Я возвращалась к моечной, погрузившись в размышления. Чем было продиктовано внезапное изменение Гордоном завещания? Заботой о Призраке или о сестрах? Но если о сестрах, что тогда ему помешало написать об этом напрямую? Ответа не находилось, и я решила подойти к вопросу с другой стороны – что давали бывшему хозяину замка драконьи гонки? Вполне возможно, он и сам собирался в них поучаствовать. Несомненно, дружба человека с таким драконом заставила бы людей посмотреть на него иначе, но это поставило бы под угрозу жизнь Смарагда. Ведь те, у кого Гордон украл дракона, не простят такую дерзость. А может, они уже отомстили молодому мужчине за кражу?

Хоть мне и стало многое известно о смерти Гордона, вопросов лишь прибавилось. Завеса тайны так и не приоткрылась. Возможно показалось, но сложилось впечатление, что Аннет не до конца была честна со мной. Невзирая на ее заверения в безграничной любви к брату, я чувствовала неискренность. И у Тибальта, и у Аннет, и у фермера – у каждого были свои интересы сжить со свету Гордона. И все они сводились к его, по-видимому, весьма немалому состоянию.

Но при чем здесь я? Со слов Тибальта, мне следовало подружиться с драконом, а в завещании главным пунктом было участие Смарагда в гонках. В следующий раз нужно будет поинтересоваться у Аннет, когда планируется это незабываемое для империи событие.

Я сделала еще пару шагов и замерла в оцепенении. Все связалось воедино, и мне стала ясна моя роль. Драконом, как и машиной, наверняка должен кто-то управлять. Получалось, Смарагду нужен наездник. Но не я же! Да многие бы со смеху полегли, если бы увидели меня за рулем моего тарантаса. Нет, это шутка какая-то, и не совсем удачная. Ни за какие коврижки!

Разозлившись, взялась шаровать кастрюли и решетки с особым рвением, напрочь позабыв о предстоящей встрече со странным незнакомцем, у которого я не потрудилась даже имя узнать. Хотя к чему мне оно?

Правда, ближе к вечеру все же вспомнила. Не дожидаясь Вивьен, сразу после работы побежала в тихую заводь сполоснуться, затем вернулась в комнату, где воспользовалась чудом уцелевшим после нашествия Лорены цветочным дезодорантом и надела чистое платье. К тому часу, когда собралась, солнце начало медленно скатываться с горы.

В назначенное незнакомцем место я шла, озираясь по сторонам и делая вид, что гуляю. Не хотелось привлекать к себе внимания. Нервно передернув плечами, подумала, что еще немного – и у меня разовьется паранойя. Все-таки тайна, доверенная драконом, лежала на плечах тяжким грузом.

Едва лесная дорожка сделала крутой изворот, я замерла, впечатленная увиденным. Мужчина весь в черном уже ждал меня. Его вороной конь был великолепен! Лоснящаяся ухоженная шерсть переливалась бриллиантовым блеском в лучах догоравшего солнца, расчесанная грива красиво лежала на одну сторону грациозной шеи. Он бил копытом и недовольно ржал, будто возмущался, что конюх не позволял ему пуститься вскачь. Жеребец и всадник смотрелись единым целым, и я невольно ими залюбовалась. Мужчина спрыгнул с коня, едва увидел меня и двинулся навстречу. Он прошелся по мне с головы до ног оценивающим взглядом и улыбнулся. Я старалась угадать: сколько ему лет? Он был молод, но в шоколадного цвета глазах светился острый ум.

– Позвольте исправить ситуацию и представиться – Рассел, – проговорил мужчина спокойным голосом, точно вода в заводи, в которой совсем недавно я купалась.

– Вика, – ответила, немного стушевавшись под пристальным взором конюха.

– Не будем терять времени даром. Начнем ваше обучение.

