Как и предполагал Сарнакил, они добрались до перекрестка к середине утра. На обочине стояла заброшенная виселица, от которой не осталось даже веревки. Сиггард подумал, сколько же людей погибло в этом месте, чьи души появляются в Ночь Духов, бродя по земле в поисках своих убийц. Он подавил дрожь и, ни сказав ни слова, зашагал по западной дороге.

В ходе путешествия Сарнакил говорил о чудесах Кеджистана, рассказывая истории величественных храмов и городов. Он говорил о кланах магов востока и темной магии далекого юга. Сиггарду это не помогало избавиться от противного чувства в желудке, зато несколько поднимало ему настроение.

К великому облегчению солдата, к закату солнца, когда они остановились, деревья значительно поредели. Сиггард вздохнул с облегчением; как лишь он выбрался из леса, ему больше не хотелось обратно.

Потребовалось всего пару минут, чтобы собрать дрова для костра. На этот раз Сиггард попытался было съесть чуть больше той порции, которую ранее ему дал Сарнакил, но оказалось, что он все еще слишком обеспокоен, чтобы есть что-либо.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросил маг. — Едва ли ты что-то ел эти два дня.

Сиггард повернул голову:

— Как я могу чувствовать голод, если моя семья, возможно в большой опасности?

Сарнакил кивнул: — Понимаю.

Они устроились на ночь, сначала Сарнакил установил обереги чередой резких жестов, а потом первым стал на часы. Сиггард постарался заснуть, но сны его были наполнены смертными воплями и ужасными видениями мук Эмили. Наконец, его разбудил Сарнакил и Сиггард охотно стал на часы. Минуты растягивались на часы, а Сиггард все пытался думать о чем-нибудь другом кроме ужасов, которые могли случиться с теми, кого он любил.

Наконец наступил рассвет, они потушили остатки костра и снова пустились в путь. Дорога изворачивалась и петляла и в конце концов, путь вывел их в открытые поля Энштейга.

Сарнакил глубоко вздохнул, он пришел в удивление, когда увидел холмистые зеленые поля и редколесья, убранные в различные цвета осени: — Какая прекрасная страна! Природная красота ее посрамит даже величественные храмы Виз-Жуна.

Сиггард мрачно закивал:

— Будем надеется что эта «прекрасная страна» не наводнится демонами.

— Помнишь дорогу к своей деревне? — спросил Сарнакил.

— Когда доберемся до Пути Короля, я уж сумею найти родной дом, — заявил Сиггард. — Все пути ведут в Путь Короля.

Так они шагали на запад до тех пор, пока не начало садиться солнце. Они сделали привал поблизости рощицы; после всех своих испытаний в лесу, Сиггард уже не мог назвать их более чем просто деревьями. Сарнакил хотел было развести привальный костер, но Сиггард не одобрил это; Демоны могли быть повсюду и меньше всего ему хотелось привлечь их внимание столбом дыма.

На этот раз Сиггард первый стал на часы, немного утешаясь тем, что опять находится на родине. Он разбудил Сарнакила сразу же после полуночи и постарался уснуть. Снова сны его были тревожными и на рассвете он с облегчением проснулся.

К полудню они достигли Пути Короля, широкой дороги вымощенной грубо-отесанным камнем. У перекрестка стоял большой деревянный знак, подписанный незамысловатыми буквами.

— Нам нужно идти на север, — сказал Сиггард. — К моей деревне около дня ходьбы на восток от Бреннора, а Бреннор приблизительно в трех лигах к северу отсюда.

Сарнакил улыбнулся: — Идем в Бреннор!

Сиггард кивнул: — Мне почти кажется, что ты слишком уж получаешь удовольствие от этого.

Маг пожал плечами: — Какой же толк посещать новые места, если ты не можешь получить от этого удовольствие?

— В любых других обстоятельствах, я бы согласился с тобой, — проговорил Сиггард и начал идти. Сарнакил зашагал рядом с ним, обращая внимание на свежесть воздуха и сравнивая ее с душными городами Кеджистана.

