Я влетела к себе в спальню в приподнятом настроении. Это было превосходно! Решение, которое все искали, было на ладони — и оно было найдено мной!

Если бы люди Ристании меньше внимания уделяли самим себе и больше — своим таким близким соседям, то они обрели бы мощных союзников, которые последовали бы за ними куда угодно.

Морская была удивительно доброй. Я весело рассмеялась, падая на мягкую человеческую кровать. Кажется, я никогда не привыкну к тому, что она настолько легко проминается под моим весом — я никогда не спала так мягко. Не могу сказать, что мне это не нравилось.

Правда, мне все ещё стоило посоветоваться с одним человеком — ну и, разумеется, получить заслуженную похвалу. От Реджинальда ведь как же, дождешься… Хмыкнет, обведет задумчивым взглядом и созовет министров, а тебя выставит за дверь.

Я уселась перед зеркалом. Нужно было позвать Румяну — но как это сделать я не представляла. Просто воссоздать её образ в памяти, ухватиться за него и потянуть, как за ниточку? Может быть… А, может, просто смотреть в зеркало и ждать, пока она не почувствует мое присутствие?

Все же первый вариант мне казался более правильным.

Я зажмурила что есть силы глаза и попыталась представить, что Румяна стоит рядом со мной. Её рука касается моего плеча, она смотрит на меня своими пронзительными глазами.

Через пару минут пришло успокоение. Я как будто нырнула в мутное, спокойное болото и открыла глаза. Вот она, связь. Я почувствовала её прежде, чем услышала голос Румяны.

— Головастик? Почему так поздно ночью? Я уже спать собиралась.

Я не выдержала и рассмеялась.

— Ты чего? — фыркнула Румяна, встряхивая мокрыми волосами. Правда, на ней была человеческая одежда, и это резко бросилась мне в глаза.

— Ты почему в платье смертных? — нахмурилась я.

— Ивайло подарил, — улыбнулась Румяна, стирая все мои подозрения… Хотя, какие здесь могли быть подозрения? Я схожу с ума. — Ему русалки отдали, кто-то затонул.

Я вспомнила о судьбе родителей, которых я не знала… Первым порывом было спросить, знала ли что-то Румяна. Но, с другой стороны, Хозяйка никогда бы мне не навредила. Я оставила этот вопрос и решила сама ответить на другой.

— Я только что разговаривала с Морской, — похвасталась я. — Так вот она жаловалась, что я подняла её слишком рано.

— О, морские, они такие, — понимающе вздохнула Румяна. — Требуют уважения к своему распорядку дня, а на наш им абсолютно все равно.

Я пожала плечами. Пока меня не будили русалки посреди ночи или посреди дня — меня это устраивало.

— Ты слышала о Шайсэасе? — спросила я.

— Естественно, — кивнула Румяна. — Я живу в болоте, а не в загробном мире. До нас доходят новости, особенно такие.

— Ты слышала, что говорят про него?

— Говорят, он идет на юг, это я слышала. Мало что знаю. Мне казалось, он довольно далеко от вас.

— Реджинальд говорит, что он будет через месяц.

— Реджинальд? — подмигнула мне Румяна. — Я чего-то не знаю?

— Это король Ристании, — возмутилась я… и почему-то покраснела.

Румяна расхохоталась над моим смущением.

— Ясно-ясно все с тобой.

— Мы о Шайсэасе вообще-то! — возмутилась я.

— Да, разумеется, — чуть успокоилась тетушка. — Прости. Не удержалась.

— Он наверняка войдет в столицу.

— Он тебя, думаю, не тронет, — пожала плечами Румяна. — Ты ему понравишься, уверена. Да и леса… — завершила Румяна, разведя руками в воздухе.

— Бежать я не могу, — вздохнула я. — Море и леса — везде верная смерть. К тому же… Мы уже виделись с Шайсэасом.

— Когда?! Почему я об этом не знаю?! — неожиданно резко оборвала меняРумяна. — Злата, во что ты опять впуталась?

— Я никогда ни во что не впутываюсь, — возмутилась я. — Меня во все впутывают злые люди, которые пользуются моей наивностью и неопытностью.

Румяна хмыкнула, но оставила это без комментариев. Правда, ненадолго.

— Король Ристании, великий древний маг — далеко пойдешь, Злата!

— Остань, — буркнула я и покраснела ещё сильнее. — Но я, кажется, нашла способ от него избавиться.