– Я буду чувствовать себя гораздо увереннее и быстрее все пойму, если мы перейдем на «ты», – осмелилась заявить ему, чувствуя, как щеки заливает румянец, а пальцы вцепились в ткань светлого платья, подаренного мне Аннет.

– Буду только рад этому, – на его губах заиграла едва заметная улыбка, и он поучительно вымолвил: – Итак, приготовься слушать меня внимательно. От правильности седловки зависит безопасность наездника и здоровье лошади. Сперва убедись, нет ли на подкладке под седлом соринки или другой грязи… – эта лекция показалась мне утомительной.

Мужчина старался опускать заумные слова, но и без них на деле все оказалось гораздо сложнее, чем в теории. Хоть я и кивала для уверенности, что все понимаю, стоило взять в руки подпругу, не знала, что с ней делать. И тогда Рассел, тяжело вздохнув, начинал лекцию заново.

Но причина моей невнимательности и несобранности крылась в самом учителе. Его дыхание щекотало шею, когда он стоял позади меня на близком расстоянии и показывал, как правильно затягивать подпругу. От него не пахло элитным парфюмом, но и не несло потом, как от моих «коллег» по кухне, а исходил тонкий, едва уловимый запах… мыла? Сильные руки, пусть и немного огрубелые, выбивали из головы всю постигнутую ранее информацию одним прикосновением. Но застегнутые на запястьях манжеты рубахи не позволяли увидеть игру мышц его рук. А там, несомненно, было на что посмотреть. Как только ловила себя на такой мысли, быстро отворачивалась от него и старалась стать поближе к животному. Похоже, я перетрудилась сегодня или же перегрелась на солнце, раз так странно реагировала на конюха.

– Может, на сегодня хватит? – взмолилась, окончательно выбившись из сил. К тому времени на небе зажглись первые яркие звезды, и рассмотреть что-нибудь в зародившейся темноте было невозможно. Конь, услышав мою просьбу, начал нервно перетаптываться. Похоже, будь его воля, он бы уже давно сбежал от непутевой ученицы.

– Тебе решать, но ты не сильно преуспела в седловке, – слова Рассела больно кольнули по самолюбию.

– Каков учитель, таковы и навыки!

Правая бровь мужчины удивленно взлетела вверх. Видимо, он не ожидал от меня таких высказываний. Да что обманываться? Я тоже… Но слова вылетели, их не поймаешь.

– Сказала та, которая только и делала, что вертела головой по сторонам, – хоть эти слова были произнесены без тени насмешки, мое дыхание сбилось от упрека, пусть и небеспочвенного. Я поправила выбившуюся прядь волос, и пытливому взору конюха представился браслет, который мне удавалось до сей поры прятать от него. Рассел оценивающе посмотрел на драгоценность, а потом быстро седлал коня и запрыгнул на него верхом. – Завтра. В это же время. На этом же месте, – после этих слов Рассел унесся прочь.

Под внешним холодным спокойствием и рассудительностью крылся стальной стержень. Я смотрела вслед конюху, пока он не исчез из виду. Меня немного задело, что мужчина не поинтересовался тем, кто я, откуда и чем здесь занимаюсь, а просто выполнил мою просьбу. Отругав себя за разведенные сопли, резко развернулась и решительно зашагала к замку.

У реки, слившись с темнотой, меня ждал Смарагд.

«Как успехи?» – прозвучал в голове голос дракона.

«Не очень», – я подошла к нему близко и заглянула в изумрудные глаза. Он был чем-то расстроен.

«Не затягивай с обучением».

«Зачем мне это, Смарагд?»

«Чешуя очень острая, а у тебя вряд ли есть специальная одежда для полетов на драконах. Без седла ты сотрешь кожу на внутренней поверхности бедер до кости, и очень долго не сможешь потом ходить».

«Нет, ты меня не понял. Зачем мне учиться летать на тебе?» – змеевидные зрачки ящера тут же сузились до тонких нитей.

