Света начала накрывать на стол без пяти два – значит, хотя бы время обеда повариха приняла к сведению. Но когда Ленка увидела блюда, приносимые из кухни, то сразу же поняла – Рая и не подумала ничего менять. Конечно, новые продукты она купить не успела бы, но… То же самое мясо можно было потушить, а не жарить в таком количестве масла, а уж заменить макароны гречкой и не делать суп настолько жирным и вовсе не составляло труда. Девушка не сомневалась, что её указаниям объявлен бойкот.

«Ну ладно, – решила она, – обед мы проглотим, но на ужин у нас будут гречка с рыбой и овощной салат».

Игорь выглядел вполне довольным тренировкой. Настя, которую обычно кормили отдельно, чтобы не выводить из себя Мелихова, сейчас чинно восседала за столом рядом с Верой и только хитро поглядывала на Ленку, выслушивая громкие похвалы от няни и горничной. Восторженность этих песнопений начинала раздражать.

– И чего это, Света, вы так Настю расхваливаете? – не выдержала девушка. – Можно подумать, это какая-то малышка глупенькая. Она у нас взрослая девочка, прекрасно умеет себя вести, верно, Насть?

– Угу, – довольно ответила «взрослая девочка».

– Давай лучше папу похвалим? – предложила Ленка. – Смотри, как он у нас хорошо кушает! Не плюется в дядю Сережу, не кричит: «Не хочу!» Мы его с ужина на диету посадим, и будем с тобой, Насть, следить, как он себя вести станет – вдруг закапризничает?

– Не закапхизничает! – девочка просто светилась от важности. – Станет плеваться, я с ним дхужить не буду!

– Ой, нет, Насть, не надо, пожалуйста! – взмолился отец.

– И Лена с тобой дхужить не будет! – продолжала угрожать Настя.

– Этого я тоже не вынесу! – серьёзным тоном произнес Мелихов и бросил на Ленку насмешливый взгляд.

Серега откупорил бутылку коньяка и налил себе и Игорю по рюмке.

– Ты что, дурной? – изумилась девушка. – Не слышал, что Виктор сказал?

– Для аппетита, чуть-чуть, – пожал плечами Белозерцев.

– Нет, – строго сказала она.

– Ладно, – Серый отодвинул рюмку от Мелихова и поднял свою. – Твое здоровье, Лен.

– Тебя тоже касается, – Ленка выхватила рюмку из рук парня.

– Гоше нельзя, а я-то при чем? – возмутился тот.

– При том, что будешь сидеть на такой же диете, ясно? И все остальные тоже.

– С какого перепугу?

– Чтобы соблазна не было.

– Да ну, фигня! – отмахнулся Серый. – Пусть один страдает, раз чемпион.

Но девушка вскочила и гневно уставилась на него.

– Свет, заберите, пожалуйста, бутылку, – попросила она.

Однако горничная не шевельнулась. Она смотрела на шефа, ожидая его указаний. Но Игоря, кажется, устраивала роль наблюдателя.

– Света, вы слышите? – повторила Ленка.

– Игорь Глебович… Забрать? – переспросила та.

– Твою мать! – неожиданно разозлился Мелихов. – Я тебе что – попугай, одно и то же повторять? Сказано было – распоряжается администратор. Ещё раз переспросишь – уволю.

Света поспешно кивнула и забрала со стола коньяк. Но её взгляд, брошенный на девушку, не выражал при этом никакой симпатии.

– Ну, вот и началась у нас весёлая жизнь, – усмехнулся Белозерцев.

– Нет, весёлая жизнь у вас закончилась, – заметил Виктор. – Молодец, Лен, не поддавайся на провокации.

Во время обеда неожиданно позвонила мама – собственная Ленкина мама.

– Леночка! Ну, что там у тебя? Как ты? Мы беспокоимся! И вчера вечером не позвонила.

– Ой, мам, прости, я забыла… – Ленка, действительно, настолько погрузилась в мир Мелихова, что даже не отчиталась вечером перед родителями.

– Ну, как ты там, дочка? Не обижает тебя никто?

– Конечно, нет. Все в порядке, – бодро ответила девушка. – Я тебе потом ещё наберу, как смогу, ладно?

Остаток дня она занималась с оформителями. Они приехали в четыре часа и долго, с явным недоумением рассматривали убранство дома. Наконец, было решено, что гостиную задрапируют в одном цвете – лиловом, а столовую – в синем. Ленка решила: если получится хорошо, надо будет всё так и оставить после праздника – Мелихову, похоже, абсолютно без разницы. Пока дизайнеры рисовали проект и все замеряли, она аккуратно открепила со стены портрет Игоря и перевесила его в угол над журнальным столиком прямо напротив входного зеркала. Получилось удачно. А на пустое место повесила неизвестно как попавший к ней в комнату офорт с изображением старого портового города. Перед сном девушка смотрела на него и представляла Зурбаган из «Алых парусов». Но в комнате картинку никто не видел, а в гостиной она смотрелась просто отлично. Столовую тоже привели в соответствующий вид. Договорились, что с утра украсят сад и привезут связку воздушных шаров. Дизайнер настаивала на белых, но Ленка потребовала разноцветных – всё-таки праздник у ребёнка, так пусть ребёнок и радуется.

Мелихов, по режиму, отдыхал после обеда – никаких других дел на сегодня запланировано не было. Серега развалился на диване, наблюдая за девушкой. Ленка уже убедилась, что Белозерцеву патологически нечем себя занять. Оставив дизайнеров на горничную, она попросила Серого проехаться с ней. Он с охотой согласился, и они сгоняли на станцию, где купили все необходимые для ужина продукты – те, что рекомендовал доктор, и в шесть уже были дома. Дизайнеры как раз заканчивали трудиться.

А Ленка снова отправилась на кухню. На этот раз решимости у неё прибавилось. К счастью, Рая ещё не начала заниматься ужином. Она сидела у окошка на удобном маленьком диванчике и, задрав ноги, читала журнал «Отдохни». На глазах у обалдевшей поварихи девушка принялась выкладывать на стол купленные продукты.

– Рая, это – на ужин. Думаю, за два часа вы успеете приготовить рыбу. Так… это – для салата… Гречка, наверное, есть, но я на всякий случай взяла ещё.

Выложив всё, Ленка вернулась в гостиную, оставив Раю с выпученными от возмущения глазами.

***

Дизайнеры уехали, а Ленка с нетерпением ждала ужина. Ей хотелось заглянуть к Насте, но… не стоило этого делать без лишней необходимости. Ноги сами принесли девушку в спортзал. Предлог был готов – надо попросить у Мелихова разрешения заниматься на велосипеде, как советовал доктор. На самом деле после сегодняшнего разговора о поединке ей стало интересно посмотреть, как тренируется Игорь.

Ленка несколько секунд простояла в нерешительности под дверью. Когда она, наконец, переступила порог, то выглядела, наверное, бледнее обычного. Никто не обратил на неё внимания. Девушка сделала шаг и встала у стенки.

В тренировке участвовал Белозерцев. Он ассистировал чемпиону, но Виктор недовольно морщился:

– Игорь, Игорь, стой! Ну, он снова втягивает тебя в рубку, а ты ведёшься. Будрес будет только рад неразберихе. Запомни – никакого ближнего боя, ему это на руку. Держи его на расстоянии, играй с ним, как кошка с мышкой, а коли бьёшь – так бей точно. Нам нужна победа по очкам, а эффекты оставим для другого случая.

Серега первый заметил девушку и выплюнул капу в перчатку:

– О-па, кто к нам пришел! За кого болеть будешь?

Он тоже был в одних трусах и в раздетом виде казался ещё мощнее. Крепкий, спортивный Игорь выглядел перед ним худеньким пацаном.

– Не за тебя, – отрезала Ленка.

– Ну во-от, – протянул Белозерцев. – Опять всем нужен только Мелихов…

– Перерыв, – запоздало объявил тренер.

Шеф опустил руки и прислонился к стене, тяжело дыша. По лицу, плечам и груди у него ручьем стекал пот.

– Игорь, извини, не хотела отвлекать… – залепетала девушка.

– А что хотела? – довольно невежливо поинтересовался он, уставившись на неё.

В настоящий момент ей больше всего хотелось уйти – от досады Ленка покраснела.

– Дизайнеры на сегодня закончили, – поспешно проговорила она. – Завтра приедут рано, чтобы управиться до одиннадцати. Рассчитаемся по факту. И ещё… Скажи, я могу иногда пользоваться велосипедом… тренажером то есть? Мне тут Марк посоветовал… Если нет, я не обижусь.

– Конечно, занимайся, какие вопросы, – безразлично кивнул Игорь. – Только давай во время моих тренировок, чтобы время не терять. И телефоны с собой бери. А то понадобишься, и ищи тебя.

Ленка в сомнениях кивнула – заниматься при Игоре? Вот уж спасибо…

– Чего это ты – худеть решила? – искренне удивился Белозерцев. – На фига тебе велик?

– Серый… – поморщился Мелихов.

– А, блин! Я и забыл совсем! – хлопнул себя по лбу тот. – Ну, что он, кстати, сказал, Марик-то наш? Лечится – не лечится?

Приятно, что Серега забыл о её недостатке. Но обсуждать это при Игоре совсем не хотелось.

– Обещал узнать, – без энтузиазма ответила девушка. – Говорит, надо делать новую операцию. Есть хороший врач.

– А как же история с наркозом? – неожиданно спросил Мелихов.

Ленка обалдела: до этого момента она была уверена, что он даже не слушал, когда она рассказывала про свои проблемы.

– На мой страх и риск… – ответила она. – Всё равно – операция бешеных денег стоит.

– Сколько?

– Да какая разница! – вмешался Серега. – Лучше хромать, чем помереть под ножом, верно, Лен? Хотя, твоя Викуся, Гош, скорее бы умерла, чем стала, как Ленка ходить.

Он, конечно, пытался пошутить. Девушка успела привыкнуть к его высказываниям и почти не среагировала. Но Виктор был шокирован, а Игорь так вообще стал темнее тучи.

– Белозерцев, – сказал он. – Если тот негр полмозга тебе вышиб, побереги хоть остатки! Тебе надо затычку в пасть, честное слово.

– А может, тебе? – не на шутку разозлился Серый, швырнув капу на пол. – Ты мне этим негром всю плешь проел. А сам мексикашку хилого боишься. И то верно – завалит он тебя и правильно сделает!

Они стояли напротив друг друга в стойке, оба подняли руки в перчатках, ещё немного – и начался бы настоящий бой. Ленка испугалась – не хватает только, чтобы друзья подрались.

– Э, брэк, брэк, – вмешался тренер, встав между ними.

– Игорь, пожалуйста, не надо, – попросила она испуганно. – Я не обиделась, Сережа всегда говорит то, что думает.

– Ага. Потому что вообще никогда не думает, – сквозь зубы процедил Мелихов. – Думалки нет.

– Я хоть говорю… А ты делаешь, – продолжал разбухать Серый. – Как длинные ноги увидишь – и всёе, спекся наш Дракоша…

– Что? Чё ты несешь?!

Но тут девушка не выдержала.

– Ну, хватит тебе! – прикрикнула она на Серого. – Игорь, пожалуйста…

Ленка глянула на часы и увидела, что время тренировки подошло к концу.

– Давайте оба в душ и ужинать! – стремясь загладить ситуацию, она невольно позволила себе приказной тон.

Но мужчины послушно опустили руки. А девушка добавила многозначительно:

– Посмотрим, что приготовила Рая.

– Могу поспорить, скажет, не успела купить продукты, – саркастически заметил Виктор.

– Это у неё не пройдет! – довольно заметил Серый, расстегивая зубами перчатку. – Мы с Ленкой всё купили!

– Когда это? – удивился шеф.

– Пока ты дрых. Лен, а как тебе моя фигура? Нравится?

Белозерцев был настолько непосредственен, что нельзя было не улыбнуться.

– Супер, – честно ответила Ленка. – Давайте быстрей. Надеюсь, нас ждут гречка и рыба.

– А как же пирожки? – невинно спросил Мелихов.

– Перебьётесь, – невежливо ответила она.

Слава Богу, драки не случилось, и мужчины снова общались, как ни в чём ни бывало – похоже, такие стычки у них не впервые. В зал забежала Настя:

– Папа, пойдём кушать, там Светка хугается.

Ленка все ещё находилась под впечатлением от того, как Мелихов встал на её защиту. Впрочем, охолонила она себя, оскорбился-то он, скорее всего, за Вику. Не глядя на него, девушка взяла Настю за руку, и они отправились в столовую.

Горничная, и правда, разворчалась:

– Сами сказали в восемь, видишь ли, у них расписание, а сами где-то ходят!

– Свет, три минуты девятого, – осадила её Ленка. – Из расписания мы не вышли. Режим от трех минут не пострадает.

– Я гляжу, тебе понравилось командовать, – поджала губы Света. – Знаешь, ты поосторожней. Восстановишь всех против себя – а Игорь заступаться не станет. Ты со стороны должна себя видеть: от горшка – два вершка, школьница, а раскомандовалась. Конечно, людям не нравится!