— Как же? — поинтересовалась Румяна, сложив руки на груди.

— Есть кристалл, который лишит его волшебных сил… Только нужно достать его с дна морского, — легко и просто объяснила я.

Румяна посмотрела на меня как на буйнопомешанную.

— Злата, — осторожно протянула она. — Ты же в курсе, что море для болотных губительно?

— Да, я знаю, — махнула рукой я. — Я сама туда не сунусь. Но Реджинальд сильный маг и… — я опять покраснела под ''понимающим'' взглядом Румяны. — Прекрати! — возмутилась я.

— Все мы были молоды, — вздохнула тетушка. — Как он? Красив собой? Горбат? Уже рогат?

— Тетушка! — воскликнула я. — Мы говорили о серьезных вещах! Но да, красивый достаточно.

Румяна рассмеялась:

— Ну вот видишь, я же знаю, о чем говорю. Как он? Ругается?

— Нервничает, — призналась я. — Виду не подает, но нервничает. Я ему ещё не сказала, но, думаю, он будет рад, когда узнает о кристалле.

— Расцелует, — хохотнула Румяна. — Ну ладно, не сердись. Могу подсобить. Закрой глаза и представь, что ты протягиваешь руку ладонью вверх. И сама тоже протяни.

Я послушно прикрыла глаза и расслабилась. Вернее, попыталась расслабиться — Румянино «расцелует» пробудило целую кучу воспоминаний… В одном из которых меня действительно расцеловали. Но я фыркнула — негоже кикиморам о таком думать! Голова упрямо напоминала о Редже, но я мотнула ей и заставила себя нырнуть в омут тьмы. Плавать в пустоте было легко и привычно. Я представила передо мной Румяну, стоящую не в одежде смертных, а в обычном тинистом одеянии болота. Она протягивала мне что-то. Я улыбнулась и…

На мою руку приятной тяжестью легло что-то холодное.

— Ты мастер, Златеника, — удивленно пробормотала Румяна. — Не думала, что действительно получится. Из тебя бы вышла и впрямь хорошая Хозяйка.

Я зарделась от похвалы, рассматривая полученную вещь. Это был небольшой, хорошо отполированный камень. Он был цвета коры старого дуба, но по нему шли тонкие полосочки, которые переливались золотым. В камне была продолблена маленькая дырочка, через которую была продета грубая цепочка.

— Что это? — удивилась я.

— Тигровый глаз, он редкий в наших местах. Я камень заговорила — он твоего суженого успокоит и… Может, на какие мысли наведет.

— Тетушка! — возмутилась я, крепко сжимая камень в кулаке.

— Ой, ну полно, полно! — расхохоталась Румяна. — Ладно, головастик, мне пора. Отдыхай.

— Уже бегу, — буркнула я.

Отражение Румяны подернулось дымкой, задрожало и исчезло. Я осторожно прикоснулась к холодной глади зеркала. Вот бы и я умела так же… Только с кем мне разговаривать?

Очень хотелось, правда, извиниться перед Ивайло, но ничего не поделаешь.

Я встала со стула и подошла к окну, отложив камень на стол. Этот камень был сейчас для меня кусочком дома, куда я никогда не смогу вернуться, и я предпочитала не видеть его, не дотрагиваться. Это было бесполезно.

Окно распахнулось по взмаху моей руки. Чем учиться открывать и закрывать щеколды, завязывать и развязывать узлы — не проще ли просто научиться один раз магии, и тогда все пути будут открыты?

Город уже просыпался. Внизу по улице пробежал какой-то мальчишка с тяжелой сумкой под мышкой — наверняка доставляет важные письма. В такой тревожный момент любое письмо важное… Я начинала немного понимать жизнь этого города.

Крыши поблескивали, а я смотрела на него сверху, щурясь и изучая. Булочник растопил печь — Реджинальд специально указал мне на его дом, сказав, что если во время одной из моих прогулок меня застанет дождь, я могу укрыться только у него.

Как будто дождь когда-то заставлял меня искать укрытия! Каждый дождь был особенным. Здесь у дождя немного другой вкус — на Севере он чуть менее сладкий. Летний дождь приторный, слишком теплый. Он не приносит прохлады, только забавляется. Осенний дождь по вкусу напоминал болото, поэтому был моим самым любимым. Такой немного затхлый вкус, но с тем же свежий, напоминающий о грядущем снеге. Весенний дождь по вкусу немного похож на вкус стебля одуванчика, если, разумеется, кому-то кроме меня удавалось его попробовать.

