Адепт пробыл у меня еще около получаса, а затем ушел, пообещав непременно заглянуть ко мне через пару часов. Воспользовавшись тем, что осталась одна, разобрала вещи, которые купила сегодня, посетив с мамой лавки и обновив тем самым свой гардероб. Предстоящая подмена отодвинула переживания, охватившие меня ранее из-за перевода на другой факультет, на задний план. Я надеялась, архимаг сдержит свое слово, невзирая ни на что, если Винсенту все же не удастся с ним договориться, в чем очень сильно сомневалась. Но основным моим желанием было, чтобы тех, кто сотворил столько зла поймали раньше, нежели настанет время очередного ритуала.

Одиночество навеяло такую грусть, что я решила сходить в гости к Берте, которой на удивление не оказалось в комнате. Но так как мое сердце нуждалось в тепле, отправилась к Ингрэму, явно не ожидавшего моего появления. Он не сразу открыл дверь, заставив меня немного поволноваться. Где-то глубоко внутри поселился страх, что если взломать запирающие заклинания, то перед глазами предстанет не менее лицеприятная сцена, представшая в комнате у Говарда. Однако вскоре раздался щелчок, и я облегченно выдохнула. Интересно, смогу ли я когда-нибудь всецело довериться мужской половине после предательства бывшего жениха или каждый раз с замиранием сердца буду вот так стоять и воображать себе немыслимое, дожидаясь, пока мне откроют двери.

— Эми, у тебя все в порядке? — поинтересовался брюнет, увидев меня на пороге его временной обители.

— Да, просто мне стало скучно. К тебе можно? — спросила, немного смутившись из-за того, что он не торопился пригласить меня пройти внутрь.

— Конечно, — проговорил Ингрэм после того, как оглянулся, подогрев тем самым еще больше мои подозрения.

Однако не обнаружила ничего компрометирующего, когда вошла в комнату и осмотрелась. Отругав себя мысленно, немного успокоилась. Адепт, закрыв дверь, поймал меня за руку и притянул к себе, крепко прижав к сильному мужскому телу. Он не спешил поцеловать меня, а гипнотизировал взглядом, всматриваясь в мое лицо. Я не выдержала этой пытки, и сама обвила его шею руками, а затем приподнялась на цыпочки и прикоснулась к его губам своими. Этот поцелуй был наполнен нежностью, лаской, заботой. Когда он все же разомкнул наши губы, то не стал от меня отстраняться, а зарылся носом в волосы, вдыхая сладковатый запах, исходивший от них.

Не знаю, сколько мы простояли обнявшись, так как я потеряла счет времени. Мне просто было приятно ощущать тепло его тела, дарившее чувство защищенности и умиротворения. Когда он гостеприимно предложил чай, я согласилась. Пока Ингрэм доставал кружки и заваривал чай, я удобно устроилась за столом и таскала печенье, лежавшее в вазочке. Я с аппетитом ела очередную вкусняшку, когда отчетливо услышала хруст. Я перестала жевать и замерла, посчитав, что он исходит от меня, но этот звук повторился вновь.

— Что-то не так? — спросил Ингрэм, поставив передо мной кружку с чаем.

— Ты это слышал? — прошептала, пытаясь понять, откуда доносился звук. Не дожидаясь ответа, тихонько, крадучись, решила отыскать его источник. Он исходил из-под кровати. Я подошла к ней, опустилась на колени, а затем приподняла покрывало, свисавшее почти до пола. Едва он меня увидел, как застыл и выронил печенье из маленькой лапки. Черные, как стеклянные бусины, глаза смотрели на меня с искренним удивлением, а на наглой морде так и можно было прочесть: «Все пропало, хозяин, нас раскрыли!»

— И снова, здравствуйте! Обжорка, проныра полосатый, ты что здесь делаешь? — едва я это произнесла, как перевела свой взгляд на брюнета, настороженно наблюдавшего за мной. Я поднялась на ноги, напустила на себя грозный вид, поставила руки в бока и требовательно проговорила: — А ну вылезай! — после чего грозно зыркнула на адепта. Енот, как будто понявший меня, выбрался из своего укрытия и метнулся к Ингрэму, попытавшись спрятаться за его ногами. — Вот только не надо мне теперь сказки рассказывать, что видишь его впервые!

— Эми, — он сделал шаг вперед, и Обжорка последовал его примеру, — позволь мне все тебе объяснить.

— Слушаю внимательно. Надеюсь, у тебя хватит слов, чтобы оправдаться, почему ты солгал мне тогда, — в моем голосе прозвучала обида.

— Рикки мой фамильяр, и об этом знает только Люсинда, — виновато произнес Ингрэм.

— Почему ты мне сразу об этом не рассказал? — возмутилась я.

— Так в правилах проживания в общежитии же написано, что запрещено держать его. Или ты их не читала? — изумленно посмотрел на меня адепт.

— Мог мне довериться, — недовольно проговорила, пропустив его вопрос мимо ушей.

— Я присматривался к тебе, Эми, — я немного успокоилась, подумав, что и сама многое от него скрывала.

— А тот случай с Говардом? — еле слышно спросила, уловив связь. — Это ведь все твоих рук дело?

— Да, — коротко ответил он.

