Косяки и косячки

Маркова Ирина

«КОСЯКИ и КОСЯЧКИ» – сборник пародий в стихах на стихи известных поэтов. Очередная книга поэтессы Ирины Марковой, как и всегда, порадует читателя высоким уровнем стихосложения, отличным чувством юмора, мудростью, прекрасными иллюстрациями и необычной лёгкостью прочтения. Ирине свойственно не только писать стихи, но и слушать своих коллег по перу, уделяя внимание каждой интонации, каждой детали, подмечая нечто характерное, едва уловимое, присущее именно данному конкретному стихотворению конкретного поэта. Не проходите мимо этой книги – подарите себе улыбку!

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

к книге Ирины Марковой «Косяки и косячки»

Ирина Маркова – прекрасный пример современного поэта, который обладает высоким уровнем творчества и необыкновенной способностью дарить читателям улыбку.

В стремительной круговерти жизни большинство людей занимается решением своих собственных проблем, будучи погруженными в водоворот происходящих событий, в свой собственный мир, мы редко останавливаемся и прислушиваемся к тому, что говорят или пишут другие.

Ирине Марковой свойственно не только писать стихи, но и читать, и слушать других поэтов. Слушать вдумчиво, уделяя внимание каждой интонации, каждой детали, подмечая что-то характерное, едва уловимое, присущее именно данному конкретному стихотворению данного конкретного автора.

Взгляд поэтессы при этом не является едким и категоричным, а строки, рождённые в ответ на тронувшие душу произведения её коллег по перу, отличаются добротой и невольно вызывают улыбку читателя, как впрочем, и самих пародируемых авторов, среди которых – и уже известные, состоявшиеся поэты (Владимир Вишневский, Лев Котюков, Андрей Щербак-Жуков), и те, кто известен пока только в узких литературных кругах Москвы (Валерий Шувалов, Борис Михин, Александр Рушкин).

Вот, например, строки из стихотворения Валерия Шувалова «Кактус»:

«Ночь безлунная – всё ближе. На окошке дремлет кактус. <… > Хоть одёжка и простая, Иглы острые – повсюду… Ну и пусть, а я считаю: Кактус – лучше, чем зануда!»

Ирина Маркова пишет, развивая тему «кактуса», улавливая подтекст стихотворения коллеги-поэта:

«Кактус будет, без сомненья, Делать жизнь его счастливей, И, с женою по сравненью, Он куда неприхотливей! Он размолвок не приемлет, Платьев дорогих не носит, На окошке тихо дремлет И зарплаты не попросит. Наряжать его не надо — Иглы острые повсюду — Просто прелесть и отрада — Лучше, чем жена-зануда!»

Или вот ещё – на строки поэта Александра Рушкина:

«… Пару раз меня назвали гением Гении на сайте «Стихи. ру ».

Ирина Маркова подмечает с доброй иронией:

«Жизнь у поэта требует терпения: Рутинный труд, заботы без прикрас. Меня ж коллеги окрестили гением На некоторых сайтах пару раз. Я – Александр Рушкин по призванию, Но Александру Пушкину под стать. Одна лишь буква – что за наказание! — Во мне мешает Пушкина признать…»

Очередная книга хорошо известной в литературных кругах поэтессы Ирины Марковой, как и всегда, порадует читателя высоким уровнем стихосложения, отличным чувством юмора, кладезью мудрости, прекрасными иллюстрациями и необычной лёгкостью прочтения.

Не проходите мимо этой книги! Подарите себе улыбку!

Александра Крючкова,

поэт, прозаик,

член МГО Союза писателей России

 

На стихи Нелли Бикс

 

* * *

Я нынче источаю гелий И тучи разгоняю стронций. Со мною вновь мой добрый гений, — Картина маслом: я и Солнце!

 

Светить и никаких гвоздей!

Что Леонардо, что да Винчи? Для поэтесс запретов нет. На фоне Солнца пишет нынче Свой поэтический портрет. Её фантазия богата — Там, за пределом атмосфер, Светило ей запанибрата — Ведь Маяковский ей пример! Структуру ж Солнца и строенье Поэт всерьёз не изучал: Беседу вёл по настроенью И свет по-свойски излучал. В лучах же солнечного света Он сочинял, писал, творил, Что до земной любви поэта — Он Лилю Брик боготворил. Ах, Нелли, где твоя удача? Лишь поэтический тупик… Такая вышла незадача — Не Нелли Бикс, а Лиля Брик!

2012

* * *

Когда потом я стану гений, Луне не посвящу ни строчки. Пусть голой по небу побродит, Без поэтической сорочки.

 

Светило

Пишу без мысли для прикола я — За строчкой вылетает строчка. Бредёт по небу солнце голое, Без поэтической сорочки. Плывёт во мгле луна печальная — То ли в забвенье, то ль скучая, Я ж, вся такая гениальная, Давно её не замечаю. Плывёт, как будто, по течению, Свой свет роняя повсеместно, Не до луны, однако, гению, И не до солнца, если честно. Луна да солнце – очень мило! Гуляют но небу на пару! Когда ж поймут, что я – светило, Тогда задам обоим жару!

2012

 

На стихи Владимира Вишневского

 

* * *

… С утра пришлось побыть поэтом (и весь я в этом, весь я в этом).

 

Утренний поэт

С утра пришлось побыть поэтом, Но счастье, видимо, не в этом, А счастье в том, что с плеч гора — Он был поэтом лишь с утра.

2013

* * *

… – А я из клиники неврозов. … Спасибо, понял, нет вопросов.

 

Клиника

Вишневский, вечер завершая, Блистал и слогом, и строкою, При этом публику лишая Элементарного покоя. Поэт был ярок, без сомненья, Ему покоя не давали. Вопросы ж после выступленья Лишь психиатры задавали.

2013

* * *

Пусть не аршином измерять урон. Вы не встревайте, Исаак Ньютон…

 

Происки Великих

Поэт в науках не блистал, Но стать учёным в знак протеста Мечтал, но всё-таки не стал. Что делать? Ньютон встрял не к месту… Поэтом станет, не беда — Творцом от пяток до макушки! — Таким считал себя всегда, Но всё испортил встрявший Пушкин.

2013

* * *

Ба! Не «средь шумного бала». Не случайно совпало, — Я ж вас видел на ина — угурации, Зина…

 

Зина

В поэзии всяко бывало — Когда-то средь бала случайно Кому-то средь шумного бала Явилась какая-то тайна. Другому поэту писалось Про отговорившую рощу А мне-то как раз показалось — Всё в жизни значительно проще. Когда вдохновенье не греет, А хочется всё же оваций, Стремлюсь посетить поскорее Побольше инаугураций. На бал не поеду – поближе К пивному шагну магазину, И в образе музы увижу Не тайну, а попросту – Зину.

2011

* * *

Как сокращает расстояния Проезд в нетрезвом состоянии!.. …………………………………… … Где озвучен в рупор текст убористый — Для гостей столицы: «Господа, Если вас не встретили у поезда… То уже не встретят никогда».

 

Сокращение расстояний

Поэт в нетрезвом состоянии Творит, не ведая оков, И сокращает расстояние От рифмы до своих стихов. Под гомон паровоза резвого Он выдаёт свои клише — Стихи Вишневского нетрезвого, А трезвый выдохся уже… Без всякой совести зазрения Скажу Вам чётко: «Господа, Кто раз прочёл его творения, Впредь не захочет никогда!» Бегут стихи его и проза Вперёд любого паровоза, И строчки скачут там и тут, Но их на станции не ждут. В конце ж тоннеля гаснет свет — Ведь от стихов защиты нет!..

2011

* * *

И чёрт меня дёрнул Подпеть Тине Тёрнер!.. ……………………………… … Забуду ль я, Адам, первопоэт, Как – не чужим навстречу пожеланьям — В раю, по клумбам, напрямки, как свет, Ты, Ева, шла ко мне в одной бандане…

 

Первопоэт

Дни были светлы и тихи, Но дёрнул чёрт писать стихи… Поэты прошлого – пророки! — В гробу перевернулись в шоке — Сбежали все до одного В раю по клумбам от него. Ведь он, порхая по эфиру, Держал бандану, а не лиру, И даже Ева напрямки В сердцах рванула от тоски: Банданой завязала уши, Чтобы стихи его не слушать.

2011

* * *

… Усвойте все, пока у вас все дома — И это посильней, чем аксиома, И это плохо, если кто-то забывает: Разведчиков в отставке не бывает… ………………………………………… Один спросил другого не мигая: «Почёму вас свинина?.. Дорогая».

 

Поэт в отставке

Усвойте все, пока у вас все дома — На все вопросы может быть ответ, И это посильней, чем аксиома — Поэт в отставке – больше чем поэт. А в магазинной бесконечной давке (И это суть реальность, а не сон) — Вишневский сам, как есть – поэт в отставке — Свинину выбирал на закусон. Спросил Вишневский прямо, не мигая, У продавца, смущаясь и дрожа: «Почём у вас свинина? – Дорогая — Пожалуй, Вам не хватит тиража!» Сюжет наполнен истиной простою, Озвученной без ручки и чернил: Свинину ешь, стихов читать не стоит, Тех, что поэт в отставке сочинил.

2011

* * *

У всех прощения прошу За срыв занятий по ушу.

 

Срыв занятий

Используя любые средства Поэт срывал занятья с детства — Срывал, скажу не погрешу: Урок не только по ушу! Сейчас проводит время праздно, Участвуя в программах разных: Кругом выходят незадачи — Срывает телепередачи! Стихи читает без смущенья, Повсюду сея возмущенье. Всех от занятий отрывает — Срывает их и не скрывает.

2011

* * *

… Колпак ли шутовской, Чужие ль шутки юмора, — Мы все, чего ни (в)скрой, Под колпаком у Мюллера…

 

Штирлиц

Колпак надел неколпаковский, И посещает мысль порой — Вишневский, хоть поэт московский, В разведке явно не герой! Не Шиллер он в литературе: Как оказалось, ближе к шулеру, Хотя не Штирлиц по натуре, Но всё ж – под колпаком у Мюллера!

2011

* * *

Новый год, я б отметил, Предвкушеньями светел — Ждём, наведался чтоб Непосредственно к детям СантаКлаустрофоб.

 

Фобии

Когда Вишневский выдаёт В который раз стихов подобие, Впадает медленно народ В разнообразнейшие фобии. Дарить подарки в Новый год Имеет Дед Мороз желание, Но стих Вишневского прочтёт — И чувствует недомогание. Детишкам страшно иногда, А старики впадают в детство, Всем остальным же никуда От стихофобии не деться: И ходят-бродят вдоль дорог Клаустрофобы и мечтатели, И клептоманы разных строк, И стихофобные читатели.

2011

* * *

Печально зазвучало «Ай да Пушкин!..» Ах, няня, няня, что же стало с нами… Я Вам звонил с вопросом «Где же кружка?..» Как дай Вам Бог звонимой быть другим…

 

Технический прогресс

Я Вам звонил – душа в заветной лире Не приняла технический прогресс. Хочу писать подробнее и шире, Чем дозволяют рамки «эС эМ эС». Не скинет информацию мгновенно На «флэшку» про Онегина поэт, Ведь даже Кот Учёный несомненно Не до конца вникает в Интернет. Завис компьютер – это не игрушки — Моё в стихах признанье тормозил. … Вдруг в мониторе появился Пушкин, Цилиндр снял и пальцем погрозил. Затем явились няня и избушка, Луна среди туманов и полей, В ветвях – русалка, в мониторе – кружка, И сразу сердцу стало веселей!

2011

* * *

Мне предлагали сдать Чубайса. … А можно слить, чтоб быть целее, И Галилео Галилея. ………………………………………… Так, чей там полонез – Огинского? Нет, «Лучше б всё-таки Явлинского». ………………………………………… Нет, «Лучше всё-таки Швыдкого». Немцова или Хакамаду…

 

Поэтическая политика

Мы все учились понемногу У Галилео Галилея. Вишневский первым был, ей Богу Мечту заветную лелея. Прослушав полонез Огинского, Он выдал сложную тираду: «Нет, лучше б всё-таки Явлинского, Немцова или Хакамаду». Прослушав Паганини заново, Сказал: «Нам этого не надо! Нам лучше б всё-таки Зюганова, Немцова или Хакамаду». Понять, что классики – сокровище, Коль не умеешь – не старайся: Поаплодируй Абрамовичу Иль Ходорковскому с Чубайсом. … И Галилею слабо верится, Что вник поэт в наук основы. Земля, однако, всё же вертится, Увы, без помощи Немцова. Когда б поэт по воле рока Свои стихи слагал как надо, Он чаще б вспоминал про Блока, А вовсе не про Хакамаду!