Он медлил с ответом, видимо, подыскивая весомый довод.

«Мне нужен наездник. Я просто обязан принять участие в гонках! Мой род слишком долго пребывает в порабощении. И, возможно, это единственный шанс изменить наше будущее, доказав людям, что мы не монстры, что мы ничем не хуже других драконов! – сегодня Смарагд был на удивление красноречив. – И без тебя я не справлюсь».

«Почему?»

«Мои силы возрастают в твоем присутствии», – внутреннее чутье подсказывало мне, что Смарагд что-то не договаривает.

«Не вижу тут никакой связи!»

«Для дракона связь с наездником имеет особое значение. Когда она появляется, то мы словно заново рождаемся. Все раны мигом заживают, тело наполняется живительной энергией, становится неутомимым. А без связи какая-то часть нас будто умирает, мы чувствуем себя одинокими и покинутыми, все вокруг становится мрачным, и со временем наши сердца наполняются жестокостью. Едва ты появилась в этом мире, я ощутил это».

«И с тех пор стал преследовать…» – с моих губ сорвался тяжелый вздох.

«У нас не так много времени, чтобы можно было тратить его попусту».

«Зачем тогда напугал меня так той ночью?»

«Гордону нравились такие полеты. Он всегда говорил, что в такие минуты ощущает себя свободным… – в изумрудных глазах промелькнула печаль. – К тому же проверил тебя на вшивость. Не ожидал, что после первого же падения начнешь со мной ругаться, да еще и вцепишься в меня, как пиявка».

«Смарагд, кто тебя заковал в цепи?» – сменила тему разговора.

«Гордон…»

«Гордон?! – изумленно воскликнула, неверующе уставившись на дракона. – Как он мог? Зачем?» – вопросы так и сыпались один за другим. Хвост ящера начал нервно подергиваться, будто зажил своей жизнью.

«Я не знаю…» – Смарагд замкнулся в себе, явно не намереваясь продолжать разговор. Видимо, смерть молодого мужчины, а также весьма странный его поступок сказались на драконе.

Мы постояли немного бок о бок, я полюбовалась ночным небом, усыпанным серебристыми звездами, затем попрощалась с драконом и поднялась к себе в комнату.

Раздевшись, улеглась в мягкую постель, однако стоило прикрыть веки, как в памяти всплыл образ Рассела. Вернее, его шоколадные глаза. А может, я просто соскучилась по любимой сладости, завалявшейся в рюкзаке?

Мигом соскочив с кровати, достала расплавившуюся шоколадку и не спеша, с наслаждением, съела треть плитки. Так вкусно мне давно не было. Вот тогда, сбив охотку, со спокойной душой отправилась спать. Стоило моей голове коснуться подушки, как я забылась сном младенца.

* * *

Следующий день мало чем отличался от предыдущего, если не считать очередной встречи с конюхом. Освежившись в реке и покрутившись перед зеркалом, сбежала вниз по ступеням и пошла быстрым шагом на встречу. И это после отработанных двенадцати часов с небольшими перерывами!

Конюх не обманул меня и вновь дожидался в назначенном месте. Этим вечером на нем была белая рубаха. В тот раз, когда мы повстречались на тропе, я внимательно изучала лицо молодого мужчины, но не присматривалась к мельчайшим деталям. Теперь же сквозь легкую батистовую ткань можно было разглядеть странное приспособление на левой руке. Оно начиналось на плече и заканчивалось чуть выше запястья. Протез? Этот вариант я сразу отмела прочь, ведь вчера видела, как живо работали мужские пальцы. Стараясь не выдать своего интереса, подняла глаза на волевое лицо Рассела, и мы встретились взглядами. Мои щеки тут же залил румянец, и я спешно опустила голову.

– Добрый вечер, – мужчина первым нарушил молчание, нарушаемое всхрапом жеребца и заливистыми песнями птиц.

– Добрый вечер!

