Холодный ветер изо всех сил надувал мою юбку, как будто играясь с ней. Было отвратительно, жутко холодно и сыро. Небо было влажным и насупившимся, как будто оно тоже на меня за что-то обиделось.
Облака были низкими. Казалось, они касаются морской глади, угрожающе нависая над ней и над нами. Я боялась, что они упадут и похоронят нас под своим ужасный весом, но вместо этого они как по волшебству удерживались там, наверху, едва-едва не падая.
Может быть, это и было волшебство. Особое волшебство морских облаков. Может, пена была сродни облакам — и они любили подолгу шептать друг другу на ухо секреты, тихо склонившись друг к другу. Я бы этому совсем не удивилась.
На болоте никогда не было таких низких облаков. Да на болоте даже никогда не было пены — если только ребятня или анчутки не баловались и не прыгали со всем размаха в воду. Да и то только шли пузыри. Впрочем, пени и пузыри тоже были похожи.
Запутавшись в родственных связях, я подставляла лицо разыгравшемуся ветру, чувствуя на коже удивительно-ледяные капли дождя. Мне было хорошо.
С моей стороны было сущим свинством вытаскивать людей в такую погоду — спустя четыре дня препираний с Реджинальдом, я наконец выбила себе право прогуливаться, но обязательно в присутствии стражи. Редж был очень обеспокоен моей безопасностью, хотя я уверяла, что в случае чего сама могу за себя постоять. Мне было немного стыдно смотреть ему в глаза, но я заставляла себя это делать. У меня оставался шанс выбраться, хоть я и понятия не имела, как это сделать. Мне оставалось море… Оно манило, притягивало взгляд, обещало свою защиту. Но сердце по-прежнему рвалось к лесу, и я надеялась найти способ отринуть проклятие. Может, потом я попрошу прощения и буду прощена. Но пока что — нет. Пока я просто складывала руки на груди и горячо спорила, что грабители в большом городе — это тебе не Лихо Одноглазое. Они не съедят.
Я сама чуть не съела Реджинальда, когда он начал пытаться удерживать меня на коротком поводу. Ничто не позволяло ему вести себя таким образом! Но теперь у меня были новые права — не только гостьи, но и, отчасти, хозяйки. Это ещё не было обнародовано, но я принадлежала к древнему королевскому роду Аалира.
Я восприняла ситуацию с юмором, не уставая подкалывать Реджинальда по этому поводу. Нужно же было как-то избегать неловких моментов. Действительно — хорошая шутка вышла. Из меня смертная-то как из Реджинальда леший. Только посмеяться и можно при таком раскладе.
Если для того, чтобы выходить из замка, нужно было стать особой королевский кровей, я была не в накладе. А ещё я заперла свои старые комнаты, где сейчас томилась Змейка. Мне было страшно. Я проснулась посреди ночи от кошмара, чувствуя на себе чей-то взгляд. Когда я вскочила, никого не было кроме Змейки, которая посапывала в углу. Но я была уверена — она на деле не спала. Да и во сне её зеленые кольца смыкались на моей шее, удушая, выжимая из меня остатки моей жизни.
Сейчас я брела по пляжу, по кромке воды, одетая как обычная горожанка. Одежда была, кстати, крайне удобной, даже сапожки из мягкой кожи. Я искренне сочувствовала тому животному, которому раньше она принадлежала, но смысла горевать над уже убитым существом не было. Что сделано — то сделано. Нужно идти дальше.
Двое стражников, которые бряцали оружием в десяти шагах позади меня, были сейчас самыми несчастными людьми на свете. Одетые в железо в такой холод… Но жалости к смертным от меня было не добиться.
Я смотрела на море. Оно вызывало во мне смешанные чувства. Море было прекрасным. Волны перекатывались, высокие валы бились о берег, пена почти долетала до меня, но я всегда успевала укрыться плащом. Но с другой стороны — оно было бескрайним. Слишком много просторов. Слишком много тайн, слишком много загадок, которые я не могла даже разгадать.
