Как только я вернулся домой, первым делом подошел к графину с вином, налил себе полный кубок и выпил залпом. Неприятное жжение в животе вскоре сменилось теплом, разошедшемуся по всему телу. Я сел в удобное кресло, устало откинулся на широкую спинку и прикрыл глаза. Следовало пойти и проведать Мэри, но внутри все противилось этому.

Мои мысли вновь и вновь возвращались к ощущениям, охватившим меня при касании пропахших травами девичьих рук.

«Неужели это была все-таки она в тот раз? Но зачем? Не задумала ли Колгомери чего плохого? Не пытается ли под видом спасительницы навредить мне?».

– Что-то не похож ты на счастливого мужа, – голос отца выдернул меня из раздумий. – Домой явился за полночь. К молодой жене, ждавшей тебя весь день, не рвешься, – в его словах слышался упрек, и я почувствовал вину. – Как это понимать? Сын, что с тобой? Не ты ли мечтал о свадьбе с Мэри?

– Ты же знаешь, сколько сейчас работы. Следует провести внеплановый контроль ведьм. Да и хочу разобраться с этим проклятием, – с раздражением проговорил в ответ.

– На молодую жену всегда можно найти время – было бы желание.

– А желания нет, – отозвался с болью в сердце.

Слушать его нотации больше не было сил. Внутри медленно закипала ярость. Я поднялся с кресла и ушел в свою комнату, так и не заглянув в соседнюю, в которой, вполне возможно, меня до сих пор ждала Мэри. Она мне стала женой только перед лицом народа, но не по законам магии.

Стражник наполнил медную ванну холодной водой и удалился прочь. Бросив сгусток магии в чашу, улегся в воду, мгновенно окутавшую тело теплом. Образ Колгомери тут же всплыл в памяти.

«Ведьма! Что ты со мной сделала?! – закричал я, словно раненое животное, и ударил ладонью по гладкой поверхности. Возможно, из-за проклятия не срабатывал внутренний щит. – Надо ограничиться с ней короткими встречами и не допускать больше телесного контакта, иначе она полностью подчинит меня себе!».

– Надеюсь, Элан, ты окажешься более сильным, нежели твой отец, и не попадешь под чары этих отродий, которых не поворачивается даже язык назвать женщинами, – словно наяву услышал голос матери и ее ежедневные причитания, перемежавшиеся громкими рыданиями. – Это они во всем виноваты! Из-за них я несчастна. Пусть они будут прокляты! Как их только земля носит?! Поклянись мне, что ты не уподобишься отцу! Элан!

– Клянусь…

* * *

Рано утром, чуть развиднелось, я обернулась и полетела к тайнику, в котором лежали купленные на черном рынке манускрипты. Они хранились в дупле толстой старой осины. Пользовалась ими крайне редко, поэтому сперва пришлось немного попотеть – разгрести мусор, которыми были укрыты книги, свитки и просто отдельные листки, касавшиеся черной магии.

Ни в одной книге я не нашла то, что искала. Когда дрожащей от волнения рукой взяла ничем неприметный с виду пожелтевший лист бумаги, не смела даже уже надеяться увидеть желаемое. Его углы были сильно опалены, однако вся ценная информация прекрасно сохранилась. Убрав быстро следы своего пребывания, обернулась обратно совой, схватила в клюв ключ к своему спасению и стремглав полетела домой.

Тирра уже ждала меня, желая узнать, как прошла встреча с Эланом.

– Я не смогу, – еле слышно прошептала, а мои глаза наполнились слезами.

– Лея, ты в своем уме? – подруга подняла руку и постучала легонько по голове. – Ты на грани смерти, он – на грани смерти. Почему бы вам друг другу не помочь? Все останутся живы и счастливы! Ну, почти…

– Тирра, он женат! – воспротивилась ее высказыванию.

– А ты – ходячий труп. Как тебе такая перспектива?

– Не очень, – понуро опустила голову.

