Ранним утром, едва забрезжил первый рассветный луч, я вздохнул с облегчением и встал с кровати. Этой ночью мне так и не удалось сомкнуть глаз. Стоило закрыть веки, и образ Колгомери всплывал в памяти, будоража кровь, заставляя ее нестись по венам с бешеной скоростью. В действительности ведьма оказалась еще красивее, чем рисовало воображение. Возможно, на мое восприятие повлиял лунный свет или выпитое вино, а может и то, и другое, но стало только хуже. Однако я решительно настроился с ней встретиться. Следовало окончательно во всем разобраться и поставить в этом деле жирную точку.

Я ходил по кабинету из угла в угол, поглядывая на часы, в ожидании Авалона. Только ему мог доверить часть обязанностей великого инквизитора.

– Возьми Управление под свой контроль, – попросил, едва он перешагнул через порог. – Отлучусь по делам.

– Ты надолго? – казалось, помощник ни капельки не удивился моей просьбе.

– Думаю, на час-другой, не больше.

– К Колгомери? – он изо всех сил сдерживал улыбку, но у него плохо получалось.

– Да.

– Смотри, не наломай дров, – сказал друг поучительным тоном.

«Вчера не наломал, сегодня и подавно этого не сделаю», – пронеслась в голове мысль.

Я при Авалоне активировал портал и перенесся в густой лес. Ступал по мху, не заботясь о шуме, который создавал. Надеялся, он предупредит Колгомери о моем прибытии.

При свете дня много времени не потребовалось, чтобы добраться до хижины. Однако, прислушавшись к своему дару, не почуял ведьму. Дверь была не заперта. Ветер гонял ее из стороны в сторону, и та едва держалась на петлях. Желтый сарафан лежал возле крыльца в слегка притоптанной траве. Значит, она улетела. Я решил подождать Колгомери в доме.

Деревянная трухлявая ступенька жалобно проскрипела под моим весом и недовольно хрустнула. То же самое случилось и со второй. Внутри меня ожидала не лучшая картина. Всего одна крохотная комнатка служила и кухней, и спальней одновременно. Несколько солнечных лучей сквозь щели в крыше проникали в дом. Вьющийся плющ заменял стекла и занавески. Несомненно, в ливень дождевые капли беспрепятственно проникали внутрь.

На деревянном полу лежал отрез ткани, а в изголовье – скрученное в рулон платье. Это заставило насторожиться – судя по порядку в хижине и неубранной «постели», она покидала ее в спешке.

Я сел за стол и некоторое время смотрел на эти ужасающие условия, а в какой-то момент схватился за голову. Чувства вины, самоукора больно кольнули в сердце. Хотелось подняться и сбежать, но вопреки своему желанию остался дожидаться ведьму и лицезреть последствия своей слепой ярости.

Так пролетел час, другой, третий… В полдень в доме стало невыносимо жарко. От духоты и жажды спасал отвар из душистых трав, стоявший в глиняном кувшине. Я выходил на улицу и снова возвращался. Близился вечер, а Колгомери так и не появилась.

Едва начало смеркаться, покинул убежище ведьмы и вернулся в Управление, осознавая, что что-то случилось, и Лея сюда больше не вернется. Делать здесь было нечего.

Авалон, невзирая на поздний час, сидел в кабинете и перебирал какие-то бумаги. Мое законное место было занято, и я расположился в первом попавшемся на глаза свободном кресле. Тревога за нее не покидала меня ни на секунду.

– Час-другой, – со смешком повторил мои слова помощник. – Видимо, затянулся ваш разговор, – он намекал на весьма непристойные вещи, однако не стал заострять на этом внимание.

– Все это время я просидел в том доме, если его так можно назвать, но Колгомери не появилась.

Улыбка мгновенно сползла с лица Авалона, он нахмурился и отложил дела в сторону.

– Думаешь, почуяла тебя и сбежала?

– Нет, – отрицательно покачал головой. – Скорее, на нее вышли ведьмы. Убежище она покидала в спешке. Кого ты посылал на ее поиски?

– Четверо ребят. Новобранцев среди них не было. Все свои, проверенные, и не раз.

– Приведи их ко мне. Хочу потолковать.

