К счастью Нума, мы были недалеко от города, в котором хотели открыть новую нашу отрасль промышленности, к чему и приступили на следующее же утро. Нум шел с трубкой в руке, а Тимофей ехал верхом на осле. Когда мы пришли на городскую площадь, то Нум начал трубить изо всей силы, а Тимофей в пестром одеянии привстал на седле и проговорил следующую речь:

— Милостивые государи и государыни, имею честь известить вас о прибытии в этот город знаменитого доктора Аппаллашеосмокометика, который путешествовал далее солнца и притом скорее кометы. Он был во всех частях света; курил калюмет с дикими индейцами Канады; ездил на охоту с Арауками в средней Америке; скакал на диких лошадях по долинам Мексики. Красил нос с эскимосами и наклеил нос великому хану татарскому. Был и при дворах Европы. Плясал с русскими на невском льду, танцевал мазурку с поляками, вальс с германцами, тарантеллу с итальянцами, фанданго с испанцами и кадрили с французами. Рылся во всех архивах вселенной, проходил по всем частям твердой земли, исследовал все горы в свете; прошел через Анды, поднимался на высоты Пиринеев, спускался в недра Везувия и был оттуда выброшен через Стромболи. Он живет более тысячи лет, и все еще в цвете юности, у него сто сорок раз выпадали зубы и к Рождеству всегда новые вырастали. Всю жизнь свою он употреблял на пользу человечества, принося добро своим собратьям и, имея опытность более тысячелетней, леча от тысячи недугов. Господа, этот удивительный доктор представится вам сегодня вечером и скажет, в каких случаях должно употреблять какие лекарства. Для прекрасного же вашего пола, милостивые государыни, великий доктор обладает редкими лекарствами ото всех ваших болезней. Он имеет порошки, от которых у вас будут дети, если вы захотите… Напиток, от которого мужья сделаются к вам привязаны… Опиум, который ослепит их во время ваших любовных похождений. У него также есть средства уничтожать морщины и восстановлять юность; эликсир, прекращающий крики детей… Труби, Филотас, труби, чтобы все знали, что знаменитому доктору Аппаллашеосмокометику угодно остановиться в этом городе, чтобы вылечить всех жителей.

Тут Нум опять начал трубить до тех пор, пока все лицо его не почернело от усилия, а Тимофей, повернув своего осла, поехал в другие части города, преследуемым толпой оборванных мальчишек, чтобы повторять свою высокопарную речь.

Около четырех часов пополудни Мельхиор явился на торговую площадь. Я шел сзади него в платье германского студента, а Тимофей и Нум были в прежних своих костюмах. Здесь мы соорудили что-то в виде сцены, вокруг которой собралось ужасное множество народа с намерением скорее позабавиться, нежели покупать.

Когда все товары были разложены, то я стал с одной стороны Мельхиора, Тимофей — с другой, а Нум со своей трубой — сзади нас.

— Труби, Филотас! — сказал Мельхиор, надевая треугольную шляпу и кланяясь под звуки резкого инструмента.

— Прошу покорно сказать, мистер музыкант, зачем вы трубите?

— Не знаю, — ответил безумный, выпучив свои глаза.

— Какой глупый ответ! Мистер Дионисиус!.. Не знаете ли вы для чего?

— Да, сударь, я догадываюсь.

— Растолкуйте же всем леди и джентльменам, которые удостоили нас своим присутствием.

— Труба есть предвестница торжества великих победоносцев, — ответил Тимофей.

— Справедливо, сударь! Но разве я великий победоносец?

— Вы побеждаете смерть, а это самая трудная победа.

— Дионисиус, за ваш благоразумный ответ вы будете награждены, — сказал ему шепотом Мельхиор, — не забудьте только за ужином мне напомнить об этом.

— Не забуду, будьте уверены, — ответил Тимофей, поглаживая свое туловище с самодовольной улыбкой.

— Милостивые государи и государыни, — продолжал Мельхиор, обращаясь к публике, — я вижу, что у всех вас рты разинуты, и вы ожидаете пилюль; но будьте терпеливее, я не иначе даю мои лекарства, как увидев болезни, которые бы требовали действительной помощи. В самом деле, я был бы плохой доктор, если б стал лечить, не зная, чем вы страдаете. «Est nentrale genus signans rem non animatam», — сказал Геродот, это значит, что одному помогает то, что для другого яд, а потому осторожность есть самая нужная вещь в медицине, и моя репутация пострадает, если я дам что-нибудь вредное.

Теперь, друзья, заметьте, какие свойства имеет вещество, находящееся в этой склянке. Вы видите, что в ней не более шестидесяти капель, но эти шестьдесят капель могут прибавить десять лет жизни и вылечить столько же болезней Во-первых, они вылечивают водную, которую знаменитый Гален разделяет на три рода: на ascites, anasarca и tympanites. Диагностические же свойства, или признаки, этой болезни: опухоль, вспучивание или надутость живота, трудность дыхания, недостаток аппетита и нестерпимый кашель. Спрашиваю: не страдает ли кто-нибудь водянкою? Никто?.. Слава Богу!

Во-вторых, оно употребляется для лечения перевнемония, или воспаления в легких. Свойства этой болезни: ослабление пульса, опухоль в глазах и краснота в лице. Не подвержен ли кто-нибудь этим признакам?.. Никто? Слава Богу!..

Но это же несравненное лекарство служит и от поноса, признаки которого: ослабление тела, частые колики, холодный пот…

В эту минуту подошли несколько человек, и один из них пожаловался на колику, другой — ослабление тела, а двое или трое говорили, что подвержены холодному поту.

