Фрейлейн Линденмейер удивленно качала головой в чепце с красными лентами. Удивительно, что стало с обычно пустынным Полипенталем! В лесу мелькали дамские светлые платья и звучали веселые голоса. Казалось, весь город выбрал эту местность для своих прогулок. Масса элегантных экипажей проезжала мимо, а в местечке нельзя было достать ни одного яйца. Все ехали в маленький курорт Бретер, лежавший в получасе езды от Совиного дома. Здесь, по словам лесничихи, «толкались приезжие», и каждая лачужка была сдана, а хозяин «Форели» стал высокомерен, потому что у него на первом этаже жили два графских семейства, у всех были экипажи и все постоянно ездили в Альтенштейн и Нейгауз.
Весь двор последовал за семейством герцога, как за игрушечным змеем хвост, унизанный разноцветными бумажками. В это лето все высшее общество находило особую прелесть в родных горах, не то, что в Швейцарии или Тироле, Остенде или Нордфае. Те, кто уже уехал туда, вернулись.
В примитивной столовой гостиницы, на выбеленных стенах которой красовались возмутительно яркие портреты герцога и герцогини, царило приятное, оживленное настроение, несмотря на плохие стулья, пересушенную говядину, плохой компот из слив и сомнительное красное вино.
Все обсуждали лесной пикник и игру в теннис в альтенштейнском парке. Слышали даже о том, что будет костюмированный бал под дубами при лунном свете в саду замка.
Вообще наступивший летний сезон обещал нечто во всех отношениях необычайное, кроме всего прочего, было весьма интересно наблюдать за романтической дружбой герцогини и прекрасной Клодины; об этом рассказывав ли настоящие чудеса.
— Они ужасно близки, — сказала графиня Г.
— Недавно их видели в одинаковых платьях, — объявила фрау фон Штейнбрун.
— Извините, этого не было. У герцогини были красные банты, а у Клодины фон Герольд — голубые, — возразил молодой офицер в штатском, проводивший свой отпуск здесь вместо Висбадена.
— Герцогиня осыпает ее подарками — украшениями и драгоценностями; они целыми днями вместе гуляют, читают, разговаривают. Принцесса Елена третьего дня сказала Исидоре фон Морслебен, что они на «ты»! — воскликнула графиня П.
— Не может быть! Невероятно!
— Герольдам удивительно везет!
— А что говорит на это его высочество? — вдруг спросил молодой дипломат.
Старый генерал с лысиной и полным достоинства лицом важно откашлялся и недовольно покачал головой. Все многозначительно заулыбались и поглядели друг на друга. Молча выпили свое вино. После непродолжительного молчания генеральша заговорила о погоде. Когда встали из-за стола, старшие дамы собрались вместе, шептались, пожимая плечами, и тихо смеялись, закрывая рот платком. До сих пор никому не удавалось собственными глазами убедиться в справедливости слухов, потому что приезжавшие осведомиться о здоровье ее высочества должны были ограничиться записью своих фамилий в книгу, лежавшую в одном из залов нижнего этажа альтенштейнского замка. Но все-таки слушали, догадывались, воображали. Все с любопытством ждали ближайшего четверга, потому что герцог и герцогиня, без сомнения, должны были явиться на праздник, устроенный бароном Герольдом Нейгаузом. В тот же день надеялись услышать объявление о давно ожидаемой свадьбе. Могло бы быть очень интересно. А тем временем жизнь в Альтенштейне и Нейгаузе, по-видимому, шла совершенно спокойно.