— Сюда.

Я ступила туда, куда указывал Джордан, и оказалась на темной крутой лестнице без перил. Я пошатывалась на высоких каблуках, и он придержал меня рукой за талию, чтобы привести в равновесие.

— Где мы? — спросила я.

— Мы встречаемся с одним моим знакомым.

Он сказал, что мы куда-то идем, и я была так рада выбраться наконец из этой ненавистной квартиры, увидеть людей, подышать свежим воздухом, что согласилась. Перед выходом он надел на меня белье и чулки, жемчужное ожерелье и туфли на каблуках, сверху накинул плащ. Со стороны нельзя было догадаться, что под ним я практически голая.

Я попыталась отказаться выходить из дому в таком виде, но не слишком настойчиво. В голове царила неразбериха, мысли прыгали хаотично и бессвязно, я не понимала, что вообще со мной происходит. Единственное, что осилил мой мозг, — это то, что, вероятно, тут не обошлось без наркотиков, но я была в таком расслабленно-заторможенном состоянии, что меня это ничуть не тронуло.

Не знаю, как он это проделывал, — думаю, подсыпал наркотики в еду или питье. Он специально накачивал меня транквилизаторами, чтобы я не устраивала скандалов, не ныла, не спорила. Безвольной послушной куклой легко манипулировать, заставлять делать все, что ему заблагорассудится.

Лестница закончилась дверью на четвертом этаже. Джордан постучал. Я привалилась к стене, тяжело дыша от усталости после пустякового, в сущности, подъема. Он держал меня на жесткой диете, физические нагрузки отсутствовали — теперь я даже не гуляла, — поход отнял все силы.

Через несколько секунд дверь отворилась. Я была поражена, увидев на пороге того самого таинственного мужчину с кассеты. На нем были обтягивающие джинсы, он был босиком и без рубашки. Темные волосы, голубые глаза, накачанное тело — он вполне мог сойти за младшего и более темпераментного брата Джордана. В ухе у него блестела серьга, а на предплечье — татуировка в виде розы.

— Я уже думал, вы не придете, — сказал он Джордану, когда мы прошли в гостиную.

— Извини, — ответил Джордан. — Немного припоздали.

Тут мужчина обратился ко мне, словно мы были давними друзьями.

— Привет, Мэг.

— Привет.

Он протянул мне руку и провел пальцем по щеке, и я это стерпела, даже не шелохнувшись, что лишний раз доказывало, какой я стала вялой и безучастной.

— Мэг, это Эдриан, — представил его Джордан.

Я скривилась. Говорила я медленно и с трудом, мне нужно было напрягаться, чтобы подбирать слова.

— Эдриан, ты не знаешь, почему Джордан привел меня сюда? Мне он не говорит.

— Э… да, Мэг, — ответил он. — Ты и сама знаешь.

— Знаю?

— Еще бы.

Они оба засмеялись, обменялись похотливыми взглядами, после чего я вдруг поняла, что сейчас должно произойти. Тоненький голос у меня в голове отчаянно кричал, что это нехорошо, что я не должна идти у них на поводу, но я не могла разбудить в себе гнев и негодование, чтобы сопротивляться.

— Пойдем со мной.

— Хорошо.

Эдриан повел меня по коридору в спальню, в которой стояла огромная двуспальная кровать с такими же красными простынями, что и те, которые периодически то появлялись, то исчезали у нас.

Джордан пошел вслед за нами, он чувствовал себя очень свободно, словно бывал здесь регулярно: подошел к бару, налил мне выпить. Всякий раз, когда он готовил мне питье, я внимательно за ним наблюдала, надеясь увидеть, как он будет подсыпать успокоительное, но мне никогда прежде это не удавалось, как, впрочем, и на этот раз.

Он протянул стакан, и я не смогла заставить себя отказаться. Мозг не желал слушать. Меня мучили голод и жажда, и я с лихорадочной поспешностью схватила выпивку, сделала несколько маленьких глоточков, решила, что на вкус это как обычный чистый бренди, и выпила остаток залпом. Он налил еще. Я выпила.

Он зашел сзади и снял с меня плащ, в то время как Эдриан прильнул ко мне спереди. Я оказалась зажата между ними, как в ловушке. Они переглянулись через мое плечо, и когда Эдриан увидел откровенное белье, черные в сеточку чулки, то довольно заулыбался и одобрительно причмокнул.

Он обхватил мое лицо руками, затем провел пальцами по шее, плечам, спустился к груди и принялся ее мять, играя с сосками. Затем он схватил меня за тоненькую талию, провел рукой по узким бедрам. Ладонями он сжал мои ягодицы и привлек к себе, прижимая к паху.

— Теперь ты поняла, что мы собираемся делать? — спросил он.

— Нет, — солгала я. Даже в состоянии транса это сложно было не понять.

— Мы будем заниматься сексом, а Джордан будет за нами наблюдать. Он любит подглядывать, ты ведь знаешь?