Новые предупреждения горничной прямо противоречили прежним, но, видимо, ей вообще это было свойственно.

– А кому не нравится? – поинтересовалась девушка, заводясь. – Рае, понятно, а кому ещё? Тебе?

Она решила перейти с горничной на «ты», по крайней мере, та давно уже это сделала.

– Ну, мне-то всё равно… Кто меня тронет – и дня не проживёт. А вот Вера, к примеру, плачет, боится, что ты её подсидишь!

– С Верой я уже поговорила, она успокоилась.

– Ну-ну… Это ты так думаешь!

Легка на помине, появилась няня – она обыскалась Настю и обрадовалась, что та нашлась. Пришли и мужчины. Света бросилась на кухню за ужином. На этот раз Рая продемонстрировала все чудеса кулинарного искусства: вместо хлеба были аппетитные маслянистые хачапури, вместо салата из капусты – оливье с двумя сортами колбасы, роскошный борщ с золотистым жиром, свиные котлеты, и, конечно же, пирожки с луком и яйцом. Создавалось впечатление, что повариха решила устроить праздничный ужин человек на тридцать уже сегодня – такое количество блюд оказалось на столе.

Наметав всё это на стол, горничная с интересом наблюдала, как поведёт себя Ленка. Мужчины уже пододвинули к себе тарелки, радуясь ароматным запахам. Белозерцев восхищенно присвистнул. А девушку затрясло от негодования. Она знала – этот бой тоже нельзя проиграть, иначе проиграна вся битва. Но как быть, если против тебя аппетит трёх здоровых, любящих пожрать мужиков? На это, разумеется, и делала ставку Раиса. Значит, придется снова идти ва-банк.

– Так, – тихо произнесла Ленка, побледнев. – Стоп. Никто ничего не трогает.

– Лен! – взмолился Серый.

– Света, неси всё обратно и позови, пожалуйста, Раю, – девушка ужасно нервничала, но говорить старалась спокойно и твердо.

Она решила – малейшее возражение Игоря, и она умывает руки. Видимо, он это почувствовал, потому что ничего не сказал. Горничная открыла, было, рот, но, поймав его взгляд, послушно понесла еду обратно. Серый со стоном отодвинулся от стола.

– Ты решила уморить нас голодом? – насмешливо поинтересовался Мелихов.

На этот раз повариха не заставила себя ждать. Она встала в дверях, твёрдо расставив ноги, и уставилась на шефа испепеляющим взглядом. Однако когда Рая заговорила, голос её оказался просто ангельским.

– Игорёчек… Что-то случилось? Что-то не вкусно, милый? Я так старалась…

– Все вопросы к Лене, – спокойно ответил тот и откинулся на стул, наблюдая за мухой на потолке.

– Рая, скажите, почему вы не приготовили то, что указано в меню – рыбу и гречку? – девушка начала как можно терпеливее.

– Я должна ей отвечать? – недоуменно поинтересовалась Рая, но все молчали, и она продолжила:

– Потому что рыба была тухлая! Я никогда не покупаю такую дешевку.

– Нормальная рыба! – возмутился Серый. – Я сам выбирал!

– Оно и видно, – невозмутимо парировала та.

– Рая, до выступления осталось совсем чуть-чуть, – Ленке с трудом удавалось сохранять спокойствие – гнев распирал её. – Врач написал рекомендации. Игорь должен есть только то, что в этом меню. Вы что, желаете ему зла?

– Что-о? Я-а-а? Я желаю Игорьку зла? Это ты мне говоришь? Мне?

Рая заломила руки любимым жестом, точно так же, как в коридоре над Настей, которая, кстати, притихла, наблюдая за происходящим, впрочем, как и остальные. Девушка повернулась к няне:

– Вер, пожалуйста, накормите ребёнка в детской. Насть, иди с няней, ладно? А я к тебе попозже приду, как обещала.

Настя, слава Богу, послушно выскользнула из-за стола.

– Я понимаю, вы действуете мне назло. Но вредите в итоге только Игорю, – нервно заговорила Ленка, когда няня с ребёнком скрылись.

– Я врежу Игорю?! – Раиса закатила глаза.

Голос её становился всё мощней и раскатистей.

– Сегодня по вашей милости он остался без ужина! – Ленка уже не могла сдерживаться – она тоже почти кричала. – Ему нельзя есть то, что вы приготовили! Во-первых, у него аритмия, во-вторых, излишний для боя вес. Все это жирное, калорийное, а ему нужны углеводы! Так сказал Марк!

– «Так сказал Марк!» Кто такой этот Марк? Пригрели безработного еврея! Тоже мне – диетолог! Да я троих детей вырастила – и все здоровые! И внуки – здоровые! У мальчика синяки под глазами, голодом его заморить хотите?! Игорь, ну скажи, скажи сам: что ты хочешь – сухую гречку с травой или моих котлет?

– Я хочу выиграть этот бой, – произнёс, наконец, Мелихов. – Лена мне помогает. Делай, как она говорит, и закроем тему.

– Ага! – Рая, добившись, наконец, чтобы Игорь высказался, даже обрадовалась. – Я всё поняла! Ну, что ж! Мог бы сразу сообщить, что я не нужна! Чудесно! Пусть тебе твоя Лена тухлую рыбу готовит! Ещё пожалеете!

И, хлопнув дверью, повариха выбежала вон.

– Та-ак. Подсчитаем убытки, – голодный и злой, Серый тарабанил по столу пальцами. – Жрать нечего, Рая накапает мамочке, завтра на дне рождения будет скандал.

– Отойдёт, – не слишком уверенно ответил шеф.

Самым довольным из них выглядел Виктор, но он промолчал.

– Свет, не могла бы ты принести чай и бутерброды с семгой? – Ленка всё ещё чувствовала себя в пылу сражения. – Мы малосолёную купили с Сергеем… Только хлеб подсуши, ладно?

– Ну да… Рая будет деньги получать, а я готовить! – буркнула горничная, но всё-таки удалилась на кухню.

Зато Белозерцев никак не мог успокоиться.

– Ну, нет, этим я не наемся! – заявил он.

– Тогда иди в ресторан! – заорала Ленка. – Машина есть под задницей – вот и вали! Тоже мне – спортсмен, называется!

– Так ты всех здесь разгонишь, – прищурился Серый.

– Не всех! А только тех, кто как гири на ногах у Игоря!

Света принесла то, что просили. Перекусили молча, никому не хотелось разговаривать. Мелихов быстро съел свои бутерброды:

– Я в сад, подышать…

– Возьми с собой Настю, – вырвалось у девушки.

Она чуть было не закрыла себе рот руками, но было поздно. «В самом-то деле, – подумала она. – Времени свободного – уйма, а раз девочка сидит тихо – так и вообще не надо про неё вспоминать!» Игорь остановился, сжал губы, как будто хотел сказать что-то резкое, но передумал. Круто развернулся и отправился в детскую, а через пять минут Ленка услышала счастливый голос Настёны – папа повел её на качели.

Девушка подошла к окну – вдохнуть свежего воздуха. Жара, слава Богу, закончилась ещё неделю назад, и сейчас стояла самая приятная для Ленки погода – двадцать три градуса. Днем прошел лёгкий дождик, и в воздухе пахло свежестью и цветами – флоксами, отцветающими розами, чем-то ещё, волнующим и заставляющим сжиматься сердце.

– А кто за садом ухаживает? – спросила Ленка.

– А у нас ничего особенно не растёт. Так, газонная травка, – ответил Серега, словно они и не ругались. – Нанимаем садовника в управлении поселка, он и стрижёт. Кстати, охранника ночного – с восьми вечера до восьми утра – тоже поселок выделил. Да только кому мы нужны? Так, для порядка, Мелихов привык в Германии, что есть охрана.

– А цветы кто сажал?

– Рая любительница, начала в этом году копаться. У неё сын при разводе дачу жене оставил, а Райке без огорода скучно. Мелихов запретил картошку выращивать, вот, цветочками занялась. Слушай, а пошли и мы прогуляемся? Покажу тебе территорию.

Серый словно услышал сокровенное желание девушки.

– Давай! – обрадовалась она.

– Накинь что-нибудь, после дождя прохладно, – заботливо посоветовал Белозерцев и подхватил с вешалки куртку огромного размера.

Они спустились с крыльца – охранник уже прибыл и запирал ворота изнутри. Ленка повернула, было, направо, к детской площадке, но Серый ухватил её за руку.

– Пусть папашка сам с дитем занимается, – он потянул девушку в противоположную сторону.

Ещё не стемнело, было по-летнему светло, но над горизонтом уже зажглась первая, самая яркая звезда, которая всегда так трогала Ленку. Она шла медленно, вдыхая аромат влажного, свежего вечера. Остановилась, любуюсь на одинокую светящуюся точку на ещё совсем голубом небе. «Звезда вечерняя», – вспомнила она.

И вдруг… взлетела сама. Она обалдела от неожиданности – Серый подхватил её на руки и понес по дорожке. Первые несколько секунд Ленка пребывала в шоке, потом попыталась освободиться, рискуя упасть с большой высоты.

– Спятил? Отпусти!

– Да не могу смотреть, как ты калдыбачишь… Тут близко, до беседки-то, – ответил ей парень совершенно безоблачным голосом. – Ты ведь для меня, как пушинка.

Кажется, он не вкладывал в свой поступок никакой двусмысленности, но, при попытке девушки вырваться, прижал её крепче, поэтому Ленка предпочла не сопротивляться. Чувствовала она себя, мягко говоря, странно – как ребёнок, которого бережно несет великан. Она бы даже получила удовольствие от «полёта», если бы не мысль: «Видел ли Мелихов?»

Серый опустил её на скамью внутри крытой беседки.

– Мы здесь шашлыки жарим с Гошей. Классный уголок, да?

– Ага. Только про шашлыки теперь забудьте.

Девушка огляделась. Было уютно, красиво, можно было просто расслабиться и посидеть. Белозерцев устроился напротив. Они молчали, но Ленка чувствовала себя с ним вполне раскованно. Поэтому, переведя на него взгляд, удивилась, какое у парня мрачное, сосредоточенное выражение лица, совсем не похожее на привычное – весёлое и добродушное.

Она тоже вспомнила про заботы:

– Я написала для Игоря отдельное меню на праздник. Там много мяса в диете, но его надо не жарить на жиру, а тушить. Вот интересно, что выкинет завтра Раиса? При гостях ведь не поскандалишь – значит, снова всё сделает по-своему.

– Да отключись ты от Мелихова! Отдыхай, – раздражённо ответил парень.

Ленка вышла из беседки и принялась разглядывать дом с другой стороны. Она только сейчас заметила выступающую часть коттеджа, большую одноэтажную пристройку, но не могла понять, где же в доме туда проход.

– А что там? – указала она.

– Это? Для услаждения Викуси. Там спальня, бассейн… С отдельным входом, с той стороны.

Ах, вон оно что! И беседка как раз на своём месте – можно выйти на воздух, побыть наедине с любимой…

– Здесь есть бассейн? Я не знала.

– Только для избранных.

– Ну, у вас и ванна вроде бассейна, – засмеялась девушка.

– Гоша тебя уважил, раз туда ходить разрешил. Я-то люблю душ в тренажерке, да и санузел у нас общий на этаже есть.

– Правда? А я и не видела.

– Лен, – вдруг перевёл тему Серый. – Да сядь ты, наконец! Ты мне не ответила вчера.

– Что не ответила? – удивилась она.

– Ну… ты влюблялась когда-нибудь?

– Слушай, Белозерцев, откуда такое любопытство?

– От верблюда, – помрачнел он.

– Вот сам тогда, давай, и рассказывай: где твоя девушка? – принялась приставать к нему Ленка. – Что-то я пока никого не видала. На день рождения мы её не пригласили?

– Какая ещё девушка? – изумился он.

– Ну, не знаю, та, которую ты, как ты выразился, используешь в настоящий момент.

– А-а… Не, я себе девушек не завожу, – категорично помотал головой Серый. – Они у меня одноразовые, как…

– Фу, Белозерцев! Не боишься подцепить заразу?

– Не, я ученый. Во-первых, я всегда использую… – Серый произнес, наконец, нужное слово.

– Ну тебя на фиг! – поморщилась Ленка. – Не рассказывай мне этих подробностей.

– Кстати, вместо тебя мы тут одну рыженькую чуть не взяли… Перед тем, как тебя нашли, как раз её и смотрели. Вот на неё я имел планы.

– Чего же не взяли?

– Так она дура была. Мелихов говорит – мне не трахаться, а работать надо.

– Мудро… – Ленке расхотелось разговаривать. – Знаешь, пошли лучше домой. Настя, наверное, уже спать собирается, а я ей почитать обещала.

– Тебе, я смотрю, по кайфу с ней возиться?

– Ага…

Она снова поднялась со скамейки.

– Пойду сама, – девушка сделала упреждающий жест, – не делай из меня больную.

Серега ничего не ответил. Она торопливо пошла вперёд, бросив невольный взгляд в сторону сада – на детской площадке уже никого не было. Белозерцев задержался и догнал её только в холле:

– А быстро ты чапаешь, если захочешь! На, держи!

