ГЛАВА 1, 65й день съемок

суббота, 27 июля, 65й день съемок, 19/20 лунный день

Бесконечная ночь только начиналась. Стефани уже успела перечитать письма и написать Шарку, сочинить для Мими длинное юморное письмо с закосом под средние века, которые она так любила, успела даже зайти на фейсбук, чего не делала уже месяц.

Ночь не заканчивалась.

Мари размеренно сопела в своей кровати, свернувшись клубком как кот, ее дыхание звучало убаюкивающе. Экран перед глазами Стеф начал рябить полосами, вызывающими головокружение и тошноту, она закрыла ноутбук и стала копаться в сумке в поисках бумажной книжки. Не нашла.

Долго ходила кругами по комнате, пока не наткнулась на чистую тетрадь и карандаш на столе Мари. Взяла, стала рисовать классическую комбинацию из куба, шара и конуса, заскучала. Села на стол у кровати Мари, стала рисовать складки ее одеяла, понравилось. Потом стала рисовать саму Мари, для веселья пририсовав ей пушистый кошачий хвост и ушки. Выходило очень забавно, пока карандаш не сломался. Перерыв стол в поисках точилки или чего-нибудь острого, она ничего не нашла и пошла в столовую за ножом.

На обратном пути столкнулась с полусонной кудрявой девочкой из массовки, уныло бредущей в туалет, представила, как выглядит со стороны — встрепанная, злая, красноглазая и с ножом. Многообещающе улыбнулась девочке, мысленно пожелав ей увидеть во сне Фредди Крюгера. Настроение поднялось.

Добравшись до комнаты и закончив портрет Мари, взялась рисовать карикатуру на суперДэна, он получился радостный и мордатый. Для веселья пририсовала ему попугая на плече, назвала Коко.

На следующей странице начала рисовать Диего, но спустя две заточки карандаша поняла, что получается Стивен. Озадачилась, но все-таки решила закончить. Долго думала, что пририсовать к нему для веселья, но так ничего и не решила.

Солнце все еще не взошло.

Откопав на дне сумки бабушкины "Рецепты", стала наугад листать, потом решила погадать на них, как на томике поэзии, задавая вопрос и загадывая страницу и строчку в тетрадке, с которой следует читать ответ.

"Так, посмотрим… Как долго мне еще ждать звонка от Криса?"

Загадав страницу и строку, она скрупулезно отсчитала и прочитала:

"…до вторых петухов."

"Забавно. Ладно, тогда другой вопрос: Любит ли меня Крис?"

Страница, строка.

"Как мужика приворожить."

"Спасибо, очень помогло. Тогда, любит ли меня Стивен?"

Она быстро загадала страницу, но передумала и сменила ее на другую.

"…отвар тот пить надо вдвоем, по глотку прихлебывая по очереди."

"Эээ? А конкретнее?"

Она вздохнула, потом открыла ту страницу, которую загадала первой.

"…кто сомневается, кто в силе своей не уверен — тому беды знать в ведовстве и великие горести."

"Охренеть… Ладно, возьмем попроще. Чем мне сейчас заняться?"

Страницу она загадывать не стала, а просто открыла тетрадь наугад, пролистав ее, как карточную колоду. Разворот открылся очень уверенно, на левой странице был "Заговор на вещий сон", а на правой "Как черта вызвать".

"Нет, сон нам ни к чему, спасибо. Чертей тоже хватает… хотя, можно просто почитать."

Вызвать черта оказалось легко и просто — достаточно заварить чаек из трех трав и сжечь прядь волос с веточкой четвертой травы. Но трав у Стефани, естественно, не было.

"Может, съездить? Все равно делать нечего. А то я реально усну."

Быстро одевшись, она взяла сумку и телефон, прошлась до машины и села за руль. Траву решила покупать в обычной круглосуточной аптеке, для маскировки написав список необходимого на вырванном из тетрадки листе.

Выехав с полупустой парковки, включила радио, сразу зазвучало что-то очень модное и настолько примитивное, как будто это писал пятиклассник. Как только закончилась песня, началась реклама. Стефани криво ухмыльнулась и запретила себе выключать, злость и раздражение — лучший способ не уснуть.

Подъехав к аптеке, посмотрела время — половина пятого.

"Прекрасно. И куда двигать потом? Переться к родителям в такую рань не хочется — начнутся вопросы, а возвращаться в школу… что мне там делать? Снабжать рыжую шпионку новыми разведданными?"

Заглушив двигатель, она проверила звук на телефоне — включен. Крис все еще не звонил. Новых сообщений от Стивена тоже не было… как и старых.

"Удалил всю историю? Зачем? Хрен тебя поймешь, Эванс."

Она сунула телефон в карман и решительно вышла из машины. В аптеке у нее попытались выяснить, от чего она будет лечиться, но Стеф невозмутимо соврала, что травы для бабушки, и она понятия не имеет, что бабушка будет с ними делать. Больше вопросов не возникло, ей пробили аккуратные цветные коробочки, положили в пакет чек.

"Забавно. Наверное, когда-то давно для таких дел нужно было самой собирать травы, ходить их искать по разным местам, самой сушить, самой измельчать… А сейчас пошла и купила все что угодно, никаких проблем. Люблю будущее."

По дороге к машине она все замедляла шаг, пытаясь придумать, куда же все-таки податься, но так ничего и не решила. Заметила у парковки кофейный автомат, пожала плечами и купила стакан кипятка, села в машину, прямо из пакетиков сыпанула в горячую воду по щепотке трех трав. Поставила на торпедо, отстраненно наблюдая, как сморщенные травинки расправляются и наполняют воду слабым оттенком зелени.

"Крис говорил, что все должно быть супер-точно и единственная ошибка может привести к катастрофе. А в моих "Рецептах" написано, что вызвать черта можно когда угодно и что ничего страшного не будет, даже если что-то пойдет не так — он просто не придет. Кому верить?

Ведь я уже один раз ошиблась. А Крис…"

Она вспомнила кривую улыбку Эванса, его снисходительный тон… "ты не можешь ему доверять", "он что, мало тебе врал?", "он врет, Стефани, неужели ты не понимаешь?".

Травинки медленно кружились в воде, по очереди оседая на дно.

"В "Рецептах" написано, что черт может ответить на любой вопрос… правда, там сказано, что его нужно постоянно переспрашивать и задавать каверзные вопросы, потому как он "зело вредный и брехливый". Но он знает все и не имеет права соврать в ответ на прямой вопрос.

Попробовать?"

На лобовом стекле над стаканом мутнело облачко испарины, зеленоватая жидкость притягивала взгляд.

"А что изменится? Хуже станет, что ли? Вряд ли. Я просто призову духа и поговорю с ним. Если кому-то от этого и станет хуже, то только мне, по крайней мере, никому другому я свинью не подложу, как в прошлый раз.

Надо найти уединенное место и купить свечу."

Решительно кивнув, она завела мотор и выехала на трассу.

* * *

Место было живописное, тихое и безлюдное — самое то. Пару дней назад они нашли его с Крисом и устроили здесь пикник, полянка была облюбована местными задолго до них — кто-то притащил толстое ошкуренное бревно, на котором так удобно сидеть, и обложил кострище камнями и обломками кирпичей.

Стефани еще раз перечитала нужную страницу "Рецептов", проверила все по порядку и щелкнула зажигалкой, поджигая пару своих волосинок и щепотку молотой травы, которая, по ее мнению, примерно соответствовала "веточке в палец длиной". От едва тлеющей травки с трудом зажгла свечу, воткнула в землю рядом с бревном, села ждать. В "Рецептах" было сказано, что черт должен прийти через пару минут, но пока ничего не происходило. Проснувшиеся птицы вопили в сто голосов, от трассы доносились приглушенные звуки моторов…

"Наверное, я что-то сделала не так."

Она открыла тетрадку, перечитала всю страницу, отметила, что черта рекомендовалось позвать, чтобы понять, пришел он или нет. Стефани глубоко вдохнула, чувствуя себя полной идиоткой, которая сидит одна в лесу и разговаривает с воображаемым другом, и тихо сказала:

— Черт? — Тишина, она нервно захлопнула тетрадь и злобно потерла лицо: — Какого хрена я здесь делаю?

— Сидишь, — раздался недовольный хрипловатый голос совсем рядом.

Она вздрогнула, осматриваясь, но никого не увидела. Сглотнула комок и еще тише спросила:

— Черт, это ты?

— Да.

— Покажись.

Рядом мгновенно возник сидящий на бревне парень, черноволосый и смуглый, зябко кутающийся в какую-то потрепанную одежду невнятного цвета. Стефани дернулась, но сразу же взяла себя в руки, пытаясь не выглядеть перепуганной под его насмешливым плутоватым взглядом.

— Ты давно пришел?

— Не очень.

— А когда?

— Только что, — он ссутулился и плотнее завернулся в куртку. Стеф перебрала в уме все, что читала о призыве, и спросила:

— Ты только что сказал правду?

Черт скривился и пожал плечами:

— Все иногда врут.

— Отвечай на прямые вопросы только "да" или "нет", понял?

— Да.

— Хорошо, — она потерла ладони, собираясь с мыслями. — Кто приходит ко мне во сне?

— Разные приходят, — ухмыльнулся он. — Люди, духи… собака иногда приходит.

— Черт, — ругнулась Стефани, он улыбнулся:

— А?

— Да я не тебе, — она вздохнула и попыталась сформулировать вопрос по-другому. — Ладно, тогда… Кто тянет из меня силу?

— Да все, кому не лень, — хохотнул он, — друзья, завистники…

— Кто тянет больше всех? — перебила его Стеф, он понурился:

— Дух.

— Что ему нужно?

— Сила, — развел руками черт.

— Я как-то могу от него избавиться?

— Как-то можешь, — кивнул он, Стеф напряглась:

— Как?

— Как-то, — злорадно усмехнулся черт, посмотрел на злобно исказившуюся физиономию Стеф и рассмеялся. Она взяла себя в руки и ядовито прошептала:

— Ты можешь конкретнее отвечать на вопросы?

— Могу, — кивнул он.

— Отвечай.

— Задавай, — он выглядел так, как будто изо всех сил сдерживает хохот, Стефани потерла лицо и выдохнула:

— Что мне нужно сделать, чтобы этот дух больше не приходил ко мне?

— Много чего.

— Перечисли.

— Есть разные способы, — почесал кудрявую макушку он, Стефани вздохнула:

— Опиши самые простые три способа.

— Первый — умереть, — осклабился черт. — Второй — убить того, на кого направлен ритуал, призвавший духа. Третий — не спать.

— Охренеть можно, — прошептала Стеф, потирая висок.

— Можно, — радостно закивал черт.

— Опиши четвертый способ, — взяла себя в руки она, черт понурился:

— Снять заклинание, удерживающее духа.

— Как это сделать?

— Как хочешь.

— Опиши самый простой способ снять заклинание, удерживающее духа.

— Прогнать духа.

— Что? — фыркнула Стеф, — прогнать? Его? Да я даже сказать ему ничего не могу.

— Не можешь, — согласился черт.

— Кстати, почему я не могу ему ничего сказать?

— Он намного сильнее тебя.

— Как это можно изменить?

— Стать сильнее или ослабить его.

— Что из этого проще сделать?

— Стать сильнее.

— Какой самый простой способ стать сильнее?

— Брать силу у других.

— Так я и думала…

— Да, ты так и думала.

Стефани сгорбилась, запуская пальцы в волосы, задумалась. Посмотрела на скучающего черта, пытающегося завернуться в одежду плотнее, спросила:

— Тебе холодно?

Он задумался, скривился и неуверенно буркнул:

— Силы мало.

— Но ведь ты сейчас получаешь мою силу, правильно? Пока не погаснет свеча, ты полностью живешь за мой счет?

Черт опять помялся, дернул плечом:

— Было бы что брать… Помрешь ты скоро, ведьма.

Она замерла, но тут же вспомнила про "зело вредное" и спросила:

— Ты знаешь будущее? Отвечай только "да" или "нет".

— Нет, — недовольно буркнул черт.

— Вот и не бери меня на понт, морда брехливая, — хмуро отвернулась она.

— Брехливая, — вздохнул черт, — но силы правда мало.

— Я знаю.

— Да, знаешь.

Стефани открыла тетрадку и стала листать, понимая, что так ничего путного и не выяснила. Наткнулась на страницу с приворотом, выпрямилась:

— Приворот можно снять?

— Да.

"Значит, Крис мне опять соврал."

— Да.

— Ты слышишь мои мысли?

— Да.

— А как я могу снять с него приворот?

— Никак.

— В смысле? Ты же сказал, что снять можно?

— Сказал.

— Ты соврал?

— Нет.

— А кто тогда снимет с него приворот, если я не могу его снять?

— Он сам, — черт с ухмылкой смотрел на нее, Стефани зарычала и схватилась за голову:

— Ты хочешь сказать, что приворот может снять человек, на которого его наложили? Самостоятельно?

— Да.

— И что ему нужно для это сделать?

— Влюбиться.

Стефани нахмурилась, подняла ладони:

— Так, подожди. Как он может влюбиться, если он под действием приворота? Он же любит меня.

— Любит, — хохотнул черт, Стефани потерла лоб, закрывая глаза:

— Я ничего не понимаю…

— Да, не понимаешь, — черт все-таки не выдержал и расхохотался, колотя себя ладонью по колену, Стефани смерила его ненавидящим взглядом, махнула рукой:

— Я ничего от тебя не добьюсь, пока не смогу задать прямой и конкретный вопрос?

— Да, не добьешься, — сквозь смех ответил он, вытирая глаза.

— Ну и пошел ты, неприятно было познакомиться, — она встала, собираясь потушить свечу, но черт поднял ладонь:

— Подожди. Давай договоримся? — Она остановилась, он внимательно посмотрел ей в глаза честным взглядом контрабандиста: — Предлагаю сделку. Я тебе подробно и честно расскажу все про твою проблему и способы ее решения, а ты взамен подкинешь мне немного силы. Идет?

Стефани задумалась — соблазн был велик, но…

— Ты пытаешься меня обмануть? Да или нет?

Черт скривился, как будто глотнул кислого, неохотно выдавил:

— Да.

"Он не может мне помочь, он просто пытается нажиться на моей неопытности. Я ему этого не позволю."

— Да, — опять вздохнул черт, шутливо пожал плечами, с невинной улыбкой глядя на Стеф.

Она опять поднялась, потянулась к свече, но остановилась.

— Что мне сделать, чтобы не спать двое суток подряд?

— Пей энергетические напитки, — фыркнул черт, Стефани невесело усмехнулась и покачала головой, задувая свечу.

Он исчез, над погасшим фитилем вился дымок, высоко в ветках деревьев пищали на разные голоса птицы.

"Солнце взошло. Поехать к родителям?"

Она достала телефон, посмотрела время, опять проверила звук.

"Не звонил… Да он и не должен был, еще рано, он уехал около полуночи, а позвонить обещал часов через десять-пятнадцать… еще рано.

Но как же дико хочется спать."

Хмуро пнув попавшуюся под ноги ветку, Стефани собрала вещи и пошла к машине.

* * *

Часы над столом показывали половину третьего дня. По телику шла какая-то глупая передача без звука, которую смотрел только Слэш, папа читал в кресле, уложив ноги на собаку, мама гремела посудой на кухне, Стефани пыталась читать газету, но не могла сосредоточиться и уже полчаса пучила глаза в одну страницу. Наконец поняла, что если не встанет и не встряхнется, то отрубится прямо сидя, отложила газету, пошла на кухню. Пару минут полюбовалась, как мама качает головой и пританцовывает под музыку в наушниках, ловко подбрасывая блины на двух сковородках по очереди, пока та ее не заметила.

— Проголодалась? — Очередной блин лег на высокую стопку, мама пододвинула ей тарелку и стала наливать следующий. — Пробуй. Хоть отъешься дома, а то вас там, я смотрю, вообще заморили.

Стеф поморщилась от доставшей темы, но не стала спорить, взяла горячий блин и стала задумчиво рассматривать узор по краю тарелки. Кружилась голова, в ушах гудело на грани слышимости, как будто очень далеко…

"Дежавю.

Когда-то я точно так же сидела вот здесь и смотрела на ту же самую тарелку с блинами. Точно так же пахло, играла такая же заводная музыка… и было такое же ощущение чего-то нереального, как будто соприкоснулась с чем-то таким, с чем нормальные люди не то что не имеют дела, а даже не верят, что такое возможно…"

— Как там Мари?

"Да, Мари. Она тоже тут была. Сидела напротив и мы обсуждали сценарий, я сказала, что еще не читала его, а Мари меня ругала. Тогда я подумала, что единственное, что я знаю о своей героине — это имя.

Бренда."

За окном блеснуло и грохнуло, по стеклу ударили крупные капли и Стеф резко вспомнила.

"Это было в тот день, когда я нашла бабушкины "Рецепты"."

— Ау, ты меня слышишь? — мама помахала рукой у нее перед носом, Стеф откусила блинчик и пробормотала с набитым ртом:

— Вкусно.

— Еще бы, но я спрашивала о Мари.

— С Мари тоже все хорошо… Мам, слушай, — она подождала, пока мама перевернет очередной блин и снимет наушники, и продолжила: — На чердаке, ящик с бабушкиными книгами — это все, что от нее приехало, или есть что-то еще?

Мама резко посерьезнела и припечатала ее тяжелым взглядом:

— А почему тебя это интересует?

— Просто так. Вспоминала ее недавно, альбомы хотела посмотреть.

— Альбомы, — с легкой насмешкой протянула мама, отворачиваясь к плите, — альбомы в шкафу в гостиной… а то, что тебя на самом деле интересует, я давно сожгла.

Стефани вздрогнула, но тут же взяла себя в руки и спокойно поинтересовалась:

— Что ты сожгла? И зачем?

— Что — ты и так знаешь, а зачем… — мама бросила на Стеф короткий понимающий взгляд и вздохнула: — Во избежание. Но, как вижу, совсем избежать не получилось. Что ты нашла?

Стеф отвела взгляд, задумчиво изучая ногти, мама выключила плиту и села напротив, невесело улыбнулась, качнула головой:

— Можешь не говорить. Но чтобы это ни было, послушай меня хоть раз и сделай как я скажу — сожги и забудь. — Стефани молча щелкала пальцами и делала вид, что к ней это не имеет отношения. Мама нервно зарычала и понизила голос: — Ты думаешь, ты одна такая? Не одна. И поверь моему опыту, и не только моему — счастливым это еще никого не сделало. Сожги, пока не поздно.

"Уже поздно."

Стеф продолжала молчать, задумчиво теребя рукав, мама поднялась из-за стола и стала нервно переставлять посуду, потом резко обернулась и свистящим шепотом сказала:

— Знаешь, когда однажды твоя дочь внезапно начнет без всякой причины таять на глазах, ты съесть будешь готова каждую проклятую страницу, которую не сожгла в молодости. И каждую проклятую пра-пра-пра, которая эти страницы писала. Подумай об этом сейчас, потому что потом будет поздно.

Она отвернулась и продолжила переставлять посуду, по стеклу шелестел дождь, где-то совсем рядом грохнула молния, завыли сигнализации. Стефани прочистила горло и очень тихо спросила:

— Ты знаешь, как снять наложенное заклинание?

— Никак, — буркнула мама, не оборачиваясь, — лучший способ покончить со всем этим — никуда не лезть и позволить жизни идти своим чередом. Она сама все расставит по местам, медленно, но верно.

— Ясно, — Стеф сунула в рот остатки блина и поднялась. — Мне надо в школу.

— Зачем? Да и куда ты сейчас поедешь, подожди, пока дождь закончится.

— Он может до ночи идти, — отмахнулась Стеф. — Я поеду.

— Как хочешь, — мама обернулась, смерила ее проницательным взглядом, потом посмотрела в глаза, вздохнула и покачала головой: — Наверное, каждый должен совершить свои ошибки, никуда от них не денешься… Езжай.

* * *

Часы показывали почти четыре, спидометр показывал почти сто.

Залитая водой дорога утекала под колеса, мимо по встречной пронесся здоровенный внедорожник, чуть вильнул задом на повороте, заплясал зигзагами, но выровнялся, скрылся за горой. Стефани отвела взгляд от зеркала, переключила фары на дальний свет. Немного подумала и плавно сбросила скорость. От медленной езды клонило в сон, но от быстрой можно было уснуть навсегда.

"Крис, господи, поторопись…"

В ушах шумел дождь, в антену на вершине горы воткнулась изломанная ветвистая молния, исчезла, оставив на память синий отпечаток на сетчатке. В сумке заиграл телефон, Стеф узнала мелодию Эванса и чертыхнулась. Хотела съехать на обочину, но хорошо подумав, отказалась от этой идеи — сквозь такую стену дождя даже фары почти не видно, габариты не спасут тем более. А стоящей на обочине машине даже маленького толчка хватит для очень долгого полета вниз.

"Я перезвоню, как только приеду. Что же тебе понадобилось, интересно?"

Поворот к школе она чуть не проехала, дождь усилился, на парковке зажглись фонари. Осторожно пристроив машину между желтым малышом Мелани и незнакомой громадиной, которую она раньше здесь никогда не видела, Стеф быстро перебежала под козырек, но все равно промокла насквозь. Дошла до комнаты, с облегчением увидев, что Мари там нет, сняла мокрую одежду, натянула сухую, стала вытирать волосы полотенцем. В дверь постучали, раздался голос Стивена:

— Мари, ты еще не уехала?

— Уехала, — Стеф открыла дверь, продолжая вытирать волосы, оперлась о косяк… и замерла. Глаза округлялись все больше, неверяще впиваясь в висящий на его шее крест. С трудом оторвав от него взгляд, Стефани посмотрела выше, увидела на лице Стивена кривую самодовольную ухмылку, и с немым восхищением качнула головой:

— Нет ничего невозможного?

— Именно, — он улыбнулся шире и вошел, осмотрелся, кивнул на кровать Мари: — Давно она уехала?

— Не знаю, я сама только пришла.

— Ясно. — Стив постоял молча, качнулся с пятки на носок, — ну ладно, пойду тогда.

— Зачем ты звонил?

— Козявку искал, — он поморщился и прищурил один глаз, — не хочет брать трубку, дуется на меня.

— А, — Стеф понимающе кивнула, неудобная тишина смущала и заставляла нервничать, крест на его шее притягивал взгляд. Стивен несерьезно махнул рукой:

— Ладно, хрен с ней, подуется и успокоится. Мне пора.

Он шагнул к двери, Стефани пораженно открыла рот, еще не зная, что собирается сказать, но мигом захлопнула, как только он остановился у двери и с ожиданием ухмыльнулся:

— Что-то хотела?

— Ничего, — отвернулась Стефани, чувствуя, как внутри закипает на медленном огне горькая обида. — Ты куда-то торопился?

— Да, конечно, — он сделал еще один шаг и опять обернулся, с фальшивым сочувствием осведомился: — Льюис не звонил? — Стеф бросила на него короткий ненавидящий взгляд, сжала зубы и отвернулась. Стив фыркнул, оперся о дверь и сложил руки на груди, медленно, с наслаждением протянул: — Ну ничего, еще позвонит. Главное, что он тебя любит.

— Да, — Стефани вдохновенно изобразила рассеянную нежную улыбку, — и вместе мы с ним справимся с чем угодно. Тебе не пора?

— Выгоняешь? — уже чуть менее самодовольно скривился Стив, девушка прикусила губу и тихо фыркнула:

— Ты уже полчаса уходишь и никак не уйдешь. У меня есть свои дела.

— Рисовать карикатуры и писать письма? — криво улыбнулся парень, Стефани хотела ответить что-нибудь язвительное, но ее перебил звонок телефона. Они оба посмотрели на ее вибрирующий и пищащий карман, она победно улыбнулась, он сделал каменное лицо и вышел из комнаты, хлопнув дверью. Стеф закрылась на замок, села на кровать и ответила:

— Да, ма.

— Ты добралась?

— Да, все нормально.

— Точно все хорошо? А то тут папа переживает, говорит, дорога плохая, по новостям передавали, на перевале две машины перевернулись.

— Моя спокойно стоит на парковке, — с трудом улыбнулась Стеф, — я осторожно вожу.

— Ну и хорошо. Ладно, давай.

— Пока.

Она бросила телефон на кровать и устало потерла виски. Голова пульсировала болью, внутри клокотала обида, неверящее возмущение — "почему?"… и одновременно — обреченное понимание.

"С какой-то стороны он даже прав. Я не имею на его крест никакого права, это его фамильное сокровище, я должна сказать спасибо, что он мне его вообще дал хоть на время…

Крис, теперь вся надежда только на тебя. Поторопись."

Комнату осветила вспышка, раздался далекий рокочущий гром, дождь усилился. Стефани взяла телефон и набрала Мари. Долгие два гудка ответа не было, потом раздалось нервное:

— Да?

— Ты едешь?

— Да.

— Осторожнее, там, говорят, на перевале перевернулся кто-то, дорога плохая.

— Да мы уже заметили, — нервно фыркнула Мари. — Ты мне лучше скажи, Эванс выловил свою цацку?

— Да.

— Отдал?

— Нет. И судя по всему, не отдаст.

— Вот муравьеда кусок, — возмущенно завопила Мари. — Сейчас я его отцыплячу по самые ласты.

— Не надо, Мари. Крис как раз сейчас ищет обходной путь, надеюсь, найдет. И я смогу обойтись без помощи Эванса.

— Думаешь? — чуть остыла подруга. — Ну смотри, дело твое. Я завтра приеду, поговорим об этом.

— Хорошо, до завтра.

Положив трубку, она на минуту опустилась на подушку, но через пару секунд поняла, что если сейчас не встанет, то отключится. Поднялась, расчесалась, посмотрела в зеркало.

"Свежая утопленница… Тут диетой не поможешь, даже супер-диетой.

Поторопись, Крис, пожалуйста. Я уже не могу."

* * *

Дождь закончился пару часов назад, было мрачно и сыро, по плитке аллей ползали улитки. Она сидела на лавочке, задумчиво уставившись в экран телефона, но совершенно не соображая, что там написано.

Школа была удивительно пустой, на парковке стояло всего четыре машины — ее собственная, режиссерши Мелани, сценаристки Лили и той самой Маргарет, вокруг которой подняли столько шума. Сама писательница оказалась невзрачной теткой средних лет, Стефани увидела ее пару часов назад, когда хотела пойти в столовку выпить кофе. С кофе не сложилось, потому как столовую оккупировали все три наличные дамы, приспособив под свой сочинительский штаб — сдвинули столы, завалили их невероятным количеством бумаги, развесили на стене какие-то почерканные календари, схемы и графики, и носились между всем этим со скоростью вертолетов, по ходу дела выкуривая столько сигарет, что вентиляция не успевала вытягивать клубы дыма. Воняло даже в коридоре, так что Стефани решила не рисковать и не соваться внутрь — реакция на табачный дым у ее организма была весьма бурная и очень отрицательная.

Сидеть на улице было холодно и мокро, земля покачивалась, как будто она сидела не на лавке, а в маленькой лодке — вестибулярный аппарат барахлил, толсто намекая, что организму давно пора спать.

"Крис, черт… Ладно, ничего, я справлюсь.

Послушаться, что ли, вредного совета и купить энергетик?"

Она качнулась вперед-назад и встала, медленно побрела в сторону корпуса, дошла до стоящего в холле автомата с напитками, выбрала разрекламированный энергетик. Взяла банку, вчиталась в состав.

"М-да, такое мог посоветовать только черт."

Открыла, и решительно зажмурившись, опрокинула в себя несколько глотков. Живот протестующе заурчал, напоминая, что со вчерашнего ужина ее диета состояла только из глотка вина, чертового травяного чая и единственного блинчика.

"Прости меня, мой бедный организм."

Тяжело вздохнув и покачав химическую бурду в жестянке, Стефани вразвалочку пошла в комнату. В окнах столовой продолжался творческий процесс, Мелани задумчиво сидела на барной стойке с бутылкой пива, Лили мрачно курила над ворохом мятых листов, запустив пальцы в волосы, Маргарет с бешеной скоростью стучала по клавиатуре ноутбука, в рассеянности не замечая, что пепел ее сигареты падает на стол.

Стефани решила, что она там точно лишняя, тихо прошла мимо и опять достала телефон. Никто не звонил.

"Крис, Крис… десять часов давно прошло. И пятнадцать тоже. Где ты лазишь?"

В комнате она достала ноутбук, но через минуту убрала — экран мерцал и шел тошнотворными волнами, даже фильм смотреть было невозможно. Вспомнила, что опять забыла привезти бумажную книгу, беззвучно ругнулась и осмотрелась. Взяла со стола тетрадку со своими рисунками, страница с хвостатой Мари была аккуратно вырвана, на следующем рисунке был приклеен желтый стикер со смайликом.

"Понравилось? Ну ладно, забирай, мне не жалко. Я еще нарисую."

Стефани взялась за карандаш, начала выводить какие-то беспорядочные изогнутые линии, бездумно заполняя пространство на листе. Сердце внезапно заколотилось вдвое быстрее, потом чуть притормозило, но через время опять ударилось в истерику, каждый стук отдавался болью в голове.

"Гребаный кофеин…

Крис, если ты не объявишься через час, я сама тебе позвоню."

Время качалось, она чувствовала, как будто тонет в этом времени, густом и пенном, затягивающем куда-то вглубь — в голове шумело, на уши давило… Пересекающиеся линии на листе стали складываться в какую-то замысловатую симметричную фигуру, а потом внезапно вспыхнули. Огонь охватил всю тетрадь, потом руки Стеф, перебросился на одежду и волосы. Она в ступоре рассматривала свои горящие пальцы, пока огонь молниеносно разбегался в стороны, поднимался по шторам к потолку, начинал угрожающе гудеть, облизывая мебель и превращая ее в закопченные уголья. Рыжие языки пламени плясали уже со всех сторон, комнату заполнил дым, Стефани глубоко вдохнула его и закашлялась, выходя из ступора. Вскочила, заметалась по пылающей комнате, пытаясь найти дверь, но огонь охватил все, до неузнаваемости изменив обстановку. Сверху сыпались куски горящего пластика потолочных панелей, жирный дым выедал глаза, одежда горела, рассыпаясь на тлеющие лохмотья. Стеф исступленно билась в стены, натыкалась на мебель, кричала и плакала, кого-то звала, умоляла о помощи…

…а потом поняла, что ее крепко держат и трясут за плечи.

— Стеф, проснись. Опять кошмар?

Она настолько удивилась, что не сразу поверила. Этот голос…

— Стив? — ошарашенно распахнула глаза, осматриваясь. В комнате было темно, слабый свет, пробивающийся из окна, освещал его заспанное встревоженное лицо.

— Все хорошо, Стефани, это сон, — он зевнул и потер глаза, обнял ее, рассеянно поцеловал в висок, — ложись.

Она опустилась на подушку, он укрыл ее и прижал к себе, крепко обнимая и шепча на ухо:

— Все хорошо, спи. Я здесь, — поцеловал ее в плечо и через минуту задышал спокойно, обнимающая ее рука расслабилась. Стефани медленно перевернулась на другой бок, рассматривая его лицо в полумраке, задумалась. Было какое-то странное ощущение, как тяжелый осадок от кошмарного сна — сон забылся, а осадок остался…

Внимательнее осмотрев комнату, она поняла, где находится — на втором этаже трейлера Стива. В его кровати. Голая.

"Что вчера было?"

Сердце заколотилось как бешеное, она неверяще протянула руку и провела по его щеке кончиками пальцев, ощущая, как внутри усиливается дрожь. Парень поморщился и приоткрыл глаза, прошептал:

— Что такое?

— Стивен, — голос срывался, рука дрожала и она скорее ее убрала. — Какое сегодня число?

— Ну ты нашла, что спросить, — сонно фыркнул он, подкатываясь ближе, обнял ее, зарылся лицом в волосы, — спи, неугомонное создание, нам завтра рано вставать.

— Хорошо, — она тоже осторожно его обняла, погладила плечо, прошептала: — Я люблю тебя.

Почувствовала, как он улыбнулся, крепче ее обнимая и целуя в шею, закрыла глаза. Внутри разрасталось волнами такое невероятное, ошеломляющее счастье, что она боялась ему верить. Но время шло, на стене тикали часы, а ничего не происходило, он все еще был здесь, спал в ее объятиях, такой настоящий, теплый и насквозь родной. Пушистое чувство внутри росло, заполняя ее до краев, заставляя каждую клетку тела петь от радости…

…а потом темнота вспыхнула. Стеф шокированно замерла, хватаясь за Стивена, но поняла, что его рядом нет, и вообще ничего нет, кругом только пылающая пустота бездонного колодца. Вверх потянулась стена пламени, из нее медленно выплыл к ней навстречу пустоглазый демон и расхохотался. "Этого не было."

Сердце оборвалось, запнулось на середине удара и остановилось. Осознание было таким потрясающе беспросветным, что она не могла даже злиться, все просто потеряло значение. Контраст между темной спальней и пылающим колодцем был невероятным, демон смеялся, запрокидывая рогатую голову и радостно раскидывая когтистые руки, она смотрела на него в немой отрешенности и изо всех сил отказывалась в него верить.

"Это было ненастоящим. Сонный Стивен в моих руках… это неправда. Этого не было."

Чувство катастрофической потери разъедало душу, все тело саднило и выкручивало болью. Бесконечное пламя колодца надвигалось со всех сторон, пока не сомкнулось, поглотив ее без остатка, остался только злой, победный смех.

Из темноты медленно проступила комната, исчерканный линиями тетрадный лист, сломанный карандаш в руке. Было темно, на улице шелестел листьями ветер, в прорывах туч поблескивали звезды. Ужасно болело все тело, особенно спина.

"Я так и уснула сидя, что ли?"

С трудом разжав пальцы, она положила на стол обломки карандаша, закрыла тетрадку, дотянулась до выключателя и зажгла свет. Осторожно дошла до своей кровати и села, облокотившись о стену, обхватила колени, уставилась перед собой невидящим взглядом. В голове шумело, внутри было пусто и глухо, где-то в глубине билось в истерике воспоминание о том, чего никогда не было и не будет.

Спустя какое-то время в дверь постучали. Она не сдвинулась с места, было такое ощущение, как будто ничто в этом мире ее больше не касается. Стук повторился.

— Стефани, ты здесь?

Она не ответила.

— Стеф, — дверь приоткрылась и Стивен заглянул в комнату, — чего не отвечаешь? — Вошел и закрыл за собой дверь, подошел ближе, замер, — Стеф, что случилось? Ты меня слышишь?

Сел на кровать рядом с ней, наклонился, заглядывая в ее глаза. Посерьезнел и очень тихо спросил:

— Я опоздал?

Стефани медленно перевела на него взгляд, пытаясь найти в пустоте внутри какие-то слова, чтобы ответить. Не нашла. Он пару секунд посмотрел на ее ничего не выражающее лицо, с болью закрыл глаза:

— Похоже, что да, — тяжело вздохнул, расстегнул цепочку креста и протянул ей, — на. Вот стоило выделываться? Могла раньше попросить.

Она продолжала сидеть неподвижно, отстраненно глядя на его руку. В кармане заиграл телефон, Стефани с трудом нашла в себе силы до него дотянуться и ответила:

— Да.

— Привет, малыш, прости, что так долго, — голос Криса был нервным и дрожащим, — пришлось побегать, чтобы найти его.

— Ничего, — мертвым голосом произнесла Стеф, — что он сказал?

— Малыш… — Крис прерывисто вздохнул и прошептал: — Мне очень жаль.

Она прикусила губу и закрыла глаза, слыша знакомый глухой стук, с которым разбивались о ткань тяжелые соленые капли. Он еще что-то говорил о том, что она должна держаться, что он скоро приедет и поможет, что они вместе со всем справятся…

Слезы стекали по лицу непрерывным потоком, как будто там внутри кто-то наконец разрешил выпустить наружу все что есть, что так долго копилось и не находило выхода. Крис пообещал приехать вечером и отключился, она медленно положила телефон и открыла глаза.

Стивен встревоженно смотрел на нее, спросил:

— Он что-нибудь выяснил?

Стефани молча качнула головой и дрожащими пальцами взяла из его руки крест.

— Ты как? — он сочувственно заглядывал в ее глаза, Стеф смотрела на него, пытаясь понять, что он хочет услышать.

"Что тобой движет, Эванс?

Это не любовь. Это не дружеское участие. Это… жалость. Я жалкая."

— Уходи.

— Уверена? Может, я лучше посижу с тобой?

— Уйди, пожалуйста, — еще тише повторила она. По лицу не останавливаясь текли слезы, она перебирала в пальцах звенья цепи и смотрела куда-то в пустоту.

— Прости, — он нервно потер лицо, — я должен был отдать сразу, я… повел себя не лучшим образом.

— Ничего, — медленно качнула головой она, — я должна была попросить.

— Нет, ты не должна была, — хмуро рыкнул он. — Нам надо меньше выделываться, обоим…

Он замолчал, опять повисла тишина, прерываемая только размеренным глухим стуком. Он поднялся, дошел до двери, остановился, обернулся. Постоял, глядя как она перебирает цепочку, вздохнул. Вернулся на кровать и сел, сложив руки на груди:

— Я никуда не уйду.

— Как хочешь.

Она сжала в кулаке крест и закрыла глаза.

* * *

 

ГЛАВА 2, 66й день съемок

воскресенье, 28 июля, 66й день съемок, 20/21 лунный день

На улице уже давно было светло. Пели птицы, кто-то ходил под окнами и по коридору мимо двери, школа понемногу наполнялась голосами и шумом. Стивен спал за столом, положив голову на сложенные руки, рядом валялись мятые листы, вырванные из той же тетрадки, в которой она рисовала.

Стефани продолжала сидеть на кровати, обхватив колени и глядя в пространство, внутри было настолько пусто, что казалось, она ловит окружающий мир, как радиоантенна случайные обрывки волн — белый шум в голове иногда прерывался незнакомыми голосами, какими-то расплывчатыми картинками, похожими на чужие воспоминания… Это продолжалось непрерывно, она вслушивалась в этот странный мир изо всех сил, подсознательно чувствуя, что попытки вернуться в реальность причинят боль.

Очередные шаги в коридоре остановились у двери, в замке скрежетнул ключ и в комнату ворвалась Мари, разбудив Стивена. Он выровнялся и потер лицо, хрипло пробормотал:

— Привет. Сколько времени?

Мари бросила на него короткий взгляд и не ответила, сразу же метнувшись к кровати Стеф:

— Привет, ты как тут? — посмотрела в ее пустые глаза и встревоженно тронула за плечо, — эй, прием…

— Не трать силы, я уже пытался, — махнул рукой Стив, поднимаясь и опираясь о стол. — Она с середины ночи такая.

Растерянные глаза Мари яростно сузились, превратившись в тонкие синие лезвия, она медленно обернулась:

— А ты что тут делал с середины ночи?

— Сидел, — парень пожал плечами, старательно не глядя ей в глаза. — Я пришел, а она… уже такая. Ей Льюис позвонил, что-то сказал и она больше не говорила ничего, только просила меня уйти. Пару раз.

— В середине ночи? — дрожащим от злости голосом прорычала Мари. — Ты пришел в середине ночи? Ты, мать твою, вообще слушал меня?

— Мари…

— Эванс, ты гребаный… да я слов таких не знаю, — она сжала кулаки, трясясь от ярости. — Ты знал, ты все знал и все равно ходил выделывался, а потом приперся в середине ночи, увидел, — она задыхалась от эмоций, дернула головой в сторону неподвижной Стеф, — вот это. Увидел и ничего не сделал, сидел спал тут.

— А что я должен был сделать? — вызверился он, маскируя злостью смущение, — я отдал ей крест. Она ничего не говорила, ничего не просила, что я должен был, по-твоему, сделать?

Она хлопнула себя по лбу, запрокидывая голову и тяжело дыша, качнула головой, тихо выдохнула:

— Уходи.

— Слушай, — начал он, но Мари подошла к двери и резко ее распахнула, подталкивая Стивена в коридор:

— Иди отсюда, ты гребаный… уходи.

— Мари…

— Я видеть тебя не хочу. Брысь отсюда, сейчас же.

Он пытался сказать что-то еще, но она выпихала его из комнаты, закрыла дверь у него перед носом и провернула замок, с облегчением выдохнула и сгорбилась, как будто это отняло у нее все силы. Подошла к кровати Стеф, присела, заглядывая в ее лицо, подергала за штанину, с надеждой пролепетав:

— Стеф, слушай, приди в себя по-хорошему, а? Я так не хочу тебя бить, поливать водой или делать что-то еще такое же не прикольное…

Стефани попыталась сфокусировать взгляд на ее лице, попыталась что-то сделать, как-то пошевелиться… не получилось. Было такое ощущение, как будто тела у нее нет вообще, она не чувствовала его и не могла двинуть ни единой мышцей. Рыжая еще что-то говорила, трясла ее, потом хорошо размахнулась и звонко ударила по щеке. Это немного встряхнуло, но не более. Потом Мари кому-то звонила, кто-то приходил, было шумно…

А потом она чуть не задохнулась от ощущения, что во рту что-то горит.

Напротив сидела Мари, держа ее за подбородок и тыкая в губы бутылку с зеленоватой жидкостью, шепотом повторяя: "Пей, пей, давай, еще". Огонь прокатился внутри лавиной, Стеф отвернулась и схватилась за обожженное горло, с трудом пытаясь сделать вдох. Глаза слезились, все тело мелко тряслось, а сознание потихоньку возвращалось к жизни.

— Вот, уже лучше, — рыжая с облегчением улыбнулась. — Еще будешь?

— Нет, — прохрипела Стефани. — Что это за гадость?

— Не знаю, я просила принести что-нибудь покрепче, — она закрыла бутылку и посмотрела на этикетку, — абсент. Никогда не пила такое.

Стефани закашлялась и покачала головой:

— Мари, блин… его не пьют в чистом виде, — схватилась за живот, чувствуя себя так, как будто глотнула кислоты и она прямо сейчас разъедает желудок. — Черт… мне надо что-нибудь съесть, срочно.

— Так пойдем, — Мари подхватилась, помогая ей встать, — заодно расскажешь, что у вас тут без меня произошло. — Она поддержала покачнувшуюся Стефани и вздохнула: — Только давай сначала пойдем тебя умоем, ты плохо выглядишь.

— Я уже не помню, когда я в последний раз выглядела хорошо, — криво улыбнулась Стеф. — Пойдем.

* * *

Когда они добрались до столовой, она уже более-менее связно соображала, даже почувствовала голод, чего с ней уже давно не было. На них косились, но Стефани делала вид, что не замечает — она прекрасно помнила тот ужас, который видела в зеркале над умывальником.

Если раньше она была похожа на свежую утопленницу, то теперь больше смахивала на несвежего зомбяка, даже подумала, что ее бы через таможню не пропустили по собственному паспорту. Кожа была не просто белая, а прозрачно-синеватая, круги под глазами казались нарисованными специально, щеки ввалились, выделив острые скулы и бледно-серые губы.

"Если до завтра это не пройдет, Бетти придется совершить невозможное, чтобы зритель поверил, что это все еще я."

Ходить было тяжело, как будто она несла на спине огромный рюкзак, даже голова казалась тяжелой, ее постоянно хотелось куда-нибудь положить, чтобы не напрягать шею. Мари смотрела на нее с таким сочувствием, что Стеф чувствовала себя виноватой и пыталась делать вид, что все в порядке, но получалось плохо.

Они взяли подносы и сели за дальний столик, в столовой было не много людей, но им не хотелось быть услышанными. Мари по-шпионски окинула взглядом присутствующих и тихо спросила:

— Так что все-таки случилось?

— Крис нашел в моих вещах крест Эванса и разозлился. И выкинул его в озеро, — почти шепотом ответила Стеф, нарезая мясо.

— А какого фига он копался в твоих вещах? — нервно скривилась рыжая, Стефани поморщилась:

— Я спрашивала, он не ответил. Сказал, что искал именно этот крест. И нашел, — она вздохнула, пробуя маленький кусочек, прожевала и нахмурилась, — а Эванс тебе рассказал про крест?

— Да, — кивнула Мари, — давно еще, когда вы с ним поссорились и ты перестала у него спать.

— Как он умудрился вытащить его из озера? — не надеясь на ответ, а просто в пространство спросила Стефани, но подружка ответила:

— Он поехал в город и взял в аренду кучу оборудования, нанял людей и вместе с ними весь день копошился в озере с металлоискателями. — Она увидела ошарашенное лицо Стеф и часто закивала, округляя глаза: — Да, я сама в шоке. Они, похоже, всю донную грязь через сито просеяли, столько всего вытащили. Там воттакенная куча железяк — монетки, крышечки, болтики, даже драгоценности есть, он мне показывал.

В этот момент открылась дверь и вошел Стивен, Мари увидела и замолчала, делая вид, что страшно интересуется содержимым тарелки. Стефани тоже опустила взгляд, но увидела, что парень остановился у их стола и все-таки посмотрела на него.

— К вам можно? — очень тихо и вежливо спросил он.

— Нет, — рыкнула Мари, — мы общаемся.

— Я просто хотел…

— Я сказала, нет, — повысила голос рыжая, — ты уже сделал все, что мог.

— Мари…

— Иди бордюры погрызи, — она выровнялась и сложила руки на груди, глядя на смущенного Стивена злобным непреклонным взглядом. Он опять набрал воздуха, собираясь что-то сказать, но она успела раньше: — Иди бумажечки пожуй. Давай-давай, они тебя заждались.

Парень нервно потоптался на месте, бросил короткий взгляд на смущенную агрессией подруги Стеф, беззвучно чертыхнулся и ушел. Мари проводила его победным взглядом, высоко подняв подбородок, кивнула, когда за ним закрылась дверь, с облегчением выдохнула и показала язык:

— Слава сизым капушкам… Что такое? — посмотрела большими невинными глазами на давящуюся смехом Стеф, — что-то не так?

— Чему-чему слава? — наконец не выдержала Стефани, Мари нахмурила брови, изобразила в воздухе пальцами что-то неопределенное:

— Ну, капушки… такие маленькие точечки, светленькие… Что опять?

— Забей, — сквозь смех отмахнулась Стефани. — Лучше скажи, за что ты его так?

— За то, что гад ползучий, — нахмурилась рыжая, злобно втыкая вилку в салат. — Я ему сказала, чтобы сразу отнес крест тебе. А он сказал, что тебе его помощь больше не нужна, типа твои проблемы теперь решает твой парень, — она поморщилась и дернула щекой, — ревность у него в заднице заиграла, нашел время… Что там, кстати, Крис? Нашел что-нибудь?

— Нет, — опустила глаза Стефани. — Он поехал советоваться с более опытными людьми, но ему не смогли помочь. Он вечером приедет, расскажет подробнее.

— Ясно, — Мари хмуро покопалась в тарелке, положила вилку, — и какие у тебя планы?

— Попытаюсь поспать, — пожала плечами Стеф. — Я вторые сутки на ногах, с маленькими перерывами.

— Это правильно, — кивнула подружка, — а я тогда пойду к Алексу, не буду тебе мешать. Ему, кстати, очень понравился твой рисунок, ты не против, что он его себе взял? А то я могу обратно забрать.

— Не против, — улыбнулась Стеф, — пусть забирает… Ты прости, что я твою тетрадку взяла, мне нельзя было спать, а за компом сидеть уже глаза выпадали.

— Да ничего, можешь забрать ее себе, у меня еще много.

— Спасибо, — Стеф посмотрела на изображающую беззаботное веселье подругу и понизила голос, — за все спасибо. Я не знаю, чтобы я без тебя делала.

— Пожалуйста, — Мари скривила рожицу и показала язык, потом на миг стала серьезной и очень тихо добавила: — Только не пугай меня так больше, ладно?

Стефани вздохнула и опустила глаза.

* * *

Когда Мари пожелала ей приятных снов и закрыла за собой дверь, Стефани вдруг почувствовала, что совершенно, ни капельки не хочет спать. Попытки полежать под одеялом с закрытыми глазами вызвали легкое головокружение, она поднялась и села, достала ноутбук. Проверила почту (ничего нового), фейсбук (ничего нового) и даже почитала новости. Спать не хотелось.

Достав из сумки "Рецепты", опять погадала на всякую ерунду, легла под одеяло, продолжая листать страницы. Тетрадь открылась на развороте с вызовом черта и заговором на вещий сон, Стефани заметила, что чаек для заговора состоял из тех же самых трех травок, что и для вызова черта.

"А я пила его не так давно… можно для прикола попробовать прочитать наговор, вдруг сработает? Я ведь ничего не теряю, крест на мне, ничего страшного не случится."

Наговор состоял из восьми строчек и напоминал глупый стишок из детской книжки, но она честно прочитала его, ни разу не запнувшись. Закрыла тетрадку, сунула под подушку, укрылась, отвернувшись к стене.

"Пусть мне приснится хоть что-нибудь хорошее, хотя бы для разнообразия, я так задралась смотреть кошмары.

Хочу увидеть Стивена…

Нет, хочу увидеть правду, какой бы она ни была. Правду."

Теплая темнота понемногу окутала ее и стала мягко покачивать, убаюкивая и расслабляя, обещая именно ту безмятежность, которой ей так нехватало. Стефани расслабилась и окунулась в нее с головой.

* * *

Она лежала на земле, глядя в небо. Небо было пронзительно-синее, чистое, без единого облачка. Солнце слепило глаза, заставляя щуриться.

Она точно знала, что ей это снится, абсолютно точно. Потому что на нее с нежной улыбкой смотрел Стивен, таким взглядом, как будто ничего не случилось, с такого расстояния, как будто они были вместе.

Его волосами играл ветер, они блестели, вызывая желание к ним прикоснуться. Она протянула руку и пропустила между пальцами тонкую прядь, он рассмеялся и обнял ее, прижимая к себе и переворачиваясь на спину. Она оказалась еще ближе, смотрела в его глаза, практически лежа у него на груди. В его глазах отражались искры, волосы растрепались и рассыпались по траве.

