Король Ристании сидел на высоком и на удивление простом троне, искусно сработанном из дерева. Мои зоркие глаза в пару мгновение подметили все резные листья, цветы, которые были с усердием прорезаны вплоть до прожилок. Каждая мельчайшая деталь, каждый нюанс был учтен в этом произведении искусства.

Король также был одет весьма скромно. Ну, если можно назвать скромными роскошные меха, которые окружали его темным, тускло поблескивающим облаком. На его голове покоилась корона, единственное золото на Короле, но и оно не терялось в отблеске от сияющих придворных. Короне кто-то с любовью предал форму листьев, и она живо напомнила мне осенний венок на кудрях Драгомира.

К своему великому неудовольствию, я сразу почувствовала к этому смертному королю, будь он хоть четырежды отец Реджинальда, некоторое уважение. Признаюсь — этот человек мне даже понравился. Вот тот единственный лист, который остается, когда по осени облетают все остальные — и он притягивает взгляд, заставляет любоваться собой вечно, пока и он, насладившись своей минутой славы, важно и неспешно не спикирует вниз, к корням дерева, чьим сыном являлся.

Я даже уже почти не отдавала себе отчет о том, что за нами неусыпно следит целая армия дородных лордов и леди, настолько меня заворожил этот человек.

Под ногами был мягкий красный ковер, который вел прямиком к трону. Я уже сто раз успела проклясть свое дурацкое решение пройтись босиком — нет, а если бы здесь пол оказался каменным? Мне пришлось бы выстаивать двухчасовую аудиенцию?

Последние пару шагов следовало по словам Реджинальда проделать в полупоклоне, но я не стала этого делать, лишь чуть склонила голову. Людям ведь должно не нравиться, когда к ним не проявляют должного уважения?

И вот, я вновь подняла взгляд на короля и встретилась взглядом с ним — мои золотистые глаза встретились с… Абсолютно отсутствующими белесыми.

— Он слепой? — разъяренно прошипела я Реджинальду. Тот озадаченно нахмурился. Это ещё как понимать?

— Но не глухой, девочка моя, — неожиданно весело рассмеялся король. — Как видишь, Реджинальд, мой сын, в твое отсутствие моя болезнь ухудшилась, как и моё зрение.

— Я вам не девочка, — холодно заметила я. В резко установившейся тишине моя змейка громко клацнула клыками.

В моей голове быстро разворачивался план дальнейших действий. Весь мой заготовленный арсенал был рассчитан на то, что король будет зрячим. Но слепца… И тут до меня дошло, и на губах появилась победная улыбка. Слепца обмануть будет ещё проще — он видит и судит глазами других.

— И как же вас следует называть? — поинтересовался король. Похоже, все происходящее его весьма забавляло. Это пока что.

— Можно всегда начать с «ваше высочество».

— Прошу прощения, ваше высочество, я не думал, что вы так щепетильны в титулах, — усмехнулся король, разительно напомнив мне в этот момент Реджа.

— Я щепетильна во всем, что касается чести моего королевства, — нахально ответствовала я, хотя на деле сердце стучало часто-часто. Каждый взгляд был обращен на меня, каждая презрительная улыбка.

— Прошло много лет, с тех пор как представитель вашего народа ступал по этим залам. Прошу простить меня, если мы немного забыли, как вас следует принимать. Уверен, всё, что вы сообщите Байнсу, будет исполнено в точности.

Тучный мужчина с золотой шпагой, материализовавшийся слева от короля, уважительно кивнул — похоже, именно он удостоился чести быть ''Байнсом''.

— Благодарю вас, ваше величество, вы весьма добры, — ничего лучше мне в голову не пришло.

— Прекрасно. Байнс, отведите нашу гостью в её апартаменты. Надеюсь, вас всё устроит, ваше высочество. Остальные свободны. Аудиенция окончена.

Король тяжело поднялся с места и, к моему удивлению, без посторонней помощи спустился по крутым ступенькам, ведущим к трону. Я невольно восхитилась силой воли это человека. И заодно ещё раз отметила, сколько Реджинальд взял от своего отца.

Его высочество, к слову, не обратил на меня ни малейшего внимания, мгновенно последовав за отцом, который скрылся в неприметной дверке справа от трона. Сердце кольнула обида — так, значит, Реджинальд? Сыграла свою роль и до свидания?