Он протягивал ей только что сорванную чайную розу – необыкновенно нежную, словно вылепленную из воска.

– Ой, какая прелесть! – восхитилась девушка, вдыхая чудный аромат. – Рая тебе не простит, что ты куст ободрал.

Они вошли в гостиную и увидели Мелихова, одиноко сидящего на диване перед выключенным телевизором. Он окинул их взглядом, отвернулся и нажал на кнопку пульта. На экране появилась реклама антигрибкового средства, которую Игорь принялся слушать с повышенным вниманием.

– А где Настя? Уже легла? – поинтересовалась Ленка, сбрасывая куртку Белозерцева.

– У себя.

– Так быстро? Спит уже?

– Не знаю. Может, ждет, пока ты нагуляешься.

Провинившаяся, Ленка рванула в детскую. Настя, и правда, отказывалась ложиться, и, увидев девушку, бросилась к ней на шею.

– Ты не уехала?

– Ну, что ты – куда я денусь? Я же обещала прийти.

– Я думала, папа тебя выгнал.

– За что же? Мы же с тобой хорошо себя вели! Давай, на чем мы остановились?

– На втохой тыкве.

– А, когда Золушка второй раз с бала вернулась, да? Ну, слушай… «Часы пробили двенадцать, карета превратилась в тыкву, а лошади – в мышей…»

***

– У Ленки прибавилось обязанностей? – Серый развалился на диване рядом.

– Я её не заставлял, сама напросилась, – отрезал Мелихов.

– Ну, ещё бы! Достаточно и того, что Викуся Насте сказки читает…

Игорь резко повернулся к нему:

– Оставь Вику в покое. Она бы читала, если бы жила здесь. Она и так Настёне во всём угодить старается.

– Это она тебе угодить старается, вот с мало й и сюсюкает. А так она на фиг ей не нужна – лишь бы во флигеле побыстрей запереться.

– Ты сегодня весь день нарываешься, Серый, – бесцветным голосом произнес Мелихов, отвернувшись от него к телевизору.

– Может, подерёмся? – беззлобно откликнулся тот.

– Может, тебе просто морду набить?

– Попробуй, чемпион, – хмыкнул Белозерцев.

Они не впервые обменивались пустыми угрозами – вялое переругивание давно стало привычным. Игорь привык и к высказываниям, и к манере поведения Серого, и обычно только забавлялся, но сейчас едва сдерживал злость. Впрочем, Белозерцев уже погрузился в свои мысли, не замечая агрессивного настроя Мелихова.

Оба достаточно долго молчали.

– Как погуляли? – всё тем же тусклым голосом поинтересовался Игорь.

– Нормально, – кратко ответил приятель.

Мелихов не стал расспрашивать дальше, заставляя себя успокоиться. Он и сам не понимал, что так бесит его сейчас в лучшем друге. Игорь видел, как они с Ленкой отправились в сад, это почему-то неприятно кольнуло его, но когда Серый подхватил её на руки, что-то сдавило у Мелихова внутри, а на душе стало темно.

Но почему это должно его волновать? Нет, конечно, он приказывал Белозерцеву держаться от Ленки подальше, но… если парень и впрямь неравнодушен к девочке-калеке, то стоит только порадоваться за неё. Просто в Мелихове заговорил эгоизм. Не слишком ли быстро за эти два дня он привык к тому, что Ленка живёт в этом доме исключительно для него? На самом деле ему совершенно неинтересно – что там сейчас происходит между ними. Хотя лучше, всё-таки, быть в курсе – вдруг Серый наломает дров, а пострадает работа. Девчонка вроде неплохо справляется, так зачем же всё осложнять?

Сегодня он весь день старался придерживаться с помощницей утреннего настроя: сухая сдержанность, приветливость и равнодушие. Никаких конфликтов, минимум эмоций. И, кажется, это ему удавалось. Вот так теперь и надо держаться. Но… настроение было подавленным, а беспричинная неприязнь рвалась наружу.

Серый тем временем забрал у него пульт и включил шпионский боевик. Мелихов смотрел в телевизор пустыми глазами. На экране Бред Пит получил серию таких ударов по голове, после которых в реальной жизни вообще бы не смог подняться. Причём никогда. Какие все они непотопляемые в этих блокбастерах! В конце фильма поверженный герой обязательно восстанет из пепла и раздавит врагов, как тараканов…

…Игорь помнил всё – так хорошо, словно это было вчера. Мелькнувшая молнией перчатка бразильца – и мир погрузился во тьму. Кажется, что от звенящей тишины лопаются перепонки. Безмолвие сменяется противным гулом в голове, сквозь который слышится далекий назойливый шум, смешавший в себя крики публики и голос рефери. Наконец, в глазах чуть светлеет, но всё вокруг – в лиловом тумане, разрываемом черными точками боли. Краски становятся резче, и прямо перед Игорем проявляется голая яйцевидная башка противника. Коричневым пятном она уплывает куда-то вправо и в то же время выезжает с другой стороны. Пол кренится под ногами под невероятным градусом, ноги ползут вслед за ним. Как Игорь устоял после этого удара? Как удержал руки, инстинктивно поставив защитный блок? Каким чудом продержался ещё несколько секунд в вертикальном положении, чтобы дождаться гонга и упасть, наконец, в свой угол?

Скоут сразу же предложил выбросить полотенце. Он всегда считал, что лучше проиграть техническим нокаутом, чем рухнуть под вой публики, сотрясаясь, как бесформенная тряпичная кукла, а потом наблюдать это зрелище по всем мировым каналам. Тренер знал, что это их последнее выступление с его подопечным, что у того уже взяты билеты на самолет. Одного только не мог понять Скоут: Игорь в этом бою должен был умереть стоя. Пусть лучше бразилец уложит его на ринг, чем Дракон сдастся сам.

В ближнем ряду, на том самом месте, где обычно сидела Ольга, сегодня расположился барон фон Штольц, азартнейший из игроков на боксёрском тотализаторе. Разумеется, он ставил против Мелихова, да и место это занял не случайно – хотел нанести удар ниже пояса, вывести чемпиона из равновесия. До этого момента Игорь почти не испытывал ненависти к более удачливому сопернику, скорее что-то вроде презрения и жалости к дураку. Впрочем, такому же, как и он сам.

Ревность к Ольге была совсем иного толка: ярость собственника, которая становилась невыносимой, как только Игорь представлял, как этот напыщенный пингвин пользуется его женщиной, бешенство – при мысли, что его, Мелихова, вышвырнули, унизили, растоптали.

По-прежнему издалека раздавался голос тренера. Никто вокруг, кажется, не сомневался, что Дракон уже не поднимется, а если и поднимется, то ненадолго. Он повернул голову и увидел взгляд Серого. В его глазах не было жалости, а только злость и обида – никогда раньше Игорь не видел друга таким разочарованным. Белозерцев молчал, не давал никакого совета. И вот этот взгляд и молчание, а ещё – присутствие барона, который собирался заработать на Мелихове круглую сумму, заставили чемпиона встать. Единственная отчаянная мысль придала ему сил, и правда, как герою боевика. «Сегодня ты ни гроша не получишь», – решил он, мысленно обращаясь к фон Штольцу. И простоял, провисел весь следующий раунд на своём противнике в вязком клинче. Немного пришел в себя. А на последних минутах даже умудрился провести несколько своих излюбленных, точных ударов, неожиданных для расслабившегося бразильца, и вырвать победу по очкам. И всё-таки результат был слишком спорным, чтобы привычно чувствовать себя победителем.

А ведь ни один судья в мире больше не будет снисходителен к Мелихову. Если слабость его станет заметной, то… Как говорится, «король умер, да здравствует король!» Как тогда будет смотреть Серый? Сочувственно или презрительно? Будет ли плакать Виктория, как жены иных боксёров, или бросится его утешать? А может, встанет и потихоньку уйдет из зала, чтобы больше не появиться?

А… Ленка? Как будет реагировать она? Странно, что она спросила сегодня про этот бой. Словно вытащила из небытия, не зная об общем молчаливом согласии никогда про него не вспоминать. Игорь вдруг ясно представил её глаза – такие, как сегодня утром, решительные и сострадающие. Как будто она передавала ему: «Не бойся, я буду с тобой, я помогу». Он даже ощутил в тот момент что-то типа надежды, будто все ещё может быть хорошо.

Игорь вспомнил, как она вернулась в гостиную – с розочкой в руках, вся в своих мыслях. «Ясное дело, если Ленка и хочет помочь, так это в её интересах, – усмехнулся он про себя, призвав на помощь здравый смысл. – Продую, и останется без работы. Хватит, наконец, искать в ком-то искренность и понимание!»

– Как ты думаешь…

Голос Серого раздался так внезапно, что Мелихов даже вздрогнул.

– Что? – переспросил он рассеянно.

– Ну… Как тебе кажется… – выдавил приятель. – Есть у неё кто?

Неуверенная, почти просительная интонация – совсем не типичная для Белозерцева. Кажется, его тоже не слишком увлек кинофильм…

– У кого? – переспросил Мелихов, хотя прекрасно всё понял.

– У Ленки.

Игорь несколько секунд осмысливал вопрос – последствия прогулки в саду, не иначе. Нет, он не собирался говорить с Белозерцевым о помощнице. И неожиданная роль Серого Мелихову совсем не понравилась.

И ещё… Что-то подобное он испытывал в юности, когда новая учительница (Нина к тому времени уже уволилась) предложила ученикам почитать у доски любимые стихи, не из школьной программы. Игорь тогда мог рассказать наизусть не одно стихотворение, но ему не хотелось выставлять себя на смех. Одно дело мысленно ощущать превосходство, другое – раскрыть свои тайны перед гогочущим классом. И тут один из пацанов, крутой парень, штангист, вдруг встал и продекламировал что-то душевное, из Есенина. А никто не заржал…

На экране Бред Пит крепко зажал у стены сладкогубую Анжелину Джоули. Обычно в такие моменты Серый бросал какую-нибудь пошлую реплику, но сейчас он явно думал о другом. И Мелихову захотелось подыскать ответ, который бы того не устроил.

– Почему бы и нет? – мстительно произнес он. – Бывает, люди находят друг друга – у одного то болит, у другого – это. А может, какой-нибудь очкарик в институте бой-френдом числится.

– Да на фига ей калека или очкарик? – слишком горячо вступился приятель. – Ей нормальный мужик нужен. Чтобы защитил. Почему у неё такого не может быть? В неё ведь запросто можно влюбиться: мордочка – прелесть, фигурка тоже. Эх, нога всё портит, конечно.

Игорь, не отвечая, упорно продолжал смотреть в телевизор. Не дождавшись реакции, Белозерцев заговорил снова.

– Не, если бы кто был – работать бы к нам не пустил…

Казалось, он убеждает самого себя.

– Да почему не пустил бы? Сейчас для людей главное – деньги; молодёжь ушлая пошла, – злорадно опроверг его Мелихов.

– Да нет… У неё и мужика-то, похоже, никогда не было … – задумчиво проговорил парень.

– Да ну ладно, не было, – досадливо поморщился Игорь, – сейчас такого в природе не существует. Сколько ей? Двадцать три? Глянешь иной раз на самую скромную девочку, а потом выясняется, что как минимум два аборта.

– Бред, – приятель начинал горячиться. – Ты же сам говорил – исключительный случай! Да у неё на лице всё написано!

– Ну… может быть, – Мелихов с трудом осадил себя и придал голосу равнодушия. – Меня интересуют только её профессиональные качества. Когда я говорил про порядочность, имел в виду совсем другое. Её личная жизнь меня не волнует.

– Знаешь… Я сперва думал – никто не позарился. За счет хромоты сохранилась.

Игоря даже передёрнуло, но, морщась от презрения к самому себе, он поддакнул:

– Вот это похоже.

– Ну, тогда они все идиоты! – возразил сам себе Серый. – А по мне – так не в этом дело, тут что-то другое, в глазах, что ли. И как такие ещё в нашем веке оказываются?

Погружённый в свои мысли, приятель почему-то вздохнул:

– И хрупкая – только дыхни, разобьёшь… К ней притронуться страшно! А захочешь… обнять, например, а… прямо рука не поднимается. Будто ступор какой-то.

Мелихов сам впал в ступор от такой откровенности. Что-то противно заныло у него в середине груди, словно врач сообщил ему неприятный диагноз. Забавно… Белозерцев тоже вспомнил про прошлый век. Какой-то анекдот, честное слово! Только смеяться Игорю не хотелось. Кажется, ему пора лечить нервы; заводится из-за каждой ерунды. Вот снова – дурацкая аритмия. Мелихов приложил руку к шее, послушал пульс. Потом досчитал до десяти – медленно, стараясь дышать ровно. И только потом произнес небрежно:

– О-о-о… Серый, это уже серьёзно! Что-то я раньше от тебя такого не слыхал.

– Ну вот, услыхал, – буркнул тот.

