– Лея… Лея… – тихий голос Элана доносился будто издалека и приближался медленно, словно преодолевал препятствия. – Лея… – так нежно он не мог со мной разговаривать. Я умерла?.. Сплю?..

Сильно кружилась голова, слабость была такая, что чувствовала себя тряпичной выпотрошенной куклой. Не хватало сил даже просто открыть глаза. Что-то окутало меня приятной прохладой… будто просачиваясь внутрь тела… наливая его приятной знакомой истомой.

Я открыла глаза и увидела чернильно-синее небо. Рассыпанные по нему звезды мерцали так красиво и романтично. Глубоко вздохнув, ощутила холодивший кожу ветерок. Знакомый запах озерной воды и соснового леса щекотал ноздри. Песня ночных цикад звучала невероятно приятной музыкой. Луна светила так ярко, что заставила меня на миг зажмуриться. Казалось, я заново родилась и открыла себе этот мир.

Однако не водная гладь укачивала меня на своих волнах, а… великий инквизитор. Мужчина по пояс стоял в воде и бережно удерживал мою голову, будто я могла захлебнуться, хотя прекрасно знал, что родная стихия этого не допустит. В янтарных глазах увидела неподдельное беспокойство, едва мы встретились взглядами.

– Ты как? – непривычно мягко спросил Элан спустя затянувшуюся паузу.

– Хорошо, – на моих губах появилась довольная улыбка. Чувства слабости и опустошенности исчезли. Я огляделась по сторонам – озеро мне было знакомо. – Эл… Господин Лонгинистер, что мы здесь делаем?

– Ты выложилась полностью. Могла сгореть без подпитки.

– Почему не бросили?

– Ты же меня не бросила…

– Возвращаете долг? – он оставил мой вопрос без ответа. – Откуда вам известно про это место? – и снова тишина. – Значит, не показалось… Знали, где я прячусь, но не пришли за мной. Почему?

Элан вынес меня на берег и поставил на ноги. Я почему-то оказалась босой и в прилипшем к телу легком платье стояла перед ним, как голая. От холодного ветра кожа покрылась крупными мурашками. Обхватив себя руками, застучала зубами. Но от меня не укрылось мелькнувшее в глазах Элана сожаление, когда я прикрыла грудь. Мы снова встретились взглядами. Он гулко сглотнул, его зрачки расширились, затопив глаза темнотой с искрами огня. Стихия бушевала в нем, пересушивала его рот и вставала комом в горле.

– Я опоздал, – удосужился ответить инквизитор. Минуту мы стояли и молча смотрели друг на друга, но потом он нарушил тишину: – Зачем спасла меня… дважды?

– Ты должен жить, – без колебаний отозвалась, в очередной раз слегка поежившись. С его рук сорвались серебристые нити магии и стремительно понеслись ко мне. Приятное тепло окутало тело с ног до головы, и я благодарно кивнула.

– А ты?

– А это уже как получится, – вырвался горький смешок.

– Я устал ошибаться в тебе, Колгомери, – задумчиво ответил Элан, запустил пальцы в волосы и слегка взъерошил их. – Ты заставляешь меня нервничать

– Не переживайте, недолго осталось…

– Лететь сможешь? – Элан резко сменил неудобную обоим тему разговора.

– Разумеется.

– Тогда встретимся в хижине.

Он больше не произнес ни слова. Решительно развернулся и отправился вглубь леса.

Немного полюбовавшись сильным полуобнаженным телом Элана, обернулась совой и стремительно понеслась в убежище. Через две минуты я уже была в домике, быстро достала сухую одежду и запасную обувь – пару деревянных башмаков. Еще через две минуты без стука вошел инквизитор.

Я изо всех сил старалась смотреть ему прямо в лицо, однако мой взгляд помимо воли то и дело скользил по его широким плечам, обнаженному торсу. От глаз инквизитора, заблестевших огнем, это не укрылось. Щеки опалил румянец смущения, и я спешно отвернулась, но успела заметить дорожку темных волос, змеящуюся к низу живота.

– Элан… Береги себя. Проклятие можно наложить снова. Азалия не отступится…

– Перешла на «ты»… Почему вдруг?

– Потому что спасла тебе жизнь!

Я не это хотела сказать. Но что мне оставалось? Я отвернулась, кусая губы. Мне было тяжело с ним разговаривать. Все получалось не так… слова срывались с языка не те… смысл искажался… Хотелось закричать и ударить его, сказать, что люблю больше собственной жизни! Неужели это так трудно понять?..

– В первый или во второй раз?

– Что?

– Спасла в первый или во второй раз?

– Это вам решать, господин Лонгинистер, – произнесла, не заботясь о последствиях. Казалось, Элан непременно ответит на колкость, но он в очередной раз удивил меня, сказав лишь:

– Спасибо. Дважды спасибо. Так и не попросишь ничего взамен?

– Нет.

– Боюсь снова в тебе ошибиться, но, кажется, я, наконец, понял, зачем ты это делаешь для меня, – инквизитор, склонив слегка голову набок, пристально смотрел мне в глаза, словно искал подтверждение своей догадке.