Трава была такой зеленой, как будто ее специально покрасили. Его кожа казалась очень смуглой по сравнению с белой рубашкой. Рубашка была явно лишней, как и ее белое платье из воздушной ткани, легкой, совсем не защищающей от ветра…

Он мягко прикоснулся к ее щеке и назвал ее по имени.

* * *

Она проснулась совершенно бодрая, как будто и не спала. За окном была непроглядная темень, это позволяло поверить, что ей все-таки удалось уснуть и проспать довольно долго. Причин подниматься не было, поэтому она укрылась с головой и крепко зажмурилась, пытаясь поймать утекающий сквозь пальцы сон, и опять оказаться там, хоть на минуту.

"Не получится. Это магический сон, и он закончился.

Неужели это действительно пророчество?"

Она вспомнила, как Стивен спорил с ней ночью в автобусе, на съемках клипа, его слова: "Я видел сны с тобой, которые еще не сбылись. И они сбудутся"…

"Неужели у нас с ним еще есть шанс?"

Она попыталась себя немного осадить, но сердцу так хотелось надеяться, что его было невозможно утихомирить и заставить забыть.

"Господи, как же хочется верить…

А как же тогда Крис? Он столько для меня сделал.

Что делать?"

Достала из-под подушки тетрадку и открыла наугад, прочитав первую строчку сверху.

"…ложиться спать, ни с кем сегодня не разговаривая".

Усмехнулась и спрятала "Рецепты", опять зарываясь в одеяло.

"Завтра. Он приедет и мы все решим. А сейчас надо отдохнуть".

* * *

 

ГЛАВА 3, 67й день съемок

понедельник, 29 июля, 67й день съемок, 21/22 лунный день

За окном было еще темно, когда она почувствовала, что ее трясут за плечо. Открыв глаза, увидела склонившегося к ней Криса, сидящего на ее кровати, он был усталый и сонный, но в глазах была тревога за нее.

— Привет, малыш. Ты как?

— Привет, — она села, потерла лицо, — не знаю, нормально… Ты сам-то как? И как ты вошел, кстати?

Она осмотрелась, увидела Мари, мирно спящую в своей постели. Крис поймал ее взгляд и отмахнулся:

— Не переживай о ней, она не проснется до утра.

— Тогда туши свет и ложись ко мне, — она встревоженно погладила его по щеке, — ты когда спал в последний раз?

— Это не важно, — он поморщился и дернул щекой, — потом. Расскажи мне, что тут у вас было? Я вижу, ты смогла найти крест.

— Это Эванс его нашел, — Стефани смущенно спрятала цепочку под воротник. — Я сама не знаю, как он смог, спроси сам, если интересно… а сейчас лучше расскажи, как ты съездил.

— Плохо, — убито выдохнул Крис, — он меня только еще больше запутал и расстроил.

— Кто такой "он"? Тоже маг?

— Не знаю, — Крис поджал губы и приподнял плечи, — я вообще не уверен, что он человек. Мне о нем дядя рассказал, сказал, что если случается что-то такое, с чем ты не можешь справиться, то надо искать его. Его зовут Кими, он живет в любом большом городе.

— Как это — в любом? — округлила глаза Стеф, Крис развел руками:

— А вот так. В любом. Он везде, как он перемещается между городами, никто не знает. Да о нем вообще почти никто ничего не знает, — парень вздохнул и сгорбился, переплел пальцы, задумчиво их рассматривая. — На вид — самый обычный мужик, выглядит лет на тридцать. Но дядя говорил, что он уже лет сто так выглядит, а может и гораздо дольше — никто не знает, сколько ему лет и откуда он взялся.

— Как ты его нашел?

— Он сам меня нашел, — Крис задумчиво похрустел пальцами, тихо добавил: — Надо, наверное, и тебе рассказать, а то вдруг тебе придется его искать самой… Для того, чтобы его найти, надо приехать в любой большой город, как минимум миллионник, найти там несколько самых крутых бойцовских клубов, желательно даже попасть на несколько боев, чем жестче будет месиво, тем лучше… он там обязательно будет, он любит кровь и жестокость. — Крис криво усмехнулся, восхищенно прошептав: — И знаешь, я его понимаю. Там столько энергии выбрасывается, чокнуться можно, надо тебя как-нибудь сводить, ты почувствуешь. Как только поставим тебе "магнит", обязательно.

— И что делать в этом клубе, чтобы его найти? — Стефани передернуло от его кровожадного взгляда и она поспешила сменить тему.

— Ничего, он сам подойдет. Он чувствует людей с силой и всегда первый подходит. Он ко мне даже по имени обратился, прикинь?

— Круто. О чем вы говорили?

Парень помрачнел и отвернулся, опять рассматривая пальцы:

— Я рассказал ему о твоей ситуации, он подумал… знаешь, мне даже показалось, что он тебя на расстоянии просканировал, он так уверенно говорил. Сказал, что удивляется, что ты вообще до сих пор жива, любой другой давно бы скопытился. Сказал, что у тебя очень большой природный резерв и только благодаря этому ты до сих пор держишься, этого резерва хватает на то, чтобы питать такого сильного духа и при этом самой не впасть в кому. Это большая редкость, даже среди магов, тебе сильно повезло.

— Это все круто, но он не сказал, как мне избавиться от этого духа?

Крис помрачнел еще больше и виновато посмотрел на нее:

— Это невозможно, малыш. Понимаешь, из-за того, что ты провела ритуал в неподходящее время, в наш мир прорвался очень сильный дух. Но из-за того, что ты использовала в ритуале такую охренительно сильно заряженную воду, он не смог вырваться за коридор зеркал и оказался как бы в подвешенном состоянии, ни здесь, ни там. А мир не любит неустойчивости, поэтому по закону равновесия, он занял именно то место, которое должен был занять дух, вызванный тобой — хранителя "кольца". Но обычно хранителями становятся очень слабые духи, которых вполне может подчинить своей воле маг, они начинают его слушаться и сотрудничать, к взаимному удовольствию.

— А я, получается, завела себе монстра в качестве домашнего животного и теперь сама вынуждена его бояться, да?

— Вроде того. Он слишком сильный и не хочет тебя слушаться, но он к тебе привязан и получает энергию только через тебя. А прокормить такое огромное чудовище очень сложно, тебе повезло, что у тебя такой большой резерв. Меня, например, такой сильный дух выжал бы досуха за пару суток, а потом убил и вернулся назад в свой мир.

— Если я умру, он вернется туда, откуда пришел?

— Да, пока ты жива, он с тобой связан, но смерть обрывает эту связь.

— А может, мне устроить клиническую смерть, а потом откачать?

— Нет, демон привязан не к телу, а к душе, даже если ты умрешь, он будет еще сорок дней носиться рядом, пока душа не уйдет на перерождение. — Он задумчиво помолчал, очень тихо добавил: — А что происходит потом, никто не знает… Но, поскольку люди не рождаются с демонами внутри, можно предположить, что там души как-то очищаются от всей этой грязи. — Он помолчал, тряхнул головой: — Ладно, черт с ним, нам это все равно не подходит.

— Так что мне делать, если от него нельзя избавиться?

— Научиться жить с ним, — хмуро выдохнул Крис. — С твоим огромным резервом и моей помощью — это реально. Нужно поставить тебе "магнит", потом еще одно кольцо второго порядка, которое ставится сверху на "магнит", у меня его нет, для меня это слишком круто, а вот ты выдержишь. Это поможет тебе тянуть силу на гораздо большем расстоянии… а потом придется, наверное, открыть собственный бойцовский клуб или там стадион, не знаю, — он обреченно посмотрел на нее, как будто сам не верил в то, что говорит. Вдруг взял ее за руку и с поразительной горечью прошептал: — Прости, малыш. Это все из-за меня… если бы я знал.

— Причем тут ты? — смутилась Стефани, обняла его, пытаясь скрыть растерянность. — Это же я его вызвала, я провела ритуал в неправильный день. Это только моя вина.

— Не только, — он крепче сжал ее в объятиях. — Я прекрасно видел, что нравлюсь тебе, ты мне тоже нравилась… Если бы я не колебался так долго и не делал вид, что мне наплевать, то тебе бы не пришлось проводить этот проклятый ритуал. Все было бы хорошо и так. А теперь нам придется мучиться с твоим духом всю жизнь.

— А это кольцо точно нельзя как-то снять? Чтобы отправить демона восвояси, не умирая?

— Почти любое другое кольцо — можно, — хмуро прошептал Крис, — приворот — нельзя. Это навсегда.

"А черт сказал, что можно. А он, в отличие от тебя, не может врать в ответ на прямой вопрос… нужно только знать, что спрашивать. А я пока не знаю."

— Так что мне делать, Крис?

— Ничего. Спи с крестом, больше ешь и меньше колдуй. Будем ждать полнолуния, потом поставим тебе "магнит" и будем думать дальше. — Он опять обнял ее, задумчиво посмотрел на спящую Мари и добавил: — Хотя, знаешь… попробуй больше общаться с людьми, трогать их, смешить, злить, вызывать эмоции, короче.

— Зачем? У меня же нет "магнита".

— Он тебе сейчас и не нужен. Люди — как сообщающиеся сосуды, постоянно обмениваются энергией, всегда, чуть отдал, чуть получил. "Магнит" нарушает правила и позволяет брать, не отдавая. А ты сейчас настолько пуста, что из кого угодно будешь только тянуть, потому что отдавать тебе просто нечего. Обращала внимание, когда приходишь навестить больного друга, то через время ему становится лучше, а тебе — хуже? Это именно то, когда человек болеет, у него мало сил, поэтому он тянет из окружающих больше, чем отдает. Сейчас это как раз твой случай, пользуйся.

— Понятно, — она помолчала, посмотрела на осунувшееся лицо парня, погладила его по плечу. — Ты спать собираешься? Еще есть время.

— Да, надо, — он помялся, — только я к себе пойду, ты не против? Там Макс спит, я ночью из него хоть чуть-чуть потяну, а то твоя Мари уже бесполезна в этом смысле.

— Что случилось с Мари? — встревожилась Стеф, Крис усмехнулся:

— Ты случилась. Мне тут уже ловить нечего, пойду я. Спокойной ночи.

Он наклонился, целуя ее, она на автомате ответила, посмотрела, как он выходит из комнаты, легла, задумалась. Вспомнила свой вещий сон, нежную улыбку Стивена… опять накатило чувство вины.

"Крис столько для меня делает, а я мечтаю о другом парне. Хотя, Эванс тоже по моей милости потратил кучу сил, времени и денег на поиски своего креста, хотя я ему ничем не могу отплатить, только проблемы создаю."

Мысли вернулись к спящей Мари, опять стало стыдно.

"Я всем создаю проблемы, даже Мари опять успела подгадить. Получается, что я постоянно тяну из нее силу, когда она рядом? Черт, у нее и так сил не вагон, а еще и я… Я чудовище."

Отпущенные в вольный полет мысли опять уперлись в грудь Стивена, душа разрывалась между горьким сожалением утраты, диким чувством вины и беспочвенной надеждой.

"Почему даже в самой безнадежной ситуации все равно хочется верить в лучшее? Ведь ты сказал, что не можешь меня простить… а еще сказал, что уверен на сто процентов, что мы опять будем вместе. Как это стыкуется?

Ты такой упертый баран, что изменить принятое тобой решение совершенно невозможно.

Но ведь ты сам сказал, что нет ничего невозможного. И доказал, не раз.

Черт, я уже ничего не понимаю…

Ясно только то, что я не могу перестать о тебе думать. Но бросить Криса тоже не могу. Почему? Ведь я уже прекрасно поняла, что не люблю его. Почему я не могу его бросить?

Страх одиночества? Или то, что он — мой единственный гид в мире магии? Или просто он меня настолько любит, что я не нахожу в себе сил отказаться от такого подарка небес?

Слишком много вопросов, но правильного все равно нет."

Она попыталась выбросить из головы все лишнее и опять уснуть.

* * *

Она сидела на высоком стуле перед зеркалом, молча смотрела перед собой и старательно не замечала убийственного взгляда Бэт. Визажистка повысила убийственность взгляда вдвое и ее стало очень сложно не замечать. Стеф скривилась и обреченно выдохнула:

— Что?

— Что? — взорвалась Бетти. — Что? И это все, что ты можешь мне сказать? Ни-че-го, дорогая моя, все отлично, все прекрасно, все просто лучше некуда, — она драматично всплеснула руками, сделала зверское лицо и уперла руки в бока: — Ты в зеркало смотрела? Что нужно было с собой сделать, чтобы добиться такого? Расскажи мне, сделай одолжение, это станет для меня бесценным профессиональным опытом. Смогу лучше понять природу перевоплощения в зомби и глубже изучить механизмы превращения молодой цветущей кожи в старый пергамент. Что мне теперь прикажешь делать с тобой?

— Соверши чудо, — мрачно ответила Стеф. — Ты же раньше это как-то делала.

Бетти скривилась, как будто от боли, выдохнула и взяла себя в руки. Потерла подбородок, задумчиво рассматривая лицо Стефани, как заядлый графитчик белую стену, грязную и кривоватую, но все-таки возмутительно чистую.

— Ладно, я посмотрю, что можно сделать, — наконец выдохнула она, щупая щеку Стеф, уже спокойнее спросила: — И все-таки, как ты умудрилась? Это из-за той болезни, из-за которой ты в больнице лежала?

— Да, — с готовностью согласилась Стеф, радуясь, что ей не пришлось врать и сочинять.

— А что у тебя было? Ты вроде бы ничем не страдала, скакала как коза раньше, даже в спортзал ходила… что-то по-женски?

Она помялась и отвела взгляд:

— Я не хочу об этом говорить.

— Как хочешь, твое дело. — Бэт взяла ее за подбородок, с профессиональным прищуром повертела голову из стороны в сторону, вздохнула: — М-да, сложно будет превратить это в юный нежный цветочек.

— Какой цветочек? — фыркнула Стеф, — раньше ты маскировала меня под жухлую придорожную траву.

— Так то раньше, — усмехнулась Бетти. — Ты новый сценарий видела? Я знаю, что нет, его еще никто не видел. Но мне, по большому секрету, рассказали кое-что, необходимое для переосмысления образов главных героев. Ты не знала, что ты теперь в главных героях? — она криво усмехнулась и взялась за баночки, приговаривая: — Да, детка, так бывает. Иногда так случается, что простая девушка со второго плана вдруг просыпается знаменитой. Это удается далеко не всем, для того, чтобы так редкостно повезло, нужно обладать многими талантами и знаниями. Но самое главное, что нужно для того, чтобы проснуться звездой, — она вздохнула и улыбнулась еще ядовитее, — надо знать, с кем засыпать.

Стефани задохнулась от возмущения, а Бетти рассмеялась:

— О, да, звездность в наше время передается только по наследству и половым путем. В принципе, шанс есть у всех, а?

Она пошловато подмигнула, начиная намазывать на лицо Стеф содержимое баночки, замурлыкала под нос песенку, потом как бы между делом поинтересовалась:

— Одного я не пойму, зачем восходящей звезде, использовавшей в качестве ступенек мистера Эванса, продолжать держаться за начинающего, и потому совершенно бесполезного мистера Льюиса? Ради пиара? Или для удовольствия? Так Эванс, вроде, тоже хорош, девочки хвалят…

У Стефани от возмущения горело лицо, но она не успевала вставить в ироничный монолог стилистки ни слова — как только она находила в себе силы ответить на один выпад, Бетти тут же огорошивала ее с другой стороны. Наконец она просто зажмурилась и сказа в пространство, перебив ее на полуслове:

— Я не спала с Эвансом.

— А это не важно, — еще ироничнее улыбнулась Бэт. — Спала, не спала — какая разница? Ты никому ничего не докажешь, слухи уже пошли, а они как лесной пожар — если начались, их уже не удастся скрыть или остановить на полпути. Даже если ты каким-то образом это докажешь, всем уже все равно. Да и как ты заставишь поверить тебе незнакомых людей, если даже я тебе не верю? Вся съемочная группа видела, как вы ходили под ручку, а некоторые видели даже больше.

— Бетти, — вдруг прищурилась Стеф, рассматривая лицо визажистки в зеркале, — а не ты ли случаем тот самый "авторитетный источник", который постоянно сливает всю грязь о съемках в интернет?

— Нет, не я, — снисходительно фыркнула женщина, — этим занимается специальный человек в пиар-отделе, вся эта "грязь" тщательно обдумывается маркетологами и пиарщиками, потом утверждается у руководства, и только потом выкладывается в сеть. Я думала, об этом все уже давно знают. Как можно быть такой наивной? Я в шоке.

Она продолжила напевать, но Стеф ее уже не слушала, погрузившись в невеселые мысли.

* * *

Сценарий действительно переделали. После обеда раздали новые экземпляры, все до вечера ходили уткнувшись в текст и только изредка недоуменно переглядываясь. Все изменилось.

Эванс, у которого раньше была весьма эпизодическая роль, резко вышел на первый план, у него появились общие сцены практически со всеми главными героями. И со Стеф. Хотя теперь ее тоже можно было смело записывать в звездный сонм самых главных — она была практически везде. Ее героиня, кроме танцев, теперь еще и запела, так что уроки, которые вел герой Стивена, теперь стали их общими сценами.

Чем дальше она читала сценарий, тем больше хотелось уткнуться в страницы лицом и застонать от безысходности — попробуй теперь выброси проклятого Эванса из головы. Он везде. А Крис практически постоянно снимается с Эшли, на каждой второй странице целуется, а на каждой пятой ссорится, но Стеф этого не увидит — ее переводят во вторую съемочную группу, теперь ее режиссером будет Мелани.

Единственным плюсом этих нововведений было то, что у нее появилась возможность сниматься с Мари, в чью-то гениальную голову пришла идея познакомить их персонажей. Но Стефани это мало утешало.

В очередной раз перевернув страницу, она увидела, что на столик упала тень, и поморщилась, пытаясь не обращать внимания. Но по столу постучали, все-таки выводя ее из задумчивости.

— Что? — она хмуро сдернула наушники и подняла глаза, увидела стоящего напротив Стивена и растерялась, как-то сразу забыв, что они уже давно не друзья, тихо сказала: — Привет, садись. — Он немного удивленно дернул бровями, но сел, молча глядя на нее. Стефани тоже невольно начала его рассматривать, заметила, что он выглядит уставшим и невыспавшимся.

"Опять всю ночь просидел с гитарой?"

Заметила, что его волосы, обычно похожие на сроду нечесаную львиную гриву, аккуратно выровнены и уложены.

"Только что со съемок?"

Заметила, что он действительно похудел.

"Теперь тебя совсем некому кормить?"

Поняла, что он все еще молчит, нервно расцарапывая мозоль на пальце, засмотрелась на его руки, почувствовала щемящую жажду к ним прикоснуться… или хотя бы услышать, как он играет.

"Когда я в последний раз тебя слушала?"

Память беспощадно окатила сознание "летней грозой", она увидела его руки на клавишах, опять почувствовав, насколько она по этому соскучилась.

"Ничего, по сценарию, ты мой преподаватель музыки и вокала, я теперь каждый день смогу наслаждаться твоей игрой, на вполне законных основаниях."

Она опять перевела взгляд на его лицо, вспомнила свой сон, подумала, что во сне он выглядел гораздо лучше, без этой усталой бледности и худобы — значит, сон сбудется еще нескоро.

"Неужели и правда сбудется? Неужели у нас есть шанс? Господи, как же хочется надеяться…"

За спиной кто-то громко хлопнул дверью и это вывело ее из задумчивости. Стефани вдруг поняла, что уже довольно долго молча пялится на Эванса, страшно смутилась и отвела глаза, бесстрастным голосом поинтересовавшись:

— Что ты хотел?

Он нахмурился, как будто уже и сам забыл, зачем пришел, уставился в стол и буркнул:

— Мелани просила тебя зайти в гримерку.

— И все? — приподняла брови Стеф, он пожал плечами и встал:

— Все, — без нужды поправил рукава и быстро вышел из столовой. Стефани проводила его взглядом, прикусила губу и допила свой остывший кофе. Собрала со стола бумажки, сунула в сумку, встала.

"Странно, очень странно… надо поговорить об этом с Мари. Эта разведчица точно должна что-нибудь знать."

* * *

Съемки закончились рано, группа Сэма еще во всю пыхтела перед камерами, а их Мелани уже отпустила. Режиссерша была страшно недовольна и дала всем это почувствовать в полной мере — актеры расходились отдыхать с такими мордами, как будто их обидно натыкали носом в неприятную правду.

Мари, в отличие от всех остальных, сегодня не досталось совсем, но она тоже ходила понурившись, потому что чувствовала себя виноватой за то, что отрывается от коллектива. Ее Алекс был занят и они пошли в столовую вдвоем, хмуро и не глядя друг на друга. Мари не выдержала первой:

— Мне кажется, Мелани перебарщивает.

— А мне кажется, ты просто меня жалеешь, — благодарно, но недоверчиво улыбнулась Стеф. — Спасибо, конечно, но она права. Я сегодня плохо играла.

— Они все поменяли, — рыжая развела руками и запрокинула голову к потолку, как будто призывая его в свидетели. — Это нереально, так быстро перестроиться на новый образ.

— Образ остался тот же, — вздохнула Стеф, — поменялся только сюжет и количество времени и внимания, которое уделяется героям на экране. Раньше я делала то же самое, просто меня всегда заслоняли от камер либо Эшли, либо Крис, да и Сэм предпочитал закрывать глаза на всякие мелкие огрехи.

— Да, а для Мелани мелочей не существует, — виновато понурилась Мари. — Ну ничего, ты со временем привыкнешь, вот увидишь. У вас скоро будет с Эвансом такая клевая сцена, — она заговорщически понизила голос и игриво стрельнула в Стеф глазами, — ее пока нет в сценарии, но я…

— Случайно, — шепотом вставила Стеф.

— …подслушала, как Лили обсуждает ее с Тони. — Мари сложила руки на груди и прикинулась уязвленной: — Да, случайно. Так получилось, что я проходила мимо.

— И совершенно случайно задержалась у замочной скважины, — с подколом закивала Стеф. — Знаю я тебя, тайный агент внутренней безопасности. Без твоего ведома тут ни единого кадра не снимут.

— Ну и бе-бе-бе, — показала язык Мари, вздернула нос и сделала вид, что страшно обиделась. Стефани поспешила сменить тему:

— Слушай, сегодня после обеда я разговаривала с Эвансом… ну, не то чтобы разговаривала, так, парой слов перекинулась. — Стеф смущенно повела плечами, увидела, как Мари навострила уши, и продолжила: — Мне показалось, что он как-то… что-то с ним не так, короче. Ты не в курсе?

— Ну, — рыжая важно приподняла брови, медленно пожала плечами, нагнетая атмосферу, — с ним много чего не так в последнее время… Если ты уточнишь, что именно показалось тебе странным, я, может быть, что-нибудь припомню. Может быть.

Стефани задавила смешок и толкнула ее плечом:

— Не выделывайся, я серьезно. Что с ним случилось?

Мари перестала воображать и сдулась:

— Ладно, я тебе скажу. Но с одним условием — ты честно скажешь мне, почему он тебя так внезапно заинтересовал.

Стефани напряглась и попыталась изобразить равнодушие:

— Да просто так. Не хочешь — не говори.

— Стеф, хомячью бабушку, — раздраженно подпрыгнула рыжая. — Сколько можно, а? Что вы ходите оба как два придурка, кидаетесь из крайности в крайность и постоянно прикидываетесь, что вам друг на друга плевать? Когда на самом деле следите друг за другом и постоянно интересуетесь каждым шагом, в полной боевой готовности кинуться помогать, если все плохо, или испортить настроение, если все хорошо? Кого вы обманываете, весь мир уже в курсе, что вы друг друга любите, хватит.

— Не все так просто, — отвела взгляд Стеф. Опасливо осмотрелась и понизила голос: — В воскресенье, после съемок клипа, мы разговаривали… Я готова была уйти от Криса и начать все заново, но Эванс сказал, что ему это не нужно. Он не может меня простить и не хочет больше пытаться… и вообще не хочет со мной общаться. — Стефани почувствовала, что горло перехватило от этих воспоминаний, и замолчала, Мари смотрела на нее круглыми синими глазищами, в которых сочувствие мешалось с предвкушением новой разведработы. Стефани чуть расслабилась и улыбнулась, сказала уже намного безразличнее: — Но при этом он ведет себя так, как будто ему все еще не все равно, что я чувствую. Постоянно пытается как-то поддеть и разозлить, заставить ревновать, не знаю… может, это такой способ отомстить.

Она опять легкомысленно улыбнулась, пытаясь убедить подружку, что для нее сказанное не имеет значения. Подружка не повелась.

— Стеф, я все выясню, — решительно кивнула она, как будто получила боевое задание и рвется выполнять, — я тебе обещаю.

Стефани усмехнулась, но не стала ее отговаривать.

— Пойдем есть, меня там уже Дэн заждался, наверное.

* * *

На ужине почему-то не было Криса, хотя они с Мари просидели очень долго, дожидаясь опоздавшего Алекса. За дальним столиком тянул кофе Эванс, Стеф постоянно чувствовала взгляды, которые он бросал по очереди на нее и на Мари, но делала вид, что они ее не задевают. Алекс шутил и смеялся, Мари веселилась, Стеф прикидывалась, что ей тоже хорошо. Давилась своей великанской порцией и постоянно косилась на Стивена, который нервничал все больше, сверля взглядом спину Мари.

Когда Алекс ушел относить пустую тарелку, Стеф наклонилась к подружке и прошептала, не разжимая зубов:

— Эванс на тебя постоянно пялится.

— Пускай, — так же непалевно ответила рыжая, — так ему и надо. — Стрельнула глазами в спину своего парня и добавила: — Ты сейчас доешь и уходи, соври, что у тебя есть дела. Я буду обрабатывать Эванса, не хочу, чтобы он отвлекался.

— Хорошо, — Стеф улыбнулась и художественно размазала по тарелке остатки каши, убеждая себя, что таким малым количеством можно пренебречь и почти честно сказать Дэну, что она доела все. Улыбнулась Алексу: — Спасибо за компанию, мне пора. Пока, — сделала ручкой Мари, та кивнула ей, со значением сжав губы и нахмурив брови:

— До вечера.

Стеф отнесла тарелку и упорхнула, почти бегом доскакав до комнаты и сразу же принявшись шпионить за Мари.

Рыжая пила чай и кокетничала с Алексом, совершенно ничего не предпринимая в отношении Эванса, изнывающего за своим столиком в одиночестве. Шло время, Алекс взял им еще чая, столовая понемногу пустела. Стефани уже успела сто раз раскритиковать подружкины способы "обработки", когда Стивен все-таки собрался с силами и подошел к ней.

Алекс перестал болтать и со смущенной улыбкой поднял взгляд на Эванса, молча стоящего у стола, а Мари невозмутимо пила чай, только секунд через пять обратив на него внимание. Сделала большие глаза и наигранно вскинула брови, переводя взгляд с одного на другого:

— Что? Я вам мешаю, хотите пообщаться?

— Нет, — выдавил Стивен. — Я хочу поговорить с тобой.

— А я не хочу, — с кукольной улыбкой развела руками она, опять взяла чашку и улыбнулась своему парню: — Так что там дальше было?

Алекс смутился еще больше и молча виновато покосился на Эванса. Стивен хмуро выдохнул и сложил руки на груди:

— Мари, это важно.

— Ты уже бумажечки пожевал? — осведомилась она, отхлебнула чая и прищурилась: — Все пережевал?

— Хватит, — рыкнул он.

— Иди букашечек лови, — мигом отразила его злость Мари.

— Блин, хоббит, я поймаю тебе любых насекомых в любом количестве, если ты соблаговолишь уделить мне пять минут.

— Эй, ребята, — Алекс поднял ладони, смущенно улыбнулся Мари, — я вас, пожалуй, оставлю. Наберешь меня потом, окей?

— Хорошо, — рыжая поцеловала парня и проводила нежным взглядом до двери, потом перевела глаза на занявшего его стул Стивена, изображающего безвинно осужденного, сложила руки на груди и приподняла бровь, играя под прокурора:

— Так значит, наловишь мне букашечек?

— Наловлю, — злобно прошипел парень, она кивнула и нехорошо улыбнулась:

— И бумажечки пожуешь?

— Мари, это не смешно, — поморщился он. Рыжая мигом перестала прикидываться великовозрастным дитятком и навалилась на стол, приблизив свое лицо к его и прошипев:

— Не смешно было, когда я у тебя чуть ли не в ногах валялась, умоляя не быть сволочью и отдать Стефани крест. Вот это было нихрена не смешно, Эванс. Не смешно было, когда Алекс по такому дождяре вез меня через перевал, когда я не могла ей дозвониться и поехала разыскивать ее машину вдоль трассы. А еще не смешнее было утром, когда она сидела в ступоре как мертвая, ни на что не реагировала и была похожа на пациента онкологии на последней стадии издыхания.

Стивен вздрогнул, как будто его ударили, на миг закрыл глаза, потом взял себя в руки и опять посмотрел на Мари, но ничего не сказал. Она выпрямилась, уже спокойнее сказала:

— Вот что такое "не смешно", друг мой. А бумажечки и букашечки — это весело, обхохотаться можно. — Она широко улыбнулась и подчеркнуто по-детски подпрыгнула на месте, весело провозгласив: — Чем я и собираюсь заняться. Ты хотел, чтобы я уделила тебе пять минут?

Он угрюмо буркнул:

— Да.

— И готов был ради этого ловить букашечек? — еще шире улыбнулась Мари, тряхнув кудряшками. Стивен хмуро сгорбился и кивнул:

— Да.

— И даже готов был жевать бумажечки, — изобразила восторженные подскакивания на стуле Мари.

— Да.

Рыжая достала из подставки салфетку и бросила на стол перед ним, торжественно указав на нее:

— Начинай.

— Что? — недоверчиво прищурился Стивен, Мари улыбнулась от уха до уха и откинулась на спинку стула, с наслаждением отхлебывая чая:

— На-чи-най. Я жду.

— Ты издеваешься? — скривился парень, она кивнула:

— Угу. Давай-давай, или так, или никак.

— Мари, это несерьезно, — он потер лицо и устало посмотрел на нее.

— Совершенно несерьезно, — радостно закивала Мари. — Но ты это сделаешь, потому что очень хочешь, чтобы я уделила тебе пять минут. Это мое условие. Приступай, у меня времени не вагон.

Она опять вернулась к смакованию чая, даже начала что-то тихо напевать под нос с таким видом, как будто жизнь становится прекраснее с каждым мгновением. Сидящий напротив Стивен, угрюмо держащийся за голову и гипнотизирующий бумажку ненавидящим взглядом, составлял с ней чудовищный контраст. Наконец он обреченно вздохнул и взял салфетку в руки, яростно комкая и бормоча:

— Твою мать, я взрослый человек, чем я занимаюсь…

Скривился еще сильнее и поднес ко рту.

— Стой, — скомандовала Мари, невинно улыбнулась и пропела: — Я пошутила.

Стив грязно выругался и бросил салфетку об стол, закрыл лицо руками. Мари заливисто расхохоталась, поставила чашку, справилась со смехом и очень тихо сказала:

— А теперь, "взрослый человек", хорошо подумай о том, что ты только что готов был есть бумагу ради того, чтобы я стала с тобой разговаривать о Стеф. Хотя мог бы просто перестать выделываться, подойти к ней и спросить у нее самой все, что тебя так интересует.

Стивен выдохнул и выровнялся, со смесью злости и восхищения посмотрел на Мари, потом помрачнел, качнул головой и выдохнул:

— Все не так просто, хоббит. — Набрал воздуха, как будто хотел что-то еще добавить, но замер и выдохнул, отвел глаза. Мари сочувственно тронула его за рукав:

— Пойдем к тебе, а? Ты спросишь все что хочешь, и будем думать, что делать дальше. Мне, если честно, тоже есть, что с тобой обсудить.

— Пойдем, — он встал из-за стола, потом вернулся, взял смятую салфетку и сунул в карман. Мари бросила на него вопросительный взгляд, он невесело усмехнулся и объяснил: — На память о моем эпическом позоре.

Рыжая фыркнула и покачала головой, сунула руки в карманы. Они вышли из здания, медленно пошли по парку, увидели все еще работающую первую группу и переглянулись. Стивен со скучающим видом пнул камешек и спросил:

— Как она?

— Хреново, — безжалостно буркнула Мари, поддевая носком тот же камешек. — Как она выглядит, ты сам видел, а что надо было пережить, чтобы так усохнуть за одну ночь, я думаю, ты уже успел представить. Я ее утром и трясла, и била, и водой брызгала… Потом мне Алекс посоветовал попробовать влить в нее что-то алкогольное, помогло, но только она сказала, что это в чистом виде не пьют, ей потом плохо было. — Она помолчала, глянула на сгорбившегося Стивена, мрачно смотрящего под ноги, добавила: — Но сейчас, вроде бы, уже лучше, она поспала и отдохнула.

Парень чуть расслабился.

— Что ей сказал Льюис?

— А как ты думаешь? — с сарказмом скривилась Мари. — Нифига у него не получилось, только время зря потерял, — она бросила на Стивена уничтожающий взгляд, он ссутулился еще сильнее и отвернулся, буркнул:

— Я заходил к ней вечером, она выглядела вполне нормально и очень бодро спорила и выделывалась. Я думал, она продержится еще долго.

Мари фыркнула и с сарказмом прошипела:

— А если бы она выглядела не нормально, ты бы сразу и без вопросов отдал ей крест? — Он неопределенно двинул плечами, рыжая покачала головой: — Вы такие интересные оба, я фигею. — Замолчала, подождала, пока они пройдут мимо лавочки, на которой сидели ребята из их группы, заинтересованно проводившие их взглядом. Осмотрелась и спросила: — Как тебе новый сценарий?

Стивен как-то странно усмехнулся, со смесью раздражения и злого удовольствия:

— Ты хочешь спросить, насколько я рад тому, что теперь буду сниматься по восемь часов в сутки, работать на студии еще по пять, а в оставшееся время писать песни не для трех человек, как было раньше, а для пятерых? Да я просто счастлив. Это даст мне прекрасную возможность открыть для себя нечто новое, отодвинуть пределы своих возможностей, и вероятно, даже познать дзэн.

Мари усмехнулась, оглянулась, потом опять посмотрела на Стивена и тихо сказала:

— Все, нас никто не слышит.

Стив злобно скривился и выплюнул:

— Дерьмо наш новый сценарий.

— И даже та сцена, которой пока еще в нем нет? — загадочно пропела Мари, Стивен изменился в лице и бросил на нее опасливый взгляд:

— Откуда ты знаешь?

— Я много чего знаю, — поиграла бровями Мари. — Кого из них ты подкупил? И чем?

— Всех, — невесело вздохнул Стив.

— Что ты им пообещал? — еще больше развеселилась Мари, он отмахнулся:

— Все, что они захотят. Лили потребовала, чтобы я пришел на кастинг ее следующего проекта, она дебютирует в полнометражке одной крупной компании и пишет сценарий под меня, но раньше я не хотел в этом участвовать, у меня был новый альбом на носу, я планировал тур… а теперь, раз уж тур под большим вопросом, придется идти. Мелани вообще раскатала губу на пять концертов поначалу, но мы сторговались на половине от того, что хотел я, и всего одном концерте.

— Каком концерте?

— Они с Дэйвом поддерживают одну благотворительную организацию, помогают собирать деньги для больниц, зазывают людей сдавать кровь и всякое такое в этом роде. Я согласился бесплатно выступить на одном таком концерте.

— Классно. А Маргарет что захотела?

Стивен нервно дернул щекой и тихо ответил:

— Ничего. — Открыл перед ней дверь трейлера, пропустил вперед, вошел следом. Мари подозрительно на него посмотрела, прошла к холодильнику и заглянула внутрь, хмыкнула и закрыла. Включила чайник, стала доставать чашки. Обернулась, сложила руки на груди и решительно выдохнула:

— Не верю. Что захотела Маргарет? Признавайся, или я у нее сама спрошу.

— Ничего она не захотела, — парень снял куртку, сел за стол и хмуро пожал плечами, — она долго допытывалась, зачем мне это надо, почему я хочу именно такую сцену, как я это вижу… потом попросила прийти попозже, специально для того, чтобы все обсудить, предлагала выпить, задавала странные вопросы, просила сыграть на гитаре и спеть. Но ничего не попросила, сказала, что сделает просто так.

— Ну конечно, — с усмешкой протянула Мари, посмотрела на Стивена, который поднял на нее непонимающий взгляд, качнула головой: — Не понял? Я вижу, что не понял… Ладно, потом поймешь, это не так уж важно. Расскажи мне лучше, что с тобой случилось вчера, что ты сегодня такой убитый?

— Полный бардак вчера со мной случился, — фыркнул он. — С чего начать? С того, как я решил пробежаться перед рабочей ночью, и увидел, что Стеф притащила на мое любимое место своего гребаного павлина, и они там душевно пьют вино за то, чтобы следующий ее клип был с ним? — Он посмотрел на Мари и фыркнул: — Да, отличное начало дня было. А потом этот урод достал мой крест и стал им так небрежно поигрывать, наслаждаясь переливами эмоций на лице Стеф. А потом швырнул его в озеро.

Закипел чайник, Мари подала ему чашку кофе и села рядом, сочувственно вздохнула:

— Да, представляю, что ты почувствовал.

— Не представляешь, — качнул головой Стивен. — У Стеф хватило ума прыгнуть его ловить. Ты была с этой стороны озера?

— Нет, только с той, но оттуда видно этот берег. Там высоко?

— Метров пять, может, семь, — парень отмахнулся, — не в этом дело. Вся фигня в том, что там не просто обрыв, а кривой откос, берег периодически подмывает снизу и часть породы оседает и ломается, там при желании можно спуститься к воде, если осторожно. — Он пару секунд слепо смотрел в пространство перед собой, потом тихо добавил: — А если не осторожно, то достаточно один раз оступиться, и катиться будешь до самой воды, ломая все подряд. А глубина там — сдуреть можно. Когда она туда прыгнула… Мне этот момент теперь всю жизнь в кошмарах сниться будет. — Он отпил кофе, сгорбился. — Я ее с перепугу так приложил об землю, когда ловил, что думал — ребра переломаю. А она еще лежит неподвижно, без всякой реакции, смотрит на меня и плакать начинает. — Он передернул плечами, потер лицо, выдохнул: — Это жесть, я думал, поседею за эту секунду.

Он надолго замолчал, Мари пила кофе, периодически бросая на него сочувственные взгляды. Наконец спросила:

— И что было дальше?

Стивен криво усмехнулся, выходя из задумчивости:

— Дальше ее павлин изобразил миниатюру "мир рухнул, мы все умрем", прыгнул на белого коня и ускакал ее спасать, а я пошел провожать ее в школу. По дороге мы поговорили, — он опять задумчиво замолчал, но Мари не стала его торопить. Через время парень оторвал взгляд от чашки и с болью в голосе сказал: — Она откуда-то знает про Дэл. Ты ей не говорила?

— Нет, — Мари качнула головой, с долей злорадства спросила:

— Посмотрел на ее лицо?

Стив поморщился, покрутил в руках чашку:

— Я ожидал другого. — Отпил кофе, вздохнул: — Ладно, не важно. Короче, я проводил ее, пошел к себе и стал искать способы достать крест. — Он криво улыбнулся, развел руками: — Ну, насколько любезны бывают люди, когда им звонишь по работе в половине второго ночи, ты можешь себе представить. И какими принципиальными они становятся, когда дело касается закона.

— В смысле? — не поняла Мари. — С законом-то что не так?

— Для того, чтобы взять в аренду оборудование для погружений, нужно иметь лицензию, — пояснил парень. — У меня ее нет. На ее получение надо потратить не только деньги, но и время, плюс надо сдать экзамены и все такое. Мне пришлось отвалить кучу бабла и выслушать инструктаж на полтора часа, — он криво усмехнулся и дернул щекой, — и он мне все равно не помог. — Отпил кофе, заметил изучающий взгляд Мари, обежавший его с головы до ног, и качнул головой: — Не ищи, это снаружи не видно… к счастью. Причем, мне рассказали правила, раз десять объяснили, заставили повторить, и мне это все равно не помогло. Я сначала малость траванулся и "поплыл", потерял маску, запаниковал и быстро поднялся наверх, а так делать нельзя, — он немного повел плечами, поморщился. — Хреновый из меня, короче, дайвер.

— Ты к врачу ездил? — вздохнула Мари, Стив отмахнулся:

— Некогда было. Да ладно, само пройдет, это не страшно.

— Стив, съезди в больницу, пусть тебя осмотрят, — попросила рыжая. — Ты выглядишь нездоровым.

— Да это не из-за того, — поморщился он. — Я просто еще толком не отошел от того, что мне Стеф устроила, а теперь еще и дайвинга добавил.

— А куда ты дел все, что вы вытащили со дна?

— Я еще не разбирал, некогда было, — он кивнул куда-то под стол, — валяется. А что, хочешь покопаться?

— Потом, — махнула рукой Мари. — Так вы весь день проплавали, потом… ты меня не послушался и я уехала.

— Я ходил к ней, — хмуро перебил ее Стивен, — сказал, что нашел крест, но она его не попросила, сказала, что "они с Крисом справятся", — он злобно скривился, — и я не стал лезть в их рай со своим крестом.

— Ты же прекрасно знал, сколько она уже не спит, — неверяще покачала головой Мари, — Стив, как ты мог?

— Она нормально выглядела, — вызверился парень.

— Она уже месяц не выглядит нормально, очнись, — Мари резко встала, налила себе еще кофе. — Она актриса, она отлично умеет прикидываться. Поставь себя на ее место — ты бы попросил? Нет? А чего ты ждал тогда?

Стивен молча смотрел в стол, она глубоко вдохнула, успокаиваясь, уже тише спросила:

— А чего ты передумал потом? Совесть замучила?

— Кошмар приснился, — Стив передернул плечами, — жуткий. Точно как она рассказывала Льюису на озере — колодец и демон, и все горит. Я пошел к ней, а она… ты видела, какая, — он с болью прикрыл глаза, качнул головой. — Я пытался с ней разговаривать, она как будто в трансе сидела, вообще никакой реакции и слезы непрерывно. Потом даже плакать перестала, сидит и перебирает цепочку от креста, как четки. И все. Я сначала рядом сидел, потом мне чего-то плохо стало, дайвинг, наверное, аукнулся… я лег на твою кровать, но уснуть боялся — вдруг с ней что-то случится. Попробовал что-нибудь написать, и не заметил, как отключился. Проснулся убитый, как будто меня всю ночь толпой метелили, до сих пор все болит.

— Знаешь, мне кажется, это не из-за дайвинга, — задумчиво покачала кофе в чашке Мари. — Она что-то такое излучает, что с ней рядом когда находишься, потом плохо. Мне даже Алекс сказал, хотя он с ней вообще мало времени провел.

— Думаешь? — Стивен нахмурился еще сильнее, приподнял плечи. — Черт, как же ей хреново, если даже тем, кто рядом, плохеет…

— Спохватился, — ядовито прошипела Мари, — раньше надо было думать об этом, когда я говорила тебе.

— Ладно, хватит, — поморщился он, поднял руки, — да, я дурак, я понял и раскаялся.

— Ты не дурак, — вздохнула она, — ты просто хотел, чтобы ей было плохо.

— Нет.

— Да, — уверенно выровнялась Мари. — Я с вас обоих в шоке, если честно. И ты такой прикольный, сходил глянул, как она, — она закатила глаза, развела руками, — а она такая вся в порядке, помощь не нужна. А ты такой наивный, не нужна, ну и ладно. — Она фыркнула, подперла подбородок ладонью, задумчиво глядя на сгорбившегося над столом парня. — Вы вечно делаете покер-морды, но знаешь, я бы что угодно поставила, что если сейчас ее заберут в больницу и скажут, что ей нужна пересадка сердца, ты свое отдашь не задумываясь.

Стивен хмуро рыкнул:

— Не говори такого даже в шутку, никогда. — Помолчал, поднял глаза на задумчиво изучающую его Мари и тихо выдохнул: — Да, отдам. Но проблема в том, что она бы такого для меня не сделала, я уверен.

— Зря ты так думаешь, — качнула головой Мари.

— Вы говорили с ней об этом? — недоверчиво усмехнулся он.

— Не говорили, но я не слепая и я все вижу. Когда я ей сказала, что ты в больнице, она выглядела так, как будто сейчас в обморок хлопнется. — На его лице мелькнула тень улыбки, Мари хмыкнула: — Вот видишь, тебе приятно, что ее это цепляет. А она тогда поехала тебя лечить, хотя на тот момент уже знала про Дэл.

— Да? Странно, — он потер подбородок. — Ты ей точно не говорила? Как же она тогда узнала, я не пойму…

— Может, сама Дэл кому-то разболтала?

— Да нет, она не стала бы. Как же тогда?

— Слушай, тебя это правда сейчас волнует? — нахмурилась Мари. — Мы вообще-то о другом говорили.

— Мы договорили. — Стивен выровнялся и развел руками, изображая веселье: — Забудь, друг мой хоббит, хватит пытаться нас свести, у тебя ничего не выйдет.

— Но ты же любишь ее, — понурилась Мари. — Почему не выйдет?

— Потому что она меня не любит.

— Не правда.

— Правда. Но даже если и нет, это не главное.

— А что тогда главное? — вскинулась Мари, — если вы друг друга любите, что еще нужно?

— Много чего, — он опять сгорбился. — Уважение, доверие. Честность.

— Умение прощать, — тем же тоном добавила Мари, Стивен скривился, как будто она сказала что-то неприличное. — Что тебе не нравится? Это важно, а ты этого не умеешь.

— Есть вещи, которые простить нельзя.

— Смотря кому.

— Мари, ты… — он поджал губы, как будто сдерживал ругательства, посмотрел на нее и выдохнул: — Маленькая еще. В некоторых случаях "прощать" — это помогать подняться тому, кто упал, пытаясь тебя ударить. Мало того, что оказываешь услугу, так еще и глупо подставляешься под второй удар. Стеф недавно сказала такую вещь, — он криво улыбнулся, — что-то вроде того, что любовь приходит и уходит, иногда по несколько раз в день, и что любовь — слабый фундамент, на котором отношения не построишь. — Мари фыркнула, он усмехнулся: — Да, и я с ней согласен. Уже. Раньше думал, что любовь — это слишком круто, чтобы от нее отказываться из-за тех проблем, которые она может с собой принести, а теперь понял, что проблемы бывают такими, что лучше вообще без нее. Так что, — он с наигранным весельем развел руками, — закончим на этом. Даже самую сильную любовь можно заморить насмерть, если сильно захотеть. Да, на это понадобится время, но лучше пострадать пару лет и потом жить нормально, чем быть с человеком, который делает твою жизнь на пять процентов прекрасной и на девяносто пять — невыносимой.

Мари недоверчиво качнула головой:

— Ты сам веришь в то, что говоришь?

— Это правда.

— Это бред обиженного ревнивца, — фыркнула она. — Стеф сказала мне, что вы недавно разговаривали откровенно обо всей вашей ситуации, и она готова была бросить Льюиса и попробовать начать заново. Но отказался именно ты. Сейчас ты говоришь, что причина в том, что тебя не любит она. Что с вами творится?

— Что творится? — вздохнул Стивен, нехорошо улыбаясь. — Ладно, я тебе расскажу, что творится… Этот разговор, о котором ты говоришь, произошел в больнице. И в этот момент к нам вошла девочка, которая ошиблась палатой. Она сказала, что Стеф переводят в онкологию. — Он увидел мелькнувший на лице Мари шок и кивнул: — Ага, ты прикинула, я вижу. Пока Стеф выясняла, что девочка ошиблась комнатой, я был в таком состоянии, — он усмехнулся улыбкой сумасшедшего, развел руками, — говорят, вся жизнь перед глазами пронеслась… фигня это. У меня жизней пять перед глазами пронеслось — и что было, и что могло бы быть, и что будет, если это правда, — он медленно выдохнул, переплел пальцы. — У меня есть знакомый, у которого с родственником это случилось, он рассказывал такие вещи, от которых волосы дыбом встают. И прикинь мое состояние, когда я это представил. Я за полторы секунды успел в голове похоронить все свои мечты и планы, все долгие годы совместной жизни, о которой никогда даже речи не шло, и все пышное родословное древо потомков Ли Эвансов, о которых до этого дня не задумывался ни разу.

— Но это же оказалось неправдой, — тихо сказала Мари.

— Да, слава богу, — он дернул щекой, напряженно улыбнулся. — И когда до меня дошло, что всех этих ужасов, которые я успел представить, не будет, и что все нормально и ничего со вчерашнего дня не изменилось… Меня накрыло таким счастьем, я готов был ей простить что угодно просто потому, что у нас есть шанс. — Он посмотрел на улыбающуюся Мари и гораздо тише продолжил: — Я понял, насколько нереально сильно я ее люблю. Это ошеломляющее чувство, у меня такого никогда не было. И это пугает. Потому что она меня так не любит, я знаю.

— Любит…

— Не так, — медленно качнул головой Стив. — Я, может, не самый зрелый и здравомыслящий человек в мире, но мне не шестнадцать лет и я думаю о будущем. Я прекрасно знаю, что когда-нибудь у меня будет семья и что подходить к выбору пары на всю жизнь надо уже сейчас, если я хочу успеть повстречаться и пожить вместе, чтобы определиться окончательно. А когда ты готов реально отдать кусок своей жизни другому человеку, когда рассчитываешь на него, строишь планы, то хочется быть уверенным в том, что он относится к тебе так же, а не поиграется и решит в один прекрасный день, что вам не по пути. Потому что когда такое случается, чувствуешь себя, как будто у тебя под ногами земля расползается, все твои планы летят к чертям, это страшно дезориентирует… и сильно бьет по самооценке, — он криво усмехнулся. — А Стеф сегодня говорит одно, завтра другое, сегодня со мной, завтра с Льюисом. Очень хреновая у нее получается любовь, Мари.