— Не пойми меня превратно, — промолвил Сарнакил. — Виз-Джун — прекрасный и огромный город и тебе следует побывать там однажды. Но там так много людей, что воздухом, в лучше случатрудно дышать воздухом. Временами я думаю, что лучшее место для житья — это в деревне.

Вдруг маг остановился:

— Что это за запах? — заметил он, обоняя воздух.

Сиггард глубоко вдохнул. В самом деле, он почуял запах гари, как будто где-то недалеко потушили огонь.

— Есть что-либо вокруг? — спросил Сарнакил.

— Лишь одна маленькая деревня, — ответил Сиггард. — Может быть праздник урожая.

Сарнакил облизнул губы: — Сейчас, нам есть что осмотреть.

Пока они шли, они оказались у возвышенности дороги, а за холмом струились кольца дыма.

— Надеюсь, мы ничего не пропустили! — воскликнул Сарнакил. — Уже были времена, когда я обращал внимание на что-либо подобное этому!

Но когда они поднялись на вершину холма, у Сиггарда подпрыгнуло сердце. Деревня вся была в огне, а на центральной площади, окруженный остатками обгоревших зданий, лежала пирамида из гниющих трупов.

٭

Обследования деревни абсолютно не выявили никакой жизни. Когда проходили демоны, они убивали все живое. По мере того, как они пробирались из деревни, ошеломленные до глубин души, у одной из ферм Сиггард и Сарнакил увидели искалеченные и изуродованные тела домашнего скота. Сиггард не сомневался, что животные были забиты, чтобы накормить армию, а после оставлены гнить. Ибо демоническая армия будет двигаться быстрее, если она будет питаться за счет местных земель, чем если будет брать с собой пищу.

— Нам лучше путешествовать по ночам, — сказал Сиггард, рассматривая ужасающую пирамиду.

— Если повезет, то демоны, пока что, не доберутся до моего дома.

— Спешить важно, но и отдых тоже, — промолвил Сарнакил. Игривое поведение мага исчезло, сменившись серьезной решимостью, что удивило Сиггарда. — Демоны постараются причинить как можно больше разрушения, скорее всего прокладываясь кругообразно. Если мы пойдем прямо к твоей деревне, то можем обогнать их.

— Как ты узнал все это? — потребовал Сиггард.

— Я Визджерей, — сказал Сарнакил, — один из Духовных Кланов. Я уже призывал демонов и даже сражался с ними. Я видел этот прием, использованный ранее Кровавым Военачальником Бартуком.

— Может Бартук и стоит за этим? — спросил Сиггард.

— Искренне надеюсь, что нет, — сказал Сарнакил. — Я же помогал в его убийстве. Ты знаешь прямую дорогу отсюда?

Сиггард кивнул:

— Думаю, я был здесь раньше. Насколько я прав, то здесь был Проход Геллана, значит, где-то есть путь на северо-восток прямо к моей деревне.

— Проклятые демоны, — ругнулся Сарнакил. — Если бы только они не убивали лошадей.

Они нашли дорогу, прошли три лиги до заката и остановились у обочины дороги, переждать ночь.

Эту ночь, Сиггарду хоть и удалось прикончить паек, отданный ему Сарнакилом несколько дней назад, уснуть он все же не смог. Страх снедал его душу и с каждой пройденной минутой ему хотелось, чтобы наступил рассвет.

Как только с востока взошло солнце, они снова собрались в путь, Сиггард шел еще более взволнованнее чем тогда, когда у Эмили начались муки перед родами. Если бы только она была в безопасности, он был бы счастлив. Тогда он смог бы унести ее от всего этого безумия в обнесенный стеной город, такой как Бреннор, где они навеки были бы в безопасности.

— У нас преимущество, знаешь ли, — говорил Сарнакил пока они шли. — Нам лишь надо двигаться; чтобы ни руководило демонами, этому войску придется много пройти по землям. Мы можем пройти вдвое больше расстояния чем они.

— Это ничего не будет значить, если мы доберемся туда слишком поздно, — процедил Сиггард, зашагав вперед еще быстрее. В конце концов, он замедлил шаг, когда Сарнакил забегал за ним сильно запыхаясь.