2011

 

На стихи Глеба Горбовского

 

* * *

Идут в Россию поезда, В её глубины и туманы. Как хорошо, что есть куда Податься хмурому Ивану. ………………………….. А на отшиб земли родной, Где меньше хитрого народу. ……………………………. И под осенний ветерок Открыть последние «полбанки»…

 

Судьба обетованная

По мне и горе – не беда, Стихи писать не перестану Пока податься есть куда Коллеге – хмурому Ивану Иванов куры не клюют, Но по судьбе довольно странной Стремятся все найти приют Они в Земле Обетованной. Рванут, жизнь новую начав, Минуя молча полустанки, Чтоб к морю Мертвому примчав, Открыть заветные «полбанки».

2011

* * *

… А я сегодня долг не красоте — Капусте кислой отдаю, ребята! Особенно с похмелья – хороша! Когда уже ничто не лезет в глотку — Рассол её, как шёрстка у ерша, Улыбку восстановит и походку! …………………………………….. О, к ней бы – хрящ свиной и заливной, Припорошённый хреном, будто снегом!… Пардон, мадам, я человек земной, Я пью рассол, а не печаль и негу!

 

Гимн кислой капусте

Играю с жизнью я вничью, Считая числа. При этом гимны я пою Капусте кислой. Она с похмелья хороша — Вреда в ней нету Рассол её – как шесть ерша С утра поэту. Не лезут в глотку – вот беда — Коньяк и водка! Капуста ж кислая всегда Идёт в охотку! Съел хрящ свиной и заливной — На сердце пусто! Давай же примем по одной Под ту капусту! Я человек земной, мадам — Люблю капустку! Поди, не раз ещё поддам С хренком в закуску! Я выбираю позитив Строкою чёткой, Печаль и негу заменив Капусткой с водкой!

2013

 

На стихи Георгия Ешимова

 

* * *

… Кто разбил тарелку? – Пушкин… Кто испачкал стенку? – Пушкин… ……………………………………. Кто бабахнул из хлопушки? ……………………………………. Всё его дела. ……………………………………. Чьи хоромы под столицей? И счета чьи за границей? Кто войну с Чечнёй затеял? Ну, конечно, он!

 

Проказник Пушкин

Пушкин просто удивляет — Тут Ешимов прав: Гений нынче проявляет Неуёмный нрав. Стих Ешимов пишет всюду — Дома и в метро! … Ну а Пушкин бьёт посуду И крушит добро, Потрошит перо подушки И перо перин, Бьёт мячом с разбегу Пушкин По стеклу витрин… Дом построил за границей, Про доходы врал! А Ешимову не спится — Творческий аврал! Разошёлся не на шутку Автор – видит Бог! — Хоть бы Пушкин на минутку Стих писать помог!.. Но едва заметил гений Творческий накал — От таких стихотворений В обморок упал, А затем скакал вприпрыжку И на всех плевал, А Ешимовские книжки В клочья разорвал!

2012

 

На стихи Александра Жукова

 

* * *

Надежда Ваша хромонога И кривоглаза, к сожаленью, — Косит, высматривает строго: А нет ли где у Вас сомненья?

 

Надежда

Поэт гулял однажды в тишине, Пред ним мелькнули белые одежды — Он понял: на Пегасе, на коне К нему примчалась светлая Надежда. Она была прекрасна и светла, Улыбкой лучезарною сияла, Казалось, за собой его звала — Она к нему внезапно прискакала. Но, устремив в упор в поэта око, Ехидно улыбалась то и дело, Прокосолапив мимо кривобоко, Какие-то сомненья углядела. «Поведай про мои сомненья, ну-ка!» — Спросил её поэт, она ж, зараза, Ему лишь помахала криворуко И молча подмигнула косоглазо.

2011

* * *

Какое там величье духа?! Меня заела бытовуха. О том, что у меня – семья, День изо дня мне шепчет в ухо Не то жена, не то змея.

 

Змея

Змея шипит нещадно в ухо, Что я – поэт – ни дать, ни взять. Меня ж заела бытовуха — Стихи мне некогда писать. И за меня змея решает Вопросы все день ото дня, Одновременно ж искушает Румяным яблоком меня. Но раздвоение негоже — Себе отчёт я чётко дам: Во мне поэт первичен всё же, А может, всё-таки Адам?!

2011

Мой Рассудок решился в двух лицах Выступать… Видно очень умён! Ум за Разум заходит – боится На себя брать ответственность он.

 

Раздвоение личности

Ум и Разум поспорили разом И, друг друга не видя в упор, Спор ведут – кто умней: Ум иль Разум? И идёт этот спор до сих пор. Ум за Разум зашёл, кроме шуток, Разум Ум на мгновенье прикрыл, Только тут подключился Рассудок — Обе стороны вмиг примирил.

2011

* * *

И вот ещё вопрос – антилирический! (Калашников> быть может, виноват?) Теперь у нас и мат – автоматический, И даже носит имя – АВТО-МАТ.

 

Опасное оружие

Судьба сложилась неудачно, Или не вовремя зарплата — Прибегнуть стоит, однозначно И без вопросов – к АВТОМАТу. Несправедливы к нам – обидно, И не ответить очень сложно, Без АВТОМАТа, очевидно, Здесь совершенно невозможно. Такие средства нам помогут Общаться, к совести взывая. … Но нам ответить тоже могут, Про АВТОМАТ не забывая.

2012

* * *

С известным изречением знаком, Всю жизнь учусь, но фразу эту помню! Да, я умру, конечно, дураком, Хотя, надеюсь, дураком неполным.

 

Неполные дураки

В стихах бывает полный мрак И многое такое… Повержен Жуковым дурак И песней, и строкою. Порой поэт – закон таков — Мельчает и мельчает, А Жуков полных дураков Стихами обличает. Их, полных, много – вот беда — И в этом жизни драма! К нему ж не липнут никогда Ни дурь, ни килограммы!

2013

 

На стихи Владимира Захарова

 

* * *

Выпью я бургундских вин, Закушу лягушкой квашеной, Депардье теперь мордвин Из француза перекрашенный…

 

Французский мордвин

Депардье теперь мордвин, И мордвином будет впредь, Он в Израиле – раввин, А в России он – медведь. Он лягушкой закусил, Чтоб Делону быть под стать, И помчал, что было сил, Чтоб в Саранске заблистать. Знать, в России не преграды Ни морозы, ни лимит, На Чукотке, если надо — Абрамовича затмит. Готов Саранск его принять, И в это сложно не поверить — Его мордвою не объять, Его мордвином не измерить!

2013

* * *

Остра стрела Амура! …………………………….. Он меток, паразит, Ну, и при всём при этом Стрелою всех разит, Не сплюнув сигарету. ……………………………. Ты что-то нынче хмур. Что, нет стрелы разящей? Проказник, ты, Амур. – Покурим? – Некурящий!

 

Поэт и Амур

Поэт, как яркая фигура, Не тратит время понапрасну, Готов приветствовать Амура Он ежедневно, ежечасно. Сюжета требует натура — Его фантазия богата: Он захотел держать Амура, Как минимум, запанибрата. «Давай, Амур, покурим вместе», — Сказал поэт, строку творящий. Амур ответил: «Много чести! И я, к тому же, некурящий!» Судьба-злодейка виновата — Чувств не дождался, ну и что же?! С Амуром быть запанибрата Даже поэту быть негоже!

2012

 

На стихи Валерия Иванова

 

* * *

Отечество и жизнь сама, и воля, Моё инопланетное подполье.

 

Инопланетное подполье

Кому милей российское раздолье, Кому – ковыль с равниной дорогой, Ему ж – инопланетное подполье — Оттуда он обратно – ни ногой! Кому-то снится ветхая избушка, В багрец и золото одетый лес, Кого сопровождает няня с кружкой, Ему ж – подполье видится небес! Случится ли – проявит своеволье, Подумает – вдали просвета нет, Махнёт рукой – да и уйдёт в подполье — Ищи его тогда среди планет!

2011

 

На стихи Анатолия Капитонова

 

* * *

Собака пристально смотрела, Потом решила, что свой. Пришла ко мне И рядом села, Покачивая головой.

 

Свои

Поэт пытался подойти К вопросам бытия. Собаку встретил на пути — Подумал, что своя, И ну стихи свои читать, В сердцах рубаху рвать, Собака ж начала под стать Скулить и подвывать. В стих окунулся с головой, Эмоций не тая. Собака поняла – он свой, А он решил – своя. … И были улицы тихи, Прохожий глянул вслед. … Собака выдала стихи, И ей подвыл поэт.

2012

 

На стихи Вадима Ковды

 

* * *

Пожив в земной, нескучной обстановке, Наев, напив, нашкодив, я – балда, Вернуться должен из командировки В родимое дурное Никуда.

 

Поэт из Ниоткуда

Умчавший ото всех и отовсюду Неопытный нашкодивший балда Приехал из дурного Ниоткуда В не менее дурное Никуда. И, путь пройдя нелёгкий издалече, Признав в себе недюжинный талант, Он землю водрузил себе на плечи, Как древний и неистовый Атлант. Пожив в земной нескучной обстановке, Прикинувшись нашкодившим балдой, Поэт стихи читал без остановки, Назвав себя то ль Ковдой, то ль Ковдой! Земля кружилась, плакала и пела, И слушала поэта иногда, Когда неутомимо, обалдело Стихи слагал то ль Ковда, то ль Ковда!

2012

 

На стихи Константина Комарова

 

* * *

Моё безумие – фантом Дискретного ума… ………………………………… Ведь я, в конце концов, поэт: С листа лечу листом, А ты – всего лишь силуэт На месте на пустом.

 

Фантом дискретного ума

Пустое место – силуэты — Все, очевидно, нездоровы, А рвутся в Пушкины, в поэты, В Есенины и в Комаровы. Они на месте на пустом Хотят казаться лентой пёстрой. Я их побью с листа листом, Умом дискретным, строчкой острой. Пусть вас рассудит жизнь сама, А я живу, листы листая. Фантом дискретного ума, Поверьте, штука непростая. Поэты, помните о том — Побойтесь Бога, жизнь сурова. Мой ум дискретен, как фантом, Побойтесь люди, Комарова.

2012

* * *

… А то из слов моих – уж матерных Процентов где-то шестьдесят.

 

Ненормативный классик

Я знал поэзию заочно — Её историю, исток. Слов тридцать-сорок знал я точно, Потом узнал ещё пяток. Затем возрос и стал поэтом, И всех поэзией потряс, Безоговорочно при этом Словарный ширился запас. Слова учил я то и дело — Читатель к этому привык. Я стал вконец поэтом зрелым, Освоив матерный язык. Писать как классик я сумею, Восторгов истинных – лавины — Ведь матерных стихов имею Уже не меньше половины!

2012

 

На стихи Александра Комаровского

 

* * *

За окном холодный ветер веет, Осень забавляется дождём. Я, чем больше выпью, тем трезвее Рассуждаю смело обо всём. ………………………………………. Но зачем же «с мельницей сражаться», Если больше нечего налить?

 

Ода трезвости

Капал дождь, как осени ухмылка, Ветер утомительно ревел. Комаровский с другом за бутылкой Долго и осознанно трезвел. Не шутил писатель, не кривлялся, Забавлялся серый день с дождём, А поэт с бутылкой забавлялся, Заявляя: «К трезвости идём!» Он был в теме, и вписался в тему, И была проблема решена, Разрешилась трезвости проблема, Лишь бутылку выпили до дна. Многие решаются задачи, Выпить есть – судьбу не надо злить. Так зачем о трезвости судачить, Если больше нечего налить!

2012

* * *

… По натуре – совсем не бездельник И за новое смело берусь. Только всё ж на душе понедельник — Не тоска, так тоскливая грусть. ……………………………………… Но не знаю вины безутешной, Чтоб себя по ланитам хлестать. ……………………………………… Впрочем, есть ордена и медали, И погон золотой со звездой.

 

Остров невезения

Комаровский – не бездельник И стихов сплетает нить, Только каждый понедельник Он мечтает отменить. Словно остров невезенья, Обуяла жизни ночь… Отменить по настроенью Понедельники не прочь! Генералом он зовётся, И погоны со звездой, Отдохнуть, однако, рвётся И во вторник со средой. Отдохнуть, ходить небритым. … Но начальство, может стать, Генерала по ланитам Очень лихо отхлестать!

2011

* * *

Неужели я сошёл сума? Черти до утра мне танцевали. Из какой-то сумеречной дали Пела Маргарита мне сама. ……………………………………… От тоски так можно зареветь… Видно, всё же нужно протрезветь.

 

Память

Помнит Комаровский день прошедший — Было классно, весело, но всё ж — Здравый он поэт, не сумасшедший, Но воспоминанья вводят в дрожь! Память растревожила пиита, Лишь восстановил событий ход — Помнит, что манила Маргарита, Черти зазывали в хоровод… Как плясал он с ними до упада, Помнит чётко, как он с ними пил, Помнит всё, но только – вот досада! — Он свою фамилию забыл. Похмелился, выпил – может, мало? Видит: Маргарита тут как тут! Сунулась в окно и подсказала, Что его Булгаковым зовут!