– Давай продолжим твое обучение. И раз ты намерилась постичь мастерство седловки, то и верхом ездить тебе не помешает научиться, чтобы лучше понимать, что к чему.

Хоть связи и не нашла, спорить не стала, лишь молча кивнула. С каждой минутой Рассел нравился мне все больше, но я обратила внимание на некоторые занятные особенности – правильность его речи, горделивую осанку, хорошо поставленный голос. Мужчина не походил на тех, с кем мне довелось столкнуться в конюшне, но спросить его, кто он на самом деле, не решалась. Пришла к мысли, что это не имеет для меня никакого значения. Главное, Рассел, несмотря на мой упрек, был отличным учителем. А большего мне от него и не требовалось.

Где-то около получаса мы провозились с седлом. Магнус – именно так обращался к жеребцу мужчина – сегодня был неспокоен. Похоже, ему просто надоело. Если бы животное могло разговаривать, то несомненно бы спросило: «Да сколько можно?!». Так, видимо, решил и конюх, уговоривший меня попробовать проехаться немного верхом. Я недоверчиво посмотрела на Магнуса, казалось, улыбавшегося во все свои двадцать восемь зубов, и с помощью Рассела взобралась на жеребца. Земля перед глазами неустанно качалась.

– Рассел!.. А-а-а… – я не удержалась и стала заваливаться набок. Мужчина ловко поймал меня, словно всю жизнь только и делал, что ловил подобных мне неумех. Но я заметила появившуюся на мгновение на его лице гримасу боли, когда оперлась на сильные плечи. Мускулы под моими ладонями оказались тверже гранита, но странная конструкция отчетливо ощущалась, и она не давала покоя моему любопытству. – Спасибо! – смущенно выдавила из себя и потупила взгляд.

Конюх вновь помог мне сесть на Магнуса, и тот, сделав пару медленных шагов, поскакал во весь опор. Я закричала со всей мочи, а жеребец, вошедший во вкус, летел во весь опор. Через некоторое время он добрался до оврага, ранее им не замеченного, и дернулся в сторону. Удержаться в седле у меня не было ни единого шанса, и я, пролетев пару метров, упала наземь. Удар немного смягчил густой мох. Перевернувшись на спину, я посмотрела в темнеющее небо и попыталась сесть, но после пары неудачных попыток, снова распласталась на земле.

Стремительно приближался топот сапог, и вскоре рядом со мной оказался Рассел. Он опустился на колени и принялся осматривать меня со знанием дела: голову, живот, ноги…

– Как ты? Что болит?

– Вроде ничего, – солгала я. – Голова немного кружится, наверное, от испуга. Сейчас пройдет, – постаралась заверить мужчину, что со мной все в порядке. Рассел, убедившись, что я цела и невредима, прекратил ощупывать мои ноги и руки и отодвинулся от меня. Когда боль во всем теле утихла, я подтянула колени к груди, обхватила их руками и положила на них подбородок. Мужчина опустился рядом со мной на землю, и, смеясь, вымолвил:

– Лихо ты с ним тогда расправилась, – несомненно, речь шла о Смарагде. – Давно здесь работаешь?

– Нет, чуть меньше недели. А ты?

– И того менее, – о себе он не настроен был ничего рассказывать. – Пойдем, провожу тебя до замка. Уроки нужно продолжить, если хочешь стать хорошей наездницей. С драконами все гораздо сложнее…

– С чего ты взял, что я собираюсь стать наездницей дракона? – меня охватила тревога. Были ли его намерения помочь мне чисты?

– Думаешь, так сложно обо всем догадаться? Уже по той вашей встрече можно было понять, что между вами особая связь. Ни один дракон не потерпит того, что ты сделала тогда. Тем более этот. К тому же у тебя на правом запястье характерный знак…

– Побежишь докладывать обо всем хозяину?

– Хозяину? – раздался приятный гортанный смех. – Зачем мне это?