– Позволишь мне присутствовать при допросе? – Авалон выжидательно смотрел на меня.

– Да, – проговорил в ответ после затянувшейся паузы.

Он вышел из кабинета, а я открыл выдвижной ящик стола, взял в руки хранившийся в нем портрет ведьмы и прошептал себе под нос:

– Где же ты сейчас, Лея Колгомери?

* * *

Два дня дороги сильно сказались на самочувствии – я была ужасно вымотана. Последние десять километров пути то и дело делала перерывы, и к дому инквизитора удалось добраться далеко за полночь. В одном из окон тускло горел свет, значит, Кристоф еще не спал. Заметив открытую створку, влетела внутрь. Оборачиваться я не торопилась, а прислушивалась к звукам. Не заметив ничего подозрительного и угрожающего, приняла истинный облик. Судя по узкой кровати, стоявшей в комнате, это была спальня. Стянув с постели покрывало, обмоталась им. Неожиданно распахнулась дверь, и передо мной появился Кристоф с огненным шаром в руках.

– Лея?! – встревожил тишину его удивленный возглас.

– Да.

Он быстрым шагом пересек разделяющее нас расстояние и заключил меня в крепкие объятия. Казалось, Кристоф и вправду был рад этой встрече. На моих глазах выступили слезы. Наверное, я просто устала от одиночества, которое испытывала в последнее время, живя в той хижине в глуши леса.

– Мне нужна помощь, – проговорила уставшим голосом, едва инквизитор разжал руки.

– Если это в моих силах, – торопливо произнес он вслед за мной.

– Спрячь меня.

– Лея, здесь небезопасно. Если кто-то вычислит, что ты появилась в селении, и донесут в Управление, тебе несладко придется. Про себя так вообще молчу.

– Мне некуда больше пойти. До меня добрались ведьмы. Я видела ту, которая затеяла в империи смуту. Она хочет, чтобы я вступила в ее ряды, – тяжело вздохнув, села на край кровати.

– Как ее зовут? Кто она?

– Не знаю. Сказала, чтобы звала ее Азалия. Но это ненастоящее имя. Она – маг земли. Не скажу, что очень сильная. Может, восьмерка. Видела ее пару раз, но никогда не заговаривала с ней до вчерашнего дня.

– Что же мне с тобой делать? – задумчиво протянул Кристоф, присаживаясь рядом.

– Не знаю.

– Давай так – на день спрячешься в подвале, пока все будут топтаться туда-сюда, а вечером решим, как быть дальше.

– Спасибо! – я знала, что он не выгонит меня и найдет выход из сложившейся ситуации.

– Сейчас по-быстрому схожу в твой дом и принесу кое-что из одежды. Только прошу – не высовывайся и никому не открывай. Ясно? – инквизитор давал указания мне, словно маленькому ребенку. Удовлетворившись моим утвердительным кивком, Кристоф встал и вышел из комнаты. Однако от меня не укрылось озадаченное выражение его лица.

Едва осталась одна, растянулась на кровати, ощущая под собой мягкую и удобную перину, и закрыла глаза. Хотелось совсем немного полежать, пока не вернется инквизитор. Постепенно сознание стало уплывать, и я погрузилась в глубокий крепкий сон.

* * *

Когда открыла глаза, то сощурилась от яркого солнечного света, лившегося сквозь щель между занавесками. Сладко потянувшись, посмотрела на потолок, а затем резко села на кровати и провела ладонями по лицу, прогоняя пелену сна. Обстановка вокруг была незнакомой. Запустив в волосы пальцы, сжала голову и попыталась вспомнить – где я и как очутилась в этой постели? Последней картинкой, всплывшей в сознании – разговор с Кристофом и его уход за моими вещами. Я подняла голову и огляделась – вот они, лежат аккуратной стопкой на стуле. Отбросив край одеяла, заметила, что до сих пор обмотана покрывалом. Спешно одевшись в платье, лежавшее сверху, крадучись вышла из комнаты.

Из кухни доносился аппетитный аромат жареной яичницы и чуть слышное скворчание масла на сковородке.