2012

* * *

… Ну, надо же «ядрёна мать»! Да мы ж ведь мастера ломать! ……………………………………… Но где ж такую мудрость взять, Чтоб разобраться – что ломать, А что хранить, гордясь собой?..

 

«Ядрёна мать»

Он гордится сам собою, Знает: строить – не ломать. От поклонниц нет отбоя — Он поэт – «ядрёна мать»! Сам построит, сам разрушит, И геройствует опять — Целый вал стихов обрушит, Он поэт – «ядрёна мать»! Наломает дров порою, Да и как не наломать? Он гордится сам собою, Он поэт – «ядрёна мать»! Срифмовал «ядрёна мать», Срифмовал «ядрёна вошь». А в итоге стих опять Получился всем хорош. В жизни множество авралов, Разберёт любой аврал! Он – поэт средь генералов, Средь поэтов – генерал!

2011

* * *

И теперь мы – река С берегами и дном. В ней твоя красота И мозгов моих муть.

 

Муть мозгов

Я стихов не писал Иль писал как-нибудь, Но на помощь призвал Я мозгов своих муть. В круговерти такой Завертелись дела, И строка за строкой Полилась, потекла. Смог реально понять Я поэзии суть, А причиной опять — Та ж мозгов моих муть. Пью с друзьями сполна И прощаю врагов, А причина одна — Муть всё тех же мозгов.

2012

* * *

Исчезла хмурость с лиц прохожих, И стало больше дней погожих. Не под фанеру, а живьём Поёт ворона соловьём.

 

Генерал и вороны

Лишь миру солнце улыбнулось, Пришёл весны водоворот. В природе всё перевернулось, И стало всё наоборот. Кругом весенние приметы, Жизнь, пробуждаясь, бьёт ключом. А в бой идут одни поэты, И словом рубят, как мечом. Листвою принакрылась крона, Предвидя солнечный аврал. Запела соловьём ворона, Сонеты пишет генерал. Поправил китель и погоны И слово мудрое изрёк — Уселись на забор вороны, Мгновенно взяв по козырёк. И соловей, предвестник лета, Всеобщему азарту внял, Прокаркал соловей сонеты, Что генерал насочинял.

2012

* * *

О могучее Чудо великое! Не суди строго чадо взалкавшее. Пусть не яркое, но не безликое, Не нашедшее, всё же искавшее.

 

Чудо и Чадо

Где-то Чудо витает великое, Где-то Чадо – явленье словесное — Пусть не яркое, но не безликое, Даже где-то кому-то известное. Пусть на землю не с неба сошедшее, Отыскавшее слово не новое, Где-то резвое, где сумасшедшее, Ну а в чём-то слегка бестолковое. Чадо, в общем, явление праздное — Не отнять неуёмного норова, Чадо с Чудом – явления разные, Но и Чуду без Чада нездорово. В общем, Чадо взрослеет уверенно, Превращаясь в поэта московского, Знать, чудес натворит неумеренно От лица самого Комаровского!

2012

* * *

… Начиная с детсада Я по счёту плачу. ……………………….. Как бескрылая птица, Как корова на льду. ……………………….. В жизни всё лотерея, Только мне не везёт. Эх, зайду-ка в кафе я, Может, кто-то нальёт…

 

Корова на льду

Жизнь предвижу иную — Дни бегут напролёт. Лишь в кафе загляну я — Тут же кто-то нальёт! В чём же счастья основа? Я ответ не найду — Я всего лишь корова На изменчивом льду. Жизнь плутовкой суровой Поумерила прыть, Но негоже коровой Генералу прослыть! Пью в кафе ненароком Я у всех на виду — Генералом, пророком — Не коровой на льду!

2013

 

На стихи Павла Косякова

 

* * *

… Оставленье забот и квартир Обретете себя и пространства. …………………………………….. Сквозь столичный стекая зазор, На большую выходишь дорогу.

 

Поэт с Большой дороги

Если строчек по-прежнему нет, И не ждать вдохновенья в подмогу На дорогу выходит поэт, На Большую выходит дорогу. Сам с собою ведя разговор, Не блеща ни строкой, ни дарами, Прихвативши и нож, и топор, Рифму рубит поэт топорами. Он оставит квартиру жене, Хоть поэты порой небогаты. По дороге помчит, где одне Вёрсты мимо летят полосаты. Путь кремнистый когда-то лежал, Где-то Лермонтов шёл в одиночку, Косяков с топором пробежал, Обрубая и рифму, и строчку. Литераторы! Без дураков, Уносите и строчки, и ноги! … Знамо, бродит поэт Косяков По Большой, извините, дороге.

2011

* * *

… Мне не с ними, мне дальше – в страну сквозняков, На поруки ветров, непогодой гонимых. Заведу себе лодку, собаку, блокнот, Чтобы плыть, говорить и писать без причины. ……………………………………………………. Я срублю себе дому таёжной реки…

 

Хорошо бы собаку купить

Он, как Бунин, в сердцах покупает собаку, В одиночестве мчится в страну сквозняков, Он с пером и блокнотом стремится в атаку, Нет, не Бунин, а скромный поэт Косяков. Заведёт себе лодку к собаке в придачу, Будет плыть, говорить, пыл не в силах унять, А в итоге примчит на таёжную дачу И начнёт без причины стихи сочинять. Средь плывущих вдоль рек стихотворных фрегатов Лайнер Бунина крошит гряду ледников — Нобель ждёт и открытий, и лауреатов, Но, увы, прозябает в тайге Косяков.

2011

* * *

… Живу от утра до утра, Живу от выдоха до вдоха, Пока стекает с топора Приговорённая эпоха.

 

Стихи и топоры

В России не было сто лет Поэта резвого такого — Тут появляется атлет — В нём все узнали Косякова. Поэт почти не утихал — Обидно было за державу — Когда он топором махал В сердцах налево и направо. Труба зовёт: «Пора, пора!» В поэте умиротворенье, Пока стекают с топора Топорные стихотворенья.

2012

 

На стихи Льва Котюкова

 

Б.А. Слуцкому

… Борис Абрамыч, дорогой, Прости, что я– не Аев Абрамыч, Прости за то, что я – другой… Прости меня за гениальность…

 

Бщё неведомый избранник

Что он – не Байрон, он – другой, — Поверим в это, как в реальность. Борис Абрамыч дорогой Простит его за гениальность. Простит – и не ходи к гадалке — Простит, за то, что он мастит; Что он не Лев Абрамыч – жалко! Его за это Бог простит…

2011

* * *

… Светятся железные пути, Цокают железными колёсами. Где-то за нездешней тишиной Отцветают белые акации… Женщины, обманутые мной, Штабелями полегли у станции.

 

Исповедь путешественника

Люблю далёкие края, Люблю по станциям скитаться я, Но сам не свой бываю я — Лишь замаячит где-то станция. Уже который год подряд Неутомимо-ненормальные За мною женщины следят, Заполнив здания вокзальные. Заметив в поезде меня, Толпою с гиканьем и свистами За поездом средь бела дня Бегут поклонницы неистово. Путь преграждают, став стеной, Составу, мчащему полями, И падают передо мной — Всё штабелями, штабелями.

2011

* * *

Я думал, жизнь меня засушит, А жизнь упорно мочит, мочит. И бездна пожирает души, И всё темней на солнце ночи. И нет безумью оправданья, И нет прощения победам, Как после первого свиданья, Как пред свиданием последним.

 

Жизненные уроки

Я думал, жизнь меня научит, А жизнь учить, увы, не хочет: Не вразумляет, только мучит, И непрестанно мочит, мочит. Мои надежды все обрушит, И лишь никчемное пророчит. Я думал, жизнь меня засушит, А жизнь упорно мочит, мочит. Не жду от жизни оправданья Стихам и стихотворным бредням. Хотел я первое свиданье Назвать свиданием последним. Внимать возлюбленной нет мочи: Несёт такое – вянут уши. А жизнь упорно мочит, мочит, И бесконечно сушит, сушит…

2011

* * *

Целовались… Ломали сирень за углом без печали… На веранде взахлёб пили стынущий чай. Задыхаясь от счастья, куда-то бежали, Раздавив двадцать пять Муравьёв невзначай.

 

Издержки любви

Задыхаясь от счастья, куда-то бежали, Раздавив Муравьёв, муравьят, муравьих. Комары, закружив, от испуга дрожали — Ведь такая судьба ожидала и их… Разбежались во тьме по утрам тараканы, Разлетелись и мухи – лови – не лови. Не бывает, пожалуй, любви без изъяна, Без издержек и жертв не бывает любви.

2011

* * *

Во мне небесная роса Преобразится в кровь Господню. Я выхожу на голоса Из дня грядущего – в сегодня.

 

Пророчество

Во мне небесная роса, И дышит слово неземное. Иду и слышу голоса, И голоса спешат за мною. Они преследуют меня, Они летят из поднебесья. Я восстаю, как из огня, И неземные слышу песни. Иду – лирический поэт — Передо мною вся Россия! А голоса летят во след И мне во след кричат: «Мессия!»

2011

* * *

Сжигал я душу алкоголем, Потом глаголом душу жёг … И дым клубился по-над полем, И догорал с иглою стог. ………………………………… И вот ищу под стылым пеплом Иглу Судьбы себе на страх.

 

Стога и глаголы

Стихов немало сочинил, Пока иглу искал в стогу. Устал и выбился из сил — Искать я больше не могу. Так надоел мне этот стог, Что стал я сам себе не рад, И я в сердцах его поджёг, Рифмуя строчки невпопад. Искать иглу в стогу доколь? Ищу себя в стихах опять… Куда уж лучше алкоголь Порою на душу принять! Стог догорел. Дымок над ним. Я восстаю среди огня. Глядь – шестикрылый серафим С укором смотрит на меня. Он говорил такую речь И вразумлял меня, как мог: «Сердца глаголом надо жечь, А не сжигать впустую стог!»

2011

* * *

Я сам себя давно не жду!.. И в золотых потёмках сада, Вздыхая тяжко, не иду Туда, куда являться надо.

 

Явление Льва народу

Себя не вижу за версту Да и в упор себя не вижу Сам до себя не дорасту И возрастанья не предвижу К себе никак я не приду И не приеду может статься, Я сам себя давно не жду И не могу себя дождаться. Себя любя и не любя, Я прихожу на остановку, И в вечных поисках себя Я прибываю в Третьяковку. Картину рассмотрев едва, Прочёл названье слово в слово: «Явление народу Льва» — Льва, без вопросов, Котюкова.

2011

* * *

Я в годы юные споткнулся, И по дороге из пивной — Ушёл в безвестность, но вернулся, — Вернулся полностью живой. ……………………………………… Я победил свою безвестность> Но вот известность – всё никак…

 

Известность

Я часто в жизни спотыкался, Но лишь благодаря пивной В живых всё время оставался, В лучах у славы лишь одной. Я не скрываю: я – за честность, Но раз в пивной, средь бела дня Я повстречал свою известность — С тех пор преследует меня. Она меня сживёт со света, И день, и ночь идёт за мной! Одна надежда у поэта — Укрыться где-нибудь в пивной!

2011

* * *

Жизнь улыбается хмуро, Время смеётся хитро. Дама по имени Дура Вышла одна из метро.

 

Дама по имени Дура

Жизнь издевается втуне, Искоса смотрит хитро, Счастье поэт накануне Долго искал у метро. Жизнь непокорна, упряма, И не прожить без утрат: … Вдруг замаячила Дама — Он познакомиться рад. Дама с хорошей фигурой Стала его зазывать: «Если без отчества – Дурой Можно меня называть». Празднует литература, И торжествует поэт — Дама по имени Дура Обогатила сюжет. Радость поэта венчает — Он уже больше не хмур. Может, еще повстречает Парочку этаких Дур.

2011

* * *

Стихотворец – слуга неприличности, У тебя ничего не отнять! Посчитать постарайся до тысячи, — До того, как стишки сочинять.

 

Физики и лирики

Одинаковы в глупой типичности, Без усталости всюду снуют Стихотворцы – рабы неприличности — И негодные книжки суют. В примитивной погрязли тематике, Их сюжет и язык бестолков, Но основам простой математики Их обучит поэт Котюков! Пусть пути нелегки и запутаны — Котюков же в науке – герой! Пифагоры, Эйнштейны и Ньютоны Из поэтов выходят порой! Сколько их по планете шатается, Перешедших границы веков, Что со счёта порою сбивается Обучивший их Лев Котюков!