Нет, какого черта Белозерцев не отправился со своими переживаниями к себе в комнату? Разговор надо было срочно вернуть в привычное русло, превратить в обычный мужской трёп.

– Смотри, – с деланной усмешкой продолжал Мелихов, – влюбишься – и правда, придётся жениться. Что, теперь уже не боишься, что пацаны засмеют?

– Чё? Пускай кто рискнёт… Если давно под капельницей не отдыхал.

– Ну, всё-о-о! Крантец парню! – ошеломленно покачал головой Игорь. – И как это ты за два дня вляпаться умудрился, а? Ты ж ещё на бульваре от неё нос воротил, как от прокаженной?

Белозерцев, наконец, спохватился:

– Да ладно, я так, о чём ты, Гоша, спятил? Я же тебе говорил – не мой вариант. Я чисто теоретически… Любопытно просто. Не, ну конечно, хорошая девочка…

– Второй раз оправдываешься, – продолжал дразнить Мелихов. – Не мой вкус, не мой вкус… Да ты только о ней и говоришь.

– Не, не, – усиленно отмахивался Серый, – да так просто, раз больше не о чем. Забыл, я люблю, чтобы вот тут было… А у неё – как у птенца. Разве что Райка откормит?

– Ага, если яду не подложит, – усмехнулся Игорь. – Ладно, я спать. Счастливых сновидений, Ромео.

Он оставил друга в гостиной, но, вместо того, чтобы идти к себе, отправился в тренажёрный зал и ещё долго бил там по груше, лупил, пока поднимались руки, до полного изнеможения.

 

***

Ленка решила встать пораньше – предстоял суматошный день. Света суетилась в гостиной, надраивая до блеска полы. На комоде уже стояли приборы; полностью разложенный в соседней комнате стол казался теперь просто огромным.

– Кто-то ещё встал? – поинтересовалась девушка.

– Виктор с Игорем – на улице, на разминке, – рассеянно отвечала горничная, пересчитывая тарелки. – Белозерцев ещё спит, конечно, Настя тоже. Во сколько приедут оформители?

– Сразу после завтрака.

– А стилист?

– Не знаю, его Вика заказывала…

Ленка вспомнила – шеф хотел, чтобы она тоже изменила прическу, и сразу встревожилась. А новое платье? За множеством забот она ещё как-то не успела представить, как будет в нем выглядеть. Да и вообще – все эти гости… В других условиях Ленка спряталась бы от них как можно дальше, а сегодня придется быть главным распорядителем – вот ужас-то!

Она бесцельно потопталась на месте, потом решила, что у неё есть ещё двадцать минут, и, чтоб хоть чем-то себя занять, отправилась в тренажерку. Здесь стоял характерный, ничем не выветриваемый спортивный «аромат», смешавший в себе запахи пота, разогревающей мази и чего-то ещё, едва уловимого, создающего иллюзию присутствия Мелихова.

Ленка с трудом залезла на велосипед. Он был подстроен под другой рост, но регулировать сиденье девушка побоялась – вдруг сломает. Едва доставая мысками до педалей, она сделала несколько оборотов и почувствовала острую боль в ноге. Ездить на обычном велосипеде ей было легче, чем идти пешком, но тренажер оказался таким неудобным!

Она вздрогнула – послышались шаги, и в зал вошел Игорь, голова – мокрая, в руках – майка. Следом появился Виктор с секундомером.

– А, привет! – приветливо произнес тренер. – Сегодня, командир, тренировок не будет. Жаль, конечно, но всё-таки день рождения… Ладно, ничего, ещё нагоним. Игорь, хорошо бы через день утренний кросс заменить плаванием.

– Бассейн сломан, – бросил Мелихов.

Он только коротко кивнул Ленке и уселся на пол в позе лотоса, измеряя себе пульс.

– Сколько? – поинтересовался Виктор.

– Норма.

– Твой бассейн – только с девушками обжиматься, – продолжал тренер. – Можно в Лосинки попробовать – там отличный спорткомплекс построили, минут пять езды.

– Ви-ить… – к ним заглянула горничная. – Помоги мне, пожалуйста. Надо стулья принести из кладовой.

Виктор ушёл, а Ленка, которая прекратила крутить педали сразу, как появились мужчины, потихоньку сползла с велосипеда.

– Помешали? – спросил вдруг Игорь. – Я же тебе сказал – занимайся во время тренировок.

– Время было свободное. Я думала, ты ещё бегаешь.

– Да ладно, крути дальше.

– Не могу, слишком тяжело для меня.

– А чё ты мучаешься? Настроить не могла?

– Я не умею.

– Отойди…

Мелихов подошёл, опустил и подвернул сиденье:

– Сядь, отрегулирую под тебя руль. И не с такой же нагрузки начинать – это я сам с трудом выворачиваю.

Ленка снова забралась на велосипед, и Игорь принялся его подстраивать. Он возился около неё, совсем рядом. И она вдруг с ужасом поняла, что его близость смущает, действует на неё как-то совершенно по-новому. Девушка замерла. Заниматься при Мелихове она не могла, а он всё никак не уходил… В дверях очень вовремя показалась голова Серого с заспанными глазами:

– А, вот вы где… А там – знаете, какой кипеж?

– Что случилось? – испугалась Ленка и тотчас соскочила обратно на пол.

– Да ничего страшного! Так, чепуха, мелочи жизни. Райка сбежала, и завтрака не будет. А в остальном, прекрасная маркиза…

– Что-о? – одновременно воскликнули они.

– Светка побежала накрывать, говорит, что-то я Раису ещё не видела. А Раи – и след простыл. Охранник говорит – в пять утра умотала.

– Вот сука… – выругался Игорь. – Дрянь…

– Что делать-то будем? – весело спросил Белозерцев, словно только что рассказал анекдот.

– Светка что – на завтрак накрыть не может? – рявкнул шеф. – Бутерброды порезать и кашу ребёнку сварить?

– Тупишь, Мелихов. Светка на завтрак уже накрывает, хотя ей сервировкой пора заниматься. Речь-то не про завтрак. Кто праздничный обед будет готовить? Райка продукты закупила, но и только. Мы даже меню не знаем.

Все трое замолчали – теперь уже в настоящем ужасе. Девушка рванула в коридор, мужчины – за ней. Она бежала и ругала себя последними словами – надо было всё проверить самой, проконтролировать эту Раю от и до! Нет ведь, решила, не стоит её лишний раз дёргать…

В столовой столкнулись с красной, взмыленной горничной.

– А я-то думаю, что так тихо на кухне! – заверещала она. – Думала, Рая в магазин поехала, докупить чего! А у неё и комната заперта, и охранник сказал… Ой, что бу-удет. Может, позвонить гостям, отменить?

– Свет… Ты вроде говорила, что сама хорошо готовишь? – вспомнила Ленка. – Игорь тебе заплатит.

– Да ты что, спятила? У меня сейчас столько дел, я подавать должна, да и меню никто не знает! Вот ты сама и готовь, это ведь ты Раю выгнала, – поджала губы женщина.

– Так, без истерик! – одернул её шеф. – Придержи язык, не фиг тут командовать.

– А у соседей нельзя повара попросить? Может, у Вики? – предложила девушка.

– Я не знаю соседей, мы здесь недавно. Вика на диете сидит, сама себе овсянку варит. К ней только убираться раз в неделю приходит женщина.

– Гош, звони матери – пусть Раю уговаривает, – покачал головой Белозерцев.

– Нет, – резко произнесла Ленка. – Она вернется сюда королевой, и мы вообще с тогда ней не справимся. Я найду выход.

– Ищи, – Игорь вдруг успокоился, – но чтобы всё, как положено. А я пойду Настю поднимать – в двенадцать стилист придет. Не забудь, и по твою душу тоже.

– Ты чё, Гош, хочешь Ленку одну бросить? – изумился Серый. – А если ничего не придумает?

– Тогда останемся без праздника, – пожал плечами шеф.

– Угу. И без помощницы. Вдруг тоже сбежит?

– Ну, не кинет же она меня в беде, – с прищуром посмотрев на девушку, проговорил Мелихов. – А ты, Серёг, пройдись после завтрака, договорись о парковке и предупреди о гостях на охране.

***

Как прошёл завтрак – Ленка не видела. Все утро она просидела в интернете, поглядывая на часы, и с каждой минутой всё больше впадала в панику. Пришли декораторы, она встретила их, оставила указания и снова бросилась к компьютеру.

Она звонила в какие-то рестораны, частные фирмы по развозу обедов – безрезультатно. Никто не мог выполнить заказ в такие короткие сроки, да ещё с доставкой в Жаворонки. Единственное, что удалось добыть – это огромный торт. Хоть, и правда, иди и готовь сама… Но готовить Ленка не умела – не то что организовать праздничный стол на такое количество людей, сварить суп – и то становилось для неё настоящим испытанием. Только она твёрдо решила: мольбы о возвращении предательница не дождется! Или Рая, или Ленка. Правда, первое, после сегодняшнего провала, выглядело более вероятно. Оставалось только пойти и сообщить Мелихову, что праздник испорчен, и виновата в этом она сама.

В конец отчаявшись, в начале двенадцатого девушка вышла в гостиную. Декораторы уже заканчивали работу, а посередине комнаты, довольная и нарядная, сидела на стуле Настёна. Малышку одели заблаговременно, и сейчас над её волосами колдовала стилист; но как ребёнок должен был дотерпеть до двух часов в пышном розовом платье, не помяв его и не испачкавшись, оставалось загадкой.

– Господа! У кого-нибудь есть знакомый повар, который может приехать прямо сейчас? – обратилась к оформителям Ленка, скорее от отчаяния, чем на что-то надеясь.

Даже если бы такой и нашелся – вряд ли бы он успел добраться сюда и исправить ситуацию.

– А что слут-чилося? Зачем спрашиваешь? – откуда-то сверху раздался голос с акцентом.

Маленький смуглый мужчина-разнорабочий, стоя на стремянке, прикреплял отделанную сиреневой тканью панель.

– Некому праздничный обед готовить, – скорее себе, чем ему, ответила девушка. – Продукты есть, повара нет.

– Я мог быть вам приготовлеть. Только меня должны отсюда пустить.

– Вы?

– Сколько заплатишч?

– Но… Вы кто по профессии?

– Я дома, в Ташкент, ресторан работаль, лучший кухонь биль, но у нас безработитц… ресторан закрылась.

– Нам европейская еда нужна…

– Я умею европейская! Я разный кухонь готовлеть. Итальянский, французский… Сколько заплатишч?

– Триста долларов устроит? – назвала Ленку первую пришедшую в голову сумму. Сейчас было не время экономить. Если Мелихов будет недоволен, пусть вычитает из её зарплаты.

Узбек осуждающе покачал головой, и Ленка поспешно добавила:

– Хорошо, пятьсот!

– Куда торопишчся? – развёл руками тот. – Какой хозяйк так торгует? Шестя-сот – и буду весь месяц готовлеть. Возьми на работу, не пожалеешч. Лучший кухонь биль…

Менеджер, представляющий дизайнерскую фирму, подошёл к Ленке и протянул бумаги:

– Подпишите, пожалуйста, акт. А Алишера возьмите, я не возражаю. У нас для него работы мало, а он, говорят, неплохой повар. Мы его хотели пристроить, да пока не вышло. Алик – нашего сторожа родственник, люди порядочные.

Рекомендация выглядела не слишком солидно, но выбора у Ленки не было.

– Алишер, если справитесь сегодня, поговорю с хозяином о постоянной работе. Только пойдёмте, умоляю вас, побыстрее. И ещё… У хозяина спортивная диета. Для него нужно будет по специальному меню готовить.

Мужчина проворно спрыгнул с лестницы, и девушка отвела его на кухню, сама не представляя, чем закончится авантюра. Она стала доставать продукты, пытаясь сообразить, что из этого можно сделать. Листочек с диетой для Мелихова по-прежнему лежал на столе, на том самом месте, где Ленка его оставила. Алишер несколько минут наблюдал за ней, выслушивая её невнятные объяснения, а потом нетерпеливо махнул рукой:

– Ты, девотчик, иди отсюд, не мешчай лучше!

– Алишер, вы уверены?

– Уверен, уверен. Можешчь меня Алик звать, так вся русский мне говорит.

Он надел на себя длиннющий халат Раисы, ловко подоткнул полы, вымыл руки и начал сноровисто разделывать мясо. Ленка, обречённо вздохнув, вернулась в гостиную. В два часа наступит час «икс». Может, стоит пока собрать вещи? Но что-то в облике этого Алишера давало ей надежду… Возможно, он и не подведёт – пусть приготовит хоть что-нибудь, в конце концов, гости – Мелихову не чужие, можно будет объяснить накладку. Главное, не оставить людей голодными.

В гостиной прохаживался Игорь, любуясь на Настю – стилистка уже закончила сооружать на голове девочки умопомрачительные завитки и приделывала теперь к прическе белоснежную шёлковую лилию.

– Кхасивая я? – обрадовалась малышка, увидев Ленку.

И тут же испуганно обернулась на отца – кажется, она решила, что днём ей вообще нельзя разговаривать со своей Золушкой.