– Доброе утро, – первой поприветствовала Кристофа, занимавшегося приготовлением завтрака. На столе уже стояли две тарелки и… черничный пирог, явно приготовленный Тиррой. Сердце защемило от тоски. Не терпелось поскорее свидеться с младшей сестренкой, но пока это было рискованно.

– Доброе. Как себя чувствуешь? – инквизитор окинул меня оценивающим взглядом с ног до головы, от которого стало немного не по себе.

– Отлично. Прости, что заняла твою кровать, – я почувствовала, как мои щеки опалил румянец.

– Ничего. Тебе следовало хорошенько выспаться. Долго летела? – он тактично перевел разговор в другое русло.

– Два дня с остановками.

– Немало, – его брови смешно взлетели вверх. – Сегодня пятница, и ее нужно перетерпеть. Я приготовил для тебя в погребе укромный уголок. Пересидишь там до вечера, а после два дня можно будет спокойно вздохнуть. В понедельник с утра мне следует явиться с докладом в Управление. Сколько там провожусь, неизвестно. Поэтому, считай, три дня у нас в кармане. Короче, не переживай, что-нибудь придумаем.

– Спасибо, Кристоф.

– Пока не за что! Давай, садись есть. Прости, повар из меня никудышный. И нам не мешало бы поторопиться. Скоро у меня начнется рабочий день.

Я заняла место подальше от окна, учитывая к нему тягу инквизитора. Вскоре он присоединился ко мне.

– Расскажи поподробнее о ведьме, – попросил Кристоф серьезным тоном, едва я положила в рот первый кусочек яичницы.

– Все что знала, уже рассказала.

– Запомнила, как она выглядит?

– Да, конечно, – ответила, слегка прищурившись.

– Сможешь ее описать, чтобы я нарисовал портрет? – не унимаясь, засыпал меня вопросами инквизитор.

Я молча кивнула, и Кристоф довольно улыбнулся. Несомненно, рисунок ускорит поимку ведьмы, но это поставит под угрозу мою жизнь.

– Где происходила встреча?

– На северо-востоке империи, близ Ганворда, – произнесла, немного призадумавшись – стоило ли ему довериться?

– Точное место на карте укажешь?

– Ведьм там нет уже, вероятнее всего. Они собирались покинуть стоянку. Кстати, им помогают светлые маги. Азалия предупредила, чтобы я даже не пыталась проинформировать Элана – у них имеются в Управлении свои люди.

– Предатели, – губы Кристофа сжались в тонкую линию, а брови сошлись на переносице. Он был зол. – Ничего, мы доберемся до них.

– Как Тирра? – задала волнующий меня вопрос после затянувшейся паузы.

– Сейчас намного лучше. Первое время безутешно рыдала.

– Можно с ней увидеться?

– Нет! – отрезал Кристоф, и я спешно потупила взгляд, чтобы он не заметил набежавших слез. – Лея, сейчас это опасно. Пусть уляжется ситуация. Вы обязательно скоро встретитесь. Обещаю, что-нибудь непременно придумаю, – проговорил Ломьер уже более мягко. – Потерпи, пожалуйста.

– Ты прав. Сейчас любая неосторожность с моей стороны может стать губительной. Мне следует думать не только о себе, но и о тебе. Прости, что так подставила.

– Все нормально. Выпутаемся, – ободряюще проговорил он и с аппетитом накинулся на остывающий завтрак.

Мой жалобно заурчавший желудок напомнил, что тоже не прочь подкрепиться, и я торопливо съела яичницу и выпила отвар из трав, немного напоминавший мой.

Едва мы покончили с едой, Кристоф заторопился спрятать меня подальше от чужих глаз. Пусть совсем крохотное, но окошко в погребе имелось. И это весьма радовало. Не знаю, удалось ли Ломьеру поспать прошлой ночью, но «укромный уголок» представлял собой тюфяк, набитый соломой и натертый воском. Не забыл инквизитор и о подушке с одеялом на тот случай, если я захочу поспать. На табуретке стоял приготовленный кувшин с питьем и кусок черничного пирога. А все вышло не так плохо, как казалось сперва.