Змейка, будто почувствовав мою злобу, соскользнула с пояса, обвила мою руку и устроила голову у меня на плече, сверкая глазами. Я погладила её, и та довольно сощурилась. Придворные с ужасом наблюдали за подобной сценой, а я усмехнулась и последовала за Байнсом, как будто случайно обронив водоросль с волос. Пусть привыкают — такого добра им придётся лицезреть ещё много.

Байнс опять провёл меня по безликим залам — они все слились в единиц поток. Даже вода на разных концах озёра отличалась больше, чем это бесконечное золото со своим мертвым блеском.

Мы поднялись по лестнице — такой же скучной, как и все остальное. Пара коридоров — и вот передо мной распахивается дверь так называемых "личных апартаментов".

— Все было сделано для вас, ваше высочество! — гордо прогундосил Байнс. — Прошу простить меня, если всё не так, как вы привыкли, но мы старались изо всех сил — о вашем приезде мы узнали только вчера.

— Не нужно оправданий, — остановила я его жестом руки. Хотелось добавить что-нибудь едкое, но я всё же воздержались. Бедный Байнс и так, хоть и старался держаться молодцом, нервничал страшно — на лбу выступили капельки пота, а глаза так и скашивались на мою Змейку. — Вы свободны.

Байнсу хватило смелости возразить мне, кикиморе болотной, ужасному ночному существу.

— Ваше высочество, позвольте…

— Байтс, я ведь могу остаться недовольна. Вы мне нравитесь, Байнс, и я хочу вам добра — вы должны поверить мне, если я советую вам уйти, — нагло воспользовалась я положением великой и ужасной.

Байнс тут же смиренно откланялся и испарился в направлении лестницы, предварительно пробормотав, что если мне что-то будет нужно, следует только позвонить. Как и чем — я не стала уточнять, вместо этого просто ступив в комнату.

Я не спешила оглядываться по сторонам, сначала озаботившись закрыть за собой двери, которые оказались очень тяжелыми. Совладав с ними, я прижалась лбом к их холодному дереву и отдышалась, и только потом обернулась к ''апартаментам''.

В общем, все, как я и ожидала — позолоченный стол, стулья с высокой спинкой. Сравнительно небольшая комнатка, по сравнению с другими огромными залами. На окнах — тяжелые красные занавеси. Скучно и обычно.

Раздосадованно фыркнув, я направилась к следующей двери, решительно распахнув её. К моему удивлению, дорогу мне преградили спадающие откуда-то сверху зеленые водоросли. Заподозрив неладное, я отодвинула их рукой и ступила вперед.

Это было… Мы со Змейкой обменялись ошарашенными взглядами. Это было… Это просто было, потому что никакими словами в мире я не смогла бы описать те эмоции, которые охватили меня тогда.

Стен не было — их целиком скрывали свисающие откуда-то с потолка растения. Прямо в стены были каким-то образом вделаны стволы деревьев, на которых красовался мох — зеленый, красные, даже кое-где редкий синий. Пол был травяной. Я упала на колени и запустила руки в мягкую траву.

К моему искреннему удивлению, она оказалась настоящей, а под ней обнаружился абсолютно реальный пласт земли. Уверена, покопай я глубже — нашла бы червей. Это была магия. В буквальном смысле этого слова — не представляю, чем другим можно было бы достичь подобного.

В углу возвышалось ложе из золотистой листвы — напоминание об идущей широкими шагами осени. Это было потрясающе. У меня даже не было слов… Засмеявшись, я раскинула руки и упала на землю, наслаждаясь знакомым с детства ощущением покоя и мира, которое давала сырая земля и едва ощутимый запах свежей травы.

А на потолке оказались звезды. Они слабо светились, подтверждая мои догадки о магии, но они были! Яркие, далекие, такие похожие на настоящие. Как жаль, что мне придется скоро покинуть это место — ''апартаменты'' оказались просто выше всех похвал.

Мысль об этом меня отрезвила. Мне нужно продумывать дальнейший план действий, а не валяться на траве. На то, чтобы поваляться и помечтать о великом, у меня будет вся жизни. На то, чтобы избежать помолвки у меня лишь пара дней.

Змейка разочарованно зашипела, и я погладила её по голове, направляясь к небольшому водопадику, который ниспадал с потолка в центре стены — вода внизу не собиралась в озерцо, а как будто исчезала в никуда, и это навело меня на мысль о том, что что-то явно не то.