– Сомневаюсь, – только и смогла я вымолвить.

– Пойдем, стоит поторопиться, а то нас скоро хватятся.

С этими словами Элан вышел на улицу. Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы унять сердцебиение и выровнять дыхание, прежде чем осмелилась снова показаться ему. Неужели тайна, которую хранила столько лет, раскрыта?

Он терпеливо ждал меня у крыльца, окончательно развалившегося под его весом. Спрыгнув на траву, поторопилась за ним, стараясь не отставать, правда, в башмаках это сложно давалось. До портала мы шли молча, каждый из нас погрузился в свои мысли.

Едва мы оказались в рабочем кабинете Элана, он надел рубашку, а я спешно собрала в холщовую сумку свои вещи.

– Тебя будут охранять лучшие стражники, – донеслось в спину, когда взялась за дверную ручку.

Я лишь кивнула и, не попрощавшись, торопливо покинула просторное помещение. Кристофер устало расхаживал по коридору, заложив за спину руки. Он вопросительно посмотрел на меня, едва увидел, а я выдавила улыбку, и мы направились к порталу. Хотелось поскорее очутиться в родном доме, чтобы зализать раны и подумать о будущем, ведь единственную возможность – заполучить дочь от Элана – я упустила. Нет, о сделанном не жалела. Просто стало грустно на душе. Следовало посмотреть правде в глаза и принять свою участь, отпустить глупую мечту. Я держалась изо всех сил, чтобы не позволить предательской влаге проступить у всех на виду, но в доме инквизитора эмоции взяли надо мной верх, и по щеке скатилась одинокая слеза, которую быстро смахнула тыльной стороной ладони, надеясь, что Кристоф ничего не заметил.

– Как все прошло? – нетерпеливо поинтересовался Ломьер, едва за нами закрылся портал.

– Хорошо, – вымученно улыбнулась, усердно пряча глаза.

– Значит, с проклятием покончено? – не унимался инквизитор. Несомненно, Кристоф чувствовал и свое участие в этом деле. Если бы не он, кто знает, как обернулось бы все?

– Да, – еле слышно проговорила я.

– Но что-то тебя все равно гложет, верно? – тихо спросил инквизитор, делая шаг ко мне. – Лея, что с тобой? Ты вернулась такой притихшей. Можешь поделиться со мной своими переживаниями, – голос Кристофа звучал так вкрадчиво, что захотелось довериться ему, однако я стояла и смотрела на него, обдумывая – стоит ли открыть Ломьеру свою душу?

– Все в порядке, наверное, просто устала.

– Ты совсем не умеешь лгать, – он покачал головой и усмехнулся. – Я же вижу, что что-то не так. Тебе не удастся обвести меня вокруг пальца. Лонгинистер обидел? – Кристоф внимательно вглядывался в мое лицо, похоже, он не собирался отступать. Я отрицательно покачала головой и отвела взгляд.

– Тогда что? – инквизитор осторожно ухватил меня за плечи. – Лея, переступи через гордость. Она зачастую только усложняет жизнь. Так в чем дело?

– Через три дня у меня день рождения, – я высвободилась из его рук и повернулась к окну, устремив взгляд в темноту.

– И?.. – протянул Ломьер, пытаясь понять, к чему я подвожу.

– Забудь, – попыталась увильнуть, чувствуя, как румянец заливает щеки.

– Раз начала, договаривай, – требовательно проговорил инквизитор. Я была не рада уже, что завела эту беседу, а Ломьер продолжал меж тем напирать: – Как видишь, из каждой ситуации есть выход.

– Нет, я не смогу. Тирра… – прошептала мысли вслух, едва вспомнила о сестренке. Даже сейчас, находясь на грани, не могла предать ее.

– При чем здесь твоя подруга? – Кристоф все же услышал меня.

– Ты к ней испытываешь что-нибудь? – неожиданно для себя спросила. Если допустила об этом мысль, то нужно все выяснить. В конце концов, я просто устала ходить вокруг да около.

– Тирра – симпатичная девушка, но для меня она еще совсем ребенок.

– Она младше меня всего на пару лет, – спешно возразила ему и снова посмотрела на инквизитора.

– Ты хотела получить, ответ, и я дал тебе его, – Ломьер сильно нахмурился. Черты его лица заострились. Видимо, он и представить не мог, что разговор потечет в подобном русле. – К чему все эти вопросы?

– Мне хочется жить, Кристоф, – осмелилась признаться в самом большом своем желании.

– И будешь… К твоему дому приставили охрану. Ведьмы не тронут тебя.

– Да, ты прав, – отозвалась, тяжело вздохнув. Хотела ли я, чтобы он понял мой намек? И да, и нет. Я все еще боялась и сомневалась. – Уже поздний час. Тебе завтра рано вставать. Пожалуй, пойду…

– Лея, я не позволю тебе умереть. Думаю, ты поняла, к чему я клоню.

Несомненно, поняла, и в душе вспыхнул огонек надежды на счастливое будущее.