— Зачем ты так со мной жестоко? Не мог как-нибудь по-другому донести до меня его измены? — негодующе посмотрела на него.

— А ты бы мне поверила на слово? — вопросительно вскинул одну бровь. «Конечно же, нет!» — пронеслось у меня в голове. — Да и он, как оказалось, не так прост. Мне еще пришлось приложить немало усилий, чтобы ты поймала его на горячем. Думаешь, так просто было уговорить его, — он указал на енота, — сделать то, что нужно? Тем более, многое зависело только от тебя. Я надеялся на твое благоразумие, иначе, не знаю, сколько бы еще это все продолжалось. Прости, что сделал тебе больно. Мне и самому противно было, что я так поступил, но иного выхода в тот момент не нашел, — Ингрэм тем временем подошел ко мне вплотную, енот же заинтересованно наблюдал за нами, оставшись на прежнем месте. — Ты меня простишь? — сперва я на него разозлилась, затем обиделась, но после ко мне пришло понимание, что он пытался мне помочь, хоть и сам был в этом заинтересован. Несмотря на это, я решила его немного помучить, и надула слегка щеки, чтобы соответствовать своему образу.

— Нет! — отрезала я.

— Скажи, как мне загладить перед тобой вину? — он взял меня за руки, и я не стала этому противиться.

— Каким образом ты собираешься узнать, что за ритуал был проведен над той несчастной? Я хочу принять участие в этом, — решительно заявила ему.

— Эми… — проговорил он с укором.

— На нет и суда нет, — я попыталась вырваться, но он крепко меня обнял, не позволяя сбежать.

— Это небезопасно, а с твоими возможностями попадать в различные ситуации, вообще, едва ли не смертельно!

— Вот ты сейчас преувеличиваешь, — упрекнула его.

— Неужели после нападения нежити, готова снова пойти на кладбище?! — изумился черноглазый брюнет.

— А другого варианта у тебя не припасено? — прошептала я, оцепенев от страха.

— Это единственная возможность докопаться до истины. Я кое-какую информацию уже успел раздобыть, но мне нужно провести один ритуал.

— Ну что ж, кладбище, так кладбище. Тебе все равно одному не справиться. Надеюсь, это не займет много времени?

— Никуда ты не пойдешь! — уперся Ингрэм.

— Это мы еще посмотрим, — очередной хруст отвлек нас от препирательств. Обжорка, воспользовавшись тем, что мы были заняты разговором, взобрался на стол и жевал печенье, которое украл из вазочки. Заметив, что мы на него смотрим, он убежал снова под кровать, не забыв про лакомство. — Вторая запонка лорда Эванса ведь у тебя, — пришла внезапно мысль в голову. Я слегка прищурилась, ожидая ответа.

— Да, — не стал он лгать.

— Отдай ее, пожалуйста, мне, — попросила у него.

Брюнет на меня смотрел какое-то время, обдумывая мою просьбу, а затем отстранился и, не сказав ни слова, исчез. Сперва я растерялась, не зная, что мне делать, но после все же решила его дождаться. Присела за стол и принялась пить остывший чай, взяв очередное печенье. Не прошло и пяти минут, как он снова появился. Ингрэм положил запонку передо мной на стол и последовал моему примеру.

— Спасибо, — я поторопилась убрать ее в карман брюк.

— Пожалуйста, — отозвался адепт.

Несмотря на то, что у меня имелось к нему еще много вопросов, решила оставить их на потом, заметив, что он отчего-то нахмурился. Мне и самой не мешало бы подумать, каким образом передать Винсенту его драгоценные вещи. Я не спеша допила чай, после чего едва ощутимо прикоснулась губами к щеке Ингрэма и пожелала ему сладких снов. Но он не позволил мне уйти без сладкого поцелуя и отпустил из крепких объятий только тогда, когда я почувствовала легкое головокружение.

— Спокойной ночи! — проговорил он, обворожительно при этом улыбаясь.

В тот момент, когда я открывала дверь своей комнаты, увидела Мартина, выходящего от подруги. Заметив меня, он оторопел. Я поторопилась скрыться с его глаз, дабы не смущать оборотня. «Попробуй ее только обидеть! И чихательный порошок тебе покажется самым безобидным из моих разработок», — мысленно пообещала ему.

Мне отчего-то казалось, что незваный гость, к которому я настолько привыкла, больше не придет. Однако едва я легла спать, хитрая мордочка запрыгнула ко мне на кровать и нерешительно подбиралась к моей правой руке в поисках ласки.

— Подлиза… — усмехнулась я, погладив его между ушек. Обжорка тут же завалился на спину, растянувшись во всю длину. Не прошло и пары минут, как его лапки начали подрагивать. Мне стоило ему позавидовать. В отличие от енота, безмятежно спавшего у меня под боком, ко мне сон не спешил приходить. В моей голове роились мысли, сменявшие одна другую со стремительной скоростью.

Утром я проснулась озадаченной. Сколько бы не размышляла, никак не могла придумать, какой лучше всего подобрать момент, чтобы вернуть лорду Эвансу золотые запонки. Однако судьба решила все за меня, когда после второй лекции он вызвал меня к себе. Несмотря на то, что я перевелась на другой факультет, похождения в кабинет к ректору продолжились. А вдруг у него есть хорошие для меня новости? Не стала его заставлять ждать и торопливым шагом направилась к Винсенту. Едва взглянула на хмурого главу академии, вставшего из-за стола, как я только вошла, то поняла, что хороших новостей не предвидится.