2011

* * *

Тупо всмотрюсь в придорожную тёмную лужу, Тупо вгляжусь в отраженье чужого лица… Как возлюбить до конца свою вечную душу? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . И остаётся угрюмо себя ненавидеть, И остаётся угрюмо любить не себя.

 

Безответная любовь

Я тупо смотрю в придорожную лужу Не спорю, что явно обласкан судьбой, Но вдруг неосознанно я обнаружу, Что я недолюблен самим же собой! Я в лужицу тупо смотреть продолжаю, В стихах, да и в прозе я явно мастак. Себе говорю: «Я себя обожаю!» И сам возражаю, что это не так… Собой недолюблен, выходит, и всё же Угрюмо смиряюсь, других полюбя. Но как же себя ненавижу, о Боже! За то, что упорно люблю не себя!

2011

* * *

И пил один сутра вино> Но водку пил всегда с народом… . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Иду с опаской по земле, А было море по колено. Иду с народом в русской мгле, Как из египетского плена. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Когда-то, может, никогда Все станут тем ещё народом.

 

Тот ещё народ

Поэт с народом заодно, Поэта путь давно предсказан — Один ты можешь пить вино, С народом водку пить обязан. Проблему «быть или не быть» Поэт обыгрывает смачно. Коньяк с друзьями можно пить, С народом – водку однозначно! Стихи читает на «ура!» И правду-истину вещает. С народом водку пить с утра Ему никто не запрещает. Поэт не тонет, не горит, Ему и море по колено, И выйдет, изучив иврит, Он из египетского плена. Поэт – не то, что всякий сброд — Его не подведёт порода. Поэты – тот ещё народ, Все – из того ещё народа!

2012

 

На стихи Михаила Мартышкина

 

* * *

… Мужайся, Иоанн Креститель! Хватают, тащат за сюртук. ………………………………………. Ну да – они его убили. Но перед тем без лишних слов Убийцы извлекли мобильник У Иоанна из штанов.

 

Пророк Мартышкин

Любитель каверзной интрижки, Создатель замков на песке, Помог творить поэт Мартышкин Коллегам – Марку и Луке. Мартышкин – творчества ценитель — Точней, творец и аксакал. Но всё же Иоанн Креститель Ему, похоже, помогал. Креститель Иоанн мужался, Он плакал, голову склонял, Когда поэт упал, отжался, Сюжет библейский сочинял. … Ударил по зубам напильник Любому смыслу вопреки. … Мартышкин отобрал мобильник У Иоанна и Луки. С тех пор про Библию точает Он в эс-эм-эс-ках сотни строк. … Лишь молча головой качает Их прочитав, Илья Пророк. И пусть Мартышкин ухитрился Извлечь мобильник из кармана, Считать себя поторопился Фигурой, равной Иоанну.

2012

* * *

Ах, обида их не уменьшилась: Злобой праведною горя, Изловили меня манекенщицы И лупили меня почём зря! Голова вся бинтами обмотана, Пребываю всё время в тоске…

 

Поклонник женщин

Накупил дорогие вещицы, Ненаглядным подругам даря. Изловили меня продавщицы И лупили меня почём зря. Избегая назойливой прессы, Груз стихов пронеся налегке, Изловили меня поэтессы И лупили меня по башке. Складной рифмой и строчкою чёткой Я поэмы наполнил сполна. … С кулаками и сковородкой Меня встретила дома жена. … Шёл я, прошлое с будущим путая, Не мечтая уже ни о ком. … Изловили любовницы лютые! И ударили пыльным мешком. Голова вся бинтами обмотана, В синяках я, и косточки в ряд. Где же истина? «Истина вот она! — Мне коллеги в сердцах говорят, — Ты красив, и фигура атлета, Складно пишешь, и ладно сложён, Но, когда сочиняешь сонеты, Ты не путай любовниц и жён. Ты – поэт и политик известный, Выпускающий яркие книжки, Только будешь побит повсеместно, Многих женщин поклонник, Мартышкин!»

2012

Ирине Марковой

А законов эволюции не было и нет, Как и науки о происхождении человека… Современная преподавательница несёт в университет Дремучие воззрения тринадцатого века. ………………………………………………….. …И прочий древнееврейский бред Лишённого здравого смысла текста.

 

Дремучая преподавательница

Но сколько можно по кругу ходить? Она же ходит, интриг искательница, Не может Мартышкину угодить Дремучая преподавательница. То эволюцию не признаёт, То строчкою, то пародией мучая, Покоя поэту она не даёт — Преподавательница дремучая. Мартышкину равных на свете нет — Вобрал все достоинства человека! — Она же несёт в университет Воззренья глухого лохматого века. О том, что история есть предмет, Знает один лишь поэт Мартышкин, Она же свой древнееврейский бред Взяла из Ветхозаветной книжки. Когда бы он Новый Завет создал Чёткой строкою и слогом чистым, Тогда бы Мартышкин миру предстал Самым талантливым Евангелистом!

2012

* * *

А вот нынешние поэты, даже имеющие награды и звания, И самые из них талантливые даже, Описывают лишь собственные пустяковые переживания И сельские, из XVIII-го века, пейзажи. ……………………………………………………….. То ли все эти творцы осторожны слишком, То ли в процессе творчества на ерунду подсели… Исключение являют собой Михаил Мартышкин И, конечно, Всеволод Емелин.

 

Поэты-исключения

Умеют поэты, и умные даже, Творящие для и про человека, Описывать только тупые пейзажи И сельские дни позапрошлого века. А раньше, бывало, писали о птичках, Про Родину нашу писали и пели, А в нынешнем веке «поэты» в кавычках На всякую ересь и глупость подсели. Творили поэты, печатались книжки, И растеряли всё то, что имели… Но есть исключенья – хотя бы Мартышкин, Ну, может быть, Пушкин и точно – Емелин.

2012

 

На стихи Бориса Михина

 

Южные «хотелки»

Лунища просто озверела, Орёт по финиковым пальмам… ………………………………….. Цикады – южные свирели — Кричат: «Не надо! Нам оставь их. ……………………………………. И если образно, то рылий Свой взгляд вперяют в звёздный трафик. Почто там спутники хамеют…

 

Поэтические «Мечталки»

Лунища просто озверела — Неслась по небу – нету сладу, Рвались звездищи то и дело Устроить путнику засаду. Цикады просто охамели — Влетали в летище, не лето! И только крыльями гремели, Пугая бедного поэта. И сонмища светил небесных Поэта Михина терзали, Узнав, что он – поэт известный, На тёмном небе исчезали, Боясь в сиянии поэта Утратить ход вещей привычных: Готовы звёзды кануть в лету — Пусть бьётся с солнцем, горемычный.

2012

* * *

… Выть стараюсь учтив, Себя подавая как аперитив. Весна кукарекала.

 

Времена года

Весна кукарекала, оттепель хрюкала, Лето сурово молчало, Осень поэта стихами баюкала, Зимняя вьюга мычала. Блея бараном, баранки и бублики Осень вплетала в мотивы, Ну а поэт подавал себя публике В роли аперитива. Громко чирикая музыкой чёткою, Оттарабанило лето, Преподнеся с коньяком или с водкою Вирши Бориса поэта. Чем кукарекать с весной непутёвою Аперитивом в нагрузку, Михин старается строчкою новою Крякнуть с вином на закуску.

2012

* * *

Я застыл выжидательно, Ты уходишь стремительно, Каждый думал он – в дательном, Оказавшись в винительном… …………………………… Изучили мы правило. Оказалось несложное.

 

Поэт и падежи

Возрастая стремительно, Шёл тропою нехоженой. Он мечтал о творительном, Так поэту положено — Послужить умозрительным Словесам нерастраченным, Чтоб прослыть именительным, Именитым и значимым. Только критик внушительный Произнёс невозможное: Приговор был винительный — Видно, правило сложное…

2012

* * *

Я «задонкихотился» с собою> С мельницами правд И «дульсиней», «Оборотней-старцев», Слов-свиней… Вызываю вновь «себя-ковбоя!».

 

«Задонкихотился»

По-ковбойски заломивши шапку, Твёрдо веря в то, что он – ковбой, Взял поэт стихи свои в охапку И «задонкихотился» с собой. От такой внезапной канители Мигом закружилась голова, … Свиньи вдруг гурьбою налетели, Глядь – а то не свиньи, а слова. Творческие множились наброски, И стихи, что в воздухе висят, Вдруг преобразились в отголоски Слов-свиней и строчек-поросят! Плыл поэт орлом по небосклону, И, себе отвесив комплимент, Стадо слов-свиней пригнал к загону И «раздонкихотился» в момент!

2012

* * *

… Жди. День обанкротив До полной хмари, Сейчас устрою Конец апреля. И, весь в сиропе, Напустомелю Мечты горою. …………………. На кухне сладко. За кухней – сыро. А сердце падко На сны-проныры.

 

Поэт-проныра

В апреле ясно, тепло и сыро, Весна травою луга застелет, А накануне поэт-проныра Стихов охапку напустомелит. Весна и лето гуляют в паре, Уж скоро плод на ветвях поспеет. … День обанкротив до полной хмари, Поэт-проныра везде успеет. Уж скоро осень на землю рухнет, И дождь стеною дворы застелет. … Ну а поэт у себя на кухне Всё пустомелит и пустомелит.

2012

* * *

Пью хорошенько, Трезвею только От ночи южной. Лимонной долькой Вон месяц кружит. Застыли скалы Орехом грецким…

 

Памятка поэта-путешественника

Пьют хорошенько порой туристы — Кто грамм по двести, кто грамм по триста! Когда ты пить начинаешь только — Растает месяц лимонной долькой, А звёзды млечной дорожкой узкой Бегут конфетками на закуску. Когда ты выпил, но выпил мало, То хоть нечётко, но видно скалы. А если, скажем, ты пьян мертвецки, То скалы треснут орехом грецким. Луна улыбнётся жёлтой репкой, Поэт поймёт – он орешек крепкий. И даже такому, как Михин Боря Вдруг по колено предстанет море. А коль добавить сто грамм к тому же, То море станет почти что лужей!

2012

* * *

Иногда неудача Подползёт яркой змейкой: Мы расстались без сдачи, Разойдясь до копейки…

 

Расставание

Нам встречи были не шуры-муры, А чувства крупные, как купюры. Мы не спешили считать затраты — Не отходили от банкомата. Но отвернулась от нас удача — Расстались попросту и без сдачи.

2012

* * *

… Стихи похожи на консервы, Соленья слёз, любовный джем, Осенний сок и гнев блажен…

 

Поэт и консервы

Поэт, похожий на консервы, Глядит на мир сквозь сотню призм, Читателю потреплет нервы, В стихах скрывая ботулизм. Любовный джем бросает в дрожь, Консервы в баночном прикиде. О, как поэт с героем схож В законсервированном виде! Соленье слёз глаголом жжёт, Пленяет сладость сухофрукта, Но как порой читатель ждёт Вкус натурального продукта!

2012

* * *

Наглоталась жизнь токсинов, Вся в осенних метастазах. Лечит Бах нас клавесином — Нет убить бы фугой сразу.

 

Музыкальная терапия

Ничего не помогает, Грусть идёт волной упругой, Бах аккордом напрягает И грозит при этом фугой. Жизнь струёю полосатой Ускоряет ход неловкий, И Бетховен бьёт сонатой, А не гладит по головке! А поэт терзает слово, А когда терпенье лопнет, Бах посмотрит вдруг сурово — Молча фугою прихлопнет.

2012

* * *

Утро цвета кофе с молоком С точки зрения дурного кофе Понимается как – жизнь мельком. Рядом дырка в сыре костромском, Поразительно полна на строфы.

 

Дырка в сыре костромском

Если кофе выписан врачом, Да в прикуску с сырным бутербродом, То поэту беды нипочём — Он шедевры пишет для народа. Все невзгоды станут пустяком, Если рядом баночка варенья, Даже дырка в сыре костромском Просто отдаёт стихотвореньем. Ну а если с маслом бутерброд, То, позвольте, это даже слишком! Ведь поэт, едва откроет рот — Рифмы так и прут без передышки. Если ж пиво к щучьим потрохам — Сердце оживает и рассудок. … Путь не только к сердцу, но к стихам У иных лежит через желудок!

2012

* * *

Очередь в регистратуре За бумажкой из психушки. Вот где признают – «культурен». Справку нужно. … «Вы – не Пушкин?»

 

Классик из психушки

Очередь в регистратуре, Всем знакомая в психушке. Кто-то выкрикнул: «В натуре, Ну ты чё, и вправду Пушкин?» Михин дёрнулся при этом, Приосанился тревожно: «Что, великого поэта Рассмотреть на деле сложно? В чём, простите, здесь дилемма, Дуралеи из психушки? Пушкина признать проблема? Что, не видно – с вами Пушкин! Ладно, сделаем поправку: Здесь, в дурдоме, всюду психи. Предъявить, позвольте, справку: Не узнали? – Пушкин-Михин!» А враги, видать, умнее В этой каверзной психушке — Запись сделали точнее В этой справке: «Михин-Пушкин!»