У снега, разумеется, тоже свой вкус. Но о снеге мне тоже сейчас думать не хотелось. О зиме. Лед я ненавидела и обожала одновременно. Он намертво захлопывал ловушку болота, даже река замерзала — но, с другой стороны, он был удивительно красив. Я различала столько мелких пузырьков, столько мельчайших узоров на его поверхности, что это делало безоттепельную зиму ещё более-менее сносной.

Люди распахивали окна. Где-то звонко рассмеялся ребенок — такие звуки заставляют улыбаться даже тех, кому не положено этого делать по долгу службы или по каким иным причинам. Ветер донес до меня запах свежего хлеба, и рот наполнился слюной. Я не могла отрицать — человеческая еда все же потрясающе вкусная.

Особенно этот хлеб с неизвестными мне злаками, необычный на вкус, который прямо тает во рту… А как люди умеют готовить мясо! На болоте, разумеется, огонь не разведешь. Готовка обычно заключалась немного в другом. Ну и некоторые существа баловались магией, чтобы разнообразить вкус. Соревновались, кто какой орган вкуснее приготовит. А тут — пальчики оближешь! Свежее, сочное, нежное, а подлива…

Вдруг мне в голову пришла идея. Я практически молнией метнулась к стене и несколько раз изо всех сил дернула за шнурок вызова служанки. Я понятия не имела, как эта система работает — но через пару минут передо мной, поправляя наспех напяленный чепец, стояла служанка, пытаясь держать глаза открытыми.

— Мистер Байтс уже встал? — поинтересовалась я, сидя на подоконнике. Подоконник был широкий. Мягкий, прохладный ветер дул, ничем не напоминая вчерашнюю бурю, он был по-осеннему приятный. Но девушка почему-то поежилась — наверное, я выдернула её из теплой постели.

— Да, миледи, — поклонилась девушка.

— Позовите его, будьте так добры, — мило улыбнулась я. Действительно мило, а не как обычно. В это утро не хотелось никого презирать и унижать… Но на девушку это произвело отнюдь не ободряющее впечатление. Она испуганно вытаращила глаза и, кланяясь, попятилась к стене мимо двери.

— А… — хотела было я указать ей на такую ошибку, но девушка уже разобралась сама, просто-напросто врезавшись в стену, и уже только потом, с третьей попытки, попав в дверь. Я пожала плечами. Главное ведь — результат.

Испуг девушки меня порядком насмешил. Я уж было представила, как служанка вбегает в комнату к Байтсу, который напяливает золотую шпагу, кланяется и испуганным голосом лепечет.

«Милорд, она в очень хорошем настроении…»

Байтс бледнеет, роняет шпагу и бросается к двери. Потом, одумавшись, краснеет, все же возвращается за оружием и вновь бежит ко мне, спешно цепляя его на пояс.

Похоже, я была недалека от истины.

Байтс появился, запыхавшийся, едва ли через пять минут после того, как служанка меня покинула.

— Миледи, — поклонился он мне. — Чем могу быть полезен?

— Его величество уже встал? — поинтересовалась я.

— Да, миледи. Я отнесу завтрак его величеству через пятнадцать минут, — с гордостью сообщил Байтс.

— Прекрасно, — от радости я не удержалась и хлопнула в ладоши. — Соберите на поднос для его величества что-нибудь и для меня тоже. Я отнесу все сама и позавтракаю с его величеством.

— Но… — Байтс аж вылупил глаза от такого вопиющего нарушения этикета.

— Его величество не будет против, уверяю вас. У меня для него просто превосходные новости, — улыбнулась я. Один день Байтс переживет без пинков и обиняков.

— Хорошо, миледи, — сдался без боя дворецкий. — Может быть, я отнесу завтрак, а вы просто войдете вместе со мной? Поднос достаточно тяжелый.

— Нет, спасибо, Байтс, — махнула рукой я. — На сегодняшнее утро вы освобождены от своих обязанностей.

Байтс осторожно прикрыл за собой дверь, а я улыбнулась ещё шире. Реджинальд определенно будет рад. Со стороны Байтса было очень мило предложить поднести поднос за меня. Хотя, скорее всего он просто хотел подслушать, что мы скажем, но в это прекрасное утро мне хотелось видеть хорошее в людях. Но я способна была справиться сама. Действительно, сколько может весить пара тарелок и вилок?