И верно — при ближайшем рассмотрении водопадик оказался лишь весьма искусно наложенной иллюзией. Я провела руку по воде, и та исчезла в месте моего соприкосновения с ней, но лишь на долю мгновения. Стоило мне убрать руку — и вода снова полилась, тихо журча.

Я хмыкнула такой изобретательности и толкнула дверь, скрывавшуюся за водопадом.

И в этот момент я поняла, что уйти отсюда будет невероятно сложно. Скорее всегда, от меня потребуются просто титанические усилия воли, чтобы отказаться от этой потрясающей роскоши.

Потому что здесь было немного заросшее озерцо. В паре шагов от двери начиналась вода, покрытая слоем тины и ряски. Комната была огромной — и лишь по её краям ютился ''берег'', всё остальное же место занимала водная гладь.

Змейка, радостно зашипев, соскользнула у меня с руки, и, сверкнув чешуей, юркнула в воду. Я громко рассмеялась и начала стаскивать своё платье через голову — нет, определенно, я останусь здесь хоть на пару дней.

В воду я бросилась с разбегу, оказавшись сразу за пару саженей от берега. Здесь оказалось глубоко, и, нырнув, я широко раскрыла глаза. Не знаю, кто работал над моими апартаментами, но всё было сделано на славу и с мельчайшими деталями. На заросшем дне соседствовали коряги и ''затонувшие'' предметы человеческого обихода — бутылки, мелкие пуговицы. Теряясь в полумраке, у самого дальнего конца спокойно примостился сундук.

Я упивалась забытой тишиной подводного царства, которая разительно отличалась от человеческого гомона и гвалта. Люди — как кучка воробьев, вечно щебечут ни о чём.

Дно встретила меня мягкими объятьями мха и водорослей. Я свернулась клубочком, широко зевнула и приготовилась вздремнуть. Как бы ни была шикарна та спальня, похоже, всё свое время я буду все-таки проводить здесь.

Но сон не шёл. Вместо этого в голове проносились абсолютно не связанные друг с другом воспоминания.

Когда-то давно, Румяна рассказывала мне легенду. Я не могла заснуть, жалуясь на огоньки в глазах, которые были там, даже когда я их закрывала. Позже я поняла — это были просто-напросто отблески пробуждающейся во мне магии.

Вообще, что лесные, что болотные, что речные жители — мастера рассказывать истории. У нас ведь тоже есть свои легенды. Только у каждой истории свои особенности. Лесные рассказывают о тайнах, скрывающихся в тенях за деревьями и о странных существах, которые вбирают в себя лучшие качества всех животных. Истории речных быстры и стремительны, как бурный поток, они толкуют о непонятных им людях, скорых на гнев, но не на милость. Люди — любимый миф речных, в их глазах они как водоворот, что сначала затягивает, а потом уже разбирается, враг ты или друг.

Мы же… Вернее, мне следует привыкать говорить хотя бы самой себе, болотные жители, рассказывают истории не спеша. Мы всегда говорим только о себе, и если в наших легендах и появляются люди, то случай должен быть действительно исключительным. В той сказке, что поведала мне Румяна, людей было даже несколько. Хозяйка Болот развернула это совсем неслыханно — так, будто рассказывал человек, и именно этим история меня и поразила.

Я просила Румяну пересказывать её снова и снова, пока каждое слово не врезалось колючими еловыми иголками мне в память… И стоило знакомым образам слиться в моей голове воедино, я вздрогнула от приглушенного слоем воды грохота. Оттолкнувшись от дна, я взмыла к поверхности. За стеной, похоже, на улице, раздавались громовые раскаты и крики. Гром? Осенью?

Я широкими гребками поплыла к берегу, как вдруг…

— Не стоит пугаться. Это фейерверки. В честь моего возвращения.

В этот момент гром прозвучал очень близко, казалось, прямо за стеной, и я испуганно погрузилась обратно в воду — отчасти оттого, что этот жуткий звук и впрямь меня пугал, отчасти — потому что на берегу расселся Реджинальд собственной персоной. Он скинул сапоги, закатал штаны и погрузил ноги в воду. Руки были сложены на груди.

На лице застыла натянутая ироничная полуулыбка, глаза сверкали… Его высочество был в ярости. Чуть не вскрикнув от очередного грохота, я оттолкнулась от берега и отплыла к середине, в очередной раз предпочтя неизвестную угрозу весьма реальной. Гром мог быть не опасен — но вот Реджинальд…

— А… Что такое эти фей… Как их там? — нарочито спокойно переспросила я.