— Ты не знаешь, что она чувствует на самом деле, — тихо выдохнула девушка, хотя было видно, что она сама не особенно уверена в том, что говорит.

— Не надо ее защищать, ты сама понятия не имеешь, что она чувствует на самом деле, а я с ней общался и успел заметить много важных вещей. Она ко мне относится, как к чему-то такому приятному, но не необходимому, а я к ней отношусь серьезно. — Он взлохматил волосы и резко выдохнул. — Я столько всего ради нее сделал, перечислить сложно. Начиная с мелочей и заканчивая крестом, за который мне голову открутят, а она это все просто принимает, так, как будто это все ерунда… Я с самого начала носился с ней, как ни с кем и никогда. Мы еще не общались толком, я курить бросил, когда узнал, что она не любит. Я бардак свой разгреб, когда понял, что рано или поздно она сюда придет, а ты помнишь, что у меня тут было, я тот еще свин. А она ходит вечно босиком, мне так стыдно было в первый раз, я потом полночи полы драил вместо музыки… А музыка? Когда она начала ходить на фонтан меня слушать, я специально искал песни, которые она любит, печатал, тренировался дома, чтобы вечером не лажать. Я ей сам песни писал такие… Мари, черт, я никому такого не писал.

— Стив, — мягко тронула его за рукав Мари. — Я уверена, она это все замечала и ценила…

— А я не уверен, — хмуро выдохнул он. — Она, если ты забыла, встречается со своим гребаным павлином, везде ходит с ним, спит с ним, целуется у всех на виду с ним. А я хожу как идиот, слушаю их сюсюканье… У меня аж руки трясутся от желания его убить, блин, если бы ты знала, как я об этом мечтаю.

Он посмотрел на свои руки, со зверским лицом сжал кулаки, потом расслабил и потряс головой, попытался улыбнуться:

— Черт, я с ума схожу… надо пробежаться, наверное.

Мари грустно посмотрела на него, помолчала, потом тихо спросила:

— Ну ладно, допустим, ты в ней не уверен… зря, конечно, но допустим. Решил, как ты это сказал… заморить свою нереальную любовь. И пытаться опять начать с ней встречаться ты не хочешь.

— Нет, не хочу, — решительно качнул головой Стив.

— Зачем тогда ты постоянно ее достаешь? Зачем потратил столько сил на эту глупую сцену, если ее, может, даже в серии не будет? — Стивен молчал, продолжая рассматривать руки, Мари ответила сама: — Ты просто пытаешься сделать ей больно, да? Заставить страдать? Ты знаешь, что она тебя любит, ты уверен, что не хочешь с ней встречаться, но зато очень хочешь ее помучить. Зачем? Она тебя настолько обидела?

— Да, настолько, — выровнялся Стивен. — Да, я хочу видеть, что ей на меня не наплевать, я гад и сволочь, но я этого хочу.

Мари вздохнула, подперла голову рукой и спросила:

— Это из-за Линды, да?

— Нет, при чем тут Линда? — Стивен отвел глаза, Мари кивнула:

— Да, она тут очень даже при чем. Ты ее любил, а она тебе изменила, забеременела и вышла за другого. И теперь ты перенес свою обиду на Стеф, хотя она совсем не такая.

— Она точно такая же, — ядовито выдохнул он, — точно. Тоже встречалась с одним, а спала с другим. Вот только Стефани я люблю гораздо сильнее, и если я ее прощу, а она опять со мной так поступит, я… не знаю, или с ума сойду, или точно кого-нибудь убью. Поэтому я не хочу даже начинать.

— Ты забыл кое-что, — опустила глаза Мари, он фыркнул:

— Магию? Не забыл. Эта гребаная магия только портит все, не хочу о ней даже говорить.

— В ту ночь, когда… ну, ты помнишь, — Мари смутилась и стала вертеть в руках чашку, — когда Крис пришел в нашу комнату. Мне все-таки кажется, что он ее заколдовал. Она говорит, что нет, но я думаю, она сама толком не знает.

— И что? Даже если и так, что это меняет?

— Да все, Стив. Представь, что она действительно ничего не могла сделать. Просто представь, ты же знаешь, как это бывает, если она на тебя хоть раз смотрела Тем Самым взглядом. Этому невозможно сопротивляться, ты не понимаешь, что делаешь, а потом только удивляешься или вообще ничего не помнишь, как я. Что, если он действительно так поступил? И если продолжает это делать? Если бы это можно было как-то проверить и доказать, ты бы ее простил?

— Я бы его убил, — мрачно и спокойно произнес Стивен. — А потом подумал. У меня от этого павлина желание убивать и рвать на части напрочь отшибает все мыслительные способности. — Он опять посмотрел на свои руки, потом уложил на них голову и простонал: — О, боже, как же я хочу напиться… Ужраться в хламину, до состояния пьяной скотины, ползать и ничего не соображать.

— Ляг лучше поспи, — сочувственно вздохнула Мари. — У нас всех был тяжелый день, и не один. Ложись, я тоже пойду к Алексу и посплю у него, а то от сна рядом со Стеф только хуже.

— Мне работать надо, — неуверенно пробурчал Стивен, Мари поднялась и стала убирать чашки:

— Из тебя сейчас такой работник… давай, не выделывайся. А завтра съездишь к врачу.

— Ладно, я подумаю.

Он проводил ее до двери, Мари пошла по тропинке к зданию, а Стефани переключилась на Стивена. Он поднялся на второй этаж, взял гитару, спустился и сел на кровать у входа. Покопался в карманах куртки, выгребая из них мятые листы, нашел собственный портрет, нарисованный Стефани и вырванный из тетрадки Мари. Расправил листок, всмотрелся.

"Я сама его плохо помню, рисовала в таком состоянии, что немудрено забыть… Что-то с ним не так, с этим портретом."

Парень задумчиво повертел листок в руках, потом фыркнул и пробормотал:

— Ну и рожа.

Сложил пополам и сунул на полку. Попытался устроиться поудобнее, но в какой-то момент напрягся и замер. Через секунду начал укладываться гораздо осторожнее, положил рядом гитару, медленно расслабился и выдохнул.

Стефани собрала все оставшиеся крохи сил и направила на его лечение, заметила, как Стивен задержал дыхание, а потом тихо усмехнулся и прошептал в пространство:

— Спасибо, Стеф… Интересно, это ты с Мари поговорила, или в очередной раз случайно пожелала мне сдохнуть? — Вздохнул и закрыл глаза.

А Стефани, наконец, открыла.

Посмотрела на темные окна, на пустую кровать Мари. Встала и подошла к столу, где все еще валялись мятые листы, на которых утром спал Эванс. Стала разворачивать, рассматривать рисунки человечков и орнаменты, но не нашла ни слова.

"Значит, забрал. Ну и ладно."

Вернулась на кровать и открыла какой-то фильм на середине, чтобы к тому моменту, как появится Мари, выглядеть занятой. Шаги подружки она узнала еще в начале коридора, прикрыла глаза, собираясь с мыслями и прикидывая, как нужно выглядеть, чтобы рыжая поверила, что она все время ее отсутствия мучилась любопытством и неопределенностью. Когда открылась дверь, она подняла глаза от монитора и сняла наушники, неуверенно улыбаясь:

— Привет. Ну как твоя "обработка", удалась?

— Конечно, — довольно улыбнулась Мари, плюхаясь на кровать к Стеф. — Ему очень стыдно за выходку с крестом, и он страшно за тебя переживает. Я его немного успокоила, — подружка хитро прищурилась и покачала ладонью, — ну, немного… чуть-чуть. — Хихикнула и невинно пожала плечами: — Нет в мире более внимательного, покладистого и полезного в хозяйстве существа, чем влюбленный мужчина с чувством вины.

Стеф невольно улыбнулась, но тут же грустно поникла:

— Да какой он влюбленный…

— Еще какой, — выпучила глаза Мари. — Не ведись на покерфейс, вспомни, как часто сама его изображаешь, и не парься.

Стеф изобразила сдержанное недоверие, но ничего не возразила. Задумчиво помолчала и спросила:

— Так что с ним было днем?

Мари резко сдулась и помрачнела, неуверенно двинула плечами, виновато глянула на Стеф и пробормотала:

— Он просил не говорить, — скорбно и сочувственно тронула ее руку, потом смутилась и отпустила, отвернулась, пряча глаза, — наверное, чтобы ты не чувствовала себя виноватой и обязанной, — шмыгнула носом, на секунду подняла взгляд на висящий на шее Стеф крест, но тут же опять понурилась, еще тише добавив: — Он пытается делать вид, что все хорошо, но у него плохо выходит, если честно… Он так выглядит, Стеф, ты бы его видела. Он еще после того раза не отошел, а уже нового добавил. Я просила его обратиться в больницу, но он сказал, что сейчас не в состоянии куда-то ехать, может, завтра… и вообще сказал, что у него еще работы много, представляешь? — она округлила свои невинные глазища и Стефани поспешила изобразить вину и скованность. — Трудоголик, блин.

— Ясно, — Стефани прикинулась смущенной и задумчивой, отвела глаза. — О чем еще говорили?

— О тебе, — с легким наездом посмотрела на нее подружка, неодобрительно поджала губы, — он сам еле дышит, а все про тебя спрашивает… Ладно, меня Алекс ждет, я пойду. Я сегодня у него буду ночевать, так что не жди.

— Хорошо, — Стеф опять уткнулась в монитор, делая вид, что погружена в невеселые размышления. Мари достала сумку, стала переодеваться, потом перерыла аптечку, бормоча под нос:

— Ага, хорошо, что я вспомнила… Мое сокровище сегодня умудрилось упасть во время трюка, — вздохнула, вытаскивая тюбик с мазью от ушибов, полюбовалась им пару секунд и сунула в карман, улыбнувшись Стеф: — Пойду его лечить. А то эти мужчины вечно плюют на свое здоровье, а это потом боком выходит. Пока.

Мари помахала рукой и убежала, Стеф выждала пару секунд и наконец позволила себе фыркнуть от смеха и покачать головой от восхищения.

"Вот же сваха-шпионка, какая комбинация, офигеть можно.

Да если бы я за ней не следила, уже неслась бы спасать Эванса от неминуемой гибели, вызванной ранениями, полученными из-за меня, бесчувственной… хотя, может быть, это было бы даже правильно. Чувство вины, благодарность, обоюдные переживания за здоровье друг друга — прекрасная почва для примирения, хотя бы для начала нормального общения.

Вот только Мари не знает, что лечить можно на расстоянии. Можно поспорить, если бы знала — придумала бы что-нибудь другое, не менее эффективное. А Стивен знает, и в мое внезапное беспокойство о его здоровье не поверит. Жаль.

Надо ей сказать, как-нибудь случайно… пусть имеет в виду.

И что самое интересное — она ни разу не соврала. Немного умолчала, чуть-чуть преувеличила, добавила собственных впечатлений, очень эмоциональных, но ведь это личное дело каждого. Восхитительно.

А Алекс, интересно, действительно упал или это была завуалированная инструкция для непонятливых? Скорее всего, правда падал, Мари же не врет, — что вы, что вы, — она мастерски недоговаривает.

Интересно, а что это за травмы от дайвинга такие, которые не видно?"

Стеф вернулась к компьютеру и углубилась в самообразование, с каждой новой вкладкой мрачнея все больше. Спустя полчаса, начитавшись всяких ужасов, она уже воспринимала ситуацию с куда меньшим юмором. Есть такие травмы. И это очень опасные травмы, особенно для неопытных и не прошедших подготовку ныряльщиков.

"А может, ему правда нужен врач?"

Взгляд притянул телефон, но она отвернулась, решив, что лучше проверит другим способом. Закрыла глаза, настраиваясь на Стивена, но почему-то ничего не получалось, ни с первого раза, ни с пятого.

Вот тут стало по-настоящему страшно.

Она схватила телефон, лихорадочно думая, что соврать, когда он ответит… а он не отвечал. Гудки шли и шли, заставляя представлять всякие ужасы, тут же одергивать себя и представлять еще страшнее. Она уже бежала по коридору, продолжая держать телефон у уха и все больше поддаваясь панике, бежала по аллее, по тропинке к трейлеру, колотила в дверь…

Потом увидела, как в окнах загорелся свет и дверь открыл встрепанный и сонный Стивен, окинул ее недовольным взглядом, медленно превращающимся в удивленный:

— Что случилось?

— Почему ты не берешь трубку? — вызверилась Стеф, отменяя вызов и хмуро пряча телефон в карман. Стив медленно пожал плечами и ответил:

— Я отключаю звук, когда сплю. А что?

Стефани замерла и наконец заметила отпечаток подушки у него на щеке. Почувствовала себя полной идиоткой и опустила голову:

— Ясно. Прости.

— Что случилось? — он оперся о косяк и потянулся, она двинула плечами, готовая провалиться со стыда:

— Да так… Мари сказала, ты получил травму и плохо себя чувствуешь.

— Ну, — протянул Стивен, усмехнулся, — Мари очень любит преувеличивать и поднимать панику на пустом месте, ты же знаешь. Мне она про тебя такого наплела, ты бы слышала.

Стефани сдержала нервный смешок и только чуть прикусила губу, не поднимая головы.

— Ясно. Ладно. Пока.

Развернулась и пошла обратно, матеря про себя доморощенную рыжую интриганку. И услышала тихое:

— Стеф?

Полуобернулась, чувствуя как ускоряется сердце и вспыхивает лицо, постаралась выровняться. Он взлохматил волосы, смущенно помялся и буркнул:

— Я правда чувствовал себя… не очень. Но полчаса назад все прошло. Спасибо.

— Обращайся, — пожала плечами она и пошла к школе, ускоряя шаг и кусая губы от смеси стыда и разочарования.

"Фиг тебе, а не чувство вины, выдра рыжая… Все давно знают, что ты очень любишь преувеличивать. Съела? Вот и все."

В кармане зазвонил телефон, Стеф взяла — Крис, у него как раз закончилась тренировка.

— Да?

— Привет, малыш. Ты в комнате?

— Я туда иду. Может, не будем сегодня гулять, а? Я так устала и спать хочу, сил нет.

— Да я и не предлагаю гулять, — устало вздохнул он. — У меня тоже, вообще-то, были не самые спокойные выходные… я хотел остаться у тебя спать. Слышал, Мари сегодня в комнате не ночует?

— Да, она у Алекса.

"Черт…"

— Тогда встретимся у тебя.

— Хорошо.

Она замедлила шаг, пытаясь придумать отмазку и оттянуть встречу, но потом махнула рукой и пошла дальше.

"Скажу, что устала и не могу даже разговаривать. Не особо-то и совру."

В комнате она окинула взглядом обстановку и убрала со стола фольгу и мятые листы, а то выглядит как надпись "здесь был Эванс". Быстро переоделась, едва успев натянуть пижаму, как открылась дверь и вошел Крис, какой-то очень мятый и бесцветный. С порога обнял ее, повиснув у нее на шее и шепча на ухо:

— Солнце мое, скажи мне, что ты устала так же, как и я.

— Именно так, — с готовностью улыбнулась Стеф.

— Слава богу, — выдохнул он. — Тогда давай просто ляжем и уснем, это будет самым лучшим вариантом времяпрепровождения вместе.

— Давай, — она отодвинулась и расстелила постель, — прошу.

— Как соблазнительно, — фыркнул парень, падая на кровать. — Присоединяйся.

Она потушила свет, поставила будильник и легла, обняла его, в который раз удивляясь, насколько хорошо чувствует себя рядом с ним.

— Как ты?

— Устал. Но успел собрать солидное количество энергии, на утро она у нас сравняется и тебе будет гораздо лучше.

— Спасибо, — она поцеловала его в щеку, он улыбнулся и прижал ее крепче, заставляя задержать дыхание от боли в ребрах. Но через секунду он ослабил хватку и поцеловал ее, шепча:

— Мы справимся, малыш, вот увидишь. До полнолуния всего ничего, мы продержимся, а потом будет легче. Все будет хорошо.

— Конечно.

— Я люблю тебя.

— И я тебя.

"Вру или нет?"

Парень почти мгновенно расслабился и засопел, Стеф задумчиво рассматривала его лицо в полумраке, кусая губы в очередном приступе самоедства.

"Когда вот так лежу и смотрю на тебя, кажется, что ближе и роднее нет никого в целом мире. А стоит отойти подальше и встретить Эванса…

Нет-нет-нет, никакого Эванса. Ни в коем случае. Я не имею права опять заставлять тебя так переживать. Он сказал, что не хочет ничего со мной. И не надо, у меня уже есть парень и мы с ним справимся с чем угодно.

И я знать не желаю, каким таким магическом образом он "успел собрать солидное количество энергии", пусть это будет любой пункт из его списка, мне все равно.

Он любит меня и я прощу ему что угодно."

Она осторожно прикоснулась губами к щеке спящего Криса и тоже закрыла глаза.

* * *

 

ГЛАВА 4, 68й день съемок

вторник, 30 июля, 68й день съемок, 22/23 лунный день

Утром в комнату вломилась ураганом Мари, разбудила их обоих и хмуро напомнила Стеф, что она теперь во второй группе и ей пора вставать. Крис натянул на голову одеяло и опять уснул, Стефани прожгла подружку ненавидящим взглядом, быстро собралась и утащила ее в столовую.

Они помолчали пару минут, бросая друг на друга негодующие взгляды, первой не выдержала Мари, ядовито поинтересовавшись:

— Как провела ночь?

— Отлично, — фыркнула Стеф. — Если бы эта ночь не началась с того, что я как дура ломанулась к Эвансу, выяснять, как он себя чувствует и почему не берет трубку. А он оказался жив-здоров, просветил меня по поводу кое-чьей пылкой любви к преувеличениям и здорово повеселился в процессе. Я чувствовала себя полной идиоткой.

Мари хмуро опустила глаза, первой вошла в столовую и только усевшись за столик, буркнула:

— Не понимаю, как можно так переживать за одного парня, а потом спокойно спать с другим.

— Не понимаешь и не надо, — шепотом рыкнула Стеф. — Я не собираюсь ничего объяснять. И попрошу тебя больше не разговаривать с Эвансом обо мне, не пытаться навязать ему чувство вины и вообще… хватит. Мы сами разберемся.

— Вы сами уже доразбирались, — Мари хмуро тыкала вилкой в салат, бросая на Стеф злобные взгляды. — Сами нифига не понимаете и других не слушаете.

— Мы разберемся, хватит, — раздельно повторила Стеф, увидела, как за спиной Мари открылась дверь и вошел Стивен, опустила глаза, тихо сказав: — Вон он, твой умирающий, выглядит вполне живым.

— Где? — Мари обернулась, радостно помахала ему: — Привет. Иди к нам.

— Ты с ума сошла? — сквозь зубы прошипела Стеф, но Мари расплылась в улыбке еще шире, точно так же прошептав ей:

— Вот и разбирайтесь сами, дорогие мои. А я с удовольствием на вас посмотрю.

Стивен взял себе поднос и подошел к ним, очень сдержанно кивнул Стефани:

— Доброе утро.

— Доброе, — максимально вежливо ответила она и уткнулась в тарелку, краем глаза следя за подружкой, что-то показывающей Стивену жестами. Он не реагировал. Мари наигранно беззаботно вздохнула и пропела:

— Эх, завидую я вам, ребята. У вас теперь главные роли, много сцен, таких интересных… особенно сегодня.

Стефани на секунду замерла и посмотрела на рыжую язву, которая дожевала салатик и улыбнулась ей:

— Ты же уже работала с Мелани над новыми нюансами роли?

— Работала, — сквозь зубы процедила Стеф, надеясь, что зверское выражение лица заставит рыжую не развивать тему. Зря надеялась.

— Наверное, это так прикольно, — с улыбкой прищурилась Мари. — Изображать, что безответно влюбилась в собственного учителя, такого взрослого, серьезного и неприступного.

— Тебе это должно быть известно лучше всех, — прошипела Стеф. Услышала, как рядом тихо фыркнул Стивен, но тут же взял себя в руки и изобразил невозмутимость. Рыжая неодобрительно покосилась на него и растянула улыбку еще шире:

— Да, мне известно. Могу поделиться впечатлениями и опытом, вдруг пригодится… в работе. — Встала и отвесила шутовской поклон: — Вынуждена вас покинуть, мой любимый учитель просил отнести ему булочек. Встретимся на площадке.

Одарила их обоих ядовито-сладким взглядом и вышла из столовой походкой победителя. Стефани низко опустила голову и старательно пилила мясо, так тонко, как будто собиралась сделать из него бутерброд. Стивен так же старательно перебирал салат, как будто сортировал кусочки по размеру. Тишина была такая напряженная, что казалась звенящей и вибрирующей.

"Да, когда я молчу с Крисом, то постоянно ищу в окружающей пустоте слова и чувствую себя виноватой, что их так мало.

А рядом со Стивеном тишина стонет от плотности и напряженности всего того, что рвется в разговор, и приходится прикладывать бешеные усилия, чтобы это все не прорвалось…

А мне еще и есть при этом как-то надо, если не доем — Дэн будет недоволен. Черт, Эванс, жуй быстрее и уходи."

— Чего приуныла? — со сдержанной язвительностью поинтересовался Стивен, — разучилась держать вилку самостоятельно, тяжело без Льюиса?

Желание вогнать ему эту вилку в колено на всю длину зубцов было таким сильным, что она даже прикрыла глаза, пытаясь с ним справиться. Парень потер колено. Она тут же испугалась и не успела остановить автоматический порыв его лечить. Прикусила губу, опуская голову еще ниже, заметила, как он на секунду замер, потом фыркнул и с сарказмом похлопал ее по плечу:

— Сработаемся.

Встал, забирая почти не тронутый поднос, отнес его и ушел. Стефани наконец выпрямилась, переводя дыхание, потерла лицо, пылающее от стыда и злости.

"Охренительно мы с тобой сработаемся, дорогой коллега… Прямо супер сработаемся. Сейчас доем, переоденусь, загримируюсь и превращусь в неудачницу Бренду, которая раньше была безнадежно влюблена в парня подруги, а теперь переключилась на пафосного преподавателя музыки, который считает себя пупом земли, и даже не знает, как ее зовут. Бренда будет стараться как проклятая на его уроках, но у нее не будет получаться, он будет унижать ее и насмехаться, а она — страдать и изо всех сил пытаться стать лучше и заслужить его похвалу.

Влюбленные взгляды, сквозящие безнадежностью, и абсолютное безразличие в ответ. Какая прелесть. Как я люблю свою работу."

Она попыталась выбросить из головы унылые мысли и взялась за вилку.

* * *

— Снято. Хорошо. Идем обедать, — Мелани улыбалась так тепло, как будто надеялась компенсировать минусовую температуру их взаимных взглядов. Стефани резко отвернулась от рояля, выпрямила спину, последние полчаса страдающую сутулостью, и плавной походкой пошла к стулу, на котором оставила сумку. К ней подбежала Мари, подскакивающая на каждом шагу, протараторила:

— Стеф, улыбачая ондатра, вы были офигенны, — радостно повисла у нее на шее, заставив наклониться, чтобы не упасть, пропищала: — Я даже не ожидала. Вы репетировали?

"Нам не нужно."

— Слезь с меня, ты не ребенок, — буркнула Стеф, Мари надулась и отпустила, тут же переключилась на Стивена, снимающего пиджак совсем рядом.

— Стив. Лысопятые коалы, ты так клево играл, — подпрыгнула, повисая теперь на нем, но его шея оказалась крепче и Мари пришлось отпускать руки самой. — Ты раньше никогда так не играл.

— Неправда, — самодовольно буркнул он, — я всегда хорошо играю, у меня это не зависит от настроения и личных привязанностей.

"Как тонко, да."

Стефани взяла сумку и отошла, снимая уродскую резинку и расчесываясь, тряхнула волосами, наблюдая в зеркале, как Мари скачет вокруг Эванса, сделала непроницаемое лицо и пошла обедать.

По дороге в столовую встретила Криса, обняла его за пояс и закрыла глаза, утыкаясь в его плечо. Парень удивленно погладил ее по спине:

— Малыш, что случилось? Ты в порядке?

— Нет, — глухо буркнула она в его плечо, — сниматься с Эвансом еще круче, чем записываться.

— О, я понял, — он сочувственно прижал ее к себе, поцеловал в висок. — Моя девочка… чем тебе помочь?

— Покорми меня, — смешливо прохныкала она, он фыркнул и повел ее вдоль коридора, неспеша и рассказывая по дороге о своих съемках. Перед самой дверью в столовую их обогнали Стивен и Мари, Стеф улыбнулась при мысли о том, что рыжая с Эвансом какое-то время шли за ними и видели, как они душевно обнимаются и щупают друг друга за задние карманы.

"А сейчас он будет кормить меня с вилочки. Да-да, коллега, смотри и плачь."

Стивен не глянул на них ни разу за весь обед. Но Стеф все равно вдохновенно изображала влюбленный трепет и громко смеялась с шуток Криса, периодически отвечала на поцелуи и интригующе шептала на ушко.

"Давай, гребаный ты "взрослый человек", тренируй свою непробиваемость. Не только ты умеешь делать довольную мину и играть на нервах. Я тоже учусь. И у меня, в отличие от тебя, все хорошо.

Смотри и плачь."

После обеда все началось по новой. Мелани так вдохновилась их игрой, что даже начала говорить предложениями длиннее трех слов. Стефани снималась с Мари, они изображали знакомство и зарождение дружбы, все было мило и весело до тошноты.

Ровно до того момента, как ей пришлось делиться со свежеобретенной подружкой самым сокровенным — своей внезапной симпатией к холодному красавцу-учителю. Рыжая язва так сочувственно на нее смотрела, что ее хотелось ударить, Мелани заявила, что перехвалила сегодня актеров, тут же добавив, что к Эвансу это не относится. Стеф бесилась, Стивен веселился, Мари смущалась, все остальные заинтересованно наблюдали.

Ближе к вечеру они кое-как домучили проклятую сцену и перешли к следующей, где опять был Стив и кроткие влюбленные взгляды.

Когда режиссерша наконец всех отпустила, Стефани опять поспешила натянуть невозмутимую физиономию и скорее отвернуться от Стивена.

"От рук Стивена. От восхитительно гениальных рук Стивена.

Господи, как можно так играть…"

Он принимал поздравления, она тоже кому-то кивала и вежливо улыбалась, пробираясь в гримерку. Выслушала парочку язвительных замечаний Бэт, поулыбалась с сестричек Уэйн, когда одна из них непалевно погладила Стефани по ноге, помогая снять юбку. Вторая сестра шлепнула первую по руке, первая захихикала и шлепнула в ответ. Стефани игриво улыбнулась обеим и промурлыкала:

— Девочки, не ссорьтесь, мне было приятно.

Мулатки дружно смутились и захихикали еще громче, Стеф быстро натянула джинсы и вышла, не переставая держать на лице улыбку.

"Одна из вас, красавицы, обжималась на лавочке с моим парнем. А может, и обе, если верить слухам… хотя, если верить нашим слухам, то я пробилась на первый план через постель, а петь не умею просто катастрофически. Гребаные слухи."

Стивен вышел из музыкального класса под ручку с одной из актрис, что-то рассказывая ей воркующим голосом. Стефани так старательно их не замечала, что чуть не столкнулась с Мари, ожидающей ее под дверью.

— Классно сыграла в последнем дубле, — попыталась улыбнуться рыжая, Стеф фыркнула:

— Всего лишь классно? И даже без чьих-нибудь лысых пяток? Ты не приболела?

— Я устала, — вздохнула Мари. — Пойду поищу Алекса.

Она махнула на прощание и смылась, Стеф перестала изображать веселье и неспеша пошла вдоль коридора.

"Забавный поворот съемочного процесса.

Команда "Снято" теперь означает, что я должна начинать прикидываться еще больше, чем на площадке. А на площадке, наоборот, постоянно приходится напоминать себе, что это все игра, и его руки ласкают клавиши не ради меня. Просто так надо. И это закончится, как только Мелани скажет, что все свободны. Он снимет костюм, я сниму резинку, Мари скажет нам, как хорошо мы сыграли…

А мы не играли.

И это самая большая проблема."

Она медленно дошла до конца коридора, развернулась и пошла обратно. Крис будет сниматься, пока не устанет Сэм, потом пойдет в спортзал, потом пойдет на вокал. Мари пошла искать Алекса. Стивен… уже давно не должен быть в этом списке. Чем заняться?

Вернувшись в комнату, Стеф в очередной раз пролистала "Рецепты", потом Книгу Криса, все больше мрачнея. Ей не хотелось ставить "магнит", на который Льюис возлагал такие надежды. Во-первых, для ритуала надо было убить собственными руками кошку, во-вторых, из частей кошки потом готовились порошки и напитки, которые придется выпить, в-третьих…

"Это очередной кирпичик в моей стене ошибок. Теперь к мнениям Мари и Эванса добавилось еще и уверение мамы, которая с какой-то радости просила поверить ее и не только ее опыту. Что это значит?

"Ты думала, ты одна такая? Не одна."

Неужели мама знает еще кого-то? Кто это? Бабушка, тетя, кузины? Какая разница, мама врать не будет, тем более, в таких вещах.

Что делать?"

Она вспомнила, что видела в своих "Рецептах" страничку с чем-то похожим на восстановление сил. Стала искать, вчиталась.

"Если колдовство какое много сил заберет, или болезнь, или лечение, то надо много отдыхать и отвар укрепляющий пить."

Рецепт отвара прилагался, Стеф быстренько переписала его на бумажку и сунула в карман, вернулась к тетради.

"Отвар пить по три раза, по три глотка, перед едой и на ночь.

А для большого сил прибавления надо другое сделать.

Выйти засветло в чисто поле, не подпоясавшись и косу не заплетя, ни с кем не говоря и ни разу не оборачиваясь, стать лицом на восток и ждать пока солнце из-за небокрая покажется. Молчать и дышать тихо, и благодарить все и всех, кому хоть чем в жизни когда обязана была, и кому не обязана благодарить тоже. Благодарить солнце, и огонь, и небо, и землю, воду благодарить дважды, а можно трижды. Уходить как солнце совсем выйдет, ни с кем сегодня не спорить и не ругаться, вред никому не чинить, с чертом не говорить. Можно делать часто."

Стефани вздохнула, пожала плечами и закрыла "Рецепты".

"Ничего особенного, можно сделать, не поможет так не поможет. А сейчас я, пожалуй, съезжу в аптеку."

* * *

Отвар по вкусу оказался похож на смесь зеленого чая с какими-то сушеными цветами, его было даже приятно пить. Дэн, подсевший к ней на ужине, взял чашку и любопытно сунул в нее нос, улыбнулся:

— Ароматненько. Что это?

— Укрепляющий отвар по бабушкиному рецепту, — криво улыбнулась Стеф. — Хочешь, тебе сделаю? У меня еще есть.

— Давай, я люблю пробовать новое. А что в него входит? — Стеф перечислила то, что помнила, тренер задумчиво покивал и принес чашку кипятка. Она достала из сумки упаковки травы, отмерила ему на чашку, опять задумчиво замолчала, глядя как тренер осторожно пробует.

— Супер, — наконец вынес вердикт он. — Приходи сегодня в спортзал, взвесим тебя. Самочувствие, я смотрю, улучшилось?

— Да, — попыталась улыбнуться Стеф. — Можно я перестану столько жрать, пожалуйста?

— Нет, нельзя, — повел квадратной челюстью Дэн. — Ты только начала приходить в норму. Ты не бойся, скоро желудок растянется, станет легче.

— А можно мне заменить часть еды напитками, как Крису? — вздохнула она. — Он когда-то говорил, что стакан его йогурта — это как большая отбивная, но только вкуснее.

Дэн выровнялся и нахмурился:

— Он что, предлагал тебе свои коктейли?

"Вообще, да. Но судя по твоему лицу, он зря это сделал."

— Нет, мы просто о них разговаривали.

— А, фух, — тренер опять расслабился и взял чашку. — На будущее, никогда не пей его коктейли, даже если предложит. Там… то, что тебе не надо. Женщинам это вредно.

— Учту, — приподняла брови Стеф, понизила голос: — Так что, это правда, да? Про то, что нельзя стать таким здоровым, как ты, без химии?

— Можно, — хмуро двинул плечами тренер. — Но для этого надо родиться супер-крупным и супер-здоровым. А ты Льюиса до съемок видела? "Обнять и плакать" такая фигура называется, он бы никогда в жизни такую массу не набрал. Он вообще слабенький. — Дэн поморщился, вздохнул, обводя взглядом забитую столовую, задумчиво и мечтательно протянул: — Да вас тут всех, по-хорошему, еще кормить и кормить… особенно вон ту, черненькую.

— Бетти? — фыркнула Стеф, окидывая взглядом тощую фигуру стилистки. — Да, было бы неплохо. Может, добрее стала бы и не была бы такой стервой.

Тренер фыркнул и покрутил в пальцах кружку:

— Тут до меня слухи дошли, что ты… ну, не совсем здорова.

— Это еще не самая страшная фигня, которую можно обо мне услышать, — закатила глаза Стеф. — Дэн, ты же видел заключения врачей, тебе Сэм привозил. Я думала, что хоть ты не поведешься на эти гребаные слухи.

— Да я, в общем-то, и не поверил, — отмахнулся он, — я так, перестраховываюсь. Ладно, спасибо за чаек, приходи взвешиваться.

— Давай, — она вздохнула, опять возвращаясь к своей бездонной тарелке.

"Надо попробовать все-таки с солнцем, вдруг получится? Может, Дэн избавит меня от этой проклятой обжираловки. Жаль только выехать придется ночью, опять не высплюсь. "

Она с трудом домучила порцию и побрела взвешиваться, застала потеющего на тренажере Криса, над которым возвышался Дэн, подбадривая и направляя. Они закончили серию и тренер дал парню минуту отдыха, подошел к Стеф. Она встала на весы, наблюдая как Крис улыбается ей и корчит рожицы, валяясь на мягком сидении в позе медузы.

И только выходя из зала задумалась о том, что как и в прошлый раз, когда они попали в спортзал вместе, она не испытывала никаких особых эмоций. Да и вчера вечером он не зря показался ей блеклым и серым.

"Он снял с меня "золотую узду"? С чего бы? Неужели решил, что у нас уже все наладилось и теперь не имеет смысла тратить на это силу?..

Так, стоп, нет. Дело не в "узде", дело в силе. Он просто экономит силу. В Книге же написано, что "узда" тянет очень много. Интересненько."

Добравшись до комнаты, она нашла записку от Мари, в которой рыжая сообщала, что ночевать опять не придет. Вырвала из центра сердечко и решила, раз уж такое дело, лечь спать пораньше — все равно вставать до рассвета.

* * *

А разбудил ее громкий и частый стук в окно. Не сразу поняв спросонья, что происходит, она перепугалась, подскочила и стала натягивать туфли. Потом чуть успокоилась и решилась подойти к окну, в которое колотили уже непрерывно. Приоткрыв створку, Стеф потерла глаза и смирилась с тем, что ей не чудится — на подоконнике висел Стивен, подозрительно радостный и возбужденный.

— Стеф, ты что, спишь?

— Уже нет. Что случилось? — прошептала она, недовольно пытаясь пригладить волосы.

— Дело есть, мега-супер-важное. Слезай сюда, я поймаю.

— Какое, к чертям… — сонно поморщилась она, но он перебил, все больше нервничая и торопя ее:

— Давай быстрее, дело на миллион. Если не поторопишься, то можешь никогда больше не получить возможность такое увидеть. А тебе это надо увидеть, поверь. Сама потом спасибо скажешь. Слезай уже.

— Твою мать, Эванс, — Стеф зевнула, открыла окно шире и села на подоконник, продолжая бурчать: — Если это такой изощренный стеб, я буду карать тебя долго и беспощадно.

— Не будешь, тебе понравится, — он спрыгнул сам и снял ее с подоконника, потянул за руку, она на втором шаге чуть не рухнула, еще путаясь в ногах спросонья, Стивен ругнулся. — Ну, Стеф, ну быстрее. Черт, — подхватил ее за талию, почти оторвав от земли, понесся куда-то вдоль здания, в сторону второго крыла.

— Куда ты меня тащишь? — вздохнула она, уже смирившись с тем, что над ней хотят приколоться.

— Сейчас увидишь, — многообещающе ухмыльнулся он, — уже скоро.

На ходу достал телефон, набрал кого-то, шепотом спросил:

— Ты на месте? Буквально три секунды повиси, — остановился у стены, присел, посадил Стеф к себе на плечо и встал, заставив схватиться за его шею с перепугу.

— Эванс, что ты делаешь?

— Помогаю тебе избавиться от иллюзий, — он чуть подбросил ее, усаживая поудобнее, злобно шепнул: — Смотри в окно. — Достал телефон и бросил: — Мы на месте, давай.

В ближайшем окне загорелся свет.

Из-за того, что она сидела на плече Стивена, ей было отлично видно всю комнату, легко узнаваемую, несмотря на то, что раньше она там была с другой стороны. Она когда-то даже спала на этой кровати.

На которой сейчас покачивалась шаткая конструкция из хозяина комнаты и двух кудрявых мулаток, которые уделяли друг другу ни чуть не меньше тепла и ласки, чем Крису. В данный момент все трое оторвались от своего увлекательного занятия и удивленно уставились в сторону двери, в которую заглядывал смущенный и растерянный Алекс, что-то бормочущий о том, что все двери похожи и что он очень извиняется. Хореограф закрыл дверь с той стороны, веселая компания вернулась к прерванному занятию, а довольный Стивен тихо сказал в трубку:

— Спасибо, дружище, буду должен. Давай, — спрятал телефон и резко опустил Стефани на землю. Сложил руки на груди, с гордостью глядя на нее сверху вниз, помолчал пару секунд, изучая ее каменное усталое лицо, и хмыкнул: — Как тебе?

— Это и есть то, что ты хотел мне показать? — мертвенно-спокойно спросила Стеф. Стивен чуть растерялся, не сразу найдясь с ответом, из окна донеслись приглушенные стоны и выкрики, заставившие Стефани поморщиться. — Ты правда думал, что я не в курсе, чем занимается мой парень?

— А ты в курсе? — неуверенно выдохнул он.

— Я тебе больше скажу, — вздохнула Стеф, с таким видом, как будто объясняет тупому элементарные вещи, — я даже знаю, зачем он это делает. Секс — лучший способ тянуть силу из других людей, Крис собирает чужую энергию для меня, чтобы мой демон не выкачивал из меня все и у меня были силы нормально жить. Ты не заметил, насколько лучше я стала выглядеть в последнее время? Это все благодаря ему, — она указала глазами на окно и иронично фыркнула, — и сестричкам Уэйн, Эшли, Еве, много кому еще. Это все ради меня. И если ты вытащил меня из постели ради того, чтобы это показать, — она развела руками, — у меня для тебя плохие новости. Я люблю участвовать, а не смотреть.

Она развернулась, чтобы уйти, но через пару шагов остановилась и добавила:

— А еще я теперь не смогу попасть в комнату, дверь закрыта изнутри, а Мари неизвестно где. Телефон тоже остался в комнате.

— Я тебя подсажу, — тихо сказал он, догоняя ее. Она пошла вдоль здания, считая шаги и думая о том, насколько ее хватит. Внутри как будто работал метроном, отсчитывающий ее время, но идти быстрее или что-нибудь придумать, чтобы отослать Стивена, она не находила в себе сил.

— И давно у вас… вот это? — тихо спросил Стивен, Стеф так же тихо ответила:

— Давно.

— И тебя это правда не задевает? — пораженно выдохнул он, она двинула плечами, бесцветным голосом прошептав:

— Никто же не заставляет меня на это смотреть.

Он пораженно выдохнул и потер лицо, прошептав:

— Капец же вы ненормальные оба…

Стеф отстраненно пожала плечами и не ответила. Они наконец дошли до ее окна, она развернулась к Стивену лицом, он осторожно посадил ее на подоконник и подождал, пока она переберется на ту сторону. Стефани поправила одежду и выглянула в окно, вежливо осведомившись:

— Больше ничего мне не хочешь показать мега-супер-важного?

Стивен посмотрел на нее и покачал головой, выдохнул:

— Ничего.

— Тогда спокойной ночи. Увидимся завтра.

Он замер, как будто хотел что-то сказать, потом беззвучно выругался, развернулся и ушел. Стеф проводила его взглядом и плотно закрыла окно, чувствуя, что они расстались очень вовремя — метроном внутри качался опасно медленно… и наконец замер.

Она медленно опустилась на колени, держась за стену трясущимися руками и разрыдалась. Так безнадежно, как рыдают только несправедливо обиженные дети, задыхаясь и захлебываясь, чувствуя, как легкие выворачиваются от боли, как сводит все тело, как пульсацией темнеет в глазах, попеременно то напрочь отключая зрение, то на секунду возвращая. Эта проклятая картинка до сих пор стояла перед глазами, извивающиеся смуглые тела, страстные стоны, а в центре всего этого — ее Крис, ее бесценный Крис…

И самое обидное — он действительно делал это ради нее. И придраться тут совершенно не к чему.

"Господи, что я сделала со своей жизнью…"

Истерика понемногу стихала, оставляя тело настолько опустошенным, что казалось, оно может сломаться и порваться от любого неосторожного движения. Было тяжело дышать, она осторожно поднялась и вытерла лицо низом футболки, чуть приоткрыла окно, потом распахнула на всю и оперлась о подоконник, глубоко вдыхая прохладный ночной воздух.

И увидела сидящего под окном Стивена. Мигом взяла себя в руки и сделала каменное лицо, хотя прекрасно понимала, что уже поздно, он все слышал. Это было ясно по его лицу — растерянному, виноватому, но все-таки немного удовлетворенно-злому. Он секунду посмотрел в ее глаза и отвернулся, тихо сказав:

— Прости, я… Прости.

— Пошел ты, — прошипела она, захлопывая окно и возвращаясь в постель. Попыталась уснуть, но было не до этого, а через время в дверь постучал Крис.

— Заходи, ложись.

— Как ты, малыш? — он сел на край кровати, погладил ее по щеке, она приложила усилие и улыбнулась:

— Очень устала. Никак не могу перестроиться на режим второй группы. Давай спать?

— Ладно, давай, я сам устал, — он разделся и лег рядом, обнял ее, не вызывая никаких эмоций, кроме дикой жалости к себе. Стал целовать.

— Крис, когда я говорила "спать", я имела в виду именно "спать". Я правда устала.

— Как скажешь, малыш. Спокойной ночи.

Она закрыла глаза и попыталась ни о чем не думать.

* * *

 

ГЛАВА 5, 69й день съемок

среда, 31 июля, 69й день съемок, 23/24 лунный день

Только проснувшись и мгновенно отключив будильник, она вспомнила, что забыла его переставить на пораньше и встречать рассвет уже поздно. Хмуро обругала про себя Эванса, потом обругала себя, потом посмотрела на спящего Криса и почему-то подумала о том, что съемки скоро закончатся. Через месяц, плюс-минус неделя.

"И мы разъедемся. И я больше не смогу слушать, как Стивен играет на рояле."

Эта мысль была такой пугающей, что она поспешила выбросить ее из головы. Быстро оделась, поискала глазами какие-нибудь признаки пребывания в комнате Мари в эту ночь, не нашла и пошла в столовую сама.

А едва открыв дверь, наткнулась взглядом на хмурую компанию за центральным столом — Мари, Алекс, Стивен. Сразу заметившая ее рыжая резво пнула под столом своего парня и шикнула на Эванса, все мигом замолчали и изобразили приступ голода, исподтишка обмениваясь многозначительными взглядами. Стефани медленно пошла к стойке и взяла заранее приготовленный Дэном поднос, обернулась…

"Значит, рыжая шпионка тоже участвовала в этом деле. Что ж, это вполне в ее стиле, да и как такая комбинация могла свершиться без ее ведома? А Эванс им рассказал обо всем, что успел подслушать под окном, и теперь им всем должно быть стыдно. Поэтому Мари не пришла утром звать меня в столовую, поэтому прячет глаза. 

И что делать?

Больше всего, конечно, хочется сделать каменную морду и сесть подальше, а во время работы ограничиться общими фразами и вежливыми банальностями, всем своим видом показывая, насколько они все неправильно и подло поступили.

Вот только что это изменит? Назад уже ничего не вернешь, все уже все узнали, выделываться и строить из себя неизвестно что — смысл? Я ни в чем не виновата, стыдно должно быть им, вот они пусть и мучаются".

…выровнялась и с мягкой улыбкой подошла к их столу, заставив Мари округлить глаза, а Стивена — сгорбиться и уткнуться в тарелку. — Доброе утро.

— Доброе, садись, — рыжая подвинулась, освобождая ей место, Алекс краснел и старательно не смотрел ни на кого, Эванс угрюмо жевал, изучая тарелку.

— Как спалось? Лучше, чем в родной комнате? — беззаботно улыбнулась Стефани, Мари бросила быстрый взгляд на своего парня и тоже изобразила загадочную улыбку:

— Ну как тебе сказать…

— Молчи, — игриво приподняла брови Стеф, — я все поняла и умерила свое любопытство.

Алекс покраснел еще сильнее, рыжая понизила голос:

— А сама-то хоть выспалась?

— Конечно, — многозначительно улыбнулась Стеф, — неужели ты не заметила, насколько лучше я выгляжу? Прямо фонтанирую энергией.

Стивен замер, но через секунду продолжил жевать с таким невозмутимым лицом, как будто он за столом один. Мари окинула его взглядом, потом виновато посмотрела на Стеф и вздохнула:

— Я заметила. Фонтанируешь.

Они доели в молчании, таком тяжелом, что уверенная ухмылка Стеф и смущенная улыбка Мари смотрелись угрожающе. Парни вообще не отрывали глаз от стола. Стивен встал первым и очень вежливо поблагодарил всех за компанию, все очень вежливо пообещали догнать его как можно скорее. Стеф проводила ненавидящим взглядом его излишне ровную спину.

"Сдержанная вежливость — лучшее оружие против самых близких."

Через минуту слинял Алекс, так ничего и не сказав. Мари и Стеф одновременно отложили вилки и подняли друг на друга глаза. Молча посверлили взглядами лица друг друга, не нашли ни капли раскаяния, и выдохнули. Рыжая качнула головой и очень тихо спросила:

— Тебе в самом деле наплевать, что твой парень гуляет?

Стеф еле сдержала удивленную гримасу.

"Стивен ничего им не сказал? Почему?"

— Мне не наплевать, — раздельно произнесла она. — Я просто понимаю необходимость этого и благодарна ему за все, что он для меня делает.

— Стеф… — пораженно протянула Мари, попыталась добавить что-то еще, но закрыла глаза и опустила голову, опять взяла вилку, стала ковыряться в тарелке. Помолчала и все-таки решилась: — Я от тебя не ожидала.

— Это я от тебя не ожидала, — выпрямилась Стефани.

— Я хотела, чтобы ты узнала правду.

— Я ее и так знала.

— А я знала, что ты знала?

— Не знала — могла спросить, — рыкнула Стеф, — а не устраивать мне эротическое шоу. — Взяла вилку и прошипела: — Если я об этом знаю, это еще не значит, что мне это нравится.

— Я думала, ты мне не поверишь, — тихо ответила Мари. — Ты в последнее время…

— Это ты в последнее время. Я просила тебя, хватит лезть в чужие дела, ты там лишняя.

— Стеф, — рыжая сделала виноватые глазки и тихо вздохнула, — я не могу спокойно смотреть на то, как Крис… и ты… и вообще. Это все неправильно.

Стеф пару секунд молча посмотрела в ее честные глаза и сдалась, устало выдыхая и опуская плечи, прошептала:

— Я знаю, Мари. И я пытаюсь что-то с этим сделать. Но твои интриги мне только мешают, прекращай, ладно?

— Ладно, — подружка вздохнула и вернулась к еде.

Когда они отнесли подносы и пошли на площадку, Мари долго как-то странно смотрела на Стеф, потом обогнала, остановилась прямо перед ней и провозгласила:

— Я знаю, что ты не любишь обниматься, но я — люблю. А когда я хочу обниматься, я обнимаюсь, — решительно шагнула к ней и обхватила, прижимая к себе и покачиваясь из стороны в сторону, пробормотала: — И вообще, я считаю, что в мире должно быть больше обнимашек. Чем больше в мире обнимашек, тем меньше в нем всякой не няшной фигни. Вот.

Она отпустила малость помятую Стефани, поправила на ней одежду и с независимым видом пошла дальше. Стеф догнала ее и тихо сказала:

— Я не не люблю обниматься, я не люблю, когда ты на мне виснешь, ты тяжелая.

— Да? А Алекс говорит, что легкая…

— Алекс — мужчина и твой парень, ему положено так говорить. — Стеф сунула руки в карманы, вспомнила Криса и еще тише добавила: — А еще, если ты будешь со мной обниматься, то все-таки получишь то, чего хотела избежать, перестав ночевать в комнате.

Мари округлила глаза и виновато понурилась:

— Как ты узнала?

— Поняла, ты не одна такая. У меня сейчас очень мало сил, и все окружающие из-за этого страдают, потому что я тяну из них. Если хочешь этого избежать, меньше ко мне прикасайся и не стой слишком близко.

— Ясно, — Мари задумалась и спросила: — А тебе лучше от того, что ты берешь силу у кого-то?

— Да, — Стеф покосилась на ее задумчивую физиономию и вздохнула: — Но это не значит, что ты должна из-за этого страдать. Я нашла один способ… все поправить, но еще не пробовала его. Сегодня ночью займусь, надеюсь, все получится.

