Лунища просто озверела, Орёт по финиковым пальмам… ………………………………….. Цикады – южные свирели — Кричат: «Не надо! Нам оставь их. ……………………………………. И если образно, то рылий Свой взгляд вперяют в звёздный трафик. Почто там спутники хамеют…

Лунища просто озверела — Неслась по небу – нету сладу, Рвались звездищи то и дело Устроить путнику засаду. Цикады просто охамели — Влетали в летище, не лето! И только крыльями гремели, Пугая бедного поэта. И сонмища светил небесных Поэта Михина терзали, Узнав, что он – поэт известный, На тёмном небе исчезали, Боясь в сиянии поэта Утратить ход вещей привычных: Готовы звёзды кануть в лету — Пусть бьётся с солнцем, горемычный.

… Выть стараюсь учтив, Себя подавая как аперитив. Весна кукарекала.

Весна кукарекала, оттепель хрюкала, Лето сурово молчало, Осень поэта стихами баюкала, Зимняя вьюга мычала. Блея бараном, баранки и бублики Осень вплетала в мотивы, Ну а поэт подавал себя публике В роли аперитива. Громко чирикая музыкой чёткою, Оттарабанило лето, Преподнеся с коньяком или с водкою Вирши Бориса поэта. Чем кукарекать с весной непутёвою Аперитивом в нагрузку, Михин старается строчкою новою Крякнуть с вином на закуску.

Я застыл выжидательно, Ты уходишь стремительно, Каждый думал он – в дательном, Оказавшись в винительном… …………………………… Изучили мы правило. Оказалось несложное.

Возрастая стремительно, Шёл тропою нехоженой. Он мечтал о творительном, Так поэту положено — Послужить умозрительным Словесам нерастраченным, Чтоб прослыть именительным, Именитым и значимым. Только критик внушительный Произнёс невозможное: Приговор был винительный — Видно, правило сложное…

Я «задонкихотился» с собою> С мельницами правд И «дульсиней», «Оборотней-старцев», Слов-свиней… Вызываю вновь «себя-ковбоя!».

По-ковбойски заломивши шапку, Твёрдо веря в то, что он – ковбой, Взял поэт стихи свои в охапку И «задонкихотился» с собой. От такой внезапной канители Мигом закружилась голова, … Свиньи вдруг гурьбою налетели, Глядь – а то не свиньи, а слова. Творческие множились наброски, И стихи, что в воздухе висят, Вдруг преобразились в отголоски Слов-свиней и строчек-поросят! Плыл поэт орлом по небосклону, И, себе отвесив комплимент, Стадо слов-свиней пригнал к загону И «раздонкихотился» в момент!

… Жди. День обанкротив До полной хмари, Сейчас устрою Конец апреля. И, весь в сиропе, Напустомелю Мечты горою. …………………. На кухне сладко. За кухней – сыро. А сердце падко На сны-проныры.

В апреле ясно, тепло и сыро, Весна травою луга застелет, А накануне поэт-проныра Стихов охапку напустомелит. Весна и лето гуляют в паре, Уж скоро плод на ветвях поспеет. … День обанкротив до полной хмари, Поэт-проныра везде успеет. Уж скоро осень на землю рухнет, И дождь стеною дворы застелет. … Ну а поэт у себя на кухне Всё пустомелит и пустомелит.

Пью хорошенько, Трезвею только От ночи южной. Лимонной долькой Вон месяц кружит. Застыли скалы Орехом грецким…

Пьют хорошенько порой туристы — Кто грамм по двести, кто грамм по триста! Когда ты пить начинаешь только — Растает месяц лимонной долькой, А звёзды млечной дорожкой узкой Бегут конфетками на закуску. Когда ты выпил, но выпил мало, То хоть нечётко, но видно скалы. А если, скажем, ты пьян мертвецки, То скалы треснут орехом грецким. Луна улыбнётся жёлтой репкой, Поэт поймёт – он орешек крепкий. И даже такому, как Михин Боря Вдруг по колено предстанет море. А коль добавить сто грамм к тому же, То море станет почти что лужей!