О, так жестоко я ещё никогда не ошибалась.

Мои руки почти отрывались от тяжести, которую на них возложили. Я чувствовала себя несчастной мышкой, в лапки которой всучили спящую кошку, которую надо умудриться не разбудить — потому что все, что было нагромождено на подносе, в добавок было либо бьющимся — хрустальные стаканы — либо легко сыплющимся — многочисленные солонки и прочая.

Да и уронить тарелки, накрытые серебряными крышками, было бы тоже очень больно… В этот момент я была как никогда благодарна Байтсу, который приоткрыл мне дверь. Я даже дала себе опрометчивое обещание больше никогда не обижать этого милейшего человека.

— Байтс, — пробормотал Реджинальд, начиная вставать из ванной. — Передай полотенце.

Я крутанулась носом к двери, забыв об этих самых бьющихся предметах. Балансировавшие солонки не удержались и отправились в полет до пола. На ворсистый ковер рассыпалась соль, сверху которой приземлились красный перец и что-то черное…

Сзади послышалась ругань.

— Златеника! — проругавшись, прорычал Реджинальд. — Тебя вообще ничему в детстве не учили?

— Входить, когда кто-то в воде — это в болоте первое правило, знаешь ли, — в оправдание себе простонала я.

Послышался плеск, потом топот.

— Поворачивайся, — рыкнул Реджинальд. — Женщина, серьезно, где твои манеры? Чего ты хочешь добиться?!

— А кто принимает ванну на рассвете?! — возмущенно воскликнула я.

Реджинальд укутался в белый халат. С волос капало. Он подошел и дернул у меня из рук поднос с едой, будто он весил всего ничего. Но я-то знала, что это не так. Показушник.

— Я, — обрубил Реджинальд.

Я вздохнула. На такое заявление аргументов у меня не нашлось.

— И как мне понимать это вторжение в столь ранние часы? — поинтересовался Редж, с силой ставя поднос на стол. Я осторожно переступила через бардак, учиненный у двери, и пожала плечами.

— Понимаешь, я сегодня ночью…

— Дорогая, есть некоторые вещи, о которых мне не следует знать, — иронично хмыкнул Редж.

— Реджинальд, твою ж русалку за ногу, выслушай меня, — вдруг крикнула со всей силы я. Руки взметнулись к голове, на лице было написано раздражение и усталость. Кикиморы не спят по ночам — но обычно они спят днем, а именно этой роскоши я была лишена. В общем, выглядела я донельзя смешно.

Рука Реджа на мгновение замерла на полпути к тарелке. Он удивленно посмотрел на меня, будто бы мысль о том, что его фразочки могли кого-то обидеть, вообще никогда не приходила ему в голову.

— Извини, — кивнул он. — Я внимательно тебя слушаю. Присоединяйся.

Редж уселся за стол, поставив тарелку для себя и с другой стороны стола, напротив него — для меня. Когда он снял крышки, я чуть не бросилась на колени и не поползла к этим изумительным блюдам. Но вместо этого я кивнула, будто нехотя, и неспешно подошла к столу.

— Я знаю, как можно победить Шайсэаса, — легко произнесла я, хватая наполненный вином фужер со стола и начиная вертеть его в руках.

Рука мужчины застыла на полпути ко рту.

— Ты не шутишь? — хрипло спросил он.

Я улыбнулась — вот оно, признание моих заслуг! Вот, наконец, тот эффект, на который я рассчитывала!

— Ничуть, — рассмеялась я. — Ты очень мудро поступил, что отослал меня в библиотеку.

Реджинальд отодвинул свою тарелку и сцепил пальцы в замок, начиная буравить меня взглядом.

— Я слушаю, — проговорил он.

— Ты когда-нибудь слышал о ментальном кристалле? — спросила я.

На лице Реджинальда изобразилось разочарование.

— Старая легенда, только и всего.

— Нет же, нет! — я в нетерпении вскочила со стула. — Нет, ни в коем случае, не легенда! Кристалл был похоронен вместе с Магом, и он до сих пор покоится у основания утеса, который вдается в пляж.

— И ты знаешь это… откуда?

— Вы, люди! — воскликнула я, отбегая на центр комнаты. — Вы никогда не видите дальше своего носа! Рядом с вами живет удивительный народ. Морские потрясающие, они хранят столько знаний, столько нерастраченной силы, они могли бы вам помочь и столькому вас научить — но вы погрязли в плену своих предрассудков! Вы обвиняете болотных… В чем?