Топот подкованных мужских сапог не унимался до вечера. Едва все затихло, как услышала голос подруги, похоже, так и не оставившей намерений добиться внимания Кристофа. Хотелось выскочить или закричать, сообщить ей, что со мной все в порядке, но я зажала рукой рот и тихонько сидела на своем матрасе. Инквизитор, словно невзначай, обмолвился Тирре, что уезжает этим вечером по делам империи и вернется не раньше понедельника. Спровадив девушку, Ломьер отодвинул тяжелый комод, скрывавший вход в погреб и позвал меня из укрытия.

Все выходные мы усердно работали над портретом. Несомненно, он торопился показать его Элану и покончить с Азалией. Я проявила инициативу и взяла приготовление еды на себя, чему Кристоф очень обрадовался. Готовка была ему в тягость.

В ночь с воскресенья на понедельник, получив одобрение Кристофа, я пополнила силы на близлежащем озере. По пути к нему сделала несколько кругов над домом Тирры, надеясь, что в скором будущем мы свидимся.

* * *

Шли дни, а о Лее ничего не было слышно. Допрос инквизиторов подтвердил худшие мои опасения – один из них оказался связанным с молодой ведьмой, исчезнувшей к моменту нашего появления из селения, находившегося неподалеку от столицы. Сколько их еще выявится?

В понедельник утром я совершил очередную вылазку в густой лес, но в хижине ничего не изменилось – как и предполагал, ведьма не возвращалась. Тревога за нее не покидала меня ни на минуту. Воспользовавшись своим даром, призвал Колгомери и почти мгновенно почувствовал, как в голове возникла легкая боль. Закрыв глаза, откинулся на спинку кресла. «Жива! И это самое главное».

То, что раньше давалось с такой легкостью, сейчас быстро выматывало. Возможно, сказывался недостаток сна из-за тревожных кошмаров, возможно, действовало проклятие, но мне все чаще требовалась подпитка.

Раздался предупредительный стук, и в кабинет вошел Ломьер. Я не видел его с той ночи, когда совершил необдуманный поступок под влиянием слепой ярости.

– Господин Лонгинистер, позвольте перед докладом поделиться поступившими анонимными сведениями о возможной зачинщице смуты?

Я почувствовал, как мои брови поползли вверх от удивления и едва не скрылись за линией роста волос.

– Конечно.

Ломьер заметно приободрился, и на мгновение его губы изогнулись в едва заметной улыбке.

– Ведьма называет себя Азалией. Но имя, скорее всего, вымышленное.

– Что еще? – нетерпеливо полюбопытствовал у Ломьера.

– Она – маг земли. Возраст – 22–24. Цвет волос – рыжий, худощавого телосложения, невысокого роста. Уровень магии – восьмой или девятый, – отрапортовал он хорошо поставленным голосом. – Для наглядности сделал грифельный набросок по описанию.

Инквизитор расстегнул наплечную сумку и достал оттуда пожелтевший лист бумаги. Спешно выхватив его из рук Ломьера, я низко нагнулся, чтобы с особой тщательностью рассмотреть портрет. Он был нарисован не хуже, чем Леи. Вглядевшись в рисунок, изо всех сил пытался вспомнить – кто она? Несомненно, я видел эту ведьму, и не раз. Но ее имя не отпечаталось в моей памяти. Следовало передать набросок Авалону, чтобы он организовал поиски ведьмы.

Ломьер докладывал обстановку в подвластном ему селении, но слушал я его рассеянно и в какой-то момент вовсе перебил, решив проверить свои предчувствия:

– Ты ведь виделся с Колгомери, не так ли? Это ведь она тебе предоставила информацию.

– Господин Лонгинистер… – молодой инквизитор замялся под моим цепким взглядом.

– Не ищи отговорок или оправданий. Я просто хочу с ней встретиться. Можешь устроить нам встречу? – в кабинете повисло гнетущее молчание, которое сам и нарушил: – Обещаю – не причиню ей вреда.

Ломьер около минуты обдумывал мои слова, но потом утвердительно кивнул. У меня отлегло на душе, и с губ сорвался облегченный выдох.

– Где и когда?

– Завтра в семь в моем доме вас устроит, господин Лонгинистер?

– Она у тебя живет? – ответил я вопросом на вопрос, слегка подавшись вперед.

– Ведьмы пытались склонить ее на свою сторону, но Лея не поддалась. Теперь прячется от них.

