Съехав со сто двадцать третей дороги, тяжелый, мощный внедорожник, урча мотором попер по засыпанной щебнем проселочной дороге, подслеповатые фары резали мрак — но все их усилия ограничивались двадцатью метрами. Тени разной степени черноты плясали перед глазами, ей казалось, что она не едет, а плывет на своем Субурбане, над ней многометровая толща воды. Всего лишь несколько километров от Вашингтона — а такая глушь…

— Эй, что ты, черт возьми, делаешь… — спросила она себя под нос…

Берег появился так внезапно, что она едва успела остановить машину — еще секунда и грузный внедорожник рухнул бы носом в болотистую прибрежную хлябь, и для того чтобы вытащить оттуда федеральную собственность пришлось бы приглашать, наверное, военных с базы Дэвисон, расположенной севернее. Она бы поставила себя в глупое положение и заодно пошла бы очередная волна слухов — для чего она приезжала ночью в такую глушь? Конечно чтобы с кем-то перепихнуться. А потом кавалер сбежал, оставив даму расхлебывать неприятности. Мысли в голову лезут…

Она погасила фары, вышла из машины, нарочито громко хлопнула дверью. Привести сюда кого то или сообщить кому-то о предстоящем рандеву она и не подумала. Бесполезно. Все они — городские жители, а здесь… несколько километров от Вашингтона а такая глушь как где нибудь в Канзасе или Айове. Ее прикрытие здесь буде заметно как прыщ на носу — и тогда русский просто уйдет. А ей хотелось продолжить разговор…

— Темень то какая…

Словно отвечая на сказанные вполголоса слова, где-то неподалеку что-то то ли завыло, то ли заухало… ужас. Подскочив на месте, она обернулась — и увидела два огромных, светящихся желтым, нечеловеческих глаза, уставившихся на нее.

Только через несколько секунд, которые она провела, замерев от ужаса, Марианна Эрнандес поняла, что это просто сова-неясыть.

— Господи, как ты меня напугала…

Сова, словно соглашаясь со сказанным в ее адрес, ухнула, взмахнула крыльями и бесшумно слетела с ветки…

— Западнее Потомака…

Марианна развернулась на голос. Он был меньше чем в пяти метрах от нее — просто силуэт, едва заметный на темном фоне. Силуэт и знакомый голос.

— Что — западнее Потомака?

— Бытующий в Вашингтоне обычай. Находясь западнее Потомака, никогда не рассказывай правду о том, что творится восточнее Потомака [Такая пословица действительно имеет хождение в Вашингтоне. Дело в том, что большинство зданий федеральных органов власти находятся западнее Потомака — соответственно правду о том, что там творится, стране рассказывать нельзя]. Весьма прискорбный надо сказать обычай. Но мы с вами сейчас его нарушим, не так ли?

— Вы хорошо знаете местную кухню.

— Нас неплохо готовили.

— Готовили воевать против нашей страны — усмехнулась Марианна — а теперь вы хотите, чтобы я вам доверяла?

— Вы хотите сказать, что в вашей армии нет людей, которые готовятся воевать против нас? Бросьте, агент Эрнандес, это игра для взрослых мальчиков и девочек и сантименты здесь не уместны. Вы готовите людей против нас, а мы — против вас. Взаимогарантированное уничтожение как ни странно сберегает мир от войн, и это на мой взгляд неплохо. И мы должны, в какой то степени заботится друг о друге. Представьте себе весы — и две гири на них, примерно равного веса. Пока они на месте — все нормально, весы колеблются, но возвращаются в первоначальное положение, верх берет то одна гиря то другая. А что будет, если убрать одну из гирь? Боюсь, перевернутся весы.

— Да вы философ…

— Есть и такое. Что-то случилось?

Марианна заметила, что незнакомец постоянно перемещается, перетаптывается с ноги на ногу — то качнется влево, то вправо. Это имело только одно объяснение — сбивает прицел возможному снайперу.

— Случилось. Я решила посетить службу и задала компьютеру несколько вопросов. По вашей персоне есть два файла — не один, а два. Один почти ничего не содержит, стерильный — а для доступа к другому нужно иметь очень высокую степень допуска…

Незнакомец кивнул

— Они хотят вычислить меня аналитическими и агентурными методами и тихо взять. Полицейский арест им не подойдет, я могу начать говорить, и они не успеют заткнуть мне рот. Но я не дал вам договорить, продолжайте…

— Не успела я сравнить ваши отпечатки — как зазвенел телефон на столе. Я не ответила — но решила за лучшее уйти из здания. И забрала все с собой. А подойдя к машине, я заметила, что у меня в кабинете горит свет, который я все всяких сомнений уходя — выключила.