— А хуже не будет? — нахмурилась Мари. — А то у тебя чем дальше в лес, тем больше дров.

— Надеюсь, не будет, — нахмурилась Стеф, попыталась улыбнуться, — но если будет, отвезешь мои вещи родителям, крест вернешь Стивену, а ноут можешь оставить себе.

Мари подняла на нее офигевшие глаза, Стефани рассмеялась, а рыжая криво улыбнулась и качнула головой:

— Нифига не смешно, не шути так.

— Ладно. Не парься, все будет хорошо.

* * *

На съемках они опять блистали, Мелани смотрела на них всех с такой гордостью, как будто они были ее детьми, и так увлеклась, что забыла про обед. Когда ей напомнили, вся группа понеслась в столовую сломя голову, заполнив ее шумной и довольной толпой.

Стефани нашла за одним из столиков Криса и села к нему, он был какой-то усталый и задумчивый, рассеянно поцеловал ее и молча послушал о ее съемках, а потом внезапно и без всяких переходов выдал:

— Малыш, нам пора начинать готовиться к установке "магнита", перекачай заново архив Книги, я скинул тебе ссылку. Я там кое-что добавил, — он неопределенно повел в воздухе рукой, — ну, короче, перекачай. А старый архив удали.

— Хорошо, — настороженно кивнула она. — А зачем так рано начинать готовиться?

— Не рано, нормально. Там есть ингредиенты, которые нужно готовить и настаивать за пару недель, а у меня они закончились. Я буду все делать, а ты посмотришь, пора начинать тебя учить.

— Ясно… А почему ты так внезапно об этом заговорил?

— Понимаешь, малыш, — Крис убито посмотрел на нее и отвел глаза, — мне очень тяжело пропускать через себя такое количество силы, тем более, что даже такого огромного количества нам с тобой и твоим демоном все равно не хватает. Мне из-за этого пришлось снять одно "кольцо", а мне без него очень плохо. Так что чем раньше ты перейдешь на самообеспечение, тем лучше.

В дверь заглянул Сэм и скомандовал:

— Через пять минут всех жду. Засиделись.

Крис посмотрел на него и вздохнул:

— Мне пора, малыш.

— Хорошо, до вечера, — она поцеловала его и уткнулась в тарелку, задумчиво ковыряя кашу.

"Без "золотой узды" ему плохо, что ли? Надо же. Неужели это из-за того, что я вчера вечером не захотела? Черт, ох и отношения у нас…"

Она достала телефон, проверила почту, скопировала себе ссылку. Открыла браузер и с трудом настучала на меленьком экране письмо Шарку:

"О, мой драгоценный друг, чей разум пронзает неведомое простым смертным. Смиренно прошу твоей помощи в пронзании, и обещаю, что благодарность моя будет безгранична и выражена в любом удобном эквиваленте.

Р.S. Можешь прислать только те файлы, которые добавились с прошлого раза.

Твой бессовестный друг."

Добавила ссылку, отправила, опять вернулась к еде. Очень удивилась, когда телефон сообщил о новом письме буквально через две минуты.

"О, мой далекий друг, который вспоминает обо мне только в минуту печали. Спешу сообщить, что к твоему "неведомому" подошел старый пароль. И еще, что с прошлого раза туда ничего нового не добавилось, а очень даже пропал один файл. На всякий случай, вот его имя. Благодарность должна булькать и гореть, готовься заранее, скоро я за ней прилечу).

Гендальф Мохнатый."

Стефани удивленно почесала затылок, пожала плечами и скопировала имя пропавшего файла. Зашла в папку с Книгой и вставила его в строку поиска. Открыла.

"Золотая узда, кольцо второго порядка…"

"Ясно. Все логично. Он сказал мне, что такого ритуала в его книге нет, и он ничего подобного не знает. Вполне понятно, что он решил убрать его из Книги, чтобы не раскрылась его ложь. А для большего размера архива просто поставил меньший коэффициент сжатия, все просто."

Она написала Шарку письмо с благодарностями и уверениями, что булькать и гореть для него будет только самая лучшая жидкость в мире, и что она очень ждет его приезда. С трудом доела порцию и поймала задумчивый взгляд Стивена с другой стороны столовой. Он тут же смутился и отвернулся, сделал вид, что внимательно слушает Мари, что-то ему вдохновенно втирающую с просветленным лицом.

"Что случилось? Что он такого увидел? Я просто втыкала в мобильный."

Она отнесла поднос, подошла к Мари и села рядом, задумчиво рассматривая ногти.

— Вы скоро?

Рыжая перестала подпрыгивать в ораторском экстазе и хитро прищурилась:

— А можно поинтересоваться, что тебя только что так обрадовало?

— В смысле? — не поняла Стеф, Мари показала язык, возмущаясь ее непонятливости:

— Ты только что смотрела в телефон с таким счастливым видом, как будто тебе прислали уведомление о выигрыше виллы на Мальдивах. Колись, кто написал?

Стеф неодобрительно поджала губы и склонила голову на бок:

— А ты сильно удивишься, если я скажу, что это не твое дело?

— Ну Стеф, — надула губки бантиком рыжая, нетерпеливо подпрыгивая на стуле. — Это прямо такая тайна?

— Нет, не тайна, — фыркнула Стефани, — Шарк. Успокоилась?

Мари удовлетворенно улыбнулась и буркнула Стивену:

— Я же говорила.

Эванс поморщился и сжал зубы, злобно косясь на рыжую мерзавку. Стефани с трудом сдержала понимающий смешок — Мари была потрясающе тактична… когда считала это необходимым.

Они дружно сделали вид, что ничего не произошло, вернулись на площадку и самоотверженно трудились до вечера. Стефани поедала Стивена безнадежно влюбленным взглядом, он прохладно смотрел поверх ее головы и вдохновенно играл на рояле, внимательно и мудро наставляя ее в искусстве музыки, объясняя нюансы и с легкой улыбкой слушая ее сбивчивую лесть.

"Когда ты на меня так смотришь, я почти верю, что мы познакомились неделю назад. Что мы бродим по парку и лесу, болтаем о музыке и совершенно не задумываемся ни о будущем, ни и о какой-то глупой любви. Кому она нахрен сдалась? От нее только хуже. Она все портит. Почти как магия, только без всяких потусторонних оправданий — сами виноваты."

Мелани радостно скомандовала: "Снято", а Стеф продолжила задумчиво смотреть на черно-белые клавиши, которые выглядели холодными и брошенными без его рук. Хотелось их пожалеть, погладить и доиграть хоть одну песню до конца — Стефани всегда считала, что обрывать мелодию на середине неуважительно и жестоко, в детстве ей казалось, что пианино на такое очень обижается.

— Стеф. Полосатые кабаноиды, мы отлично поработали, — Мари подскочила к ней сзади и обхватила за талию, укладывая подбородок на плечо Стеф, с шутливой гордостью сказала кому-то: — Да, она разрешила мне обниматься, если не буду на ней виснуть, — и радостно показала язык, высунув его на полметра. Стефани оторвалась от размышлений и повернулась посмотреть, кого там Мари впечатляет, криво улыбнулась — Эванса. Он уже уходил, но кроме него, с той стороны никого не было.

— Чего это ты? — тихо спросила она, рыжая загадочно подняла плечи и покачалась из стороны в сторону:

— Пусть завидует. Морда он лохматая, твой Эванс.

— Он не мой, — сказала Стеф, высвобождаясь из ее объятий и подходя к зеркалу. Увидела в отражении, как Стивен опять болтает с той же девочкой, что и вчера, откровенно расточая соблазнительные улыбки.

"Почему меня это все еще цепляет? После Дэл уже можно ничему не удивляться, что со мной?"

Подскочила Мари, радостно поинтересовалась:

— Какие планы? Хочешь, пойдем после ужина гулять?

— Сильно хорошо себя чувствуешь? — тихо поинтересовалась Стеф. — Ты со мной рядом полдня провела, если проведешь еще и вечер, будет худо. Не стоит, лучше поищи Алекса. Тем более, что у меня есть планы.

— Ну и ладно, — угрюмо показала язык рыжая. — Ну и поищу. Ну и я пошла, все.

— Подожди, — тронула ее за плечо Стефани, еще больше понизила голос: — Ночевать лучше тоже не приходи, по крайней мере, не раньше часов трех где-то.

— А почему? — посерьезнела Мари. — Что будет в три?

— Я уйду и освобожу комнату.

Мари сочувственно скривилась и боднула ее в плечо:

— Ладно, как скажешь. Будь осторожна.

— Все будет нормально, я утром вернусь, полная сил и энергии, — Стеф изобразила оптимистичное подмигивание, но Мари не повелась, тяжко вздохнула и пошла к выходу. Стефани на миг закрыла глаза, убеждая себя, что все получится, посмотрела в зеркало и тоже стала собираться.

* * *

После ужина она пошла в комнату и включила какой-то фильм с середины, через минуту перестав обращать на него внимание. В голове вертелись мысли о Крисе, Книге, "магните", "золотой узде"…

"Что там у него еще было? Как он говорил тогда, на пляже — "магнит", "сияние" и что-то еще, для здоровья. Потом он еще "узду" добавил, а недавно вот снял, в целях экономии силы.

Почему именно "узду"?

"Магнит" он не мог снять, потому что это было его первое "кольцо", без которого он не может, потому как собственный резерв очень маленький.

Без "сияния" его обаяние и актерское мастерство растают, как лед в стакане — тоже нельзя снимать.

"Уздой" он пожертвовал, хотя сказал, что ему без нее очень плохо… значит, то третье, которое "для здоровья", ему нужнее и важнее "узды".

Что же это за такое третье, интересно?"

Она выключила фильм и открыла папку со сканами Книги Криса. Сначала бегло перечитала заголовки вверху страниц, потом долго изучала каждый ритуал, потом откинулась на стену и закрыла глаза.

"А вот нифига не сходится, мой брехливый друг.

Нет в твоей Книге ничего для здоровья, там все, как на подбор, направлено на влияние на других людей, а никак не на себя, любимого. Что же это за третье "кольцо"?

Вряд ли я узнаю. Если ты решил мне не говорить о нем, то ничего тебе не мешало просто удалить эту страницу из первого присланного архива, точно так же, как ты удалил "узду" из второго."

Она опять вернулась к сканам, отсортировала их таблицей по имени, стала задумчиво всматриваться в цифры, еще не зная, что ищет, а просто изучая…

Потом добавила к таблице еще несколько столбцов и отсортировала сканы по размеру. Потом по дате создания файла. Потом по дате изменения.

Список дрогнул.

"Так…"

Она опять поставила сортировку по имени, опять переключила на дату.

И увидела.

Один файл перепрыгнул из середины списка в конец. Потому что он был изменен уже после того, как закончилось сканирование Книги.

"Страница двенадцать.

Одиннадцатая страница была отсканирована через четыре секунды после десятой. Десятая — через пять секунд после девятой, остальные файлы тоже разделяет, в среднем, четыре-пять секунд.

А двенадцатая была создана через пятнадцать секунд после одиннадцатой, а изменена — вообще спустя двадцать минут после окончания сканирования.

Значит, она не двенадцатая, а тринадцатая, потому что двенадцатой здесь нет. Ты решил, что мне ее видеть не стоит.

Почему?"

Стефани опять закрыла глаза и очень четко представила Криса, замершего над стеклом сканера с открытой Книгой. Он задумчиво окинул страницу взглядом, не особенно вчитываясь — он и так ее наизусть знал… решительно выдохнул и перевернул на следующую. Это заняло пятнадцать секунд. Потом он продолжил сканировать, но в конце, пересматривая получившие файлы, заметил на странице номер тринадцать что-то, что не хотел показывать Стеф. Открыл графический редактор и убрал это "что-то".

"Чтобы это могло быть?"

Она открыла двенадцатую страницу на весь экран, увеличила изображение до предела, придирчиво всматриваясь… ничего не поняла, стала листать страницы туда-обратно, до ряби в глазах напрягая зрение, пытаясь представить скан не как строчки текста, а как картинку.

И поняла.

"Это писалось в начале прошлого века. Скорее всего, перьевой ручкой, тогда только такие и были. Вот только тогда они не были такими классными как сейчас — на каждой странице заметны всякие точечки, еле видные отпечатки другой страницы, маленькие потемнения… а на двенадцатой странице их почти нет. Потому что их стерли.

Что же там было?"

Стефани опять крепко задумалась, но в голову ничего не лезло и она решила попробовать лечь спать, потому что сегодня хотела все-таки встретить рассвет и испытать бабушкин способ восстановления силы.

Поставила будильник, выключила свет, включила музыку и легла.

* * *

А проснулась от стука в дверь.

Было уже темно, от музыки побаливали уши, телефон показывал двадцать минут десятого.

"У Криса закончились занятия по вокалу."

В дверь опять постучали и раздался его голос:

— Стеф, малыш, ты там?

"Нет, меня здесь нет.

Потому что если ты будешь спать у меня, то можешь проснуться, когда я буду собираться на встречу с солнцем… и почему-то мне кажется, что ты этого не одобришь. Интуиция, вообще-то, не самая сильная моя сторона, но рисковать не стоит. Ты так часто врешь мне, милый, ничего страшного не произойдет, если я разочек совру тебе.

Так что спи сегодня с кем-нибудь другим, меня здесь нет."

— Стефани?

Стук повторился, потом раздалось глухое: "Черт, малыш…", пинок в дверь и удаляющиеся шаги. Стеф медленно выдохнула и только сейчас заметила, как колотится сердце.

"Все в порядке. Если что-то будет не так, просто скажу завтра, что спала и не слышала."

Она опять сползла под одеяло и закрыла глаза.

* * *

 

ГЛАВА 6, 70й день съемок

четверг, 1 августа, 70й день съемок, 24 лунный день

Будильник сработал в половине третьего. Она мигом проснулась, села на кровати и решительно сжала кулаки.

"Так, начало хорошее — я не проспала. Что там у нас дальше по плану?"

Стефани достала "Рецепты" и внимательно перечитала — выйти в чисто поле…

"Какое, к чертям, поле? Где я его возьму — тут вокруг горы и океан, до ближайшего поля шпилить по трассе пару часов.

 Хотя, мои "Рецепты" — не Книга Криса, здесь все гораздо проще и условнее. Наверное, достаточно будет отойти подальше от человеческого жилья и найти какое-то такое место, где хорошо видно восточную часть неба, чтобы восход не прозевать."

Она на минуту задумалась и довольно улыбнулась — она знала такое место, и совсем недалеко.

"Что там дальше? "Не подпоясавшись и косу не заплетя…" Это что значит? Почему-то мне кажется, что вытащить ремень из джинсов будет мало… Платье надеть, что ли?"

Стефани вздохнула и вытащила из-под кровати сумку. Платье там точно было, она взяла его по настоятельной рекомендации мамы, которая почему-то была уверена, что после съемок у Стефани будет время еще ходить гулять, а гулять надо непременно в платье, конечно, куда ж без него…

Оно лежало на самом дне, Стеф вытащила его и встряхнула, радуясь тому, что качественная синтетика не мнется, приложила к груди.

"Кремовый. Отличный цвет, чтобы бродить по горам."

Вздохнула и стала стаскивать пижаму. Надела платье, грустно собрала ткань на талии, удивляясь тому, насколько оно стало ей велико. Махнула рукой и задвинула сумку обратно под кровать, обулась, расчесалась, взяла сумку, еще раз открыла "Рецепты".

"Теперь нужно добраться до места, ни с кем не разговаривая и ни разу не оборачиваясь. Это будет несложно."

Спрятала тетрадку, отключила звук в телефоне, тихонько вышла из комнаты и наощупь закрыла дверь — не оборачиваемся.

Пошла к парковке, почти у самой двери услышав за спиной резкое:

— Стеф.

"Стивен?"

Вздрогнула и приложила бешеное усилие, чтобы не обернуться.

Ускорила шаг, слыша за спиной жуткие нечеловеческие шаги, как будто шло что-то когтистое, шаркающее четырьмя лапами по плитке коридора.

"Не оборачивайся. Это все ненастоящее."

За спиной раздался истерический смех, так близко, как будто потусторонний весельчак дышал ей в затылок.

"Не оборачивайся."

По волосам и шее прошелся ветер, такой холодный, как будто вместо левой стены было открытое окно в зимнюю ночь, с метелью и морозом. Захлопало крыльями что-то большое, судя по звуку, вылетевшее из стены и несущееся прямо на нее, не сбавляя скорости, готовое вцепиться в ее волосы…

Стефани крепко зажмурилась и вжала голову в плечи, прикрыв уши руками. Пошла быстрее, коридор казался бесконечным и полным чудовищ, готовых наброситься на нее со спины.

"Не оборачивайся."

Она почти дотянулась до ручки двери, когда за спиной угрожающе затрещал и задрожал пол, раздался полный страха визг и плачущий крик:

— Стефани.

"Мари?

Нет, Мари спит в комнате Алекса, это все ненастоящее. Хватит."

Решительно взявшись за ручку двери, она дернула ее на себя и шагнула на улицу. Стало тихо. Так, как будто ничего никогда и не было, как будто сегодня такая же спокойная ночь, как и вчера, и позавчера, и всегда.

Она шагнула в сторону своей машины и остановилась, поняв, что для того, чтобы вырулить с парковки на дорогу, придется обернуться и посмотреть назад.

"Черт, надо было вчера перепарковать…"

— Здравствуй, ведьма.

Она мигом узнала хрипловатый голос за спиной.

"Черт. Фигушки, я тебе не отвечу."

— И не надо. Я просто хочу поговорить.

"Убирайся, гаденыш, мне не до тебя. Мне надо решить, как добраться до того места, куда мне надо, без машины…"

— Ведьма, ты такая неприветливая сегодня, — насмешливо протянул голос над левым плечом. — А ведь я пришел не просто так, мне есть, что тебе рассказать.

Стефани глубоко вздохнула и посмотрела вверх и чуть вправо, туда, где виднелось выбранное ею место — маленькая площадка у дороги, уходящей в сторону от основной трассы перевала. Там когда-то начинали что-то строить, но потом что-то не сложилось и от проекта остался только котлован и крутой серпантин дороги, петляющей по краю горы в никуда.

"Это место — самая высокая точка перевала. Там солнце появится раньше всего."

— Не изображай равнодушие, ведьма, я прекрасно знаю, что у тебя есть ко мне вопросы. Задавай.

"Вот только как туда добраться без машины?"

— Хочешь, я тебя отнесу? Подаришь мне за это пару волосков — тебе несложно, мне приятно. Через минуту на месте будешь.

"Стивен говорил, что мы все тут ужасно разбалованные — берем машину, даже если до места можно дойти за сорок минут."

Она вспомнила его чуть насмешливый голос: "Ты что, не любишь прогулки?", улыбнулась этому воспоминанию, приятно согревшему душу в этом потустороннем беспределе.

— Ты не успеешь до восхода дойти туда пешком, — скептически фыркнул черт. Стеф ухмыльнулась.

"Я знаю. Поэтому буду бежать."

Сняла туфли и поставила на крышу своей машины, бросила сумку на капот, еще раз глянула на обманчиво близкую площадку и побежала. Сначала медленно, понемногу устанавливая дыхание, потом быстрее.

Ночной холод, легко пронзающий тонкое платье, постепенно отступил, через время ноги перестали чувствовать мелкие камешки на асфальте. За левым плечом тихо посмеивался черт, иронично предлагая то подвезти, то подтолкнуть, то подарить кроссовки. Она бежала, чувствуя как где-то внутри отмеривают время до восхода невидимые песочные часы, с каждой секундой роняя бесценные песчинки.

"Если я не успею, все будет зря."

Она услышала, как за спиной весело цокает пара копыт, уверенно ее догоняя, побежала быстрее, с ужасом понимая, что силы из ее иссушенного магией и демоном тела утекают гораздо быстрее, чем песчинки времени, что скоро, совсем скоро она устанет и остановится.

— Эй, ведьма, я бегаю быстрее тебя.

"Черта с два"

Она рванулась из последних сил, чувствуя как запал угасает с каждой минутой, ноги уже не хотят гнуться, а бежать нужно вверх, а дальше будет еще сложнее…

— Ведьма, ведьма… эх, не успеешь. Вот неужели тебе жалко каких-то несколько волосков? Доехала бы с комфортом.

Дорога сделала очередной изгиб, но как будто совершенно не приблизилась к площадке, мышцы налились горячей тяжестью, она споткнулась…

И упала на колени, больно ударившись ладонью.

Глаза жадно смотрели вверх, а ноги наотрез отказывались двигаться с места. Ступни гудели, болело все, влажный ледяной воздух обжигал горло, грудь судорожно вздымалась, с хрипами вдыхая этот воздух, песчинки времени тихо шуршали, скатываясь с горки потерянных секунд.

— Ведьмочка… Ну не расстраивайся, ладно тебе. Хочешь, я тебе вообще бесплатно помогу? Даже без единой волосинки? Хочешь, сейчас закроешь глаза и проснешься в своей постельке, под теплым одеялом, отдохнувшая, свежая, без единой царапины? Мне тебя уже просто жалко, слушай. Ты не успела, все, завтра попробуешь еще раз.

"Еще раз…"

Она решительно выдохнула, уперлась обеими руками в асфальт, медленно разгибая ноги, с трудом встала и выпрямила спину. Бросила взгляд на такую недосягаемую площадку, еле сдерживая бессильные слезы, посмотрела на свои дрожащие ноги, сжала зубы и сделала маленький шаг, чуть не охнув от боли.

"Молчи."

За спиной заржала лошадь, подкованные копыта понеслись вперед, все набирая скорость, ближе, ближе, как будто прямо сейчас в спину на полном скаку врежется мускулистое тело.

"Не оборачивайся."

Стефани сжимала кулаки, впиваясь ногтями в ладони и совершенно не чувствуя боли. Посмотрела на свои подгибающиеся от слабости ноги.

"Давай"

И сделала еще один шаг.

"Давай, еще один, это не сложно. Уже столько пройдено, один шаг ничего по сравнению с этим не значит, давай"

Ноги с трудом отрывались от холодного асфальта, подворачивались, спотыкались, но шли. Шаг. Потом еще один.

"И еще. И еще раз. Столько, сколько понадобится."

Еще десяток метров каждый шаг все сильнее отдавался болью в ступнях и коленях, а потом внутри как будто что-то треснуло, как будто переключилась передача, стало так легко, что она резко рванулась вперед и опять побежала. За спиной выли дурными голосами неведомые твари, хлопали кожистыми крыльями, скребли асфальт когтями, в спину бил ветер, но она бежала, глядя только вперед. Не думая о том, сколько пройдено, глядя только на площадку, а не под ноги, вкладывая все силы только в единственный следующий шаг.

И внезапно поняла, что асфальт кончился. Впереди была ровная площадка на краю пропасти, чуть справа темнел котлован, а сзади понемногу замолкали устрашающие звуки, как будто отдаляясь, пока не пропали совсем.

Стало тихо.

Ленивый ветерок трогал верхушки деревьев, под ногами скрипел песок, а где-то в ветках над головой тихонько подала голос самая первая птица.

Стефани с облегчением выдохнула и развернулась лицом на восток.

Робкая птичка опять вывела свою незамысловатую трель из четырех нот. Стеф подобрала подол и села на траву, глядя на темный край неба.

"Еще ночь. Вокруг непроглядная темень, звезды, холод и ни единого намека на солнечный свет. Откуда это примитивное пернатое с крошечным мозгом знает, что начало всходить солнце?"

Птичка повторила свою мелодию, уже не робко, а радостно, приветствуя новый день, который вот-вот начнется.

"Так, забыли о птичках, вернулись к баранам… по рецепту, теперь надо ждать солнце, дышать тихо и благодарить всех, кому должна и не должна, а еще каждую стихию по отдельности. Приступим."

Она закрыла глаза.

Внутри как будто включилась запись прошедшего дня, только в обратном порядке. Кого она видела последним?

Криса. Вот только не видела, а слышала. И не удосужилась открыть. А ведь он приходил поделиться с ней силой, которую специально для нее собирает уже который день.

"Спасибо, Крис."

До него была рыжая шпионка, которая лезла обниматься, прекрасно зная, что для нее это плохо кончится. Лезла помогать, хотя ее не просили. Лезла не в свое дело, хотя не раз за это выхватывала. А еще просила быть осторожнее и все всегда понимала.

"Спасибо, Мари."

А еще раньше был Стивен. Играл на рояле для нее одной так, как будто выступает перед стотысячной аудиторией. Готов был бесконечно терпеть ее глупости. Помогал и подсказывал даже тогда, когда отворачивался, казалось, весь мир. И почему-то, несмотря ни на что, продолжает ее любить.

"Спасибо, Стивен."

Кто еще? Мелани, вечно хмурая бывшая певица, которая, оказывается, помогает собирать деньги для больниц. Тощая язва Бетти, которая ни словом не упрекнула, когда к ней вломились среди ночи и попросили о помощи. Влюбчивая пышка Ева, пригласившая в компанию почти незнакомого человека. Неутомимый тиран Сэм, умеющий видеть скрытые достоинства и принимать сильные решения…

Это было неожиданно, но после недолгих раздумий почему-то оказывалось, что кого угодно в этом несовершенном мире можно за что-то поблагодарить. Стефани с удивлением находила все новые и новые причины для благодарности, дополняя список родственниками, случайными знакомыми и даже совершенно незнакомыми людьми, о которых она просто слышала что-то хорошее.

Когда перебрала всех и пошла по второму кругу, решила притормозить полет мысли и вернуться к рецепту.

"Надо еще благодарить небо, землю и так далее… Как, интересно? Что мне хорошего сделала, например, вода?"

И тут же задержала дыхание, так отчетливо вспомнив свое внезапное купание в ледяном озере, как будто окунулось в него только что. Брызги и крики, мокрый Стивен, стучащий зубами и подающий ей руку, его блестящие глаза и веселый смех.

Его горячие руки, поддерживающие ее ладони, тепло его губ сквозь тонкий слой ледяной воды, мерцание лунных брызг на глади озера.

Цветные ленты в прозрачной воде океана.

Тихий струнный перебор у чаши родника, тогда, в самый первый вечер.

"Вода… спасибо.

Что там дальше? Огонь?"

Гори. И листок вспыхивает в руках, быстро подбираясь к дрожащим пальцам. А потом сминается в ладони, так просто…

Ее пылающие пальцы, на которые она смотрит с такой обреченностью, как будто магия уже сломала ее жизнь, растоптала и прыгает сверху. Рука Стивена, обхватывающая ее горящую ладонь.

"Огонь не горит без воздуха, понимаешь?".

Пылающий кошмар, после которого она проснулась в объятиях Стивена. Ну и что, что этого не было? Это было волшебно.

"И потому — спасибо.

Земля."

Из земли растут деревья, из деревьев делают рояли.

Из земли добывают руду, из серебра льют кресты.

"Спасибо.

Воздух."

Над ночным озером всходит луна и пейзаж становится сказочным, мир сверкает, играет на гитаре самый лучший в мире парень, раскатывается над водой самая правильная песня. Мир пахнет счастьем и оно рядом.

Режет воздух лопастями игрушечный вертолет, смотрит в небо с радостной детской улыбкой кое-кто слишком взрослый, они рядом и им хорошо.

"Спасибо.

Господи, мир прекрасен… Мне уже столько лет, почему я до сих пор этого не замечала?"

Внутри теснились миллионы мыслей, бесчисленное количество эмоций, вырванных из разных моментов жизни, разного возраста, разных ситуаций. Но все они были одинаково прекрасны.

Радостный Слэш, не видевший ее две недели.

Краснеющая Мари, шепчущая: "Все хорошо".

Мама с папой, отмечающие победу в очень важном деле и поющие хором "Ви А чемпионс", обнимаясь и смеясь.

Талантливый парень Стивен, изображающий умирающего лебедя: "Лечи меня, пока не поздно".

Кристофер Льюис, обнимающий ее с улыбкой: "Не ударила".

"Хороший ты парень, Крис…

Вот если бы ты еще мне не врал.

Что это за загадочное "кольцо", которое тебе дороже "золотой узды"?

Зачем тебе проклятая "узда", если со всеми остальными женщинами у тебя все всегда было в порядке?

Почему мне так хорошо рядом с тобой, но стоит отойти подальше — и ты забываешься, как сон?

Почему я точно знаю, что не люблю тебя, но никак не могу бросить?

Почему ты готов на что угодно, реально на что угодно — жить всю жизнь под гнетом демона, красть чужую силу, постоянно мне врать — только ради того, чтобы я не узнала, что приворот можно снять?

Почему ты мне врешь? Почему продолжаешь настаивать, что приворот невозможно снять, даже узнав, чего это нам будет стоить? Неужели не проще признаться и избавиться от него, а потом жить нормальной жизнью?

О чем ты постоянно молчишь?

Что за "кольцо" ты носишь?

Столько вопросов, но ни одного правильного. А он позарез нужен, единственный правильный вопрос. Ведь в правильном вопросе уже содержится половина ответа…

Но у меня не получается его задать."

Пение птиц вокруг стало громче, но она не открывала глаз, чувствуя, что ухватила за хвост какую-то важную мысль.

"И еще один вопрос, совершенно другой, но не менее важный.

Почему я до сих пор не могу забыть Стивена, не могу смириться с тем, что он не хочет пытаться пробовать еще раз? И почему я столько раз пыталась к нему уйти и не смогла? И почему я снова и снова пытаюсь это сделать, хотя давно пора понять, что не получится?"

Вдруг внезапно стало тепло.

Как будто к лицу невесомо прикоснулись сухие горячие ладони, ласковые и надежные.

"Солнце. Оно взошло."

Стефани улыбнулась, подняла руки выше, развернув ладони к востоку, как будто приветствуя этот свежий, совсем новый день.

"Здравствуй. Ты такой хороший."

По рукам к сердцу потек удивительно осязаемый свет, стало еще теплее, она широко улыбнулась и тихо рассмеялась, без причины, просто потому, что было невероятно хорошо…

И внезапно все поняла.

Крис, Стивен, ложь, неизвестное "кольцо", демон, приворот…

"Это не много вопросов. Это один-единственный вопрос.

Именно тот, самый главный. И он действительно уже содержит половину ответа."

Она пораженно ахнула, молниеносно перелистывая в памяти страницы Книги Криса, вспоминая каждую строчку, каждый рецепт…

"Вся Книга ориентирована на манипулирование чужим сознанием, чужими чувствами и эмоциями. Там есть "магнит", "сияние", "узда", там есть что угодно. Но почему-то нет самого простого, самого распространенного и самого желанного для любого мага рецепта — приворота.

Почему его нет?

И действительно ли его нет?

Может быть, он есть, точнее, был… но его убрали. Вместе с его родной двенадцатой страницей."

Кутающийся в лохмотья черт, сидящий на бревне и изучающий ее со снисходительной улыбкой.

"Как можно снять приворот?"

"Влюбиться."

Так просто.

Ночь, несущийся по горной дороге фургон, слезы и обреченность в голосе.

"Магия ломает мир"

Дрожащий от злости Стивен, сидящий напротив с горящими непоколебимой верой глазами.

"А я сломаю твою проклятую магию"

И он сломал.

Он сам об этом не знал, но он это сделал.

"Я полюбила Стивена и сама сняла с себя приворот. Но он появляется снова и снова, не давая уйти окончательно. Почему?"

Хмурый и задумчивый Крис, ковыряющийся в тарелке с усталым видом.

"У меня закончились ингредиенты…"

"На что ты их потратил?"

Раз за разом, бесконечные попытки вырваться… такие отчаянные и такие бесполезные. Метания из крайности в крайность, истерическое желание разорваться надвое, разъедающее изнутри чувство вины, нарастающее, как снежный ком, с каждым оборотом… Стефани бесхребетная.

"Крис, господи, как ты мог?"

Лунная ночь где-то в дебрях пригорода, презрительный и разочарованный голос Стивена.

"Принуждать человека влюбиться — это самое неэтичное, что только можно придумать."

"Так и есть. Крис, твою мать, за что ты со мной так?

А я за что так… с тобой?

Мы стоим друг друга, за все надо платить, и мы уже заплатили оба.

Только при чем тут Стивен? Он-то ни в чем не виноват.

И у него все было бы хорошо, если бы он умел прощать…

Вот только он не умеет. И страдает именно за это."

Все стало так просто, что она удивилась, как могла до этого столько времени мучиться неизвестностью. Но теперь самый главный вопрос изменился. Кто виноват, уже ясно — все.

"Что теперь делать?"

Она медленно опустила руки, в кончиках пальцев гудело и пульсировало, как будто там бились какие-то странные волны. Солнечный свет ласкал лицо и плечи, в груди было так горячо, как будто там уснул кто-то пушистый. Холодный воздух пах росой и чем-то очень родным, его хотелось вдыхать бесконечно.

"Что делать?

Это тоже не вопрос. Я уже давно решила, что должна делать, просто до этого момента у меня не хватало на это сил и смелости.

А теперь хватит.

Потому что теперь я знаю правду, знаю, почему все случилось именно так, как случилось, знаю, в чем именно была неправа.

И знаю, что делать, чтобы это исправить."

Она запрокинула лицо к небу, улыбаясь с таким облегчением, как будто этим утром на нее перестала давить вся тяжесть мира.

"Я не Стефани бесхребетная, вовсе нет. Я сильная. И я умею любить так, что никакая магия не смеет вставать на моем пути."

Затертое дежавю с кухней, блинами и дождем.

"Как снять наложенное заклинание?"

Слишком серьезная мама, с фирменным тоном юриста, сочетающим непреклонность и скептицизм.

"Никак."

"И она права, как никогда. Никак. Ничего не нужно делать, не стоит ломать мир еще раз, чтобы зарастить старую трещину — мир справится сам.

Жизнь сама все расставит по местам, единственно правильным образом. Нужно просто жить и получать от жизни удовольствие, никому не вредить, не пытаться взять у жизни больше необходимого, не отбирать чужое, идти к своей цели спокойно и уверенно, прилагая простые человеческие усилия.

Любить, ничего не боясь.

И все будет хорошо."

Она выпрямила спину, глубоко вдыхая и медленно приподнимая веки.

Солнце вставало очень быстро, уже показавшись почти на треть, заливая небо сочным оранжевым и постепенно тесня мягкий сиреневый к западу. Радостно пели птицы, с восторгом приветствуя новый день, легкий ветерок трепал траву и подол ее платья.

А рядом сидел Стивен.

Она сначала вздрогнула от неожиданности, потом поняла, что он на нее не смотрит, и расслабилась. Эванс смотрел на восток. Но когда увидел, что она открыла глаза и повернулась к нему, медленно перевел на нее усталый и чуть обвиняющий взгляд. Криво улыбнулся и иронично прошептал:

— Доброе утро. Как прошло свидание с магией?

Стефани улыбнулась и опустила глаза. Пушистое тепло в груди расслабляло и отбивало всякое желание язвить или что-то из себя строить. Солнце гладило ее по щеке, как сонного котенка, хотелось прищуриться и замурлыкать, лениво потягиваясь и переворачиваясь на другой бок, подставляя ласковому солнцу животик.

— Стефани, ау, — чуть насмешливо улыбнулся Стив. — Ты меня слышишь?

— Да, — так же шепотом ответила она, наконец поднимая глаза, — доброе утро.

Он почему-то смутился и даже покраснел, отвернулся, изучая редкую траву вокруг. Стефани опять повернулась к востоку и прикрыла глаза, лениво спросила:

— Что ты тут делаешь?

Парень фыркнул:

— Я бы спросил тебя о том же самом, но боюсь, твой ответ мне не понравится.

— И все-таки? — не открывая глаз, улыбнулась она. Он вздохнул и ответил:

— Меня попросила Мари.

Стефани фыркнула и рассмеялась.

"О, да, Мари такая удобная. К тебе в больницу меня тоже послала она. Моя рыжая прелесть, встречу — заобнимаю до полного офигения."

— Что смешного я сказал? — сдерживая смех, осведомился Стивен. Стеф пожала плечами, не открывая глаз. Он вздохнул и добавил с укоряющими нотками: — Вообще-то, ты нас здорово перепугала. Мари позвонила мне в пять утра, что-то протараторила о каких-то страшных магических ритуалах, о дурных знаках, которые ей приснились, о том, что нашла твою сумку и туфли, а тебя не нашла.

Стефани фыркнула и качнула головой:

— Да, удивились, наверное, ранние пташки из третьей группы… я об этом не подумала. Надеюсь, она забрала мои вещи в комнату?

— Не забрала, — недовольно буркнул Стив, — а сунула мне, вместе с ключами от машины Алекса. И потребовала, чтобы я тебя немедленно нашел и привез, потому что с того момента, как ты ушла, прошло уже два часа, а тебя все нет. Подняла панику, бегала кругами и вопила, что у тебя точно что-то пошло не так, и теперь ты лежишь где-то в лесу без сознания, без машины, без мобильного и босиком. А на мои уверения, что я понятия не имею, где тебя носит, она с детской непосредственностью развела руками и довела до моего сведения, что это моя, глубоко личная, проблема.

Стеф рассмеялась и приоткрыла глаза, заметив, что оранжевый диск солнца уже висит над линией горизонта.

"Уже можно уходить. Но так не хочется…"

— И как же ты меня нашел? — спросила она, не спеша подниматься. Стивен на миг глянул на нее с улыбкой и опять отвернулся, хмуро щурясь на солнце:

— Ты не поверишь.

— Откуда ты знаешь? — шутливо склонила голову к плечу она, — попробуй.

Он помолчал, переводя взгляд с солнца на далекие горы, потом на тонущую в тумане школу, потом на свои руки, теребящие молнию куртки. Наконец выдохнул и иронично закатил глаза:

— Мне снилось это место.

— И что тут невероятного? — с улыбкой пожала плечами Стеф, он фыркнул и резко встал:

— Ничего невероятного, сон не сбылся, — поправил куртку и отвернулся, еще более холодным голосом добавив, — так бывает. Поехали уже, тебе до завтрака надо успеть переодеться. Я и так тут уже час кукую, в ожидании твоего выхода из транса, достало.

— А чего не растолкал, если достало?

— Того, — фыркнул он, оборачиваясь, — я из семьи мастеров боевых искусств, я прекрасно знаю, что медитацию нельзя прерывать, иначе будет очень худо.

— А это была медитация? — распахнула глаза Стеф, он пожал плечами:

— Выглядело очень похоже. Причем медитация офигенно глубокая, из моих так только дед может, — он как-то странно посмотрел на нее и гораздо теплее добавил, — у него, когда он медитирует, такое же выражение лица.

— Какое? — заинтересованно выпрямилась Стефани, Стивен резко отвернулся и буркнул:

— Счастливое. — Потер глаза, прочесал пальцами волосы и нервно рыкнул: — Вставай, а? Время идет.

— Ладно, — Стеф попыталась подняться и ахнула от боли, с опозданием понимая, что когда дошла до площадки, была такая уставшая, что рухнула на траву как получилось, а потом застыла в этой позе… на сколько? На час? Больше? Она не засекала, но ее бедные ноги очень хорошо прочувствовали каждую секунду. От пояса до кончиков пальцев не осталось ни единого не болящего сустава, а колени вообще наотрез отказывались разгибаться.

Она сцепила зубы и с трудом вытянула ноги перед собой, с ужасом рассматривая синяки и царапины на коленях, оставшиеся от падения, разодранные ступни со следами каждого камешка, попавшегося под ноги на подъеме, и покрасневшие отпечатки песка и травинок. Виновато посмотрела на Стивена и вздохнула:

— Сейчас, пять минут.

Он посмотрел на ее ноги и сочувственно поморщился, отвернулся, секунду поколебался, потом опять посмотрел на нее. Покачал головой, беззвучно ругнулся под нос и подошел. Присел рядом, осторожно подхватывая ее под колени и за талию, так старательно не глядя в глаза, как будто она была медузой горгоной. Буркнул: "Держись" и поднял на руки, стал медленно спускаться к стоящей за поворотом машине.

Стефани с улыбкой рассматривала его лицо, такое смущенное…

"Что с тобой, дружище? Ты ведь не делаешь ничего особенного, ты сто раз меня так носил, это давно не должно тебя смущать.

И вообще, ты у нас мистер Каменная Морда, мистер Невозмутимость, как ты можешь так нервничать из-за такой ерундовой ситуации?

Что-то здесь не так… Может, я как-то ненормально выгляжу?

Кроме платья, ничего нового нет.

Тогда может, дело не во мне, а в чем-то другом, в ситуации, во времени, в месте?"

Она заметила, как часто он дышит, как бешено пульсирует венка на его виске… прикусила губу от терпкого желания прижаться к ней губами, крепко и надолго, закрыв глаза и запустив пальцы в его волосы… и поняла.

Шкодно улыбнулась своему озарению, чувствуя, как ее захлестывает такое же волнение, прошептала:

— А я знаю, что тебе снилось.

Он смутился еще сильнее, но попытался изобразить равнодушие:

— Почему ты так уверена?

— Потому что я сейчас это сделаю.

Он резко остановился, бросая на нее растерянный и нервный взгляд, попытался отвернуться, но не успел. Стефани приподнялась, обхватывая его за шею одной рукой, а ладонью другой мягко накрывая щеку, прижалась губами к его губам, крепко и очень нежно.

"С ума сойти, как хорошо… никакой пошлости, только бесконечное тепло и море света. И все для тебя, друг мой."

Он замер, упрямо сжимая губы, но через секунду дрогнул и расстаял, отвечая на поцелуй. Слабо и нерешительно, как будто боролся со своей вечной каменной маской, которая понемногу таяла под излучаемым Стеф светом. Она улыбалась, прижимаясь сильнее, пытаясь стереть с его лица даже память об этой маске, делясь всем теплом, которое подарило ей волшебное солнце этим утром…

Но в какой-то момент он опять напрягся, осторожно отстраняясь и отводя взгляд. Отодвинул ее и медленно поставил на ноги и отступил на шаг, опять сжимаясь в холодный каменный комок.

Нервно сунул руки в карманы, как будто не зная, куда их деть, отвернулся, устремляя взгляд на далекие вершины, с трудом сглотнул и тихо сказал:

— Никогда больше так не делай.

"Маска победила. Это печально, но пусть не обольщается — это результат битвы, а не войны. А на этот раз я буду сражаться до победы, потому что мне не нужен другой результат."

Она улыбнулась и ответила:

— Надеюсь, ты о медитации.

Осторожно развернулась на подгибающихся ногах и пошла к машине. Стивен догнал ее и взял за плечо, разворачивая к себе.

— Стеф, я серьезно, — она молча смотрела в его глаза, прямо и открыто, как смотрят только люди, которым нечего больше скрывать, которые уже во всем признались и сдались, полностью предоставив себя на милость другого человека.

"Ты на меня почти всегда так смотрел. Почему я не замечала?"

— Стеф, — он взял ее за плечи двумя руками и встряхнул, нервно пытаясь казаться разозленным, хотя из-под проклятой маски невозмутимости проглядывала такая тоска, что ей опять захотелось прижать его к себе. — Ты поняла меня?

— Я тебя услышала, — тихо сказала она с улыбкой, которая разозлила его еще больше.

— Хватит, — рыкнул он. — Перестань надо мной издеваться, мы уже все решили и обо всем забыли.

Она опять улыбнулась и опустила глаза.

— Не кричи на меня. Мне сегодня нельзя ругаться и спорить.

Он стиснул зубы и закрыл глаза, отворачиваясь. Выдохнул и отпустил ее, одернул куртку и пошел к машине. Стеф обернулась, глядя в его спину, потом медленно пошла следом, сама открыла себе дверь и села рядом, убрав с сидения свои туфли и сумку.

Стивен завел машину и начал медленно разворачиваться. Стефани отряхнула с ног песок и травинки, попыталась надеть туфли, но поняла, что от мелких царапин и долгого сидения на коленях ступни распухли и в туфли влезать не хотят. Она вздохнула и положила их на пол, стала копаться в сумке в поисках зеркала, нашла и ахнула — на лице темнели пыльные разводы и следы слез.

"Когда я успела?"

Нашла влажные салфетки и стала вытирать, потом обработала ноги и содранные колени, расчесала волосы. Убрала все в сумку и посмотрела в окно. В полуметре от края дороги начинался обрыв, был виден весь путь, который она прошла ночью — пока она приводила себя в порядок, они уже успели проехать где-то четверть.

"На машине кажется так быстро… Надо не забыть переставить свою, завтра высплюсь, а послезавтра повторю."

Она перевела задумчивый взгляд на Стивена, сосредоточенно вцепившегося в руль, стала рассматривать его лицо, упрямо сжатые губы…

Он плавно утопил тормоз и закрыл глаза, хмуро рыкнув:

— Не смотри на меня. — Она улыбнулась и промолчала, он добавил: — Стеф, я серьезно, ты меня отвлекаешь. Если я уроню машину Алекса со склона, будет печально и очень дорого.

— Учитывая, что мы оба не пристегнуты, сначала будет очень больно, — фыркнула она, — а потом уже либо дорого, либо все равно.

Он криво усмехнулся и потянулся за ремнем, она тоже пристегнулась и откинулась на спинку, закрывая глаза:

— Я не буду на тебя смотреть, если не хочешь.

"Но думать мне никто не запретит…"

Машина опять сдвинулась с места, Стефани расслабилась, прислушиваясь к ощущениям внутри, где все еще мурлыкало ленивое пушистое тепло, наполняя таким невероятным светом, что хотелось любить весь мир, всех прощать и обнимать.

"Стивен Ли Эванс, мистер Каменная Морда, ты сейчас такой холодный, что тебе позарез нужно получить хоть кусочек этого света."

Она представила, как его фигура окутывается теплыми лучами…

Машина опять резко встала.

— Стеф, твою мать.

Она открыла глаза и удивленно захлопала ресницами:

— Что? Я на тебя даже не смотрела.

Он хмуро сжал губы и рыкнул:

— Я не знаю, что это было, но больше так не делай.

Она улыбнулась и смущенно спросила:

— А что, тебе не понравилось?

Он отвернулся, злобно вдыхая сквозь зубы, и прошипел:

— Сейчас пешком пойдешь.

Она пожала плечами и открыла дверь.

— Куда? — устало выдохнул Стивен, она обернулась и развела руками:

— Ну ты же сказал…

— Закрой, — буркнул он. — Просто не делай больше то, что ты сделала.

— Я не могу, — хихикнула она, — оно само. Хочешь, надень крест, приедем — отдашь. На, — она расстегнула цепочку и протянула. Парень хмуро отвернулся и опять завел машину, тихо сказав:

— Не поможет, он защищает только от плохого.

— Откуда ты знаешь?

— Когда ты лечила мою болячку на руке… тогда, на озере, он был на мне.

— Да? — заинтересованно выпрямилась Стеф. — Прикольно, я не знала… А что, сейчас ощущения были, как будто я тебя лечу?

— Нет.

— А какие?

— Не скажу.

— Ну Стив, — она поняла, что скулит и подпрыгивает на месте точно как Мари, это так развесило, что она невольно засмеялась, но почти сразу взяла себя в руки, — ну скажи.

— Отстань.

— Было приятненько? — опять хихикнула она. Он вывел машину на основную трассу перевала, бросил на Стеф короткий взгляд и подозрительно прищурился:

— Слушай, что с тобой случилось? Ты там перед своей магической фигней вещества не употребляла?

— Нет, — улыбнулась она, сделала сочувственную мордочку и погладила его по плечу, — знаешь, можно быть счастливым и без веществ.

Он дернул плечом, сбрасывая ее руку:

— Ты ведешь себя странно.

— Я знаю, — она опять хихикнула и закрыла глаза, откидываясь на спинку. — Все, ладно, я перестала на тебя смотреть и прикинулась нормальной.

Он фыркнул, но промолчал. Через несколько минут машина остановилась и Стефани открыла глаза, осматривая парковку. Стивен посмотрел на ее туфли, потом на ее ноги, вздохнул и качнул головой, поднимая глаза:

— Это того стоило?

— Да, — уверенно кивнула она. — Это стоило чего угодно. Если бы я знала, как это будет, я бы сделала это гораздо раньше.

— Что же ты делала?

— Восстанавливала силы. Но это не главное.

— Ах силы, — протянул Стивен с кривой улыбкой. — Так значит, вместо того, чтобы трахать всех подряд, можно просто посидеть на солнышке? — Фыркнул и ядовито добавил: — М-да, интересно, как же твой павлин теперь будет оправдывать свою шлюшескую натуру?

— Ему не придется больше ни за что оправдываться, — довольно улыбнулась Стеф, — я сегодня уйду от него.

Стивен на миг потерял невозмутимость, удивленно дернув бровями, потом опять изобразил каменного голема и ухмыльнулся еще более ядовито:

— Потому что в нем отпала необходимость?

— Потому что я его не люблю.

— Раньше тебя это не останавливало, — поморщился Стив.

— Раньше… я много чего не понимала. А теперь поняла, — она задумчиво рассматривала сбитые колени, вздохнула и опять попыталась надеть туфли. Не получилось.

— Позвони Мари, чтобы она принесла тебе что-нибудь другое, — предложил Стивен, Стеф отмахнулась:

— Да ладно, я так дойду, еще рано — никто не заметит.

— Тогда я сам позвоню, — нахмурился он, доставая телефон, — иначе она меня потом так против шерсти прочешет, что отпустил тебя босиком…

Стефани рассмеялась и покачала головой:

— Разъяренная Мари — самый страшный в мире зверь. Капец, как я ее обожаю… надо подарить ей смешные носки.