– Очень! Потрясающе красивая! Просто принцесса! – подтвердила девушка.

Она вспомнила, что забыла поздравить девочку с днем рождения. Подошла и ласково взяла её за руку:

– Поздравляю тебя, Настёна! Ты теперь совсем большая! Я тебе подарок попозже сделаю, ладно?

– Картину перевесила? – неожиданно спросил Игорь, глянув на стену.

Видно, только сейчас заметил.

– Да…

– А я думал, тебе понравится. Что-то из Грина… Нет?

Девушка даже не нашлась, что ответить, настолько её поразило, что Мелихов сам продумывал оформление её комнаты, да ещё припомнил ту же новеллу.

– Ладно, как там обед? – сменил тему шеф.

Дизайнеры уже уехали, оставив комнату, убранную веселыми разноцветными шариками, куклами, мишками, и в то же время элегантно украшенную в золотисто-лиловых тонах. Игорь не присутствовал при переговорах с Алишером, и Ленка решила: погибать – так стоя.

– Все в порядке, – ответила она. – Обед будет. Может, не совсем то, что планировалось, но выбирать не приходится.

– Вот как? – поднял брови шеф.

Ленке показалось, что он как будто разочарован. Она даже подумала, что ему доставил бы удовольствие грандиозный скандал – иногда ей мерещился в Мелихове инстинкт разрушения. Или саморазрушения.

– Кстати, мастер! – обратился он к стилистке. – Этой девушке тоже надо сделать укладку.

– Пожалуйста, – дежурно улыбнулась парикмахер. – Макияж нужен?

– Нужен, – перебил он Ленку, уже собиравшуюся ответить: «Нет, спасибо, я сама».

– Только лёгкий, – испуганно проговорила она.

– Какого цвета наряд?

– Я покажу… – сказала девушка. – Но заранее одеваться не буду.

– Мероприятие начинается в два? – поинтересовалась дама. – Я зайду тогда позже.

– Успеете? – нахмурился Игорь.

– Конечно, не волнуйтесь. А пока съезжу к вашей невесте. Она мне на двенадцать назначила, боюсь опоздать.

О, да неужели Ленку причешут наравне с Викторией? Знала бы это сама королева!

Светка уже заканчивала приготовления. Все блестело, на маленьком столике стояли бокалы, тарелочки с сыром и закуски для аперитива – со своим делом горничная справилась великолепно. Настя тем временем начала ёрзать на месте. Нужно было срочно отправить её в детскую, к няне.

– А где Вера? – спросила девушка.

– У неё давление подскочило, – подсказала Света. – Пошла полежать, пока Настю причесывают. Позвать?

– Не надо, пусть отдохнет. Игорь, мне всё равно сейчас нечего делать. Надо, чтобы у Насти платье не помялось. Пойду, позанимаюсь с ней, ладно?

Шеф кивнул – ему самому предстояло привести себя в подобающий случаю вид. Ленка взяла девочку за руку, и они отправились в детскую.

– Это папа мне подахил, – Настя небрежно кивнула на гору разноцветных пакетов, разложенных на кроватке.

– Здорово! Покажи мне.

– Не хочу… – нахмурилась девочка.

– Почему это?

– Неинтехесно…

– Что неинтересно?

– Игхать.

– Тебе неинтересно играть?

– Угу…

Ленка начала вскрывать упаковки, извлекая электронные игрушки, кукол с лицом и фигурой Виктории, шикарные раскраски и детские украшения. Она и сама не знала, как играть в эти Барби – ну, нарядишь их, а дальше что? Замуж выдавать? Девушка вспомнила себя в детстве – у неё была любимая кукла, практически бесформенная, резиновая голова и тряпичное тельце, но как же Ленка её любила! Считала своей дочкой, ухаживала, пеленала и всегда клала с собой спать.

– А у тебя есть кукла-ребёнок? Твой малыш, грудничок?

– Этот, что ли? – Настя достала за ногу из коробки огромного младенца, практически неотличимого от живого, и кинула его на пол.

– Бебби Бон называется… – скучным голосом пояснила она. – Вот сюда кохмишь, а отсюда писает… Он только ест и писает…

– Неправда! Вот смотри – сейчас он плачет, ему больно. Бедный… Настя тебя кидает… Иди сюда, Ванечка, тебе холодно, надо тебя укутать… Насть, одеялко у тебя есть?

У девочки загорелись глаза. Через пять минут она уже нежно прижимала к себе запеленатого Ванечку и шептала ему на ухо: «Я холошая мама, никогда тебя не выбхошу».

Они повозились с пупсом, но вскоре девушка заметила, что «дочки-матери» начинают Насте надоедать. Тогда в большом кукольном домике, без дела стоящем в углу, устроили магазин одежды, куда и поместили все бесконечные шмотки и наряды гламурной красотки. Следующие тридцать минут Барби покупала себе обувь и выбирала платья. А когда исчерпался и этот сюжет, Ленка принялась объяснять Насте, как складывать цифры. Они запнулись уже на «два плюс три». «Надо будет купить ей развивающих книжек», – решила Ленка.

Взглянув на часы, она сказала:

– Настён, пошли, поможешь мне нарядиться.

– Ты будешь, как Бахби?

– Вряд ли, – усмехнулась девушка.

– Тогда как Пхинцесса, – утвердила Настя и вдруг спросила испуганно:

– Лен… А папа тебя не уволит? Что мы днем игхали?

– Сегодня твой день рождения, сегодня можно.

– Это мой лучший день рождения! – с придыханием сказала девочка.

У Ленки сжалось сердце. Она представила, как будет испорчен праздник, если Алишер сделает что-то не так. Она уже несколько раз, оставив Настёну, потихоньку заглядывала на кухню – запахи оттуда шли вкусные, но на столе творился полный бедлам. Заказанный Ленкой торт уже прибыл и стоял где-то на табуретке, рискуя упасть на пол. Она попыталась что-то сказать, но, увидев её, повар неизменно принимался махать руками: «Уйды, не мешчай!».

Вместе с ребёнком девушка отправилась к себе комнату – и вовремя, стилистка как раз приехала. Ленка переоделась, и парикмахерша приступила к работе. А Настя уселась в углу и просидела так, не шелохнувшись, все сорок минут, наблюдая за таинственным превращением Золушки в Принцессу. Она так поверила в сказку, что даже попросила у «Феи» починить Лене ножку. Стилистка только вежливо улыбнулась. Она сразу же обратила внимание на лейбл на платье, и с этого момента начала относиться к клиентке с повышенным уважением.

– Жаль, не успеем выкрасить вам прядки, – сказала она, завивая наружу концы волос. – Ну, ничего, в следующий раз. У вас красивый естественный цвет – каштан, его только чуть оттенить нужно, для блеска, более светлым тоном.

Ленка с самого начала попросила обойтись без стрижки, но мастер успокоила: «Я только придам длинным волосам форму, чтобы не было простоволосья». И всё же, к испугу девушки, выстригла ей челку, да ещё предложила прикрепить к волосам цветок, даже прилаживала подаренную Белозерцевым розочку, всю ночь простоявшую в стакане, но не потерявшую ни формы, ни аромата.

Настя была «за», но девушка наотрез отказалась. Все её мысли были теперь об обеде – а выгонят ли её из дому с цветком или без, это уже не важно, всё равно «служебную форму» придется сдавать. Кроме того, Ленка и без розочки с трудом представляла, как появится перед Мелиховым в новом виде. Одеваясь, она достала свои самые дорогие, телесного цвета колготки. Ленка знала, что в анфас ноги выглядят неплохо – неправильно сросшаяся кость cнаружи почти ничем себя не выдавала.

Наконец, стилистка оставила Ленку в покое и ушла за расчетом. Постояв у зеркала, девушка немного успокоилось – чёлка, оказывается, ей шла. Закрывая высокий, слишком серьёзный лоб, она делала лицо более женственным и легкомысленным. Макияж был наложен очень лёгкий, со вкусом – тени повторяли изумрудно-болотный цвет платья и гармонировали с цветом глаз.

Ленка бросила взгляд на часы – без десяти два, пора возвращаться в гостиную. Настя за руку вытащила девушку из комнаты. Ленку даже подташнивало от волнения. Она остановилась перед дверьми, сделала усилие и вошла, стараясь, не взирая на боль, пройти эти три шага как можно ровнеe.

Игорь расплачивался с парикмахершей. Отсчитав ей нужное количество денег, он поднял взгляд.

– Папа, папа, смотхи, какая Лена пхинцесса! – девочка подбежала к отцу, дёргая его за рукав.

Целую длиннющую минуту Мелихов просто смотрел. Ленка знала, что надо сказать что-то незначительное, отвлекающее внимание от собственной персоны, но язык не слушался. Сам Игорь выглядел великолепно – отличный светлый костюм превосходно сидел на его фигуре. Галстука на нём не было, расстёгнутый ворот сиреневой рубашки открывал мощную шею. Прошла ещё секунда, две, три, и девушка не выдержала.

– А где Серёежа? – спросила она.

Это был первый вопрос, пришедший ей в голову. К тому же Ленка рассчитывала, что Белозерцев разрядит обстановку какой-нибудь шуткой или одним из своих дурацких высказываний. Мелихов нахмурился:

– За матерью поехал. Скоро будет.

– А, точно! – вспомнила девушка.

Оба по-прежнему не знали, что сказать. Молчание настолько затянулось, что даже Настя, которая взялась было кружиться по комнате, остановилась и теперь с недоумением смотрела на них. В комнате появилась Света – в чёрном платье и кружевном фартуке – теперь совсем, как настоящая горничная из богатого дома. Поджав губы, она осмотрела Ленку с головы до ног и, наконец, вынесла вердикт:

– Цвет у платья красивый!

Девушка совсем потерялась. Было ясно, что наряд ей не идёт, раз никто ничего не говорит. Возможно, Мелихов в шоке, что платье такое короткое. Но делать нечего, другого всё равно нет. И тут, к её облегченью, в гостиную шумно ввалился Серёга, не уступив дорогу входящей следом за ним даме.

В отличие от гламурной Ольгиной матери, Валентина Михайловна выглядела намного проще. Невысокая, не полная, но крепко сбитая, наверное, в молодости она была привлекательной. Её лицо и сейчас производило приятное впечатление. Но чувствовалось, что дама эта – с характером, умеет сердиться, и тогда лучше не попадаться ей под руку: глаза у неё были твердыми, как у Игоря. Ленке почему-то захотелось понравиться ей, но она прекрасно понимала: после истории с Раей это нереально.

– Настенька, детка! С днём рождения, дорогая! – бабушка протянула девочке огромную коробку.

Та, увернувшись от поцелуев, схватила подарок и с помощью отца положила его на диван.

– Здравствуйте! – неловко произнесла девушка.

Женщина приветливо кивнула, очевидно, принимая её за гостью. Игорь расцеловался с матерью.

– Не хочешь посмотреть, что там? – спросил он у Насти.

– Потом, – небрежно ответила та.

– Насть, ты знаешь, подарки обязательно надо смотреть сразу! – загадочным голосом произнесла Ленка.

– Почему?

– Потому что иначе они обижаются и исчезают. И попадают к другим детям, которым больше нужны.

Настя открыла рот. А потом крепко ухватилась за коробку – мол, не отдам. Присутствующие не смогли удержаться от улыбок. Бабушка подошла и начала распаковывать подарок, при этом Настёна в оба глаза следила, чтобы он не исчез. Ленка оглянулась на Серого – всё это время он стоял подозрительно тихо. Не обращая ни на кого внимания, парень открыто и восхищенно её рассматривал. Девушке слегка полегчало – хотя бы Белозерцеву наряд по-прежнему нравился.

– Ленка, тебе на подиум надо! – высказался он вдруг. – Нет, а фигурка какая?! Да ты просто… просто… Таким ножкам позавидует любая модель! Эх, блин!

Слова у него закончились, остались одни эмоции. Ленка предостерегающе посмотрела на него – сейчас это было совсем некстати. А фраза про ножки вообще прозвучала слишком двусмысленно, если не сказать, смешно.

– Кто позавидует, могу поменяться, – неловко отшутилась девушка.

Она видела – Валентина Михайловна смотрит на неё с недоумением. С точки зрения женщины ни Ленкин наряд, ни она сама не представляли собой ничего выдающегося. Но, услышав реплику Серого, дама начала догадываться, кто перед ней.

– Мам, – начал Игорь. – Познакомься, это – Лена, моя помощница.

– Ах, вот оно что…

Теперь Валентина Михайловна разглядывала девушку во все глаза.

– А можно поинтересоваться, откуда Лена взялась, кто тебе её рекомендовал? – тон у мамы вопреки смыслу произнесённой фразы был показательно вежливым.

Ясное дело, она уже слышала историю с «находкой на бульваре». Не дожидаясь ответа, мать продолжала:

– И можно заодно узнать, что произошло с тётей Раей? Она приехала ко мне утром вся в слезах, сказала, что её вышвырнули, как котёнка. Её, уважаемую всеми женщину, профессионала, оскорбила какая-то девчонка. Я не поверила, конечно, – интонации у неё стали как у директора школы, который «отказывается верить» в плохое поведение ученика. – Я ей сразу сказала: «Игорь не мог так поступить. Какая ещё девчонка может выгнать тебя из дома? Смешно просто!» Но Рае было не до смеха… Сынок, что у вас здесь происходит?