— Да.

— Это делает его очень счастливым.

— Хорошо, — пролепетала я, хотя и понимала, что в словах Эдриана нет правды. Невозможно было сделать Джордана счастливым.

Я обернулась и глянула на Джордана.

— Ты уверен, что хочешь этого?

— Да, более чем уверен.

— Но я не хочу.

— Ты должна, Мэг. У тебя просто нет другого выбора.

— Ты будешь снимать это на видео?

— Да, но начну с обычных снимков, которые смогу посмотреть позже, когда мы будем дома.

Эдриан начал опускаться на кровать, удерживая меня за талию и увлекая за собой. После недолгого сопротивления я присоединилась к нему. Джордан придвинул стул к кровати и уселся поудобнее, собираясь сначала немного понаблюдать за нами, а уж потом идти за камерой.

В конце концов, это оказалось гораздо легче, чем я думала, а по сравнению с тем, что заставлял меня проделывать Джордан, не так уж и неприятно. Эдриан был смазливым пареньком, при других обстоятельствах я бы обязательно на него запала, пускала бы слюни, мечтала бы с ним встречаться.

Он был очень умелым любовником — немного жестким, немного требовательным, но, бесспорно, опытным и искушенным. А поскольку я уже привыкла к грубому обращению, то, что он проделывал со мной, казалось детской забавой.

Эдриан вел себя так, словно искушал девушку, пришедшую к нему на свидание, словно подцепил меня в баре. Наконец он раздел меня полностью. Он покусывал и ласкал, щипал и гладил. Потом он опустился ниже и очень долго лизал и засовывал пальцы мне во влагалище и в анус.

И хотя я была слишком заторможена, чтобы возбудиться, все же я по достоинству оценила его усилия — это на самом деле было весьма эротично. Не будь я в таком оцепенении, непременно испытала бы несколько оргазмов. Но сейчас все мои чувства слишком притупились.

Неожиданно он оказался сверху и стал ритмично двигаться, хотя я даже не заметила, когда он изменил положение и вошел в меня. Его восхитительные голубые глаза были сосредоточены на мне. Казалось, это продолжалось целую вечность: все его тело было напряжено и натянуто в преддверии долгожданной разрядки.

Тут включилось мое подсознание и послало кое-какие воспоминания. Я увидела, как в прошлый раз мы делали то же самое.

— А нам прежде не приходилось заниматься сексом? — поинтересовалась я.

— А ты разве не помнишь?

— Нет.

— Так ты полностью вычеркнула это из памяти? — Он засмеялся. — Это сокрушительный удар по моему самолюбию. Но я постараюсь утешиться тем, что ты все равно тогда была немного не в себе.

— Мне понравилось?

Он задумался, затем пожал плечами.

— Не знаю.

— А что мы делали?

— В основном то же, что и сейчас. Разве Джордан не показывал тебе кассету?

— Нет.

Он улыбнулся Джордану многозначительной улыбкой любовника.

— Джордан, как тебе не стыдно! Надо было дать ей посмотреть.

— А я и давал, — ответил Джордан. — Просто она забыла. Иногда у нее в голове все путается.

Эдриан перевернул меня, чтобы можно было иметь сзади, а Джордан наконец вытащил из чехла камеру и начал нас снимать. Затем все превратилось в фотосессию. Эдриан делал что-то такое, что нравилось Джордану, а Джордан говорил: «Вот так и замри, не двигайся».

Он делал пару снимков, после чего Эдриан продолжал ровно до тех пор, пока Джордан снова не ловил какой-то интересный ракурс. Мы перепробовали множество различных вариантов, в том числе и оральный секс, который мне не пришлось доводить до конца (за что я была очень признательна), и все же я достаточно простояла на коленях с широко раскрытым ртом. Когда Джордан объявил, что можно заканчивать, я чувствовала себя отвратительно.

Эдриан проводил меня в ванную. Он покрутил краны, регулируя температуру воды, и помог забраться под душ. Я думала, что мне удастся наконец побыть одной, но он тоже полез туда. Не успела я понять, что он задумал, не успела опомниться, как моя спина уже была прижата к стене, ноги оказались на его талии и мы снова занялись сексом.

Теперь он вел себя гораздо естественнее, чем в спальне, когда с нами был Джордан. Он вонзился в меня и с хриплым стоном кончил. Я висела у него на бедрах, его член бился глубоко внутри меня, он кусал меня, да так сильно, что едва не прокусил кожу.

Наконец он вышел из меня и поддерживал до тех пор, пока мои ноги не коснулись ванной и я смогла стоять самостоятельно.

— У тебя фантастический рот, — сказал он. — Господи, как было мучительно сдерживаться, пока Джордан делал все эти снимки.

— Ты часто этим занимаешься? Когда ты трахаешься, а он снимает?