2012

* * *

Рядом с подъездною кошкой Мне бы упасть до запоя. Я так устал быть собою, — Вот дураком бы немножко… ………………………………… Кто, как не я, – есть другие? Водку – на нервы нагие и – поперёк. С алкашами…

 

Реинкарнация

Видимо, лишь с перепоя Истина скрылась немножко. Я так устал быть собою — Быть, бы, хоть чуточку, кошкой. Сколько ни бейся с судьбою, Жизнь представляется жвачкой. Я так устал быть собою — Стать бы немножко собачкой. Жизнь, словно в мячик, играется — Выпустил книжку за книжкой. Михин порою старается Стать хомячком или мышкой. Льются проблемы ковшами, Что ни проблема – то жалоба. Он заодно с алкашами — Пьяницей стать не мешало бы. В свете поэта московского Истина – проще простого. Взял бы талант Маяковского Или раздумья Толстого. В жизни такое случается — Мчатся мгновенья и даты. Даже порой получается Пушкиным стать хоть когда-то. Верится – время протянется После стихов и оваций, Михин собою останется Вследствие реинкарнаций.

2012

 

На стихи Александра Николаева

 

* * *

Три мухи на окне. Одна из них попалась Под мухобойку мне. Ну, сколько мух осталось?

 

Поэт и мухи

Поэт писал поэму Про муху вероятно, Поскольку эта тема Была ему понятна. Сражался с мухой смело, Стихи слагая бойко, Порой пуская в дело При этом мухобойку. И совмещались мило Счёт мух и Муз служенье, Общенье ж с мухой было Важней стихосложенья.

2012

 

На стихи Сергея Острова

 

* * *

Отнимайте, что есть, Я согласен помочь Тем, кому не хватает угара… Тем, кому в эту дикую, дивную ночь Не хватило сто грамм до пожара. Вам легко далеко — Вы уклюжи в трико…

 

Сто грамм

Можно пить вчетвером, можно пить на троих, Можно выпить порою на пару, И тогда увлечёт занимательный стих, Но не хватит ста грамм до пожара. При параде, во фраке нам пьётся легко — Всякий раз не покажется мало, Можно в джинсах принять или даже в трико, Лишь бы всем по сто грамм перепало. В белом платье мечта, а с мечтой нелегко, Утекла безвозвратно эпоха. Даже если мечта в подворотне, в трико — Остограммились – вот и неплохо. Пусть невзгоды в судьбе, нелады с тиражом, Под ногами то слякоть, то лужи, Есть сто грамм – мы глаголом зажжём — Даровиты, весомы, уклюжи.

2012

* * *

Пока – пока. Пока ватрушки Не разжуют два чувака — Мой Александр Сергеич Пушкин! Давай по рюмочке. Слегка.

 

Остро́в и Пушкин

Уже два века беспробудно Жуют ватрушки чуваки. При этом что-то пьют попутно, Но это, впрочем, пустяки! … Остро́в доел свою ватрушку, Подумал: «Палку перегнул!» … Тут Александр Сергеич Пушкин Ему внезапно подмигнул… К чертям заброшена ватрушка — Не до ватрушек, будь здоров! Тут рядом Пушкин, рядом кружка, И рядом сам поэт Остро́в. Вмиг собралась толпа народу. Кто гений? – тот ещё вопрос. Остро́в стихи слагает сходу, Тут Пушкин явно не дорос! Остро́в сказал: «Послушай, Пушкин! Отныне – дружба на века! Давай с тобой махнём по кружке, Или по рюмочке, «слегка». И продолжал, на всякий случай Поэта хлопнув по плечу: «А как стихи писать покруче, Я – не проблема – научу!»

2012

* * *

Родной народ – республика Вся в ожиданье рублика… И доллара…И евро Одни сплошные нервы. …………………………… Довольствуется публика Отверстием от бублика.

 

Остро́в и бублик

Нужны народу рублики

И доллары, и евро,

Какой-то части публики -

Поэзии шедевры.

И эта часть является

Ценительницей слова,

Она постичь пытается

Поэзию Остро́ва.

При данном обстоятельстве

Словесная атака

Приводит в замешательство

Читателей, однако.

И оказалась публика

Пред выбором суровым:

Довольствоваться бубликом

Иль творчеством Остро́ва.

2012

* * *

Живёт одиноко Великий Поэт — Не вхож, не пригож, не затаскан; Удрал за астрал от лимитов и смет… ………………………………………….. Пойдёт за бутылкой в дырявых носках… Он – Гений. Откуда? Оттуда.

 

Гений в дырявых носках

У гения жизни особый уклад — Великий поэт, без сомнений, Следить за собою он был бы и рад — Не будь он воистину гений! Ни дня без поэмы, ни дня без строки, И это не сон, а реальность, А куртка в заплатках, и в дырках носки, Но в этом его гениальность. По жизни витает всегда в облаках Поклонник поэзии пылкой: В потёртых ботинках, в дырявых носках Помчится в астрал за бутылкой.

2012

 

На стихи Николая Офитова

 

* * *

Твои глаза, такие синие… О! Как манили за собой. Была ты в белом и игривая, — А стала снежною судьбой…

 

Офитов и классики

Всплакнет порой берёза с ивою Над строчками поэтов – бардов. … Была ты в белом и игривая, Я ж – в чёрном и при бакенбардах. Твои глаза такие синие, А за окном не потеплеет. Поля давно покрыты инеем, И ель сквозь иней зеленеет. Как будто звёзды, строчки катятся В мой поэтический альбом. Ты симпатична в белом платьице, Твоя ж подруга – в голубом. Воспел Есенин платье белое И деву в голубом прикиде. … Умчалось время оголтелое, Умчалось, что ни говорите. Мне симпатичны платья разные, В конце строки не ставлю точки, Ты ж оцени мои прекрасные, Почти есенинские строчки. Есенин строчкой говорливою Нёс целый ворох смысла скрытого, А ты – вся в белом и игривая — Цени поэзию Офитова!

2012

* * *

Бежит по бугру разнотравье. …………………………………… Сбегает бугор к перелеску, И с ним семенит моё детство.

 

Бег во сне и наяву

Поэт потянулся спросонок, И детство увидел во сне. Бежит по траве поросёнок, И мухи жужжат на окне. За печку бегут тараканы, И гуси бегут у реки, Льёт дед самогонку в стаканы, К стаканам бегут мужики. Мальчишка Офитов резвится, Стихи декламирует вслух, Себе он Есениным снится, Бежит в подворотню петух. То Пушкин внезапно приснится — Поэта судьба нелегка, Офитов к высотам стремится, Бежит за строкою строка. Поведают гения строки О яркости чувств и ланит — За ними в словесном потоке Офитов во сне семенит.

2012

 

На стихи Веры Павловой

 

* * *

… Когда я пишу, у меня болят скулы… ………………………………………….. Когда я думаю, у меня болит шея.

 

Боль

Что скулы болят постоянно и нудно, За это логично её пожалеть. Однако, совсем догадаться нетрудно, Что шея давно перестала болеть…

2011

* * *

Из песни не выкинешь песни. Слова же – хоть все до единого. ………………………….. Доля моя, две ноты, Начало Чижика-пыжика.

 

Чижик-пыжик

Хоть слово у неё не воробей, Она с ним беспощадно обращается. Коль песни сочиняет – хоть убей — Один лишь «Чижик-пыжик» получается.

2011

* * *

Стихосложенье невозможно. Займемся стиховычитанием И вычтем первую строку: … И птицей жареной восстанем Из пепла. И кукареку.

 

Стиховычитание

Читает по слогам и вслух, Беда с таблицей умноженья, Но клюнул жареный петух Осваивать стихосложенье. Стих пишет долго, от руки, В нём воплотив свои мечтания, Стихосложенью ж вопреки Выходит стиховычитание.

2011

* * *

Заснула со строкой во рту, Проснулась нету – проглотила, Потом весь день болел живот.

 

Боли в животе

Кто почитать её мечтал — Пусть насыщаются мечтами, А кто реально прочитал — Давно страдают животами.

2012

* * *

… Может, стишок – флажок, Мол, планета открыта, А может, слуховой рожок Доктора Айболита.

 

К Айболиту

Пусть смысл и рифмы вечно врозь, Она же вырвалась в элиту! В итоге двигаться пришлось Ей, однозначно, к Айболиту. И Айболит, потупив взор, Её запичкал порошками… Диагноз был, как приговор: Стишки, мол, путает с флажками.

2012

* * *

… Слово ломает весло Против течения мысли, Снов паруса скользят, Я плыву по-собачьи Против течения слёз.

 

По-собачьи

Забросив удочки рыбачьи, Ломая слово о весло, Училась плавать по-собачьи, Освоив это ремесло. В своём уменье признаётся (Ох, наши тяжкие грехи!) Ей по-собачьи удаётся И мыслить, и писать стихи!

2012

* * *

Контрольно стреляю глазками — И с вешалки падают по́льта. Страдаю по Станиславскому. Радуюсь по Мейерхольду.

 

Поэтесса и классики

Когда воспевает по́льта И постановки, и ки́на, То будущие Мейерхольды Не в силах сдержать кручины. Когда ж стреляет глазами, Пуская стихи в атаку, Всю землю залить слезами Хотелось бы Пастернаку. И Фет потерял бы разум, И Тютчеву стало б тошно, И зарыдали б разом Блок с Пушкиным, было б возможно.

2011

* * *

… Получилось что-то наподобие воблы, Но она ссыхается до полуисчезновения… Кто не понял: это определение поэзии.

 

Определение поэзии

Слова, когда-то интересные, Как яблочки, бывали гладки. Её же творчество словесное — Сухой скелет в сухом остатке. Как яблочко, да на тарелочке, Слова вращаются и маются, И, как у пресловутой Эллочки, До междометий ужимаются.

2011

* * *

… После дождя И не рифмовать.

 

После дождя

Поле дождя без вдохновения Ей не рифмуется, не пишется. И всем, хотя бы на мгновение, Определённо легче дышится.

2011

* * *

… Нашла цепи, колодки, Чётки из спелых обид, Да русский язык в глотке, Острый, как аппендицит.

 

Острый аппендицит

Её мы видим, как сквозь призму, Воображенья не гася — Ведь непростому организму Легко напутать всё и вся. С ней, в самом деле, не до скуки, И разберёшь едва-едва — То ль это ноги, то ли руки, Аппендицит иль голова. В читателях имеет стойкий, Непреходящий дефицит, Зато язык имеет бойкий И острый, как аппендицит.

2011

* * *

Муза, ты? А иди ты! Все слова паразиты.

 

Слова-паразиты

Где только муза ни слонялась, В каких неведомых местах? Словечек разных нахваталась, Озвучив их в своих устах. Забила Павлова тревогу И музе пальчиком грозит: Слов-паразитов слишком много, И что ни стих – то паразит!

2011

* * *

Поэзия – музей Закопанных богов,

Слоновых их костей,

Бараньих их рогов,

В которые дудю,

Дуд ею и дужу…

 

Поэзия рогов

В поэзию вошла, нимало не смущаясь, Коверкая слова, «дудея» и «дудя». Корявых слов поток течёт, не прекращаясь, Читателей её нисколько не щадя. И слово для неё, как новые ворота, И мучает слова, в бараний рог скрутя, И места не найдёт читатель отчего-то — То воет, словно зверь, то плачет, как дитя.

2012

 

На стихи Михаила Попова

 

* * *

Вот и вышел из меня поэт, А куда уковылял – загадка. Вместе провели мы столько лет… Номер шесть была у нас палатка. …………………………………………… Что я буду делать, чёрт возьми, Если выйдет из меня прозаик?!

 

Поэт и прозаик

То, что вышел из меня поэт — Мне давно друзья мои твердят. Он и вправду вышел, спору нет, И пошёл – куда глаза глядят. И поэм написанных – не счесть, И стихам, поверьте, счёту нет, И пошёл в палату номер шесть Накануне вышедший поэт. Я, однако, стал протестовать, Что в палате он средь бела дня, Но коллеги стали ликовать — Мол, прозаик выйдет из меня! И пойдёт прозаик в дальний путь, А куда поэт пойдёт – Бог весть! Но сойдутся оба где-нибудь, А точней – в палате номер шесть.

2011

* * *

Гроза подумала и ушла, А ведь казалось – чуть-чуть и хлынет. Меня как мальчика развела, Теперь и колбасит меня, и клинит. ………………………………….. В траве трагический натюрморт: Алкаш, стакан и полтрупа рыбы, А рядом пара сидячих морд: Мечтают матом, как жить могли бы.