— Какие носки? — прищурился Стивен, отрываясь от экрана, Стеф пояснила:

— Она коллекционирует смешные носки. Ну, только не держит их под стеклом, а носит. Не часто, потому что они в обувь обычно не влезают, они такие, знаешь, необычные. С пальцами, или смешными рисунками и надписями, или с пришитой мордой какого-нибудь зверя, с ушами, с глазами, даже с ногами и хвостом, — она широко улыбнулась, глядя на его недоверчивую улыбку, закивала: — Да, у нее их штук двадцать. Особенно мне нравятся те, которые с пальцами. Мари умеет растопыривать пальцы на ногах, это так смешно, сдуреть можно. Она тебе не показывала?

— Да как-то к слову не приходилось, — еле сдерживая смех, качнул головой Стивен, Стеф округлила глаза:

— Попроси ее, она покажет, это стоит увидеть. Мне она показала, когда я была без настроения и она хотела меня взбодрить. Подошла, села рядом, сказала, что знает, что мне нужно. Сделала пафосное серьезное лицо, — Стефани изобразила морду терминатора, — сняла ботинки, сняла носки, спросила, готова ли я к невероятному.

Стивен заинтересованно отложил телефон, уже с трудом сдерживая смех, кивнул:

— И?

— И она растопырила пальцы, — округлила глаза Стеф, попробовала изобразить, вздохнула и махнула рукой, — ладно, у меня так не получится, я не такой мастер, тут тренироваться надо.

Она тяжко вздохнула, печально шевеля пальцами на ногах. Стивен все-таки не выдержал и рассмеялся, закрывая лицо руками и глухо бормоча:

— Жесть… Нет, я не верю, что так отрываться можно без веществ, вы с ней точно что-то принимаете. Отсыпьте, а?

— Это не вещества, — подняла указательный палец Стеф. — Это няшность, ею делятся по-другому, — она хитро приподняла брови и интригующе понизила голос, — я тебя потом научу.

Он глянул куда-то за ее спину, резко окаменел и отвернулся, в ту же секунду Стефани вздрогнула от стука в окно. Обернулась и чуть не отпрыгнула на заднее сидение — с той стороны на нее в упор смотрел Крис, с такой кровожадностью во взгляде, что выходить из машины совсем не хотелось.

"Мне нельзя сегодня спорить и ругаться, черт…"

Она испуганно посмотрела на Стивена, тот криво улыбнулся и тихо сказал с тонной сарказма:

— Что, уже передумала его бросать?

— Нет, — передернула плечами Стеф, — но мне нельзя с ним сегодня разговаривать, после ритуала восстановления силы нельзя спорить и ругаться, а без этого не получится. — Она опять осторожно глянула на Криса, стоящего у двери со сложенными на груди руками, перевела умоляющий взгляд на Стивена, — я уже раз сделала ошибку в ритуале, я не хочу опять…

Он выругался и злобно ударил ладонями по рулю, бросил на нее обвиняющий взгляд и вышел из машины. Крис развернулся в его сторону, смерил Стивена холодным взглядом и опять посмотрел на Стеф, тихо прошипев:

— Лучше выходи сама, иначе я тебя вытащу. Это будет очень неприятно.

Стеф испуганно влезла на сиденье с ногами, прижала колени к груди и утопила кнопку блокировки двери. Крис пораженно ахнул и дернулся к ней, но остановился, схваченный за рукав.

— Льюис, не спеши. Она сейчас не может с тобой говорить.

— Это я буду решать, может она или не может, — рыкнул Крис, отмахиваясь от его руки, и схватился за ручку двери машины, сверля Стефани яростным взглядом. Кнопка отжалась сама, дверь распахнулась и Стеф, мгновенно отстегнув пояс безопасности, перескочила на водительское сиденье, а потом вырвалась наружу, выдрав подол платья из пальцев Криса.

— Стефани, не усложняй, — рыкнул он, отмахиваясь от Стивена, хватающего его за руки. — Ты знаешь, я могу заставить вас обоих сильно пожалеть.

— А заткнуться и выслушать ты можешь? — крикнул Стив. — Я сказал, она не может сейчас с тобой говорить. Ей нельзя, ты понимаешь?

— А может, ты не будешь лезть не в свое дело? — Крис развернулся к нему и коротко ударил в грудь кончиками пальцев. Стивен мигом отпустил его и замер, ошарашенно щупая горло. Крис обернулся к Стеф и начал обходить капот машины, но она быстро обежала ее сзади, схватилась за руку Стивена и зажмурилась, изо всех сил желая ему здоровья. Стивен встряхнулся и задвинул ее за спину, разворачиваясь лицом к Крису, который успел вернуться и угрожающе поддергивал рукава:

— Ну все, готовьтесь, я дал вам шанс решить все спокойно…

Стефани обхватила Стивена за пояс, прижимаясь к нему и окутывая своим светом, шепотом твердя что-то бессвязное о солнце и трясясь от страха. А спустя пару секунд пугающей тишины услышала до ужаса злорадный голос Стивена:

— Че, птенец, не работает, да? Колдовалка сломалась?

Растерянный и обиженный голос Криса рыкнул:

— Стеф. Что это значит?

— Она не может с тобой сегодня поговорить, я тебе сказал уже. Не "не хочет", а "не может", чувствуешь разницу? — Стив фыркнул, — или объяснить? А то я могу.

— Заткнись, — взревел Льюис. — Стеф. Что случилось? Что ты опять без меня натворила? Я же просил тебя, я тебе столько раз говорил. Зачем?

Она сжалась — его резкие, злые слова били по ней, как стрелы, с каждым ударом отбирая маленький кусочек света. Она уткнулась в спину Стивена и тихо сказала:

— Не кричи на меня.

— Стеф, твою мать, — он заорал еще громче и попробовал обойти Эванса, но Стив опять повернулся, заслоняя ее:

— Ты тупой? Включи мозги, ей нельзя сегодня ссориться и ругаться.

— Почему? Стеф, что ты сделала?

— Не кричи на меня, — еще больше сжалась она, чувствуя, как спина Стивена под ее руками напряглась и дернулась вперед, он развернулся, обхватил ее за плечи и быстро повел ко входу в школу. Она обернулась через плечо, увидела Криса, он опирался о капот машины и держался за лицо. Стеф быстро вылечила его и ускорила шаг. За ними захлопнулась дверь, она увидела в маленьком холле у входа человек пять актеров и техников, которые делали вид, что ничего не происходит, прикусила губу — они все видели.

"Какая разница? Я все равно расстанусь с Крисом. А к слухам я привыкла, мне уже все равно. Лишь бы Стивен на это не разозлился…"

Он довел ее до двери комнаты, осмотрелся и только потом отпустил. Она благодарно схватила его за руку:

— Спасибо. Ты в порядке?

Он поморщился и потер горло:

— Уже да. Только почему-то мне кажется, что он так просто не уймется.

В конце коридора раздались быстрые шаги, они одновременно обернулись и Стеф толкнула дверь комнаты, за руку втаскивая внутрь Стивена и закрывая за ним. С кровати спрыгнула Мари и радостно улыбнулась:

— Ну наконец-то. Все хорошо?

— Да, — улыбнулась Стеф.

— Нет, — нахмурился Стивен. — Твой чокнутый чернокнижник хочет меня убить, что тут хорошего?

— На, надень, — Стефани сняла крест и протянула ему, — и он ничего тебе не сделает. А вечером вернешь.

Стив с недовольным видом взял крест, Мари переводила хитрый взгляд с него на нее, потом с улыбкой чеширского кота протянула:

— Так, я вижу, у вас все хорошо?

— Да, — опустила глаза Стеф.

— Нет, — рыкнул Стивен, смерил их обеих нервным взглядом и устало потер лицо, Стефани глянула на него и тихо фыркнула, шагнула к Мари, наблюдающей за ними со смесью умиления и удивления, обхватила ее за талию и подняла, провозгласив:

— Козявка, ты — няша. Я тебя обожаю.

— Я же тяжелая, — смутилась Мари, Стеф поставила ее на пол и звонко чмокнула куда-то за ухо. Мари рассмеялась и обняла ее. Стивен оперся о дверь спиной и чуть сполз, созерцая эту картину со смесью недоумения и обреченности. Тихо вздохнул и качнул головой:

— Девочки, реально, отсыпьте. Мне уже интересно.

Мари отодвинулась от Стеф, заглянула ей в глаза интригующим шкодным взглядом и кивнула на Стивена:

— Одарим беднягу няшностью?

— Одарим, — решительно кивнула Стеф и они обе метнулись к нему, обнимая с двух сторон и хихикая. Стив округлил глаза, но не успел испугаться, как оказался прижат к двери и стиснут с двух сторон:

— Эй, эй, полегче. Что это было?

— Это — няшность, — провозгласила Мари, — она беспощадна и неудержима, смирись и позволь ей поглотить тебя.

Он обреченно застонал, откидываясь на дверь и вздыхая:

— Отсыпали так отсыпали…

В дверь постучали.

Все мигом заткнулись и переглянулись.

— Стеф, ты можешь мне объяснить, что случилось? — раздался приглушенный голос Криса с той стороны. Стефани отодвинулась от Стива и тихо сказала:

— Крис, я не могу с тобой сейчас говорить. Давай встретимся завтра… ну или сегодня после заката, не раньше. Хорошо?

— Что ты сделала, Стеф?

Она отступила от двери и поежилась, ответила:

— У меня все хорошо. Уходи. Я тебе вечером все расскажу.

За дверью было тихо, Стеф посмотрела на напряженную Мари и окаменевшего Стивена, делающего вид, что его здесь нет.

— Ладно. До вечера. Я позвоню.

Раздались удаляющиеся шаги и она с облегчением выдохнула.

— Мне пора, — очнулся Стив. — Мы и так на завтрак, наверное, опоздали.

— Еще нет, — улыбнулась Мари. — Переодевайтесь и пойдем.

— Забери мою сумку и туфли из машины, пожалуйста, — попросила Стеф, — а я в ванную.

— Ключи в зажигании, — добавил Стивен, подходя к окну, — пока.

Открыл одну створку, протиснулся на ту сторону и спрыгнул. Мари посмотрела ему вслед, закрыла окно и обернулась к Стеф, хищно прищурив глаза:

— Ты расскажешь мне все.

— Давай попозже, а? — улыбнулась Стеф, — времени мало, иди за вещами.

— Ладно, — грозно кивнула Мари, — но потом — обязательно.

— Хорошо.

Рыжая ушла, Стеф поправила платье и взяла сумку для душа, кроссовки и носки. Быстро пробежалась босиком по коридору, закрылась в душевой и вымыла ноги. Зашла в туалет, откопала со дна сумки заживляющую мазь и обработала ступни, только начала мазать колени, как услышала звук открывающейся двери. В туалет заглянула одна из сестер-костюмерш, сначала ойкнула и отвернулась, потом поняла, что Стеф сидит на закрытом унитазе, и опять заглянула внутрь:

— Что ты делаешь?

— Да упала, — отмахнулась Стефани, — ничего серьезного.

— Нифига себе "ничего серьезного", — присвистнула мулатка, наклоняясь к ее коленям и осматривая их внимательнее. — Как ты умудрилась так упасть?

— Бегала и споткнулась, — Стеф с трудом натянула носки на свеженамазанные ноги и встала. — Следующий.

Подхватила сумку и вышла, заметив, что костюмерша еще пару секунд задумчиво смотрела ей в спину, прежде чем занять кабинку.

"Откуда такой интерес к моим царапинам? Странно."

Она вернулась в комнату, переоделась, взяла сумку, которую успела притащить Мари, и пошла в столовую. В столовой было людно и шумно, но с ее приходом на миг стало тихо, потом все сделали вид, что страшно заняты, и уткнулись в тарелки. Стефани обвела взглядом столовую, посмотрела на Мари, рыжая скорчила морду и пожала плечами. Когда шла за подносом, Стеф буквально спиной чувствовала изучающие взгляды, но делала вид, что не обращает внимания.

"Кто-то уже разнес на всю школу… И что они видели? Что мы со Стивом бегали по парковке от Криса, потом Стивен его ударил и мы смылись.

Но если у Криса на лице не будет даже маленького следа, то может, все подумают, что ничего серьезного не было?"

Она опять обвела взглядом столы и заметила за угловым хмурого Криса, уныло ковыряющегося в тарелке. Он бросил на нее короткий злобный взгляд исподлобья и опять уставился в стол, у Стефани передернулись плечи.

"Вечером будет полный армагеддец. Очередной тяжелый разговор, мать его, хоть бы один уже закончился так, как я хочу"

— О вас говорят абсолютно все, — шпионским шепотом пробормотала Мари, — и версии разнятся настолько, что скоро эта история обрастет такими небылицами, что нарочно не придумаешь. — Стеф бросила на нее обреченный взгляд и молча уткнулась в тарелку. — Так что случилось, а? У тебя получилось то, что ты хотела?

— Получилось, — вздохнула Стеф, не поднимая глаз от стола. — Это было чуть тяжелее, чем я думала, но получилось. И наверное, мне больше не нужен Крис для подпитки, теперь я все смогу сама.

— Слава телепузикам, — фыркнула Мари. — Эванса я к тебе не зря послала?

— Не зря, — Стеф не смогла сдержать улыбку и скосила на подружку шкодный взгляд, не поднимая головы, — он был очень кстати. Спасибо.

— Да на здоровье, — улыбнулась Мари. — А что случилось на парковке?

— Мы сидели в машине и разговаривали, а потом откуда-то взялся Крис, — она потерла лоб и пожала плечами, — понятия не имею, что он там делал. Он вечно умудряется появляться в самый неподходящий момент…

— Не знаю, насколько это правда, — осторожно сказала Мари, — но говорят, что он всю ночь просидел в холле у заднего входа.

— Думаешь, меня ждал? — нахмурилась Стеф, Мари приподняла плечи:

— А кого еще? Мой Алекс встал рано, у него сегодня что-то там с третьей группой, он сказал, что когда они проходили через холл, он там сидел с Эшли. И они выглядели так, как будто валяются в этих креслах уже очень давно. — Мари покопалась в тарелке и махнула рукой, — ладно, потом выясним. Ты мне лучше расскажи, кто там кого бил, а то я слышала уже три версии, одна другой фантастичнее.

— Ой, — вздохнула Стеф, — там такие танцы были, ну их нафиг… главное, что синяков ни у кого нет, так что по официальной версии — никто никого не бил, все мирно побеседовали и разошлись.

— Ладно, — фыркнула Мари, — побеседовали они… И до чего договорились?

— Я сегодня расстанусь с Крисом, — шепотом выдохнула Стеф, закрывая лицо волосами. Мари округлила глаза, потом недоверчиво поморщилась и ссутулилась, ткнула вилкой салат:

— Ты уже столько раз собиралась…

— На этот раз соберусь, — с предельной уверенностью кивнула сама себе Стеф, — точно соберусь. Я задралась так жить, это действительно неправильно.

Мари молча пожала плечами и отвела взгляд. Покопалась в тарелке:

— А потом?

— А потом посмотрим, — отмахнулась Стеф. — Мне бы сегодняшний день пережить… Ешь давай, времени мало.

* * *

Съемки сегодня получились нервные и тяжелые, попалась слишком насыщенная монологами сцена, в которой кто-то постоянно отвлекался или забывал текст. Мелани злилась, Стефани вздрагивала от ее резких слов, Стивен хмуро смотрел в стену, пока режиссерша отчитывала других актеров. Но как только она добралась до Стеф и начала шипеть о ее ошибках, Стивен резко развернулся к Мелани и рыкнул:

— Не кричи на нее.

Гробовая тишина воцарилась мигом, на всей площадке и даже в коридоре. Режиссерша ошарашенно хлопала глазами и пыталась что-то сказать, но от возмущения только хватала ртом воздух — с ней никто никогда не осмеливался так разговаривать. Вся съемочная группа стояла с вытянувшимися лицами, заранее вжимая головы в плечи в предчувствии цунами, но пока было тихо.

Стивен, пару секунд спустя сообразивший, что сказал, прикусил язык и опустил голову, обвел шокированным взглядом комнату, нашел ошарашенную и перепуганную Стеф, и одними губами шепнул:

— Беги.

Она закрыла уши руками, опустила голову и быстро вышла из комнаты, и даже успела пройти половину коридора, когда в спину ударила звуковая волна:

— Эванс. Звезда, твою мать, первой величины. Ты кем себя возомнил?

Стефани зажала уши плотнее и ускорила шаг, скорее сворачивая за угол. Здесь было почти не слышно, она достала мобильный и проверила время — уже обед. Скорее всего, Мелани выорется и отпустит всех кушать, работать после такого будет сложно.

"Спасибо, Стивен."

Она вздохнула и спрятала телефон, зажмурилась, слушая долетающие обрывки монолога Мелани.

"Нифига себе она разошлась. И Эванс опять выхватывает из-за меня, ну что я за человек…"

Когда вопли стихли и с площадки в сторону столовой повалила толпа, Стефани опять достала телефон и сделала вид, что очень занята. Но даже уткнувшись в экран, чувствовала каждый гребаный взгляд.

"Такое ощущения, что я у позорного столба стою, а не у стеночки."

Толпа протопала мимо, смешки и перешептывания удалились и спустились по лестнице, стало слышно тихий одинокий голос с пустой площадки, но что он говорит, было непонятно. Наконец замолчали и там, хлопнула дверь, раздались шаги, приблизились, Стефани вжала голову в плечи, продолжая с занятым видом смотреть в потухший телефон. Шаги остановились напротив. Она изучила знакомые ботинки и медленно подняла виноватый взгляд. Примерно до уровня ключиц, выше не получилось. Стивен сложил руки на груди и медленно вздохнул, Стеф виновато кусала губы, с трудом сдерживая нездоровый смех, который всегда нападает в таких случаях, когда смеяться вроде как нельзя. Потом все-таки подняла голову и опасливо глянула на Стива, с лицом, выражающим что-то среднее между "как ты это пережил?" и "как тебя угораздило?"

Он растерянно округлил глаза и развел руками:

— Сам в шоке.

Она все-таки фыркнула и рассмеялась, он тоже тихо прыснул и покачал головой, толкнул ее локтем:

— Пойдем есть, а то она сейчас выйдет и добавит.

Стефани отлипла от стены и спрятала телефон, медленно пошла рядом с ним, сунув руки в карманы и глядя в пол.

"И что тебе сказать, а? Извиняться — так ты сам нарвался. Благодарить — так я не просила. И вообще, нам обоим от этого только хуже будет, о чем ты думал? Офигенный нас сегодня ожидает день…"

В столовой она почувствовала новый приступ дежавю — все разговоры стихли, едва они вошли. Мари помахала им из-за дальнего столика, там же сидел Алекс, бросивший на Стивена странно веселый взгляд и сразу уткнувшийся в тарелку с непричастным видом. Стефани посмотрела на Эванса, но он никак не отреагировал, они взяли еду и молча прошли к столику, делая вид, что не замечают шепотков и взглядов.

— Все нормально? — с улыбкой спросила Мари, Стивен пожал плечами и набил полный рот еды, она перевела взгляд на Стеф и та тоже поспешила попробовать свою порцию. — Ясно, — хихикнула рыжая, переглянулась с Алексом и они оба уткнулись в тарелки с видом заговорщиков.

— Что? — выровнялась Стеф.

— Все в порядке, — с улыбочкой подняла ладони Мари, — кушай-кушай. — Подняла глаза на открывшуюся за спиной Стефани дверь и помрачнела. Стеф обернулась, наткнулась на ненавидящий взгляд двух пар колючих голубых глаз и отвернулась.

"Он опять с Эшли. И ночью, говорят, он с ней сидел в холле… Интересно, это чтобы заставить меня ревновать или просто так?"

Взгляды сверлили спину, она поняла, что есть в такой атмосфере не сможет, выпила глоток воды и встала:

— Я в комнату, наберешь меня, когда доедите?

— Ладно, — вздохнула Мари. — Тебе, может, взять что-нибудь?

— Не хочу, — поморщилась Стефани. — Пойду я.

Опустила голову пониже, чтобы не видеть, как на нее смотрят, вышла и почти бегом бросилась в комнату. Упала на кровать, минуту поизучала потолок, потом закрыла глаза и настроилась на Мари.

Рыжая смотрела на хмурого Стивена, копалась в тарелке, иногда толкалась ногами под столом с Алексом. Потом увидела, как со своего места поднимается Крис и идет прямо к ним с угрюмым видом. Разговоры постепенно стихали, все взгляды сосредоточились на Льюисе, а он шел молча и целеустремленно, пока не остановился за спиной Стива, жующего с таким невозмутимым видом, как будто на него не пялится вся столовка.

— Эванс, — тихо позвал Крис, Стивен удивленно обернулся, изображая, что только что его заметил:

— Чего тебе?

— Разговор есть, — прохладно ухмыльнулся блондин, Стив пожал плечами и кивнул на свободный стул:

— Присаживайся, излагай. Чем смогу, помогу.

— Не здесь, — с раздражением поморщился Крис, Стивен отставил тарелку и откинулся на спинку стула, широко разводя руками:

— А почему не здесь-то? Отличное место, почтенная публика, да? — обвел насмешливым взглядом ближайшие столы, все мигом отвернулись и заинтересовались своими тарелками. Стив криво ухмыльнулся и понизил голос до ледяного шепота, сверля взглядом Криса: — А ты, если хотел тихо поговорить, мог позвонить и договориться, позер малолетний. Славы мало?

Крис скривился и отвернулся, тихо буркнул:

— Ты идешь или нет?

— Иду, блин, — Стивен вытер руки салфеткой и злобно бросил ее на стол, — не при людях же тебя воспитывать. — Поднялся, с жутким скрежетом отодвинув стул, иронично улыбнулся встревоженной Мари: — Я скоро буду, — ухмыльнулся Алексу и подтолкнул Криса к выходу: — Идем, артист.

Стефани быстрее переключилась на Стивена, с замиранием сердца наблюдая, как они выходят из столовой, сворачивают в мужское крыло и останавливаются в пустом коридоре. Стивен осмотрелся с усталым видом, сунул большие пальцы в карманы брюк:

— Ну?

— Что было ночью? — срывающимся от злости и нервов голосом спросил Крис, Стивен издевательски протянул:

— Не твое собачье дело. Спросишь у Стефани вечером, она расскажет. А может и нет, смотря как попросишь.

— Эванс, что она делала? — еще больше злясь, прорычал Крис. — Это не игрушки, твою мать, это важно. Она могла себе навредить, если колдовала что-то сложное.

— Она не колдовала, — понизил голос Стивен и издевательски выложил, как вкусную новость: — Она восстанавливала силы. И прекрасно обошлась без твоей помощи.

Криса перекосило как от пощечины, он сжал кулаки и севшим от злости голосом сказал:

— А ты и рад, да? Ты думаешь, что теперь она твоя и никуда не денется? Зря, обычному человеку никогда не удовлетворить ее потребности в силе, она выжмет тебя досуха за неделю, а потом бросит и пойдет по рукам.

— Ошибаешься, — довольным голосом мурлыкнул Эванс. — Не знаю, видишь ли ты такие вещи, но мы с ней оба чувствуем себя просто прекрасно, — он запрокинул голову и вздохнул еще довольнее, понизил голос и доверительно шепнул: — У нас с ней есть секрет, как можно обойтись без помощи сестричек Уейн, — издевательски развел руками и добавил: — Ты, кстати, в курсе, что Стеф видела, как ты от них заправляешься? Ей было не очень приятно, — он изобразил сочувствие и покачал головой, — она так плакала, бедняжка… Недолго, но все же. Правда, потом успокоилась и разозлилась как черт, хорошо подумала и решила эту проблему.

— И ты ей с радостью помог, — медленно кивнул Крис. — Эванс, ты, может, забыл, но Стефани — моя девушка. И я за такое могу убить.

— Ты можешь попробовать, — издевательски приподнял плечи Стивен.

— Я не шучу, — сверкнул глазами Крис. — Стефани тут нет, а без нее ты передо мной беззащитен, как ребенок.

— Ты слишком самоуверенный, — ухмыльнулся Стив. — И слишком много болтаешь. Ты меня разговаривать звал, что ли?

— Я тебя звал предупредить, — сквозь зубы процедил Крис. — Держись от нее подальше, я действительно за нее могу убить. И мне ничем это не грозит, я прикоснусь к тебе на секунду и этого хватит, а вскрытие покажет, что ты сдох от сердечной недостаточности.

— На целую секунду, — рассмеялся Стивен, достал руки из карманов и неспеша поддернул рукава, медленно проговорив: — Знаешь ли ты, мой юный друг, чем опытный боец отличается от тупого качка? — Крис сжал зубы, играя желваками, а Стивен развеселился еще больше, продолжая просвещать его издевательским тоном: — Конечно же, не знаешь. Ну ничего, я тебе объясню. — Он чуть сменил положение ног и широко улыбнулся: — Скоростью.

В следующий миг он легонько тронул согнутым пальцем кончик носа Криса и тут же ударил его другой рукой в грудь. Льюис согнулся пополам, задыхаясь и хватаясь за стену, Стивен с издевательским участием заглянул ему в лицо:

— Не успел. Понял или еще раз показать?

Крис попытался дотянуться до него рукой, но Стивен отступил на шаг и щелкнул его пальцами по уху, тут же приложив кулаком по ребрам под поднятой рукой. Улыбнулся:

— Опять не успел, — шагнул ближе и отпустил щелбан по носу, сразу же отходя на шаг, — и снова не успел. Теперь понял? — Поправил рубашку и одернул манжеты, изобразил пародию на поклон и отсалютовал средним пальцем, — приятно было пообщаться. Только в следующий раз присылай смс, — развернулся спиной и тихо выплюнул: — Клоун.

Сделал пару шагов и остановился, схваченный за локоть. Бросил за спину короткий взгляд, Крис криво улыбнулся и фыркнул:

— Две секунды. Ты сдох.

— Если бы не съемки, у тебя бы уже была сломана рука, — снисходительно приподнял бровь Стивен.

— Достойная плата, — пожал плечами Крис, отпуская его и поправляя одежду. — Рука заживет, а тебя уже никто не воскресит.

— Меня не так просто убить, птенчик, — фыркнул Стивен, вытаскивая из-под рубашки крест и покачивая его на цепочке, — так что твоя рука пострадала ни за что.

— А как Стеф будет спать? — нахмурился Крис.

— А Стеф сегодня будет спать со мной, — сладеньким голосом пропел Стив, издевательски похлопал Криса по плечу и вздохнул, — так бывает, когда таскаешься со всеми подряд и нифига не уважаешь свою девушку. Однажды она просто берет и уходит. Смирись.

— Она не уйдет от меня, — медленно качнул головой Крис, — это было необходимо и она это знает.

— Так ей и скажешь, — кивнул Стив, еще раз хлопнул его по плечу и пошел назад в столовую.

— Она меня не бросит, — крикнул ему в спину Крис, Стивен не оборачиваясь поднял ладонь и пропел:

— Так бы-ва-ет.

Дошел до столовой и как ни в чем не бывало сел на свое место, улыбнулся внимательно рассматривающей его Мари:

— Что?

— Где Льюис? — тихо спросила она. Стивен задумчиво приподнял плечи и развел руками:

— Плачет, наверное. Я не знаю, как у вас, девочек, после таких разговоров принято. Сейчас пойдет причешется, припудрится и придет делать вид, что все в порядке.

Мари фыркнула и неодобрительно покачала головой, Алекс улыбался, глядя в стол, Стивен перестал выделываться и махнул рукой:

— Да в порядке он, в порядке. Макияж я ему не испортил, а на остальное он жаловаться не посмеет.

За его спиной открылась дверь и Мари уставилась на нее, Стивен не обернулся, только тихо спросил:

— Он?

— Ага, — шепнул Алекс, — выглядит заплаканным.

Парни фыркнули, Мари хмуро покосилась на обоих и встала:

— Пойду Стеф хоть булочку отнесу… А вы не балуйтесь тут.

— Так точно, — улыбнулся Алекс, проводил Мари взглядом до двери и оперся локтями на стол, наклоняясь к Стивену ближе: — Что он хотел?

— Грозился убить меня, если приближусь к Стеф, — хохотнул Стивен, Алекс тоже фыркнул:

— А ты?

Эванс пожал плечами:

— Надавал по ушам и объяснил, что буду приближаться к кому и когда захочу.

— И что, пойдешь сегодня "приближаться"? — поиграл бровями Алекс, Стивен опустил вилку и куда тише и серьезнее ответил:

— Хватит, а? Я уже сказал вам, что ничего не выйдет, все закончилось.

— И поэтому ты ходил воспитывать этого клоуна? — иронично приподнял брови Алекс, Стив поморщился:

— Этот клоун меня раздражает сам по себе.

— Ха, меня бы он тоже раздражал, если бы кормил мое золото с ложечки, — фыркнул Алекс, на секунду задумался и посерьезнел, — я б его убил. А ты переставай изображать монаха, уже вся страна про вас знает, а вы все думаете.

— Ой, кто бы говорил, — выровнялся Стивен. — Если бы не тот случай, ты бы на свое золото до сих пор издалека слюни пускал и вечерами в парке выгуливал.

— И повыгуливал бы, — покраснел Алекс, понижая голос, — ничего бы не случилось, у нас было море времени и на нее никакие клоуны не вешались.

— Можно подумать, если бы вешались, ты бы резко осмелел, — фыркнул Стив. Алекс отвел глаза:

— Она же их отшивала. И твоя сегодня этого тоже отошьет, пора решаться, вы и так столько времени профукали. — Он ссутулился и добавил: — Я как подумаю, что нам месяц остался, а потом козявке на учебу или вообще…

Стивен фыркнул, потом замолчал и тихо повторил:

— Месяц?

— Месяц, месяц, — кивнул Алекс. — Летит времечко, когда весело, ага? Ты еще пару недель подумай, потом недельку поуламывай, потом окажется, что у нее как раз сейчас месячные, а потом ваш первый секс станет последним, — он издевательски развел руками. — А потом ей предложат грандиозный проект где-нибудь в Африке, и она пообещает тебе звонить каждый вечер.

— Что, твоей уже предложили?

— А как же, — хмуро сложил руки на груди Алекс, — полнометражка, два сериала и мюзикл. Мелани на нее молится, ты видел, как она играет… Я ее уламываю на сериал, наша компания снимает, здесь, — он почесал шею и издевательски развел руками, — а ей не интересно, видите ли. Мюзикл будет в Европе, а она там еще не была и ей хо-чет-ся, — Он нервно припечатал ладони к столу и пробурчал: — А я тут буду полгода торчать один и писать ей письма.

— Ищи работу в Европе, — пожал плечами Стивен, — если все и правда так серьезно.

— Все охренительно серьезно. Настолько серьезно, что… — он вздохнул и махнул рукой, — ладно, ты не поймешь.

— Чего это я не пойму? — возмутился Стив.

— Потому что ты взрослый мужик, а ведешь себя как пацан, — поморщился Алекс. — Нравится — хватай быстрее, а не ходи вокруг да около, отпугивая других, собака на сене.

— Я уже раз схватился, — тихо ответил Стивен, — на всю жизнь хватило.

Алекс замолчал, серьезно рассматривая притихшего Эванса, почти шепотом ответил:

— Твоя Линда была алкоголичка, наркоманка и психованая дура, не надо мерить по ней весь мир.

— Она была классная, — хмуро ответил Стивен, рассматривая переплетенные пальцы.

— Почему же ты тогда ее бросил?

— Это она меня бросила. Залетела от Мика и вышла за него, развалив к чертям мою группу.

— Ты же сам говорил, что они недавно развелись, — Стивен поднял глаза на Алекса, тот кивнул, — ага. Нет желания вернуться и осчастливить мать-одиночку? Она же "классная"?

— Нет, — невесело фыркнул Стивен, — я таких приколов не прощаю. Я ее три года забывал, хватит, пусть живет теперь со своим Миком и его ребенком. А я найду себе получше.

— А Стефани? Тоже будешь три года забывать и искать потом получше?

— Стефани я забуду гораздо быстрее, — ухмыльнулся Стивен, поднимаясь. — Пора трудиться, давай, до вечера.

"Да, я думала у тебя всего одна каменная маска… а их целая коллекция. Какой же ты талантливый актер, Стивен.

Интересно, ты хоть кому-нибудь из них сказал правду?"

Она медленно открыла глаза и села на кровати, увидела Мари, испуганно сжавшуюся на краешке.

— Что такое?

— Стеф, ты в порядке? — простучала зубами рыжая, Стефани пожала плечами:

— В полном, а что?

— Ты спала. Без креста. И я не могла тебя разбудить, — Мари смяла в руках платок, — и ты плакала. Ты точно в порядке?

— Это не сон, расслабься, — попыталась улыбнуться Стеф, — это такая глубокая медитация. Все нормально. Нам еще не пора?

— Ты точно в порядке? — Мари заглянула ей в глаза и протянула платок, — Стеф, мне это не нравится.

"Мне тоже. И, черт возьми, я бы многое отдала за то, чтобы это был сон. Но это реальность, и я вряд ли могу что-то с этим сделать."

— В норме, — она вытерла глаза и вернула платок. — Пойдем работать.

* * *

После обеда Мелани разговаривала с ней так вежливо, как будто Стеф была минимум вдвое старше. Все хихикали и отводили глаза, Стивен ухмылялся, а Стеф терялась в догадках, пытаясь понять, что случилось и во что это выльется. Они с трудом и скрипом досняли осточертевшую сцену, Мелани отпустила их на полчаса раньше, чем обычно, с сарказмом объявив, что начинать следующую сегодня нет смысла. И при этом очень странно покосилась на Стивена, он напрягся и бесцветным голосом спросил:

— Утвердили?

— Ага. Вовремя, да? — режиссерша криво улыбнулась, Стив поморщился и промолчал.

— Что за сцена? — шепотом спросила Стефани у Мари, рыжая неопределенно повела плечами и смылась, как только все начали расходиться.

Стеф быстро переоделась и вышла в коридор, оперлась о стену, дождалась Стивена, выходящего под ручку с той же дамой, что и вчера. Подавила желание сделать вид, что ждет не его, догнала и дернула за рукав:

— Можно тебя на минутку?

Он обернулся с таким видом, как будто с ним заговорила мебель:

— Что-то случилось?

— Разговор есть, — она перевела тяжелый взгляд на его спутницу, кривящую недовольную морду, и с нажимом добавила: — Личный. — Девушка закатила глаза и посмотрела на Стивена с надеждой, что он молча пойдет дальше, Стивен не отреагировал. Стеф похлопала ее по плечу и подтолкнула к выходу: — Давай-давай, он тебя догонит.

Девушка возмущенно открыла рот, обиженно покосилась на Эванса, смотрящего в стену с отсутствующим видом, фыркнула и ушла, гордо задрав нос. Парень проводил ее философским взглядом, смерил таким же взглядом Стеф и скучающим тоном сказал:

— Ты только что испортила мне вечер.

— Что ж ты молчал? — поморщилась она. Он пожал плечами:

— Было интересно, ради чего ты это сделала. Что ты хотела?

— Что это за сцена, о которой говорила Мелани?

— С чего ты взяла, что я должен знать? — усмехнулся он. Она скривилась и прошипела:

— Хватит придуриваться. Что это за сцена?

— Ты где-то видишь у меня новый сценарий? — иронично развел руками он, она подняла бровь:

— Не вешай мне лапшу на уши, тебе он не нужен, ты и так знаешь.

— Я тебе ничего не скажу, — с невозмутимой мордой отвернулся он. — Завтра все сама увидишь.

— Это такой большой секрет?

— Да, — он продолжал рассматривать стену. — Это все, что ты хотела?

— Нет, — Стефани тяжко вздохнула и гораздо тише продолжила: — У меня есть просьба. — На секунду подняла глаза, заметила его заинтересованный взгляд и опять смущенно уставилась в пол. — Я хочу, чтобы ты сегодня играл для меня… ну, на фонтане. В смысле, на рояле, — она смутилась еще больше и крепко зажмурилась, кусая губы от стыда, — ну, ты понял, как обычно.

— Я каждый день играю, — бесцветным голосом ответил он, она качнула головой, не поднимая глаз:

— Ты играешь просто так. А я хочу, чтобы ты играл для меня.

Стивен фыркнул, сунул руки в карманы, качнулся с пятки на носок. Она молчала, уже жалея, что остановила его, но пока не решалась уходить. За его спиной по коридору прошли последние работники, закрыли класс, вокруг постепенно стало пусто и тихо. Они молчали так долго, что Стеф согласна была уже на любой ответ, лишь бы этот тяжелый разговор хоть как-то закончился и можно было уйти.

Наконец парень медленно выдохнул и иронично поинтересовался:

— И ради этого ты испортила мне свидание?

— Прости, — прикрыла глаза она.

— Это вопрос, а не упрек.

— Да, ради этого, — почти шепотом ответила она.

— А какая разница, просто так я играю или не просто так?

— Большая, — вздохнула Стеф, сделала маленький шаг назад и уперлась спиной в стену, с трудом подняла взгляд и посмотрела в его глаза, — это важно.

Стивен что-то увидел в ее лице и расплылся в нехорошей улыбке:

— Я понял. Нужен аккомпанемент для сцены выяснения отношений?

— Нихрена ты не понял, — поморщилась Стеф. — Я все уже выяснила сама и все сама решила. Осталось только поставить его в известность, а когда мы с ним… один на один, это сложно.

Он иронично фыркнул:

— А, ну да, конечно, как я мог забыть? — он злобно взлохматил волосы и рыкнул: — "Это сложно". В прошлый раз это было настолько сложно, что закончилось поездкой на пляж и взаимным рассматриванием звезд на заднице.

— Не кричи, — сжалась Стефани, он замолчал и хмуро выдохнул, сжимая зубы, она добавила: — Я поэтому и прошу тебя. Мне сложно с ним спорить, по магическим причинам.

— Меня задрала твоя магия, — шепотом прорычал Стивен, — не хочу о ней слышать больше никогда.

— Ладно, — приподняла плечи она, — мне просто тяжело с ним спорить. И еще мне нужен крест, я не знаю, когда… и чем это закончится.

Стивен молча снял крест и протянул ей, Стефани взяла, получая море острого болезненного кайфа от осязания металла, еще хранящего тепло его кожи. Скорее застегнула цепочку на шее и спрятала под одежду, на миг прижала ладонью, чувствуя покалывание в сердце и стараясь, чтобы он этого не заметил.

— А можно поинтересоваться, — абсолютно незаинтересованным тоном протянул Стив, — с чего вдруг такие радикальные решения? Неужели тебя так впечатлило эротическое шоу с сестрами Уэйн?

— Нет, — криво улыбнулась Стеф, — про его похождения я давно знала, и это далеко не главная причина.

— А какая главная?

— Главная, — с болью отвела глаза Стеф, — я не люблю, когда мне врут…

— Я тебе тысячу раз говорил, — перебил ее Стивен, — сто лет назад.

— Я нашла доказательства, — опустила голову Стефани. Стивен помолчал, потом тихо спросил:

— И о чем он таком важном тебе соврал?

— Это вторая причина, но о ней ты "не хочешь слышать больше никогда", — она криво улыбнулась, подняла взгляд и посмотрела ему в глаза, тихо добавив: — А третью причину ты и так знаешь.

"Я люблю тебя. И я не хочу быть ни с кем другим."

Он секунду посмотрел в ее глаза и отвернулся:

— Хватит мусолить эту тему, по-моему, мы давно уже все решили.

— А по-моему, нет.

— А по-моему, да, — Она сжалась, он заметил и замолчал, глубоко вдохнул и очень тихо сказал: — Ладно. Это не мое дело, и скорее всего, тебе хватило бы и первых двух причин. И вообще, этот павлин тебе не пара. — Стефани тихо фыркнула, не поднимая глаз, Стивен добавил чуть потеплевшим голосом: — И хотя я сильно сомневаюсь, что ты сможешь его бросить, я сделаю как ты хочешь, мне не сложно.

— Правда? — с улыбкой подняла глаза Стеф, он снисходительно улыбнулся и положил ладони на ее плечи:

— Обещаю. Сегодня я буду играть для тебя, с одиннадцати и пока не устану. Не опаздывай.

— Спасибо, — просияла Стефани и попыталась шагнуть к нему в порыве радости. Но Стив прижал ее плечи к стене, не дав двинуться, а температура его взгляда резко упала ниже нуля:

— Но больше я не буду играть по вечерам, до самого конца съемок. — Он хлопнул ее по плечу и выпрямился: — Удачи. — Развернулся и молча пошел к лестнице. Стефани пару секунд посмотрела ему в спину, потом закрыла глаза и отвернулась.

"Ну и ладно. Ну и как хочешь. Я с тобой снимаюсь, тебе придется играть при мне… но не для меня. Черт."

Открыла глаза и отлепилась от стены, сунула руки в карманы, нащупала телефон. Достала и набрала смс: "В одиннадцать на фонтане", отправила Крису. Нога за ногу поплелась по коридору, телефон пиликнул сообщением: "ОК". У Стефани передернулись плечи — это "ОК" было таким злым, ядовитым и холодным, что хотелось скорее удалить его и вымыть руки, глаза и телефон.

"Сегодня все закончится. Я справлюсь. Я должна."

* * *

В комнате Мари собиралась на ужин, Стеф заверила ее, что подойдет попозже, но как только шаги подружки стихли в коридоре, схватила куртку и пошла на парковку. Она чувствовала, что не сможет впихнуть в себя ни крошки — живот сводило от страха и нервов. Чем ближе было к одиннадцати, тем больше ее трясло, постоянно казалось, что как только сядет солнце, мир необратимо изменится и посетившее ее утром откровение растает с последним лучом. Было страшно не суметь все объяснить Крису, она постоянно представляла его злым и обиженным, как он кричит на нее, обвиняет… а потом начинает обнимать и убеждать, что все в порядке и все можно исправить. Она боялась ему поверить, боялась, что он как-то сможет все объяснить, сможет ее убедить и они опять будут вместе.

"Я сказала Мари и Стивену, что расстанусь с Крисом. Если не расстанусь, как они будут на меня смотреть?"

Руки дрожали, песочные часы внутри отмеряли время до одиннадцати. Она услышала за спиной шаги и испуганно пошла быстрее, прыгнула в машину и газанула, вылетая с парковки, вырулила на трассу, еще не зная, куда ехать, потом решила подняться на то место, где они когда-то устраивали пикник со Стивеном.

"…и целовались с Крисом. Какой маленький, тесный мир."

Днем здесь было серо и уныло, город на горизонте сливался с туманным морем, школа тонула в зелени, пустая дорога навевала тоску.

"Отличное место для медитации. Или для сна. Зато тут меня никто не найдет и не поговорит со мной раньше времени."

Спустя минуту тишины стало ясно, что спать в таком нервном напряжении не получится, ноутбук она с собой не взяла, рисовать было нечем и не на чем.

"Черта, что ли, вызвать? Не по делу, а так, поболтать. Он забавный."

Фыркнув, Стефани обвела взглядом пустой салон и открыла сумку.

"Может, позвонить кому-нибудь?"

Открыла телефонную книгу, стала листать, удивляясь, сколько ненужных и забытых номеров там скопилось — банк, сантехник, ветеринар, какие-то странные клички и имена, просто точки-черточки.

"Наверное, я думала, что потом переименую."

Арчи, Амеба, Банни, Гордон, Диз.

"Кто все эти люди?"

Фермер, Жоржетта, Жук, Иридий, Ирокез.

"Неужели я действительно общалась с людьми, которых так называли?"

Оливка, Сало в шоколаде, СуперДэн… Сюэ Джун.

С аватарки улыбался Шарк, обнимающий за плечи красивую китаянку, она показывала два пальца, Стефани как вживую увидела тот вечер, новая подружка Мими смеялась и кричала подхваченный от Шарка прикол: "Миру — мир, мне — пломбир", ужасно смешно коверкая его своим акцентом.

"Когда я в последний раз ей звонила?"

Стеф открыла меню контакта, посмотрела журнал — в начале лета. Разговор длился полторы минуты. И предыдущие пять разговоров тоже где-то так. С тех пор, как Шарка достали отмазки Джун в стиле "я не хочу заводить здесь отношения, я все равно уеду в конце учебного года" и он сам рванул на ее историческую родину, она ни с кем из их компании не общалась, отмазываясь про "некогда" и "занята".

"Они тогда разругались вдрызг. Точнее, это Шарк ругался, а Джун, по большей части, молчала и слушала. И не хотела ничего объяснять. И до сих пор не хочет.

И что я ей скажу, если позвоню?"

Стеф бросила телефон на колени и потерла лицо, думая о том, как же ей нехватает ироничных и прямых до наглости советов Шарка. Он может иногда ляпнуть такое, что глаза вылазят, но зато можно всегда быть уверенным, что он именно так и думает, а не льстит или издевается.

"Интересно, дружище, чтобы ты мне посоветовал? Я тебе ни слова не писала о своих парнях, почему-то казалось, что это слишком личное, чтобы доверять это буквам.

Хотя, зная тебя… Ты влюбился за неделю, добился за две, провстречался месяц, а потом бросил все и улетел на полгода ради того, чтобы доказать, что языки и материки ничего не значат.

Мне бы хоть каплю твоей силы и твоей уверенности, мне это сейчас так нужно."

На коленях зазвонил телефон, она вздрогнула и взяла — СуперДэн.

— Да?

— Стефани, ты куда делась? У меня ужин стынет.

— Дэн, прости, я к родителям уехала. Меня мама покормит, ладно?

— Ладно… А чего ты так среди недели сорвалась?

Она помялась и уклончиво ответила:

— По делам.

— "По делам", — перекривил ее тренер. — Сдается мне, твои "дела" родителей никак не касаются, а в обед эти самые "дела" качественно намяли Крису ребра, так, что он теперь тренироваться не может. А ты, кстати, обед не съела. Думала, я не узнаю? Я знаю. Чтобы больше такого не было.

— Ладно…

— И "делам" своим передай, что его тут кое-кто ищет.

— Подожди, — нахмурилась Стеф, — кто кого ищет? И при чем тут я?

— Не надо прикидываться веником. Скажи Эвансу, что его тут ждут. Ты же с ним уехала?

— Нет, с чего ты взял? — возмутилась Стеф, тренер фыркнул и понизил голос:

— Стефани, я не любитель собирать сплетни, но в съемочной группе не так много людей, способных избить Криса и не получить ни единой царапины. И я их всех знаю, работа у меня такая. На ужин вы не явились оба, у него отключен телефон. Скажи ему, что его ждут, или дай трубку, я сам скажу.

— Дэн, честно, он не со мной, — вздохнула Стефани. — Я не знаю, где он.

— Стеф, — тренер выдохнул и многозначительно помолчал, — ты меня поняла. Когда вернетесь, зайдешь в столовку, я оставлю в холодильнике пару контейнеров. Все, давай.

Он бросил трубку, Стефани нервно потерла лицо и положила телефон на торпедо, глядя на лежащую далеко внизу школу. Если хорошо присмотреться, была видна даже крыша трейлера Стивена.

"Куда же ты делся, интересно? Пошел восстанавливать испорченный мною вечер?"

Она закрыла глаза и увидела второй этаж его трейлера, Стивен сидел на диване и играл на клавишах "Скажи", на столе возле компьютера визжал принтер, непрерывно выплевывая листы.

"Никаких свиданий, какая прелесть."

Она расслабилась, с удовольствием слушая и ни о чем не думая, он играл, пока принтер не объявил о том, что у него закончилась бумага. Стивен поднялся, распаковал новый блок и вытащил стопку листов, они разъехались в руках и он стал выравнивать их о стол. Положил в пустой лоток и с досадой засопел, глядя на тонкий порез на ладони между большим и указательным пальцем. Поднес ко рту, но заметил, что он уже не кровоточит и вообще исчез.

Задумался. Пощупал. Опустил руки и поднял глаза к потолку, злобно прошептав:

— Стеф. И давай теперь расскажи мне, что ты как раз в этот самый момент, совершенно случайно, пожелала мне сдохнуть и сразу раскаялась.

"Если я скажу "оно само", мне поверят?"

— Стефани, хватит, — рыкнул он. — Я из-за тебя параноиком скоро стану. Если это правда ты, а не мое сумасшествие, то позвони мне. Я жду.

"Дэн сказал, что у тебя телефон отключен… Только как до тебя это донести?"

Стивен продолжал стоять посреди комнаты, Стеф мысленно потянулась к лежащему на столе карандашу и вывела на упаковке из-под бумаги смайлик. Стив дернулся, разворачиваясь на скрип карандаша, выдохнул и опустил руки, тихо выругавшись. Подошел ближе к столу и сложил руки на груди, глядя на стоящий на стержне карандаш:

— Очень остроумно. А позвонить нельзя?

"Телефон включи" — написала она.

— Точно, — хлопнул себя по лбу он, — я забыл.

"Мне звонил Дэн, искал тебя, сказал, что кто-то тебя ждет."

— А с чего это он звонил тебе? — Стивен достал телефон, но не стал включать, сел и начал крутиться в кресле. Стефани подумала и нарисовала смущенный смайлик. Он фыркнул: — Жесть, какой офигенный способ общения. Как ты это делаешь?

"Оно само"

Стив невесело рассмеялся и откинулся на спинку:

— Оно само, да… А я хожу думаю, что у меня едет крыша. — Он развел руками, с сарказмом вопрошая потолок: — Да какая, нахрен, разница, как себя чувствует некий Стивен Ли Эванс? Он и так псих, глюком больше, глюком меньше — подумаешь, — Он молча покрутился в кресле, потом уже спокойнее спросил: — И давно у тебя это?

"Нет."

— Хороший ответ… Ладно, все, ты мне мешаешь, — он поднялся и включил телефон. — Не делай так больше, я чувствую, когда на меня смотрят. И вообще, это неприлично, — он помахал рукой в пространство, — пока.

"Ну, пока так пока."

Она заставила стоящий на стержне карандаш упасть. Стив посмотрел на него и усмехнулся:

— Стеф, я же сказал, что чувствую. И теперь, когда я знаю, что это не паранойя, начинаю чувствовать еще лучше. Я сказал "пока".