– И от меня тоже… – задумчиво проговорил вслух. – Только не говори ей, что я приду, иначе сбежит, – Ломьер снова кивнул. – Продолжай!

Хоть и пытался придать себе заинтересованный вид, не смог. Мои мысли снова были заняты Леей Колгомери и предстоящей встречей.

* * *

Кристоф вернулся из Управления во второй половине дня неестественно молчаливым. Не то, чтобы инквизитор обычно много болтал, но тем вечером частенько задумчиво смотрел на меня. Приходилось дважды задавать вопросы, которые он пропускал мимо ушей.

Во вторник в придачу к неестественному состоянию на лице появилось виноватое выражение. В сердце закралось нехорошее предчувствие и тяжелым туманом расползлось по телу, однако я заглушила его и покорно спустилась в погреб, как только пришел час. Сидя в убежище, прислушивалась к беседам начальника местной инквизиции с приходящими к нему подчиненным, знакомым магам и ведьмам, но не обнаружила ничего подозрительного. Так прошел день.

Я вышла в половине седьмого из заточения и преспокойно взялась готовить ужин, когда почувствовала рядом магию Элана, как тогда, на озере. Нож замер в руке. Отложив его, медленно повернулась, до последней секунды надеясь, что взыграло воображение. Однако все обстояло иначе. Великий инквизитор на самом деле стоял позади меня, опершись о дверной косяк, и наблюдал за мной, словно охотник за добычей. Мое сердце заколотилось так сильно, что, казалось, оно вырвется наружу.

Мы молча смотрели друг на друга. На миг даже почудилось, что его взгляд изменился – исчезла та холодность и презрение, преследовавшие меня не единожды по ночам в кошмарах, и появился теплый огонек. Едва Элан сделал шаг в мою сторону, я бросилась к открытому окну.

– Лея, стой! – собственное имя, слетевшее с губ великого инквизитора, заставило замереть.

«Неужели не почудилось? Неужели он на самом деле так назвал меня?».

Медленно обернувшись, увидела, что Элан стоит уже совсем близко. Он поднял руку, приложил ладонь к щеке, стараясь не смотреть в мои глаза, в то время как я искала его, а затем дотронулся до плеча, которое буквально на мгновение неприятно обожгло. Взглянув на то место, где моей кожи касался великий инквизитор, увидела небольшую метку.

– Я отпускаю тебя… – он проговорил эти слова словно не мне, а себе. – Ты свободна. Можешь возвращаться домой, я не стану больше тебя преследовать. И спасибо, что спасла мою жизнь.

Огорошенная, уставилась на него, хотя Элан по-прежнему отказывался смотреть мне в глаза. Он молча развернулся и вышел прочь из кухни. Я бросилась следом. Однако великий инквизитор сделал вид, что не расслышал мои торопливые шаги, а подошел к порталу и активировал его.

– Приставьте охрану к дому Колгомери, господин Ломьер, – бросил он Кристофу и скрылся из виду, не дождавшись его ответа. Какая муха укусила Лонгинистера?

Я стояла и ошарашенно смотрела в пространство, не понимая – что это было? Вспомнив о неприятных ощущениях, вызванных касанием Элана к плечу, торопливо подбежала к зеркалу, чтобы подтвердить свою догадку. Так и есть – метка на лице отсутствовала. Я вглядывалась в свое отражение и не могла налюбоваться им. Буря эмоций пронеслась в душе – с одной стороны, радовалась, с другой – расстроилась.

Великий инквизитор сделал мне наиценнейший подарок к приближающемуся дню рождения – вернул естественный облик. Однако одна мысль не давала покоя – зачем Элану переносить метку спустя столько лет? У него не единожды имелся на то шанс. Так что произошло? Что изменилось? Благодарность за спасение жизни?

Громкое покашливание за спиной выдернуло из раздумий. Я, сощурившись, глянула на Ломьера. Конечно же, это он меня сдал своему начальнику. Кто же еще?!

– Не смотри так, прошу. Если бы я хоть на миг почувствовал, что он сделает тебе больно, ни за что бы не раскрыл твое местонахождение. В ту ночь я на самом деле был не в курсе задуманного им.