– Кто тебя знает…

– Не бойся, не побегу.

Между нами вновь воцарилась тишина. Он задумчиво смотрел перед собой вдаль, а я никак не решалась обратиться к нему с новой просьбой. Однако в какой-то момент, собравшись с духом, все же заговорила:

– Я могу тебя еще кое о чем попросить, раз уж ты такой догадливый и знаешь обо мне и драконе?

– Если это в моих силах, – ответил Рассел, немного помедлив. Воспользовавшись моментом, поведала мужчине о путах, по-прежнему сковывающих Смарагда. – Я подумаю, что можно сделать, но он может не подпустить чужака.

– Полагаю, у него не будет выбора, – вымолвила с усмешкой, собираясь пошантажировать дракона, если тот заупрямится. – Послушай, у меня к тебе только один маленький вопросик: зачем ты мне помогаешь?

– Дал другу слово, и, хотя наша дружба канула во тьму, я сдержу его… – ответ Рассела привел меня в замешательство. Он – друг Гордона? Новому вопросу мужчина не позволил прозвучать – едва я открыла рот, он поднялся и протянул мне руку со словами: – Пойдем, а то тебя скоро начнут искать.

Я ухватилась за нее в поисках опоры, и приятное тепло стремительной волной пронеслось по телу, оттеснив озноб от вечерней прохлады. Одним рывком он поднял меня на ноги. Мужчина, как и думала, оказался сильным. Едва он положил ладонь на мою талию, я отпрянула.

– Все прошло, я уже хорошо себя чувствую, – выдавила из себя улыбку для пущей убедительности.

– Точно? – Рассел прошелся по мне пристальным взглядом с головы до ног и, получив в ответ утвердительный кивок, отпустил. К счастью, держалась на ногах я достаточно крепко. – Тогда до завтра?

– До завтра, – мужчина взял Магнуса под уздцы и в очередной раз пошел в противоположную сторону от замка, чем еще больше подогрел мое любопытство.

Невзирая на мои предположения, Смарагд не ждал меня у реки, да и на связь весь день не выходил. Но каким-то шестым чувством знала, что у него все в порядке.

Я обладала хорошей памятью и воображением и, едва оказалась в комнате, зажгла масляную лампу, достала грифель, пожелтевший лист бумаги, села за стол и начала рисовать. Не дракона, не пейзаж, а портрет загадочного молодого человека. Что-то таинственное в нем заставляло меня смотреть на него иначе, чем на других мужчин. Мое сердце билось в его присутствии гораздо чаще, и это мне не давало покоя. Чувства – плохой советчик. Они притупляют разум и делают человека гораздо слабее. Я же привыкла держать их под контролем, не позволяя им брать над собой верх, но тут что-то шло не так.

* * *

Следующим вечером я снова не шла, а неслась на встречу с Расселом, невзирая на усталость. Он тренировал и обучал меня, пока не стемнело. На этот раз Магнус вел себя степенно и не повторил вчерашний «коронный» номер. Мужчина не скупился мне на похвалу, что придавало уверенности и не могло не радовать.

Едва стемнело, Рассел привязал жеребца к дереву, достал из кожаной сумки что-то наподобие арматурных ножниц, и мы побрели к реке, где, как правило, затаивался Смарагд. Стоило нам выйти из леса, дракон яростно взревел и заскреб смертоносными когтями по земле, вырывая из нее дерн, камни и оставляя глубокие борозды. Огромный хвост взметнулся вверх и с грохотом опустился на землю. Смарагд раскрыл пасть, обнажив клыки, и угрожающе выпустил сгусток зеленого дыма. Дракону явно не нравилась моя компания. Я и Рассел в ту же секунду замерли. Черты лица конюха заострились, придавая ему очень серьезное, даже мрачное выражение. Мы оба не знали, чего ждать от разъяренного ящера. Таким я его еще не видела.