– Вот и я тебе о том же. Ты разберись все-таки, чего хочешь – остаться жить с прелестной дочкой от Элана или же сойти со временем с ума и умереть от рук твоего же любимого. Только будешь ли ты помнить о нем к тому моменту? Никак не возьму в толк – как ты можешь жалеть его, если сама стоишь на краю пропасти?! Учти, Лея, шанс, скорее всего, будет только один, а воспользуешься им или нет – твое дело.

Затем она встала и подошла к котелку, в котором остывало зелье. Разговор был окончен. Она высказалась, оставив право выбора за мной. Но я его сделала под ее нажимом. Хотя зачем лгать? Я желала этого всем сердцем. Разорвав листок на две части, вернула в дупло вторую половину, в которой описывался обряд и заклинание по снятию проклятия. Первую же, содержащую рисунок печати и рассказ о порядке его нанесения, приготовила для великого инквизитора.

* * *

– Вы поймали вчера третьего мага? – полюбопытствовала у Кристофа, когда он в полдень появился у меня дома.

Я настолько привыкла к его присутствию, что порой начинала нервничать, если мужчина где-то задерживался. Обычно к этому часу для него стоял заваренный из душистых трав отвар и пирог, заботливо приготовленный Тиррой, так и не оставившей попыток добиться расположения Ломьера.

– Нет, – при упоминании о третьем маге инквизитор заметно нахмурился. – Успел уйти к тому времени, как я почуял его след.

– Он из их компании?

– Моран утверждает, что их было только двое, и они никого не видели, хотя просидели в засаде не один час, – задумчиво протянул Кристоф.

– Этот извращенец дальше своего носа ничего не видит! – я зашипела от злости.

– Можете не волноваться, он вас больше не потревожит, а вот что с этим залетным делать, пока не знаю. Приставлю на пару дней охрану к дому, пусть понаблюдают.

– Хорошо, – в душе медленно зарождалось ощущение неясной тревоги.

– Вам удалось разгадать загадку? – полюбопытствовал маг, когда сел за стол на привычное место возле окна.

– Да, – тяжелый вздох вырвался сам собой. Я наскоро вытерла руки кухонным полотенцем и протянула Ломьеру страницу. Он сравнил рисунок печати из древней книги со своим и утвердительно кивнул.

– Вы можете его спасти? – Кристоф вернул мне листок, который мог стать как моим спасением, так и гибелью.

– Да.

– Тогда выдвигаемся в то же время, что и вчера.

* * *

Этим вечером я безумно нервничала, готовясь к предстоящей встрече с Эланом. С той поры, как за мной зашел Ломьер, и я оказалась в кабинете Лонгинистера, воспоминания напрочь отсутствовали. Он выпроводил Кристофа жестом, и мы остались наедине.

Великий инквизитор смотрел на меня с презрением и… опаской? Сердце ушло в пятки и воззвало о помощи. Это не то, что хотелось увидеть на лице любимого мужчины, когда готова была пожертвовать положением и жизнью ради его счастливого будущего. Я не желала верить своим глазам, но от правды не скроешься. С каждым мгновением все больше понимала, что ни день, ни месяц, ни год не изменят его чувств ко мне. Помогу я ему безвозмездно или за плату, результат будет один и тот же – только ненависть. Чуть больше, чуть меньше – какая разница? Элан не оценит мою жертву, не проявит ни капли сочувствия и не предоставит укрытие, если черные маги объявят на меня охоту. Я окончательно убедилась в правоте принятого решения.

Нельзя было больше показывать перед ним страх и благоговение. Отныне великий инквизитор нуждался во мне, и, если не хотел умереть молодым, ему придется пойти со мной на сделку.

– Держите, господин Лонгинистер, – первой нарушила молчание и протянула ему половину пожелтевшего листа. Великий инквизитор лениво оторвался от края стола и подошел ко мне. Всячески стараясь избежать касания, забрал его и пробежался беглым взглядом. – Вы ведь знаете этот язык?

– Я – да, а вот откуда он тебе известен? – его голос был подобен ледяному ветру.

– Это теперь так важно? – вызывающе спросила у него. Обида стальным обручем сковала сердце.

