Ильфрекомб было тогда прекрасное местечко, очень нравившееся матушке по своей дешевизне; со своим доходом она могла исполнять там все прихоти. Мы скоро наняли прекрасный домик со всем необходимым для хозяйства. Я должен заметить, что бабушка теперь совсем переменила обо мне свое мнение. Я обходился с нею весьма почтительно.

Хотя я мог получить отсрочку, пробыть шесть недель с матушкою, но мне необходимо было явиться в Портсмут. Я хотел ехать туда через три дня, но однажды, читая плимутскую газету, увидел, что капитан Дельмар назначен командиром вновь спущенного фрегата «Манилла». Это изменило мои планы. Я решился отправиться в Плимут и увидеться с капитаном Дельмаром.

Я имел долгий разговор с матушкою, прося ее помнить свое обещание. Бабушка, прощаясь со мною, дала мне 100 ф. стерл., в которых я, впрочем, не нуждался, потому что матушка также снабдила меня деньгами; однако я взял их и уехал в Плимут.

Мне было уже восемнадцать лет, когда я опять готовился вступить на свое поприще. С летами сходство мое с капитаном Дельмаром становилось день ото дня разительнее. Матушка не могла мне этого не заметить.

— Пусть так и будет, — отвечал я, — и пусть капитан Дельмар это видит и знает, что я его сын.

По приезде в Плимут я отыскал капитана Дельмара и на другое утро явился к нему.

— Здравствуйте, мистер Кин, — сказал он. — Вы верно пришли проситься на мой фрегат, и я наперед соглашаюсь взять вас. Я уверен, что вы всегда будете показывать такое же усердие к службе и уважение к офицерам, как и прежде. Вы очень выросли. Вы будете у меня старшим мичманом, и я уверен, что вы оправдаете мою доверенность.

Я поклонился и через несколько времени сделал другой поклон, чтобы идти, когда капитан спросил:

— Здорова ли ваша матушка, мистер Кин?

— Она оставила торговлю и живет в деревне, — отвечал я печально, — здоровье ее так слабо, что… — здесь, я остановился, предоставляя ему обмануть самого себя.

— Очень жалею о ней, — отвечал он, — но для молодой женщины она всегда была очень слаба.

Здесь капитан остановился, вспоминая, что он сказал слишком много.

Через несколько минут он продолжал:

— Вы можете идти на фрегат, мистер Кин. Прикажите писарю написать просьбу о переводе вашем с брантвахты на «Маниллу». У вас будут еще двое прежних сослуживцев: мистер Смит — штурман и мистер Дотт. Надеюсь, что последний стал скромнее. Я думал взять также вашего старого знакомца, мистера Кольпеппера, но он недавно умер от удара.

«Слава Богу», — подумал я и, поклонясь почтительно, вышел из комнаты.

Я возвратился в свой трактир и стал думать об этом свидании. Я вспомнил все и увидел, что сделал хорошо, приготовляя его к известию о смерти матушки. Прием его был ласков и приветлив; но кровь кипела во мне, когда я вспомнил, что он случайно спросил о здоровье матушки. Я уверен был, что смерть матушки нисколько не опечалит его, и решился написать к ней.

Мне казалось, что в наружности капитана Дельмара произошла некоторая перемена. Странно сказать, он казался гораздо моложе, и когда я, стоя возле него, сравнивал наши лица в зеркале, сходство мое с ним казалось разительнее прежнего. Волосы его уже не были с проседью, и я догадался, что такую перемену произвел в нем парик.

С тою же почтою я написал к Бобу Кроссу, извещая его обо всем и прося его приехать из Портсмута на первом корабле и привезти с собою мои вещи.

Забрав с берега множество людей вооруженною рукою, мы не имели недостатка в матросах. Фрегат был скоро вооружен и готов к выходу в море. Я написал к матушке и послал ей содержание писем, которые она должна была отправить от себя к капитану Дельмару, и через два дня получил ответ с копиею с посланного ею письма. Она писала к капитану, что снова расставаясь со мною, она быть может никогда более не увидит ни меня, ни его; что она желает ему успеха и счастья и просит его в случае ее смерти не забывать своего обещания и того, что она для него перенесла.

Письмо отдано было капитану Дельмару, когда он был на шканцах, и он тотчас же сошел вниз. Через несколько минут он опять вышел наверх. Я взглянул на него и не заметил в нем никакой перемены. Просьбы, в уважение прошедшей службы, редко принимаются благосклонно и частными людьми, и государством; так уж устроен свет.

Мы узнали, что фрегат наш посылают в Вест-Индию. Этого капитан не желал и не ожидал, пробыв долгое время в тропиках. Однако это известие подтвердилось, когда он распечатал приказания, в которых ему предписывалось поспешнее передать депеши адмиралу, бывшему там со своим отрядом.

Мы скоро прибыли в Карлильский залив на Барбадосе, где нашли адмирала. Прочитав депеши, он сделал сигнал нашему фрегату и всем мелким судам идти и передать всем находившимся поблизости военным судам приказание — собраться в Карлильском заливе. Мы предугадывали что-то, но не могли знать ничего наверное. Нам приказано было идти в Галифакс, где мы нашли два фрегата, и передав им приказания, вместе пошли в Барбадос.

Прибыв туда, мы нашли в заливе множество судов, двадцать восемь военных и несколько транспортов с 10 000 сухопутного войска. Через три дня весь флот вышел из залива, и тогда мы узнали, что взятие острова Мартиники составляет цель нашей экспедиции. На третий день мы подошли к острову и высадили войска на двух пунктах, думая встретить сильное сопротивление. Но вышло иначе. Оказалось, что милиция острова, большею частью состоявшая из невольников, будучи послана для воспрепятствования нашей высадке, нашла, что рабство не стоит того, чтобы за него сражаться, как за свободу, и спокойно разошлась по домам, предоставя губернатору с регулярными войсками решить, кому должен принадлежать остров — французам или англичанам. Но в продолжение других двух дней происходили сражения, в которых много потеряли наши войска. Французы удалились с передовых постов к форту Дессекс (Dessaix).

Другой, атакованный нами пункт, был остров Пижон, где также не действовал флот. Мы перевезли с судов карронады и мортиры на скалу, почти неприступную, и войска едва верили глазам своим, когда батарея открыла огонь. После сильной десятичасовой канонады остров Пижон сдался, и тогда адмирал взошел с флотом в Форт-Рояльскую бухту под огнем французских батарей. Через несколько дней города Сен-Пиерр и Форт-Рояль сдались, и держался только форт Дессекс. Более недели мы занимались построением батареи и свозили на берег карронады и мортиры; когда все было готово, началось бомбардирование форта Дессекса, а через пять дней французы сдались, и остров покорился англичанам.