В море выдавался невысокий уступ, к которому взлетали волны. Я легко взбежала вверх по камням, сделав знак стражникам остаться на песке. Те были только рады повиноваться — сомневаюсь, что падать в железе с каменного уступа было бы очень удобно.
Ветер практически сдувал меня с уступа. Я засмеялась и подбежала к самому краю. Вцепившись в валун, чтобы не упасть, я протянула руку к морю, прося, требуя разгадок. Огромная волна надвигалась на валун — но я знала, что лишь малая часть дойдет до меня. Гребешок пены коснулся протянутых в ожидании пальцев…
Ладонь обожгло как огнем, и, вскрикнув, я отдернула руку.
— Нет, все нормально! — крикнула я обеспокоившимся стражникам.
Может, мне только показалось? Я, закусив губу, осторожно прикоснулась к воде снова — только чтобы вскрикнуть от боли ещё раз. Какого?! Брызги долетели до меня, упали мне на лицо, и, схватившись за щеки, я вскочила на ноги.
— Глупо это делать, — вдруг раздался женский голосок. — Разве ты не знаешь про проклятье?
Ко мне обращалась русалка, но далеко не речная. Эта была больше похожа на рыбу. Лицо было плоским, зеленым и квадратным, только черты лица были человеческим. От шеи и дальше вниз шла чешуя. Чешуей же были покрыты и перепончатые руки. Даже уши у русалки были с перепонками, а глаза были огромные и очень похожи на рыбьи. Волосы были короткими, только до плеч, и очень напоминали водоросли.
— Проклятье? — удивленно переспросила я.
— Ты же из лесных, верно? Болот тут поблизости нет, — голос русалки был низкий, немного рокочущий.
— Я вообще-то человек, — призналась я, осторожно присаживаясь обратно, чтобы быть вровень с русалкой.
Существо прищурилось и осмотрело меня с ног до головы, особенно задержавшись на моем лбе.
— Как интересно! — воскликнула она. — Болотный человек.
— Так меня ещё не называли, — чуть улыбнулась я. — А что, я не одна такая? — осторожно забросила я вопрос.
— Ну, одна — не одна, а сила есть, — туманно изъяснилась русалка.
— Какая сила?
На меня посмотрели как на полную идиотку.
— Ты совсем ничего не знаешь? Чему тебя учили в детстве?!
— Не разговаривать со смертными и правильно есть лягушек, — честно призналась я.
Русалка расхохоталась и махнула рукой. Она обернулась на море, которое, казалось, разбушевалось ещё больше.
— Я быстренько расскажу, — пообещала она. — А ты потом отсюда беги, скоро здесь будет очень мокро.
Я закивала, готовая внимать мудрости старших. В том, что русалка была старше меня, я почему-то не сомневалась, хотя выглядела она очень и очень молодо.
— Если ты человек, то хозяин болота, реки или моря может дать тебе часть мудрости наших народов. Это вон как эти через границу пропускают, — махнула она рукой в сторону стражников. — Так ваши водяные мудростью делятся. Это называется Прикосновение Воды. Он дотрагивается до твоего лба, и ты разом обретаешь многие силы. Дышать под водой, к примеру.
Я расплылась в удивленной улыбке — русалка объясняла все таким простым языком, что даже переспрашивать ничего не нужно было.
— Я очень коротко, — она вновь обернулась на море. — Тебе действительно лучше скоро уйти. Так вот — твой водяной дал тебе Прикосновение Воды. Болота и реки пресные, они вместе, поэтому в реке ты можешь жить. Но соленая вода для всех болотных и речных губительна, а в море вода соленая. Как и я не могу заплыть в реку.
— Жжется, — понимающе кивнула я.
— Не только. Сначала она жжется, предупреждая об опасности, а потом она убивает.
Небо вдруг прорезала молния, которая будто расколола его на две части, прежде чем ударить в темную беснующуюся воду.
— Беги, Болотная! — крикнула мне русалка, соскальзывая с утеса в воду.
— Подожди! — воскликнула я. — Как тебя хотя бы зовут?!
Русалка на секунду вынырнула из воды и помахала мне рукой:
— Не важно, как нас зовут, — прокричала она мне сквозь вой ветра. — Важно, что мы из себя представляем!