Элан ничего не ответил, а принялся внимательно вчитываться в выведенные корявым почерком блеклые строчки. С каждой секундой его лицо все больше омрачалось, а брови сходились к переносице. Я с замиранием сердца наблюдала, как сильно на него действовало написанное. Наверное, если бы мне заранее не было известно, сколько осталось до того, как замкнется магия, грозящая свести в ближайшем будущем с ума, я бы тоже так отреагировала.

– Что же получается?.. – он задумчиво посмотрел на меня.

– Что вам осталось, господин Лонгинистер чуть менее двенадцати лун. И прошу заметить – вы не сможете прикоснуться за это время ни к своей жене, ни к другой светлой магине. У вас не появится на свет наследник, пока вы не снимете это проклятие. Ваш род находится под угрозой вымирания.

– Где вторая половина? – Элан поднял руку с листком.

– У меня, – изворачиваться и лгать я не собиралась.

– Отдай ее мне, – требовательно и нетерпеливо произнес великий инквизитор. Он прожигал меня пронзительным взглядом янтарных глаз, в которых загорелись предупредительные огоньки.

– Только после того, как мы заключим сделку. Я могу вам помочь. Если захотите – лично сниму с вас проклятие.

– Что хочешь взамен?

Набрав в легкие побольше спасительного воздуха, решительно вымолвила:

– Я прошу жизнь… Жизнь, которую вы подарите моему ребенку.

Сначала великий инквизитор непонимающе нахмурился, а затем его лицо вытянулось от удивления.

– Хочешь, чтобы я стал отцом твоего ребенка? – он сдерживался из последних сил, чтобы не сорваться на крик.

«Нашего, Элан! Нашего», – захотелось поправить его, но лишь молча кивнула в ответ.

– Ты запросила слишком высокую цену, ведьма! У меня есть жена! Или ты забыла?! – инквизитор повысил голос и навис надо мной, глядя прямо в глаза.

– Не забыла.

– Могу убрать метку с лица и поставить ее в другом месте – по твоему желанию. Еще успеешь найти себе жертву.

В один миг в душе поднялась буря. Кончики пальцев неприятно закололо. Казалось, еще минута – и гнев попросту захлестнет меня с головой. Амулет инквизитора предупредительно засиял красным светом.

– Какое щедрое, а главное, равноценное предложение, – не без сарказма проговорила в ответ, едва совладала с эмоциями. – Если понадобится, я ее и вовсе сниму. Сама. Без чьей-либо помощи, – с вызовом посмотрела на Элана. Моя злость немного охладила его.

– А ты отчаянная, раз осмелилась мне такое сказать.

«За свое счастье надо бороться!», – промелькнула мысль, однако вслух ее не произнесла.

– Я подвергаю жизнь опасности, выступив против своих же, и хочу знать, ради чего иду на риск. Нет – ищите кого-нибудь другого. Жизнь за жизнь. И это мое последнее слово.

Мы прожигали друг друга яростными взглядами. Никто из нас не готов был уступить. Глаза Элана стали почти желтыми, в них полыхал огонь, но я без страха смотрела в них, ведь прекрасно понимала – или сейчас, или никогда!

– Мне нужно подумать. Я не могу так спешно принять столь серьезное решение. Утром. Я дам тебе ответ уже этим утром.

Элан обогнул меня, открыл дверь и позвал Ломьера. Едва был активирован портал, мы покинули здание Управления по контролю за магией. Мне ничего не оставалось, кроме как дожидаться оговоренного часа.

Я не представляла, что он выберет – умереть или провести со мной ночь. Однако прекрасно понимала, что Элану вряд ли удастся найти кого-нибудь еще, кто согласится его спасти. Даже под страхом собственной смерти. Ведь маг должен быть высшего уровня, а они объявили войну…

* * *

Никто не знал, какие силы мне понадобились, чтобы сдержаться и не придушить Колгомери прямо на месте. А может, стоило? Еще ни одна ведьма, ни один маг не позволял себе разговаривать со мной подобным тоном. Дерзкая ведьма! Пусть она и пыталась хорохориться, видел, как страх мелькал в ее глазах. Но ей хватило храбрости такое сказать.