– Знаю, иначе не прилетела бы к тебе.

– Разве не видишь положительных моментов от вашей встречи? Можешь спокойно вернуться домой, к которому приставят охрану. Да и теперь тебе без проблем удастся найти мужчину, который впоследствии станет твоим мужем и отцом ребенка, – казалось, инквизитор оправдывал свой поступок. Он подошел ко мне и приобнял за плечи.

Рядом с ним я чувствовала себя защищенной. Могла доверить ему все свои мысли, чувства и свою… жизнь? Эта мысль заставила отпрянуть от него. Магия не сказала «да», но не сказала и «нет». За нее ответило мое сердце.

– Пожалуй, я пойду. Хочу поскорее увидеть Тирру. Ужасно соскучилась по ней. Спасибо, что приютил, – затараторила, нацепив счастливую улыбку.

– Лея, подожди! – Кристоф не дал уйти, поймав меня за руку. – Тебе небезопасно ходить одной по улице. Дождись, пока я приставлю к твоему дому охрану.

– Они не успеют так быстро нанести удар, – воспротивилась Ломьеру. Напоминание об Элане и ведьмах слегка подпортило настроение.

– Провожу, – проговорил он тоном, не терпящим возражений.

– Кристоф, я хочу побыть одна, – с мольбой посмотрела на него. Инквизитор понял, что спорить со мной бесполезно и, тяжело вздохнув, разжал пальцы.

– Зайду чуть позже проверить, как ты.

Я активно закивала и, попрощавшись и еще раз поблагодарив за помощь, покинула его дом. Ощущение свободы, возможность вернуться в свое жилище и спать в своей постели дарили покой и умиротворение моей истерзанной душе. Однако поступок Элана и теплота взгляда янтарных глаз никак не выходили из головы. Что же будет дальше?..

Несомненно, мое появление в селении не останется незамеченным, и молва о нем стремительно дойдет до ушей Азалии. Только как скоро? Стоит ведьме прознать про мое сотрудничество с инквизиторами, и она приведет угрозу в действие. Эта мысль посетила меня неподалеку от дома сестренки. Я встала, как вкопанная, и несколько минут обдумывала варианты дальнейшего развития событий. Все они оказались неутешительны – либо умру я, либо Элан. Из нас двоих его жизнь была гораздо ценнее. В итоге, к Тирре так и не зашла. Обернувшись совой, взмыла в высоко небо и полетела к тайнику. Следовало отыскать вторую часть страницы, пока не стемнело. Пока не стало слишком поздно.

Я не сразу осмелилась сесть на ветку огромной толстой осины, в которой хранила свои сокровища, а несколько минут покружила над окрестностями, обследовала вокруг лес, пролетая между ветками деревьев. Встреча с Азалией заставляла быть подозрительной и осторожной. Еще несколько минут сидела на ветке, наблюдая и прислушиваясь. Не обнаружив ничего опасного, вынула из тайника вторую часть листка и стремительно полетела назад.

В селение возвращалась с тревожным предчувствием, наворачивала круги, чтобы обнаружить скрытое преследование, неслась так, будто за мной гнались инквизиторские сапсаны, но домой добралась без происшествий. Строго следуя инструкции, собрала в холщовой мешок необходимые ингредиенты и бегом бросилась к Ломьеру, стараясь не шуметь и не привлекать к себе внимание.

– Лея, что случилось?! С тобой все в порядке? – Кристоф схватил меня за плечи и втянул в дом. Захлопнув двери, с огромным волнением он вглядывался в мои глаза.

Я старалась отдышаться, хватая ртом воздух, и мотала головой, сбивая инквизитора с толку. Уняв сильно бьющееся сердце, наконец, смогла произнести:

– Кристоф, срочно… отведи меня к нему.

– Зачем? Сейчас?! – мужчина немного растерялся от неожиданности.

– Надо снять проклятие. Другого раза может не быть. Отведи! – утаивать от Ломьера ничего не собиралась. Если не ему довериться, то кому?

– Вот завтра и снимешь. К чему так торопиться? Разве одна ночь что-нибудь изменит?

– Вдруг завтра снова что-то случится?

– Лея, нас могут не пропустить к нему в такое время, – Ломьер взглянул на часы, показывавшие девять вечера. – Скорее всего, он уже дома.