Ветер едва не снес меня с утеса — и, вняв настоятельному совету Морской, я побежала обратно, кутаясь в плащ. Волны неистовствовали, и теперь я была осторожна, чтобы не попасться в объятья ни одной из волн.
Бедные стражники от беспокойства уже танцевали на месте.
— Бежим, — громко рассмеялась я и первой помчалась в сторону города.
Стражники тяжело побряцали за мной, проклиная сумасшедшую хозяйку и свою идиотскую работу. Наверняка они могли найти себе занятие в сто раз полезнее.
Крупные капли барабанили по их доспехам, и это веселило меня ещё больше. Разговор с русалкой сильно поднял настроение — она была такой яркой, живой, радостной и дружелюбной, что я поняла, что с радостью познакомилась и с остальными морскими жителями. Интересно, а Ивайло может снять это самое Прикосновение Воды? Впрочем, возвращаться на болото, чтобы это проверить, я все равно не собиралась.
Ветер танцевал с дождем, они переплетались вместе, иногда выпадая мелкими градинками, которые забавно отскакивали от моего лица и которые я пыталась ловить.
Когда мы, наконец, достигли дворца, стражники были мокрые, злые и окостеневшие, я же, напротив, была просто в превосходном настроении.
Платье с плащом промокли насквозь, с волос ручьями стекала вода, и я была отдохнувшей и счастливой. Именно поэтому я и отправилась в свою новую комнату — отдохнуть ещё получше.
Новая комната располагалась тоже рядом с Реджем, но все же в стороне от старой. Когда я приползла к его величеству с прошением дать мне ещё комнатку, но старую оставить в моем распоряжении, Редж долго буравил меня своим проницательным взглядом, от которого любому человеку стало бы не по себе. Но если он и сделал какие-то выводы, то в любом случае оставил их при себе, и меня это полностью устраивало. Пока что.
Чтобы не проходить мимо своих старый апартаментов, я делала большой крюк через парадную лестницу. Меня встречали придворные, которые низко раскланивались, несмотря на мой далекий от совершенства вид. Меня все, в общем-то, вполне устраивало.
Я ввалилась в комнату, запачкав светлый ковер.
В отличие от моего предыдущего места обитания, здесь все было светлым. Видимо, в назидание, а также поиздеваться над моей личностью, которая очень любила мусорить и грязнить где ни попадя. Что поделать — но сероватой грязи болота пыли как-то не видно.
Я стащила тяжелый от воды плащ прямо там, бросила его на пол и с наслаждением упала вслед за ним. Потолок был, как и любой здесь, расписан под голубое небо, и мне это нравилось. Правда, пока я любовалась деталями летних облаков, подо мной натекла довольно-таки неплохая лужа.
Вздохнув, я поднялась — сначала на колени, потом в нормальное стоячее положение. Стаскивать с себя мокрую одежду, к слову, было гораздо труднее, чем просто находиться в ней. Я натянула теплый уютный халат.
Не знаю, по распоряжению ли Реджа, или по какой-то особо прихоти местных работников, но мне больше не подсовывали неподъемных жестких платьев. Все было из тончайших и мягчайших материалов, от которых просто душа радовалась.
В комнате была всего лишь маленькая кровать, небольшой шкафчик и стул с зеркалом. Но меня такое отсутствие ненужной мебели вполне устраивало. А маленькое пространство означало, что служанка не маячит вечно в холле, а её можно вызвать, просто дернув за веревочку на стене.
От волос начал намокать халат — и вот его мне действительно было жалко. Вздохнув, я устроилась перед зеркалом и начала разбирать запутавшиеся локоны, пока они не намочили всю комнату. У меня и так тут кавардак и грязь… Думаю, если служанкам было бы позволено убивать своих господ, мои бы это сделали с неимоверным удовольствием.
— Златеника, ты меня видишь?
Я вскрикнула и вскочила. За моим плечом стояла невысокая женщина, пышущая здоровьем и силой. На ней было обычное платье из камыша и осоки, волосы были мокрыми, в них застряли краснеющие водоросли.