– А нам сегодня тоже было не до смеха, – заявил Белозерцев. – Я уже вам говорил: ваша любимая Рая бросила нас без завтрака и праздничного обеда. То бишь, элементарно подставила.

– Вы обидели её! – повысила тон Валентина Михайловна. – Надо было позвонить, извиниться! Она была готова вернуться в любой момент!

– Мам, – качнул головой Мелихов. – Раису никто не обижал и не выгонял. Лена дала ей меню, даже не она, а Марк. Но Раю это заело – она, видишь ли, лучше знает, что готовить. Вот и весь конфликт. Звать её обратно на коленках – значит согласиться.

– И надо согласиться! Разумеется, Рая знает лучше! – мать снова бросила недоброжелательный взгляд на «помощницу». – Я сама просила её кормить тебя посытней. Она нам как родная! Она так тебя любит, Игорь!

– А доктор запретил посытней-пожирней, – неожиданно звонким голосом произнесла Ленка. – У Игоря скачет пульс, увеличена печень, а до поединка остался месяц! У меня в голове не укладывается, что кто-то… из близких желает ему проиграть. Родные люди слушали бы врача!

Произнося эту достаточно провокационную речь, девушка смотрела Валентине Михайловне прямо в глаза. Бояться Ленке было нечего – собственно, после званого обеда работать ей здесь, скорее всего, не придется. Однако за её словами стояла правда, и девушка это чувствовала.

Мама Мелихова только раздражённо пожала плечами.

– Ну, врачи тоже бывают разные… – сказала она, правда, без прежнего напора.

– Вы ж сами говорили, что Марк – классный спец! – удивился Серый. – Как он вас вовремя в клинику-то направил, с язвой вашей?

– Ну, ладно, и что в результате с обедом? – женщина резко переменила тему.

– Да, кстати? – спросил Белозерцев.

Все смотрели теперь на Ленку. В кухне стояла прекрасная вытяжка, и никто, кроме Светки, не знал, как там хозяйничает новый «маэстро». Но горничная предпочитала молчать.

– Я наняла другого повара, – девушка старалась держаться спокойно. – Конечно, за три часа он может не успеть, но… что будет, то будет.

– Повар тоже с улицы? – начала было мать, но закончить не успела.

Послышался шум со двора, хлопнула входная дверь, и в гостиную ввалилось сразу семь человек – молодая пара, два парня спортивного вида, семья с девочкой Настиного возраста. Ленка боялась, что Игорь прикажет ей принимать гостей, но, по счастью, он забыл про администратора и принялся обниматься с вновь прибывшими. Потом пошли поздравления и вручение подарков Насте.

Люди рассаживались по комнате – для этих целей дизайнеры очень удачно продумали дополнительные места. Кто-то шутил с Настёной, кто-то смеялся над шутками Серого. На девушку бросали приветливые взгляды, вежливо здоровались. Платье плюс работа стилиста, наверное, делали Ленку похожей на незнакомую гостью. Она отступила в угол с надеждой незаметно сбежать. Но вредный Мелихов сразу это заметил, шагнул ей наперерез и приказал:

– Не уходи. Я должен тебя представить.

Ленка запаниковала:

– Мне надо срочно на кухню, проверить, что там.

– Хорошо, только быстро назад!

Тем временем Света начала разносить на подносе бокалы – она, и правда, прекрасно знала своё дело.

– Игорь, – успела шепнуть девушка. – Ты сегодня не пьёшь – не забудь!

Нарисовался и Виктор в симпатичном костюмчике, и горничная стала выглядеть ещё очаровательнее, раздавая улыбки в придачу к шампанскому. Ленка потихоньку подошла к ней:

– Ты не смотрела, что там с обедом? Когда следует подавать?

– Как только прикажешь, – пожала плечами та.

– Но я не знаю, когда надо.

– Как все соберутся, пригласишь их за стол. Для меня это будет сигнал, – шепнула горничная. – А закуски и салаты я сейчас ставить начну.

– Ладно!

Девушка бросилась на кухню. Вид у Алика был довольный. На этот раз он не стал прогонять Ленку. Окинув взглядом столы, она начала успокаиваться – на такое она даже не надеялась. По крайней мере, внешне блюда выглядели великолепно – мужчина не обманул, объявив себя профессионалом. Одни только салаты, разложенные по половинкам ананаса, заслуживали того, чтобы поставить их на праздничный стол, а была ещё и фаршированная птица, и красиво запечённый картофель, и украшенные апельсиновыми дольками закуски… К тому же потрясающе пахло из духовки (а духовок было две – одна в плите, другая, отдельная – для выпечки). Девушка наклонилась к стеклу, за которым разглядела аппетитные румяные ромбики.

– Пахлава? – изумилась она. – Обожаю пахлаву…

– Нет, пахлава так быстро не успель бы. Сделаль печенье – мой фирменный блюд! – заявил повар.

Каким образом и когда он умудрился соорудить ещё и печенье, для Ленки осталось загадкой. Когда Алишер только приступал, девушка против собственных принципов решила не настаивать на отдельном меню для Мелихова. Но повар указал на стоящий в стороне поднос:

– Это – диет для шеф!

От души поблагодарив Алика, Ленка предупредила его о первой степени готовности и, успокоенная, побежала обратно. В гостиной прибавилось народу, и стало очень шумно. Девушка мысленно пересчитала гостей – кажется, все собрались.

И вдруг увидела жуткую сцену. Ленка совсем упустила из виду ребёнка! Как обычно бывает, именинницу поздравили и сразу про неё забыли. Родители маленькой девочки оставили детей играть, а сами беседовали с Мелиховым, нахваливая работу дизайнеров. Дети, и правда, сначала радостно бросились друг к другу. Когда Ленка выходила, они мирно рассматривали подаренную бабушкой игрушечную коляску, запихивая туда по очереди другие подарки – медвежонка, разговаривающего попугая и даже заводную машинку с радиоуправлением.

Но теперь девочки стояли и молча, стоически перенося боль, из-за всех сил тянули друг друга за волосы Никто ничего не замечал, увлечённые разговором взрослые не обращали на детей внимания. Ленка кинулась к ним.

– Что? Что случилось? – тихим, но яростным шепотом вопрошала она, пытаясь их растащить.

Наконец, ей это удалось. Прически у обеих были безнадежно испорчены. Маленькая гостья сразу же воззвала к Ленке:

– Тётя, а тётя! Это не я… Она первая.

Настя молчала, тяжело дыша.

– Мы играли, – рассудительным голосом продолжила девочка. – Я Настину куколку вот сюда положила, на диванчик. Я своего ребёнка тоже хотела катать… А мой сыночек – мишка. А Настенька… Она меня схватила и говорит: «Ты – кукушка! Выбрасываешь детей!»

– Так баба Валя говохит! – вмешалась Настя.

– А я не выбрасываю! Это Настина мама её выбросила! А моя мама – нет! И я – нет!

– Так, подождите… Как тебя зовут? – остановила малышку Ленка.

– Полина…

– Знаете что… Полина, Настя – вы, обе! Прекращайте повторять за взрослыми всякие глупости. Принцессы так себя не ведут! Давайте лучше в другое играть…

Ленка начала что-то говорить, напряженно соображая, чем бы занять девочек, и одновременно пытаясь привести их головы в прежний вид. Ни то, ни другое не увенчалось успехом.

Где же, в конце концов, Вера? Ну, не умерла же она?! Сегодня с утра Ленка ещё ни разу её не видела.

– Насть, у тебя лото было в комнате, помнишь? Давай, неси сюда быстро.

Пробегающая мимо горничная только ахнула.

– Свет! – окликнула её девушка. – А где Вера-то? Ей всё ещё плохо?

– Говорит, ты её отпустила, – удивленно ответила Светка.

– Разве ей не полегчало?

Та только пожала плечами. Вручив Полине книжку с картинками, Ленка отправилась на поиски няни, на ходу поймав в коридоре Настю – девочек надо было развести. Вера, как оказалось, тихо сидела у себя в комнате и что-то вязала крючком. Ни дать, ни взять – Арина Родионовна!

Ленка застыла на месте:

– Вер… Вам лучше стало?

– Да, детка, давно, спасибо тебе! Ой, ой, Настенька, что у тебя с волосиками?

– Я не успеваю за Настей смотреть, – позволила себе упрёк девушка. – Что же вы не пришли?

– Как же? – изумилась няня. – Светочка сказала, что ты на весь день меня отпустила, нечего мне среди гостей мешаться…

Вот это да! Настоящий испорченный телефон. Или… кто-то его сознательно испортил? Но зачем? Столкнуть Ленку с Верой? Вызвать недовольство Мелихова? Сейчас некогда об этом думать, возможно, это просто недоразумение.

– Ладно, не важно, только помогите, пожалуйста! Тут девчонки подрались, а я у меня руки не из того места растут.

– Да конечно! – всплеснула руками Вера. – Я всё сейчас сделаю!

Она всполошилась – вдруг Ленка нажалуется хозяину? Оставив Настю причёсываться, девушка побежала обратно. Про Полину, наконец, вспомнила её мама, и локоны девочки тоже были приведены в относительно приличный вид. Вернулась и причёсанная именинница. Мама Полины, не решаясь отругать чужого ребёнка, больше не отходила от детей. Вера тоже была теперь рядом, на страже, и Ленка облегчённо вздохнула.

Но теперь предстояло самое трудное – позвать гостей к столу. Света уже вовсю подавала знаки, но как можно привлечь к себе внимание всех этих нарядных, весёлых людей, с таким интересом общающихся друг с другом? Никто не обращал на Ленку никакого внимания, быстро разобравшись, что она – из персонала, а не из гостей. Она невольно нашла глазами Викторию – та разговаривала с очень яркой рыжеволосой девушкой, ростом чуть пониже себя. И одеты, и причесаны они были по-разному, однако чем-то неуловимым походили друг на друга, словно открытки, вышедшие из-под кисти одного художника.

Так и не придумав ничего лучшего, и понимая, что роль провалена, Ленка незаметно подошла к Игорю. Стоящий рядом Белозерцев увидел её первым.

– Лен, где ты шастаешь? Я тебя потерял…

Мелихов тотчас обернулся.

– Игорь, можно приглашать к столу, – тихо проговорила девушка.

– Приглашай, – кивнул Игорь. – Смелее, ты – хозяйка.

– Да кто её здесь услышит? Давай, я, – кинулся на выручку Серый.

Но шеф упрямо помотал головой:

– Господа, минуту внимания! Аллё-о!

Ленка застыла на месте.

– Вот, простите, забыл представить, – он демонстративно повернулся к ней. – Это Елена, мой личный помощник, юрист, человек, который занимается всеми моими делами – домашними и рабочими. Прошу любить и жаловать.

За объявлением последовала легкая пауза – народ переваривал информацию. Одни смотрели приветливо, другие – с любопытством. Мужчины улыбались. Вика что-то насмешливо бросила своей подруге, и та разглядывала Ленку, не скрывая презрения.

– Господа, прошу к столу! – решительно произнесла девушка. – Всё готово.

Голос у неё даже не задрожал. Ещё раз поблагодарив про себя продавщицу, которая подобрала эти мягкие, удобные туфли, Ленка прошла, как ей показалось, почти не хромая, несколько шагов и распахнула стеклянные двери столовой. Но гости, кажется, всё равно что-то заметили, кое-кто удивленно переглянулся, кто-то что-то сказал соседу. «Наплевать…», – подумала девушка.

Горничная уже закончила расставлять холодные блюда. При виде стола Серый даже присвистнул и спросил, наклонившись к Ленкиному уху:

– Ты что, скатерть-самобранку нашла?

– Это не я. Это Алик.

– Кто?

– Потом увидишь.

Все устроились за столом, а девушка не знала, как ей быть. Она помогла усадить Настю, так, чтобы не помялось платье с воланом, между папой и бабушкой, подальше от Полины. Игорь, глянув на Ленку, сказал:

– Хватит суетиться, садись давай. Серый, подвинься.

С правой стороны от Мелихова сидела Настёна, с левой – расположилась Виктория, и только потом Белозерцев. Другие места были заняты, и девушка не поняла, куда она должна сесть. Выручила именинница.

– Лена, иди ко мне! – попросила она.

Валентина Михайловна, ничего не сказав, переставила свой стул правее, Ленка взяла свободный и оказалась между нею и Настей. На лице Виктории отразилась крайняя степень брезгливости и недовольства. Ещё бы, получалось, что помощница сидит во главе стола рядом с виновницей торжества. Тем более что няню, которая топталась в дверях, опасаясь покинуть свой пост, Мелихов без лишних церемоний отправил восвояси. Марина – рыжеволосая сестра Игоря, что-то быстро зашептала на ухо матери. А шеф сразу же отвернулся к невесте.