— В лесу ты кричала по-другому.

Я закусила губу. С его стороны было жестоко мне об этом напоминать.

— Многие из нас действительно совершают преступления, которым нет прощения. Но не нужно думать, что вы из себя все такие идеальные. Я поняла, что все существа одинаковые, когда дело касается жизни. Здесь люди ценят превыше всего деньги и положение. В лесу- туго набитый желудок. У нас у всех свои ценности, и можно было бы найти общий мир, просто нужно постараться!

Реджинальд покачал головой:

— Ника, это ни к чему не приведет. Ты не можешь изменить людей.

— Я могу попытаться, и я не оставлю этих попыток, — с жаром бросила в ответ я. — Послушай, Редж, только послушай. Кристалл может лишить кого угодно магии насовсем — только нужно заманить его в Храм. Ты сильный эмпат, ты сможешь это сделать.

— А почему не ты? — сощурился Реджинальд.

— Морская вода для болотных губительна, — пришлось признать мне неприятную правду. — Она обжигает, стоит нам только до неё дотронуться, а если перестает жечь — начинает убивать.

«Если ты нырнешь, там и останешься» — вспомнились мне слова Морской.

— Послушай, Редж, — я взмахнула руками в воздухе в судорожной попытке представить все наглядно. — Морские знают меня и доверяют мне. Я попрошу Морскую дать тебе шанс. Стражи смотрят прямо в сердце — они увидят, что ты хочешь только спасти своё королевство. Это самая благородная цель, которая только может быть у человека — спасать жизни. Ты нырнешь… Кристалл у мага в руках, у основания утеса. Работает легко — я так поняла, связь устанавливает сразу же. Только нужно научиться дышать под водой — спуск долгий, но ты же маг, ты, уверена, найдешь какой-нибудь способ.

— Ника, это правда? — тихо спросил Реджинальд. — Он действительно существует?

— Да, — кивнула я. — Но тебе нужно будет достать его самому, думаю. Там стражи и… — я отвернулась к окну, чтобы посмотреть на море. — Наверное, лучше делать это ночью. Морские не днем спят, как выяснилось…

Я завизжала, когда меня вдруг подхватили сзади и раскрутили так, что закружилась голова.

— Идиот! — расхохоталась я. — Что ты делаешь!

Когда Редж опустил меня на пол, голова закружилась. Мужчина рассмеялся в ответ.

— Знаешь, дорогая, ты неподражаема. Ты унижаешь ''жалких смертных'', ты смеешься над нами и говоришь, что в жизни не будешь иметь с нами ничего общего, а потом приходишь с идеальным планом спасения нашей страны.

— Что я могу сказать, — хихикнула я, отступая на шаг. — Я ненормальная! И знаешь, Редж, мне кажется, тебе стоит присмотреться к ненормальным людям, они всегда находят лучшие решения. К примеру, оснуй… — я задумчиво прищурилась. — «Орден буйнопомешанных». И, разумеется, сам возглавь его, как глава страны, — расхохоталась я при виде обескураженного выражения лица Реджа.

— Защекочу, — пригрозил тот.

— Я не боюсь щекотки, — провизжала я, сбегая под защиту портьеры. — И вообще, я… У меня дипломатичный иммунитет!

— Дипломатический, дорогая, — поправил меня Редж, медленно наступая на портьеру, давшую мне приют. — Дипломатический.

— Только попробуй, — пригрозила я, выставляя руки вперед.

— А то что? — поинтересовался Редж.

— Покусаю, — предложила я вариант.

В этот момент дверь отворилась, и голову в проем просунул Байтс.

— Ваше величество, вам…

Я поймала свой шанс и скользнула под рукой Реджа, бросившись к двери спальни. Я заплопнула её за собой, взмахнула рукой, запирая дверь, и отдышалась.

— Я спать, — крикнула я собравшимся в другой комнате. — Не будить до полудня, и вообще, чем лучше — тем позже!

И, пользуясь привилегиями человека, спасшего день, я с чистой совестью отправилась спать. Шторы были плотными и пропускали мало света, а кровать была широкой, мягкой и, в довершение всего, просто восхитительно пахла.

В спальню никто ломиться не стал — поэтому я с чувством выполненного долга развалилась поперек кровати и закрыла глаза.