– Кристоф… – я набрала в легкие побольше воздуха, собираясь с силами. – Женись на мне! – тяжело выдохнула и замерла. От удивления его глаза чуть расширились, а губы приоткрылись. – Ты хороший человек. Я ведь нравлюсь тебе, вижу это! Обещаю всегда и во всем слушаться, быть верной и преданной женой, – спешила сказать все, что угодно, лишь бы не услышать отказа. Лишь бы убедить его стать моей опорой и спасением. – Хочешь, брошу зелья, расстанусь с прошлой жизнью…

– Лея, стой! – резко прервал меня Кристоф, повысив голос. – Я… не могу… – сдавленно он ответил и виновато отвел глаза. Слова дались ему нелегко.

– Почему? Я же тоже человек, – мой голос дрогнул, а в груди образовался узел, тугим канатом сдавливающий зародившийся росток веры.

– Инквизиторы не женятся на черных магинях, – Кристоф развернулся и запустил руку в волосы, а затем прикрыл ей лицо.

– Разве существует такой закон? – стояла, обхватив себя руками. Казалось, я снова осталась одна.

– Это негласное правило.

Слезы все-таки хлынули, но я не обращала на них никакого внимания.

– Да, конечно! На таких, как я, вообще, никто не желает жениться. Мы же только и годимся согревать ваши постели, растить ваших детей, но гордое звание «жена светлого мага» могут носить только избранные, не запятнанные клеймом женщины, – обида, скопившаяся внутри, требовала выхода. Рвалась наружу, игнорируя голос разума.

Я обошла стоявшего ко мне спиной инквизитора и открыла дверь, намереваясь выбежать, но Кристоф не дал уйти. Он поймал меня за руку и прижал к себе.

– Это не так! Лея, ты на самом деле мне нравишься. Очень, но… – он мотал головой из стороны в сторону, а его горячее дыхание шевелило волосы на моей макушке. – Женитьба на черных магинях запрещена не потому, что вы чем-то хуже. Скорее, это своего рода безопасность. Ты и сама знаешь… впрочем, последние события говорят сами за себя. Знаешь, как тяжело стать начальником инквизиции? Даже не представляешь, сколько я потратил сил, чтобы получить эту должность. Стоит мне заикнуться Лонгинистеру, что я собираюсь жениться на тебе, как меня выгонят с работы. Подумай сама, что нас ждет дальше? Что я умею? Сидеть у тебя на шее до конца жизни? Как долго мы оба выдержим? Да и твое сердце занято. Наверное, только слепой не видит, как ты смотришь на него.

Уткнувшись ему в плечо, тихонько всхлипывала и чувствовала себя хуже некуда. Я переступила через свою гордость. Но Кристоф выбрал карьеру, а не меня. И был прав – что значила моя прихоть по сравнению с его блестящим будущим?

– Прости, я не имела права такое говорить. Тем более после всего, что ты для меня сделал.

– Все хорошо, Лея. Я прекрасно понимаю твое состояние. Ты отчаянно борешься не только за жизнь, но и за счастье. Поверь, все наладится. Сегодняшний день был слишком наполнен событиями. Поэтому ты так эмоционально все воспринимаешь.

– Да. Стоит пойти и хорошенько выспаться в своей постели, – отстранилась от него и виновато улыбнулась, потупив взгляд. Я не знала, как смотреть ему в глаза после всего сказанного.

– Провожу тебя, – настойчиво вымолвил Кристоф и поднял руку, едва я открыла рот, чтобы возразить.

Мне безумно хотелось побыть одной, особенно теперь, когда столько друг другу наговорили. Кристоф, скорее всего, не понял, что я искала в нем не просто отца будущего ребенка, а верного мужа, твердое плечо, на которое могла бы опереться в трудную минуту. Отчего-то верила, что он не такой, как остальные мужчины, и у него хватит смелости дать мне и нашей будущей дочери свою фамилию, признать ее перед обществом. Но нет, все оказалось не так радостно. Ломьер подарил мне надежду, но очень быстро отнял. Убила ли я то светлое, что было между нами – время покажет. Сейчас стоило позаботиться о другом. Охрана у дома лишь отдалит встречу с Азалией, но она неизбежна.

Мы медленно брели по темной улице, наслаждаясь вечерней прохладой, когда Кристоф нарушил молчание:

– Только, прошу, не кори себя. Пусть этот разговор останется в прошлом. Давай, сделаем вид, что его не было? – инквизитор смотрел на меня, ожидая ответа. Я кивнула, но сказать легче, чем сделать. – Но помни – мое предложение в силе.

Оставшись, наконец, одна, я громко разрыдалась. Плакала до тех пор, пока не иссякли слезы, не стала икать и не отпустила свои надежды. Принять предложение Ломьера после испытанного разочарования пока была не готова. Следовало снова погрузиться с головой в работу, чтобы перестать думать о том, что ждет меня впереди. Однако интуиция подсказывала – как раньше уже не будет. Грядет что-то важное, близятся перемены… С этой мыслью, неустанно вертящейся в голове, сон сморил меня.

На улице уже сквозь предрассветные сумерки пробивался первый несмелый солнечный луч.