— Эмилия, как бы мне не хотелось тебя огорчать, но разговора с архимагом Андерсоном как такового не состоялось.

— Понятно, — ответила я, набрав побольше воздуха в легкие.

— Он наотрез отказался со мной говорить на эту тему. Мне жаль, что я не смог решить этот вопрос. Надеюсь, за оставшееся время до следующего ритуала глава безопасности сумеет выйти на преступников, и твоя сделка с ним аннулируется, — все то время, что Винсент говорил, он крутил в руках маленькую бархатную коробочку.

— Я пойду? — несомненно его слова меня расстроили, да и сам он пребывал не в настроении, поэтому решила отдать ему запонки как-нибудь в другой раз.

— Нет. Это еще не все… — остановил он меня. — Держи, это тебе.

Я взяла одной рукой коробочку и открыла ее. В тот же момент с моих губ сорвался восторженный возглас. Хотя я и не была большой любительницей драгоценностей, перед красотой небольших сережек, лежавших на белой подушечке, не смогла устоять.

— Артефакт удачи. Надеюсь, они принесут тебе ее, и не раз, — услышала его голос словно издалека.

Можно ли влюбиться в вещь с первого взгляда? Наверное, да. Потому что именно это и произошло со мной. Я дотронулась до холодных камней, схожих по цвету с моими глазами. Во мне шла внутренняя борьба: вернуть их Винсенту или все же принять подарок, просто поблагодарив его. Но он решил все за меня, взяв сперва одну сережку и аккуратно вдев ее в ухо, а затем и другую.

— Спасибо, — тихонько отозвалась я. — У меня тоже кое-что есть для Вас, — замялась, не представляя, как он отреагирует, увидев свои запонки.

— Для меня? — настал его черед удивляться. Я молча кивнула, а затем поймала его за руку и вложила в широкую раскрытую ладонь запонки, которые все это время сжимала в кулачке. — Откуда они у тебя? — он вопросительно поднял бровь.

— Сначала одну нашла, затем другую, — проговорила тихонько, не выдержав его пристального взгляда.

— Спасибо, Эми, — мягко заговорил он. — Они очень важны для меня. Это подарок моего отца на тридцатилетие, — пояснил Винсент. Услышав его слова, я удостоверилась, что поступила правильно, вернув их главе академии.

— Теперь я могу идти? — спросила с улыбкой на лице.

— Иди, — усмехнулся он в ответ, и я покинула его кабинет едва ли не вприпрыжку.

Подарок лорда Эванса не остался незамеченным ни Бертой, ни Ингрэмом, зашедшим ко мне после занятий. Если подруга по этому поводу лишь сделала большие глаза и не нашла слов, чтобы выразить свое удивление, то у адепта их нашлось слишком много.

— Откуда они у тебя? С утра на тебе их не было, — поинтересовался адепт после приветственного поцелуя.

— Подарили, — я чувствовала, что краснею с ног до головы.

— Кто же такой щедрый? Нет, стой! Не отвечай, — с ехидством проговорил он. — Позволь мне самому догадаться. Раз ты собиралась сегодня к ректору, то, скорее всего, это его рук дело. Так? — на его скулах заиграли желваки. Ингрэм был вне себя от злости. Я прекрасно понимала, что поступила неправильно, но не смогла устоять перед сережками в тот момент, да и со стороны Винсента это был всего лишь ни к чему не обязывающий добровольный подарок, а удача мне сейчас нужна была, как никогда. — Молчишь? Значит, я пришел к правильному выводу. Что между вами происходит?

— Ничего, — недоуменно уставилась на него, не понимая, к чему он клонит.

— То ты бросаешься его спасать без оглядки, то он внезапно переводит тебя на другой факультет, дарит драгоценности. Ты ведь ему совершенно чужой человек! С чего бы это вдруг? — не унимался черноглазый брюнет.

— Если ты вспомнишь, то еще пару недель назад, я была помолвлена с его братом, — возразила ему.

— В том-то и дело, что была, да еще и с братом, а не с ним. Верни их! — требовательно прозвучал его голос.

— И не подумаю! — я разозлилась не на шутку. Вот не стоило ему указывать мне что делать. Да и как ему могло в голову прийти упрекать меня в том, что я неравнодушна к Винсенту? — Если ты вспомнишь, то я и ради тебя приняла решение, которое может стоить мне жизни, — не сдержалась я. Видимо, мои слова сделали ему больно, так как он замолчал. — Ингрэм, послушай, ничего между мной и лордом Эвансом не было, нет и вряд ли произойдет, — мягко проговорила, а затем нежно погладила его щеке. Он тут же поймал мою руку и поцеловал ладонь.

— Прости. Во мне взыграла ревность, — он постепенно успокаивался.

— Я это заметила, — отозвалась в ответ. — Почему? Я вроде бы не давала для этого повода.

— Не знаю. Иногда мне кажется, что ваши отношения выходят за рамки дружественных. По крайней мере, с его стороны.

— Поясни мне, пожалуйста, — попросила его, так как не понимала, каким образом Ингрэм пришел к такому выводу.