– Ты сегодня что-то снова припозднился, – раздался позади голос отца.

Я глянул на часы – половина второго. Приходить домой за полночь начинало входить в привычку. И, скорее всего, так и будет впредь. Слушать его нравоучения не испытывал никакого желания, а с женой и вовсе не знал, что теперь делать.

– Дел по горло, – я налил полный стакан воды, жадно выпил его и подошел к окну. За стеклами сверкали молнии, и почти сразу за ними раздавались оглушительные раскаты грома, хлестали потоки проливного дождя.

– Когда собираешься провести обряд?

– Пока не собираюсь. Перед лицом народа мы женаты, а связывать души или нет – это уже наше дело.

– Вы бы стали тогда гораздо ближе. Бедная девочка изводит себя. Считает, что ты из-за нее не хочешь появляться дома.

– Отец, не лезь, пожалуйста! Я сам разберусь с этим, – внутри опять росло возмущение.

– Как знаешь. Это не все, о чем я хотел с тобой поговорить, – его голос стал напряженным.

– Что еще? – устало спросил у него, обернувшись.

– До меня дошли сведения, что ты встречался вчера с Колгомери, – я почувствовал, как плотно сжались мои губы. Значит, не удалось сохранить ее визит в секрете, и у отца по-прежнему есть в Управлении свои люди, докладывающие ему о каждом моем шаге.

– Так и есть. Держи, – вытащив из кармана штанов сложенный пополам листок бумаги, вручил его отцу. Тот, нахмурившись, принялся вчитываться в бледно-серые следы выцветших чернил.

– Двенадцать лун? – неверующе посмотрел он на меня. Мой молчаливый кивок стал ответом. – И что собираешься теперь делать?

– Избавляться от него. Послушай, я не единожды заводил разговор о тебе и Айрис Колгомери, но ты постоянно уходил от этой темы. Мне важно знать лишь одно – ее дочь Лея может приходиться мне сестрой?

Молчание, повисшее в гостиной на мгновение, показалось мучительно долгим.

– Нет. Между мной и ее матерью никогда ничего не было. Почему ты вдруг спросил об этом? – он вопросительно изогнул бровь и подошел к графину с вином.

– Колгомери предложила снять заклятие, – без колебаний поведал ему, наблюдая, как отец сделал один большой глоток рубиновой жидкости. Мне тоже хотелось забыться, но решение следовало принимать на трезвую голову.

– И что попросила взамен? – казалось, он заранее знал ответ, просто решил уточнить.

– Ребенка.

– Думаю, тебе стоит согласиться, – не задумываясь, вымолвил отец совершенно спокойным и ровным голосом. Его высказывание поразило меня до глубины души.

– Почему? – я подошел к камину, бросил в него искру, оперся рукой о кладку и наблюдал, как быстро разгорается огонь.

– Цена, которую она назначила – мизерна, по сути.

– И в то же время она для меня непомерна велика. Переступить через себя, предать свои принципы, нарушить клятву – многого стоит.

– Дороже твоей жизни? – я не ответил. – Согласившись, ты решишь сразу две проблемы – усмиришь одну из сильнейших магинь империи и снимешь свое проклятие. Каждый из вас пойдет своей дорогой. Не вижу в этом ничего дурного.

– А как мне смотреть в глаза своей жене, когда все закончится?

– Справишься. Если после рождения ребенка уровень ее магии упадет ниже восьмого, то и вовсе забудешь о ней. Правда, не факт, что сможешь, – он с такой грустью уставился в пространство, что захотелось узнать о той истории побольше подробностей.

– Что заставило ее пойти на такой шаг? Зачем она сняла метку? – хоть я и не уточнял, о ком шла речь, отец все понял.

– Из-за меня, – еле слышно отозвался он.

– Расскажи!

– Не сегодня. Ты не готов пока услышать эту историю. Слишком много в тебе к ним ненависти. Возможно, однажды я поделюсь с тобой.

– Я знаю, что предложу ей взамен, – на моих губах появилась широкая улыбка.

– Что же? – отец сильно нахмурился.