Аппетита у Ленки не было. Хорошо, что учительница труда в школе приучила девочек правильно пользоваться приборами – не хватало ещё опозориться перед этой публикой. Впрочем, Белозерцев, никого не стесняясь, спокойно орудовал вилкой, держа её в правой руке.

Светка принесла горячее. Игорь потянулся было к жареной индейке, но девушка негромко сказала ему через голову Насти:

– Подожди. Для тебя – отдельно.

И, действительно, горничная поставила перед ним красиво украшенное блюдо «дляшеф». Мясо на его тарелке выглядело не менее аппетитно, и Мелихов с удовольствием принялся за еду. Первые тосты за именинницу уже прозвучали, причём Игорь послушно поднял бокал с безалкогольным шампанским, которое налила ему Света. То, как ловко Ленка выкрутилась из ситуации, и то, что помощницу пригласили за стол, похоже, произвело впечатление на горничную. Она не собиралась повторять ошибок Раисы и теперь тщательно следила, чтобы перед Мелиховым стояли только «его» еда и питье.

Разумеется, Ленка не принимала в беседе никакого участия. Разговоры вертелись вокруг прошлых подвигов Мелихова и его будущего выступления, на которое он уже успел пригласить всех присутствующих. Гости пели Игорю дифирамбы, словно никто и не сомневался в победе. Девушку это коробило – она хорошо представляла сейчас его внутреннее состояние.

После второй перемены блюд народ начал вставать из-за стола. Обедом все остались довольны, Ленка слышала искренние похвалы повару. Игоря же ничего не удивляло – он даже не поинтересовался, кто хозяйничает на кухне. На девушку он не обращал никакого внимания, и ей было непонятно, для чего он вообще заставил её присутствовать среди гостей.

Народ высыпал в сад – умница Света и там успела накрыть три пластмассовых столика, красиво расставив закуски, соки и выпивку. Ленка сбегала поблагодарить Алика, попросила его быть готовым к десерту и вернулась в гостиную, обнаружив здесь Полину со своей мамой. Молодая женщина вытирала ребёнку слезы – через всю щёку малышки проходила ярко-красная царапина, из которой выступали капельки крови. Непонятно, когда девочки умудрились схватиться снова – Ленка отсутствовала в комнате не больше пяти минут. Девушка бросилась в сад.

На улице играла музыка, кое-кто танцевал. А несчастная именинница стояла у забора в окружении нескольких взрослых. Вера виновато суетилась вокруг неё, перевязывая сзади атласный пояс. Игорь нависал над дочерью, выясняя, что она не поделила с Полиной, бабушка уговаривала его не быть слишком строгим. Тут же находилась и Марина. Она периодически вставляла своё веское слово, выступая то на одной, то на другой стороне.

Никто не заметил, как подошла Ленка. Не получив от Насти никакого ответа, Мелихов расходился всё больше и больше, к вящему беспокойству матери.

– Подожди, Игорёчек, – послышался мелодичный голос.

Видимо, Виктория вспомнила, что является ребёнку почти что матерью, и решила поучаствовать в воспитательном процессе. До этого момента она всё больше уделяла внимание светскому общению с друзьями.

– Позволь, я сама поговорю…

Вика элегантно присела перед Настей на корточки. На ней сегодня был белоснежный брючный костюм с глубоким декольте, прекрасно подчеркивающим все её женские прелести.

Надо сказать, девочка ни жестом, ни мимикой не реагировала на то, что ей говорили. Она стояла, словно неживая, только слегка раскачивалась. Не впадала в истерику, не злилась и не капризничала. Ленка даже испугалась, увидев её застывшеe лицо. Но никто ничего не замечал: Игорь был зол, что пострадал чужой ребёнок, бабушка жалела внучку и боялась скандала, а Виктория…

Ленке из-за всех сил хотелось верить, что та и в самом деле беспокоится за малышку. Девушка понимала: её здесь когда-нибудь не будет, а вот Вика, скорее всего, останется навсегда. Наплевать, как она отнеслась к новой помощнице. Если бы Ленка увидела в глазах мелиховской невесты настоящее чувство к ребёнку, она бы многое ей простила! Но…

Ленка не слышала слов Серого, но если бы слышала, то, к сожалению, согласилась бы: Вика старалась, очень старалась. Но старалась исключительно для Мелихова. Ленка посмотрела на Валентину Михайловну – без сомнения, она думала сейчас тоже самое. Уголки губ у неё были поджаты, однако мать молча слушала, как сюсюкает будущая родственница. А та заливалась соловьём:

– Настенька, солнышко! Ну, что же ты молчишь, детка моя? Расскажи, что случилось? Полиночка обидела тебя, да? Она, наверное, не нарочно… У тебя ведь сегодня день рождения. Надо вести себя хорошо. А перед Полиночкой мы извинимся, правда? Ты мой подарок видела? Вот сейчас скажешь Полиночке: «Прости меня, пожалуйста», и мы пойдем, посмотрим его вместе, ты ведь даже ещё не открыла!

Наверное, Вике казалось, что она непревзойдённый мастер общения с детьми. А Настя продолжала стоять, как столб, глядя в землю. Ленка заметила, что ножки у неё дрожат, а сжатые кулачки почти посинели. Но на последнюю реплику она среагировала.

– Пусть, – тихо произнесла девочка себе под нос.

– Что – пусть? – удивилась Виктория.

– Пусть – исчезнет! – заявила Настя и крепче сжала кулаки. – Подахок твой… пусть.

Виновата была, конечно же, Ленкина сказка про ненужные подарки… Кое-кто из стоящих поблизости гостей многозначительно переглянулся. Вика несчастными, полными слез глазами глянула на Мелихова снизу вверх, и тот словно взбесился. Он резко дернул Настю за руку, силой повернув к себе:

– Ты будешь человеком, или нет? – заорал он. – Вика старается для тебя, только что не облизывает, а ты всё хамишь и хамишь!

– Игорь! – взмолилась мать. – Не смей так с ребёнком! Девочка не виновата!

– А кто виноват? Вика виновата, что эта дрянь выкобенивается? Настя! Ответь мне! Ответь! Что плохого тебе сделала Полина? Что тебе сделала Вика?

Ленка всё понимала: как стыдно ему перед гостями за плохое воспитание дочери, как дурно выглядит её откровенная ненависть к Вике. Но думать могла в этот момент только о Насте – девочку уже колотило. Она не орала, не визжала, казалось, она вообще не могла вымолвить больше ни слова. А Мелихов, который, по его же словам, боялся Настиных приступов, сейчас себя не контролировал.

Кто-то, почувствовав неловкость, отвернулся, кто-то – кажется, друг Марины, положил руку на плечо Игоря, уговаривая не обращать внимания на детские капризы. Подошли и Полина с мамой – они явно хотели сгладить ситуацию и предложить мир. Увидев их, Настя дёрнулась. Ленке показалось, что она сейчас снова вцепится маленькой гостье в лицо. Не выдержав, девушка с усилием протиснулась между двух рослых девиц и бросилась к Насте.

Увидев Ленку, малышка метнулась к ней и буквально прилипла, дрожа всем телом. Наконец, она разревелась, и девушка выдохнула с облегчением – эмоции начали выходить из ребёнка. Она прекрасно сознавала, как это выглядит со стороны, но сейчас её не волновали чужие мнения. Мелихов заботится только о собственном самолюбии, Вика играет на его чувствах, бабушка, без сомнения, искренна, но почему-то до сих пор не заслужила доверия внучки. А Настю надо срочно оградить от нависающих над ней взрослых!

– Отцепись от Лены, ты сегодня наказана и будешь сидеть одна, – сурово сказал Игорь. – Отпусти её, Лен! Не видишь – она нам тут сцену разыгрывает!

Девочка, которая начала было успокаиваться, сильнее ухватилась за спасительницу. Худенькое, слабое тельце сотрясалось у Ленки в руках. Сердечко колотилось так, что она чувствовала его стук у себя на груди.

– А ты не видишь – у неё нервный приступ? – тихо и злобно ответила девушка. – Воспитывать надо тогда… когда надо. А не когда левой ноге захочется.

Она понимала, что хамит, мало того, сейчас, на глазах у людей, подрывает его авторитет. Но ничего не могла поделать с собой, она была просто в бешенстве от его эгоизма, оттого, что он не понимает собственного ребёнка!

– Послушай, ты… помощница или как там тебя? – заговорила вдруг Вика. – Тебе не кажется, что твоё место на кухне? Кто ты такая, вообще? Дешёвый авторитет зарабатываешь?

– Какая-то выскочка, честное слово, – поддержала Марина. – Братик, вышвырни её немедленно – что за дела? Увольняет твоего повара, учит жить!

– Э! Э! Э! Брэк! – рассердился Серега. – Дамы, ведите себя прилично.

– Лена. Иди в дом! – медленно, с расстановкой произнёс Мелихов.

Голос его не предвещал ничего хорошего, и Настя снова захлебнулась в истерике, ещё крепче вцепившись в Ленку.

– Не бойся, я не уйду, – прошептала ей девушка. – Мы сейчас вместе пойдём, посидим, поиграем, ладно? И папа тоже успокоится…

Она встала и подняла Настю на руки. Малышка казалась сейчас легонькой, как пушинка.

– Не сердись, – тихо сказала Ленка, глядя Игорю в глаза, – но я сейчас Настю тебе не отдам. Мы позже придём.

Больше всего она боялась, что девочку выдернут у неё из рук, и тогда неизвестно, чем всё закончится. Но все молча расступились. За спиной начался разговор, но Ленка уже ничего не слышала. Она унесла Настю в детскую, с трудом отлепила её от себя, и, увидев её полные ужаса глаза, стала просто укачивать, что-то петь, говорить, не особо задумываясь, что.

Прибежавшая следом Вера не знала, что предпринять и только причитала: «Вот беда, вот беда…», пока Ленка не приложила палец к губам, заставив её замолчать. А Настя потихоньку приходила в себя. Девушка принялась собирать по комнате какие-то игрушки, комментировать это, спрашивая у малышки, где должны лежать туфельки Барби, и во сколько открывается магазин. Настя потихоньку оттаивала, она уже начала улыбаться Ленкиным шуткам и отвечать.

Но вдруг в её глазах снова появился страх:

– Лена! – с придыханием зашептала она. – Лена! Папа тепехь тебя выгонит!

Девушка и сама предполагала такое развитие событий, но сейчас ей не хотелось пугать ребёнка.

– Не-ет… – протянула она довольно уверенно. – Не думай об этом. Давай, ты пока успокоишься, потом мы пойдём к папе, ты будешь весёлой и хорошей, он и забудет о том, что случилось, ладно?

– Ладно… только ты не уходи… Я папе скажу, чтобы он тебя не выгонял.

– Я с тобой буду… Только папе ничего не говори! Ни в коем случае! А то он решит, что я тебя подговорила. Не говори, ладно? Я сама…

– Не уйдёшь?

Ленка только крепко обняла девочку. Больше всего на свете ей хотелось сейчас взять свои вещи, Настёну и уехать в Выхино. Сердце у неё разрывалось при мысли, что ребёнок останется среди этих людей. Да, Игорь любит её, но… Викторию, он, очевидно, любит больше. В любом случае, ему надо ещё учиться быть хорошим отцом, а Вика для этого не помощница. Ленке стала понятна причина её многотерпеливости. После очередной выходки глупого ребёнка Вике достаточно несчастного взгляда – и Игорь уже злится на неблагодарную дочь, жалеет любовницу. А Настя, которая так хорошо умеет добиваться своего и играть на отцовских чувствах, оказывается беззащитной перед более хитрой соперницей.

А может, поговорить с Валентиной Михайловной, чтоб забрала внучку? Нет, это не выход, бабушка привыкла жить для себя, и все её участие в Настиной жизни ограничивается высказываниями на манер Раисы: «Бедная девочка, все тебя бросили».

Но постепенно Ленка тоже успокаивалась, и её начали мучить угрызения совести. Ну, подумаешь, все отцы срываются, у Мелихова сложный период. И Настя ему очень нужна, в этом нет никаких сомнений!

В любом случае, из конфликта надо было как-то выходить.

Поэтому через полчаса Ленка и Настя, старательно улыбаясь, появились в гостиной. Для подачи десерта был организован шведский стол и гости с тарелками в руках разбрелись по комнате. Серый первым заметил вернувшихся беглецов и толкнул локтём Мелихова. Тот обернулся, и девушка прошептала Настёне: «Ну, давай, смелей». Малышка, уже чистенькая и умытая, хотя ещё и с блестящими от слез глазками, подбежала к отцу и обняла его: «Папочка! Прости меня! Я буду хорошо себя вести! Честное слово!» Игорь, сразу растрогавшись, поднял ребёнка на руки и поцеловал.