— Р..Румяна?! — удивленно воскликнула я.
— Она самая, — улыбнулась мне Хозяйка.
— Как?! — выдохнула я, в неверии уставившись на старую знакомую.
— Помнишь, у меня зеркало было? — я кивнула в ответ. — Некоторые из болотных общаются по отражениям в воде. Я решила попробовать с зеркалом — ну и долго же мне пришлось помучиться, чтобы тебя найти!
— Румяна, — пробормотала я, плюхаясь обратно на стул и начиная глупо улыбаться.
— Да, я это, я, — хмыкнула та. — До меня слухи долетели, что тебя изгнал лес, я забеспокоилась.
— Да, — со вздохом кивнула я. В груди привычно больно кольнуло. — Лихо пришло, чтобы забрать меня обратно на болото, я немного вышла из себя и наговорила таких отвратительных вещей, что, думаю, лес больше никогда не сможет меня принять.
— Не говори так, — покачала головой Румяна. — Лес мудрый. Он древний. Когда-нибудь он простит, но не сейчас. Подожди пару лет, прежде чем просить у него прощения.
— Пару лет?! — возмущенно воскликнула я. — За пару лет я успею здесь… Замуж выйти, — содрогнулась я от ужасной перспективы. Чертова Аалира. Сожаления к старику-королю, который подложил мне такую гадюку в траву, во мне уже не осталось.
— Интересно, — приподняла брови Румяна. — А здесь — это где?
— Я… Ммм… В человеческом дворце, — призналась я. — Королевство Ристания. Рядом с морем.
— Неплохо, неплохо, — рассмеялась Румяна.
— Да нет, все как-то наоборот очень плохо.
Хозяйка Болот положила руку мне на плечо, но я ничего не почувствовала — это ведь была только связь отражений, ничего большего.
— Ты только не унывай. Я тебя нашла, пропасть не дам. Из этого замка, правда, думаю тебе действительно пока лучше не уходить, кто его знает, на самом-то деле, что лесу в голову взбредет, пока он ещё зол. Как Лихо домой вернется — расспрошу его подробнее.
— Оно не вернется. Когда мы выбегали из леса, я обернулась — оно упало. Мне кажется, лес принял его за чужака и выпил его силы, чтобы подкрепить мощь.
Взгляд Румяны на секунду сделался острым, а потом — задумчивым. Совсем как у Реджинальда.
— Да, так оно и есть, скорее всего. Ты сказала ''мы''?
Я внезапно покраснела.
— Я и король Ристании, — созналась я.
Румяна покачала головой и вдруг громко-громко рассмеялась своим особенным смехом.
— Знала бы я, что книги про принцев и путешествия так на тебя подействуют, ни за что бы не дала тебе их читать!
Я сделала вид, что обиженно насупилась, хотя на самом деле мне тоже было весело.
— Румяна, я ещё хотела посоветоваться… — осторожно начала я. Как только слова слетели с губ, мне показалось, что решение отчего-то не очень мудрое, но я отмела это чувство. Кому доверять, если не Румяне? — Я создала сильную иллюзию. Потом во дворце что-то случилось, и эта иллюзия заговорила. Я… Она очень сильно меня пугает.
Румяна кивнула:
— Она говорит? У неё есть собственный разум?
— Да, — кивнула я. — Мне так кажется. И это что-то очень злое. Неприятное. Отвратительное. Я заперла её в комнатах, но я все равно продолжаю её бояться.
Покои находились достаточно близко, чтобы я чувствовала ниточку неприятных чувств, которые исходили от змейки. Странно — сейчас этого не было.
Румяна вдруг обернулась и кивнула кому-то.
— Мне пора, головастик. Нужна буду — зови. И веди себя хорошо!
— Румяна, а как… — начала было я, но стоило мне моргнуть и отражение уже пропало.
Я широко улыбнулась и снова взялась за расческу. День становился все лучше и лучше. Даже если сегодня меня заставили бы искупаться в соленой воде — я бы с радостью согласилась, потому что что-то давало мне знать — Морская не даст мне пропасть.