– Попытка – не пытка! – настаивала я на своем. – Пожалуйста, Кристоф, если ведьмы прознают обо мне, могут вмешаться.

– Хорошо, – сдался Ломьер под моим напором. – Но сразу предупреждаю – вероятность, что нас просто выставят прочь, не позволив с ним увидеться, даже если он там, крайне высока.

– Ничего, значит, придем еще и завтра.

Кристоф покачал головой, горько вздохнул и активировал портал. Спустя мгновение нас неприветливо встретили холодные коридоры Управления, погруженного в полумрак.

Мы беспрепятственно добрались до кабинета Элана, возле которого мое сердце решило покинуть излюбленное место. Однако там столкнулись с сопротивлением двух стражников, охранявших покой своего начальника.

– Нам срочно нужно к господину Лонгинистеру, – Ломьер говорил громко и четко, повышая важность требования и привлекая внимание того, кто был за дверью.

– Сегодня прием око…

– Это не может ждать! Завтра может быть поздно! – Кристоф еще больше повысил голос, сжимая мою руку и бросив быстрый взгляд на дверь.

Он однозначно говорил не со стражниками, а с великим инквизитором. И расчет Ломьера оправдался – дверь открылась. На пороге появился Элан.

– Что происходит? – раздался громкий голос великого инквизитора, заставивший в одночасье всех замолкнуть.

Его волосы были взъерошены, словно маг то и дело запускал в них пальцы, а сам он выглядел разбитым. Мое сердце замерло от болезненной жалости и любви.

– Господин Лонгинистер, они…

Элан перебил стража:

– В чем дело? – обратился он к Ломьеру, бросив на меня лишь короткий взгляд.

Мне показалось, его зрачки слегка расширились, а губы дрогнули, когда наши взгляды встретились.

– Колгомери все сама расскажет, господин Лонгинистер, – не растерялся Кристоф, словно и вовсе не заметил недовольства своего начальника.

Элан молчаливо окинул всех присутствующих задумчивым взором и кивнул. Кристоф мягко подтолкнул меня к нему, но инквизитор отступил, будто ему была неприятна моя близость. Он снова бросил на меня короткий взгляд и повернулся, уходя вглубь кабинета.

– Иди. Буду ждать тебя здесь, – услышала шепот над ухом.

Едва обернулась, чтобы выразить свой протест, как дверь закрылась прямо перед моим носом, и я осталась наедине с великим инквизитором. Конечно же, не впервой, но, казалось, теперешнего Элана я не знала. Попросту не представляла, что от него ожидать.

– Не слишком ли много встреч для одного дня? – он первым нарушил молчание, однако ответа от меня так и не услышал. В его голосе проскальзывали нотки иронии, но не было и тени опасности. – Зачем пришла?

Я, как дикий зверь, принюхивалась к самой атмосфере, пытаясь понять, на что способен ЭТОТ Элан, ведь не знала его таким. И это сбивало с толку. Проигнорировав смешинки в янтарных глазах и гордо подняв подбородок, ответила:

– Снять проклятие.

Элан устало откинулся на спинку кресла и пытливо посмотрел на меня. Его взгляд медленно скользнул по моей фигуре, задержался на лице. Казалось, я уловила в нем восхищение собой… любование… Но отбросила эту мысль – я видела то, что хотела бы, а не то, что было на самом деле. Его губы притягивали взгляд. Я еще помнила прикосновение его руки. Забыв, что метки на лице больше нет, привычно опустила голову и поднесла ладонь, чтобы скрыть ее. Мой жест не укрылся от Элана. Он изменился в лице, подался вперед и твердо произнес:

– Не думаю, что мы договоримся о цене!

– Мне ничего не нужно от вас, господин…

– Нашла новую жертву своих домогательств?

Я отшатнулась, как от удара. Но не от его слов. Он сжал кулаки, пронзая взглядом пространство сквозь меня, будто пытался дотянуться своим гневом до кого-то далекого. В его голосе слышались упрек, раздражение и… что-то еще. Сердце, и без того зажатое тисками, съежилось в тугой комок. Я не обиделась на слова Элана. Мое отчаянное желание не могло быть удовлетворено, его насмешка заслужена.