"Гад ты гиперчувствительный, Эванс."

Она открыла глаза в машине, вздохнула и посмотрела на телефон. Красивая китаянка продолжала улыбаться, до одиннадцати часов было еще море времени.

"Может, на Криса посмотреть?"

Крис страстно целовался с Эшли.

Стеф скорее отключилась и опять посмотрела на телефон.

"Джун… Джун-Джун-Джун. Чем занимаешься?"

Джун переписывала конспект по экономике. Внимательно и аккуратно. На ее письменном столе лежали книги и тетрадки, в углу стояла рамка с фотографией, на которой они с Шарком только познакомились и скромненько стояли рядом на фоне входа в институт.

Стеф открыла глаза и все-таки взяла телефон, решительно нажимая вызов.

— Алло?

— Привет, это Стефани.

— Привет, как жизнь? — улыбнулась Джун. — Ты давно не звонила.

— У меня все отлично, как сама? Не хочешь куда-нибудь сходить на выходных?

— Я тоже отлично, — она чуть понизила голос и вздохнула, — а сходить не получится, у меня есть планы.

— Много учить? — в очередной раз фыркнула Стефани, подружка помялась:

— Да, я буду занята. Ну ладно, пока…

— Подожди, — Стеф перебила ее, — мне почему-то Шарк писать перестал, ты не знаешь, у него все в порядке?

Джун помолчала, потом тихо сказала:

— Мы с ним почти не общаемся, он постоянно работает, я учусь… не получается.

"Ага, конечно. А мне он почему-то запросто пишет в рабочее время."

— Ладно, пока, звони еще, — улыбнулась Джун и положила трубку.

Стефани хмуро опустила телефон и сползла вниз по креслу, рассматривая небо и вспоминая, как провожала на самолет Шарка.

"Капец же мы с тобой влюбились, амиго… Прилетишь домой, точно напьемся."

Опять проверила время до одиннадцати и попыталась что-нибудь почитать.

* * *

Будильник сработал в половину.

Стефани выключила фильм, спрятала телефон и включила фары. Проверила, что пристегнута. Проверила, что уже точно половина одиннадцатого. Проверила, что дверь закрыта. Завелась. Погладила руль и попыталась утихомирить ударившееся в истерику сердце.

"Так, спокойнее. Еще ничего не началось, а уже столько эмоций."

Очень осторожно сдвинулась с места и вывернула назад на дорогу, постоянно думая о предстоящем разговоре и представляя всякие ужасы. Что он будет кричать и обвинять ее, что он опять ее ударит… что он убедит ее не уходить. Это казалось самым страшным.

Перед глазами мелькнул тот момент, когда она шла разговаривать с ним утром перед пресс-конференцией Стивена, когда только увидела Криса сидящим на лавочке — он был такой красивый, что от его сияния отнимался язык и немели ноги, хотелось просто подойти, сесть рядом и любоваться.

"От его сияния. Его гребаного "сияния"".

Это все ненастоящее."

Внутри понемногу просыпалась злость, постепенно вытесняя страх, становилось легче дышать. Ей начало казаться, что этот разговор все-таки имеет шанс стать их последним тяжелым разговором.

"Он должен все решить."

Из-за поворота показалась школа, Стеф пристроила машину на свободное место, еще раз проверила время — без десяти. Закрыла глаза и настроилась на Стивена.

Он пил кофе за компьютерным столом и смотрел в исписанный и исчерканный лист. Но Стеф ничего не успела прочитать — он его перевернул и накрыл ладонью. Откинулся на спинку стула и с сарказмом провозгласил в потолок:

— И снова здравствуй, моя паранойя. Если ты решила проверить, не забыл ли я о тебе, то нет, не забыл, сейчас допью и выхожу.

Стефани мысленно улыбнулась, опять представив его в лучах солнечного света.-

— Я же просил больше так не делать, — хмуро сказал Стив. — Это не просто нарушение личного пространства, это наглость и хамство. Если у тебя все, уходи. Я буду на месте вовремя.

"Наглость, видите ли, и хамство. Черт, а раньше было так хорошо…"

Она открыла глаза в машине и опять проверила время, посмотрелась в зеркало, расчесалась, еще раз проверила время. Сердце опять стремительно разгонялось, руки подрагивали.

"Хорошо, что мне не нужно больше вести машину."

Она решительно выдохнула и вышла. Пошла в парк, сразу перейдя на третью аллею, на которой было настолько темно, что Крис ее не узнает, даже если случайно столкнется нос к носу. Темнотой во всю пользовались парочки и одиночки с плейерами, которые не хотели, чтобы их трогали, Стефани шла мимо них, стараясь не всматриваться в темные силуэты на лавках, и думая о том, что не стоит приходить к фонтану раньше, чем Стив начнет играть.

"Ровно в одиннадцать, ни минутой раньше."

Она проверяла время чаще, чем менялись цифры на дисплее, минута казалась такой длинной, что можно было успеть обойти весь парк. Окна музыкального класса еще не горели.

Она ходила кругами до упора, но когда осталось всего две минуты, все-таки собралась с силами и вышла на первую аллею к фонтану. Темная дорожка казалась кривой и косой, она споткнулась два раза, пока дошла.

И увидела сидящего на бортике Криса. Он оторвался от телефона и поднял на нее влажные грустные глаза, такие обиженные и разочарованные, что ей захотелось броситься к нему и утешать, целовать и расспрашивать о том негодяе, который посмел его обидеть. А потом найти и убить. А потом вернуться и продолжить утешать, любым способом…

"Возьми себя в руки, это все ненастоящее"

— Привет, — тихо сказал он, опуская глаза, — как ты?

Она пораженно выдохнула, пытаясь уложить в голове, что он в таком состоянии еще интересуется ее самочувствием, а не набрасывается на нее с обвинениями. Подошла ближе и села на бортик у своей любимой рыбы, между ними осталось достаточно места, чтобы поместился еще один человек. Крис смерил взглядом это расстояние, грустно усмехнулся и отвернулся:

— Понятно. Эванс настолько хорош?

— Крис, ты неправильно понял, между нами ничего не было, — поспешно замотала головой она и тут же прикусила губу.

"Черт, почему я оправдываюсь? Я пришла сюда не за этим."

— Знаешь, я… — она попыталась как-то сформулировать весь тот ураган, что вертелся у нее внутри, но Крис не дал ей продолжить:

— На что ты надеялась, Стефани? У тебя еще нет "магнита", — он опять поднял на нее обиженные глаза и с болью поджал губы, — много ты из него все равно не вытянула… Я говорил тебе общаться с людьми, но не таким же образом. Как ты себя чувствуешь?

Она отвела взгляд и опять поймала себя на желании оправдываться.

На втором этаже вспыхнул свет, заставив ее сжатое в кулак тело чуть расслабиться, выровняться и наконец вдохнуть полной грудью. Она подняла глаза, увидела высокий силуэт, открывающий окно, и улыбнулась, опять поворачиваясь к Крису:

— Нормально, я пришла говорить не об этом, — она постаралась сделать голос ровным, но он все равно дрогнул. — Я узнала много чего нового, Крис. И мне это не понравилось.

Он нахмурился:

— Что ты узнала?

— Я узнала… — она с загадочным видом поправила волосы, поиграла бровями, нагнетая атмосферу, — скажем так, я знаю, что за загадочное третье "кольцо" ты носишь. И что оно совсем не "для здоровья", как ты говорил на пляже.

— Откуда? — невозмутимо спросил он, она многозначительно отвела глаза:

— Есть способы.

Крис медленно вдохнул, помолчал и тихо сказал:

— Ты думаешь, это что-то меняет?

Из окон второго этажа полилась ее любимая "Зима" из "Четырех сезонов", Стефани улыбнулась, прикрывая глаза от удовольствия.

"Откуда он узнал? Неужели я писала об этом на своей страничке в фейсбуке… Хотя, какая разница? Он играет для меня, именно для меня, это так круто.

Он для меня играл, писал песни, сутками не спал, готовил чай, нырял под воду… А Крис для меня только колдует, и то неясно, для кого больше — для меня или для себя, любимого."

— Крис, скажи честно, ты меня любишь? — наконец решилась она.

— Люблю, — не задумываясь сказал он, — но похоже, тебе этого мало. Что случилось, Стеф?

— А я тебя люблю? — еще серьезнее спросила она, он отвернулся:

— Не знаю. Раньше любила, а теперь… — он пожал плечами, она криво улыбнулась и вкрадчиво прошептала:

— Так насколько невозможно снять приворот, Крис?

Он с болью закрыл глаза, выдохнул и посмотрел на нее с таким обвиняющим видом, как будто она только что сломала ему жизнь:

— Ну и что теперь? — Она дернулась от неожиданности, он усмехнулся: — Что? Кому от этого хуже?

— Что значит "кому хуже"? — выдохнула она. — Очнись. Это магия, это ненастоящее, так нельзя. Это вообще нечестно, решать за другого человека, кого ему любить.

— Кто бы говорил, — косо улыбнулся он, — ты за меня решила, я не жалуюсь.

— А зря, — поморщилась Стеф. — Может быть, если бы я этого не сделала, твоя жизнь была бы намного лучше.

— Не была бы, — качнул головой он. — Твоя — может быть, но не моя.

— Почему ты так думаешь? — удивилась его уверенности Стеф, он улыбнулся такой нежной и беззащитной улыбкой, что она невольно улыбнулась в ответ. Крис заметил и улыбнулся смелее, придвинулся чуть ближе, накрыл ладонью ее руку, лежащую на бортике фонтана, погладил пальцы и очень тихо сказал:

— Помнишь, я говорил, что никогда никого не любил до тебя? — Она кивнула, попыталась убрать руку, но он придвинулся еще ближе и взял ее двумя руками, сжимая и согревая. — Это правда, Стеф. Я никого никогда не любил. У меня было море девчонок, всегда, даже до того, как у меня появился "магнит" и "сияние", они меня любили… а я просто пользовался своим обаянием и получал удовольствие от того, какой эффект на них всех произвожу. Они были одинаковые, милые, влюбленные и не вызывающие никаких эмоций. Может быть, это из-за того, что они мне слишком легко доставались, я мог получить любую и не особенно парился о них, может, я в принципе был неспособен любить, не знаю, — он мягко погладил ее ладонь и поднял на уровень груди, придвигаясь еще ближе, посмотрел в ее глаза так пронзительно-нежно, что у нее защемило сердце, улыбнулся, — но тебя я полюбил, малыш. И, честно, я представить не мог, что могу кого-то так любить. Это чудо, — он придвинулся еще ближе, поднес ее руку к губам и мягко поцеловал пальцы, — чудо, Стеф. Я такого никогда не чувствовал, это невероятно, — он шептал нежным голосом, его губы покрывали поцелуями ее пальцы, ладонь, запястье… по руке потекло колючее острое возбуждение, добралось до живота и свело его болью желания, невероятно сильного и безрассудного.

"Хоть сейчас…

Проклятое острое желание, мгновенное, причиняющее боль и не задевающее душу"

— Ты опять поставил "золотую узду"? — хрипло спросила она. Крис замер. Стеф вырвала руку из его захвата и спрятала в карман, ссутулилась, сильнее вжимаясь спиной в скульптуру рыбы. — Это подло, Крис. И тогда, ночью, когда ты пришел… — память вдруг вытащила на свет опьяняющее сияние той ночи, обреченное, безысходное бессилие вспомнилось так отчетливо, что ее затрясло от ярости и отвращения, на глазах выступили злые слезы. — Это подло. Я себя ненавидела, ты понимаешь?

Он молчал. Стивен заиграл "Грозу", Стеф вспомнила, как он играл ее для нее той ночью, когда они ходили на озеро и она лечила его руку.

"Мы бегали наперегонки, он пытался меня обнимать, рассказывал истории из детства. Я держала его руку, делая вид, что лечу, и в первый раз призналась себе, что полюбила его. Сверкающая в лунном свете рябь на воде, запах озера, леса и запретного плода, который был так близко… Вот это было волшебно, Крис. А наша с тобой картонная любовь — ярмарочные фокусы, а не волшебство.

А той ночью, когда ты пришел в мою спальню, Стивен провожал меня вечером и светился так, как будто выиграл в лотерею пожизненное счастье, а я не могла поверить, что у меня наконец-то все будет хорошо.

А потом пришел ты."

— Крис, — хрипло сказала она, — как ты мог? И зачем ты опять это сделал, тебе мало?

Он посмотрел в ее глаза и на его лице сквозь мягкую податливую нежность проступило первобытное, дикое и беспощадное собственничество:

— А что я должен был делать? Я любил тебя, ты любила меня, но ночевала у этого психа, потому что с ним у тебя было то "электричество", которого не было со мной, — Он опять схватил ее за руку, уже не нежно, а так, как будто собирался застегнуть на ней наручники. — Ты хотела супер-ощущений — я тебе их дал. Что не так?

— Ты прекрасно знал, что не так. Все не так, — она попыталась освободить руку, но он не пустил. — Ты знал, что я не хочу этого, я говорила тебе. Я сопротивлялась, я просила… — ее голос сорвался и она сильнее дернула руку, встала с бортика и отошла на шаг, чуть не плача. — Крис. Не говори, что ты не видел.

— А я просил тебя тогда не ходить к Эвансу, — хмуро рыкнул он. — Ты сказала, что вы просто поговорите и ты не будешь к нему прикасаться, а потом пошла к нему и черте чем занималась. Ты хоть представляешь, как мне было плохо?

— Почему тебе было плохо? — нахмурилась она. — Что ты еще успел сделать?

— Ничего, — со злостью выплюнул он, — в ту ночь у меня в очередной раз слетело третье "кольцо", которое я только что заново поставил, истратив на это остаток сил. А когда "кольцо" слетает, сил уходит столько же, сколько на установку, я был не просто пустой, а в глубоком минусе, — Он скривился и злобно бросил: — Не всем повезло родиться с бездонным резервом.

— Что значит "слетело", почему? — нахмурилась Стефани.

Крис хмуро посмотрел на нее, опустил голову и вздохнул:

— Потому что ты была со своим гребаным психом, и от этого…

— Снялся приворот, — продолжила Стеф. — Потому что приворот не действует на настоящую любовь, я знаю. Ты мне врал, что его нельзя снять. И ты опять поставил его перед поездкой на пляж, хотя он снялся прошлым вечером. — Она с недоумением посмотрела на убитое и озлобленное лицо Криса, покачала головой: — Зачем? На что ты надеялся, Крис? Если я сняла приворот один раз, зачем ты ставил его во второй?

— Восемь, — вздохнул он.

— Что? — прищурилась Стеф.

— Восемь раз, — выпрямился он, криво улыбнулся и чуть истерично хохотнул, — я обновлял приворот восемь гребаных раз… а ты его снимала.

— Восемь? — Она задумалась, мысленно перебирая все вечера с Эвансом, пытаясь понять, когда… потом мысленно махнула рукой и бросила. — Почему ты это делал? На что ты надеялся, когда делал это после того, как понял, что я люблю другого человека?

Крис вскинулся и злобно рыкнул:

— Я надеялся, что не дам тебе возможности с ним трахаться. А ты, как добропорядочная монашка, говорила, что устала, и просила тебя проводить, делала вид, что ложишься спать, а потом бежала к своему проклятому Эвансу. А утром приходила и опять делала вид, что ничего не случилось, меня это бесит. Как ты могла?

— Я с ним не спала, — устало выдохнула Стеф. Она настолько задралась повторять всему миру эту фразу, так задолбалась всем это доказывать, и так обижалась на то, что в это никто не верит, что уже реально жалела о том, что это неправда. Если бы хотя бы было, за что отвечать, было бы не так обидно. А так получается, что весь мир думает, что у них что-то было, а ничего не было.

"Почему мы так и не добрались до секса? Ходили гуляли, пили чай, катались на тележках… столько времени коту под хвост. А так, хоть было бы, что вспомнить."

Она подняла взгляд на окна музыкального класса, прикрыла глаза, представляя его руки, колдующие над клавишами… в груди застучало так, как будто там работал движок на тысячу лошадей, рвущихся вперед.

"С одним человеком можно трахаться без всяких чувств, а с другим — молча сидеть на одном берегу и умирать от восторга, просто глядя на его улыбку…

Нет, это было не потерянное время, оно было бесценно."

— А сейчас я под действием приворота? — тихо спросила Стефани, Крис смерил ее взглядом и бросил:

— Да. Я обновил его полчаса назад, вряд ли ты успела за это время перепихнуться с ним, — он криво ухмыльнулся, — или успела?

— Я говорю тебе, я с ним не спала, — нервно повторила Стеф, — это не обязательно. Как проверить, действует "кольцо" или нет?

— Посчитать ободки на Печати, — он сунул руку сзади под джинсы и стал щупать поясницу, — раз, два, три, четыре — все на месте. И что дальше?

— Дай мне минуту и пересчитай еще раз, — печально улыбнулась она, посмотрела на его недоумевающее лицо и подмигнула: — Да, не удивляйся, я делала это уже восемь раз.

Она опять откинулась на рыбу и посмотрела на окна, из которых лился саундтрек "Титаника", так восхитительно красиво…

"…как твоя улыбка, мой ночной музыкант. Настоящая, а не та, которой ты прикрываешься от острых углов мира — я знаю, в чем разница, я видела.

И пусть я уже давно не имею права так тебя называть, но сегодня, только сейчас, я себе это позволю. Ты играешь для меня, а значит — ты мой. С одиннадцати и пока не устанешь… надеюсь, у тебя еще много сил."

Музыка качала и заставляла задерживать дыхание, Стефани представляла его за роялем так отчетливо, как будто стояла рядом — черное лакированное дерево, отражающее белые клавиши и порхающие по ним гениальные руки, растрепанные волосы, расстегнутый ворот рубашки, внимательный взгляд и улыбку, легкую, очень спокойную и счастливую. Картина, которой можно любоваться вечно.

"А теперь скажи: "Я люблю"…"

Она потянулась к самой глубине души, туда, где светило и грело оставшееся с рассвета пушистое тепло, взяла все, что было, и радостно протянула обеими руками, как будто сама превратилась в свет и рванулась к нему на самой большой во вселенной скорости…

Лакированная утопия утонула в сиянии.

Стивен сбился с ритма и перестал играть.

Она открыла глаза. Внутри было так горячо, как будто она не отдала все что было, а умножила в сотню раз. Хотелось раскинуть руки и взлететь, и она была почти уверена, что сможет.

— Стив, — крикнула она со смехом, запрокидывая голову к небу и с изрядным юмором думая о том, сколько новых слухов породит то, что она сейчас сделает, — я люблю тебя.

Крис ахнул и покачал головой, сцепил пальцы и начал нервно хрустеть суставами. Стефани бросила на него бесшабашный взгляд и тихо рассмеялась, указала глазами на его спину:

— Проверяй.

Он шепотом выругался и полез за пояс, с недоверием и злым восхищением посмотрел на Стеф и еще раз покачал головой:

— Как? Малыш, это… если бы я не видел… — Она с улыбкой подняла ладони, останавливая его:

— Я знаю. И я рада, что ты это видел, теперь ты поймешь — приворот бесполезен. Не делай этого больше, ладно?

Из окна опять полилась музыка, Крис посмотрел на Стефани долгим недоверчивым взглядом и опять полез щупать Печать, поднял плечи, с недоумением качая головой:

— Я не могу в это поверить…

— Тебе придется, — улыбнулась Стеф. — Я даже больше скажу — тебе придется сделать то же самое, чтобы избавиться от моего приворота.

— Я не смогу…

— Сможешь, — безапелляционно кивнула Стефани, заглядывая в его растерянные глаза. — Тебе нужно просто найти правильного человека. Не меня, а того, кого ты полюбишь по-настоящему.

— Нет, малыш, — покачал головой он, поднял на нее глаза. — Прости, я не могу. Даже ради тебя, ради того, чтобы ты могла избавиться от своего демона, я не смогу, — он развел руками, — я не умею. Я никогда не любил до тебя, ты — все, что у меня есть, я ради тебя готов на что угодно, — он посмотрел на нее со страшным фанатичным обожанием, как начинающий музыкант на икону рока, как верующий на знамение. — Стеф, малыш, это судьба. Тогда, — он рассеянно улыбнулся, глядя в пространство, как будто вспоминал что-то далекое и важное, — когда я тебя увидел… у меня сломалась машина, ни с того ни с сего, просто не завелась. И я копался в ней, а в гараже работал телик, объявили новый клип ЭрДжея и я оторвался от машины, подошел… — Он поднял на нее глаза, горящие восторгом: — Ты была такая грациозная, с ума сойти можно. В тебе было столько страсти, ты была как комета, яркая, молниеносная и невероятная, — он опять подался к ней, взял за руки, держа их с такой нежностью, как будто она была хрустальной. — Стефани… я не смогу так полюбить, даже не проси, это невозможно.

Она мягко забрала свои руки и тихо спросила:

— А почему ты тогда так старательно обходил меня своим вниманием до того, как я тебя приворожила?

— Не знаю, это сложно объяснить, — он повел плечами, улыбнулся. — Если честно, я думал, что приворот не сработал. Дядя запретил мне пробовать это "кольцо", не знаю, почему, просто сказал, что нельзя… Поэтому я ставил его в первый раз, сам, без опыта, и думал, что у меня что-то не получилось.

— Подожди, — нахмурилась Стеф, — когда ты меня приворожил?

— В тот же день, когда вышел клип.

— Так мы не были знакомы, — выровнялась она. — Как?

— В моем привороте нужно только имя и точная дата рождения, — чуть виновато пожал плечами он. — Я нашел в интернете и сделал все в тот же вечер. Не знаю, на что я рассчитывал, в описании ритуала сказано, что приворот начинает работать, как только объект видит заклинателя, и что связанные приворотом люди притягиваются судьбой. — Он опять потянулся к ее рукам и улыбнулся, — может быть, если бы не приворот, мы бы не попали на этот кастинг и не прошли.

"Черт, не надо вселять в мою душу сомнения в моей способности пройти кастинг честно. Зачем ты это сказал? Господи, Крис, ты такой дурак…"

Она нервно дернулась, убирая его руки, сунула ладони подмышки и нахмурилась:

— Охренеть ты придумал, привораживать человека, которого никогда не видел. А если бы я оказалась стервой и мегерой?

— Ну не оказалась же, — улыбнулся он.

Она нахмурилась еще больше:

— Слушай, а если я тебе прямо так понравилась, что ты решился на приворот, ничего обо мне не зная, то почему ты не подошел познакомиться просто так, без магии? Я из кожи вон лезла, чтобы обратить на себя твое внимание, а ты смотрел сквозь меня, как сквозь витрину.

— Не знаю, — смутился он. — Прошло время, в реале ты… — он задумался и пожал плечами, она криво улыбнулась и кивнула:

— Не впечатлила, — он хотел что-то сказать, но она подняла ладони, заставляя его молчать, — нет-нет, не надо. Все правильно. Ты не любишь меня, Крис, ты увидел по телику результат работы стилиста-визажиста-парикмахера, двух хореографов, трех мастеров спецэффектов и еще чертовой уймы народа, которые вложили весь свой талант в три минуты клипа на гениальную песню Эр Джея, — она развела руками, — вот и все. Только ты, вместо того, чтобы восхититься работой мастеров, принял актерскую игру в заранее разработанном образе за истинную личность. — Она вспомнила свое памятное купание в озере и криво улыбнулась: — Любишь математику?

— Терпеть не могу, я ее не сдал, — нахмурился он. — А что?

— Ничего, — махнула рукой она, — забудь. Пусть тебе кто-нибудь другой объяснит. — Вздохнула, опять поднимая глаза к окнам, прикрыла глаза, наслаждаясь новой интерпретацией "Скажи", ее опять подхватило волной воспоминаний и унесло, так далеко, что Крису пришлось дернуть ее за рукав:

— Уснула?

— Нет, слушаю музыку, — она улыбнулась, опять откидываясь на рыбу, и посмотрела на Криса, — обалденно играет, да?

Он отмахнулся, грустно посмотрел на нее и спросил:

— Мы расстаемся?

— Да, — серьезно кивнула она. — Неужели у тебя есть другие варианты?

— Есть, — он помолчал, похрустел пальцами, тихо выдохнул: — Но ты их все равно не примешь… Как ты узнала про приворот?

— Вызвала черта и спросила, — ухмыльнулась она, Крис округлил глаза:

— Ты с ума сошла?

— А что?

— Ты ради этого разговаривала с низшим демоном во плоти, питая его из своего резерва?

— Да, — пожала плечами Стеф. — Что в этом такого?

— Это предел… — он хлопнул себя по лбу, посмотрел на ничего не понимающую Стеф и качнул головой: — Ладно, пытаться тебе это объяснить, все равно что миллиардеру объяснять, почему люди едят полуфабрикаты из микроволновки, а не заказывают еду в ресторане.

— Он говорил, что силы мало и он мерзнет, — припомнила Стеф. — Я дала ему только два волоска, это мало?

Он опять хлопнул себя по лбу и восхищенно застонал:

— Он еще и жаловался, вот это наглость. Два волоска… А потом он не приходил к тебе?

— Один раз, — нахмурилась она, — но я не стала с ним разговаривать. Ты мне можешь объяснить, в чем дело?

Крис потер лоб, вздохнул и прошептал:

— Стеф… ты как ребенок, которому дали чемодан денег и отправили в супермаркет, а он взял себе вместо одного киндера два и ушел счастливый. — Он глянул на ее недоумевающее лицо и тихо рассмеялся: — Не понимаешь? В тебе силищи, как… я не знаю даже. Если сравнивать тебя и меня, то ты — круизный лайнер, а я — шлюпка у него на борту.

— Да ладно, — нахмурилась она, — почему я тогда не могу тебе сопротивляться?

— Потому что без толкового управления ни лайнер, ни шлюпка не поплывет, — вздохнул он. — А сопротивляться ты можешь, и лучше чем кто-либо. А черту твоих двух волосков теперь хватит на все лето, он будет постоянно к тебе приставать, как только помянешь его, так что отучайся чертыхаться. И фильтруй слова, когда с ним говоришь, он может выполнить просьбу, которую ты сказала в шутку, а потом взять за это плату.

— И ему хватит двух волосков до конца лета? — недоверчиво прищурилась Стеф, щупая волосы, Крис фыркнул:

— Если бы ты отрезала прядь в палец толщиной, он бы остался с тобой на полжизни. Его никто, кроме тебя, не видит и не слышит, будет ходить рядом твоя личная галлюцинация, капать на мозги и предлагать всякие гадости. А потом требовать плату.

— Так он же уже живет за счет моей силы?

— За счет твоей силы он держится в этом мире и отвечает на вопросы. А колдовать не может, для этого нужно дать ему еще. — Крис пощупал челку и усмехнулся: — Я когда-то отдал полшевелюры, чтобы узнать кое-что… так этот урод ходил за мной до вечера и болтал непрерывно, пока силы не кончились. А для твоих сил даже два волоска — это куча времени. — Он ухмыльнулся, — поздравляю, теперь у тебя есть воображаемый друг.

— Жесть, — она потерла виски. — Ты так много знаешь… можно, я буду иногда у тебя консультироваться? Пожалуйста, мне больше не к кому обратиться.

Он нахмурился и отвел взгляд, тихо сказал:

— Я люблю тебя, Стефани, — она попыталась что-то ответить, но он криво улыбнулся и качнул головой, — это пароль от моей Книги. "Я" и "С" заглавные, запятая после "тебя", точка после "Стефани". А между каждым символом, включая пробелы, цифры в формате ноль-один-ноль, ноль-два-ноль и так далее.

Она невесело улыбнулась и сказала:

— Я взломала твою книгу на следующий же день после того, как ты мне ее дал. — Увидела округлившиеся глаза парня и кивнула: — Да, у меня для этого есть очень полезный друг. И про "золотую узду" я прочитала почти сразу.

Он на миг ошарашенно открыл рот, потом с болью зажмурился и опустил голову, тихо сказал:

— Прости.

Она промолчала, подняла взгляд на окна музыкального класса:

— Знаешь, только по одному этому сразу видно, что наша любовь ненастоящая — мы столько гадостей друг другу наделали… С любимыми людьми так не поступают. Эванс говорит, что магией заставить кого-то влюбиться — самый неэтичный поступок в мире.

Крис пару секунд смотрел на нее, потом перевел взгляд на окна, на которые она продолжала смотреть со странной смесью чувства вины и бесконечной нежности во взгляде. Вдруг спросил:

— Это он играет, да? — Стеф молча кивнула, перевела взгляд на деревья, старательно не глядя на Криса. Он нервно усмехнулся: — Ты давно узнала, что это он? — Она опять кивнула и откинулась на скульптуру рыбы, запрокидывая голову к открытым окнам. — Пойдешь к нему?

Она вздохнула и прикусила губу, опустила голову:

— Нет. Мы с ним теперь общаемся только по работе, — бросила на парня короткий взгляд и пожала плечами, — он так и не простил мне тебя.

— Но это же… — он замялся, развел руками, — ты же можешь ему все объяснить. Сама подойти и поговорить, рассказать обо всем, это же магия, ты ни в чем не виновата… Этому же нельзя сопротивляться.

Она криво усмехнулась и качнула головой:

— Не поможет, я пыталась. И говорить, и объяснять, и показывать — без толку.

Он помолчал, потом решительно выпалил:

— Хочешь, я с ним поговорю? — Она подняла на Криса удивленный взгляд, он смущенно пожал плечами и опустил глаза, — это же я все начал.

Она чуть улыбнулась и качнула головой:

— Спасибо, конечно… но нет. С ним бесполезно разговаривать, он никому не верит и никогда не прощает. Говорит, что прощать — это как помогать подняться тому, кто упал, пытаясь тебя ударить.

Крис фыркнул:

— Ты его цитируешь, как какого-то великого философа древности.

Она пожала плечами и опять посмотрела на окно:

— Он говорит умные вещи. Он, вроде бы, не намного старше нас, но когда слушаешь его, понимаешь, что годы бывают разные… Кто-то годами не вылазит из своей зоны комфорта и время летит мимо него, не задевая, а кто-то вечно куда-то лезет, что-то ищет, с кем-то общается, что-то пробует, меняет себя и мир вокруг. И время для него густое и плотное, оно заставляет взрослеть раньше… обогащает душу, закаляет характер, вымывая из него лень и апатию, как вода вымывает мягкие породы из твердых, оставляя замысловатые карстовые пещеры. — Она медленно вздохнула, чуть смущенно посмотрела на Криса: — Я говорю ерунду, да?

— Нет, ты просто его любишь, — он покачал головой, сгорбился, рассматривая ботинки. — И что ты теперь будешь делать?

— Сидеть здесь и слушать музыку, — она улыбнулась и опять уставилась в окно.

— С Эвансом что будешь делать? — фыркнул он, она помолчала и тихо выдохнула:

— Понятия не имею… я сейчас не в состоянии придумать что-то умное. Завтра начну об этом париться, со свежей головой.

— А если он тебя не простит?

— Не настраивай меня на негатив, а?

— Ну если?

— Не знаю, — нервно поморщилась она, посмотрела в полные надежды глаза Криса, виновато прикусила губу, — я не вернусь к тебе, хватит, мы это уже проходили. Если он меня не простит, я просто буду жить дальше и смотреть по сторонам очень внимательно, в надежде не проморгать еще одну любовь… чего и тебе советую, кстати, от всей души. Не только потому, что желаю тебе счастья, и хочу, чтобы у тебя было все хорошо, а еще и исходя из эгоистичных побуждений — как только ты влюбишься, я избавлюсь от своего демона. И смогу вернуть Эвансу его крест, — она потеребила цепочку на шее, виновато посмотрела на Криса, — мне надоело чувствовать себя до смерти должной.

— Окей, — иронично закатил глаза парень. — Постараюсь влюбиться побыстрее. Зарегистрируюсь на сайте знакомств и буду каждый день гулять с новой девочкой, в надежде, что сердце дрогнет.

— Дело не в количестве, — усмехнулась Стеф, — возможно, ты с ней уже знаком, просто смотришь сквозь нее и не замечаешь. Когда я в первый раз увидела Эванса, ничего у меня не дрогнуло, и во второй тоже. Мне понадобилось много долгих вечеров и дружеских бесед для того, чтобы понять, что дружбы мне мало. Я пыталась с ним дружить, пыталась запретить себе его любить, пыталась забыть о нем вообще, пыталась его возненавидеть… последнее вышло довольно сносно, — она тихо рассмеялась, потерла лицо. — А сейчас я просто его люблю и счастлива от того, что имею на это право, даже если он никогда не ответит.

Крис глубоко вздохнул, покачал головой:

— Ты такая же сумасшедшая, как и он.

Она улыбнулась и пожала плечами:

— Значит, у меня есть шанс. Я хорошо подумаю… и что-нибудь придумаю, — она решительно кивнула сама себе, не отрывая взгляда от окна. — Я заставлю его мне поверить и научу прощать.

Крис поднялся с бортика и с усмешкой вздохнул:

— Помоги ему, боже. — Набросил куртку и повернулся к Стеф, — я пойду. Спокойной ночи, — подался к ней, но смущенно замер и отстранился, с болью во взгляде поджав губы. Стефани оторвалась от окон и виновато улыбнулась, достала руку из кармана и протянула ему:

— Друзья делают так, — он пожал ее ладонь, качнул головой:

— Не думаю, что мы сможем дружить. Я, знаешь ли, тебя все еще люблю, мне будет сложно общаться с тобой по-дружески.

— А мы будем далекими-далекими друзьями, — мягко улыбнулась она, отпуская его руку, — как будто вместе учились в школе, а потом судьба разбросала нас по миру.

Он криво улыбнулся и качнул головой, посмотрел на окна музыкального класса, на Стефани, смотрящую в них с грустной улыбкой. Тихо сказал: "Пока" и пошел в сторону входа. Девушка на ощупь достала телефон, набрала быструю комбинацию и приложила к уху. Долго слушала гудки, Мари ответила:

— Да. Что случилось?

— У тебя есть номер Эшли?

— Нету… зачем тебе?

— Надо. А у кого есть?

— Надо подумать… о, у меня есть номер Лили, Лили дружит с Бэт, а у Бэт точно должен быть номер Эшли.

— Звони Лили.

— Стеф, ты с ума сошла? Половина двенадцатого.

— Дай мне номер, я сама позвоню.

— Да твою же ж маму-кошку… ладно, я позвоню.

Она положила трубку. Стивен доиграл песню и стало тихо. Из ночного шепота ветра проступил чей-то голос на соседней аллее, далекая трель соловья, еле слышный стук мяча о пол спортзала.

"Играй еще. Играй, пожалуйста, играй-играй-играй…"

Раздалась одна длинная нота, потом еще одна. Стеф держала кулаки и с отчаянной надеждой всматривалась в окна, молясь про себя еще об одной песне, хотя бы одной…

"Делаем ставки. Если заиграет, значит, у меня еще есть шанс."

Тишина висела над парком, как лезвие гильотины, Стеф ждала, замерев и не дыша, напряженно всматриваясь в окна. Внезапно на фоне светлого пятна появился высокий силуэт, раздвинул шторы, оперся о подоконник, замер. Она чувствовала его взгляд, обшаривающий темный парк, не двигалась — возле фонтана непроглядная темень, ее не видно.

На коленях засветился телефон, заорал сигнал сообщения — Стеф прикусила губу, переворачивая мобильный вниз экраном, но понимая, что уже поздно. Силуэт у окна выпрямился, развернулся в профиль, немного постоял и ушел. Через секунду в музыкальном зале потух свет.

Стефани опустила голову, взяла телефон, открыла сообщение. Набрала присланный Мари номер, поморщилась — после волн акустической гармонии рояля длинные гудки резали слух.

— Алло.

— Эшли, привет, это Стефани… прости, что так поздно.

— Что ты хотела? — ее недовольный голос не вызывал желания долго разговаривать, Стеф вздохнула и тихо ответила:

— Крис говорил, вы хорошие друзья… Мы с ним только что расстались, он… наверное, не очень хорошо себя чувствует. Возможно, он захочет побыть один, но ты могла бы зайти к нему, как бы случайно. Ну, знаешь, дружеская поддержка, все такое… — Эшли молчала, Стефани вздохнула и обреченно опустила голову. — Ладно, прости за беспокойство, спокойной ночи.

Положила трубку, сунула телефон в карман, опять откинулась на рыбу и стала смотреть в небо. В голове разливалась каскадами "Летняя гроза", качала, подгоняя ритм сердца под ритм мелодии. По небу черкнула коротая нитка метеора, Стеф улыбнулась и не стала загадывать желание — в мыслях была музыка, и ее не хотелось прерывать ни на секунду.

Окна танцевального класса погасли, стало тише, через время компания на лавочке с другой стороны аллеи тоже ушла. В тишине шелестел только ветер, да соловей в лесу продолжал выводить замысловатую мелодию, разносящуюся над сонным парком. Стеф сидела неподвижно, ощущая себя частью окружающей тишины, пытаясь влиться в гармонию ночи и раствориться, она почти уснула, когда поняла, что мягкая мелодия звучит не в ее голове, а в темном музыкальном классе.

Вскинулась, жадно всматриваясь в непроглядную тьму, вслушиваясь до звона в ушах, улыбнулась.

""Вечная любовь", первая песня, которую я слушала на этом месте. Спасибо тебе, мой ночной музыкант, это для меня самый лучший подарок…

Боже мой, как же ты играешь. Нельзя так играть для одного неблагодарного слушателя в пустом классе, так играть надо в огромных концертных залах… но как же я счастлива, что нахожусь здесь и сейчас, и что это только для меня."

Песня закончилась, эхо растаяло в тишине. Стефани ощутила мягкую дрожь волнения, как будто на нее смотрят… достала телефон и разблокировала, положив на колени светящимся экраном вверх. На втором этаже громко закрыли окно, потом второе. Она улыбнулась в небо, встала, потянулась, широко раскидывая руки, как будто обнимала весь мир.

"Все будет хорошо, у меня все получится.

А если не получится, я хорошо подумаю и попробую еще раз. И еще раз. Столько раз, сколько понадобится, потому что точно знаю, чего хочу, и готова за это бороться со всем миром.

Даже с тобой, мой ночной музыкант. С твоими принципами, твоими предрассудками, с каждым несчастным тараканом в твоей голове.

Я такая же сумасшедшая, как и ты. Надеюсь, мне это поможет."

Она поправила куртку и неспеша пошла вдоль аллеи, все еще покачиваясь под слышную только ей мелодию, тихие аллеи казались волшебным лесом, притихшим на минутку, чтобы опять ожить, как только она пройдет мимо. Открыв дверь бокового входа, она осторожно переступила порог — в двенадцать в холле гасили свет и после улицы казалось, что здесь непроглядная темень… и услышала шаги на лестнице. Очень знакомые.

Остановилась, пытаясь привыкнуть к темноте, рассмотрела высокий растрепанный силуэт на ступеньках, он тоже остановился, но через пару секунд медленно продолжил спускаться. Стефани нерешительно двинулась навстречу, уже у самой лестницы остановилась, жалея, что в холле так темно и она не видит его лица. Стивен тихо прочистил горло и равнодушно бросил:

— Надо же, неужели получилось?

— Откуда ты знаешь? — смущенно улыбнулась она, он фыркнул:

— Если бы он опять уломал тебя не уходить, то потащил бы к себе или, по крайней мере, довел до комнаты. А поскольку ты идешь одна… Да, — он уважительно хмыкнул, — не ожидал. Поздравляю.

— Спасибо, — еще шире улыбнулась Стеф. — Это было сложно, но я справилась. Во многом, благодаря тебе, — она почувствовала, как ускоряется сердце, и быстрее добавила: — Спасибо, Стив, ты правда очень помог.

— Да пожалуйста, мне не сложно, — еще равнодушнее пожал плечами он, — я не делал ничего особенного.

— Тогда почему ты сказал, что больше не будешь играть? — с подвохом спросила Стеф, — если это для тебя "ничего особенного"?

Стивен фыркнул и отвернулся, перекладывая из руки в руку пачку листов:

— Просто так, было интересно, согласишься ли ты на такие условия.

— Так что, значит, ты это не серьезно? И продолжишь играть? — с надеждой воспряла Стеф, он качнул головой:

— Нет, сказал, что не буду играть — значит не буду, все. Это был твой последний концерт, — он стал преувеличено внимательно рассматривать дальнюю стену, но прощаться не спешил. Стефани улыбнулась.

"Ты хочешь, чтобы я тебя задержала, но при этом стесняешься сам что-то предпринять. Эх ты, а такой взрослый…"

— Поговорим? — мягко улыбнулась Стеф, он пожал плечами и еще более равнодушно кивнул:

— Если хочешь.

— Куда пойдем?

— А зачем далеко идти? — он кивнул куда-то наверх, — пойдем на площадке посидим, там всегда пусто.

Стеф кивнула и стала подниматься, площадка между третьим и четвертым этажами действительно всегда пустовала — четвертый этаж был закрыт, для съемок сняли только первые три. Он поднялся первым и сел на широкий подоконник у витражного окна, подтаявший месяц бросал сквозь витраж странную паутину тени, разрисовывая его лицо пересекающимися линиями и делая странным и непривычным. Стефани жутковато передернула плечами и села рядом, достаточно далеко, чтобы не прикасаться, но ни сантиметром дальше. Он скосил на нее глаза и равнодушно двинул плечами:

— Ну, рассказывай.

— А может, ты? — тяжко вздохнула она. — У меня только что был тяжелый разговор, я устала болтать… давай ты рассказывай, а я послушаю.

— Что тебе рассказать? — Стеф вспомнила звонок Дэна и ответила:

— Расскажи, кто тебя искал сегодня.

— А, это, — отмахнулся он, — приезжала Эмили, помнишь, дура в розовом? Рассказывала, как хорошо фанаты приняли наш клип и остальной театр, давала дальнейшие инструкции, всякое такое, — он отмахнулся, — ничего нового. Я, кстати, Дэну сказал, что ты смогла до меня дозвониться, потому что знаешь мой второй номер, — он достал телефон, — запиши, а то вдруг спросят.

Стефани послушно достала телефон и нашла в списке контактов строку "Эванс", нажала добавить номер.

— Диктуй.

Стивен покосился на ее экран и иронично фыркнул:

— Что, переименовала?

Она вспыхнула и пробормотала:

— Ты диктуешь или как?

— Да, — он назвал номер, она сохранила, постоянно замечая, что он продолжает смотреть в ее экран. — А мелодию менять не стала, да? — улыбнулся он, Стеф пожала плечами:

— Зачем?

— Ну, кто тебя знает, — иронично протянул Стивен, — имя же поменяла зачем-то.

— Это было не имя, — кривовато улыбнулась Стеф, — это был такой изощренный способ выдать желаемое за действительное.

Он на секунду застыл, потом поднял бровь и уважительно кивнул:

— Смело.

— Теперь будет только так, — улыбнулась она, он в первый раз развернулся к ней и прямо посмотрел в лицо, она не отвела глаза и первым отвернулся Стивен. Усмехнулся и тихо спросил:

— А кто такой Шарк?

— А почему он тебя заинтересовал? — улыбнулась она.

Он пожал плечами и подчеркнуто равнодушно ответил:

— В твоем телефоне только у него и у меня на вызове стоит своя отдельная мелодия, у всех остальных стандартная, даже у Мари. Почему?

— Потому что он мой лучший друг, — с нежностью улыбнулась Стеф. — Он редко звонит и я всегда рада его слышать, даже если для того, чтобы взять трубку, мне надо вылезать из ванны. Вот и поставила, чтобы сразу знать, что это он.

— А со мной наоборот — для того, чтобы сразу знать, что это я, и не брать, да? — с сарказмом ответил Стивен, Стеф фыркнула и повернулась к нему с чуть насмешливой улыбкой:

— Тебе я поставила мелодию сразу же, как сохранила номер. И не меняла.

— Почему? — он тоже повернулся к ней и любопытно улыбнулся. Стефани иронично закатила глаза и развела руками:

— Я совсем недавно ответила на этот вопрос так, что услышала вся школа. Или было недостаточно громко?

Он смущенно отвел взгляд и буркнул:

— Можно было и тише. Что, тоже славы мало? Зачем орать?

— Иногда для того, чтобы люди поверили, что ты в здравом уме, нужно сделать что-то сумасшедшее, — фыркнула она, — и в моем случае это было самое то.

— Льюис впечатлился? — фыркнул Стив, Стефани кивнула:

— О, да… он был в шоке, — вспомнила его лицо и помрачнела, Стивен заметил, уже без злорадства спросил:

— И как он пережил?

— Плохо, — поморщилась Стеф. — Как еще это можно пережить? Такое все переживают одинаково. — Вдруг вспомнила, как Стивен ушел, оставив ее в больнице, бесконечный бесцветный день, гудящий от боли…

— Стеф, — Стивен мягко тронул ее за рукав, — ты в порядке? Он тебе ничего не сделал?

— Нет, — она встряхнулась и попыталась улыбнуться, — все нормально… просто вспомнила кое-что.

Он мигом убрал руку и отвернулся, тон опять стал холодным и равнодушным:

— Если так переживаешь, посмотрела бы на него своим шпионским способом. Или ты только на меня можешь?

— Нет, я на всех могу, — она качнула головой, — только что-то мне подсказывает, что он сейчас страстно лижется с Эшли, я не хочу это видеть.

— А как ты видишь? — заинтересованно спросил Стив.

— Через кого-то. Например, могу смотреть на тебя глазами человека, который с тобой разговаривает. Или твоими глазами, на все, что ты видишь.

— В любой момент? — напряженно спросил он, она кивнула:

— Ага, когда захочу. Только когда ты спал, я не смогла подключиться, поэтому испугалась.

— Жесть, — он потер лицо и недовольно рыкнул: — Реально, завязывай с этим. Это неприлично, тут же даже не постучишься. А если я купаться буду? Я эксгибиционизмом не страдаю, а очень даже наоборот.

— Я постараюсь, — опустила голову Стеф. — А почему, кстати? Ты стесняешься своего тела?

— Нет, — с сарказмом фыркнул он, — просто считаю, что при людях надо ходить одетым, что тут ненормального?

— Да все нормально, я не спорю, — улыбнулась она, — просто это самый простой и быстрый способ проверить, что с тобой все в порядке.

Она вспомнила, как лечила его в тот день, когда он встречался с Дэл, помрачнела и замолчала. Стивен помялся, потом тихо спросил:

— Ты лечила меня тогда, после… экспериментов на сопротивляемость. Значит, ты все видела?

— Если ты спрашиваешь о лужах крови и горстях таблеток, то — да, — неодобрительно фыркнула Стефани. — А если тебя интересует короткое умопомрачение в душе, то можешь быть спокоен — ничего неприличного я не видела. Когда ты полез купаться, я сразу отключилась, а вернулась только тогда, когда… случайно разозлилась, — она виновато похрустела пальцами и опустила голову, — вернула все в норму и опять отключилась.

— Охренеть, — злобно прошипел Стивен, — а я надеялся на манию преследования. Лучше бы это реально была она. Зачем ты это делала?

— Затем, чтобы ты не загнулся, — рыкнула она, бросила на него короткий взгляд и уже тише добавила: — Ты взял на себя больше, чем мог потянуть.

Он неодобрительно засопел, но промолчал. Потом спросил:

— А на что ты разозлилась?

— Услышала, как Дэл поет в душе, — наигранно усмехнулась Стефани. — Это была такая лажовая попса, у меня чуть уши не завяли.

Стивен глубоко вдохнул и отвернулся, сунул руки в карманы, нервно покачался вперед-назад и с вызовом заявил:

— Я не буду за это извиняться.

— Тебя никто не заставляет, — равнодушно пожала плечами Стеф.

— Мы с тобой не встречались, — рыкнул он, как будто она с ним спорила. Стеф опять хмыкнула:

— Да как хочешь.

— И я не считаю, что был неправ.

— Твое дело.

— А ты тогда вообще пошла к своему павлину.

— Я пошла гораздо позже…

— Хватит. Что было, то было, все.

— Как скажешь, — она развела руками, невинно повела плечиком и вздохнула: — Хотя ты это тогда зря, конечно…

— Я знаю, — хмуро перебил он, потер лицо и тряхнул головой, как будто отгонял неприятные мысли. — Давай не будем об этом вспоминать, все.

— Давай не будем, — усмехнулась Стеф, Стивен опустил голову и тихо сказал:

— Я был очень злой и хотел отомстить.

— А я была очень обижена, — так же тихо ответила Стеф, добавила перехваченным от злости и разочарования голосом: — И хотела сжечь вас обоих и всю школу заодно, но изо всех сил пыталась сдерживаться. Пыталась не смотреть на тебя, не думать о том, куда и зачем ты идешь, не представлять… — она глубоко прерывисто вдохнула, Стивен сгреб ее в охапку и прижал к себе, выдыхая в макушку и быстро шепча:

— Прости, я дурак, я себя потом так за это ненавидел…

— Не ври, — хмыкнула Стеф, утыкаясь в его грудь, — ты этим гордился. И очень хотел увидеть мое лицо, когда я узнаю.

Он окаменел и тихо, напряженно спросил:

— Это тебе Мари сказала?

— Нет, — злобно фыркнула Стефани, отстраняясь и вытирая намокшие глаза, с вызовом посмотрела на него и добавила: — Я сама видела. Я видела то утро, ту прокуренную кухню, окровавленные салфетки и твою злорадную физиономию. И своими ушами слышала твой голос, — она с сарказмом изобразила его самодовольный тон: — "Трахнул Дэл, или она меня — я так и не понял", — криво улыбнулась и развела руками, — ты врешь ничуть не меньше, чем все остальные, Стив.

— Тогда я еще не отошел, — тихо ответил он, помялся, — и не хотел демонстрировать Мари, насколько мне плохо, поэтому и… — он вздохнул, выпрямился и пробурчал: — И я тебе никогда не врал. Недоговаривал, бывало, но не врал, — он внезапно замолчал и задумался. Стеф фыркнула:

— Припоминаешь и подсчитываешь?