– Свободу…

– Думаешь, сможешь ее обхитрить и принудить? Ей, Элан, терять уже нечего. Смотри, чтобы потом сам не поплатился за свой поступок, который сейчас тебе кажется разумным. Будет ли с этого толк?

– Даже не сомневайся! – уверенности мне было не занимать.

– Как знаешь… – отец тяжело вздохнул. Спорить со мной он не собирался, и на том спасибо.

Закончив разговор, сразу же направился в спальню и активировал портал, перенесший меня в мгновение ока в рабочий кабинет в Управлении. Я настолько был вдохновлен своей идеей, что, казалось, усталость как рукой сняло. Первым делом вызвал своего помощника.

– Прости, Авалон, что поднял тебя в такой час, но дело не терпит отлагательств, – виновато проговорил, едва он показался передо мной.

– Какие будут указания?

– Собери несколько инквизиторов, желательно, чтобы среди них был и маг воды, – мои слова быстро привели его в чувства.

– Куда направляемся? – он пытался скрыть любопытство за равнодушием, но меня провести было тяжело.

– В Волчий лог. Только никто об этом не должен знать.

– Начальника их инквизиции поставить в известность о предстоящей облаве?

– Ни в коем случае. Вдруг еще предупредит.

– Цель?

– О ней я скажу по прибытии, – хоть и доверял своему помощнику, не хотел называть имя дерзкой ведьмы вслух, словно боялся спугнуть удачу, а она мне сегодня понадобится.

Я выглянул в окно – на улице по-прежнему шел сильный дождь. Погода была нелетной. И это облегчало задуманное. Ускользнуть ей не удастся. Да и откуда ей знать о моем замысле? Поди, спит в кровати, мирно посапывая, предполагая, что я у нее на крючке.

– Ты тоже будешь участвовать? – удивленно спросил Авалон.

Его голос вывел меня из раздумий и заставил обернуться.

– Да! Я сам за ней отправлюсь. Хочу лично посмотреть на выражение ее лица, когда мы внезапно нагрянем, – с моих губ слетел довольный смешок. Казалось, ничто не сможет уже спасти Колгомери от незавидной участи – тюрьмы, в которую я собирался ее бросить. А для магов воды эта участь незавидная…

– Через сколько выдвигаемся?

– Как только все соберутся, но лучше поторопиться.

– Все будет готово через час, не позже.

– Чудесно, просто чудесно…

Едва Авалон оставил меня одного, я снова повернулся к окну, но видел в стекле лишь свое отражение. В моих глазах полыхал безумный огонь…

* * *

Мне снился чудесный сон – я лежала на спине, раскинув руки, и легкие волны покачивали меня, словно в колыбели, убаюкивали, дарили невероятное наслаждение и заботу. Яркое солнце сильно припекало, ослепляло даже сквозь опущенные веки, мешая разглядеть мягкую голубизну неба. Я слушала плеск волн, пение птиц и ощущала мир и покой, так не достающих мне в последнее время.

Неожиданно звуки смолкли. Стало тихо. Неестественно тихо. Небо потемнело, словно на светило набросили черное покрывало. Неизвестно откуда возникший ледяной ветер прошелся острой бритвой по коже. Следовало улетать отсюда. Похоже, надвигалась буря.

Я воззвала к родной стихии, и она с легкостью подняла меня на ноги. Сердце ушло в пятки, едва завидела вокруг озера кольцо пламени, возвышавшегося до самого неба. Огонь все ближе и ближе подкрадывался к берегу. В какой-то момент показалось, что он пошел даже по воде, пытаясь добраться до меня. Вдобавок на горизонте появились всполохи молний. Не собираясь сдаваться, обернулась совой и взмыла так высоко, насколько смогла.

Жар от обжигающего пламени постепенно становился нестерпимым. В какой-то миг ощутила, что мои крылья загорелись, и я стала падать в огненное море, которому не было конца и края.

Пронзительно закричав, резко села на кровати. Бешеный стук сердца отдавался в ушах, казалось, еще немного – и разорвутся барабанные перепонки. Гулкий раскат грома, прозвучавший где-то совсем рядом, заставил меня содрогнуться. Я никак не могла прийти в себя от кошмара. Прокручивая вновь и вновь в памяти сон, пришла к ужасающему выводу – от Элана исходит угроза.