Отступать – не в моих правилах, поэтому молча достала свечи, чашу и ритуальный нож, вытянула на середину помещения тяжелое кресло и стала вычерчивать вокруг него нужные символы. Элан скептически наблюдал за мной. Но не он сейчас занимал мои мысли. В данный момент меня мучил лишь один вопрос – хватит ли мне сил довести начатое до конца? Все-таки совладать одной с проклятием тринадцати магинь совсем непросто.

Закончив с подготовкой, нервно сглотнула и подошла к инквизитору.

– Пожалуйста… сядьте туда, – я указала жестом на другое кресло. – И… снимите рубашку.

Элан на пару секунд замер на последних словах, пристально посмотрел на меня и выполнил мои пожелания с широкой улыбкой. Это на короткое мгновение выбило почву из-под моих ног, но я быстро собралась. Распахнув окно, вдохнула полной грудью прохладу и повернулась к Элану. С удивлением успела заметить, что он снова разглядывал меня, но мгновенно изменился в лице и прищурился, склонив немного голову в ожидании. Я приступила к ритуалу – зажгла свечи, взяла руку Лонгинистера, с удовольствием ощутив тепло его кожи и вспомнив прикосновение, мотнула головой, прогоняя неуместное воспоминание, проколола ножом его указательный палец и выдавила каплю крови в чашу со скрученным пучком необходимых трав. Огнем свечи подожгла их и смотрела на яркое пламя, читая первую часть заклинания. Когда пламя погасло с шипением, выпустив удушливое облачко зеленоватого дыма, словно в него бросили что-то смертельно едкое, я мгновенно налила туда ключевой воды, наполненной моей силой, тщательно вымешала содержимое чаши в однородную массу и подошла к обнаженному по пояс инквизитору.

– Если думаешь, что заставишь меня пить эту гадость, то глубоко ошибаешься.

– Да помолчите вы! – шикнула на него, отчего улыбка на мужских губах стала еще шире. Благо, не смеялся в голос. И на том спасибо.

Я окунула палец в серую смесь, поднесла его к следу, оставленному проклятием и, чуть помедлив, прикоснулась к коже. Элан вздрогнул и перехватил руку, но, встретившись с моим осуждающим взглядом, отпустил ее, позволив продолжить ритуал. Мне стоило больших усилий сосредоточиться и повторить все нюансы печати. Казалось, тело инквизитора нагревалось от моих прикосновений, дышало теплом. Сам он прикрыл веки, а его лоб покрылся испариной.

Закончив с затейливым рисунком на груди Элана, отставила чашу в сторону. Теперь следовало прочесть трижды вторую часть заклинания. Маг открыл глаза, едва перестала его касаться. Он посмотрел на меня, и я словно провалилась в янтарный тягучий мед его немигающего взгляда, шептала нужные слова, не замечая, как такая же серая безжизненная печать откликнулась на мой призыв… как впитала сажу и налилась кровавым цветом жизни… как заклубилась, принимая очертания будто вырвавшейся из липкой жижи бабочки… как она медленно и тяжело оторвалась от жуткого следа, будто истощив его, унося часть проклятия в открытое окно и растворяясь в потемневшем пространстве позднего вечера… как родилась и упорхнула вторая бабочка, унося еще часть смертельной печати… еще одна… несколько… много… легче и живее с каждой новой сущностью.

Постепенно клеймо меркло, а вскоре и вовсе исчезло. С последней исчезнувшей красавицей я едва держалась на ногах. Они вытянули из меня все силы. Хотелось улыбнуться проделанной работе, но не смогла – на тело навалилась всеобъемлющая усталость. Сделав шаг к холщовой сумке, пошатнулась.

– Колгомери, что с тобой? – услышала взволнованный мужской голос.

Похоже, начались галлюцинации. Элан и переживания обо мне – две несовместимые вещи. В добавок к слабости закружилась голова. Я ухватилась за край стола, надеясь, что он поможет удержаться. Однако тьма стремительно накрывала сознание, словно грозовая туча солнце. Последнее, что отпечаталось в памяти – сильные руки, уберегшие меня от падения, после чего наступила спасительная темнота.