Я решила заплести косу. Волосы были достаточно мокрые, чтобы в них неплохо смотрелась тина, а когда они высохнут, то ведь можно опять намочить. Сила привычки, чтоб её, была во мне слишком сильна, чтобы я могла отказаться от маленьких приятностей, к которым привыкла с детства.
Я осторожно вплела в косу влажную тину — болотную, не морскую. Интересно, в море хотя бы есть тина? Или море — абсолютно чужой и неизведанный мир, где все абсолютно по-другому.
— Миледи! — отвлек меня от заплетания кос Байтс.
Руки дрогнули и один завиток вышел неровный.
Я гневно обернулась к нему.
— Байтс, вы вошли в мои комнаты без стука?
— Миледи, дело не терпит отлагательств…
— Байтс, дорогой мой, вы, кажется, не понимаете ситуации. Входить в мою комнату без стука может только ограниченное количество людей.
И это количество ограничивается числом один, мысленно добавила я.
— Вы же, мой дорогой, в ряд этих людей не входите, и, как бы это ни было прискорбно, никогда не войдете, — уроки высокомерия от Реджинальда не прошли даром. — Мне плевать на неотложность дела. Выйдите и войдите как положено.
Мужчина побагровел. Он ненавидел меня, ненавидел терпеть такие речи от какой-то девчонки — но вынужден был по долгу службы повиноваться. Пятясь, чтобы не повернуться ко мне спиной, он вернулся за дверь.
Через мгновение раздался стук.
— Кто там? — издевательски протянула я.
— Это Байтс, миледи, — я чувствовала, как от Байтса тянутся линии злобы и даже крайней ненависти, но я не могла ничего с собой поделать. Мужчина, хоть и не был самым худшим творением в этом дворце, мне не нравился.
— Входите, — крикнула я.
— Миледи, — Байтс вошёл, поклонившись, и остановился у двери. — Его величество просит вас зайти к нему немедленно. Этот вопрос…
— Не требует отлагательств, я уже поняла, — я махнула рукой. — Его величество ждет меня в своих покоях?
— В своем втором кабинете, — поправил Байтс.
Я закатила глаза. Второй кабинет Реджа находился в его покоях, но отчего-то фраза ''посетить покои его величества'' считалась абсолютно неприемлемой.
— Хорошо, Байтс. Вы свободны.
— Его величество настаивал, чтобы вы зашли к нему немедленно…
— О всемогущий! — воскликнула я, вскакивая с места. Я бросила взгляд на себя в зеркало — намокший тонкий халат, недоплетенная коса, в которой болталась тина, босые ноги. Абсолютно неприемлемый вид для дворца. Сойдет. — Валите уже, Байтс. Я иду.
Байтс полыхнул гневом. Я знала, что не нравлюсь ему больше всех во дворе, хотя бы потому, что я не проявляла к его статусу должного уважения. Похоже, быть королевским дворецким — это очень уважаемо, но я не видела особой заслуги в том, чтобы шататься в шесть утра по замку и подсовывать несчастной девушке чан с живыми лягушками, дабы удовлетворить собственное любопытство.
Я не стала ничего накидывать поверх — все равно придворные уже привыкли к моему виду. А тех, кто не привык, я научилась быстро затыкать, будто то демонстрация клыков или просто размышления вслух о способах приготовить человеческое сердце.
Странно — люди видели мою красную кровь, но многие из них уже начинали в этом сомневаться. То ли они решили для себя, что жизнь на болотах превратит кого угодно в отвратительное чудовище, то ли нашли ещё какое-нибудь объяснение. Все вернулось на круги своя — от окружающих я вновь ощущала неприязнь и страх. Это меня устраивало.
К Реджинальду я вошла без стука, пользуясь поводом того, что он позвал меня сам.
Редж был не один. Он стоял в центре комнаты и оживленно ругался с каким-то мужчиной. Я с удивлением узнала в нем того сухонького и подтянутого высокопарного ерша, который стоял рядом со мной на коронации и делал вид, будто он владеет миром.
— Дорогой, — улыбнулась я. — Ты, кажется, хотел меня видеть?
Реджинальд обернулся на меня и застыл. Я пожала плечами — дескать, что?