— Да, — тяжко вздохнул он. — Два раза врал. Один раз, когда сказал, что Дэл красивее тебя, — заметил, как она невольно улыбнулась и тоже улыбнулся, — я так не считаю. А второй не скажу, — увидел, как она притворно надулась и толкнул ее плечом, потом опять задумчиво замолчал и вдруг очень серьезно спросил: — Слушай, а в понедельник, когда Мари на меня надулась и мы с ней пошли после столовой ко мне… — он замолчал, глядя, как она резко опустила глаза. Стефани тут же опять посмотрела на него, пытаясь изобразить самый невинный и неосведомленный взгляд в мире, но по его разом окаменевшему лицу, на котором двигались только тени от витража, сразу поняла, что прикидываться поздно. Стивен медленно выдохнул и отвернулся, прошептав: — Ты все слышала.

— Да, — так же шепотом ответила Стефани, внимательно следя за его лицом, — я все слышала. И видела. Можешь считать, что я там была.

Он с болью закрыл глаза, еще больше отворачиваясь и сутулясь, вся его фигура выражала полный крах и безысходность, как будто его загнали в угол и выхода нет, как ни выкручивайся. Стеф почувствовала укол вины, сердце царапнуло желание к нему прикоснуться, как-то утешить, успокоить… она мягко положила ладонь на его плечо, такое твердое и горячее, что мигом захотелось прилипнуть к нему всем телом. Он опустил голову еще ниже, она смелее обняла его и придвинулась ближе, прижимаясь щекой к его спине.

— Стеф, что ты делаешь? — хрипло спросил он.

— Дружеские обнимашки, — невесело усмехнулась она. — Ты любишь меня, я люблю тебя, но ты мне не доверяешь и не хочешь быть со мной… как хочешь, твое дело. Но могу я по крайней мере побыть твоим другом? Чуть-чуть? — Она закрыла глаза и прижалась крепче, со страхом готовясь к тому, что он сейчас рыкнет: "Нет" и придется отодвигаться. Но Стивен молчал, давая ей возможность покайфовать еще немного, она погладила его плечи и несмело попросила:

— Расскажи мне про Линду.

— Зачем? — тихо вздохнул он. — Это не самая веселая история.

— Расскажи, я хочу знать. Как вы познакомились?

Он помолчал, неохотно выдохнул:

— Мы вместе учились, мы ровесники. Она пела, не то чтобы хорошо, но довольно неплохо, я пригласил ее в группу на бэк-вокал, потому что она мне нравилась и я хотел больше времени с ней проводить… Мику, моему басисту, она тоже нравилась, но она к нему ничего не проявляла и он тихонько отступил, даже пытаться не стал. — Стивен тихо фыркнул и с усмешкой добавил: — А когда я уехал на съемки Талант-Тина, он решил, что это его шанс. Ты смотрела Талант-Тин?

— Нет, — тихо ответила Стеф, — расскажи.

— Я туда вообще на спор пошел… Там был отборочный тур, вроде кастинга, на нем выбрали двадцать претендентов, я попал в их число. Потом этих двадцатерых отвезли на тропический остров, там был небольшой отель и лагерь, все съемки проводились там. Нам запретили все контакты с внешним миром, даже на концерты возили под охраной, это оговаривалось в контракте. Мы могли передавать приветы на камеру и все, даже электронные письма нельзя. Да там, в общем-то, и не до того было… — Он помолчал, потом что-то подсчитал на пальцах и продолжил: — Те, кто вылетал, возвращались домой. А я, как победитель, просидел на этом гребаном острове четыре месяца, потом еще месяц промотался по концертам и всяким передачам, потом работал над первым альбомом со своей новой студией, — он хмыкнул, вздохнул, — дома не был больше полугода, короче. А когда приехал, то первым делом кинулся, естественно, к ней, — он невесело хохотнул и тихо добавил, — а она с пузом. А из ее душа Мик выходит. И они такие — опа… А у меня ощущение, как будто я на войну уходил, а они надеялись, что я не вернусь. А я взял и вернулся, облом.

Он замолчал, Стефани обняла его крепче, погладила по плечам:

— И что ты сделал?

— А что я мог сделать? Поздравил с будущим пополнением и пошел домой. У меня шок был, я несколько дней не разговаривал… Пытался понять, почему она не сказала. Я же звонил, как только закончилось шоу и нас привезли с острова и вернули телефоны, она ничего не сказала. И потом звонил, каждый гребаный день, она болтала со мной как ни в чем не бывало, говорила, что скучает, — он с сарказмом развел руками, — умирает, бедняга, от скуки… А потом через неделю она пришла ко мне вся в слезах и соплях, этот идиот ее избил. — Стивен невесело фыркнул, — плакала, извинялась, говорила, что это еще может быть мой ребенок… как будто я считать не умею, блин. А я весь такой рыцарь, пошел бить ему морду, забрал ее вещи. Мне тогда фургон еще не собрали, так что я снял нам квартиру, — он помолчал, тихим бесцветным голосом добавил: — А она на второй день напилась, как… и высказала мне, какой я, по ее мнению, негодяй. Бросил ее одну на полгода, сам там развлекался с какими-то шалавами на острове. — Он пожал плечами: — Там не было ничего серьезного, нарезали кадры, как я с кем-то разговариваю, помогаю вино открыть, все такое… раздули, ведущие что-то там присочинили — это же шоубизнес, там без романтической линии никуда. Нам даже деньги предлагали за поцелуи на камеру, я отказался, некоторые соглашались, — он потер лицо и выпрямился, — ну и все. Собрала вещи, сказала, что я ей нафиг не нужен и она пойдет к своему Мику. И пошла. А я поехал лечиться от депрессии, первый день еще кое-как помню, потом — провал. А на третий день меня Джо нашел, в больницу отвез, отмыл, отпинал за то, что я подписал этот идиотский контракт на "Струны". Потом были "Струны", потом ты знаешь.

Стефани опять погладила его по плечам, мягко спросила:

— И на съемках "струн" ты влюбился в эту… как ее?

— Саманту? Нет, — он улыбнулся, — я никогда ее не любил, там была ситуация вроде той, что сейчас здесь происходит — мы с ней сильно понравились фанатам, а маленькие девочки любят, чтобы любимые герои вдруг внезапно стали парой в реале. Ну и нам с Самантой приплатили, чтобы мы поиграли на публику. Мы согласились — нам было несложно, целоваться на камеру мы уже привыкли, ходить за ручку в общественных местах тоже не каторга. Я это воспринимал как работу, меня за два сезона настолько достали этой показушной сопливой страстью, что я, наверное, и мужика мог бы поцеловать, вообще без эмоций. А она, похоже, заигралась. — Он фыркнул и склонил голову на бок, — она еще в начале съемок призналась, что смотрела Талант-Тин и болела за меня, так что через время она начала лезть целоваться не только тогда, когда нас кто-то видит. А я подумал и не стал отказываться — она красивая, беспроблемная, на мозги не капала, развлечься никогда не против, — он пожал плечами и попытался посмотреть на Стеф через плечо, но она не оторвала щеки от его лопатки:

— И что, вы так и встречались?

— Ага. Мы даже почти не разговаривали, изображали идеальную пару, все считали, что у нас супер-отношения… А на самом деле, мы даже почти ничего друг о друге не знали. Когда людям друг на друга плевать, то у них идеальные отношения, — он фыркнул, подергал плечом, на котором продолжала лежать Стеф. — И все, "Струны" закончились, начался "Поцелуй душ", ты выдвинула мне требование и я от нее ушел. Она не особенно расстроилась, если честно, да и я тоже.

— Что ж ты тогда напился как поросятина, если не расстроился? — пробурчала Стеф, Стивен нервно фыркнул:

— Потому что кое-кто не соизволил взять трубку, — он опять дернул плечом, но она продолжала держаться:

— Потому что я была такая же пьяная, как и ты.

— С чего это?

— С того, что если бы кое-кто не ушел так по-английски, а нормально поговорил…

— То фиг бы ты спела так классно, — перебил ее Стив. Стефани возмущенно прошипела:

— Так значит, все было ради песни, да? Я так и знала, — Попыталась отодвинуться и выпрямиться, но Стивен поймал ее руки раньше:

— Нет, не только, — Фыркнул и выдохнул: — Ладно, я просто хотел заставить тебя немного понервничать, я гад и сволочь, люблю доводить людей.

— Ты заставил нервничать меня, я заставила нервничать тебя, — она все-таки забрала руки и выпрямилась, усаживаясь рядом, показала язык и провозгласила: — Что излучаешь, то и получаешь.

— Это как? — фыркнул Стив, Стефани закатила глаза и пояснила, как маленькому:

— Мари излучает няшность — все няшкают Мари, Бетти излучает яд и сарказм — все подкалывают и критикуют Бетти.

— А я? — поднял бровь он, Стеф иронично развела руками:

— А подумать?

Он честно задумался и даже подпер подбородок кулаком, вздохнул и выдал:

— Наверное, я излучаю яда и сарказма еще больше, чем Бетти. И всех постоянно обламываю. А ты что излучаешь?

— Я весь вечер излучаю няшность и обнимашки, — хмуро фыркнула Стеф. — Отдачи что-то никакой.

— Тебя обнять? — устало выдохнул Стив.

— Да, — с негодованием провозгласила Стефани и мигом утонула в его руках, в который раз восхищаясь, как же круто умеет обниматься этот змей — сразу и везде, как будто в одеяло завернул. Она закрыла глаза, утыкаясь лицом в его шею, и сама обняла его за пояс, прижалась крепче, наконец-то расслабляясь и чувствуя себя спокойно. Под щекой билось его сердце, медленно и сильно, постепенно набирая обороты, вместе с тем, как его руки прижимали ее сильнее, забираясь под куртку, а она приподнялась, чтобы скользнуть по шее губами, а потом…

— Стеф, что ты делаешь? — его голос звучал хрипло и волнующе, отвечать хотелось действиями, а не словами, так что она не стала отвлекаться. — Стеф, хватит. Это уже мало похоже на дружеские обнимашки.

Он попытался отодвинуть ее, но она вцепилась крепче:

— А что тебя смущает? Мы оба теперь свободны, кто нам запретит?

— Я, — он опять предпринял слабую попытку отодвинуться… слишком слабую. — Стеф, давай не будем больше так делать…

— А давай будем так делать, — мурлыкнула ему в шею она, — при каждой удобной возможности.

— Нет.

— Да, Стивен, — она все-таки дотянулась до его шеи и мягко прикусила ее, лизнула след от зубов и шепнула на ухо: — Расслабься, тебе понравится.

Он глубоко вдохнул, собираясь с силами, и все-таки отодвинул ее. Попытался сделать смущенный голос грозным, но получилось плохо:

— Хватит, я сказал. Ничего не получится, забудь об этом.

— Почему? — обиженно сложила руки на груди она.

— Потому что я не хочу, — пробормотал он, застегивая воротник. — Нам тут месяц осталось потерпеть друг друга и все. Разъедемся и больше не увидимся. Месяц как-нибудь переживем, не сдохнем.

— А как же твои сны? — склонила голову к плечу Стеф. — Ты же говорил, что видел сны, которые еще не сбылись?

— Один только что сбылся, — буркнул он, вытирая шею рукавом. — Мне хватило. Нам пора признать, что мы друг другу не подходим. У нас ничего не получится.

— Знаешь, я тоже умею видеть сны о будущем, — все еще спокойно выдохнула Стефани, хотя внутри уже дрожала обида, — и я видела кое-что, что заставляет меня верить, что все получится. Жаль, что ты этого пока не понял, но я приложу все усилия, чтобы до тебя это дошло как можно скорее.

— Не надо, Стефани, — он сочувственно посмотрел на нее и попытался дружески похлопать по плечу, — все, хватит. Я рад, что ты рассталась с этим павлином, но теперь тебе стоит поискать себе кого-нибудь получше. Не меня, кого-то другого, ладно?

— Не ладно, — рыкнула Стеф. — Если два человека любят друг друга, то единственная причина не быть вместе — это смерть. Напомнить, кто сказал?

— Не надо, я помню, — криво улыбнулся он. — Это не тот случай.

— Тот, — решительно кивнула она. — А если ты этого не понимаешь, то рискуешь остаться в пустом доме с поломанными стенами.

— Я в таком живу уже очень давно, — махнул рукой он и встал, — ничего не изменится.

— Все изменится, если ты перестанешь отбрыкиваться и позволишь тебе помочь, — почти шепотом ответила Стеф, его безнадежность и безысходность заражали, заставляя чувствовать себя разбитой и одинокой. — Просто попробуй, чего тебе стоит?

— Я уже попробовал, — нахмурился он, — две недели назад, мне хватило. Сегодня ты от него ушла, завтра "он просто придет" и вернешься. Мне такое счастье нафиг не надо. Все, я пошел, и ты иди. Спокойной ночи.

Стивен быстро спустился вниз по ступенькам, а Стефани осталась сидеть на подоконнике и злобно хрустеть пальцами.

"Я сегодня излучала няшность и обнимашки, да.

А еще я сегодня бросила парня, который меня любит. Стоит ли удивляться, что меня отшил тот, кого люблю я?"

Его шаги стихли внизу, она схватилась за голову, пытаясь справиться с подступающим отчаянием.

"Нет, это не может быть концом. Это просто маленькая пауза, препятствие… я же видела сон"

Она уцепилась за этот сон, как за спасательный круг, убеждая себя, что все еще будет хорошо. Заметила, что Стивен забыл на подоконнике пачку нотных листов, взяла в руки и медленно пролистала, понемногу приходя в себя. Попыталась отвлечься, достала телефон. Посмотрела вызовы, вспомнила Дэна и его указания по поводу еды, спрятала телефон и стала спускаться на первый этаж, в столовую.

"Даже если не смогу съесть то, что он оставил, надо хотя бы убрать, чтобы не понял, что я опять ничего не ела."

Уже на последнем пролете она заметила, что в столовой горит свет и кто-то разговаривает, остановилась, прислушалась, узнала голос Дэл, саркастичный и ядовитый. Поднялась на предыдущий пролет, села на ступеньки и прикрыла глаза, настраиваясь на Дэл, чтобы узнать, много ли там народу и когда они уйдут.

Не много — всего двое. Дэл и Стивен.

— …и ты правда думал, что после того, что было, я еще раз к тебе приду? — с театральным возмущением провозгласила в потолок Дэл, как будто призывая в свидетели высшие силы и люстру. — Эванс, ты зазвездился. Мне, безусловно, льстит твое внимание, но партнеров я выбираю исходя из очень высоких требований, а ты до них, прости, не дотягиваешь.

— А чего ты ждала, мне интересно? — с презрительным сарказмом скривился Стивен, — трепетной нежности и внимательности к мелочам? Если тебя интересует такое, то заведи себе постоянного мужчину, а не таскайся со всеми подряд. — Она пораженно ахнула, но Эванс не дал себя перебить, фыркнул и развел руками: — Да, милая моя Дилайла, именно так. Для качественного секса надо иметь качественные отношения, а если тебе свистнули: "Гоу трахаться" и ты примчалась, то не удивляйся, что тебя отодрали без церемоний.

— Вот это заявление… — восхищенная его наглостью, прошептала Дэл. — Кем ты себя возомнил, щенок? К твоему сведению, во взрослом мире сплошь и рядом трахаются без всяких сопливых отношений, просто для обоюдного удовольствия. — Она заметила его кривую ухмылку и издевательски засюсюкала: — Хотя, куда тебе. Тебя волнуют романтические перипетии и любовные треугольники, в которых секс, может, и есть, да только не у тебя. — Стивен широко улыбнулся, откидываясь на спинку, кивнул с фальшивым сочувствием:

— Завидно, бедняжка? Хочется романтики на старости лет, а предлагают только секс?

— Боже, сколько пафоса, — взмахнула руками Дэл, опять обращаясь к потолку. — Какой же ты ребенок, Эванс, это же надо. Если тебя это прямо так волнует, развею твои заблуждения — не хочется романтики, ни капли. В моей богатой приключениями жизни это пройденный этап, но если я вдруг захочу, то ухажеров у меня, поверь, море. Таких же сопливых романтиков, как ты, которые любят дарить цветы и нихрена не умеют трахаться.

— Не уметь и не хотеть — разные вещи, — процедил Стив.

— Очередное незрелое суждение, — фыркнула Дэл. — Чтоб ты знал, нормальные мужчины, и женщины тоже, всегда стремятся доставить своему партнеру максимум удовольствия, в любой ситуации, потому что это шанс получить новый опыт и просто почувствовать себя всемогущим богом, способным довести до вершины блаженства, — Она подбоченилась и провозгласила: — Это не просто спорт, это искусство… — Посмотрела на Стивена, со скучающим видом изучающего ногти, и махнула рукой, как будто уже поняла, что объяснять безнадежно: — А, забей, ты в этом смысле потрясающе бездарен, что в спорте, что в искусстве.

— Спорим, я смогу тебя переубедить? — интригующе поднял бровь он. — Марафон до утра, в твою честь. И ты изменишь свое мнение, — в его глазах переливался дьявольский огонь, но Дэл он не тронул.

— Поздно, мой юный друг, — фыркнула она, опираясь о стол и поводя плечиком. — Неплохая попытка, но во-первых, я не хочу, как ты выразился, "прибегать на свист", во-вторых, я сегодня занята, — она эротично усмехнулась и пропела: — У меня свидание.

— А, — приподнял брови он. — С кем?

— Кое с кем достаточно виртуозным для длительных отношений, — интригующе качнула бедрами красотка и глубоко вздохнула, — с мистером Рэйганом, милашкой Дэвидом Рэйганом. — Она хохотнула, наблюдая шок на его лице, — впечатляет, да?

— Он же… — растерянно проговорил Стивен. — Они же с Мелани…

— Женаты? — рассмеялась Дэл. — И что? Ты опять демонстрируешь детскую наивность.

— Но у них же все хорошо, — неверяще покачал головой Стив, — они давно вместе, у них все в порядке, он не мог…

— О, ну да, конечно, — с сарказмом протянула она. — Он мог, мой дорогой, он так мог, что тебе и не снилось. У них с Мелани действительно все хорошо, ты прав, у них продуктивное сотрудничество, полное взаимопонимание и парочка милых деток. А бедняжка Мэл для своего возраста даже вполне неплохо сохранилась. — Она самодовольно поправила волосы и томно вздохнула: — Вот только в отличие от нее, я все еще прекрасно звучу, — она заливисто расхохоталась и нежно пропела: — Вечная любовь, верны мы были ей… А у душечки Рэйгана крышу рвет от чистого звука в такие моменты. — Дэл опять рассмеялась, глядя на пришибленного Стивена, и вздохнула: — Именно поэтому мы с ним всегда встречаемся в студии, там отличная акустика и звукоизоляция. Кстати, мне пора, — она поцокала длинным ногтем по часикам на запястье и усмехнулась, — позвони, когда повзрослеешь. — Сделала вид, что задумалась и склонила голову на бок: — Хотя, знаешь, нет. На этот раз, в качестве извинения, тебе придется для начала завалить мою комнату цветами и спеть парочку серенад.

— Не дождешься, — поморщился Эванс.

— Не много потеряю, — смерила его взглядом Дэл, развернулась с модельной грацией и в ритме вальса поплыла к выходу, напевая с издевательским трепетом: — Вечная любовь, живу чтобы любить, до слепоты…

Стефани переключилась на Стивена, который молча и неподвижно смотрел в спину уходящей Дэл, подождал, пока она скроется за дверью, и злобно ударил по столу ладонями. Перевернул лежащий перед ним чистый лист, на котором было в столбик написано: "Дилайла" и от первых букв отходило несколько почерканных горизонтальных строк. Взял карандаш и размашисто написал поперек листа: "Сука", подчеркнул и написал еще раз, потом еще раз, еще… потом замер и отложил карандаш. Потянулся за телефоном, выбрал из списка "ЗвукоГуру Рэйган" и нажал вызов.

— Да?

— Дэйв, есть дело на миллион.

— Какое, нафиг, дело? Иди спи, полуночник.

— Правда дело. Я песню написал, хочу попробовать на студии, пока все еще в голове и пока не забыл.

— Ты головой ударился? Ты сраный мистер ЕщеРаз, ты правда веришь, что я пойду с тобой сейчас что-то писать?

— Дэйв, очень надо, слушай. Буду должен что скажешь.

— Иди ты, у тебя в трейлере система ненамного хуже, пиши сам, завтра я посмотрю и поправлю, — он резко сменил тон и бросил: — Все, я занят, давай.

— Дэйв, — Стивен посмотрел на экран и злобно бросил телефон на стол, — твою мать… — Схватился за голову, потер лицо и выдохнул, тихо сказал: — А ты, моя паранойя, если не перестанешь пялиться, то услышишь много такого, что тебе не понравится. Мы, по-моему, уже попрощались.

"Да. Ладно."

Она открыла глаза и встала со ступенек, тихо пошла в сторону женского крыла, зашла в комнату. Посмотрела на спящую Мари, расстелила кровать.

"Завтра заберу из холодильника Дэновы контейнеры. А сейчас спать.

Какой бесконечный день… неужели он закончился."

Она поставила будильник и стала укладываться.

* * *

 

ГЛАВА 7, 71й день съемок

пятница, 2 августа, 71й день съемок, 25 лунный день

Что-то мешало спать, Стефани долго отчаянно цеплялась за ускользающий сон, но ее настойчиво трясли и тормошили, так что сну пришлось отступить. Это казалось так жестоко и неправильно, что она готова была расплакаться от жалости к себе, но едва приоткрыв глаза, наткнулась на не обещающий ничего хорошего взгляд Мари и поняла, что у нее уже минут десять трезвонит будильник.

— Ну наконец-то, — язвительно прошипела рыжая, переставая ее трясти. — А теперь ты мне объяснишь, какого хрена ты поставила будильник на половину четвертого, если настолько не выспалась, что не можешь встать. И постарайся, чтобы твои объяснения звучали убедительно, иначе то, что устроила Мелани Эвансу, покажется тебе легкой укоризной.

— Спасибо, что разбудила, — она потерла глаза и с трудом села, виновато посмотрела на подружку и вздохнула: — Мне Дэн оставил еду в холодильнике, если я не заберу ее до завтрака, он узнает, что я ее не съела. Так что я сейчас схожу и вернусь.

— Постарайся сделать это тихо, — пробурчала Мари, возвращаясь под одеяло. — Я вчера из-за тебя, между прочим, тоже не выспалась.

— Прости, — вздохнула Стеф, встала и начала одеваться.

— Слушай, а вечером нельзя было это сделать? — из-под одеяла пробормотала Мари, Стефани качнула головой:

— Я хотела, но там Стив сидел и прогнал меня.

— Вот гад, — вздохнула рыжая.

— Ага. — Стефани обулась и кое-как пригладила волосы. — А я, кстати, с Крисом рассталась.

— Слава ластам, святые утята, — прочувствованно фыркнула Мари, потом повернулась к ней и высунула нос из-под одеяла, сменив тон: — Подожди, что? Ты рассталась с Льюисом? Совсем?

— Совсем, — вздохнула Стеф, поднимаясь. — Спи, я тебе утром расскажу.

— Ладно, — подружка опять забурилась в недра одеяла, а Стефани тихонько прикрыла за собой дверь.

Прошла по коридору до столовой, увидела там свет и настороженно остановилась, украдкой заглядывая в окно между столовой и холлом. Фыркнула и расслабилась — там был Стив. На своем любимом месте, над своими любимыми бумажками и в своей любимой позе — руки на столе, голова на руках, волосы во все стороны.

"Зачем тебе трейлер, дружище? Ты вечно спишь где зря."

Она тихо вошла и села напротив, откинулась на спинку стула, рассматривая его руки, зажатый в пальцах карандаш, исписанный до дерева, груду мятых листов, всего один ровный, но перевернутый текстом вниз.

Оперлась о стол и попыталась прочесть что-нибудь по выдавленному следу, он сильно нажимал на карандаш, если присмотреться… нет, не получалось. Она с досадой прикусила губу и осторожно потянула лист из-под его руки, расслабленно лежащей поверх. Бумага зашелестела так громко, что казалось, должна проснуться вся школа, сердце колотилось еще громче, она задержала дыхание… и чуть не вскрикнула, когда его расслабленные пальцы молниеносно схватили ее дерзкую руку и сжали, как в тисках. Она прижала уши, ожидая выволочки за наглость, но ее не последовало. Стивен что-то недовольно пробормотал сквозь сон и опять расслабился, только рука, сжимающая ее запястье, продолжала крепко держать.

"Нифига себе рефлексы."

Стефани тихонько перевела дух и предприняла осторожную попытку освободиться, но Стив опять сжал пальцы, заставив ее прикусить губу от боли.

"Ну и ладно. Опять синяк останется…"

Она почему-то улыбнулась от этой мысли, представляя на своей руке синяк от его пальцев. Как будто это был нечаянный подарок, который она будет носить, не снимая, постоянно трогая и вспоминая о том, кто его подарил.

"Как мизерно мало нужно человеку для счастья, господи, я такая жалкая… Он сейчас проснется, сильно удивится и опять пошлет меня, а потом вымоет руки и будет жить как жил."

Она посмотрела на свою руку в его руке и все железные доводы как прибоем смыло. Улыбнулась и тоже улеглась на стол, рассматривая его напряженное лицо и спутанные волосы, вспомнила навеянный демоном бред о пробуждении в его спальне, стало так хорошо…

"Можно закрыть глаза и представить, что это было. И будет. Что все хорошо, что ничего плохого не было, что мы каждый день так просыпаемся, вместе. Что он любит меня и доверяет, потому что я его никогда не предавала… какой офигенный был бы мир."

* * *

— О, романтика льется ведрами, — хохотнул отвратительно довольный голос Дэл. Стефани дернулась и села, заметила, что на улице уже светло, а в столовке полно народу, лихорадочно попыталась пригладить волосы, но не смогла освободить руку. Сквозь темные пятна в глазах рассмотрела мятую физиономию Стивена, который с недоумением смотрел на ее руку в своей, нервно дернула, он отпустил, смущенно отворачиваясь и пытаясь протереть глаза. Дэл стояла у их столика, сложив руки на груди и свысока наблюдая за их растерянностью и смущением.

— Да, детвора, умеете вы развлекаться, — фыркнула она, невозмутимо посмотрела на ногти и вздохнула: — Вот если бы еще кое-кто не занимал постоянно мое место.

— Носи с собой стульчик, — хрипло каркнула Стеф, поднимаясь и бросаясь к холодильнику, достала два контейнера со стикерами "для Стефани" и поспешила на выход. Не успела.

— Так, интересненько, — хмуро протянул Дэн, в которого она почти врезалась в дверях. Стеф вжала голову в плечи и почувствовала, как в нее саму сзади врезался кто-то, перед кем она внезапно остановилась. Она не стала оборачиваться, а медленно подняла глаза на Дэна, возвышающегося над ней как башня, попыталась сделать виноватую мордочку, но спросонья получилось плохо. Тренер медленно сложил на груди толстенные ручищи и вздохнул, глядя куда-то поверх ее головы: — Эх, вы. Ну ладно она, женщина, но ты-то спортсмен, ты должен понимать важность сбалансированного и своевременного питания, — Стефани удивленно обернулась и увидела стоящего сразу за ней Стивена… и заинтересованные ухмылочки всех, собравшихся в столовой. Опять просяще улыбнулась тренеру и прохныкала:

— Дэн, я все съем, честно, сейчас умоюсь и вернусь.

— Нетушки, друзья мои, — он положил ей на плечо широкую ладонь, второй рукой мощно приобнял Стивена и с энергией ледокола потащил их к свободному столику. — Никаких умываний. Вы сейчас сядете и поедите, а потом пойдете куда угодно. — Дэн усадил их за стол, взял из ее рук контейнеры и открыл оба, вложил ей в руку вилку, невозмутимо проделал со Стивеном то же самое, хлопнул обоих по плечам и провозгласил: — Приятного. Наслаждайтесь, я скоро вернусь, — наклонился ниже и угрожающим шепотом добавил: — А если кто-то попробует смыться, поймаю и накормлю с ложечки. Я видел, тут кое-кому такое нравится. — Еще раз приласкал их мощным хлопком и ушел за своим завтраком.

Стефани осторожно размяла плечо и подняла глаза от стола, увидела вокруг кучу хихикающих физиономий и со вздохом посмотрела на Стива, уныло созерцающего свой контейнер. Он тоже поднял глаза, криво улыбнулся и вздохнул. Она фыркнула, с трудом сдерживая смех, он тоже фыркнул, но тут же сделал недовольную мину и пробормотал:

— Вообще ничего смешного, — ткнул вилкой свой салат и пробурчал, — ненавижу креветки…

— У меня курятина, давай меняться, — сочувственно шепнула Стеф, они сдвинули контейнеры и стали копаться, перекладывая кусочки, за стол с грохотом приземлился Дэн, довольно громыхнул:

— О, процесс пошел? Супер, — Начал снимать со своего подноса тарелки и выставлять перед Стеф: — Это тоже тебе, и это.

— Дэн, хватит, — проныла она, — я не могу столько жрать, я лопну скоро.

— А ты через не могу, — улыбнулся он, — а то станешь тощей и страшной, как вот это волосатое недоразумение, — он кивнул на Стивена, фыркнул в ответ на его укоризненный взгляд и измерил глазами его плечи, вздохнул: — А ведь такая кость. Питался бы нормально — выглядел бы супер, а так… — он перевел взгляд на Стефани и с наигранным недоумением развел руками: — Что ты в нем нашла?

— Он умный, — шкодно улыбнулась Стеф, поймала раздраженный взгляд Стивена и хихикнула, скорее утыкаясь в тарелку. Дэн вздохнул и пожал плечами:

— Умный… Я тоже, может, умный. Это же не значит, что надо быть страшным. Умный он, — опять вздохнул и сунул в рот ложку каши, Стивен злобно посверлил глазами ни капли не раскаивающуюся Стеф, качнул головой и ударными темпами расправился со своей порцией. Буркнул: "Спасибо" и смылся, напоследок опять смерив ее недовольным взглядом.

Дэн подождал, пока за ним закроется дверь, и тихо спросил:

— Поссорились, что ли?

— Ой, — Стеф махнула рукой и поморщилась, тренер понимающе улыбнулся и не стал расспрашивать. Через минуту прискакала Мари, затараторила что-то такое воодушевленное, что Стеф благодарно пропустила мимо ушей, пытаясь разобраться в поведении Стивена.

"Ничего не сказал. Может быть, потому, что не успел? А я тоже, раззява… как можно было уснуть на столе? Спать, конечно, хотелось, но не настолько же. Или настолько? Эх…

Все подумали, что мы с ним тут… что? Сидели за столом и уснули?

Ну и что? Кому какое дело?"

Мари тряхнула ее за плечо:

— Не спать. Пойдем, тебе еще умыться надо и Бетти тебя звала прийти пораньше, у нее там что-то надо подогнать.

— Что подогнать? — нахмурилась Стеф. — Форму недавно только подгоняли, по сценарию ничего нового нет.

— Ну, — Мари помялась и отвела глаза, — мое дело — передать, поторопись.

— Ладно, — она выскребла контейнер и встала, — спасибо, очень вкусно.

— А кашу? — вскинулся Дэн, но Стеф успела вскочить и уже почти дошла до двери:

— Мне некогда, пока.

"Что же хотела Бэт, интересно? Может, та дура в розовом привезла какие-то новые указания?"

Стефани быстро умылась и расчесалась, нашла стилистку, любовно проглаживающую парящим утюгом какой-то белый ворох.

— Ты говорила прийти?

— Да, раздевайся, — Бетти сняла ворох с доски и встряхнула, с широкой улыбкой рассматривая на вытянутых руках. — Наконец-то что-то стоящее, а то все форма и форма, задрала эта форма… Как тебе? — Она с гордостью развернула к Стефани белое платье из воздушной полупрозрачной ткани, Стеф недоверчиво смерила его взглядом:

— Это для меня, что ли?

— Ага, классное, скажи? — Бэт опять стала его рассматривать, вздохнула: — Дали бы больше времени, было бы еще лучше. А то все такие внезапные, вынь да положь им срочно, прямо завтра утром, — Она с усилием отвела взгляд от платья и посмотрела на Стеф, стоящую в одном белье: — О, ты никак выздоровела? Не особенно округлилась, конечно, но хоть на труп больше не похожа. Кормежка по системе нашего Кинг-Конга помогает?

— Да, наверное, — улыбнулась Стефани. — А с чего такая срочность?

— Понятия не имею, мое дело маленькое — шей и не выспрашивай. — Она расстегнула молнию на платье и кивнула Стеф: — Лифчик тоже снимай, там чашки. И стринги надень, только бежевые, чтобы с кожей сливались — оно полупрозрачное и все будет просвечивать.

Стефани подняла руки, позволяя надеть на себя платье, посмотрела в зеркало, пытаясь понять, для чего вдруг оно понадобилось — ведь даже не бальное, не вечернее, а какое-то вообще… как саван для привидения или экзотическая древняя ночнушка, очень дорогая и почему-то без плечей.

Бетти улыбалась, довольная, что угадала с размером, сняла с нее платье и отправила переодевать белье. Когда Стефани вернулась, ее взяли в оборот сразу две гримерши, завили волосы, накрасили… Она все больше не понимала, что происходит, пока в гримерку не заглянула помощница Мелани и не позвала всех на площадку, почему-то на улице. Стефани шла по аллеям парка, осторожно подобрав длинный подол, вертела головой в поисках площадки и все больше чувствовала, что ее ждет не просто подвох, а грандиозная подстава. Все вокруг делали вид, что ничего особенного не происходит, их проводница указала на очередной поворот, а за ним Стефани увидела картину, заставившую ее остолбенеть.

Это было поле для футбола, собственно площадкой являлась импровизированная "зеленая комната" с двумя стенами, а внутри нее копошились двое декораторов.

Они красили траву.

Стеф замерла, чувствуя, как застывает кровь в ногах, как холод поднимается выше, сковывая пояс и подбираясь к сердцу.

"…трава, такая зеленая, как будто ее покрасили…"

Гребаное белое платье, прожектора вместо слепящего солнца…

— Чего замерла?

Она медленно обернулась на насмешливый голос Стивена, подумала, что никогда до этого не видела его в белой рубашке. И волосы у него обычно жесткие и сухие, а сейчас блестят благодаря усилиям Бэт.

Холод внутри поднялся к сердцу, обхватил горло, она почувствовала, что сейчас упадет, душа не хотела верить, что тот волшебный сон — всего лишь постановка.

"Нет, не может быть, не хочу… Черт возьми, это было моим последним аргументом. Неужели…"

— Стеф? — Стивен встревоженно заглядывал ей в глаза, — ты в порядке?

— Нет, — с трудом выдавила она, медленно поднимая руку и прижимая к груди, там было так пусто и холодно, что казалось невозможным, что она все еще жива. — Что это все значит, Стив? — прошептала она, заглядывая ему в глаза, он смутился и отвел взгляд, откуда-то из-за спины раздался голос Мелани:

— Эй, сладкая парочка, чего застряли? Возьмите сценарий почитайте, пока тут с травой закончат.

Стивен удивленно нахмурился:

— Ты еще не видела сценарий? Так что тогда случилось?

— Мне не надо, — медленно качнула головой она, — я и так знаю, что там будет, — убито опустила глаза и обошла его, медленно добрела до ближайшей лавочки и села, глядя на складки платья.

"…он смотрит на нее с нежной улыбкой, таким взглядом, как будто ничего не случилось, с такого расстояния, как будто они вместе…"

В глазах становилось все темнее, белая ткань поплыла, на нее с глухим стуком упала тяжелая капля, потом еще одна. Подошел Стив, сел рядом, протянул ей сценарий и громко сказал:

— На, зацени, что нам внезапно подкинули, — понизил голос до шепота и спросил: — Что случилось? Тебе кто-то рассказал?

— Нет, — прошептала она, потянулась вытереть глаза, но парень поймал ее за руку, прошипел:

— Грим размажешь. Прекрати реветь и объясни, что случилось.

— Я знаю, что тут будет, — еще тише прошептала она, сморгнула очередную слезу и подняла на него глаза: — Это ты организовал? — Он нахмурился и отвел глаза, она неверяще покачала головой: — Зачем, Стивен? Ты же сказал, что ничего не хочешь, ты… настолько хотел сделать мне больно? Так расстроился, что не видел мое лицо, когда я узнала о Дэл, и решил предпринять еще попытку?

Он поморщился и закрыл глаза, дернул плечами:

— Я был очень злой.

— Знаешь, что? — рыкнула она, пытаясь злостью заглушить боль и обиду, — заведи себе привычку, когда злишься, сидеть дома и ничего не делать.

— Надо завести, — виновато понурился он. — Так откуда ты узнала? Мари рассказала?

— Нет, — она посмотрела на ползающих с баллончиками по траве декораторов и медленно выдохнула, пытаясь взять себя в руки: — Мне это снилось. Ну, как тебе, только не само, а я специально наколдовала.

— Ясно, — криво улыбнулся он, — мне тоже это снилось. — Понизил голос и глухо добавил: — И это последний мой сон с тобой, который не сбылся. Сегодня он исполнится и у нас больше не останется общего будущего.

Она крепко зажмурилась, пытаясь справиться с головокружением, схватилась за грудь, заставляя себя дышать. Легкие не держали воздух, она вдыхала с огромным трудом, но кислорода не хватало, казалось, что на ребра что-то давит, мешая дышать.

— Возьми себя в руки, — холодным тоном бросил Стивен, — на нас люди смотрят. Успокойся и почитай сценарий, это работа и она должна быть сделана хорошо, нам за это платят. — Она продолжала хватать воздух ртом, он хмуро выдохнул и еще холоднее рыкнул: — Тебе нашатырки принести? Выглядишь как кисейная барышня, которая собирается в обморок.

"Принеси мне пистолет. И все закончится быстро и окончательно."

— Можешь меня ударить? — тихо спросила Стеф, глядя в пространство перед собой, Стивен невозмутимо ответил:

— Нет, грим размажется и это трудно будет объяснить. Давай сама приходи в себя, ничего особенного не случилось. Так бывает, — с нервным самодовольством фыркнул он, — что все заканчивается внезапно и необъяснимо, вечером было все отлично, а утром ты никто и тебе ничего не хотят объяснять.

Она с болью выдохнула и закрыла глаза, качнула головой:

— Если это месть, то она удалась на славу. Были бы руки свободны, я бы аплодировала.

Он фыркнул и отвернулся:

— Читай сценарий, нам скоро снимать.

— Не хочу, — с трудом выдохнула она, пытаясь выровняться сквозь боль в груди.

— А надо, — с сарказмом скривился Стив, — это работа, детка. Берешь себя в руки и делаешь, нет ничего невозможного. Я бы не говорил, если бы сам не пробовал, кстати, не так давно.

— Тебя никто не заставлял сразу же кривляться перед камерой, — нервно выдохнула она. — У тебя было время позлиться, наделать глупостей, наесться таблеток и прийти в себя.

— Тебе тоже никто не мешает злиться, — криво усмехнулся он, — только это ничем не поможет.

— Это нечестно, — нахмурилась Стеф. — Почему ты имеешь право злиться и творить что хочешь, а я — нет?

— И ты имеешь, — пожал плечами Стивен. — Почему нет?

— Потому, что если бы я не держала себя в руках, а злилась в полную силу, — нехорошо усмехнулась она, — тебя и твою драгоценную Дилайлу уже похоронили бы в закрытых гробах. — Он отвел глаза, она немного выпрямилась, обвела взглядом площадку и сардонически ухмыльнулась: — Хорошо, что в мире есть не только пламя.

Глубоко вдохнула и запрокинула голову, с облегчением выдыхая.

И вместе с выдохом стеной обрушился дождь.

С грохотом, как будто с неба сыпались камни, такой плотный, что мгновенно залил футбольное поле, оборудование и их костюмы. Вокруг в панике сворачивали технику, кто-то раскрыл над Стефани зонт, но было поздно — она уже промокла насквозь. Капли колотили по дорожке, зонту и плечам Стивена, он хмуро смотрел на нее сквозь упавшие на лицо мокрые пряди.

— Позлилась? Довольна?

— Пожар был бы лучше, — фыркнула она. — Но так тоже неплохо.

Их увели в здание, Бетти стала стаскивать с нее прилипшее мокрое платье, осторожно промакивать лицо, причитая о злом роке и постоянно врущих синоптиках, в гримерку после стука заглянула Мелани, вошла и села, устало глядя на Стеф. Минуту поизучала ее безжизненное лицо, вздохнула:

— Что, обломался эффект неожиданности?

— Обломался, — криво усмехнулась Стеф. — А что, это была твоя идея, ничего мне не говорить?

— Частично, — качнула ладонью режиссерша и отмахнулась, — да какая теперь разница… Расчет был на то, что Бренда видит во сне своего учителя и удивляется, страшно смущается и краснеет. Потом просыпается в шоке от того, что ей такое снится, и признается себе, что влюбилась в него. — Мелани заметила снисходительную ухмылку на лице Стеф и пожала плечами: — Мы посчитали, что если ты ничего не будешь знать, то смущение и удивление у тебя выйдет естественнее.

— Я настолько плохая актриса? — тихо вздохнула Стефани, Мелани скривилась:

— Я такого не говорила. И вообще, этот прием используют даже супер-звезды с десятилетиями опыта, — Она сложила руки на груди, как будто отказывалась от дальнейших препирательств, Стеф невесело усмехнулась и спросила:

— А теперь что будем делать?

— Снимать сцену пробуждения, — двинула плечом режиссерша. — Придется срывать со съемок Эшли, блин, опять Сэм психовать будет… Ладно, готовьтесь, — она встала и поправила джинсы, перевела взгляд на Бетти: — Не крась ее сильно, она будет просыпаться. И готовь платье к съемкам после обеда, — она посмотрела в окно и тихо добавила: — Если этот гребаный дождь прекратится.

— Хорошо, — Бэт тяжко вздохнула и посмотрела на Стефани так сочувственно, что стало даже не по себе, — блин, как жалко…

— В смысле? — осторожно спросила Стеф, стилистка шмыгнула носом и взяла со стола какую-то баночку:

— Столько работы коту под хвост, — намочила ватный диск и стала стирать с ее лица макияж, — а так классно получилось.

"Ясно, ты не на меня сочувственно смотрела, а на мой макияж. Я для тебя — просто холст, на котором ты творишь шедевры."

— После обеда нарисуешь еще лучше, — успокаивающе улыбнулась Стеф.

"А я после обеда опять надену белый саван и буду изображать удивление и смущение от того, что мне приснился мой любимый учитель. Буду кататься с ним по траве и смотреть в его бессовестные глаза.

Как бы это пережить и не свихнуться… Зеленые шарики? Может быть. Только на этот раз, пожалуй, не пять штук."

Бэт закончила снимать старый макияж и наносить новый, переодела ее в пижаму, высушила и растрепала волосы. Прибежала помощница Мелани и позвала их, оборудование уже переставили в спальню, Стеф заметила стоящую у зеркала Эшли и вздрогнула от голоса режиссерши:

— Росс, наконец-то. Ложись в кровать.

— А сценарий? — обернулась она.

— У тебя нет текста, — отмахнулась Мелани, — ты спишь, тебе чудится, что он тебя будит, — она указала подбородком на мнущегося рядом Стивена, — потом мы поменяем освещение и ты просыпаешься, а тебя на самом деле будит Эшли. Давай, ложись и укрывайся. Эванс, тоже на место.

Стефани покорно поплелась к кровати Бренды, улеглась, попыталась расслабить лицо. Услышала, как режиссерша командует начало съемки, и кожей почувствовала, как к ней склонился Стивен.

"Так, стоп… мне никто не сказал, а как именно он меня будит?"

К щеке мягко прикоснулись, убирая растрепанные волосы, ей стоило огромных усилий не вздрогнуть и не задышать чаще.

— Стоп, — крикнула Мелани, — Стефани, не двигаемся, ты спишь. Еще раз.

"Значит, пропали мои усилия…"

Она на миг приоткрыла глаза и поймала насмешливый взгляд Стивена, еле сдержалась, чтобы не показать ему язык, опять легла. Вспомнила самый лучший способ имитировать сон и переключилась на Эванса.

Он смотрел на нее, молча и неподвижно.

"Так, это не интересно. Может, Мелани?"

Режиссерша смотрела в монитор своего пульта, там было плохо видно.

"А кто?"

Она начала перескакивать с человека на человека, пока не остановилась на глазах Эшли — блондинка смотрела на Стивена, неотрывно.

"Вот и отлично, будешь моим оператором."

Мелани опять скомандовала начало съемки, Стивен медленно склонился к Стеф, убрал прядь волос, нежно погладил по щеке с такой обреченной улыбкой, как будто она через минуту умрет…

— Стоп, — хмуро провозгласила Мелани, Стивен зажмурился и виновато поджал губы, шкодно улыбнулся и буркнул:

— Прости, я понял. Сейчас все будет нормально.

— Надеюсь… Еще раз.

Площадка опять затихла, Стивен опять наклонился, мягко проводя согнутым пальцем по щеке Стеф. Задумчиво обвел взглядом ее глаза, губы, склонился ниже… и на лицо упали волосы.

— Стоп. Бетти, сделай что-нибудь. Закрепи как-нибудь ему это богатство.

— Пусть за ухо заправит.

— Заправь.

Стивен заправил, наклонился, волосы опять упали. Он выпрямился и устало вздохнул:

— Нафига они вообще такие нужны…

— Пойдем, я лаком уложу, — поднялась Бэт. Стефани поспешила вернуться в собственное тело и открыть глаза.

— Ты там не уснула? — насмешливо поинтересовалась Мелани, Стеф скорчила усталую рожицу и отбросила одеяло:

— Жарко, — потянулась и закинула руки за голову, расслабленно наблюдая возню на площадке. Бэт вернулась с налакированным Стивеном, Мелани опять скомандовала готовность. Стефани забралась под одеяло, издевательски улыбнулась Стиву, опускающемуся на колени рядом, тихо, чтобы слышал только он, прошептала:

— Сложно сосредоточиться? Возьми себя в руки, это работа, детка.

Он злобно сверкнул глазами, Мелани прикрикнула:

— Росс, уснула. Эванс, убери эту кислую мину. Приготовились.

"Так точно. Эшли, смотри внимательно."

Стивен опять наклонился к ней, Мелани опять не понравилось. Следующий дубль опять вышел плохо. И следующий. И следующий.

— Эванс, твою мать… — с обреченным недоверием вздохнула Мелани, — ну от кого, от кого, а от тебя не ожидала.

Стеф вернулась в свое тело и слегка потянулась, разминая спину, режиссерша объявила перерыв пять минут для всех, кроме них двоих, подошла и села на кровать, укоризненно глядя почему-то на них обоих. Тихо спросила:

— Что у вас случилось? — Они как по команде отвели глаза, каждый в свою сторону. — Ясно, — Мелани фыркнула, в упор посмотрела на Стеф и скомандовала: — Даю вам ответственное задание — миритесь. У вас пять минут, и чтобы когда я вернусь, вы были готовы работать. Время пошло.

Она встала и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь, в замке щелкнуло, они остались одни. Стефани медленно подняла на Стивена чуть насмешливый взгляд:

— Так сложно меня разбудить? — Он сжал зубы, как будто сдерживал ругательства, отвернулся и рыкнул:

— Сложно. Временами — нереально, — иронично усмехнулся и буркнул: — Именно поэтому я предпочитаю будильник.

— Предложи это Мелани, — скорчила рожицу Стеф, он фыркнул, посмотрел на нее и опять нахмурился. Стефани пару секунд поизучала его напряженное лицо и тихо спросила: — В чем проблема, Стив? — Он дернул щекой и отмахнулся:

— Да все нормально. Сейчас чуть отдохнем и снимем, я в порядке.

— А по-моему, ты врешь, — она попыталась поймать его взгляд, но он смотрел в сторону, она иронично прищурилась: — Друг мой, да ты никак решил смешать личное и рабочее? Ты это брось, так дела не делаются. Хочешь, помогу тебе настроиться? — Он настороженно поднял взгляд, увидел ее злорадную, многообещающую улыбку, и нахмурился еще сильнее:

— В смысле?

— В прямом, помогу расслабиться и сыграть как надо, — она рассматривала его лицо с легкой улыбкой, он пытался понять, в чем подвох:

— Каким образом?

— Обними меня, — усмехнулась Стеф, он фыркнул и отвернулся, она кивнула, — давай, давай. А то, я вижу, у тебя большие проблемы с физическим контактом.

Он вздохнул и поднялся с пола, сел рядом на кровать, смерил ее усталым грустным взглядом, неприкрыто заявляющим, что он видит насквозь все ее попытки и замыслы… качнул головой и осторожно положил руки на ее плечо и талию. Стефани с сарказмом пропела:

— Смелее, я знаю, ты можешь лучше, — Он со злым смущением прикусил губу и нервно прижал ее так, как будто хотел расплющить:

— Так пойдет?

— Полегче, сколько страсти, — тихо рассмеялась она, устраиваясь поудобнее в его руках и изо всех сил пытаясь не показать, насколько ее волнует происходящее. — Ты должен быть нежным, как подтаявшее мороженое, понял?

— Никогда не обнимал мороженое, — язвительно ответил он, отворачиваясь, Стеф прикусила губу, чтобы не расплыться в улыбке, вздохнула и сама мягко обняла его, погладила по спине:

— Ничего, я тебя научу. Расслабься и слушай, — она изо всех сил попыталась убрать из голоса язвительность и злорадство, но капелька все равно осталась. — Ну вот, сидим такие мы, обнимаемся. Факт?

— Ну, — хмуро выдохнул он.