— Он столько раз мог наказать тебя за твои проделки, но тем не менее не делал этого, или же выбирал самую легкую отработку, словно для отвода глаз.

— Ты сам все придумал, а потом еще и в это поверил, — усмехнулась над его словами.

— Ты так думаешь? — с надеждой проговорил адепт.

— Я в этом уверена, — решительно заявила, поцеловав его в щеку. — Ты уже решил, когда мы пойдем осуществлять твой план? — сменила рему разговора.

— Мы? — недовольно глянул на меня Ингрэм. Опять начинается…

— Ты не ослышался! — меня переубедить было невозможно, я стояла на своем.

— Эми… — прозвучал укор.

— И вот не надо снова искать какие-то немыслимые причины. Во-первых, я теперь во всеоружии, — подумала про артефакт удачи, — а во-вторых, нужна твоему отцу. Так что, на это раз обойдемся без жертв, — моей уверенности было не занимать. Вот только в тот момент еще не подозревала, что не все пройдет так гладко, как бы этого хотелось.

Ингрэм выдвинул мне условие, что возьмет с собой на проведение ритуала только в том случае, если я освою несколько заклинаний против нежити на тот случай, если что-то пойдет не так. Неужели он думал, что меня можно этим запугать? Да после того, что я пережила за последнее время, картиночки в книгах, которые адепт мне принес на следующий день, показались забавными. Он дал мне неделю на то, чтобы выучить заклинания, после чего собирался устроить что-то вроде экзамена. В случае провала я осталась бы сидеть в общежитие, в то время как Ингрэм пойдет проводить ритуал. Какой именно он так и не сказал. По прошествии отведенного мне времени, несмотря на то, что адепт всяческими способами пытался не допустить меня к осуществлению своего плана, он потерпел фиаско. Черноглазый брюнет не знал, что помимо заданных им заданий я успела выучить еще парочку заклинаний. Авось пригодятся в будущем? Вот только не думала, что моя самодеятельность столь быстро обернется против меня.

Во вторник с утра по дороге в академию, за две недели до предполагаемого следующего убийства, Ингрэм оповестил меня, что вечером мы отправляемся на дело. Учебная жизнь на алхимическом факультете мне казалась более скучной и однообразной, чем на факультете некромантии. Порой я даже скучала по ней. Кто по мне однозначно не тосковал, так это мой бывший куратор магистр Алазард, который всегда находил кучу срочных дел, едва я пыталась с ним заговорить. Поэтому поход с адептом, пусть и на кладбище, я посчитала небольшим приключением.

В оговоренный час Ингрэм появился в моей комнате через пространственный портал. Да не с пустыми руками. В правой он держал небольшую сумку, а в левой… лопату.

— Зачем она тебе?

— Как зачем? — он посмотрел на меня так, словно я ляпнула глупость. — Копать.

После такого ответа я уже не была столь уверена в своем желании отправиться с ним на кладбище. Ну что ж, сама напросилась. Значит, будем копать. Уточнять, что именно, не стала, тут и так все было понятно без слов. Место, где в прошлый раз столь неудачно прошло мое посвящение, встретило нас сильным ветром. Ингрэм шел быстрым шагом в известном только ему направлении, словно заранее позаботился о том, чтобы узнать расположении нужной могилы. Мне порой приходилось переходить на бег, озираясь при этом по сторонам. По неизвестному мне принципу мы остановились у могильной плиты, расположенной всего в паре метрах от склепа, у которого на меня напала нежить. Поежившись от мрачных воспоминаний, я постаралась отогнать их подальше. Адепт, не теряя времени понапрасну, начал раскапывать могилу. Сперва просто смотрела за его действиями, а затем мне это порядком надоело. Да и стоять на одном месте было холодно. Ингрэм изначально следил за мной, а потом, решив, что я никуда не денусь, не обращал на меня никакого внимания. А вот мое привлек тот самый склеп, в который до сих пор был приоткрыт вход. Подсчитав, что Ингрэм будет занят еще около получаса, тихонько от него ускользнула. Любопытство все-таки взяло верх над страхом, и я мелкими перебежками добралась до небольшого сооружения. Если бы не моя комплекция, то ни за что бы не протиснулась между гранитных плит. Я зажгла неяркий магический луч, чтобы осмотреться. В центре склепа, на каменном возвышении, стоял саркофаг из белого мрамора, крышка которого была сдвинута набок. Стоило мне заглянуть внутрь, как отскочила, увидев скелет, а если точнее, то только череп. Остальные кости покрывала черная мантия, расшитая золотыми нитями. В одной из книг, представленной Ингрэмом мне для обучения, я прочла, что скелеты являются самой безобидной формой нежити, если ее поднять по всем правилам. Некоторые некроманты используют их даже для каких-нибудь работ. Вот тут-то я и подумала, а не помочь ли мне Ингрэму? Пусть и не самой.

Я набрала побольше воздуха в легкие и произнесла заклинание, направив его на скелет, однако он так и остался неподвижно лежать. Недоуменно пожав плечами, повторила громко слова, заученные наизусть. Снова ничего.

— И чего разлегся? Кто нам помогать копать будет? — недовольно пробубнила.

— Эми! — раздался недовольный низкий голос адепта позади меня.