— Вы просили прийти как можно скорее. Байтс особо это подчеркнул. Я пришла, — мило улыбнулась я.
— Миледи, позвольте заметить, что… — сухо начал Ёрш. Наверняка у него было имя, но я была слишком ленива, чтобы узнать его. Да и какая разница? Какое мне дело до людей, до которым нет дела до меня?
— Не позволю, — улыбнулась я. — До свидания.
— Да, вы можете идти, Ралони, — кивнул Редж.
Мужчина гордо выпрямился и направился к двери. Правда, не дойдя до неё, он остановился прямо напротив меня и стал буравить меня взглядом.
— Никогда в моей жизни меня так ещё не оскорбляли, — заявил он.
Я хмыкнула и цокнула языком. Какие же забавные смертные, когда бесятся. Никто из них не знал о ещё одной моей способности, которое давало мне Знание болот. Если бы были в курсе — давно бы Реджинальд остался и без свиты, и без двора, и без министров…
— Все когда-то бывает в первый раз, — посочувствовала я Ершу. — До свидания.
Ёрш хлопнул дверью так, что, казалось, сейчас обрушится целая стена. Картина, висевшая прямо над дверью, чуть покосилась на бок.
— Златеника, тебе не стоит так себя вести по отношению к Ралони, — четко проговорил Редж.
Он зол, поняла я. Иначе он никогда не называл меня моим полным именем. Это было некстати — Редж был единственным смертным, которого мне, пожалуй, не хотелось злить.
— Извини, — честно пробормотала я. — Я не знала, что он твой друг.
— Он не мой друг, — вздохнул Реджинальд. — Он держит в руках большинство оружейных мастерских в городе.
— Я думала, ты владеешь всем? — наивно спросила я.
— Если бы это было так. Мои советники, министры — из самых богатых и самых влиятельных людей страны. Владения короля по сравнению с их владениями — ничтожны. Без их поддержки в королевстве настали бы тяжелые времена. Именно поэтому с их мнением придется считаться.
Я вздохнула — как все сложно.
— Я больше не буду задирать этого Ралони, честное слово. Но в этот раз он был виноват сам.
— Я позвал тебя не для этого, — махнул рукой Реджинальд, видимо, удовлетворенный моим обещанием. — Ты помнишь Шайсэаса?
Я вздрогнула и неосознанно отступила на шаг. Потом мотнула головой, вспоминая застывшие статуи, серого человека, не похожего на могущественнейшего мага. И, наконец, черную свечу, которая опалила своим пламенем весь дворец.
— Да, — кивнула я. — Разумеется. Мог бы не спрашивать.
— Мне нужно спросить, что произошло между вами.
Выражение моего лица изменилось.
— Что-то случилось?!
— Сначала ответь на вопрос, — ушел от ответа Реджинальд.
Я попыталась настроиться на его чувства, но, как и всегда, они были мне недоступны.
— Я… Там, внизу, тоже были статуи. Шайсэас умирал. Он каменел, становился одним из каменных изваяний. Он просил… Помочь ему. Я отказалась, — я тщательно подбирала слова. — Он рассмеялся и сказал, что я ему понравилась. А потом он меня отпустил.
— Это все?
Врать под испытующим взглядом Реджинальда было отнюдь не просто. Но я вспомнила, как смотрела в лицо Лиху, вспомнила, как мне довелось испытать на себе гнев Ивайло, и уже без малейшей тени сомнения ответила:
— Да. Это все.
— Хорошо, — через полминуты кивнул Редж. — У меня дурные новости.
— Что в этом хорошего?
— Абсолютно ничего. Мне доложили об армии големов, которая надвигается с Севера, уничтожая на своем пути как человеческие поселения, так и леса с болотами.
— Големов? Редж, ты можешь объясняться нормально? Без всяких заумных фразочек, которые я не понимаю? — попросила я.
— Ника, дорогая, иди-ка ты в библиотеку, — раздраженно посоветовал Реджинальд. — Лучше чем по дворцу шататься в таком виде и доводить моих советников до сердечного приступа, иди в библиотеку и читай — читать-то ты ты хоть умеешь.