Отбросив край одеяла в сторону, свесила ноги с кровати, подошла к небольшому столику, на котором лежало зеркало. Я не раз пыталась заглянуть в свое будущее после того, как вернулась от верховного инквизитора, но оно было неясным. Плеснув из приготовленного стакана немного воды на зеркальную поверхность, пристально посмотрела в отражение. На этот раз долго ждать не пришлось. Очень скоро появилась четкая картинка, из-за которой едва не выронила старинный предмет. Нет, я не увидела себя в объятиях Элана, как и округлившегося живота. Вместо этого проглядывалось крохотное окошко под потолком с металлическими решетками. Свет снаружи практически не проникал в небольшую камеру, в которой сидела я, иссохшая и бледная. Долго думать, благодаря кому туда угодила, не пришлось.

Я совместила сон с предсказанием и поняла – нельзя терять ни минуты. Вполне возможно, его люди уже стояли за дверью моей спальни. У меня было одно место, которое могло послужить временным укрытием, и о нем не знала даже младшая сестренка – хотела уберечь от охотников на ведьм. Я присмотрела его много лет назад на тот случай, если мне, как и моей матери, однажды придется скрываться от инквизиторов. Небольшой, кем-то брошенный домик стоял в глуши леса. Его плотной стеной окружали высокие ветвистые деревья, укрывавшие хижину от чужих глаз раскидистыми кронами. Но главное – неподалеку имелось пусть и маленькое, но кристально чистое озеро. Что магу воды еще надо?

Было нестерпимо больно покидать родной дом, но, тихонько отворив окно, чтобы не привлечь внимание стражников, приставленных ко мне Кристофом, поежившись от пронизывающего холода, обернулась совой и устремилась в чащу леса.

* * *

Как Авалон и обещал, через час небольшой отряд, состоящий из четырех инквизиторов, находился наготове и ожидал моих указаний. Я активировал портал, и вскоре все мы оказались в деревянном доме, служившим пристанищем местной инквизиции. Первым делом разбудили Ломьера, который заметно побледнел, едва завидел такое количество охотников во главе со мной.

Дом Колгомери находился на окраине деревни. Мешая сапогами грязь, мы торопливо приближались к цели. Я легко вбежал по ступенькам и замер возле входной двери. Как чуткий слух не уловил ни единого движения, так и моя магия не почуяла ничего. Это показалось мне весьма странным. Отдав приказ взломать хлипкую преграду, уже через несколько мгновений стоял возле кровати, еще хранившей девичье тепло, и тонкой белой сорочки, лежащей на полу. Она ушла, улетела… Словно заранее знала, что за участь ей предстояла.

– Ее здесь нет, господин Лонгинистер, – доложил один из инквизиторов.

– Поднять сапсана! – мой голос приглушил громкий раскат грома.

– Но…

– Вы плохо расслышали приказ?! – я сорвался на крик.

– Никак нет, господин Лонгинистер, – охотника сдуло ветром из комнаты.

Белая ткань на полу мозолила глаза. Я, сам не зная зачем, нагнулся, поднял сорочку, положил ее на постель и напряженно уставился в темноту ночи.

– Элан… – раздался позади голос вошедшего спустя какое-то время помощника, но я не ответил. – Элан, – мужчина положил руку на мое плечо.

– Слушаю, Авалон, – мой голос прозвучал безжизненно и устало. Хоть он пока ничего и не сказал, и так все было ясно – им не удалось ее найти. Колгомери ушла прямо у меня из-под носа.

– Сапсан не смог взять след ведьмы, а видимость плохая. Завтра мы обязательно продолжим поиски, но на сегодня следует оставить бесполезное дело.

– Ты прав, – согласился с ним, хотя внутри все кричало от возмущения.