* * *

Я сидел в своем кабинете, несмотря на позднее время, и неотрывно смотрел в окно. Вернее, в пустоту. Все равно ничего не видел, настолько ушел в себя. Однако мое уединение было нарушено предупредительным стуком, после которого с тихим скрипом открылась дверь, и раздались тяжелые шаги. Только один человек мог сейчас прийти, поэтому я даже не повернулся. Авалон отодвинул стул и сел рядом со мной.

– Поговаривают, к тебе наведывалась ведьма. Снова Колгомери?

– Да, – смысла лгать не было, ему и так о многом успели доложить.

– Что хотела?

– Сняла проклятие, – ответил ровным голосом, лишенным всяких эмоций.

– Что-то не вижу на твоем лице радости.

– А ее и нет, – хмыкнул, продолжал смотреть перед собой.

– Цена та же?

– Она ничего не попросила. Сказала, что ей ничего от меня не нужно. Уж лучше бы хоть что-нибудь потребовала, чем заставила чувствовать себя сейчас ее должником.

– Элан, скажи правду, дело ведь не в этом? – Авалон, как всегда, видел больше, чем я пытался показать.

– Она любит меня. Вот и вся правда. Поэтому и рискует постоянно своей жизнью! Как думаешь, каково мне сейчас? – в моем голосе появилось раздражение.

– Тебе не все равно, что с ней случится, да? – я устало откинулся на спинку кресла и тяжело выдохнул. – Почему ты так отчаянно борешься с собой? Ты даже себе не желаешь признаться в этом.

– Да, мне не все равно, что с ней случится! – повернул голову и посмотрел на друга, но тут же снова отвернулся, прикрывая глаза. – Когда ее метка почти померкла, я думал мое сердце разорвется на части или остановится вместе с ее. Боялся, что не увижу больше света в бездонных глазах. И тому причиной стал я. Думаешь, не понимаю, чем Колгомери грозит снятие с меня проклятия? Признаюсь – до последнего не верил, что ей это удастся. А теперь без понятия, что делать? Не знаю, что со мной творится, но начинаю понимать – я проигрываю в этой схватке, – непроизвольно сильнее сжал ручку кресла.

– Прости, Элан, но я так и не увидел проблемы. Можешь четче обрисовать картину?

– Мой идеально выстроенный мир рушится, Авалон. Я всегда был абсолютно уверен, что в черных магах таится лишь зло, что они не способны на сочувствие, не говоря уже про самопожертвование.

– Да уж… Нельзя, Элан, по цвету магии судить о людях. Позволь напомнить – они люди, такие же, как мы. Светлое не всегда является светлым, черное не всегда черным. Среди нас достаточно тех, кто совершает преступления. Просто эта информация редко предается огласке.

– Из тебя, Авалон, вышел бы более достойный великий инквизитор, чем я, – впервые озвучил эту мысль.

– Не преувеличивай. У меня нет твоего дара. А он играет немаловажную роль, – спешно возразил помощник.

– Есть что-нибудь на Азалию? – я сменил тему разговора.

– Нет, но мной выявлено еще два предателя. Эта ведьма, как паук, плетет свою сеть, и в нее многие попадаются. Пытался ее призвать?

– Да. Не отзывается, – на меня накатила просто дикая усталость.

– Значит, сняла метку.

– Чего и следовало ожидать. А ведь я ее вспомнил, но не имя, а образ. Она была у меня не так недавно. Уже после проклятия.

– Думаешь, Колгомери лжет? – в голосе Авалона послышалась настороженность.

– Нет, – без колебаний ответил на вопрос. В правдивости слов Леи я не сомневался. – Не могу понять, что за игру она ведет. И что ей от меня надо?

– Отдохни. Ни что так не приводит мысли в порядок, как здоровый сон, – Авалон ободряюще похлопал меня по плечу.

– Ты прав. Пойду прилягу, – я неторопливо поднялся и активировал портал. Кивнув на прощание, шагнул в свою комнату.

Не стал признаваться другу, что о здоровом сне уже давно позабыл. А после сегодняшнего дня не представлял даже, как быть дальше. Наверное, то чувство, что овладело мной, когда держал Лею на руках, прижимал к своей груди податливое девичье тело, гладил шелковистые волосы, взывая ее открыть глаза, еще не скоро оставит меня. Но тревога за магиню была гораздо сильнее наваждения. Я не знал, как защитить ее. Не знал, как изменить ход событий, как подарить ей жизнь. И это сводило с ума. Сколько еще я смогу продержаться и не поддаться чувствам?..

* * *

Утро началось со звонкого голоса Тирры под окнами моей спальни:

– Лея! Сестренка! Скажи своим псам, чтобы впустили меня!

Благо, мой дом стоял в конце селения, иначе она разбудила бы всю улицу. Не желая мучить и без того настрадавшуюся Тирру, вскочила с кровати и понеслась открывать дверь. Стоило нам увидеться, как ее лучезарная улыбка медленно исчезла, а лицо вытянулось и заметно побледнело.

