Это был рай. Если не рай — то, во всяком случае, его преддверие.

South line…

Так когда-то звали роскошную туристическую компанию, которая работала давным-давно, когда мир еще не полетел, кувыркаясь, в тартарары, когда угнанные самолеты еще не протаранили башни Всемирного Торгового Центра, когда еще не случилось то, что случилось в Бразилии, а в Мексиканском заливе и по всему латиноамериканскому побережью еще не рейдерствовали пираты. Когда через Мексиканский залив проходили не только торговые корабли под охраной корветов ВМФ САСШ, но и туристические лайнеры безо всякой охраны. Когда Порт-о-пренс, Доминикана, Веракруз вызывали у людей ассоциации с дайкири, выжженным солнцем белым песком и знойными мучачас, а не с ежедневной сводкой о потерях. Это было время, о котором уже мало кто и помнил, как оно было — тогда.

Тогда-то и работала компания Саус Лайн. Заказывала на японских, собственных североамериканских и русских верфях многопалубные (от двенадцати до восемнадцати палуб) круизные лайнеры и организовывала путешествия — круизы по всем благословенным уголкам мира. Гавана, Буэнос-Айрес, Рио — тогда еще Рио считался более — менее спокойным городом и уж во всяком случае безопасным для туристов. Североамериканские работяги, вкалывающие на заводах Дюпона и Форда, целый год копили на круиз, на две недели рая.

Теперь ничего этого не было. Саус Лайн балансировала на грани банкротства, треть ее судов работала, треть простаивала, а последняя треть была арендована правительством САСШ и переделана в плавучие госпитали и центры развлечений для солдат. Их охраняли боевые беспилотные платформы всех видов — подводные роботы, надводные катера-роботы, летательные аппараты — роботы. Но эти центры считались безопасными — на земле, в зоне боевых действий подобного рода объекты размещать было намного опаснее, чем на воде.

В одном из таких вот "плавучих дворцов" и отлеживался Альварес. Его доставили с базы вертолетом, в бессознательном состоянии. Два ранения, потеря крови, переломы, тяжелая контузия. Но он выкарабкался. В нем было крови больше чем в свинье, уготованной на забой в субботу и больше жизни, чем в кошке, вот так вот, сэр…

А сейчас ему, уже стоящему на ногах и относительно хорошо себя чувствующему, предстояло последнее испытание. Медицинская комиссия.

Зайдя в переделанный из каюты второго класса кабинет, уже по лицам членов комиссии Альварес понял — дело дрянь. Но надо было держаться. Возможно — их еще удастся убедить…

Членов комиссии было трое. Первый — ему как раз больше подходила кличка "док", этакий патриархальный сельский коновал, толстый, с неаккуратными усами, с глазами навыкате. Второй — полная ему противоположность — невысокий, худой, жилистый. Третий — дама, тощая, лет сорока с вытянутым лошадиным лицом, на котором выделялись ярко накрашенные ужасающего оттенка красной помадой губы. Это делало ее похожей на вампиршу.

Доктора переглянулись — как всегда делают люди, когда им надо бывает сообщить кому-то крайне хреновое известие…

— Сэр… — начал один из них, толстый коновал — мы обработали результаты ваших тестов…

Альварес молча ждал продолжения.

— Увы, результаты для вас неутешительные, стафф-сержант. Встряски вам противопоказаны. Категорически.

— Сэр? — вопросительно уставился на него Альварес.

— Сколько у вас было контузий, стафф-сержант? — вопросом на вопрос ответил второй член комиссии, худой коротышка.

— Три, сэр, но…

— Никаких "но", стафф-сержант — подхватился "коновал" — томограмма мозга дала очень неприятные результаты для вас. Это как в боксе. Сначала ты подставляешь голову под удары, но потом получается так, что еще один хороший удар — и вы просто ослепнете. У тела тоже есть предел, и вы его достигли. Оперативная работа, тем более в боевых отрядах "Кобра", вам категорически противопоказана. Равно как и в любых других боевых подразделениях.