Я вышел на улицу вслед за помощником. Жестокий нескончаемый дождь хлестал по щекам. Он низвергался колкими стеклянными каплями, сливавшимися в льдистые плети, обжигавшими холодом кожу, будто старался остудить горячие эмоции, потушить полыхавший в глазах огонь ярости. Ливень барабанил по голове, словно сердитый учитель, пытавшийся достучаться до застывшего разума. Сама стихия ускользнувшей ведьмы вступилась за нее и наказывала меня.

Вода, стекая с одежды, собиралась в лужицу у моих ног.

А я все стоял и смотрел вдаль…

* * *

К утру, когда небо почти прояснилось от туч, силы окончательно покинули меня, хоть и погружалась несколько раз в попадавшиеся по пути реки и озера, пикируя вниз и резко выныривая. Всю ночь я летела не останавливаясь, но дважды была вынуждена сделать перерыв. Пусть и старалась перемещаться в лесной чаще, порой она заканчивалась. На открытом пространстве мои перья быстро намокали, и приходилось искать укрытие, чтобы немного просохнуть. Встречный шквалистый ветер и проливной дождь не позволяли нестись с привычной скоростью, однако задерживаться подолгу на одном месте не следовало. Вблизи родного дома было опасно, и чем быстрее я доберусь до укрытия, тем больше вероятности остаться в ближайшее время свободной.

Сомнений не возникало – с наступлением утра Элан поднимет на ноги всех своих цепных псов, пустит их по моему следу, который пока скрывал дождь. С моим исчезновением шансы на спасение у него приблизятся к нулю, но он сам сделал свой выбор. Хоть сердце и обливалось кровью от этой мысли, отчасти я его понимала. Женщины в нашей империи не имели практически никаких прав, не говоря уже о черных магинях. Во всем всегда и везде были главными мужчины. Поэтому следовало ожидать подобной реакции от такого властного светлого мага, поставленного перед сложным выбором, фактически загнанного в угол.

Заприметив тихое местечко в лесу, спланировала на серебристый мох.

– Я должна поспать, – сказала сама себе, оседая на землю.

Подпитывать вторую сущность больше не было сил, да и лететь днем опасно. Тело изнывало от усталости. Веки наливались свинцом и отказывались открываться. Свернувшись калачиком, положила руку под голову и тут же отключилась… Меня не заботили ни насекомые, ползающие вокруг, ни местные хищники, ни неудобное ложе. Я ужасно хотела спать.

* * *

– Элан, может, сходишь домой, отдохнешь немного? – по-дружески спросил Авалон, когда зашел во время образовавшегося перерыва.

После неудавшейся вылазки все разошлись по домам, а я остался в кабинете – разбирал доносы, пересматривал обновленные списки опаснейших магов и магинь. Тринадцать из них стали моими личными врагами, и в кратчайшие сроки следовало выяснить – кто? Ведь они могли навредить кому-то еще. Из них было вычеркнуто пока не так много имен. Это значило, что работы в ближайшие дни лишь прибавится. Скорее всего, нарушители кинулись в бега сразу же после брачной церемонии, если не до нее, и выследить их будет очень непросто.

– Нет! Пока в состоянии держаться на ногах, продолжу работать. Что с Колгомери? – на данный момент это был самый важный для меня вопрос.

– Не нашли. Затаилась где-то, – помощник сел напротив меня.

– Чего и следовало ожидать, – я поставил перо в чернильницу и закрыл увесистую книгу.

– Ее мог кто-то предупредить?

– Кто? Даже ты не знал о нашей цели, – отмел его подозрения.

– Тогда она очень сильная, и найти ее будет непросто, – он сильно нахмурился, и широкие брови почти сошлись на переносице.

– Но нужно. Ломьер рассказал что-нибудь важное, за что можно зацепиться?

– Нет, – он отрицательно покачал головой.

– Совсем? С кем дружила? С кем общалась? С кем встречалась? Хоть кто-то что-то о ней знает? – я значительно повысил голос.

– Она проводила много времени со своей соседкой.

– Приведите ее ко мне! И пусть Ломьер тоже явится.

– Как скажите, господин Лонгинистер, – Авалон встал и вышел из кабинета.

Видимо, мой повелительный тон заставил его так ко мне обратиться.