— Тьфу-тьфу-тьфу! Что ж ты меня так пугаешь?! Так и сердце от страха может остановиться, — воскликнула я.

— Что ты здесь делаешь? — брюнет явно был удивлен тому, что нашел меня в склепе.

— Да вот… — он не дал мне объясниться.

— Давай ты отправишься в общежитие и ляжешь спать, — уже спокойно проговорил адепт.

— Но… — попыталась возразить.

— Я завтра тебе обо всем расскажу, — настоял на своем Ингрэм, и я утвердительно кивнула, подумав, что мне и вправду лучше не мешать ему.

Он тут же перенес нас в мою комнату, где поцеловал на прощание и, пожелав сладких снов, исчез. Мне ничего не оставалось делать, кроме как терпеливо ждать утра в надежде на нашу встречу и желание черноглазого брюнета непременно поделиться со мной полученной информацией. Если он сам не захочет обо всем рассказать, то у меня есть действенные способы, перед которыми он не сможет устоять. И с довольной улыбкой улеглась спать, даже не ожидая расправы за свою ночную прогулку.

* * *

Я перестал любить темное время суток, вернее будет сказать, возненавидел его. Если днем работа отнимала у меня все свободное время, не позволяя вспоминать о своей бывшей невесте, то вечером, приходя в пустой дом, наполненный одиночеством, этому никто не мог помешать. Несмотря на усталость, сон частенько обходил меня стороной, заставляя ворочаться до утра в постели. Я пытался вновь и вновь понять, где допустил ошибку, не заметив ее лживости и изворотливости, всецело доверившись такому прекрасному и невинному, на первый взгляд, созданию. Улик, доказывающих ее причастность к покушению на мою жизнь, не было, тем не менее шестое чувство кричало, что без Марлены там не обошлось. Неужели она и вправду замешана в убийстве молодой адептки, у которой сама же преподавала? Эта мысль никак не хотела укладываться в моей голове. Смогу ли я когда-нибудь снова довериться женщине, понравившейся мне? Не стану ли искать в каждом ее движении, действии скрытый умысел?

Устав от бесконечных метаний из стороны в сторону по широкой постели, я все-таки решил подняться, хотя за окном было еще темно. Меня волновала не только Марлена, исчезнувшая в неизвестном направлении, но и предстоящая подмена следующей жертвы Эмилией. С ее-то везучестью попадать в разные истории, я уже мысленно готовился к самому худшему. Поэтому изготовление артефакта удачи после разговора с архимагом Андерсеном стало для меня первоочередной задачей. Я солгал адептке о том, что он не состоялся. Как раз-таки, наоборот. Вполне возможно, нашу перепалку слышала едва ли не половина города, когда в итоге он сказал, чтобы я не лез не в свое дело. Вот только этот некромант был не прав. Мне казалось, что Эмилия попала во всю эту историю только по моей вине. И ее качество самозабвенно жертвовать собой лишь усугубляло ситуацию. Поэтому, едва я вышел от архимага, как направился к своему старому знакомому, у которого сделал срочный заказ — артефакт. Я долго не мог определиться с выбором вещи, в которую бы следовало заключить магию. И он мне посоветовал остановиться на сережках с камнями под цвет ее глаз. Будучи уверенным в том, что она их не примет, попросил добавить магии притяжения, чтобы не смогла устоять перед ними. Но и это было еще не все…

Обычно я пользовался порталом, чтобы попасть на рабочее место, но этим утром решил пройтись и подышать свежим воздухом. Тишину еще спящего города взорвал ужасающий женский крик неподалеку от академии. Я бросился со всех ног, ожидая самого худшего — еще одну жертву какого-нибудь ритуала. Однако, увидев того, кто так напугал несчастную, оказавшуюся преподавательницей по ядоведению, лежавшую на земле без чувств, мне и самому захотелось кого-нибудь придушить. В цветочной клумбе, не обращая ни на кого внимания, копошился… скелет, облаченный в черную мантию.

Я стоял перед выбором: броситься помогать магистру Клейтон или же отправиться за Нетанелем. Решив, что даже если приведу женщину в чувства, она снова упадет в обморок, едва в очередной раз увидит поднятую нежить, поэтому пошел за некромантом, который, к счастью, не спал в это время.

— Что за безобразие?! — воскликнул магистр Алазард, как только увидел роящегося в земле скелета.

— Ты мне лучше скажи, чье это безобразие?! — я чувствовал, что закипаю от злости.

Нетанель бросил сперва одно заклинание, потом другое, упокоившее нежить, а затем издал тяжелый вздох.

— Ну, говори, кому сегодня утро добрым не покажется, — в голове одно за другим проносились самые ужасные наказания.

— Адептка Стерн, — он аж вздрогнул, когда произносил ее имя.

— Кто? — мне показалось, что я ослышался. — Но как? — Нетанель недоуменно пожал плечами.

— Помоги сперва магистру Клейтон, затем верни скелет на кладбище, а я пока займусь этим шилом, которому не сидится на месте, — вот никак она не может успокоиться, хоть на пару недель. Еще раз взглянув на преподавательницу по ядоведению, упокоенную нежить, отправился порталом в общежитие к Эмилии, явно досматривавшей свой последний сон.