«Зачем ты его привела?!» – недовольный рык Смарагда раздался в моей голове.

«С тебя нужно снять цепи! Мне это не под силу, а он помочь хочет! Сколько еще будешь пугать людей по ночам? Слушай, что на тебя нашло?!» – набралась смелости повысить на него голос.

«Не важно, – спустя затянувшуюся паузу отозвался дракон, немного успокоившись. – Пусть снимает и уходит!»

Я первой сделала шаг к Смарагду, и Рассел потянулся за мной, осознав, что угроза его жизни миновала. От меня не укрылось, как дракон испепелял взглядом молодого мужчину, а зеленоватый дым изредка вырывался из ноздрей. Однако стоило конюху подойти вплотную к величественному существу, он повернул голову в сторону и ни разу больше на него не посмотрел, пока тот возился с цепями. Мне было интересно, что Рассел там делал. Рядом с лапами дракона пару раз появилось странное яркое свечение, подобное всполохам молний, а затем раздался лязг цепей, упавших на землю. Смарагд был свободен от металлических пут. Он дождался, пока мы отойдем на безопасное расстояние, и взмыл высоко в небо, даже не поблагодарив своего спасителя.

– Что-то он сегодня не в духе… – еле слышно проговорила я, когда Рассел встал рядом со мной. – Спасибо!

– Не за что! Работы-то на пару минут. Честно, думал, он меня поджарит. Как тебе удалось его успокоить?

– Я тут не при делах… Еще раз спасибо! Ну что, до завтра? – с надеждой посмотрела на конюха.

– До завтра, – Рассел уверенно кивнул, и я спешно покинула его. На этот раз первой…

Как только оказалась в своей крохотной комнате, вновь засела за портрет молодого мужчины. Хотелось по свежей памяти отразить на бумаге каждую морщинку, ямочки на щеках…

Следующие три дня ползли со скоростью улитки. Ничего особенного не происходило: днем – мытье посуды и гневные взгляды Лорены, вечером – уроки езды верхом и посиделки с молчаливым Смарагдом. Первой заговорить с ним не решалась, просто садилась на траву в паре метрах от него и смотрела на звездное небо.

Однако на четвертый день все изменилось. Еще с утра дракон дал мне указание – раздобыть штаны. Вопросов не задавала, и так было понятно, для чего они мне понадобятся. Я решила, что припрятанные джинсы идеально подойдут для полета, и надела их под длинное платье, немного закатав.

Волнительный момент оттягивала, сколько могла, но раз взялась за дело, то не стоило прятать голову в песок. К реке шла с неровным биением сердца, руки похолодели, по телу пробегала мелкая дрожь. Я кусала губы, пыталась совладать с участившимся дыханием, однако получалось у меня это плохо.

Смарагд появился немногим позже меня. В пасти держал нечто, напоминавшее седло для лошади, но гораздо больших размеров, к счастью, с высокой спинкой, а также кучей ремней. Загадочное приспособление приземлилось у моих ног, и дракон лег на брюхо.

«А про тапочки забыл?» – нервно рассмеялась я. Выдержка окончательно дала сбой, разбившись вдребезги.

«Острячка! – вспылил на мгновение Смарагд. – Седлай!»

Я, не страшась, подошла к огромному волшебному созданию и, вспомнив все, чему меня учил Рассел, начала седлать его. Терпение дракона было безгранично. Он стойко выдержал мои ругательства, бормотания и возню с ремнями. Через полчаса я справилась с поставленной задачей, как мне казалось, на отлично. Ступив на вытянутую лапу и ухватившись за один из острых выступов на могучей спине, взобралась в седло и закрепила руки, ноги.