– Что ты наделала?! – испуганно воскликнула она, набросившись с обвинениями. – Совсем рехнулась?

– Ты чего? – недоуменно уставилась на Тирру. Я ожидала радушной встречи – объятий, слез радости, а тут – на тебе!

– Зачем метку сняла? – взволнованно спросила сестренка, продолжая с особой тщательностью вглядываться в мое лицо.

– Это не я. Элан сам перенес ее на плечо, – поспешила успокоить Тирру и приподняла рукав ночной сорочки, чтобы продемонстрировать метку.

– С чего вдруг такая милость? – Тирра на секунду задумчиво прищурилась, силясь догадаться, что послужило причиной, но уже в следующее мгновение ее глаза расширились. – Только не говори, что сняла с него проклятие!

– Сняла.

– Зачем? Он поймал тебя и угрожал смертью? Морил голодом? Вон как исхудала! Ну, мерзавец! – она сжала губы в тонкую линию.

– Нет. Я сама на это решилась.

У Тирры от удивления приоткрылся рот, но вскоре она выпалила:

– Ну и дура!

– Возможно, пожала плечами, и грустная улыбка на мгновение коснулась моих губ.

– Такой шанс упустила, – протянула подруга, падая на стул, когда мы перешли в кухню. – И что теперь делать? Как жить-то дальше собираешься?

– Как раньше.

– Как раньше, Лея, не получится. Во-первых, часики тикают, во-вторых, своим поступком ты разгневала ведьм. Думаешь, проглотят обиду?

– Вряд ли.

– Вот и я тебе о том же. Если они решат отомстить, эти двое не спасут тебя, – она указала жестом в сторону входной двери, у которой патрулировали стражники.

– Надеюсь, Элан поймает Азалию раньше, чем она доберется до меня.

– Азалию? – Тирра вопросительно приподняла брови.

– Предводительницу магинь.

– Откуда тебе известно ее имя? – насторожилась подруга.

– Виделась с ней, – честно ответила, хоть и предполагала, что это вызовет новый ряд вопросов.

– Зачем? Хотела примкнуть к ней, чтобы скрыться от гнева инквизитора?

– Нет, она сама каким-то образом вышла на меня. Приглашала в свои ряды. Когда я ответила, что мне нужно подумать, пригрозила не стоять у нее на пути.

– Но ты ослушалась и сделала все по-своему. Эх, Лея, тебя грабли ничему не учат. Наступаешь на них, наступаешь, а выводы так и не делаешь. Ладно, не переживай, найдем тебе жениха. А Элан пусть катится куда-нибудь подальше, главное, чтобы безвозвратно. Ты такой красавицей стала. От кавалеров отбоя не будет, – она подперла рукой щеку, слегка склонив голову набок, и любовалась моим лицом. Мне и самой еще нужно было привыкнуть к своему отражению.

– Не хочу ни женихов, ни мужиков. Устала я. Хочется душевного покоя, а его нет.

– Раз Элан в пролете, возьмемся за Кристофа, – задумчиво проговорила Тирра, пропустив мои слова мимо ушей. Я надеялась, она не заметила, как меня передернуло при упоминании о начальнике инквизиции нашего селения.

– А как же ты? – решила отбиться от ее притязаний.

– Мне там ничего не светит. Он прямо сказал об этом. Так что я не тешу себя надеждами. А вот тебе…

– Зачем тогда неустанно ходишь к нему?

– А ты откуда знаешь? – сестренка сложила руки на груди и пристально на меня посмотрела.

– Пряталась у него в погребе последние дни.

– Ты… ты… – она хватала ртом воздух то ли от злости, то ли от обиды. – Ты плохая сестра. Вот кто ты!

– Я не могла поставить твою жизнь под угрозу. Да и это продолжалось всего пару дней, пока внезапно Элан не нагрянул. Так зачем ходишь? – повторила вопрос.

– А у кого еще, как не у него, новости о тебе можно было узнать?

– Ясно.

– Что произошло между тобой и Кристофом? – она всегда была очень проницательна, и на этот раз от ее глаз не укрылась моя реакция.

– Ничего. Мы просто поговорили и во всем разобрались. Я сама во всем виновата. Настроила себе в мечтах воздушных замков, а следовало смотреть правде в глаза. Да и слишком многого от него захотела. Надо быть проще в своих желаниях.

– Но он любит тебя! – спешно возразила Тирра.

– Это не так. Согласна, Кристоф многое сделал для меня. Тут нечего лукавить. Но если бы любил по-настоящему, то готов был бы пожертвовать всем – жизнью, карьерой. А раз не готов, значит, это влюбленность, и не более. Я по-прежнему буду рада видеть его в своем доме. Уверена, со временем все забудется и вернется на круги своя.

– Но…

– Тирра, пожалуйста, давай пока закроем тему о потенциальных женихах или отцах моего будущего ребенка. Постараюсь что-нибудь и без них придумать.

– Что?! – обиженно воскликнула она.

– Возможно, мне все-таки удастся найти заклинание по понижению уровня магии до своего двадцатипятилетия.