— Не часто. Только когда он натыкается на женщин, которых это может заинтересовать. А иногда он занимается сексом, а я снимаю.

— А что тебе больше нравится?

— Зависит от женщины. Иногда мне хочется трахнуть ее, иногда нет.

— А разве Джордан оставляет за тобой право выбора?

— Не всегда.

Получив такой загадочный ответ, я попробовала оценить с этой точки зрения ситуацию со мной. Была ли это инициатива Эдриана? Или Джордана? Я была слишком измотана, чтобы спрашивать, к тому же меня не волновали подробности их специфического сотрудничества.

Открылась дверь душа, и к нам присоединился Джордан, чем немало меня удивил. Мужчины вдруг стали нежными и заботливыми, мыли меня так бережно, как принцессу. Они снова и снова намыливали и терли меня, целовали и облизывали интимные части тела, затем подняли и поставили на коврик в ванной.

Эдриан ушел, а Джордан вытер меня и надел белье и плащ. Затем проводил в гостиную и усадил на диван.

— Ты вела себя очень хорошо, Мэг. Я тобой горжусь.

— Я рада.

— Побудь здесь. Я буду через несколько минут.

Он прошел по коридору и закрылся в спальне.

Они с Эдрианом уединились — мне показалось, что они там занимаются сексом, хотя, учитывая их странные отношения, я уже ни в чем не была уверена. Возможно, Джордан в этот момент с ним расплачивался, а может, они сверяли расписание, договариваясь о следующей встрече.

Это была моя первая возможность побыть одной после того глупого визита в адвокатскую контору. Надо непременно воспользоваться шансом и попытаться сбежать, но вместо этого я отключилась, не в силах бороться со сном. Я закрыла глаза и задремала, пока не проснулась от того, что Джордан легонько тряс меня за плечо.

Спросонья перед глазами все плыло и я туго соображала. Я встала и пошатываясь пошла. Эдриан проводил нас до двери. На прощание он поцеловал меня в губы.

— Спасибо, Мэг. Было здорово.

— Да, было здорово, — вежливо ответила я, словно мы всего лишь поужинали вместе, а не провели весь вечер за порнографическими экспериментами.

— Был рад снова тебя повидать.

— А я тебя.

— Очень скоро повторим.

— Уже не могу дождаться.

Это правда я сказала?

Он усмехнулся, обращаясь к Джордану.

— Надо же, мы были так заняты, что совсем забыли про видеокамеру.

— Зато будем с нетерпением ждать следующего раза, — ответил Джордан.

— Это уж точно.

Эдриан пристально смотрел на Джордана. Казалось, что сейчас поцелует на прощание и его тоже, но воздержался. Момент был упущен. Может, я все выдумала? А может, они влюблены друг в друга? Они любовники? В отношении Джордана догадаться о чем-то было нереально — все казалось возможным.

Я спустилась вслед за Джорданом и вышла на улицу. Прохлада летнего вечера окутывала все вокруг. Машина ждала нас у обочины, и мы поехали домой.

Едва зайдя в квартиру, Джордан заперся в кабинете, а я поплелась в ванную. Целую вечность я торчала перед зеркалом, изучая себя, вглядываясь в странное незнакомое отражение.

Я была такой худой, такой апатичной и вялой. Что со мной? Я не могла сосредоточиться, даже чтобы как следует испугаться. Не могла понять, в чем заключается моя проблема. Мир стал таким размытым, я смотрела на него в узкую щелку.

Я не верила, что после всего того, что произошло в квартире у Эдриана, смогу остаться прежней. Но я ничуть не изменилась. Все осталось так, как было. И это было невероятно!

Не считая синяка на шее (Эдриан кусал меня в душе), больше ничего не напоминало о происшедшем грязном инциденте. Меня не избили и не порезали, не изуродовали и не покалечили.

Мне совершенно не было стыдно, я не испытывала отвращение или шок. Даже ничуть на них не сердилась, хотя что-то внутри подсказывало, что стоило бы. Чувства сильно притупились, я просто не в состоянии была испытывать гнев или возмущение.

Я медленно разделась и потащилась к кровати. Вошел Джордан и уставился на меня без всякого намека на восхищение.

— Ты была сегодня умницей, — похвалил он меня.

— Я старалась.

— Я доволен тобой.

Он протянул мне стакан со спиртным, в другой руке лежала большая белая таблетка.

— Что это? — спросила я.

— Это твое лекарство — разве ты забыла? Оно успокаивает нервы и помогает отдохнуть.

— Я и так сильно устала. Не думаю, что оно мне понадобится.

— Понадобится.

— Я уверена, что без труда смогу уснуть.

— Все равно прими, — настаивал он. — Ты же знаешь, доктор велел.

Разве я была у врача? Я что-то такого не припоминаю, но он говорил так уверенно. Я недоуменно пожала плечами, взяла стакан с выпивкой и таблетку и проглотила и то и другое.