Ту ночь Сиггард посчитал, что они прошли семь или восемь лиг и приблизительно прибудут в деревню завтра. Сарнакил кстати умудрился поймать зайца во время похода и сжарил его с помощью своей магии. Пока маг с удовольствием ел, Сиггард обнаружил, что у него вовсе нет аппетита и оставил в покое свою дольку зверька.

— Раз ты не будешь кушать, то ты мог бы, — сказал Сарнакил, облизывая пальцы, — рассказать мне о своем доме.

Сарнакил подумал немного и начал говорить. — Мы владеем фермой прямо за деревенской площадью. Мой отец привез нас в Медвежий Холм когда я был очень маленьким и очень даже хорошо сделал.

— Медвежий Холм?

— Это моя деревня, — пояснил Сиггард. — Я познакомился с Эмили когда мы оба еще были детьми, на одном из деревенских танцев. Она вся светилась, ну а я, ну, был простым фермером. Однако, она все глядела на меня, а я глядел на нее, и это было любовь с первого взгляда.

Сарнакил осклабился:

— Это должно быть чудесно. — Он поднял следующий кусок зайчатины.

Сиггард кивнул и на некоторое время у него возник намек на улыбку:

— Да, было. Когда мы поженились, я пообещал ей, что всегда буду защищать ее. Где бы мы ни были, мы выходили искать и собирать грибы в разных местностях, даже когда она носила ребенка. Я старался, чтобы она ходила осторожно, но та отвечала, что она лишь беременна, а не больна.

— Настоящая женщина.

— Да, — сказал Сиггард. — Призыв к вооружению пришел лишь через пару недель после того, как родилась дочка. Мы даже не решили как ее назвать. Я сказал ей что вернусь и тогда мы вместе подберем ей имя. Это плохая удача, как ты видишь, уйти от именования на более двух месяцев.

— Уверен, с ней все будет в порядке, — заверил Сарнакил.

— Надеюсь, — сказал Сиггард. — Клянусь всеми богами, я надеюсь, что так и будет.

٭

Они покинули привал перед рассветом, так как Сиггард страстно желал вернуться домой. Они шли бесшумно, на каждом шагу Сиггард старался убедить себя, что они прибудут вовремя и смогут убедить деревню Илдормана эвакуировать всех до того, как налетят демоны.

Пока они шли, Сиггард все трогал рукоять меча, молясь о том, чтобы износившийся клинок оказался полезным, если возникнет какая беда. Воспоминания о битве стали чем-то второстепенным; все, что сейчас имело значение — это вовремя подоспеть к Эмили и его дочери.

Наконец, они прошли выгравированный меткой камень, указывающий к деревне и Сиггард облегченно вздохнул. На далеко отстоящих фермах казалось, не было никаких разрушений, что означало, что они, скорее всего, подоспели вовремя.

Пока, вокруг не было никаких людей, что было бы не лишним в это время года. А было время урожая и, по крайней мере, Илдорман заставлял бы всех готовиться к празднику урожая. Тревожное чувство овладело душу Сиггарда.

Когда они вступили в центровую площадь, у Сиггарда почти остановилось сердце. Многие из сооружений были сожжены, а в центре площади лежала пирамида из отсеченных голов. Сарнакил с изумлением глянул вокруг.

— Может, она выбралась вовремя, — предположил он. — Она не могла погибнуть здесь.

Сиггард уже заворчал было в согласии, пока вдруг не увидел в пирамиде яркий блеск золотых волос. Он уговаривал себя, что это должно быть кто-то другой и просто быть не может, что это ее. Но когда Сиггард шагнул вперед, он увидел мертвые глаза Эмили, глядящие на него из под кучи, ее лицо, застывшее в маске ужаса, мух, снедающих ее тело.

Он отступил назад, не в состоянии что-либо говорить. Затем упал наземь и зарыдал. Все, ради чего он жил было теперь потеряно. Появись в тот момент демоны лишить его жизни, то не было бы у него ни силы, ни желания защитить себя.