– За столько лет не отыскала, и теперь не стоит на это сильно надеяться.

– Посмотрим.

– Знаешь, Лея, а Элан не так плох, как мне казалось, – внезапно сестренка нарушила тишину. Я удивленно на нее посмотрела, и она продолжила: – Когда ты исчезла, Кристоф по его приказу доставил меня в Управление. Думала, целой и невредимой не вернусь домой. Но Лонгинистер лишь счел метку, задал пару вопросов и выставил из кабинета. Да так ласково со мной разговаривал, что не могу понять, как теперь отношусь к нему. Возможно, если бы не видела твоих мучений из-за него, была бы о нем совершенно другого мнения.

– Элан неплохой человек. Просто сбился с пути, затерялся во тьме. Как же ты ошиблась, Мэри, насчет меня, – тихо сказала себе под нос. – Работа есть какая-нибудь, или все клиенты разбежались?

– Есть! Я всем говорила, что ты серьезно заболела. Но сперва тебе нужно хорошенько поесть! Кожа до кости остались. Совсем за собой не смотришь, – заворчала Тирра и подошла к печи, чтобы разжечь ее. Я стремительно нагнала сестренку и приобняла за плечи.

Как важно все-таки знать, что ты не одна, что есть те, кому небезразлична твоя жизнь!

* * *

Неизбежно настал мой день рождения. И цифра двенадцать с самого утра упорно всплывала перед глазами. Сколько бы не прогоняла видение, оно снова возвращалось. Тирра видела, что настроение у меня было никудышное, и не лезла с расспросами. Она испекла вкусный пирог и в обед, когда в гости зашел Кристоф, принесший огромный букет полевых цветов и много разных сладостей, мы все вместе выпили по кружке чая.

Инквизитор всячески старался сгладить неловкость, возникшую между нами, рассказывая шутки и истории из своей жизни, заставляя меня с Тиррой заливисто смеяться. Я частенько ловила на себе взволнованные взгляды Кристофа и улыбалась ему в эти моменты, словно пыталась извиниться за случившееся. Если бы в моих силах было повернуть время вспять, то так и сделала бы – все исправила, просто уйдя домой. Но сказанного не воротишь.

Ломьер не стал засиживаться, сказав, что Элан дал указания проверить окрестности селения. Похаживали слухи, что ведьмы разделились на две группы, одна из которых направлялась в столицу, а вот куда следовала вторая – осталось загадкой. Что-то подсказывало, что ответ очевиден. И он подтачивал мою уверенность в завтрашнем дне.

Желая выбросить из головы гнетущие мысли, погрузилась до самого вечера в работу. Ее не было так много, как раньше, все же сказывалась ситуация в империи, но постоянные клиенты от меня не ушли. Стоило наверстать упущенное время.

Было уже далеко за полночь, когда разразилась гроза. Яркие вспышки молний разрезали черное небо надвое, буквально на мгновение освещая все вокруг. Мне не спалось. Я смотрела в окно и никогда еще в жизни не чувствовала себя столь одинокой. За сильными раскатами грома и крупными каплями дождя, барабанившими в стекла, не сразу разобралась, что кто-то настойчиво стучит в дверь.

Несмотря на испуг, закрыла глаза и прочла заклинание. Серебристые нити сорвались с пальцев, словной струйки дыма, и понеслись на разведку. Едва ощутила ЕГО, сердце заколотилось, как сумасшедшее, словно собиралось выпрыгнуть из груди. Я с минуту не решалась сдвинуться с места, пытаясь понять, что привело его сюда в столь поздний час, а инквизитор меж тем продолжал добиваться встречи.

Он вихрем ворвался в дом, стоило мне отодвинуть засов. Порыв ветра вырвал из сильных рук дверь, и она с будоражащим грохотом закрылась за ним. Мы стояли и молча смотрели друг на друга. В янтарных глазах Элана горел огонь. Даже дождевые капли, стекавшие по волосам, не охладили его пыл. Он сделал шаг вперед, а я спешно отступила назад.

– Пусть я буду тысячу раз проклят после этой ночи, но хочу провести ее с тобой. Нет большего проклятия – желать тебя и…

Я всматривалась в его лицо, принюхивалась, предполагая почувствовать запах алкоголя, но ничего подобного не ощутила. Он был абсолютно трезв. Тогда что на него нашло?

Элан стремительно сократил между нами расстояние и подошел вплотную.

– Господин Лонгинистер, вы часом домом не ошиблись? – мой голос прозвучал на удивление ровно.

– Хочешь, чтобы я ушел? – он обхватил горячими ладонями мое лицо, заставляя смотреть ему прямо в глаза. Внутри боролись гордость и любовь. Кто из них победит, я не знала. Отчаянно хотелось, чтобы Элан остался. Но выдержит ли после этой ночи мое сердце?