— Хорошо, благодарю небо, что я сам могу вам помочь. Гиппократ говорит: «Re tivum cum antecedente concordat», что значит: «Лекарства, употребляемые в начале болезни, уничтожают ее еще при самом зарождении». Вот, друзья, баночки благодетельного лекарства; берите, берите их, вы мне заплатите за все только шиллинг и будете довольны. Когда вы станете ложиться спать, то не забудьте вознести благодарности Всевышнему за такое чудное средство, которое одной каплей излечивает такое множество болезней. Кроме сказанных мною оно излечивает еще: ponagra, chiragra, omagra и lumbago, то есть оно уничтожает боль в коленях, руках, локтях, плечах и спине. Словом, удивительно полезно во всех означенных болезнях. Старайтесь сохранить этот элексир на целый ваш век; придет старость, и у вас под рукой будет средство излечиваться ото всех недугов… о… как тогда вы будете благодарить себя, что не пожалели шиллинга.

После этого воззвания число больных и ожидающих болезней до того увеличилось, что все наши склянки были разобраны, и доктор обещал через несколько дней доставить им еще этого бесценного лекарства.

— Милостивые государи и государыни, — продолжал он. — Теперь я предложу вам знаменитый пластырь, действия которого удивительны… Подойдите сюда Дионисиус; так как вы имели случай испытать благодетельный этот пластырь, то расскажите почтеннейшей публике, каким образом он вам помог.

Тимофей выступил вперед.

— Милостивые государи и государыни, — сказал он, — клянусь честью, что буду говорить правду. Tpи недели тому назад я упал с лестницы и переломил спину на три части. Меня снесли к хирургу, который, видя, что нет никакой надежды на излечение, велел снять с меня мерку для гроба… Великий же наш доктор был тогда в отсутствии, на консультации королевы, у которой антонов огонь на большом пальце правой ноги; к счастью, что великий доктор поспел вовремя. Меня уже укладывали в ящик вечности, как вдруг явился мой хозяин, приложил к моей спине вот этот пластырь, и в пять дней я уже сидел, а через десять принялся за прежнюю мою должность.

— Совершенно ли вы теперь здоровы, Дионисиус?

— Совершенно, и моя спина теперь крепче китовой.

— Докажите же это на деле.

— Извольте.

И Дионисиус перекинулся вперед и назад, потом, пройдя по платформе на руках, кувыркнулся во все стороны.

— Вы видите, господа, что я совершенно здоров, и что сказал, то могу подтвердить еще честным словом.

— Согласитесь, господа, что надобно много искусства, чтобы вылечить от такой болезни, — прибавил доктор, адресуясь к окружающей толпе. — Теперь нет нужды говорить, что этот пластырь также целителен ото всех ушибов, контузий, вывихов членов и прочее. Вас может удивить также малая цена его: кусочек стоит восемь пенсов.

Пластырь был скоро раскуплен, и Мельхиор стал описывать другие неоценимые лекарства, а когда дошел до косметических вещей для дам, то мы не успевали их даже раздавать.

— Теперь, — сказал доктор, — я должен с вами проститься.

— Очень рад, — сказал Тимофей, — потому что буду продавать лекарства моего собственного изобретения.

— Вашего изобретения?.. Что вы хотите сказать этим?

— Хочу сказать, что у меня есть порошок чудесного свойства.

— От каких же это болезней?

— От блох. Он точно так же удовлетворяет своей дели, как и наши медицинские снадобья.

— Но как употреблять его?

— Я скажу это только тем, которые его купят. Тимофей взял порошок в руку и, обратясь к публике, проговорил:

— Милостивые государи и государыни, даю честное слово, что порошок мой будет иметь желательный успех. Я за него прошу только шесть пенсов.

— Но как с ним обходиться?

— Обходиться с ним точно так же, как и с другими порошками, но я не расскажу употребление его, пока не продам немного, обещая, однако, возвратить деньги назад, если он будет негоден.

— Хорошо, Дионисиус, я постараюсь помочь вам сбыть его. Не желает ли кто купить порошок, уничтожающий блох?

— Я хочу, — ответил кто-то из толпы, — и вот вам, шесть пенсов. Расскажите теперь, как мне употреблять его?

— Как употреблять? — сказал Тимофей, кладя шесть пенсов в карман. — Вы должны сперва поймать блоху, потом нежно сжать ее двумя пальцами левой руки, именно: большим и указательным, и так, чтобы она открыла рот, потом положить ей туда немного этого порошка, и блоха сейчас же умрет.

— Да если уж я поймал блоху, то и без порошка могу ее убить.

— Совершенно справедливо, но это не значит еще, чтобы мой порошок не имел никакого действия.

Ответ и рецепт Тимофея заставил всех присутствующих громко засмеяться. Работа наша в этот день увенчалась совершенным успехом.

После четырехдневного пребывания в этом городе мы отправились далее, имея везде такой же успех, но зато я с Тимофеем должен был просиживать целые ночи, делая пилюли и микстуру. Мельхиора часто не было с нами, потому что, как он говорил, был занят другими делами, почему и предоставлял раздачу целебных лекарств своим ученикам, которые также хорошо знали свое дело. Наружность моя производила большое влияние, особливо на дам. Тимофей также много способствовал выгодам хозяина, и мы таким образом всякий день значительно увеличивали капитал Мельхиора. Впоследствии наш великий доктор показывался только не более, как на полчаса, остальное же время дня, по его словам, употреблял он на лечение больных и нас рекомендовал как людей, на которых мог положиться в исполнении его важной должности. Через шесть недель мы возвратились к цыганам, которые и на этот раз были недалеко.