 

Натюрморт

Я давно уж матом не мечтаю, Трупы рыб в киоске не прошу, Я в стране заоблачной витаю, Про грозу стихи свои пишу. А наскучит – я безвестно кану И мелькну среди сидячих морд, И, наполнив с ними по стакану, Я украшу здешний натюрморт.

2011

 

На стихи Владимира Пустовитовского

 

* * *

Мне стал буфетный столик Меккой На всех обочинах дорог.

 

Буфетный столик

На всех обочинах дорог В погожий день и в час ненастья Искал я счастья, но не мог Найти затерянного счастья. Стремился к Мекке в мире грёз, К любви ответно-безответной, Но утешение принёс Заветный столик – стол буфетный. Он стал оазисом в жару, Как для поэта вдохновенье, Его не станет – я умру Бесспорно, в это же мгновенье. И вот предстал передо мной, Как сон, как будто плод запретный, Мечтой заветной, неземной, Стол обожаемый буфетный.

2012

 

На стихи Вадима Рабиновича

 

* * *

Трижды пешего гласа сильней, Было слышно у края обрыва: Как безумно молчал соловей, Но бездумно горланила рыба. …………………………….. И последнее слово за мной Оставалось. И ныне томится… Празднословие рыбы немой. Немота очарованной птицы.

 

Рыба и соловей

Иногда я, как рыба, молчу, А порой соловьём празднословлю, Постоянно кого-то учу, А кого-то порою злословлю. На рыбалку пойду в тишине, Чтоб побыть одному сам с собою, И бездумные рыбы ко мне Тотчас мчатся безумной гурьбою. Не считая ни дней, ни минут, Спор затеют с великим поэтом — И злословят меня, и клянут, И горланят о том и об этом. А над ними в ветвях соловьи Выдать трели такие могли бы! Но, услышав творенья мои, Замолчали навек, словно рыбы.

2011

 

На стихи Александра Рушкина

 

* * *

… Пару раз меня назвали гением Гении на сайте «Стихи. ру».

 

Гений

Жизнь у поэта требует терпения: Рутинный труд, заботы без прикрас. Меня ж коллеги окрестили гением На некоторых сайтах пару раз. Я – Александр Рушкин по призванию, Но Александру Пушкину под стать. Одна лишь буква – что за наказание! — Во мне мешает Пушкина признать. И я сражаю всех стихотворением, Глаголом жгу, и если я умру, То, всё равно, останусь просто гением, Живя в стихах на сайтах точка ру.

2012

* * *

… Грешил, грешу и буду. Я такой! Пусть дьяки проявляют силу воли.

 

Сила воли

Я в школе был упрям – ни дать, ни взять: Со мной непросто приходилось в школе — Учителя пытались повлиять И явно проявляли силу воли. Со школьных лет я со грехом дружу — Бог знает, буду согрешать доколе? За дрyги душу вряд ли положу — Пусть дьяки проявляют силу воли. Поэтом я родился и живу — Терпи, читатель, зубы сжав до боли: Читай стихи во сне и наяву, В тугой кулак собравши силу воли.

2012

* * *

… Я позову героиню: «Зая!» Жаль, что она не покажет и носа.

 

Зая

Я позову героиню: «Зая!» Жаль, что она не покажет и носа. Заячьи уши, душу терзая, Лишь приумножат тяжесть вопроса. «Быть иль не быть?» – вопрошаю несмело, Бьюсь над решением неутомимо, Но отвлекают меня то и дело Зайки и кошечки, мчащие мимо. Я позову героиню: «Хрюня!», Вспомню опять деревенское лето, И пятачками звёзды июня Вновь растревожат душу поэта. Вечный вопрос – отзвук ада и рая, Жизнь ускоряя, несётся скачками: То ли творить, над стихами сгорая, То ли гоняться за пятачками?

2012

* * *

… Ни отпуска не надо, ни каникул, Чтоб проливать есенинскую грусть Скупой слезой – листа на два – на три… ……………………………………………. Покуда вдохновение горит, Как с перепоя трубы алкаша…

 

Рушкин и классики

Пролил опять есенинскую грусть, Добавил Блока грусть, размах Толстого, Все знают эти строки наизусть, Теперь узнают автора крутого! Как с перепоя трубы алкаша, К перу нещадно тянется натура, И с классиками вместе, чуть дыша, Он перлы выдаёт литературы. Он с Пушкиным сотрудничать привык, Нам всем его стихи родны и милы — Отточен слог и красочен язык Соавтора Руслана и Людмилы. Никто не знал бы Лермонтова строк, Да и кому известен был бы Пушкин? Пустым бы местом оказался Блок, Когда б им ни помог коллега Рушкин.

2012

 

На стихи Ларисы Сафроновой

 

* * *

Старый дуб на солнечной опушке Запоёт с ветрами о любви. ………………………………….. А пока поспи под снежной шубой, Отдохни немного от весны, Пусть тебе приснится песня Дуба И его мечтательные сны!

 

Дубовые стихи

Тёмный лес забыл о зимней шубе, Серый волк вильнул своим хвостом, А Лариса вспомнила о дубе — Про златую цепь на дубе том. Лес прохладен, звёзды в тёмной выси, И на зуб не попадает зуб, Но стихи дубовые Ларисе Навевает пресловутый дуб… Столько вдохновенья обещает, А она – как ворон на дубу — Всё стихи писать не прекращает, И дудит в заветную трубу. Вдруг раздался голос лесоруба, Пыл Ларисы, впрочем, не угас: Впала в раж и вмиг упала с дуба, Что бывало, видимо, не раз. Тишь в лесу – ни волка и ни лиса, Вечера безмолвны и тихи, Лишь слышны Сафроновой Ларисы В тишине дубовые стихи.

2012

 

На стихи Александра Сенкевича

 

* * *

И в этот краткий миг раздрыга и раздрая, Между вчерашним днём и будущим моим Почувствую я вдруг, сознание теряя, Что я – уже не я, а Божий пилигрим.

 

Во времена раздрыга

Непросто я живу во времена раздрыга, Хотя талантов всех моих не перечесть, Судьба моя – никем не читаная книга, И сам я не пойму – кем был я и кто есть. Мучительно порой сознанья раздвоенье — Давно себя искал – и поиском томим, В итоге же нашёл, и нет другого мненья, Что Божий я поэт и Божий пилигрим.

2012

* * *

Отощали мои друзья – учёные люди, Ведь в России цена знанию – копейка…

 

Учёный люд

Есть мненье, что всегда не пусто место свято, А также говорят, что, мол, ученье – свет, Учёные ж у нас понятие «зарплата» Забыли навсегда тому немало лет. И бродят вдоль дорог и днями, и ночами, Покоя ли у них, иль пропитанья нет, То ли сума у них, то ль знанья за плечами, И светятся насквозь, но это – знаний свет!

2012

 

На стихи Николая Сербовеликова

 

* * *

Только лишь в метро войдёшь, Любопытно страшно, И кого-нибудь найдёшь Со снесённой башней… ……………………………… Я молчу про ЦэДээЛ — Клиника сплошная, Я там вечность прогудел, Время прожигая.

 

Со снёсенной башней

Серб Великий, а в миру Он – поэт известный, Он собратьев по перу Ищет повсеместно. Средь московской суеты Ищет день вчерашний. Он с поэтами на «ты» Со снесённой башней. Ищет новый день в судьбе Или день прошедший, Тот писатель – не в себе, Этот – сумасшедший. Вновь заглянет в ЦэДээЛ, Творчеством пылая, Там он вовсе надоел В роли Николая. … Засияли в синеве Солнечные блики — Выпил рюмку, выпил две — Снова – Серб Великий.

2012

* * *

На месте Лермонтова дуэли Побыть мне надо одному, Экскурсии осточертели, С собой возьму, Пойду поддам, Свой вечный долг ему отдам… …………………………….. Завыл из «Демона» слова… ………………………………… Эх, жаль, что демоны не пьют… Я б развязал ему язык, Но мир от демонов отвык.

 

Поэтический долг

Что «пушкинисты» мне напели — Всегда делю я пополам, Экскурсии – осточертели, А книжки – вовсе чушь и хлам. Нелепые «лермонтоведы» Вокруг да около снуют, Про «Демона» ведут беседы, Что толку? Демоны не пьют… Не зря мотаюсь я по свету: Я Лермонтову долг отдам — Примчусь на родину к поэту — С собой возьму – пойду поддам. Потом добавлю – дух изгнанья Тотча́с возникнет, воспарит И об основах мирозданья Со мною вмиг заговорит. Приму ещё из чувства долга, Глядь – тучи демонов снуют, Я б задержался здесь надолго, Но жаль, что демоны не пьют… Вот так ношусь по белу свету — Долги великим отдаю. Поэт всегда поймёт поэта — Беру с собой – и поддаю!

2012

* * *

Пока писал – то плакал, то смеялся…, Но миру ничего не доказал. Затем спокойно все перечитал… И со стихами расплевался.

 

Расплевался

Когда имел в душе настрой За ручку и бумагу браться, То на стихи свои порой Никак не мог он наплеваться. Но он не понял одного — Стихи позиций не сдавали И наплевали на него — Да так нещадно наплевали!

2013

* * *

Я умер снова и опять воскрес… Духовной жаждой я томился… И шестисотый Мерседес На перепутье мне явился…

 

Серафим и Мерседес

Я умер снова и воскрес — Душа поэзией томима, И шестисотый Мерседес Возник заместо Серафима. Но тут внезапно – вот беда — Тот Мерседес исчез из виду, И лишь светила мне звезда — Шестиконечная Давида. Но шестисотый Мерседес Далёк от Ветхого Завета, И потому, видать, исчез Из жизни бедного поэта. В который раз поэт воскрес — Мучительно и многократно — Но тот заветный Мерседес Никак не получал обратно. Он томик Пушкина открыл И вновь напрасно ждёт чего-то — То ль Мерседес не шестикрыл, Толь Серафим не шестисотый!

2013

* * *

… Получать доводилось по роже, И давать приходилось по ней…

 

Давать иль получать?

Всем ясно – не одно и то же — Давать иль получать по роже. Что происходит в жизни этой? Что с рожей бедного поэта? Ещё один вопрос кричащий: Что у поэта с рожей чаще? Лишь начинает поддавать, То будет, стало быть, давать, А лишь сдаёт стихи в печать — Тут, однозначно, получать! Хотя его, Сербовелика, Бьют не по роже, а по лику!

2013

* * *

«Юмора недостаёт стихам твоим», — Говорят еврейские поэты. «Что с того?», – я отвечаю им, — «В Библии его и вовсе нету».

 

Поэт и евреи

Поэт сотрудничал, бывало, То с Моисеем, то с Ильёй — Перо шедевры создавало, Он шёл нелёгкой колеёй, Нёс томик Ветхого Завета, Но тут евреи набежали — Сербовеликого поэта По всей программе обижали. Хотели дерзкие евреи Найти весомую улику, Чтоб навредить, и поскорее, Хоть чем-нибудь Сербовелику. Вниманье обращать негоже На их угрозы и советы. Ну чем ещё ответить может Соавтор Ветхого Завета? Они хотят призвать к ответу, А он достойно отвечает, Что приложить перо к Завету, Теперь уж к Новому, не чает.

2013

 

На стихи Владимира Смирнова

 

* * *

Стал мне чужд родимый департамент, Где – как Пушкин – вынужден служить… ……………………………………….. … Мне отпустит Милая грехи, Но! Прошу! – по голове не надо! — Я же не смогу писать стихи!!!

 

Пушкин нашего времени

Из стихов причудливый орнамент Смог Смирнову голову вскружить — Ходит он в родимый департамент, Где, как Пушкин, вынужден служить. Утром, выйдя из московской «двушки», Он ступает твёрдо и легко — В этот миг он, однозначно, Пушкин: Ведь тетрадка с ручкой далеко, Но приснится «чудное мгновенье», Схватит он тетрадь, а то – и две, Милая ж в порыве вдохновенья Хлопнет пару раз по голове! Дай ей Бог терпенья и отваги: Он во всём, как Пушкин, но беда — Лишь перо потянется к бумаге, Сходство исчезает навсегда. Хлопнет дорогая по макушке, И Смирнов с поэзией на «Вы» — Мчится в департамент, точно Пушкин, Выметая дурь из головы.

2012

* * *

Вы слышите: грохочут сапоги, — Идёт-гудёт моя «Жена в законе». ……………………………… Пора! Пора! топиться в минеральных в Одах, Да на закуску обожраться груш… В конце концов, я «Муж» или не «Муж»?! Вот в чём вопрос…

 

Муж в законе

В весенний день иль средь осенних луж Поэт строчит и вопрошает снова: «В конце концов, я Муж или не Муж?» Такой вопрос врасплох застал Смирнова. Ища ответ, он выбился из сил, Глаголом жёг, перегибая палку, Но на вопрос ответ не находил, Потягивая молча минералку. Он осознал, что он – реальный Муж — Ответ пришёл, как солнце из-за тучи, Когда объелся на закуску груш, И пил не минералку, а покруче. Услышал, как грохочут сапоги, Когда стихи горланил на балконе — То рюмку налила «На ход ноги» И осушила вмиг «Жена в законе».