Где-то спустя час в кабинет в сопровождении Ломьера вошла темненькая щупленькая, чем-то даже смахивающая на подростка девушка. Ее темно-карие глаза были красны от слез. Она то и дело оборачивалась и смотрела на молодого инквизитора, словно искала его поддержку.

– Имя? – не желая еще больше испугать и без того дрожащую девушку, проговорил как можно мягче. С подобными ей ведьмами мне возиться еще не приходилось.

– Тирра Хонсток, – она сказала так тихо, что пришлось напрячь слух.

– Тебе известно, куда могла направиться твоя подруга?

Она потупила взгляд и покачала головой. Тяжело вздохнув, я встал из-за стола и подошел к ней. Ведьма попятилась, но Ломьер успокаивающе положил ей на спину ладонь и остановил тем самым.

– Не бойся. Больно не будет, – вымолвил я спокойным тоном и поднял руку к ее плечу, на которой имелась метка. Ведьма была совсем слабенькой, и проверка не заняла более секунды. – Совсем-совсем не знаете?

– Нет, – она громко всхлипнула и разрыдалась.

Видимо, побег Колгомери и для нее стал полной неожиданностью. Девичьи слезы я не выносил, поэтому выпроводил Хонсток из кабинета.

– Ты собрал какую-нибудь информацию на ведьму? – обратился к Ломьеру, едва за магиней закрылась дверь.

– Да, господин Лонгинистер, – отрапортовал инквизитор и достал из наплечной сумки несколько пожелтевших листов бумаги. Рыдания темноволосой ведьмы доносились даже из-за двери, поэтому не стал задерживать Ломьера.

– Войди к ней в доверие. Попытайся узнать, где может скрываться Колгомери.

– Как прикажете, господин Лонгинистер.

– Ступай, – Ломьер почтительно поклонился и оставил меня одного.

Вечером я собирался провести особый ритуал, чтобы призвать ведьму, хотя вероятность того, что она поддастся моей силе и вернется сама, была крайне мала. Воспользовавшись свободной минутой, решил просмотреть записи, которые передал молодой инквизитор. Зря я сомневался в его компетентности. Он выполнил задание.

На первом листе имелись общие сведения о Колгомери – имя, возраст, семейное положение, стихия. На втором – зарисовка второй сущности ведьмы. Каким-то образом Ломьеру удалось запечатлеть ее сову. Прикрыв на мгновение веки, вспомнил ту ночь, когда ведьма прокралась в мою спальню. Если мне не изменяла память, то именно этой птицей обернулась преступница. Значит, не ошибался в предчувствиях. Хотя мое тело вспомнило ее гораздо раньше…

Я задумчиво перевернул листок и… к своему удивлению обнаружил портрет миловидной девушки. Нет, не верно. Очень красивой девушки. На ее лице имелась едва заметная улыбка. Кто она? Невеста Ломьера? Я уже собирался отложить лист, чтобы вернуть его позже инквизитору, но зацепился взглядом за глаза.

«Нет! Не может быть!», – я качал головой и не мог поверить в увиденное, когда ко мне пришло осознание, кто передо мной.

Я тщательно вглядывался в каждый штрих, перепроверяя, не подводило ли меня зрение, но нет – тот же овал лица, те же губы, тот же нос. Это действительно был портрет Колгомери. Вот только на ее лице отсутствовала метка. А глаза, ее глаза… Я смотрел в них, словно завороженный. Постепенно черно-белый образ стал расплываться, чтобы снова приобрести четкие очертания, но на этот раз красочные. Казалось, она явилась ко мне наяву. И улыбалась, как и на портрете. Несколько раз моргнув, прогнал наваждение.

«Ведьма! Это все твои проделки! Никак не уймешься!».

Первым желанием было порвать его на мелкие кусочки, но… не смог. Впервые в жизни не смог противостоять здравому смыслу, и от этого еще больше злился. Нет, не на нее, на себя.

– Господин Лонгинистер! – ворвался в кабинет побледневший инквизитор, не дождавшись позволения войти.

– Я занят! – гаркнул на весь кабинет.

– Ведьмы напали на селение!

– Началось…