— Обязательно так и сделаю, — мило улыбнулась я. — А теперь будь добр, объясни все-таки, что это за отвратительные такие големы.
— Это живые и дышащие существа, отлитые из статуй, — последовал ответ.
Я пошатнулась и схватилась за спинку стоящего рядом стула.
— Это он… — прошептала я.
— Больше некому, — правильно понял меня Редж. — Теперь есть два варианта. Какой-то маг-недоучка, думающий, что может подчинить себе Шайсэаса, освободил его.
— А второй? — с замиранием сердца спросила я, хотя уже знала ответ.
— Ты что-то сделала, — подтвердил Реджинальд. — Никого кроме нас там не было за пару десятков лет. Если никто не пошёл туда после нас — то мы единственные… скажем, посетители этого места.
Я прикрыла глаза, успокаивая отчаянно бьющееся сердце. Я не могла сказать ему про свечу. Я просто не могла ему об этом сказать.
— Он мог незаметно тебя выпить, — предположил Редж.
— Вряд ли, — пробормотала я. — С другой стороны, я черпаю жизнь из природы, я могла восполнить свои запасы, не заметив этого… Редж, это же ужасно!
— Дорогая, ты не понимаешь всего размаха катастрофы, — покачал головой Редж. — Это не просто ужасно. Это конец. Шайсэаса в прошлый раз помогли заточить несколько сильнейших магов, ценой своих жизней. Их долго искали по всей стране, потом обучали специально для этого. У нас нет таких магов. У нас нет времени. У нас нет шанса.
— Может, их остановят болотные? — с надеждой простонала я.
— Как? Чем? — жестко усмехнулся Реджинальд. — Поставят ему подножку, бросив под ноги корень? Шарсэас упадет и сломает себе шею?
— Нет, — выдохнула я. — Они могут попробовать… выпить его.
Ставни вдруг распахнулись от сильнейшего порыва ветра, и в комнату влетел дождь и град. Листы бумаги, стопкой сложенные у Реджинальда на столе, взметнулись в воздух.
Его величество раздраженно взмахнул рукой — ставни послушно захлопнулись, но происшествие напугало меня сильнее, чем я подала виду. Как будто кто-то слушал. Как будто сам ветер, сама буря прислушивалась к нашим словам, и сейчас дала нам предостережение — все, кто посмеют восстать против Шайсэаса, будут рассеяны, как листы бумаги, которые сейчас по одному оседают на пол.
Я знала — меня не тронут. Но сейчас речь шла не только о моей жизни.
— Все, любой, даже самый маленький дух на болоте умеет пить души, — пояснила я. — Просто… Просто не все пользуются этим умением.
— И ты тоже? — глаза Реджа сверкнули.
— Да, — вздохнула я. — Я тоже знаю, как это делать, но никогда ещё не пыталась.
Редж помолчал. Он отвернулся и подошёл к окну, где сейчас бушевала, неистовствовала гроза — гроза осенью. Неестественно. Противно природе. Дурное предзнаменование.
Перед глазами встали марширующие статуи со свирепыми лицами, а впереди всех катился полуокаменевший человек на колеснице, которую тянули каменные ящерицы.
В комнате было темно. Солнце было настолько основательно упрятано за облака, что казалось, что сейчас уже поздний вечер. Очередная вспышка молнии озарила комнату, и я увидела её с четкостью, искаженной ярким светом.
Разбросанные по полу листы. Книги, сваленные стопкой в углу — похоже, в тщетных попытках найти ответы на вопросы, которые задавались слишком часто, чтобы кто-то мог ответить на них правдиво. Меч без ножен, лежавший на полу. Профиль Реджа, который смотрел за окно.
Ему невероятно шла стихия. Среди неё он казался в своей области. Она делала его увереннее, выше. Он будто сливался с ней, становясь не простым зрителем. Его вполне можно было бы принять за повелителя — может, за самого Шайсэаса, который сам и вызвал эту бурю, а теперь любуется на дело рук своих.
— Ника, у нас есть около месяца. Иначе — мы покойники. При самом лучшем раскладе.