Приговор без права обжалования…

— Сэр, вы хотите посадить меня на склад?

— Не все так мрачно, сэр. Окончательное заключение — утрата двадцати пяти процентов боеспособности. То есть в обычных подразделениях вы можете продолжать службу. В спецназе — нет, ни в коем случае.

Из кабинета стафф-сержант Альварес вышел в настроении мрачнее некуда. Пути у него теперь было два — либо в тыловое подразделение, ибо Корпус морской пехоты САСШ предпочитает перестраховаться, либо в частную охранную фирму. Статик-гардом его, конечно, не возьмут, не тот уровень подготовки для статик-гарда — но и "спецом" там точно уже не будешь. Скорее возьмут в "личку" и будешь нянькой какого-нибудь жирного придурка…

Верней, путь сейчас у него был только один. В бар на третьем уровне, где к нему никто не станет приставать, где часто происходят драки и где можно надраться до зеленых чертей. Может быть, кто-то даст ему по голове бутылкой — и тогда точно отпадут все сомнения, где служить. Вот туда он и направил свои стопы…

Он даже не заметил сразу, откуда появился этот штатский. Он сидел, запихивая в себя четвертый стакан джина, а может и не четвертый. Джин шел в него, только подчиняясь грубому насилию. Но он все же запихал его в себя, хотел хлопнуть стаканом по столу, привлекая внимание бармена, поднял отяжелевшую от выпивки голову — и тут понял, что рядом кто-то сидит.

— Какого черта… — начал заводиться Альварес.

— Николас Альварес? — голос неизвестного показался трубным гласом в пустыне.

— Да пошел ты!

Стафф-сержант КМП САСШ Николас Альварес размахнулся, чтобы угостить надоедливого приставалу хорошим боксерским хуком, но кулак улетел в пустоту, а что было потом — он уже не помнил…

Первое что он увидел, когда очнулся — так это небо. Черный бархат неба с золотистыми точками звезд, ему даже сначала показалось, что звезды не в небе, что звезды эти — у него перед глазами…

— Черт…

Попытался подняться, но это получалось плохо. Вся одежда была мокрой, словно его окатили из ведра — возможно, так оно и было — а лежал он на чем-то пружинящем, поддающемся под усилием…

Что за черт…

Перевалившись, ему удалось встать на четвереньки — и тут его буквально вывернуло наизнанку. С утробным ревом он изрыгнул все, что скопилось у него в желудке, и потом еще долго, стоя на четвереньках и чуть не падая, он выхаркивал изо рта противную, мерзкую слизь. Он блевал до тех пор, пока блевать не стало просто нечем.

А пошло оно все…

Ему удалось даже перевернуться, не вляпавшись в собственную блевотину, и сесть на палубе. В голове немного прояснилось — это была верхняя, шестнадцатая, открытая прогулочная палуба судна и он лежал в старом шезлонге.

Подувал ветерок — прохладный, ночной. На судне уже объявили отбой, и на верхней палубе кроме него никого не было. Никого кроме него и…

Незнакомец сидел на ограждении палубы, и это было весьма рискованно — можно было свалиться вниз. Но его это ничуть не волновало.

— Какого хрена вам надо? — выдавил из себя Альварес. (здесь нужна точка)

— Я ищу здесь одного человека — спокойно сказал незнакомец. (здесь нужна точка)

— Какого именно? Какого хрена вам нужно от меня? (здесь нужен вопросительный знак)

— Я ищу одного человека — повторил незнакомец — агента Хорхе Альвареса.

Агента…

Хмель стремительно уходил — словно мокрая губка прошлась по лицу…

— Кто вы?

— Есть разница?

— Для меня — да.

— Если это вас успокоит… — незнакомец достал что-то из кармана, отработанным движением махнул бляхой, но какой именно — Альварес не успел заметить.