Ленка облегченно вздохнула. Дальше всё пошло достаточно гладко. Вечер продолжался, гости гуляли по саду, общались с хозяином. Усталая, перенервничавшая бабушка, выпив валокордина, отдыхала в качалке, вот только Полина с родителями под благовидным предлогом уехали домой, после чего Настя по-настоящему развеселилась, забыв о происшествии – другие дети были ей не нужны. Девочке отвязали воздушные шарики, и она по одному запускала их в небо, не забывая оглядываться – здесь ли её Лена. А та держалась в сторонке, прячась от Мелихова. Многие танцевали, музыку по-прежнему выбирал Белозерцев, предпочитая зарубежную эстраду в стиле диско.

Серый тоже часто оборачивался, но подойти не мог – несколько приятелей что-то бурно обсуждали, втягивая его в разговор. Несколько раз он махал ей рукой – иди, мол, сюда. Ленка делала вид, что не замечает его знаков. У неё разболелась голова – виски словно сдавил металлический обруч, в глазах стоял туман. Она уже не могла думать о том, чтобы не хромать, о впечатлении, которое произвела на гостей. И даже боялась представить, что скажет ей шеф, когда все разойдутся.

Она невольно нашла его глазами и вдруг увидела, что в руках у него бокал с коньяком. Кажется, Игорь решил подлечить нервы, или кто-то соблазнил его. Возможно даже, что эта рюмка далеко не первая. Несколько секунд девушка уговаривала себя: «Тебе что – больше всех надо? Пусть себе пьёт! Не стоит сейчас, после всего, лезть к нему». Но словно кто-то руководил её действиями сегодня.

Было бы лучше, если бы рядом не оказалось Виктории. Но она была здесь, смеялась, держа его под руку. При виде помощницы улыбка пропала с её лица, а огромные глаза превратились в две узкие щелки.

– Игорь, – обречённо начала Ленка. – Что у тебя в бокале?

– Чего тебе надо? – грубо спросила Вика. – Как репей, честное слово… Милый, у тебя ангельское терпение. Давай, Игорёчек, твое здоровье.

Она подняла свой бокал.

– Игорь не пьёт! – твёрдо сказала Ленка. – Ему запрещёно.

Он обернулся на неё и уставился своим пристальным, тёмным, непонятным ей взглядом.

– Хочешь коньячку, Лен? – вдруг предложил он и подмигнул.

Если бы не этот циничный жест, она, может быть, и не стала настаивать. Но тут не стерпела.

– Ты ведь знаешь, тебе нельзя! Не пей, пожалуйста! – скорее потребовала, чем попросила она.

– У доченьки день рождения, – добродушным баском вмешался стоящий рядом мужчина, бой-френд Марины. – Один раз можно.

– Всего одну рюмочку, Лен, – весело продолжал Мелихов. – Первая за весь день!

Он как будто забыл о происшествии с Настей и вроде как не сердился. Это обнадеживало.

– Ни одной. Вспомни, что сказал Марк!

– Н-да-а-а, Игорёк… – протянула Вика. – Знаешь, это нечто! За три дня в твоём доме всё так изменилось… Тебе объясняют, как воспитывать дочь, что есть и что пить… А какие трусы надевать утром – ты тоже у неё спрашиваешь?

– А что, это мысль! – с прищуром ответил Игорь.

Коньяк он не выпил, но и не поставил, продолжая разглядывать Ленку, как будто впервые увидел. К ним подошел Белозерцев, и девушка напряглась: никогда неизвестно заранее, чего ждать от Серого, на чью сторону он встанет.

– Господа! – провозгласил парень, жестом фокусника вытащив рюмку из руки чемпиона. – Господа, спортивный врач запретил нашему Дракону крепкие напитки! Будьте милосердны – не предлагайте ему пить за своё здоровье!

– Верно! – поддержал его бас. – Игорь, не пей! А мы, с твоего позволения, выпьем и пожелаем тебе успеха в предстоящем бою!

После этого красивого тоста все чокнулись и осушили бокалы, а Мелихов продолжал насмешливо смотреть на Ленку.

– Так и будешь сторожить? – поинтересовался он.

– Не-а. Ты сам понимаешь, что делаешь, – девушка круто развернулась и пошла от него прочь.

Здесь нужна была гордая, независимая походка, но ноги уже не слушались своей хозяйки, да и не привыкла она так долго ходить на каблуках. Конечно же, Ленка спотыкнулась и спиной почувствовала устремленные на себя взгляды.

– Вот убогая…

Произнесено это было так тихо, что кроме неё, наверное, услышал только Игорь и, может, стоящая рядом Марина.

Не оглядываясь, Ленка проковыляла в дом, кинулась в свою комнату и закрылась на ключ. Сил больше не было, и она поняла, что сегодняшний вечер для неё закончен – больше она отсюда не выйдет. Даже беспокойство за Настю не могло заставить её и дальше находиться среди гостей. Девушка села в кресло, замерла без движения и просидела так очень долго, может быть, час, а может, и три, она потеряла счёт времени. Она слышала, как в доме стихли голоса, видела, как стемнело за окном. Несколько раз к ней стучались – кажется, Серый. Но Ленка не реагировала.

Наконец будто что-то отпустило её, и она встала. Аккуратно сняла платье и туфли, убрала всё это в шкаф и влезла в привычные джинсы. Голова постепенно наполнялась мыслями. Надо проведать на ночь Настёну… Смыть макияж… Узнать, куда делся повар… А главное, увидеть Мелихова и узнать о его планах относительно неё самой. А после лечь спать. Не уволят же её на ночь глядя, дадут ведь переночевать?

***

Гости разъехались довольно поздно. Игорь вызвал такси для матери и сестры, распрощался с друзьями, отправил тихую, на редкость послушную Настю в детскую к няньке. В гостиной остались только Серый и Вика.

Мелихов сегодня не пил, но чувствовал себя словно после серьёзного вливания, такая накопилась усталость. Больше всего ему хотелось сейчас запереться одному у себя в комнате, как это сделала Ленка. Серый несколько раз подходил к её двери, но безрезультатно. Игорь и сам бы, отбросив гордость, пошел узнать, как там она. Он подозревал, что девушка услышала брошенную Викой фразу, и теперь беспокоился. Но не мог это сделать прямо сейчас – Виктория осталась ночевать.

– Свет, принеси кофейку, – попросила она.

Девушка забралась на диван с ногами и откинулась на подушку, не стесняясь Белозерцева. Её красивые тёмные волосы шикарно смотрелись на фоне нового лилового покрывала. Мужчины молчали, каждый – о своём. А может, об одном и том же.

– Вик. Обязательно было оскорблять? – не выдержал, наконец, Игорь. – Я этого терпеть не могу, когда кого-то тычут физическими недостатками. Пусть тебе не нравится человек – в конце концов, выскажись по-другому. Неприятно же, честное слово.

– О чем ты? – изумилась Вика, слегка приподняв голову. – Ты заботишься о чувствах этой убогой? Да, убогой, взгляни правде в глаза!

Мелихов подскочил:

– Я, кажется, просил тебя?

– Но ведь сейчас она не слышит, – пожала плечами девушка и снова откинулась на подушку. – Ты же не рассчитывал, что я воспылаю к ней любовью? Конечно, она ничтожество, я понимаю – не стоило обращать на неё внимание. Но она сама нарвалась – Игорь, она влезла в твою жизнь, а ты ведёшь себя, словно телок на привязи! Все были просто возмущены сегодня. Маринка говорит: «Не узнаю братика!» Санек изумлялся, зачем ты взял в дом инвалидку. Все в шоке, буквально все. Почему ты не посоветовался с нами? Мы бы нашли тебе нормальную помощницу.

– А я слышал, как Санек восхищался, какая Ленка миленькая, – ляпнул Серый. – А кое-кто её принял сперва за Гошину девушку.

– Что-о?! – Вика даже подпрыгнула на диване. – «Миленькая»?! Да её рядом с ним… только в страшном сне представить можно! Ну, что ты молчишь, Игорь?! Ты будто заколдованный сегодня. Может, она тебе в чай что подмешивает? Ой… а ведь точно!

От неожиданной догадки глаза девушки чуть не вылезли из орбит. Она схватила любимого за руку:

– Игорь, Игорь, смотри – повара поменяла, отдельные блюда велит тебе подавать! Может, подсыпает что? Кошмар… Вот ведьма! И хромает – ну точно Яга!

Смех Белозерцева вывел Викторию из себя, и она с силой пнула его в бок ногой.

– Игорёчек, любимый, ну, скажи что-нибудь… Давай от неё избавимся, пока не поздно…

– Вик, – Мелихов устало повернулся к ней. – Я понимаю, тебе не в кайф – кто-то у меня в доме командует, ну и так далее. Но Ленка приносит мне пользу, заставляет взяться, наконец, за себя.

– Только не знает пока, что это невозможно… – хмыкнул Серый.

– Вот, поэтому, может, и получается, – задумчиво произнес Игорь.

– А повара нашла – пальчики оближешь! – вспомнил Белозерцев.

– Кстати, ты с ним расплатился?

– Он говорит, «хозяйк обещаль, если я хорошо приготоветь, на работу брать. Деньга пока не возьму».

– Ну и?

– Пришлось брать, «хозяйк же обещаль». Светка его на втором этаже поселила.

– Ну и отлично, – зевнул Мелихов.

Вика только изумлённо качала головой.

– Хозяйка? Ну и ну… Вот это наглость! Игорь, ты заметил – она старается приручить Настю! Девочка за ней, как привязанная ходит. И знаешь для чего? Знаешь? Чтобы тобой манипулировать!

– Викусь, – лениво потянулся Серый. – Ты, тоже, небось… не прочь манипулировать? Вот только странное дело – у Ленки с малой получается, а у тебя – ни хрена. Причём ты Настёну с полгода уже знаешь, а Ленка – третий день.

– Вот именно! – не растерялась Викуля. – Я и говорю, тут дело нечисто.

– Абсолютно нечисто, – согласился вдруг Игорь, усмехнувшись чему-то.

– А сказать – почему? – продолжал Белозерцев. – Сказать? Да просто Ленка любит детей.

Глаза Вики внезапно наполнились слезами, а Мелихов укоризненно взглянул на приятеля. Вот ведь идиот, знает же, что больная тема!

– Все, тихо, тихо… Ну, не надо, малыш… – Игорь обнял девушку.

Вика с первых же дней их отношений пыталась забеременеть от него, но… Оказалось, у неё какие-то неразрешимые проблемы по женской части. Марк проконсультировал её, но ничего обнадеживающего не сказал. Мелихову было все равно – это Вика рвалась поскорее заиметь общего ребёнка, не он. Однако именно этот факт и заставил его поверить в искренность её намерений по отношению к Насте. А то, что девушка не умеет найти к ребёнку подход – так это дано не каждому. Ещё три дня назад Игорь и сам считал, что с его дочерью никому не сладить.

Три дня назад… Казалось, какая-то пропасть отделяла его сейчас от прежней жизни. Осознав это, он даже испугался.

«Глупости», – успокаивал себя Мелихов, крепче прижимая к груди Викулю. Просто он удачно выбрал себе помощницу. Несмотря на молодость, она способна наладить дела – этого он и хотел. Правда, сегодня Ленка вела себя не слишком вежливо – но когда она была вежливой? Не уведи она девочку, Игорь понятия бы не имел, как поступить.

Между прочим, Мелихов сам слышал, как Леха – спортивный комментатор, увидев девушку, интересовался у Серого, не новая ли это пассия чемпиона. Сашка, журналист, тоже поглядывал с интересом. А Игорю почему-то стало приятно. Конечно, потом он объявил, что Ленка – его помощница, к тому же все увидели, что… Но ведь могла она просто растянуть ногу, к примеру! Почему же все так дружно уверились, что она – инвалид? Кто подсказал? Светка? Вика?

Кстати, лично ему никто даже не заикнулся про нового администратора, не считая Маринки, конечно. А когда он проиграет бой на глазах у своих друзей, их количество все равно поубавится. И ему будет абсолютно плевать, что там они подумали. Собственно, плевать и сейчас.

А ведь в этом платье, с распущенными волосами девушка выглядела такой хорошенькой, складной и нежной. Глаза… выразительные, умные, живые. И ещё – эти тонкие, лёгкие руки, поворот головы, особенно в полупрофиль… В общем, эмоции Серого, что и говорить, были вполне уместны. Её наряд, как и приказывал Мелихов, не выделялся ни фасоном, ни цветом, но почему-то именно Ленка казалась ему самой яркой из всех присутствующих девушек. Игорь весь вечер невольно искал её взглядом, ему было приятно смотреть на неё. Вот только тяжко видеть, как она пытается пересиливать боль и не хромать. Все равно у неё ничего не получается…

«Так, стоп. Снова – здорово. Ленка то, Ленка се! Мало ли приятных девушек было сегодня вечером!»

– Милый… Пойдем спать… Я совсем без сил, – попросила Викуля.

Игорь нехотя поднялся. А всё-таки… Как там она? Почему убежала? Оскорбилась, обиделась? Что у неё на уме? В конце концов, он должен позаботиться о помощнице… в благодарность за хорошую работу.

– Да, да, хорошо, Вик… – Мелихов беспокойно глянул на друга. – Серый, ты… Проверь все… в доме… ну и сам понимаешь…

– Спать не лягу, пока не выясню, – хмуро кивнул Белозерцев.