2012

* * *

… Доктор, ты тронуть меня не моги, не моги! Врёшь, не возьмёшь… ………………………………………………… … Бог не выдаст – уйду от Альцгеймера, И Паркинсон не поймает меня!

 

Диагноз

Доктор, врёшь! Мне Альцгеймер не страшен, Как поэта – меня не сломать. Я талантом отменным украшен, Паркинсону меня не поймать! Я аршином себя не измерю На российском бессмертном пути, Паркинсона избегну, я верю! Но от Кащенко мне не уйти…

2012

* * *

…Из простенькой оправы на столе Взывал Чертёж неведомой фигуры И кругом непомерной кубатуры Зиял сквозь синусоиды зубов! ………………………………………… Чертёжник Гамлет задрожал руками… ………………………………………… Хлебнул чернил, забормотал невнятно…

 

Перечитывая Шекспира

Свои стихи пуская в оборот, Шипя сквозь синусоиды зубов, Поэт Смирнов шокировал народ И был непредсказуем, свеж и нов. И для поэта не было табу, Когда бесстрашно покорял Парнас, Чертёжник Гамлет задрожал в гробу, Шекспир перевернулся, и не раз. Смирнов опешил, рюмку пригубя, Затем перо с бумагой уронил, И лишь тогда сумел прийти в себя, Когда изрядно похлебал чернил. В себе Шекспира заново открыв, С Шекспиром в синусоиде возрос, И двести грамм чернил уговорив, Нашёл ответ на Гамлета вопрос.

2012

* * *

Говорят: – За что ж он Славу так — То по шее двинет, то – в пятак… …………………………………………. В адском круге «кройки и шитья»! У меня есть Слава для битья!

 

Поэт и Слава

Смирнов – поэт критичный, сложный, И явно в творчестве силён. Но в Славу долго, безнадёжно И безответно он влюблён. Он Славе делал предложенье, И сердце ей глаголом жёг, Но всё ж её расположенья Смирнов завоевать не смог. Покою Слава не давала, Он к ней и этак, он и так, Она ж терпенье потеряла, Ответно дав ему в пятак. О времена сейчас, о нравы! В который раз уверюсь я — Смирновы могут быть для Славы, Но есть Смирновы для битья!

2012

* * *

Милая с размаху ручкой-плахой Всё простила мне по голове. Я же-не скулил, не ныл, не ахал. Я – как Поп из сказки – обалдел! ……………………………………… Расползлись кругами гематомы По официальному лицу…

 

Официальное лицо

Вдарила любимая с размаху И, похоже, это не предел, Но поэт не плакал и не ахал, А – как Поп из сказки – обалдел. Тут же написал стихов три тома — Меньше не положено творцу. Жаль, пришлись некстати гематомы Столь официальному лицу. За перо берётся то и дело — Стали, знать, дела совсем плохи — И неутомимо, обалдело Пишет обалделые стихи.

2012

* * *

… Со всей Бразилии собравшись, Обезьянки Визжат извечное бразильское: Налей! ……………………………………………….. … И всё же, тётушка, ну как же миллион? Молчит и смотрит Утконосом на Ехидну. А может быть – как на Ехидну Утконос? ……………………………………………….. Здесь «Беломор» предложат по-бразильски…

 

Извечное бразильское

Когда, мечтая по-толстовски, Смирнов гулял среди полей, Лелеял он – поэт московский — Мечту бразильскую: «Налей!» Как Гамлет, мается вопросом: «Где взять?» – душа его гласит, Как на Ехидну Утконосом На тётку Чарли глаз косит. И в окруженье обезьянок, И тётке Чарли не в укор, Поэт среди бразильских пьянок Закурит русский «Беломор». Не курит тётка – вот обидно! — Но выпить вместе – без вопроса! А выпьет – чистая Ехидна В глазах поэта-Утконоса.

2012

* * *

Стал я в последнее время рассеянным: В море я? В поле? А может, – заехал в тайгу? То ли – в Японии, то ли – в Рассее я? Криком кричу) а узнать не могу! ……………………………………………….. Но… это, видимо, всё же – Япония, Ведь вместо дворников – кучки Ниньзят… ……………………………………………….. Стал я в последнее время рассеянным… ……………………………………………….. Пушкиным стать мне? А может – Есениным?

 

Поэт-космополит

Что-то Смирнов стал немного рассеянным, Стих и сюжет, скажем прямо, не нов… Стал бы он Пушкиным или Есениным, Сколько ж ни пишет – выходит Смирнов. Сколь ни старайся – в России ль, в Германии, Или в Японии – выход один! … Вот и понять невозможно заранее: Нынче державы какой гражданин? Ну а читатели, как полагается, Строчки читают и пальцем грозят: Ведь не стихи почему то слагаются, А лишь стишатки, как кучка Ниньзят.

2012

 

На стихи Николая Соляника

 

* * *

Был бы рядом Петров-Водкин, Угостил бы его пивом. ……………………………………………….. На фига мне любое кино? Я в Третьяковку – к Лопухиной.

 

Третьяковка

В жизни суетной московской Засияло лето. В галерее Третьяковской Собрались поэты, Взяв с собою – что за диво? — Кто коньяк, кто пряник, То ли водку, то ли пиво Прихватил Соляник. Для писательского круга Это не рутина, Угощали все друг друга, Глядя на картины. На портреты в Третьяковской Смотрят, не мигают. «Выпей, брат Боровиковский!» — Смело предлагают. И по случаю такому Весело, игриво Предлагали и Крамскому Выпить кружку пива. Получилось всё при этом Весело и ловко. … Как нужна порой поэтам Эта Третьяковка!

2012

* * *

Не кури, Соляник, не кури! Табачищем горло не дери! ……………………………………………….. Не дури, Соляник, не дури У случайной девичьей двери… ……………………………………………….. Врут, как прежде, все календари. Закури, Соляник, закури!

 

Воспоминания

В ранний час младенческой зари Время пролетало оголтело. «Не кури, Соляник, не кури!» — Мама говорила то и дело. Вспоминал поэт про детский сад, Вспомнил воспитательниц и нянек, Как с любой девчонкой наугад Флиртовал кокетливый Соляник. А пошёл Соляник в первый класс — Там учителя его узнали: Лишь его увидев, всякий раз «Ты не пей, Соляник!» – умоляли. Пролистав назад календари, Вспомнил годы университета: Умолял куратор: «Не дури!» Но призыв остался без ответа. Вдаль ушли былые времена… Там куда ни кинь – одни запреты! … Молча выпил чарочку до дна, Докурил восьмую сигарету…

2012

* * *

В огороде – петрушка, А в душе – дырокол, Никакой я не русский, И совсем не хохол. ………………………… И немного – индус. Чем-то даже – испанец… ………………………… Ноги просятся в танец…

 

Прикол

Нам лира в творчестве нужна — Творим без муз и нянек. … А в огороде – бузина, А в Киеве – Соляник. Он не хохол наверняка, Но все отметить рады — Он лихо спляшет «Гопака», «Семь-сорок» и «Ламбаду». Пусть в жизни вечный дырокол — Не шоколад, не пряник, Зато в стихах – всегда прикол, А в Киеве – Соляник!

2012

* * *

В переулках глухих кварталов Я тебе о любви картавил, Несусветную нёс дребедень. Ах, зачем так цвела сирень?

 

Сирень

Как только сирень начинает цвести, Как только весной прибавляется день, Поэт начинает внезапно нести Нелепую чушь, чепуху, дребедень. Когда зеленеет на ветках листва, В сиреневой дымке теряется сад, Язык, заплетаясь, картавит слова, Всем дамам клянётся в любви невпопад. Стихи несуразны, мозги набекрень, Он чушь продолжает невнятно нести, Пожалуй, неплохо, что всё же сирень Не может без срока цвести и цвести.

2012

* * *

А любимый Ваш портрет Размордастил о паркет… Впрочем, всё это фигня… Вы не любите меня. Вспомнил только вот сейчас: Не закрыл, простите, газ.

 

Вы не любите меня

Я вчера проснулся рано — Помню чётко, как сейчас: Я сорвал на кухне краны, Не закрыл, простите, газ. А затем поехал к тёте — Бил посуду и окно, Дебоширил на работе И у друга заодно. Я всегда такой отважный, Всюду лезу напролом — Разорвал портрет бумажный Я в гостиной за стеклом. Может, правы Вы отчасти — Завернул такой сюжет — Я портрет Ваш размордастил — Если только бы портрет! Выпил лишку – ну и что же? — Я вчера средь бела дня. И не понял: отчего же Вы не любите меня?

2012

* * *

Буду учиться жить без ста грамм. Буду ходить в Переделкинский Храм ………………………… Только куда же мне без ста грамм? Да и не ждёт Переделкинский Храм.

 

Остепенился

Прожить без ста заветных грамм Поэт в душе стремился — Шёл по утрам в ближайший Храм, Но толку не добился. А вскоре начал понимать, Что надо жить по чести — Не сто заветных принимать, А минимум – по двести.

2012

* * *

Посидим у речки Сетунь, Скажешь, воблу теребя: – Рифма просится «не сетуй». Слишком просто для тебя. ………………………… Я отвечу: – Эх, дружище, А не твой ли тут портрет?! У тебя стихов на тыщу… Доставай скорей портвейн.

 

На природе

Жил поэт благоговейно, Сочинял по мере сил. «Рифму подбери к портвейну», — Кто-то всуе попросил. Помрачнел Соляник вроде — Дело было поутру: «Рифму нынче на природе Я другую подберу». По теченью не плыву я, А портвейн вогнал в тоску, Рифму яркую, живую Подбираю к коньяку. Срифмовал отменно, чётко. Выпил, воблу теребя. «А под воблу лучше б водку» Он добавил про себя.

2012

* * *

А на Тверской дают кальмаров. Слышь, Тамара. А это – Райкина дом. Взгляни, Том.

 

Мы с Тамарой

Наш поэт, когда в ударе, Пишет только о Тамаре. Дописал девятый том… Слышь, Том? Привередливо, как в школе, Про Тамару пишет Коля, Знать, она – в окошке свет, Глянь, поэт! Да, видать другие темы Портят нервную систему. Про Тамар писать доколь? Слышь, Коль?

2012

* * *

Я – степная равнина И упрямый Гольфстрим. Я грустней армянина И суровей, чем Рим. Холодней, чем Рейкьявик, Горячее, чем Крит. День мне завтрашний явит То ли рюмку иль флирт.

 

Преображение

Если нынче не встречу Ни Наташу, ни Нину, А Тамара далече — Я грустней армянина. Друг прошествовал мимо, Выпить нету настроя — Я суровее Рима, Я воинственней Трои. Есть на выпивку виды, Стол, как надо, накрыт — Я теплее Мадрида, Горячее, чем Крит. Время ж мчится быстрее, Если ласкова Нина, Я мудрее еврея, Веселее грузина.

2012

* * *

Я был нормальным русским грешником, Уж если пил, то, значит, пил. ……………………………………….. Я жил по-всякому, по-разному — То Дон Кихот, то чародей. И не бубните мне напраслину: Я не напрасен каждый день.

 

Русский грешник

Стрелять по галкам и скворечникам Стремился в детстве босоногом, Он был невзрослым русским грешником, Но с той поры возрос во многом. Он не менял мировоззрения — Как русский пил во цвете лет, Как грешник пил до одурения И балагурил как поэт. А нынче вспомнил про скворечник, Про множество других идей. Давно не русский и не грешник — То Дон Кихот, то Чародей.

2012

* * *

Я породнён с дорогой, Мне вечер странствий мил И вздроги недотроги, И шалости Людмил. …………………………. Невестится Россия, И я её жених…

 

Соляник и Людмила

Я от вас скрывать не стану — Я поэму сочинил, И от имени Руслана Поздравляю всех Людмил. Разбудил Москву, не скрою — Сетунь, Кремль и Тёплый Стан — То Дубровский я порою, А порою – царь Салтан. Есть поэты у России, Но иной удел у них. Чем Соляник не Мессия? Чем России не жених? Видно, у судьбы-старушки Далеко идущий план: У России новый Пушкин, Он – Людмилам всем – Руслан.

2012

* * *

Мне в Элладу, проще – в Грецию К разным всяким там богиням. Нерастраченному сердцу Всё равно ли где погибнуть?