* * *

Я сладко посапывала, когда из мира грез меня вырвал недовольный голос Винсента, явно пребывавшего не в духе.

— Я вот смотрю, адептка Стерн, Вам хорошо спится, в отличие от половины академии, которая была разбужена благодаря Вашей очередной проделке. Похоже, зря я Вас перевел на другой факультет. Да у Вас, оказывается, талант на поприще некромантии, — с ехидством высказывался ректор.

Открыв один глаз, приподнялась на локте и заметила, что в его глазах плескалось золото. И чего он так злится с утра пораньше? Не с той ноги что ли встал? Тогда я здесь при чем?

— Я не понимаю, лорд Эванс, что привело Вас ко мне в столь ранний час, — слегка уложила рукой непослушные волосы.

— Решил полюбоваться на очаровательное создание, посмевшее отправить первого ректора всея академии копать клумбы.

— Вы, наверное, что-то путаете, лорд Эванс, во-первых, я с ним не знакома, а во-вторых, никого я никуда не посылала, — возразила ему, посчитав, что он что-то перепутал.

— Поверьте, я с ним тоже лично не знаком, ибо умер он чуть более пятисот лет назад, а вот по поводу Вашей непричастности к поднятию его останков не могу с Вами согласиться, — после этих слов до меня стало доходить, о чем он говорил. Я упала лицом на подушку и издала горестный стон. Да что ж мне так везет! — Но, благодаря Вам, с ним познакомилась магистр Клейтон, спешившая на работу. Бедная женщина выпила весь месячный запас успокоительных.

— Как она? — снова посмотрела на него.

— Уже лучше, — отозвался Винсент. — Как-то не думал, что после случившегося, прогулки по кладбищу станут Вашим увлечением. Если Вам так скучно по вечерам, могли бы и поделиться со мной, я бы исправил это недоразумение. А вот нынче не хорошо как-то вышло, Вы отлыниваете, в то время как другие работают. Надо исправлять эту ситуацию. Так что, займитесь сегодня после занятий благоустройством клумб.

— Так осень же на дворе! — воскликнула я.

— Я верю, что Вы непременно что-то придумаете. И ручками, адептка Стерн, ручками, — Винсент давно не называл меня так, значит, его терпение закончилось. — Но и это еще не все! Поскольку Вы никак не можете расстаться с так полюбившейся некромантией, почему бы Вам не подготовить доклад о десяти видах нежити, способах ее упокоения, а также сочинение на двадцать страниц на тему: «Почему нельзя ходить необученной адептке на кладбище?» — едва он вынес мне наказание, как левый глаз сильно задергался. Мне бы сейчас тоже не помешали пара капель успокоительного. — Надеюсь, это займет Вас хоть на время.

— Лорд Эванс… — проговорила с мольбой.

— Что Вы делали на кладбище? — требовательно проговорил ректор. — Молчите? Хотя я и так догадываюсь, что. Вот только адепт Сайленс, явно составивший Вам компанию, не оставил после себя следов, следовательно, мне и предъявить ему нечего. Так что, придется Вам одной отдуваться за содеянное.

Затем он удалился, а я вновь упала на подушку. Несмотря на то, что можно было еще немного поспать, сон сняло как рукой. Ну вот, сходила на часик на кладбище. Теперь еще две недели придется отрабатывать. Надеюсь, у Ингрэма более хорошие новости, нежели у меня. Он появился намного позже обычного, и, судя по его напряженному выражению лица, не все было так радостно.

— Только не говори, что тебе ничего не удалось узнать, — опечалено произнесла я.

— Прости, не хочу тебя огорчать, но это так, — Ингрэм подошел ко мне и обнял.

— Возникли проблемы? — поинтересовалась у него.

— Не совсем. Ее душа запечатана, — кратко ответил он, поглаживая при этом по спине.

— Кто это мог сделать? — спросила, стараясь сохранять спокойствие.

— Либо ее скрыла ото всех Тьма, либо мой отец после ритуала, — по его голосу было слышно, что он огорчен не меньше моего.

— И что нам теперь делать?

— Эми, у нас есть выход, как тебе избежать всего этого, — его слова подарили мне надежду, и я заглянула ему в глаза.

— Какой? — выпалила я.

— Пренебречь указанием моего отца, — я задрожала, осознав, что он предложил мне сделать.

— Ингрэм, я… — мои щеки запылали от смущения.

— Мы можем пожениться хоть завтра. Не отвечай сейчас, пожалуйста. Не подумай ничего плохого. Я просто уже не могу найти другого пути. Эми, я не могу тебя потерять, — он крепко прижал меня к себе.

— Все будет хорошо, — прошептала в ответ, успокаивая то ли его, то ли себя, но к столь кардинальным переменам в своей жизни, расставшись совсем недавно с Говардом, была не готова.

Жизнь плавно потекла дальше, и я наслаждалась ею в полной мере, несмотря на отработку, которую мне установил лорд Эванс, отнимая тем самым почти все мое свободное время. Клумбу я привела в порядок под присмотром вызвавшейся мне в надзирательницы магистра Клейтон, с упоением наблюдавшей за моей работой. К докладу же мне помогал готовиться Ингрэм, подсказывая какую книгу лучше всего использовать для того или иного вида нежити. Больше всего сложностей у меня возникло с сочинением, но и с ним я справилась в установленный срок, положив его ректору на стол. С подругой же я виделась не так часто, как раньше. Берта почти каждый вечер проводила с Мартином. Их отношения стремительно разворачивались, чему была только рада.

