воскресенье, 11 августа, 80й день съемок, 6 лунный день

День получился совершенно глупый и бездарный. Тем более, что полдня она опять проспала, и проснулась только потому, что дико захотела есть. В очередной раз умяв двойную порцию, что здорово позабавило родителей, Стеф пошла в комнату и три часа перебирала свой проклятый паззл, потом устала и решила переключиться с экрана на бумажки и склеить ту единственную песню, которую успела собрать. Полоски были пронумерованы, так что это не должно было стать большой проблемой.

Она сняла со шкафа коробку с обрезками, долго копалась, перебирая их в поисках нужных номеров, но со временем нашла все. Аккуратно разложила на полу в правильном порядке, чувствуя внутри нервную дрожь от того, что первый листок ее песни стал почти целым.

"Надо заламинировать, чтобы теперь с ним точно ничего не случилось."

Собрав все три листа, она склеила верхний край тонким скотчем, буквально на миллиметр, чтобы не распались. Осторожно вложила в файлы и вернула в коробку.

"Продолжение следует, моя драгоценная музыка. Я обещаю, что соберу тебя всю."

Уже убирая коробку наверх, она зацепилась взглядом за какие-то цифры вверху первой страницы, они были написаны карандашом и на экране были почти неразличимы, да и на бумаге выделялись только благодаря выдавленному следу.

"7.7.3.21. Что это значит?"

Мысль щекотала нервы, как будто что-то подсознательное, что-то важное, что она не могла вспомнить.

Решив, что ответ придет сам, если его не искать так настойчиво, Стефани попыталась отвлечься и опять вернулась к сортировке своих обрезков. Мысли потекли свободнее, все дальше уходя от песен и ее комнаты. Вспомнился вчерашний вечер, съемки Эшли, как она со второго дубля сыграла так круто, что даже Сэм ее похвалил, а немного сбитый с толку Эванс еще какое-то время задумчиво переводил взгляд с блондинки на Стефани, как будто пытался понять, как им двоим удалось надуть столько народу. Как Стивен потрясающе играл полусумасшедшего колдуна, магией заставляющего чистого ангела пойти на предательство. Как Крис играл боль и агонию, так пронзительно, что у Стеф горло перехватывало от одного взгляда в его глаза.

"Я не хочу даже думать, о чем ты вспоминаешь, чтобы пробудить в себе эти эмоции. Не хочу, это не мое дело."

После пяти минут наблюдения за его игрой у нее разболелась голова, сердце и совесть, она сказала Эмили, что отойдет на минутку, и смылась, просидев полчаса на банкетке у туалета, в бесплодных попытках не думать ни о чем. Потом ей позвонил Сэм и сказал, что у них перерыв, она должна сфотографироваться еще пару раз и ее отпустят. Она очень обрадовалась, немного покорчилась перед камерой рядом с Эшли, Крисом и Сэмом, а потом рванула оттуда как можно быстрее.

"Крис очень хороший актер. Он хорошо изображает все."

Мало помогало.

Полосатые бумажки двоились перед глазами, смешивались и путались, а потом внезапно закончились. Она с удивлением поняла, что рассортировала по цвету, почерку и пасте все кусочки, теперь нужно подбирать рисунок уже внутри каждой папки отдельно. Это так обрадовало, что она мигом бросилась подбирать, дело пошло, так что о наступлении ночи она узнала только тогда, когда в комнату вошла мама и спросила, почему Стеф сидит в темноте.

Стефани оторвалась от компьютера, посмотрела в окно и зажмурилась, когда мама включила свет.

— Я… заигралась немного, — улыбнулась она. — А что, пора кушать?

— Да давно пора, вообще-то, — усмехнулась мама. — Я ждала, что ты сама спустишься, но ты, видимо, выпала из реальности. Ты в школу собираешься? Сегодня воскресенье.

— В школу… — Стеф задумалась, еще раз посмотрела в окно и кивнула: — Да, я сегодня поеду. Не хочу утром толкаться в пробках и опаздывать.

— Дома поешь или там?

— Дома, — улыбнулась Стефани, — дома вкуснее.

"Тем более, что в школу я попаду только завтра утром. Судя по моему состоянию, сутки сна — это потрясающе мало. Мне нужен рассвет над перевалом, как минимум… а максимум мне не светит, к сожалению."

Она выключила комп и пошла вниз. Поужинала с родителями, поочередно отшучиваясь и отмалчиваясь на все вопросы о Стивене. К десерту у нее создалось впечатление, что она тут не на кухне с чайком, а в сыром подвале под перекрестным допросом, так что желание слинять усилилось многократно. Подождав, пока все разбегутся из кухни, она сделала себе два больших бутерброда и сварила термос кофе, тихонько пронесла это все в комнату и спрятала в сумку. Достала с самой дальней полки шкафа теплое черно-белое платье с рукавами, которое надевала два раза, и то под психологическим давлением с маминой стороны, тоже сунула в сумку.

"В машине переоденусь. А то, если меня спалят уезжающей в школу в этом платье, последствия будут катастрофическими. Тот допрос, который меня ждет в этом случае, сделает честь любому инквизитору".

Она очень, очень редко носила платья, для этого должен был быть весомый повод.

"Угу, свидание с солнцем. Надо еще покрывало какое-нибудь взять, а то платье, конечно, теплое, но сидеть на земле грязно и иногда мокро".

Попрощавшись с максимально невинным видом, она забрала из холодильника остатки яблок и поехала в сторону школы.

* * *