 

Богиня

Все постоянно едут, мчатся Куда им надо и не надо. Куда ж поэту-то податься? Пожалуй, в Грецию – в Элладу! В России что-то скучно стало — Полгода холод, снег и иней… А в Греции чудес немало — Там всяки-разные богини! Поэт грустил, скучал доныне, Чтоб избежать всегдашней скуки, Мечтал, как в Греции богиня Ему протягивает руки. Богине поцелует руку — Оценит пусть его манеры. Примчал в Элладу – вот так штука! Пред ним Милосская Венера! Поэт выходит к ней навстречу — Она ж внушительного роста, А вместо рук – одни лишь плечи… Вот так с богинями непросто!

2012

 

На стихи Александра Фишмана

 

* * *

Как сфинкс, понятный только мумиям, Причудлив и необъясним, Я не страдаю слабоумием, А мудро наслаждаюсь им.

 

Наслаждение

Имея яркую харизму Судьбою жёсткою гоним, Я не страдал алкоголизмом, А мудро наслаждался им. Я предаюсь порой раздумьям, Причудлив и необъясним, Я не страдаю слабоумьем, А мудро наслаждаюсь им. Бывает, в жизненном затишье, Мечтами светлыми томим, Я не страдаю слабостишьем, А просто наслаждаюсь им.

2011

* * *

… Кто сказал – в лесу безгрибье? Тут грибов – стада и стаи. ………………………………… То нежны они, то злобны, То радушны, то сердиты, То до ужаса съедобны, То геройски ядовиты.

 

Грибной приговор

Ярким будучи поэтом, По велению судьбы В день осенний или летом Собирал поэт грибы. О грибах писать, к примеру, Наш мыслитель норовит: Этот гриб красив без меры, Тот – безмерно ядовит. … Долго слушали грибочки, Подступив со всех сторон, Обсудив поэта строчки, Заявили, будто он — Для кого-то неудобный, Безусловно, плодовит, Остроумно-бесподобный, Но безмерно ядовит!

2011

* * *

Хочу отдаться творчеству всецело И бронзой прозвенеть в дыму веков. Есть вариант: в буфете ЦэДээЛа Нажраться как Хавроний Свинюков. …………………………………………. Не Гамлет я, чтоб думать об ответе. Я поднял тост за вечную весну. Я в ЦДЛе. Я лежу в буфете, Порезанный уже на ветчину.

 

Быть или не быть?

Хочу отдаться творчеству всецело, Я – Александр Фишман, я таков! Для этого в буфете ЦэДээЛа Напьюсь я как Хавроний Свинюков. И Гамлет будет думать об ответе, И Фишман пригласит его в буфет, И оба в вышеназванном буфете На «быть или не быть» дадут ответ. И нету вдохновению предела: Поэму сочинит, и не одну, Для этого в буфете ЦэДээЛа Пожертвует себя на ветчину!

2011

* * *

Пить надо водку непрестанно, Без перерыва на обед, Глотать безумные стаканы — Мысль изречённая есть бред. …………………………………………. Пить надо водку – нектар росный, Она – призванье и судьба. Вода ж напиток смертоносный: Всё в дырку смоет – и труба!

 

Пить или не пить?

Чтоб стих не показался бредом, Чтоб не писать бездумно бред, Пей алкоголь перед обедом, А лучше – прямо на обед! Не забывай, поэт, о браге! Она с закуской тут как тут! Перо потянется к бумаге, Стихи свободно потекут! А если строчки вышли криво, Да и с сюжетом – ерунда, Стихи аналогично пиву, В трубу прольются навсегда!

2011

* * *

Земля ведь круглая повсюду, И не сойти с неё никак. Она принадлежит простому люду И каждому находит свой косяк!

 

Свой косяк

Земля кругла. Рассудку вопреки Вокруг оси вращается во мгле, Но круглыми бывают дураки На круглой обитаемой земле. В поэзии ж бывают новички — Сойти с земли пытаются во мрак, Но на земле земные косячки Им строят вечный жизненный косяк. И косяки земные велики, Что Фишману встречались на пути, А круглые земные дураки Ему мешают к истине прийти.

2013

 

На стихи Андрея Щербака-Жукова

 

* * *

Земную жизнь за середину перейдя, Я оказался в поле сиротливом. Ни солнца нет, ни снега, ни дождя… Вергилий был, но убежал за пивом.

 

Гении

Шербак творит – всё время начеку — Он не жалеет творческих усилий. Вергилий мог помочь бы Щербаку, Но снова глушит пиво тот Вергилий. Писал Щербак и несколько иссяк — Он к Пушкину желает обратиться. Теряет время попросту Щербак — Ведь гений сам не прочь опохмелиться. Свой негатив не в силах превозмочь, Пусть ничего Щербак не скажет впредь им. Коль не желают гении помочь, Он сам примчится к ним и будет третьим.

2012

* * *

Широка страна моя родная; Так люблю тебя я, что по телу дрожь! Я другой такой, как ты, не знаю, Но и ты, как я, второго не найдёшь…

 

Родина

Конечно это не пустяк — Писать тома стихов и прозы. Один у Родины Шербак — Один, как во поле берёза. Пути поэта нелегки, Поверить этому несложно: Придут другие Щербаки Когда-нибудь, вполне возможно. Сегодняшний расклад таков, Но, если всё же верить слухам — То будет много Щербаков, И Родина воспрянет духом!

2012

* * *

В метро пассажиры боятся заразы, Повязки на мордах мелькают повсюду А я иду с синяком под глазом, И что мне вся ваша простуда!

 

Лекарство от простуды

Щербаком соперник сразу Был повержен наповал — Это так Щербак заразу Кулаками выбивал!

2012

* * *

Вот вышло солнце — Словно на нити — Снова на небо, Словом – жара… И я, как солнце, Снова в зените…

 

Поэт и солнце

Поэт, как солнце, и мыслит мудро. Стихи нахлынули, как жара. Едва глаза открывает утром — Осознаёт: в небеса пора! Звезда кричит: «Щербака уймите!» Его по жизни влечёт зенит. Схватив стихов золотые нити, Он прямо к солнцу в сердцах летит. Давно известны проделки эти: Едва светило опять поманит, Щербак забудет про всё на свете — Глядишь, вторым Маяковским станет!

2012

Бодунная песня

Как-то утром с бодуна Повстречал я колдуна… …………………………. Тут, брат, практика нужна — Похмелил я колдуна.

 

Колдунная песня

Как-то утром после пьянки Протрезветь не мог никак — Шёл куда-то спозаранку Разгулявшийся Щербак. Как обычно, с бодуна Повстречал он колдуна. Тут колдун, узнав поэта, Начал ёрзать и юлить, И решил поэт при этом Колдуна опохмелить. С колдуном поэт напился — Наши тяжкие грехи! — С той поры приноровился С бодуна писать стихи!

2012

* * *

Я шёл, терзаемый похмельем, Точнее пробовал идти, Я был влеком конкретной целью, Ничто не видя на пути. Похмельный, он не то, что пьяный — В своём страдании велик, И лик святого Себастьяна Его напоминает лик.

 

Лик Щербака

Поэт влеком конкретной целью, Знать, потому-то и велик! Будь пьяный он иль будь с похмелья, Но чист и трезв иконный лик. Понаписал о чём-то спьяну, И вмиг – отрадно и легко! И ясно – лику Себастьяна До Щербака-то далеко! Когда идёшь к конкретной цели, Понятно даже под хмельком — Любые лики Рафаэля Ничто в сравненье с Щербаком!

2012

Плач Крокодила

… Кто знал, что будет крокодилом? Кто знал, что станет страшным львом? Что будет жить, зарывшись илом, Иль с дерева смотреть кругом? Или, как слон, трубить в саванне? Как носорог, пугать народ?

 

Плач поэта

Кого-то, может быть, смутило, Что, выпив чарочку до дна, В себе увидел крокодила Иль носорога, иль слона. Смутило, может быть, кого-то, Что он, однажды протрезвев, В себе увидел бегемота, Поняв, что он совсем не лев. По жизни кто-то стал верблюдом, Мечтая только об одном: Плевать на всех и отовсюду, А кто-то вовсе стал слоном. Кто попугаем стал, по слухам, Кто – мышкой или хомяком! Ну а поэт – ни сном, ни духом — Вдруг оказался Щербаком.

2012

 

На стихи Валерия Шувалова

* * *

Я сижу за своим неуклюжим столом И, перо окуная в чернила, Как школярне спеша размышляю о том, Что меня в эти дни зацепило… ………………………………………….. А душа моя там, чуть поодаль лежит…

 

Раздвоение личности

Серый дождь за окном барабанит по лужам, Я сижу за столом, этот стол неуклюж. Я и сам почему-то слегка неуклюжий, И с душой нахожусь в раздвоенье, к тому ж. Я пишу не спеша, как школяр или школьник, И стихи, словно птицы, летят не спеша. День роняет листву, и промок подоконник, Ну а рядом со мной примостилась душа. До ненастья ей нет ни малейшего дела — Ей стихи не писать, рифмой душу не рвать, И лежит бедолага отдельно от тела, И друг друга никак не хотят признавать.

2012

* * *

Ночь безлунная – всё ближе. На окошке дремлет кактус. Но когда его я вижу, То как будто улыбаюсь. Хоть одёжка и простая, Иглы острые – повсюду… Ну и пусть, а я считаю: Кактус – лучше, чем зануда!

 

Жена или кактус?

Говорят, поэт бывалый Как-то вдруг от рук отбился, Написал стихов немало, Но пока что не женился. А нужна ль жена поэту? Может, как седло верблюду? Вдруг окажется при этом Иль транжирой, иль занудой. Будет вынужден заначку Доставать из шифоньера — Лучше купит он собачку Или кактус, для примера. Кактус будет, без сомненья, Делать жизнь его счастливей, И, с женою по сравненью, Он куда неприхотливей! Он размолвок не приемлет, Платьев дорогих не носит, На окошке тихо дремлет И зарплаты не попросит. Наряжать его не надо — Иглы острые повсюду — Просто прелесть и отрада — Лучше, чем жена-зануда!

2012

* * *

Кричит иль еле мямлит, Поэт (причём любой!) — Всегда немного Гамлет И в споре сам с собой.

 

Немного Гамлет

Любой поэт порою Наперекор судьбе Готов признать героя Иль Гамлета в себе. Ромео вспомнить что ли? Пусть и не те года, — Поэты в этой роли Бывают иногда. А ревность то и дело Нахлынет как река — Поэт слегка Отелло, А может – не слегка! Иной ухватит лиру — Такая благодать! Глядишь, и до Шекспира Ему рукой подать!

2012

* * *

Отчего-то невзначай Стало очень грустно… Заварил зелёный чай — Только он невкусный… ……………………………. Я б постригся наголо — Но прохладно что-то…

 

Зелёный чай

В разговоре невзначай Высказал когда-то: «Не люблю зелёный чай С детства я, ребята!» И за что его любить? Это же обидно! Просто чай поэту пить Как-то несолидно. Что покрепче взял на днях — И слегка напился, И на свой, пожалуй, страх Наголо обрился. И такая канитель Понеслась с лихвою — Шёл в февральскую метель С лысой головою. Знать, от чая толку нет, Если ты с элитой. Пей, как должен пить поэт С головою бритой!

2012

* * *

Весна приходит к нам в два акта: Де-юре, а потом – де-факто. Но снег, переходящий в слякоть, Не повод, чтоб грустить и плакать.

 

Де-юре и де-факто

Считал весну когда-то хмурой И неприветливой при этом, А сам поэтом был де-юре, Но всё-таки уже поэтом. Услышав гимн весне звенящей, Писал сонеты о весне, Поэтом ставши настоящим, Причём де-факто и вдвойне.

2012

* * *

Вкус вольности отведав, Попал я в дивный лес, Где лысины поэтов И чёлки поэтесс…

 

Блестящие поэты

Чтобы стихам не кануть в лету, И был лирическим процесс, Общались лысые поэты И ряд кудрявых поэтесс — Стихи читали, песни пели, Соревновались – кто кого, Признать бы многие хотели Поэтов лысых торжество. Стихов прочитано немало, Позёрство было ни к чему! Поэт стремился к пьедесталу, Но суть сводилась к одному: Что б он, взойдя на пьедестал, Не только лысиной блистал!

2012

МАРКОВА Ирина – поэт, член Московской городской организации Союза писателей России, финалист конкурса «Король Поэтов» с присвоением титула «Кавалерствующая Дама Поэзии» (2013), победитель конкурса «Неопалимая Купина» (2012), дипломант литературного конкурса «Книга Года» 2012 и 2011 (номинация «Золотое перо Руси»), участница Парижского книжного салона 2012, автор нескольких поэтических сборников, публикаций в ежегодных коллективных литературных сборниках «Академия Поэзии», «Мужи и Музы», «Антология современной лирики», «Литературная Республика».

Содержание