— Великолепно… — незнакомец, судя по тону и в самом деле был доволен — я так и думал, что на моем файле стоит цифровой триггер. Вы знаете, что это такое?

— Подпрограмма, фиксирующая обращения к тому или иному файлу?

— Она самая. Маленькая такая программка, которая записывает данные всех, кто открывает нужный файл. Когда они увидели, что вы открыли файл второго уровня — они активизировали второй уровень защиты. Пробили физический адрес нахождения терминала, откуда идет запрос и позвонили. Обычный, внешне невинный звонок — «ошиблись номером» или «реклама по телефону». И голосовой анализатор на другом конце трубки. Когда вы не ответили — они успели за такое короткое время поднять вашего дежурного и отправить его на проверку, кто работает на вашем терминале. Пока они вас не знают и за вами не следят — но не далее как утром они снимут данные с вашей пропускной системы и узнают, кто в этот момент, в то время пока отправляли запрос, был в здании. Сравнят распечатку с кодом допуска и выйдут на вас. Ах, как здорово…

Кое-что старший агент Эрнандес знала и так — все-таки она не в супермаркете работала. Но все равно, от изложенного плана действий противника становилось жутковато. Хотя она старалась всеми силами сохранить самообладание, не показать слабость перед неизвестным — все равно, в груди поселился мерзкий такой, холодный комочек страха.

— Кто это они? Вы знаете, про кого говорите?

— Нет. А вы?

— Нет… Что они хотят?

— Они хотят, чтобы опасная информация не вышла наружу. Они хотят также убить президента — подготовка операции идет полным ходом, неужели вы этого до сих пор не поняли?

Марианна пыталась понять что же ей сейчас делать — с такой ситуацией она не сталкивалась никогда. Поговорить с «Ковбоем»? И что она ему скажет?

— Что вам нужно?

— Мне… Ну для начала, чтобы вы мне поверили. Затем мне нужна какая то официальная аккредитация, чтобы я мог участвовать в обеспечении безопасности вашего президента.

— Это невозможно. Такую аккредитацию я вам не могу дать.

Требуй невозможного. Это еще один манипулятивный ход, очень тонкий. Если хочешь получить что-то от человека — потребуй сначала то чего он дать не сможет. В десяти процентах случаев он тебе это даст, потому что бывает всякое. Остаются девяносто — их ты реализуешь когда будешь постепенно понижать планку требований. Это как с дамами — просто пригласи прогуляться в саду и послушать соловьев…

— Как я тогда смогу спасти президента?

— Если вы не лжете, то президента спасать придется мне. Я не могу дать аккредитацию в спецгруппу охраны человеку, который сам признал то, что является иностранным агентом, и мало того — возможно и маньяком…

— Маньяк, да еще и иностранный агент. Слишком много на мою бедную голову, вам так не кажется. Одно к тому же почти начисто исключает другое.

— Как бы то ни было — аккредитацию вы не получите.

— Как тогда предлагаете поддерживать связь?

Добивайся того, чтобы выходы из сложившейся ситуации предлагал твой контрагент по игре. Никто не скажет «нет» на то предложение, которое сам же и внес — стопроцентно.

Марианна задумалась. Все что здесь происходило было безумием, и то что ей предлагали сделать — тоже было безумием. Но незнакомец был единственным из всех, кто не только понял ее опасения относительно предстоящего визита президента в Лондон, но и подтвердил их, заявив, что готов ей помочь. Ни от одного сотрудника Секретной службы она помощи не получила. И поэтому ей не хотелось терять эту связь.

— Сделаем так… — решилась она — если вы действительно представляете русскую разведку, вы можете организовать журналистскую аккредитацию. Так?

— Допустим — улыбнулся незнакомец

— Сообщите мне на какое имя. Я сделаю вам аккредитацию как журналисту в пресс-службе Белого Дома. Верней, аккредитацию сделаете вы себе сами, я просто не вычеркну вас из списка. Большего я сделать не могу.

Незнакомец улыбнулся

— Журналистскую аккредитацию могу получить и я сам.

— Уверены?

— Уверен. У вас же не проверяют отпечатки пальцев при сборе сведений на получение аккредитации, ведь так?

— Проверяют. Стандартная проверка.

— Нет, не совсем. Вы сдаете бланк с отпечатками, и их проверяют по базе данных в числе прочих проверочных мероприятий. Но потом, когда пул журналистов сопровождает президента в его поездках — отпечатки пальцев у журналистов каждый раз же не проверяют, верно? Одни и те же примелькавшиеся лица, одна и та же журналистская карточка, стандартная проверка на оружие и взрывчатку под аркой металлодетектора…

А ведь верно…

— Вы опасный человек. Напишите мне имя, на которое будет аккредитация…