— Я не знаю вас.

— Зато я знаю вас, и не только. Агент Хорхе Альварес. Ваш брат — близнец. Лос-анджелесское отделение ФБР, отдел по борьбе с терроризмом, три года работы под прикрытием. Весьма успешной работы, надо сказать. Скажите, как вашему брату удалось внедриться к экстремистам, при том, что вы тогда уже были на службе, и это знали?

— Там смотрят по делам. Кроме того — мы все же мексиканцы, как не крути — а те парни верили в родство по крови. Какого черта вам надо?

— Позвольте, я договорю. Брат работает, вы его прикрываете, официально числясь в отпуске. Потом перспективную работу вашего брата в Лос-анджелесском отделении прерывают и перебрасывают в Вашингтон. В управление по борьбе с терроризмом. Так? Но это еще не все.

— Что же еще? — Альварес начал подозревать, что незнакомец знает намного больше, чем он должен был бы знать.

— Еще? Еще — федеральная следственно-оперативная группа. Под руководством федерального прокурора Пачелли.

На этом месте стафф-сержант попытался понять, есть ли при нем пистолет — пистолета, конечно же, не было.

— Не в пистолете дело — заметил его телодвижение незнакомец — его у вас и в самом деле нет. Я хочу предложить вам работу.

Я хочу предложить вам работу… Смешно — но то же самое сказал ему тогда федеральный прокурор Пачелли. Выходец из маленькой Италии, типичный итальянец — крепкий, низенький, со свернутым набок носом, из породы итальянских боксеров-даго, которые на ринге в двадцатые и тридцатые били негров, которые были вдвое больше их по размерам. Я хочу предложить вам работу — прокурор сказал это с таким видом, словно готовясь дать как следует в нос в случае отказа. Прокурор рос на улицах, и пробивать себе дорогу кулаками умел.

Прокурор Эухенио Пачелли погиб в странной автокатастрофе на вашингтонской кольцевой, когда его Линкольн вдруг ни с того ни с сего на самой скоростной полосе развернуло и закувыркало по трассе. А через день умер еще один из помощников прокурора — оставив дикую, безумную предсмертную записку, он пошел на кухню, засунул голову в духовку и открыл газ. И тогда то все поняли, что они — следующие. И что самое время бежать.

— Работу какого плана? — недоверчиво поинтересовался Альварес — я всего лишь сержант морской пехоты со здоровьем, подорванным на двадцать пять процентов.

— Да бросьте. Вы знаете, что такое прикрытие, прикрывали своего брата и сами работали под прикрытием. Имеете хоть какое-то — но представление о том, что такое правоохранительная деятельность. Ваши навыки боя с оружием — это всего лишь дополнение к вашей основной профессии, и, надо сказать, небезынтересное.

— СРС?

— Дипломатическая секретная служба.

— Никогда не слышал.

— Мы не любим рекламы.

— И чем же вы занимаетесь?

— Официально? Официально мы занимаемся защитой дипломатических и консульских учреждений САСШ в этой и соседних странах от террористических атак.

— А неофициально?

— А неофициально тем же самым, только мы смотрим на вещи немного шире. Нам интересно, что мы можем сделать для того, чтобы террористических атак больше не было. Мы не строим стены — мы сажаем снайперов и они отстреливают всех, кто прорывается к охраняемому объекту. Такая аналогия вас устроит?

Стафф-сержанта Альвареса она устраивала. Более чем.

— Что вам нужно от меня?

— Простой фразы — да, парни, я с вами — для начала. А потом — это будет потом

Ну и что терять? Хуже точно не будет…

— Тогда, парни… я с вами…

Потом стафф-сержант Николас Альварес не раз пожалеет о сказанных им словах. Не стоило их говорить, не стоило. Но…

Но все, что с нами будет потом — ведь это будет потом!

Не правда ли?