Дракон расправил крылья, сделал пару шагов вперед, слегка присел и одним мощным рывком оторвался от земли. Мой пронзительный крик в ту же секунду разорвал тишину наступившей ночи. Мгновение – и мы поднялись выше деревьев. Внизу мелькнули замок и река, в которой столько раз купалась, но вскоре и они исчезли из виду. Я цеплялась за седло, сжимала до судорог ноги вокруг бронированного тела, но ничто не унимало панику. Широкие крепкие ремни теперь не выглядели надежными, казалось, еще немного – и я непременно отправлюсь в свободное падение. Но когда дракон выправился, желудок больше не сжимался в болезненном спазме, и я осмелилась осмотреться по сторонам. Мы летели над дремучим лесом, простиравшимся на многие километры вокруг, и не было ему конца и края.

Спустя некоторое время, почувствовав мое спокойствие, Смарагд изменил тактику и внезапно, без предупреждения, спикировал вниз. Сердце тут же подпрыгнуло к горлу и так же стремительно упало камнем вниз, и с моих губ сорвался оглушительный вопль. Резкое движение дракона привело к тому, что меня снесло вбок, и я оказалась летящей не верхом, а под брюхом величественного существа.

– А-а-а, – истошно закричала я. – Садись! Садись немедленно!

«И чему ты столько дней училась? Поди, глазки только строила, – раздался в моей голове укоризненный голос. После этих слов Смарагд полетел еще стремительнее, и, едва мы оказались над уже знакомым озером, послышалась команда: – Отцепляйся!»

Перечить ему не стала, знала, что он не желал мне зла. Собрав в кулак все силы, освободилась от ремней сперва на руках, а затем и ногах. Вниз головой это было весьма затруднительно сделать. Я пролетела несколько десятков метров и плюхнулась в воду. Выбравшись на берег, стянула мокрые джинсы и направилась к замку. Меня переполняла злость и обида на саму себя.

«Завтра повторим», – донеслось до меня словно издалека. Дракон не стал дожидаться, пока я выйду на открытое пространство, чтобы освободить его от перекосившегося седла, и взмыл высоко в небо. А я вдруг поняла, что за столько времени не удосужилась узнать у Смарагда, где он живет и чем питается.

Я неспешно брела по тропинке, освещаемой лишь лунным светом, когда услышала приглушенный разговор. Стараясь ступать как можно тише, спряталась за деревом и замерла.

– Тибальт давит на меня. Заставляет определиться с выбором жениха. Что мне делать?

– Аннет, потерпи чуток. Скоро все изменится, – мужской голос принадлежал Расселу.

– Не знаю, сколько еще выдержу все это! Я устала. Что тебе мешает сделать это сейчас?

– Мы уже говорили с тобой на эту тему. И не раз.

Она замолкла ненадолго, но потом взялась шантажировать конюха фразой из плохо поставленного бразильского сериала:

– Ты меня не любишь!

– Ну что ты такое говоришь, Аннет? Конечно, люблю! – это прозвучало настолько искренне, что мое сердце неприятно кольнуло.

– Любил бы, не позволил бы ему издеваться надо мной, – бросила ему девушка и побежала прочь.

Мужчина пару минут смотрел ей вслед, потом развернулся и пошел в обратном направлении. Я стояла, прижавшись к дереву и боясь шелохнуться, пока не стихли его тяжелые шаги. Хоть и не надеялась на близкие отношения с конюхом, но его признание в любви Аннет задело за живое. Я тяжело вздохнула, сжала руки в кулаки до побелевших костяшек и вышла из своего укрытия. Сколько ни пыталась позабыть об услышанном, то и дело прокручивала в памяти их разговор. Что связывает этих двоих? Вывод не радовал.

Поглощенная грустными мыслями, даже не заметила, как добралась до замка. Желания рисовать сегодня не было. Я развесила мокрые вещи, надела любимую пижаму и улеглась в кровать, и долго ворочалась, прежде чем погрузилась в тревожный сон. Следующий день вряд ли мог принести что-то хорошее. Настало время, когда Тибальт придет за ответом. И отрицательного он не потерпит…