Иногда неудача Подползёт яркой змейкой: Мы расстались без сдачи, Разойдясь до копейки…

Нам встречи были не шуры-муры, А чувства крупные, как купюры. Мы не спешили считать затраты — Не отходили от банкомата. Но отвернулась от нас удача — Расстались попросту и без сдачи.

… Стихи похожи на консервы, Соленья слёз, любовный джем, Осенний сок и гнев блажен…

Поэт, похожий на консервы, Глядит на мир сквозь сотню призм, Читателю потреплет нервы, В стихах скрывая ботулизм. Любовный джем бросает в дрожь, Консервы в баночном прикиде. О, как поэт с героем схож В законсервированном виде! Соленье слёз глаголом жжёт, Пленяет сладость сухофрукта, Но как порой читатель ждёт Вкус натурального продукта!

Наглоталась жизнь токсинов, Вся в осенних метастазах. Лечит Бах нас клавесином — Нет убить бы фугой сразу.

Ничего не помогает, Грусть идёт волной упругой, Бах аккордом напрягает И грозит при этом фугой. Жизнь струёю полосатой Ускоряет ход неловкий, И Бетховен бьёт сонатой, А не гладит по головке! А поэт терзает слово, А когда терпенье лопнет, Бах посмотрит вдруг сурово — Молча фугою прихлопнет.

Утро цвета кофе с молоком С точки зрения дурного кофе Понимается как – жизнь мельком. Рядом дырка в сыре костромском, Поразительно полна на строфы.

Если кофе выписан врачом, Да в прикуску с сырным бутербродом, То поэту беды нипочём — Он шедевры пишет для народа. Все невзгоды станут пустяком, Если рядом баночка варенья, Даже дырка в сыре костромском Просто отдаёт стихотвореньем. Ну а если с маслом бутерброд, То, позвольте, это даже слишком! Ведь поэт, едва откроет рот — Рифмы так и прут без передышки. Если ж пиво к щучьим потрохам — Сердце оживает и рассудок. … Путь не только к сердцу, но к стихам У иных лежит через желудок!

Очередь в регистратуре За бумажкой из психушки. Вот где признают – «культурен». Справку нужно. … «Вы – не Пушкин?»

Очередь в регистратуре, Всем знакомая в психушке. Кто-то выкрикнул: «В натуре, Ну ты чё, и вправду Пушкин?» Михин дёрнулся при этом, Приосанился тревожно: «Что, великого поэта Рассмотреть на деле сложно? В чём, простите, здесь дилемма, Дуралеи из психушки? Пушкина признать проблема? Что, не видно – с вами Пушкин! Ладно, сделаем поправку: Здесь, в дурдоме, всюду психи. Предъявить, позвольте, справку: Не узнали? – Пушкин-Михин!» А враги, видать, умнее В этой каверзной психушке — Запись сделали точнее В этой справке: «Михин-Пушкин!»

Рядом с подъездною кошкой Мне бы упасть до запоя. Я так устал быть собою, — Вот дураком бы немножко… ………………………………… Кто, как не я, – есть другие? Водку – на нервы нагие и – поперёк. С алкашами…

Видимо, лишь с перепоя Истина скрылась немножко. Я так устал быть собою — Быть, бы, хоть чуточку, кошкой. Сколько ни бейся с судьбою, Жизнь представляется жвачкой. Я так устал быть собою — Стать бы немножко собачкой. Жизнь, словно в мячик, играется — Выпустил книжку за книжкой. Михин порою старается Стать хомячком или мышкой. Льются проблемы ковшами, Что ни проблема – то жалоба. Он заодно с алкашами — Пьяницей стать не мешало бы. В свете поэта московского Истина – проще простого. Взял бы талант Маяковского Или раздумья Толстого. В жизни такое случается — Мчатся мгновенья и даты. Даже порой получается Пушкиным стать хоть когда-то. Верится – время протянется После стихов и оваций, Михин собою останется Вследствие реинкарнаций.