— Фейерверки. Огни в небе. Потом покажу.

Я глубоко вздохнула, успокаиваясь. Реджинальд был не просто в ярости. Он готов был убивать. Похоже, правда, что в этот раз все-таки не меня, но рисковать попусту я не собиралась. Краем глаза я заметила, как Змейка пугливо юркнула за мою спину, устрашившись сурового взгляда принца. Счастливая! Мне бы за кого спрятаться.

— Редж… Что-то случилось?

Улыбка стала просто запредельной. Похоже, Редж едва сдерживался.

— Дорогая, — мило начал он так, что я уже представила мою медленную мучительную смерть. — О чем ты думала, когда явилась пред светлы очи моего отца?

О чем я…? Я неуверенно переглянулась со Змейкой, которая ответила мне таким же задумчиво-недоуменным взглядом. Похоже, Реджинальд действительно хочется узнать, о чем я думала.

— Ну… О том, что твой отец выделяется среди придворных, — неуверенно пробормотала я. — А… В чем дело?

— Ты ему понравиласссь, — буквально прошипел Реджинальд, заставив меня в ужасе отпрянуть. В его глазах вновь вспыхнул огонек, как тогда, в лесу и в таверне, только в этот раз я была уже уверена — мне не показалось. И тут до меня дошло.

— Что?! — я хотела взвизгнуть, но голос оборвался и вышел каким-то писком. — Как… Он же слепой!

— Он эмпат. Видел демоновы эмоции и, похоже, решил, что ты не корыстна.

— Я? — я аж растерялась от такой наглости. Вступить в помолвку по расчету и быть обвиненной в отсутствии корысти. — Это… Это… Это возмутительно!

Ответом мне стал саркастический взгляд Реджинальда.

— Это нельзя так оставить! — заявила я.

Змейка, почуяв, что опасность миновала и никто никого убивать не собирается, устроилась у меня на плече, а потом, подумав, скользнула вверх по шее, забралась в волосы и свернулась на самой макушке короной.

— Редж, почему ты меня не предупредил, что он эмпат? Или как это там называется?

— Я не знал, — устало признался мужчина, ссутуливаясь. — Отец был болен, когда я уезжал, но я не думал, что все так далеко зашло.

— Слепота?

— Да. Результат проклятия.

— П…Проклятия? — по спине пробежал холодок, и я невольно опустилась поглубже в теплую воду. Теперь она почти касалась губ.

— Да, — отрезал Редж, давая понять, что тема закрыта. — Я не собираюсь на тебе жениться, — мужчина вдруг прищурился и подался вперед, будто во что-то всматриваясь.

— Начнем с того, что и я за тебя замуж выходить не намерена! — я гордо вскинула подбородок.

— Я просто уточнил, чтобы не было претензий, — сухо проговорил Редж.

— Претензий?! Может, ты ещё скажешь, что я тебя силком в брак волоку? Пришла к тебе домой, знаешь ли, потащила неведомо куда…

На губах Реджинальда промелькнула едва заметная улыбка:

— Я бы на это посмотрел.

— Я бы тоже, — честно призналась я. Сработало. Оттаял. — Так что нам делать с ситуацией? Мне вдохновиться королевской сокровищницей и срочно возжелать золота?

— Нет, — задумчиво покачал головой Редж. — Это могло бы сработать, но у тебя вряд ли получился. Все-таки, ты не человек.

— Я! — громко воскликнула я, а потом, опомнившись, опасливо обернулась по сторонам и продолжила гораздо тише. — Человек, и ты об этом знаешь.

— Может быть, — так же тихо ответил Редж. — Но и тут мы ни в чем не уверены.

— Что поделать, я — загадка, — игриво пожала плечами я.

— Ладно, загадка, — усмехнулся Реджинальд. — Раз уж мы выяснили, что в брак всё ещё никто не хочет, тебе придется испортить твою репутацию.

— Полностью?

— Полностью, — подтвердил его высочество.

— Прекрасно. Я не сторонница полумер. Итак, что мне предстоит в итоге?

— Отец может быть о тебе прекрасного мнения, но он не может навязать мне невесту, которая нарушает все нормы этикета.

— Знаешь, у меня уже даже есть пара-тройка идей, — загадочно улыбнулась я.

— Я на это рассчитывал, — ответил, вставая, принц Ристанский.

Змейка соскользнула с моей головы и вновь прильнула к руке. Похоже, она тоже была против замужеств, чьих бы то ни было.