Великий инквизитор счел мое колебание за сигнал к действию. Я не успела ничего ответить, как ощутила на своих губах сперва горячее дыхание, а после обжигающее прикосновение его губ. Он с жадностью сминал мой рот, а щетина слегка царапала кожу, отдавая сладостной болью. Замерев на мгновение, знакомилась с новыми одурманивающими ощущениями. Элан стремительно плавил мое сопротивление, мои мысли, в которых я желала его оттолкнуть и указать на дверь. Не знаю, что на меня нашло, но… я сдалась. Обхватив руками сильную шею, стала неумело отвечать. Кровь, гонимая бешенным стуком сердца, понеслась по венам с дикой скоростью. Его отчаянные удары заглушали раскаты грома.

Элан на протяжении многих лет был центром моих желаний и фантазий. Возможно, это звучало жалко, но, если у меня имелся хоть малейший шанс стать его пусть и на пару часов, я без колебаний воспользуюсь им. Забыв напрочь о ритуале, отдалась во власть эмоций.

Инквизитор целовал меня нежно и страстно, ласково и жадно, пылко и, одновременно, осторожно, словно голодающий, которому посчастливилось забрести в сад с сочными фруктами. Его язык кружился вокруг моего, с каждой секундой сильнее охмеляя сознание. Крепкие руки ни на секунду не прекращали движения, обжигая кожу огнем даже через грубую ткань. Они ласкали, гладили и сминали с нарастающим желанием, пытаясь охватить и изучить все. Элан оторвался от моих губ и приник к шее, наклоняя мою голову назад. Сладостный стон удержать не получилось. Под его напором не заметила, как оказалась прижата к стене. Приятная прохлада остужала кожу, делая ощущения более яркими на фоне контраста. Горячие губы спускались ниже, к ключицам, к вырезу платья. Ладонь накрыла мое колено и плавным движением направилась вверх, задирая подол платья. Голова кружилась, а глаза отказывались открываться, я впитывала телом каждое прикосновение.

В какой-то момент его руки добрались до ягодиц. Подложив под них ладони, легким движением приподнял меня, заставляя обхватить его поясницу ногами. Не размыкая губ, Элан направился в спальню. Вскоре кровать с легким скрипом прогнулась под нашим весом. Раздался треск платья, и прохладный ветерок неприятно прошелся по разгоряченной коже, возвращая трезвость мыслей. Сразу захотелось прикрыться руками, но Элан не позволил – обхватил и запрокинул их мне за голову. Он продолжил страстно целовать меня, пока я снова не обмякла. Отстранившись на мгновение, он стянул с себя мокрую рубашку, штаны и спешно накрыл меня своим телом, словно боялся, что я могу передумать.

После очередного длительного и томящего поцелуя, инквизитор посмотрел мне в глаза. В двух янтарях, полыхавших огнем, отражались страсть и желание, которые он с трудом сдерживал. Дрожащими кончиками пальцев я коснулась его красивого лица, провела ими по лбу, скулам. Он с интересом наблюдал за мной. Не заметив сопротивления, мои руки смело продолжили путешествие по шее, крепким напряженным плечам, широкой обнаженной мужской груди, поднимавшейся и опускавшейся с каждым вздохом. Я исследовала каждый мускул, распаляя его еще больше, и Элан вновь перехватил инициативу на себя. Его слегка шероховатые пальцы, едва касаясь пылающей кожи, принялись очерчивать контуры моего тела: шея, грудь, бедра. Я не смогла сдержать стон, а он, слегка усмехнувшись, наклонился и слегка прикусил мочку уха, пуская по телу мощный заряд возбуждения. Его губы повторили путь, проложенный ранее его же руками. От удовольствия я бесстыдно выгибалась навстречу его рту, подставляя участки кожи, обделенные вниманием. Элан двигался медленно, постепенно спускаясь к моим бедрам. Я вздрогнула, ощутив горячее дыхание и прикосновение твердых губ инквизитора внизу живота, и приподнялась на локтях, чтобы запротестовать, но Элан заставил лежать смирно.

Я последовала его молчаливому приказу, закрыла глаза и позволила себе окунуться в еще неведомый мне мир отношений между мужчиной и женщиной. Волны невероятного наслаждения накатывали на меня. Сдерживать стоны стало невыносимо, и они слетали с моих искусанных губ. Ухватившись руками за широкие плечи, судорожно сжимала их пальцами, царапая ногтями загорелую кожу.

Казалось, я лишусь рассудка, когда тело охватила волна удовольствия, а Элан снова прокладывал дорожку поцелуев, на этот раз неспешно поднимаясь вверх. Вскоре он в очередной раз завладел моими губами. Отступившее желание вспыхнуло во мне с новой силой. Жажда слиться с ним воедино стала невыносимо болезненной и заставила меня прошептать его имя:

– Элан…

Я не узнала свой голос, настолько он был хриплым. Для инквизитора это стало сигналом. Он отстранился от меня на миг, чтобы снять драгоценный амулет, горевший красным огнем, и положить его на прикроватную тумбочку. Возможно, ему приходилось вести внутреннюю борьбу с охранным артефактом.

Эта заминка породила внутри страх. Страх перед чем-то неизведанным. Тысяча мыслей пронеслась в голове буквально за несколько секунд. Элан заметил мое состояние и, с нежностью взглянув на меня, принялся страстно целовать. Оказавшись снова в его пылких объятиях, ни о чем, кроме нашей близости, не смела думать. Казалось, я разучилась это делать.