Я проснулась в обозначенный архимагом день ни свет ни заря, хотя и поспала ночью не более двух часов, в отличие от Обжорки, развалившегося возле меня во всю длину. Открыв шкаф, потянулась за черным платьем, так как его цвет идеально описывал мое настроение, но, мысленно отругав себя, выбрала зеленое. По привычке с утра за мной зашел Ингрэм, и мы отправились вместе в столовую, а затем настала первая лекция, сменившаяся вскоре другой.

По окончании занятий я решила зайти по пути в общежитие в кондитерскую лавку, чтобы порадовать себя чем-нибудь вкусным.

— Пирожки! Горячие пирожки! — раздавались зазывные выкрики женщины, торговавшей неподалеку от академии с небольшой корзинкой в руках. — Девушка, купите пирожок. Последний остался, — мне снова почудилось, что я слышала ее голос ранее и решила немного поговорить с ней, чтобы отбросить прочь все свои сомнения.

— А с чем он? — сделала вид, что заинтересовалась, принявшись ее разглядывать.

— С яблоками, — с гордостью ответила женщина, на вид которой было около сорока пяти, а может быть даже и больше. Седина заметно посеребрила ее черные волосы, немного небрежно собранные в хвост. — Возьмите, — умоляла она. Несмотря на то, что у нее были карие глаза, ее взгляд также мне показался знакомым.

— Нет, спасибо, — постаралась проговорить как можно мягче, стараясь не обидеть ее.

— Румяненький, с пылу с жару. Возможно, он только Вас и ждал, — как же она умела убеждать.

— Уговорили, — произнесла, достав монетку. Она протянула мне корзинку, позволяя самой взять пирожок, довольно при этом улыбаясь.

Я поблагодарила ее и пошла дальше, держа в руке свою покупку, завернутую в салфетку. Меня не покидало чувство, что я видела уже эту женщину и при том не единожды. Думай, Эмилия, думай!

— С чем пирожок? — напугала меня непонятно откуда взявшаяся подруга.

— С яблоками, — ответила ей.

— Ты же не любишь их, — проговорила она с удивлением.

— Хочешь? — предложила ей, не испытывая никакого желания его есть.

— Еще спрашиваешь?! — рассмеялась Берта, выхватив у меня сдобу.

Ингрэм наведался ко мне сразу же, как только вернулся с занятий. Он волновался не меньше меня, хотя и тщетно пытался скрыть свое состояние. Пробыв меня около двух часов, адепт оставил меня одну только после того, как я заверила его, что со мной все в полном порядке.

Поздним вечером, когда этот злополучный день близился к концу, ко мне в гости зашла подруга, и мы сидели, разговаривали, весело смеясь при этом. Когда я все-таки расслабилась, надеясь, что предположения архимага Андерсона окажутся ложными, и прошлое убийство было лишь каким-то нелепым совпадением, у подруги внезапно расширились зрачки, и она перестала улыбаться.

— Берта, ты чего? — изумленно уставилась на девушку, но она не промолвила ни слова, а встала из-за стола и направилась к выходу.

Быстро сообразив, что с ней происходит что-то неладное и таинственное, бросила несколько запирающих заклинаний высшего порядка на дверь, не позволяя ей выйти. Она развернулась в противоположную сторону и направилась к окну, не обращая на меня никакого внимания. Я похолодела, глядя во все глаза, как подруга открывает створки и пытается забраться на подоконник. Сбросив оцепенение, мгновенно бросилась к ней и едва успела ухватить за ноги, когда она, потеряв всякий инстинкт к самосохранению, попыталась выпрыгнуть из окна.

— Помогите! Спасите! Убивают! — я кричала без разбора все подряд, что приходило мне в голову. Я отчетливо понимала, что сама не смогу ее так долго удерживать и спустя какое-то время все же отпущу девушку. Без помощи мне одной было не справиться, так как она барахталась и то и дело пыталась ударить меня пяткой в лицо.

Внезапно крепкие мужские руки помогли мне спасти подругу от неминуемой гибели. Мне сейчас было абсолютно все равно, каким образом ректор так быстро оказался в моей комнате, главное, что он подоспел вовремя.

— Что здесь происходит?! — грозно проговорил Винсент, продолжая удерживать рвущуюся куда-то Берту с совершенно отрешенным взглядом. — Что с ней?

— Да не знаю я! — воскликнула, все еще пребывая в шоке.

Лорд Эванс дабы успокоить мою подругу, набросил на нее какое-то сковывающее заклинание и аккуратно положил на кровать. Как оказалось, Ингрэм также был в комнате и наблюдал за происходящим.

— Адепт Сайленс, срочно зовите своего отца! — скомандовал Винсент, заметивший его присутствие. Ингрэм поспешил удалиться, чтобы выполнить указания главы академии. — Похоже, пришло время, — после этих слов страх сковал все внутри. Голова закружилась, и я едва не упала. Он подхватил меня под руки и усадил на стул. — Эмилия, не делай этого! — в мольбе произнес он.