Уловив подходящий момент, Элан провел ладонью по внутренней стороне бедра, развел мои ноги и перенес на меня тяжесть своего тела. Ощутив сперва неудобство, а затем и боль, резко дернулась и уперлась руками в мускулистую грудь, желая оттолкнуть.

– Тш-ш-ш. Сейчас все пройдет, – успокаивающе шептал он, покрывая лицо легкими поцелуями.

Я видела, как тяжело ему было сдерживаться – на лбу проступила едва заметная испарина, но он смиренно ждал, пока мое тело привыкнет к нему. Элан не солгал – неприятные ощущения постепенно уходили, уступая место разливающейся по венам искристой неге, когда он начал осторожно двигаться. Постепенно толчки стали более яростными. Я хрипло дышала от вырывающихся стонов, впиваясь пальцами в его спину, приподнимая свои бедра навстречу его. Мне нравилось, как инквизитор подчинял своей воле, заставляя трепетать все внутри. Сейчас Элан брал больше, чем отдавал, но одна мысль, что он терял со мной голову, и даже стальная выдержка не спасала его от дикого желания, приносила чувство окрыленности.

Этот водоворот уносил меня в море ласки. Теперь, кроме нежных рук и губ, ничто не имело значения – ни полыхавшие над домом молнии, ни вой усилившегося ветра, ни оглушительные раскаты грома. Две противоборствующие магии, две яростные стихии слились воедино.

Я не стала сдерживать крик, когда новая волна удовольствия захлестнула с еще большей силой. В следующий миг пальцы Элана больно впились в мои бедра и, издав сквозь сжатые зубы хриплый рык, он обессиленно навалился на меня всем телом, покрывшимся влагой. Он захотел отстраниться, но я запустила пальцы в светлые волосы и притянула его голову, чтобы поцеловать. Элан замер, словно раздумывал – оттолкнуть меня или нет, но в какой-то момент стал страстно отвечать. Поцелуй длился, казалось, целую вечность. Мне не хватало воздуха, но я лишь сильнее прижималась к нему, прекрасно понимая, что за этим последует. Я не надеялась на чудо, а наслаждалась последними мгновениями близости.

За окнами постепенно стихала гроза, изредка сверкала молния, несмело освещая комнату, боясь разрушить тонкую нить, соединившую наши бьющиеся в унисон сердца. Даже луна скрылась за тучами, смущенно спрятав свой взор, позволяя нам еще немного побыть вдвоем, потеряться для всего мира.

Невзирая на мои страхи, когда страсть утихла, Элан не ушел, а обнял меня и прижал к себе. Я не хотела засыпать. мне было хорошо, как никогда раньше. Знала, будет больно. Завтра. Но еще пару мгновений могла насладиться теплом его тела.

Вопреки всему я уснула. Сквозь дрему ощутила, как скрипнула кровать и меня заботливо укрыли одеялом. А затем услышала шелест ткани и звук закрывшейся входной двери.

Вот и все. Моя сказка закончилась. Тучи рассеялись, и в комнату пробился луч лунного света, отражаясь в покатившейся по щеке слезе.

* * *

Просыпалась я тяжело. Глаза отказывались открываться, в горле пересохло, а все тело ломило, в особенности поясницу. Едва вспомнила о причине, вызвавшей эти последствия, как щеки запылали, а пальцы непроизвольно коснулись искусанных в порыве страсти инквизитором губ. Казалось, Элан выместит на мне свою ненависть, будет наказывать за нарушенный покой, доставляя боль, но он действовал с осторожностью, чутко, нежно, и я в очередной раз убедилась, что совсем его не знаю.

Прошедшая ночь – самое невероятное событие в моей жизни, и теперь, когда великий инквизитор ушел, воспоминания о его страсти и поцелуях еще долго будут согревать меня холодными ночами. Однако в моем сердце поселилась надежда, что он вернется, и у меня появится шанс провести соответствующий ритуал. Пусть времени осталось не так и много, но его еще немного есть в запасе.

Я нежилась в кровати, не желая вставать. Потягивалась, зарывалась носом в подушку, хранящую до сих пор слегка древесный запах Элана. Он напоминал, что все это не было сном или плодом бурной фантазией. И глупая улыбка не сходила с моих губ.

Самое удивительное – великий инквизитор появился на пороге моего дома в тот момент, когда я и вовсе рассталась с этой мыслью. Мне и в голову не приходило, что он так сильно меня желает. Элан всегда был холоден при встречах, предвзято относился ко мне, а оказалось – он потерял покой по ночам, представляя именно меня в своих объятиях.

В очередной раз перевернувшись на спину, заставила себя сползти с кровати. На полу валялось порванное платье – след необузданной страсти инквизитора. Быстро спрятав его в шкаф, обернулась совой и полетела к озеру, надеясь, что вернусь домой до того, как придет Тирра. Я намеревалась сохранить произошедшее между мной и Эланом в секрете даже от нее.