— Вы не понимаете… — безжизненным голосом ответила ему. — Это я должна быть на ее месте сейчас.

— Что ты несешь? — разнервничался ректор.

— Это из-за меня она в таком состоянии, — слезы стали застилать мне глаза, когда я обернулась и глянула на подругу, тупо уставившуюся в потолок. Сложить головоломку мне не составило труда. Та женщина, которая мне показалась столь знакомой, была бывшей преподавательницей по гербологии. Она, скорее всего, изменила свой голос благодаря зелью, на подобии моего шутовского. Что же произошло с ее внешностью, оставалось только догадываться.

— Эми, — мягко заговорил Винсент, — почему ты так решила?

— Всем доброго вечера, — раздался властный голос архимага Андерсона.

— Если бы он был добрым, — возразил ректор.

— Отчего же? Нам ведь представился отличный шанс узнать, кто за всем этим стоит, — наверное, один только маг недоумевал, из-за чего у всех подавленное состояние.

— Однозначно Марлена, — пробубнила себе под нос, вспоминая немолодую женщину, так старательно уговаривавшую меня скушать домашних пирожков. Почему я сразу не додумалась, что это была она? Хотя могло ли мне прийти это на ум в тот момент?

— Так попрошу всех удалиться из комнаты, — произнес он тоном, не терпящим возражений, однако никто не сдвинулся с места. — Времени осталось не так и много, а вы его только тратите попусту. Чем лучше мы будем готовы к встрече, тем безопаснее все пройдет. Да, снимите сперва с нее маячки, — отдал он приказ.

— Отец, но как мы найдем ее тогда?!

— Вот хорька твоего и приспособим к этому делу, если все пойдет по плану, — его отец с особым вниманием рассматривал меня.

— Рикки не хорек, а енот! — возразил адепт.

— Какая разница! — воскликнул архимаг. — Да хоть заяц или белка.

— Тот самый енот, что украл у меня запонки? — встрял в их перепалку ректор. У меня от их криков разболелась голова.

— Потом разберетесь тот или не тот. Я вижу на ней серьги, в которых стоит маячок, — внимательно изучал архимаг подарок ректора. — Тот, кто за ней придет, не станет светиться на территории академии и не будет ее там проверять, а снимет их где-то в другом месте, — приводил весомые доводы отец Ингрэма.

— А если снимет сразу? — воспротивился Винсент.

— Значит, придется искать еще одну девушку на следующую подмену, — хорошие перспективы для меня обрисовал маг.

— Это переходит всякие границы! — закричал лорд Эванс.

— У нас нет времени на препирательства. Поймите, если они ее призвали, значит, уже ждут. Следует немедленно узнать место, куда она должна явиться, а также подготовить ее, — указал маг на меня пальцем. — Не придет она, придет другая, — после этих высказываний в комнате повисла тишина. — Мы ведь не осведомлены об их запасном плане.

После затянувшихся минут молчания Винсент все же снял маячок, а вслед за ним сделал тоже самое и Ингрэм. Их подбадривающие слова, взволнованные лица ассоциировались у меня с прощанием, словно мне не суждено было вернуться обратно.

— И никакой самодеятельности. Там нужен холодный и расчетливый взгляд. Останешься при мне, — приказал архимаг своему сыну перед тем, как тот исчез.

Когда мы остались в комнате втроем, он первым делом направился к Берте, которая по-прежнему находилась в оцепенении. Отец Ингрэма обхватил двумя руками ее голову, а затем принялся что-то шептать. Я включила магическое зрение и увидела, как от них обоих исходили белые волны, словно они чем-то обменивались. Неужели маг копался у нее в мозгах? Оставив девушку в покое, он сосредоточил все свое внимание на мне.

— А теперь слушай меня внимательно. Как только я наложу на тебя одно особенное заклинание, ты отправишься в парк и сядешь на самую дальнюю скамейку, после этого твое тело больше не будет тебе подвластно, — мои глаза мгновенно расширились.

— Что?! Как же мне от них отбиваться тогда?! — я вскочила со стула и ошеломленно на него посмотрела.

— Никак. Твое дело всего лишь привести главу безопасности с его людьми в нужное место. Пойдешь одна, чтобы не спугнуть их, — он говорил обо мне, как о неживой вещи, не способной на какие-либо эмоции.

— По какому принципу действует заклинание? — спросила упавшим голосом, желая иметь хоть представление, что меня ждет.

— Сперва лишает дара речи, затем притормаживает все твои действия, а как только достигнешь поставленной мной цели, твое тело перестанет тебя слушаться. Это моя собственная разработка, — сложилось впечатление, что он хвалился.

— Ваша? — переспросила я, сильно удивившись.

— Не одной же тебе что-то придумывать, — съехидничал архимаг. Я ничего не успела ему ответить, как он подошел ко мне и приложил руку ко лбу, а затем в меня полетела его разработка, придавшая моему телу невообразимую тяжесть. — Надеюсь, удача сегодня на твоей стороне, — это были последние его напутственные слова, после которых могущественный маг открыл дверь моей же комнаты и жестом руки показал, что мне пора идти. Очень хотелось сказать какую-нибудь колкость на прощание, однако мой рот так и не открылся. Окинув взглядом свою временную обитель, все же ступила ее порог.