— Ты знаешь, что я тебя люблю, я знаю, что ты меня любишь, мы оба знаем, что через пять минут тебе придется нежно и ласково меня будить — тоже, бесспорно, факт. Знаешь, в чем твоя проблема?

— Ты издеваешься? — на грани нервной дрожи прорычал Стивен.

— Есть немного, — не стала кокетничать Стеф, — но по большей части, я действительно хочу тебе помочь. — Он медленно выдохнул, она отодвинулась и заглянула в его глаза, чуть насмешливо пожала плечами: — Что излучаешь, то и получаешь, дружище. Если не хочешь, можем прекратить, решай, это нужно тебе, а не мне.

Он нервно выдохнул и со злостью прижал ее к себе, шепотом рыкнул:

— Продолжай, психолог, блин… посмотрим, насколько хорошо у тебя получится.

— Хорошо, — победно улыбнулась она. — Ну так в чем же твоя проблема?

— Не могу расслабиться, — тихо рыкнул он.

— Нет, Стивен, — Стеф погладила его по спине и прижалась щекой к груди, слушая его сердце, — ты сам себе запрещаешь расслабиться. Потому что придумал себе кучу причин, почему мы не можем быть вместе. И твоя задача сейчас — представить, что этих причин нет. — Он нервно фыркнул, она придвинулась ближе. — Представь, что в нашей жизни никогда не было Криса, что мы уже больше месяца встречаемся, и я сплю у тебя не из-за креста, а просто так, — она улыбнулась, чуть приподнялась, скользнула ладонями по его плечам, по шее, запустила пальцы в волосы, прошептала на ухо: — Представь, что ты будишь меня каждое утро…

— Убери руки, — тихим, бесцветным голосом сказал Стив.

— Расслабься и подыграй, — шепнула она.

— Убери, к чертям, свои гребаные руки, — уже увереннее рыкнул Стивен, отодвигаясь. — Нихрена не расслабляет, — Выпутался из ее объятий и отодвинулся подальше, потер лицо, пробормотал: — Плохо у тебя получается.

— А мне понравилось, — шепотом мурлыкнула Стеф, он обернулся:

— Ты мне помогать собиралась, вообще-то, а не обжиматься под благовидным предлогом.

— У нас сегодня будет еще море возможностей, — отмахнулась Стеф и потянулась, Стивен посмотрел на нее долгим взглядом, схватил одеяло и завернул ее в него по шею, она хихикнула: — Легче?

— Не особенно, — поморщился он. — Ты меня поочередно дразнишь и бесишь, а мне надо настроиться на совсем другое.

— Ладно, я не буду тебя бесить, — серьезно выдохнула она. — Вспомни кого-нибудь, кто вызывает у тебя нужные эмоции, или сам их проявляет. — Она немного помолчала и выпрямилась: — Помнишь, как Алекс смотрит на Мари? У него всегда такой взгляд…

— Нашла, кого в пример привести, — фыркнул Стив, — Алекс только с виду такой скромный и милый, на самом деле, интерес к ней у него изначально был отнюдь не невинный. И привлекла она его совсем не забавной манерой речи, поверь.

— А чем? — смущенно навострила ушки Стеф.

Стивен набрал полную грудь воздуха, как будто собирался ответить очень развернуто и конкретно… секунду посмотрел на Стеф и вздохнул:

— Оно тебе надо?

— Не надо, — махнула рукой она, — но все равно, он на нее смотрит очень нежно и тепло, я такое редко у кого вижу.

— Я тоже умею так смотреть, — поморщился Стивен.

— Но не смотришь, — дернула уголком губ она, — потому что сам себе запрещаешь. — Задумчиво помолчала и вспомнила: — Слушай, а помнишь ту ночь, когда я у тебя спала и мне кошмар приснился? Не демон, а просто сон, я тогда поднялась к тебе на второй этаж, а потом мы… дружеские обнимашки и все такое, ты отвел меня вниз и сидел рядом, а потом, — она почему-то смутилась настолько, что не смогла дальше говорить. Он медленно кивнул:

— Помню. Мне было тебя жалко.

Она горько хохотнула:

— Охренеть… жалость, именно то, что я хотела бы у тебя вызывать.

— А чтобы ты хотела у меня вызывать? — он посмотрел на нее, убитым и усталым взглядом, который кроме жалости ничего не вызывал. Она отвернулась и двинула плечами:

— Какая разница? Настраивайся.

— Да, — он задумчиво уставился в пол, кивнул, — а ты все-таки выбрала хороший пример. Классное было время.

— Нифига классного, — поморщилась она, — мне хотелось надвое разорваться, и я постоянно чувствовала себя виноватой и плохой.

— Надо было сразу выбирать правильно, — безжалостно отрезал он.

— "Сразу" у меня не было выбора, — ссутулилась Стеф, поймала его удивленный взгляд и отмахнулась: — Настраивайся, а? Сейчас не время и не место для таких разговоров… да и ты не захочешь об этом слушать.

Он молча кивнул и отвернулся, потом тихо попросил:

— Можешь лечь, как раньше?

Стефани молча легла и прикрыла глаза, наблюдая за ним из-под ресниц. Стивен сел на пол рядом с кроватью, стал мягко перебирать ее волосы, художественно раскладывая их по подушке и иногда легонько касаясь лица. Она закрыла глаза, чувствуя, как растекается и улетает, было так хорошо, как будто на минуту вернулись те времена, когда все еще было не так катастрофично. В коридоре раздались шаги и голоса, Стивен приподнялся и медленно поцеловал ее в лоб.

— Я не сплю, — с улыбкой прошептала она, он улыбнулся:

— Могла бы сделать вид.

В замке провернулся ключ, раздался голос Мелани, что-то объясняющей оператору, но она замолчала на полуслове и присвистнула:

— Порядок, помирились.

Рядом солидарно засмеялись, Стефани открыла глаза и сочувственно посмотрела на Стивена, смотрящего на нее с такой нежностью, что стало еще больнее от того, что это было, но закончилось.

"Нельзя все так бросать, ни в коем случае. Я заставлю тебя опять мне поверить."

Вокруг ходили люди, разговаривали, шумели, а ей казалось, что кроме них двоих здесь все ненастоящее, массовка и декорации, которые просто заполняют пространство…

— Так, все, собрались. По местам, работаем. Росс, уснула. Эванс, готовься. Тихо все.

Она ободряюще улыбнулась Стивену, поймала его благодарный взгляд и закрыла глаза.

* * *

Обед прошел в таком напряжении, как будто сразу после него у нее был важный экзамен. Еда не лезла, Дэн злился, толкал агитационные речи в пользу еще одной ложечки… А у Стефани каждая гребаная ложечка застревала где-то в горле, она позорно ныла и упрашивала его о пощаде. Потом за нее внезапно вступилась Бетти, сидящая за соседним столиком, и пока стилистка с тренером препирались и спорили, постепенно переходя на личности, Стеф тихонько выскользнула из-за стола и смылась.

Закрылась в комнате, села на кровать, сжимаясь в комок и утыкаясь лицом в колени, пытаясь не думать о том, что через час будет валяться на траве со Стивеном… и думала только об этом. Встала, откопала аптечку, нашла зеленые шарики, стала читать вкладыш. Поняла, что ничего не поняла, стала вспоминать прошлый раз, когда их принимала. Махнула рукой и выщелкнула три штуки, пошла в ванную за водой. Выпила и умылась, оперлась на раковину, всматриваясь в свои глаза в зеркале.

"Красные. Хреново, да, подруга? Ничего, скоро будет еще круче. Буквально через часик-два будет, уже скоро. Будешь валяться на газоне в обнимку с этим бессовестным гадом, который так офигенно умеет обниматься и так тонко умеет мстить.

А ведь он говорил, что я пожалею. И я пожалела.

А еще говорил, что это его последний сон обо мне, больше не было."

Она глубоко вдохнула и выпрямилась, складывая руки на груди. Как-то отстраненно осмотрела свое хмурое и угрюмое отражение, оценила непреклонность и упертость позы… и вдруг фыркнула.

"Говоришь, последний сон? Могу ответить только одно — ну и что?

Мало ли, что тебе там снилось, а что нет… Твои сны — это как моя магия, та самая, о которой ты больше не хочешь слышать. Магия ломает мир, сны — искажают картину действительности. Ты думаешь, что они дают тебе высшее знание, а на самом деле они только запутывают и заставляют принимать решения, основанные на том, чего еще не было.

Если бы ты не видел своих снов, кто знает, как бы все было?

Может быть, ты бы подошел ко мне раньше, может быть, не был бы так уверен в том, что мы будем вместе, и вел бы себя совсем по-другому? А вдруг, это все изменило бы?"

Она заметила, как на ее хмуром лице медленно пополз вверх уголок губ, превращая непреклонную гримасу в ухмылку джокера.

"А не пошли бы все твои сны, друг мой… Ты так им веришь, что я, пожалуй, для равновесия, не буду верить им ни на грамм. Сделаю вид, что их нет и не было, есть только реальность и она в моих руках.

Я буду решать, что будет в моем будущем, а не какие-то там сны. Только я… и еще, может быть, ты."

Она выдохнула и понурилась, потерла лицо, пытаясь взять себя в руки. Посмотрела на часы и пошла на грим.

* * *

Съемки шли второй час, Стефани уже успела настолько привыкнуть видеть Эванса с такого расстояния, что вообще перестала париться по этому поводу… или это просто подействовали таблетки. Они обнимались как роботы, прожектора настолько слепили, что она уже почти ничего не видела, только силуэт, что тоже не добавляло ощущений.

В результате то, чего она больше всего боялась и о чем так много думала, превратилось в обычную рутинную сцену, такую же, как и в любой другой день. Мелани скомандовала перерыв, стала обсуждать с оператором и осветителем какие-то тонкости, Бетти отложила альбом, в котором что-то рисовала, и подошла к Стеф:

— Вставай, я тебе прическу поправлю.

— Зачем? — вздохнула Стеф, пытаясь проморгаться после фотонной атаки прожекторов. — Все равно сейчас растрепается.

— Не растрепается, — хихикнула стилистка, — в следующем дубле ты сверху, как раз волосы будет видно, — она сняла с головы Стеф травинку и стала внимательно рассматривать, — чем они ее покрыли?

— Краской, — Стеф потянулась, увидела, что Стивен делает то же самое, и резко опустила руки. Бетти понюхала травинку и бросила, махнула рукой:

— Лаком каким-то… Давай сюда, сейчас и мы тебя лаком, — она сняла с волос Стеф маленькие заколки, стала осторожно перекладывать пряди, уважительно взвесила в ладони горсть густых кудрей, — красота. Долго растила?

Стефани пожала плечами:

— Они всегда были длинные, меня с детства не стригли, — задумчиво уставилась под ноги и пропустила мимо ушей следующий вопрос. Бэт дернула ее за рукав:

— Эй.

— Что? — подняла глаза Стеф.

— Что-то ты какая-то пришибленная, — хихикнула стилистка. — Кислородное голодание? Эванс слишком сильно прижимал к земле?

— Ага, — отстраненно кивнула Стефани, Стивен тут же недовольно влез:

— Нифига подобного, я к тебе вообще еле прикасался.

— Все равно ты тяжелый, — буркнула под нос она, он возмутился:

— Я в курсе. И именно поэтому я на тебя не ложился, если бы лег, от тебя бы мокрое место осталось.

— Спасибо, ты так любезен, — иронично протянула Стеф, Бетти закончила с ее прической и с намеком хихикнула:

— Ладно вам, подумаешь, прижал. Вечером отомстишь.

Стефани хмуро выдохнула и посмотрела в ее глаза, раздельно сказала:

— Мы не встречаемся.

— Да, конечно, — ехидно закивала Бэт, — как скажешь. — Пересела к Стивену и стала поправлять его волосы, шутливо приподняла брови и громко прошептала ему на ухо: — Яркие проявления ПМС лечатся шоколадом и хорошим сексом, рекомендую.

Парень фыркнул и поджал губы, сдерживая ухмылку, тихо сказал:

— Мы правда не встречаемся.

— Да как хотите, — еще шире заулыбалась Бетти с видом "так я вам и поверила". Стеф со Стивеном переглянулись и синхронно отвернулись с хмурыми мордами. — Встречаемся, не встречаемся, опять встречаемся, — легкомысленно пропела Бэт, — в каждом сериале одно и то же, каждый раз… я столько таких пар видела. Снимаемся, влюбляемся, встречаемся… разъезжаемся. — Она взяла Стивена за подбородок и повертела как куклу, оценивая прическу, вздохнула, — а в следующем сериале влюбляемся опять, еще на один-два сезона. Я сейчас, кстати, для Мэдокса лук рисую, в следующем сериале компании будет в главной роли. — Бэт обернулась к Стефани и хитро улыбнулась: — Твою подружку туда уже пригласили, ты тоже можешь попробоваться, — поиграла бровями и шепнула: — Мэдокс красавчик.

— Что за Мэдокс? — с ленивым интересом спросил Стивен, Бэт распахнула глаза:

— Ты о нем не слышал? Восходящая звезда интернета, ведет канал на юТубе. Официально, про всякий туризм-охоту-рыбалку, но фактически получаются сплошные приколы, очень веселый тип. Его еле уговорили на эту роль, большие деньги предложили. — Бэтти загадочно приподняла бровь и вздохнула: — Надеюсь, ему подойдет мой образ… У него такой интересный типаж, вроде бы веселый и легкомысленный, но при этом очень вдумчивый и глубокий, а глаза такие зеленые, печальные и с затаенной тенью греха, — она мечтательно вздохнула и провозгласила: — Падший ангел.

Стивен фыркнул и ядовито бросил:

— Очередной пафосный педик?

— Ну тебя, — выровнялась Бэт, — это образ. А выглядит он как что-то среднее между тобой и Льюисом.

Стефани расхохоталась, тут же прикусила губу и сдавленно спросила:

— А когда кастинг? — Увидела, какой злобный взгляд бросил на нее Стивен, и опять еле сдержала смех. Бетти сделала вид, что не заметила черные тучи, сгущающиеся над Эвансом, и с готовностью стала просвещать Стеф о расписании кастингов.

Мелани закончила наводить шорох с прожекторами и призвала всех трудиться, объяснила им обоим задачу и уложила на травку именно так, как ей хотелось. После сигнала включили вентилятор, колышущий траву, платье и волосы Стивена, Стефани поймала одну прядь и пропустила между пальцами, с нежностью и смущением посмотрела на него, он рассмеялся и перевернулся на спину, укладывая ее на себя. Теперь прожектора били ему в глаза, Стеф увидела его сузившиеся до точки зрачки и подумала, что теперь он ее почти не видит, как раньше она не видела его.

"Я для тебя — темный силуэт на фоне сияющего неба, зато тебя я вижу отлично, как во сне. Счастливый смех, искры в глазах… вот только не от солнца, а от ламп. Крашеная трава и фальшивые улыбки, господи, как обидно…

Почему я об этом думаю? За последний месяц пора уже научиться ценить то, что есть, и ловить момент. А момент восхитительный, жаль, что по сценарию мы не целуемся, мне бы хотелось."

Стивен мягко провел пальцами по ее щеке и нежно прошептал:

— Стефани… — а через секунду виновато скривился и хлопнул себя по лбу, прошептав: — Черт, Бренда, — Повернулся к Мелани, взирающей на них с такой злостью, как будто она сейчас чем-нибудь в него кинет: — Прости, я забыл, как ее зовут… давай еще раз.

— И все? — ядовито прошипела режиссерша. — Имя ты забыл… Эванс, ты гребаный, мать твою, извращенец. Это пи-джи-тринадцать, а не три икса.

Стивен с недоумением посмотрел на Стеф, она пожала плечами, попыталась отодвинуться… и поняла, что почему-то не лежит скромно рядышком, а почти залезла на Эванса, забросив на него ногу, а он за эту ногу без всякого смущения держится, причем гораздо выше колена, попутно задрав платье до неприличия. Стефани округлила глаза, Стивен залился краской так густо, что было видно даже сквозь грим, они отвернулись друг от друга и изобразили полнейшее равнодушие. Мелани уже на них не смотрела, а тыкала пальцем в экраны пульта, что-то обсуждая с оператором, Стефани расслышала что-то о том, какой клевый вышел крупный план, криво усмехнулась.

"Да, наверное. А я даже не представляю, что происходило с моим лицом, стыд и позор, как непрофессионально. А он имя забыл, какая прелесть, тоже профессионал, сдуреть можно.

Давай сделаем вид, что делаем вид, а все сделают вид, что нам поверили, а мы сделаем вид, что не заметили и все в норме.

Очередной самообман, как достало."

Она бросила короткий взгляд на Эванса, рассматривающего траву под ногами с невозмутимым видом, криво невесело усмехнулась и попыталась отвлечься.

"Ничего, эта сцена когда-нибудь кончится, а больше у нас до самой финальной серии не будет подобных кадров, там только влюбленные взгляды и разговоры о жизни, только в финале один поцелуй, переживем как-нибудь.

А этой сцены тоже не было бы, если бы кое-кто не разозлился так умно, тонко и жестоко. Хотя сейчас я даже затрудняюсь сказать, кто от этого больше пострадал.

Не рой другому яму, гребаный закон равновесия."

Мелани что-то там решила и опять уложила их на траву, поправила ее платье, переложила руку Стивена с ее талии на лопатки, он зарылся пальцами в волосы, заставив ее передернуть плечами от мурашек — там была голая кожа, плечей у платья не было.

Эванс заметил и усмехнулся:

— Держи себя в руках, это пи-джи-тринадцать.

— Лучше ты меня держи, — криво улыбнулась она, — только не так, как в прошлый раз.

Он опять чуть покраснел, заставив ее захихикать, Мелани призвала всех к порядку и они опять начали снимать. Через пару дублей режиссерша удовлетворилась и отпустила группу, сразу стало шумно, потушили задолбавший прожектор над головой, Стивен потер глаза и тихо сказал:

— Вставай, уснула, что ли?

— Почти, — улыбнулась Стеф, не спеша подниматься. — А что, тебе тяжело?

— По барабану, — фыркнул Стив, — хоть с ногами залазь.

Она изобразила смущение и прикрыла рот ладонью, округлив глаза:

— Ну зачем же так громко о таких сокровенных фантазиях?

Он бросил на нее взгляд, откровенно намекающий, что она дурочка и шутки у нее дурацкие, вывернулся из-под нее и встал, секунду поколебался, потом все-таки обернулся и подал руку. Она взяла, мигом перестав дурачиться, поднялась и с сожалением отпустила, тихо сказала: "Спасибо", он криво усмехнулся и буркнул: "Не привыкай", обошел ее и быстро пошел ко входу в школу, по дороге приобняв одну из костюмерш и что-то весело ей рассказывая.

Стефани изо всех сил сделала вид, что ей все равно.

* * *

Столовая еще была полупустой, но сидеть в комнате не хотелось, так что Стеф сразу после душа взяла ноутбук и пошла пить кофе. Ответив на письма, заскучала и от нечего делать попыталась нагуглить загадочного Мэдокса. Видео у него действительно оказались веселыми, она сама не заметила, как увлеклась и пропустила начало ужина. Тетя Тили стала раздавать еду, вокруг зашумели, в дверях появился Крис с Эшли, Стефани поспешно отвернулась, делая вид, что не заметила их. Сразу следом вошли Стивен и Мари, которую не заметить было гораздо сложнее, рыжая подбежала и шкодно заглянула в монитор:

— Ага, на мальчиков смотрим, — Оперлась на плечи Стеф и всмотрелась внимательнее: — Хорошенький… а кто это?

— Джейсон Мэдокс, — с усмешкой ответила Стефани, — будет сниматься в том сериале, куда тебя пригласили.

— Няшечка, — улыбнулась Мари, тут же поморщилась от грохота, с которым Стивен отодвинул для себя стул, обернулась к нему, делая вид, что не замечает нависшей над ним черной предгрозовой ауры: — Ты видел?

— Надо оно мне, на всяких педиков смотреть, — буркнул Стив, Мари обиженно прохныкала:

— Ну зачем так говорить, ты же даже не видел.

— Оставь его, он не в настроении, — тихо усмехнулась Стеф, закрыла ноутбук и встала, — я скоро.

Пошла за едой, слыша как за спиной Мари выспрашивает, отчего это Эванс не в настроении. Взяла свой поднос и вернулась за столик, Мари убежала набирать себе, Стивен задумчиво гнул в руках вилку, бросил короткий взгляд на закрытый ноутбук Стеф, она хихикнула:

— Может, все-таки посмотришь?

— Зачем? — недовольно фыркнул Стив, — я не по этой части.

— Боже, Стивен, успокойся, — рассмеялась она, — а то кто-нибудь очень глупый может подумать, что ты ревнуешь меня к парню, который даже не знает о моем существовании.

— Я не ревную, — раздельно проговорил он, по очереди загибая зубчики вилки внутрь, потом наружу. Стефани понаблюдала этот процесс и с иронией поиграла бровями:

— Почему-то мне кажется, что ты врешь, — ухмыльнулась и добавила еще тише: — Брось, не стоит, я никогда не видела этого парня. Да и вообще, ревновать человека, от которого сам отказался, это все равно что продать дом и постоянно ходить на него смотреть, со злостью наблюдая, как новые хозяева делают ремонт и садят цветы под окнами.

— Хватит нести чушь, — нервно рыкнул Стив, — мне все равно.

— Врешь, — презрительно и самодовольно улыбнулась Стефани, повела бровью в сторону ноутбука и заговорщически прошептала: — Спорим, я знаю, что ты сегодня будешь гуглить?

Он очень осторожно положил вилку, оперся на стол, наклоняясь к Стеф, и шепотом прорычал, с такой злостью, что ей стало не по себе:

— Знаешь, мне никого, никогда, так сильно не хотелось убить, как тебя.

Она выдохнула, подождала, пока мурашки добегут до затылка и исчезнут, взяла под контроль свой голос и прошептала:

— Может быть это потому, что ты никого, никогда, так сильно не любил?

Он замер, нехорошо улыбнулся и повернулся к подбежавшей Мари:

— Зайди ко мне после ужина, пожалуйста.

— Хорошо, — удивленно захлопала глазами Мари, он поднялся и вышел из столовой, рыжая села и прошептала: — Что случилось?

Стефани загадочно улыбнулась и промолчала, подружка не стала расспрашивать, они быстро поели и Мари смущенно вздохнула:

— Пойду я, мне еще к Алексу надо забежать. А потом к Эвансу, интересно, чего он хотел… — Она сделала умоляющие глазки и прохныкала: — Стеф, ну во имя котиков, что у вас случилось?

— Да ничего нового, — она пожала плечами, со злой иронией усмехнулась, — мы поговорили и выяснили, что я люблю его, он любит меня, но это ничего не меняет. Потому что его детские душевные травмы ему важнее, чем новые отношения, — под конец фразы силы закончились, Стефани с трудом сдержала дрожь в голосе и тихо добавила: — А еще он меня так и не простил за Криса.

— Он дурак, — сочувственно понурилась Мари, — и он об этом пожалеет, — потянулась погладить ее по руке, но Стефани высвободилась и дернула плечом:

— Боюсь, что он поймет это слишком поздно… так же поздно, как я поняла. — Встала и взяла ноут, махнула рукой на прощание: — Я буду в комнате, расскажешь потом, что он от тебя хотел.

— Хорошо, — грустно вздохнула Мари, Стефани дошла до комнаты и открыла ноутбук, борясь с желанием подсмотреть, чем занят Стивен.

"Он меня засечет и опять будет стыдно… хотя, когда я смотрела на него через Дэл, он меня не заметил. А заметил только тогда, когда я переключилась на него. Если глянуть через Мари, то может быть…

Нет, он догадается. Он при мне попросил ее зайти, он меня достаточно хорошо знает, чтобы предположить, что я не удержусь и попытаюсь подсмотреть. Значит, надо сделать вид, что я глупее, чем есть."

Она легла на кровать и устроилась поудобнее, чтобы Мари поверила, что она спит, если вдруг случайно вернется раньше времени, и настроилась на Стивена.

Он нервно закидывал в стиральную машину скомканные вещи. Абы как, все вместе, не сортируя и не проверяя карманы, с такой злостью…

— О, моя паранойя, — фыркнул он, захлопывая дверцу и выставляя режим стирки "очень грязное". — Ты почти вовремя. Подумай, не забывала ли ты случайно у меня какие-нибудь вещи? А то я тут уборку устроил, все, что не мое, отправляю в мусорку, так что если что-то припомнишь, звони, — он нажал "старт" и машинка загудела, Стивен выпрямился, опираясь о тумбу, осмотрел кухню.

Стефани удивилась, какой бардак там царит — грязно и накурено, везде бумажки и обертки от шоколада, на столе высоченная груда мятых листов, грязная посуда с окурками в тарелках, пустые контейнеры от еды, провода. На разложенном диванчике лежит гитара, на ступеньках на второй этаж стоит у стены еще одна, лежит на боку колонка от нее, на второй этаж тянутся провода. Стивен взял из пепельницы дымящуюся сигарету и глубоко затянулся, выдохнул в потолок, фыркнул и развел руками:

— Нравится, а? Да, моя паранойя, вот такая я свинья. И это не бардак, нет, это норма. Вот то, что раньше было, это для меня ненормально, а теперь все опять вернулось на круги своя, стало так уютно.

Стеф взяла из валяющихся на столе листов один, заставила его медленно воспарить на уровень глаз, осмотрелась в поисках ручки, не нашла и просто выжгла во весь лист:

"Как в пустом доме с поломанными стенами?"

Эванс медленно выдохнул, щелкнул зажигалкой и поджег висящий в воздухе листок, рассмеялся тихим, нездоровым смехом и смял в руках скорчившийся черный пепел, выбросил в раковину, тихо сказал:

— Если бы я так не вляпался с контрактом, я бы уже отказался от съемок, наплевал на возможный скандал и уехал отсюда. Но я не могу, так что хочешь не хочешь, а нам придется терпеть друг друга до конца лета. Давай постараемся пережить этот месяц без всей вот этой фигни, а? Просто будем работать и все. — Он замолчал, она не отвечала, прошла минута тишины, разбавляемой только шумом стиральной машины. Он зажег новую сигарету и сказал: — Эй, паранойя, ты еще здесь? — Стефани подняла в воздух еще один лист бумаги, отпустила, Стивен вздохнул и попросил: — И давай ты больше не будешь так за мной следить, я тебя серьезно очень прошу. У меня и так с головой нелады, а еще ты…

Она опять расправила лист и выжгла:

"Ладно, я постараюсь. Пока."

И отключилась, открыв глаза в комнате.

"Так, обманный маневр удался. Теперь очередь Мари."

Рыжая сидела в танцевальном зале на коленях у своего парня, обнимая его за шею и тихо жалуясь:

— …и еще она как-то узнала, что мне предложили роль в новом сериале.

— А ты надеялась это скрыть? — сочувственно и с легкой насмешкой заглянул ей в глаза Алекс. — Зачем? И я тебе еще тогда говорил, что не получится, вся кинокомпания — большая деревня, тут слухи распространяются со скоростью света.

— Все равно я хотела, чтобы она узнала как можно позже, — вздохнула Мари. — Я боюсь, что она начнет мне завидовать и нашей дружбе придет конец, особенно, если ее никуда не пригласят.

— Не пригласят — начнет петь, — пожал плечами Алекс, — Эванс говорил, у нее охренительный голос… Ну чего ты опять? — Парень обреченно застонал, уткнулся лбом в ее лоб, — у тебя лучше, расслабься. И играешь ты куда лучше, а танцуешь вообще лучше всех.

— Правда? — кокетливо засмущалась Мари, Алекс кивнул:

— Правда, правда… Давай иди уже, он же просил после ужина зайти.

— Да, пора, — она обняла его и тихо вздохнула, — как думаешь, они помирятся? — Парень замялся, бросил на Мари осторожный взгляд и отвел глаза. — Ну скажи.

— Я не хочу тебя расстраивать, — с неохотой проговорил Алекс, — но мне кажется, нет. Он ее не простит, он такой злопамятный, я таких не знаю больше.

— Да ладно, — недоверчиво понурилась Мари. — Мне так не показалось, он очень добрый и вообще легкий в общении.

— О, ты его плохо знаешь. Ты с ним не записывалась никогда, спроси у кого-нибудь, кто записывался, тебе расскажут много чего интересного… и ты вообще с ним мало знакома. Я с ним познакомился на съемках "струн", его тогда только бросила его бывшая, он был… — он вздохнул и помялся, подбирая слова, потом выдохнул и бросил: — Психопатом озлобленным он был, он реально весь женский род ненавидел, я не знаю, как Саманта с ним умудрялась уживаться.

— А они правда были вместе?

— Да, они встречались. По большей части напоказ, для прессы, но она его любила, это все видели, а он… — Алекс махнул рукой, дернул уголком губ, — пользовался. И плевал на нее. Знаешь, есть такой тип мужчин, которые демонстративно ни в грош не ставят свою женщину, а она вокруг носится и хвостиком виляет? Вот это был их случай. Я думал, он навсегда таким останется, и когда увидел, что с ним происходит из-за твоей Стефани, глазам поверить не мог. Но, как видишь, недолго музыка играла. — Он сочувственно посмотрел на понурившуюся Мари, поцеловал в щеку и погладил по плечам: — Да не переживай ты так, честно, он не самый лучший вариант парня, она отойдет немного и найдет себе получше.

— А он? — печально шмыгнула носом Мари, — мне его тоже жалко, он хороший.

— Он псих, — тихо буркнул Алекс. — И это не просто фигура речи, ему правда нужна помощь специалиста. Мне Боб говорил, что кто-то видел, как он сам с собой разговаривает, причем не просто так, как многие дурачатся иногда, а на полном серьезе, как будто ему отвечают.

— Слушай, — вдруг выпрямилась Мари, — а ты не знаешь, как у него с наркотиками?

— Да как у всех, — отвел глаза Алекс, — изредка. Ты учти, что ему алкоголь нельзя, так что на любой большой пьянке… а что?

— Ну на пьянке ладно, — нахмурилась Мари, — а если в одиночестве и без повода?

Алекс опять пожал плечами и сочувственно погладил ее по спине, медленно сказал:

— Он талантливый музыкант и интересный собеседник, но как парень… твоя подружка может найти себе кого-нибудь более нормального. И мне кажется, для них обоих так будет лучше. Тем более, что я правда не верю, что он ее простит.

— Ладно, — она поцеловала его и встала. — Пойду, а то правда время уже.

— Давай, звони вечером.

Мари вышла из класса, спустилась по лестнице к боковому входу, дошла до трейлера Стивена и остановилась перед дверью, рассматривая окна. В окнах горел свет, везде, на втором этаже тихо играла музыка. Она решительно выдохнула и постучала.

— Заходи, открыто.

Она толкнула дверь, отшатываясь от волны дыма, вошла и недовольно сложила руки на груди, созерцая немного изменившийся бардак — вся бумага исчезла, посуда переехала в раковину, на столе стояла только пепельница и пушистые тапки с заячьими мордами и ушами. Мари подошла ближе и с недоумением протянула:

— Эээ… Хм, даже не знаю, как спросить, — села напротив парня и указала пальцем на стоящие на столе тапки: — Это нормально, да?

— Да, — невесело хохотнул Стив, развел руками, — это нормально, это фигня вообще. — Еще раз затянулся и положил сигарету на край пепельницы, запустил пальцы в волосы, оперся на стол локтями, злобно сверля взглядом серые заячьи уши и глазки-бусинки сначала правого, потом левого тапка, вздохнул: — Может, ты мне идею подашь, что с ними делать?

— А что с ними надо делать? — осторожно спросила Мари.

— Убрать нафиг из моего трейлера, — криво усмехнулся Стивен, кивнул на стоящий в углу большой мусорный пакет: — Я, вон, собрал уже… целый пакет всякой фигни, которую тоже надо убрать, чтобы она мне глаза не мозолила.

— А что там? — вытянула шею Мари, пытаясь рассмотреть, Стив махнул рукой:

— Вещи Стеф, все, которые я смог найти. Все, что она у меня когда-либо забыла, потеряла или оставила специально, — он невесело усмехнулся и опустил взгляд, тихо добавив: — Ну и кое-что, что я втихаря потянул сам.

— Ты тырил у нее вещи? — удивленно хихикнула Мари, Стивен полушутливо развел руками:

— Да, вот такой вот я маньяк. — Опять взял сигарету и погрустнел, — вот только с тапками что делать, я не знаю.

— А что с ними не так? Они миленькие. — Мари потянулась пощупать заячье ухо, но Стивен изменился в лице так, как будто хотел крикнуть "не трогай", но в последний момент сдержался, она замерла и отодвинулась от стола, засовывая руки в карманы, гораздо тише спросила: — Так что с ними не так? Это тапки Стеф?

Парень поднял брови и пожал плечами, хмуро протянул:

— Да хрен поймешь. — Помолчал и тихо сказал: — Она когда ко мне в первый раз пришла, туфли сняла и носилась босиком, а у меня тут… не особенно чисто было, мне было стыдно. — Он криво усмехнулся, кивнул удивленной Мари: — Да, я уложил ее спать, а сам полы мыл. Ну, ты знаешь, какой я лентяй, полы мыть мне не понравилось, так что я решил, что если она так любит разуваться, то пусть ходит в тапках. И купил ей тапки. — Он грустно улыбнулся и развел руками: — Купить купил, а вручить постеснялся. Все ждал подходящего случая, это же не сувенир из банановой республики, чтобы дарить просто так… Не дождался. — Он излишне старательно раздавил сигарету в пепельнице, с нервной самоиронией посмотрел на Мари и щелкнул зайца на тапке по уху. — Вот и получилась такая фигня, что возвращать ей их глупо, потому что я их ей не дарил, она о них знать не знает. Выбросить жалко, потому что новые. Оставить в качестве гостевых — не хочется, потому что они покупались для Стеф, и будут мне постоянно о ней напоминать и бесить. Отвезти маме подарить — некрасиво, потому что покупал для другого человека, да и подозрительно, она начнет расспрашивать и что-нибудь не то подумает. — Он оторвал взгляд от тапок и с надеждой и легким смущением посмотрел на Мари: — Придумай что-нибудь, что с ними делать?

— Отдай мне, — загадочным тоном сказала Мари, заметила, как он поморщился, с жадностью собственника бросая взгляд на пластмассовые глаза зайцев. Она усмехнулась: — Я не буду их носить, не переживай.

— А что ты с ними сделаешь?

— Сброшу в Мордор, — фыркнула Мари. — Какая тебе разница? Ты хотел от них избавиться, но не знал как, я тебе предлагаю идеальный вариант — они просто исчезнут из твоей жизни, и все. — Она с шутливым подколом шепнула: — Или ты будешь тяготиться незнанием и переживать об их судьбе, постоянно думая: "Как там мои бедные зайчики?"

— Да забирай, — хмуро отвернулся Стив, Мари схватила тапки и поставила себе на колени, начала рыться в сумочке, достала блокнот и ручку. Заметила, что парень заинтриговано вытянул шею, и закрылась ладонью: — Не подсматривай.

— А что ты пишешь?

— Маршрут, — усмехнулась Мари. — Не смотри, правда.

Стивен отвернулся, а рыжая вывела на листке: "Стивен — бука, Стефани — козявка. Вы — два дурака, но я все равно верю, что вы будете вместе и у вас все будет хорошо", пририсовала смайлик, показывающий язык, вырвала лист, сложила пополам и сунула в тапок. Шкодно хихикнула и подняла взгляд на Стива, который старательно делал вид, что ему вообще все равно.

— Это была единственная твоя проблема? Или ты просил зайти по другому поводу?

Он криво усмехнулся и стал выбивать из пачки новую сигарету:

— Если бы это была моя единственная проблема, я был бы самым счастливым психом в мире, — закурил и указал на мусорный пакет, — я хотел тебя попросить отнести вещи Стеф.

— А сам? — недовольно нахмурилась Мари. — Я тебе что, почтальон?

— Я не хочу с ней видеться, — поморщился он, — она меня бесит, меня даже малейшее напоминание о ней бесит. Я потому и убрал ее вещи, потому что куда ни ткнусь — везде что-нибудь… У меня весь трейлер пропитался Стефани, везде ее одежда, ее запах, ее гребаные волосы, блин, если бы ты знала, как я задолбался их везде находить. У нее на голове столько волос нет, сколько раскидано по моему трейлеру, достало.

Мари задумчиво вздохнула, глядя на вертящиеся в стиралке вещи, Стив поймал ее взгляд, кивнул:

— Да, это тоже.

— Что у вас случилось? — тихо спросила Мари, он рыкнул:

— Ничего. Ты и так все знаешь, я тебе объяснял уже, почему ничего не хочу. От того, что она бросила Льюиса, ничего не изменилось.

— Тебе же плохо без нее, — вздохнула она, — и ей без тебя плохо, я вижу. Почему просто не попробовать еще раз? От этого не будет хуже.

— Будет, — убежденно кивнул Стивен. — Я уверен, дальше будет только круче, она меня уже бесит, а если мы опять попробуем встречаться, я ее точно убью. Она, знаешь ли, не идеал.

— Ты тоже не идеал, — иронично развела руками Мари, — никто не совершенен, но люди как-то встречаются, и не вымерли еще. Потому что на каждого мужчину со странностями где-то есть женщина, которая любит странности. И поверь, Стеф от твоих неадекватных задвигов балдела, как и ты от нее, и не надо врать, что это не так. — Стивен молча смотрел в стол, Мари вздохнула и гораздо спокойнее продолжила: — А бесит она тебя по той же причине, по которой худеющих толстяков бесят печеньки — хочется, а нельзя. А другим можно, и эти другие без проблем берут и едят у тебя на глазах, а от этого хочется еще больше. И ты пытаешься защитить свой диетический мир от любого напоминания о печеньках, когда на самом деле достаточно перестать бояться и просто сделать то, чего хочется. А тебе сейчас вообще для этого напрягаться не надо, она уже признала, что любит тебя, даже с Крисом рассталась, а ты продолжаешь бояться непонятно чего.

— Знаешь, — тихо сказал Стивен, выпустил под стол облако дыма и внимательно посмотрел в глаза Мари: — Представь на минуту, что ты приходишь утром в столовку, а твой Алекс заходит туда под руку с левой девкой, целуется с ней и все такое. Представила? — Он криво ухмыльнулся: — Нравится? А когда ты пытаешься добиться от него объяснений, он разводит руками и говорит, что больше не может с тобой встречаться, но объяснять ничего не хочет. Какое-то время он с ней гуляет, спит, обжимается у тебя на глазах, а потом внезапно бросает ее и опять приходит к тебе. Говорит, что понял, что на самом деле любит тебя, и решил вернуться. Ты бы ему поверила? — Он откинулся на спинку дивана, сунул сигарету в зубы и развел руками: — Молчишь? Ты не стесняйся, ты не одна такая. Любой нормальный человек, кроме безнадежных сопливых романтиков, в этом случае доверять перестанет. Потому что тот, кто предал раз, запросто предаст еще раз. К ней еще раз кто-то "просто придет", или ей просто надоест быть со мной… и она упорхнет, не особенно парясь о том, что оставляет позади. И если выбирать между вариантом потерпеть месяц ее присутствие, а потом немного пострадать и забыть о ней, или попытаться еще раз и встречаться как на пороховой бочке, постоянно ожидая подвоха… а потом она уйдет, через месяц или через год, и все равно будет хреново, то лучше пережить это один раз сейчас и забыть о ней.

— Ты так говоришь, как будто где-то в мире есть абсолютно надежные люди, — грустно сгорбилась Мари. — Мне никто не даст гарантии, что Алекс не уйдет от меня через год. А вдруг он встретит любовь всей своей жизни? Любая привязанность это риск, от этого никто не застрахован. И что теперь, вообще не любить никого?

Стивен пожал плечами, посмотрел на мусорный пакет в углу, спросил:

— Тебе когда-нибудь изменял любимый человек?

— Нет, — неохотно вздохнула Мари.

— Вот и не рассуждай о том, о чем понятия не имеешь, — он поднялся и пошел к выходу, она поплелась следом, взяла протянутый пакет, заглянула в него, потом опять посмотрела на Стивена и тихо сказала:

— Если бы Алекс сделал то, что ты сказал, я бы его хотя бы выслушала и попыталась понять. — Стивен молчал, она немного постояла, вздохнула и вышла, вяло махнув рукой: — Пока.

Он закрыл дверь за ее спиной, а Стефани открыла глаза в комнате.

Поднялась с кровати, включила ноутбук, запустила браузер для имитации занятости. Открылся закрытый в прошлый раз канал Мэдокса, обаятельный парень начал вдохновенно объяснять устройство спиннинга.

"А он правда похож на что-то среднее между Крисом и Стивом — русые волосы, подтянутое тело, обаятельная улыбка… симпатичный парень.

Только мне не нужно что-то среднее, я в последнее время люблю крайности."

Видео закончилось, началось следующее, Мари до сих пор не было.

"Куда она делась? Пошла сбрасывать тапки в Мордор?"

Стефани уже готова была опять подключаться и проверять, но услышала шаги в коридоре и изобразила занятость. Подружка открыла дверь так тихо, как будто нашкодила и ждала наказания, Стефани подняла на нее глаза и вопросительно двинула бровями:

— Ну?

Мари тяжко вздохнула и все-таки просочилась в комнату, тихонько закрывая за собой дверь и стыдливо пряча за спиной пакет. Не мусорный, обычный большой пакет из супермаркета.

"Решила, что в мусорном пакете я могу усмотреть неприятный намек? Какая забота."

— Что случилось? — вздохнула Стеф. — Давай, рассказывай, я не питаю никаких иллюзий, так что тебе не удастся меня расстроить, не переживай.

— Ладно, — понурилась Мари, немного помялась и протянула ей пакет: — Стивен собрал твои вещи, ему… не хочется на них натыкаться в трейлере, потому что они его расстраивают. Вот, — она с облегчением отдала пакет и спрятала руки за спину, почему-то сжалась еще сильнее и прошептала: — Прости.

— Да ты-то тут причем, — пробурчала Стеф, открывая пакет и начиная выкладывать вещи на кровать.

Расческа, крем для век.

"А я все гадала, куда его засунула."

Веселенькая майка с зайчиком.

"Я что, уходила от него без майки?"

Крем для рук и духи.

"Духи я точно у него не забывала, стащил из комнаты, гад."

Походная косметичка и маникюрный набор.

"Это с того вечера, когда мы прокололи колесо и сбежали по дороге в школу. Вещи не влезали в мои карманы и он предложил свои. Тяжелые были выходные."

Резинка для волос, грязный платок.

"В крови. В тот вечер, когда я воспитывала его у фонтана и потом стирала с рук его кровь… он ушел с моим платком, да."

Кофта с пауками и железными цепями на поясе.

"Репетиция под транквилизаторами, когда он сказал, что железки могут создать сложности, и заставил снять, дав взамен свою пайту. А когда мы закончили, то я в ней и ушла. А мою, значит, он забрал, молча."

Под кофтой был какой-то белый шелестящий ворох, она запустила в пакет руку и достала полную горсть тонких бумажных полосок, с недоумением нахмурилась, пытаясь понять, почему он решил вручить ей мусор из шредера, всмотрелась внимательнее… и почувствовала, как подкашиваются колени. Стало трудно дышать, комната под ногами накренилась и стала вращаться, как падающий лист, стало темно и тихо.

"Нотные листы, исписанные от руки.

Те, что ты мне дарил, гребаный ты психопат, как же я тебя ненавижу.

Как ты мог? Как у тебя рука поднялась засунуть в шредер музыку, написанную для меня, музыку, которую ты вручал как самое дорогое сокровище в мире, которую называл свой коллекцией эмоций, своим признанием…

А потом мы с тобой целовались как сумасшедшие, на полу, среди мятых черновиков и оберток от шоколада, умирая от счастья. Я готова была порвать с Крисом и разделить с тобой все, что на тебя свалилось, закрыться с тобой в студии и писать твой обломавшийся второй альбом, сделать что угодно ради тебя и твоих гениальных рук, которые умеют писать такую музыку…

Ведь ты мне ее даже ни разу не играл.

Просто показал, я пробежала глазами первый лист, озвучив его в голове так, как я это себе представляю. Я думала, что потом ты мне это все понемногу сыграешь, думала, что у нас впереди еще море времени.

Вот оно, все, что у нас впереди — мятая зебра порезанного поперек нотного стана.

Как ты мог, господи, как?"

Она почувствовала, что уже сидит на кровати, рядом шмыгает носом Мари, нервно гладя ее по плечам и причитая что-то о Стивене, которого надо попытаться понять.

Стефани осторожно положила назад в пакет смявшиеся в кулаке бумажные полоски, потянулась за телефоном и набрала его. С каждым гудком внутри нарастала ярость и злая обида, к тому моменту, как он взял трубку, она готова была его испепелить.

— Да?

— Лучше скажи мне, что у тебя есть копия, — дрожащим от злости голосом прохрипела она, Стив издевательски фыркнул и ответил:

— Нету, Стеф, я тебе говорил уже, что мою писанину нельзя скопировать, — усмехнулся и ядовито добавил: — Этого нет в электронном виде, да и в бумажном уже нет. Можешь считать, что я убил свою коллекцию эмоций, и похоронил с почестями.

— Это был мой подарок, — севшим, убитым голосом ответила она, — как ты мог?

— Это моя музыка, что хочу, то и…

— Нет, Стив, — перебила она, — это моя музыка. Ты порезал на куски мою музыку. Ты с ума сошел?

— Я никогда не был нормальным, — истерично рассмеялся он, — и не говори, что для тебя это новость. Я решил, что ты этого не стоишь, сам подарил, сам передумал.

— А если бы ты подарил мне щенка, ты бы его тоже порезал на куски? — дрожащим от злости голосом рыкнула она. Стивен фыркнул и протянул:

— О боже, расслабься. Это просто бумага.

— Это музыка, мать твою. И если она была написана, значит она имеет право на жизнь, вне зависимости от того, насколько разложились твои мозги с того момента.

— Да пусть живет, — злобно бросил он. — Если ты так хочешь считать ее своей, подавись — она твоя. Вот только теперь это ультра-современная нарезка ремиксов, делай с ней, что хочешь, я больше не хочу о ней слышать.

— И сделаю.

— И делай. Я посмотрю, как это у тебя получится, — он злобно рассмеялся, добавил еще ядовитее: — И еще, у меня к тебе большая просьба — не звони мне больше. И не подсматривай, это извращение. А еще, если вдруг когда-нибудь ты каким-то образом избавишься от своего демона, потрудись вернуть мне крест, а если не избавишься, хотя бы завещай его моим детям после своей смерти. Это семейная реликвия, я не хочу отдавать ее абы кому. Все ясно?

— Предельно, — процедила Стеф, он со злым удовольствием выплюнул:

— Ну вот и отлично. Я тут, кстати, когда убирался, стринги красные нашел, не твои? Вспоминай, а то выкину.

— Мозги свои выкини, — прошипела Стеф, — все равно не пользуешься.

— О, как остроумно.

— Гори в аду, сволочь, я тебя ненавижу.

— Взаимно. Встретимся на работе.

Раздался звук разъединения, Стефани медленно опустила телефон, тупо глядя на пакет с бумажными обрезками. Ее крупно колотило от злости и нервов, глаза были сухие, в голове гудело на одной ноте, как будто она сидела внутри гигантского контрабаса, заставляющего все тело вибрировать. Мари крепко держала ее за плечи и что-то непрерывно тараторила, Стеф ее не слышала, в ушах все еще звучали эхом его злые и обидные слова, вызывая дикое желание разрушать, без разницы что, лишь бы большое, с грохотом и разлетающимися осколками. Руки дрожали, она потянулась к пакету и сгребла непослушными пальцами горсть бумажек, приблизила к лицу, всматриваясь с таким ощущением, как будто по ладони сейчас потечет кровь убитой песни.

Мари кричала и трясла ее за плечи, пытаясь добиться хоть какой-нибудь реакции, встала с кровати, присела рядом с пакетом, заглядывая в глаза Стефани снизу вверх, что-то говорила…

Стеф посмотрела в ее потемневшие до серого, стремительно мокреющие глаза, крепко зажмурилась и попыталась взять себя в руки. Стало стыдно, что она так позорно поддалась разрушающей ярости и потеряла контроль.

— Все нормально, — мертвым голосом сказала она, глядя в глаза Мари. — Я в порядке.

— Неправда, — вздохнула подружка, попыталась забрать у нее из рук обрезки бумаги, но Стеф отдернула руку и Мари вздохнула: — Расскажи мне, — Стефани молча качнула головой, положила бумажки назад в пакет и поставила его на колени, медленно подняла на Мари тяжелый взгляд:

— Тут все бумажки? Ты случайно не уронила парочку где-нибудь по дороге, или когда пересыпала из другого пакета?

— Нет, не уронила, — вздохнула Мари. — Откуда ты знаешь, что я их пересыпала?

— Подглядывала, — отмахнулась Стеф, подружку такой ответ вполне удовлетворил. Она опять участливо заглянула ей в глаза:

— Что ты собираешься делать?

— А как ты думаешь? — без грамма иронии спросила Стеф, Мари тоже на полном серьезе ответила:

— Я думаю, что ты либо уедешь и напьешься, либо пойдешь к Крису, либо проплачешь всю ночь. Напиваться не советую, ты пила успокоительные, а их нельзя мешать с алкоголем. Идти к Крису… тоже не советую, но тут уж сама решай. — Она помолчала и тихо продолжила: — А если хочешь поплакать, то у меня два плеча и они полностью в твоем распоряжении. Я договаривалась с Алексом на сегодняшний вечер, но могу позвонить ему и отменить, он поймет.

Стефани медленно качнула головой:

— Не надо. Иди гуляй с Алексом, я… что-нибудь придумаю.

— Я не хочу, чтобы ты сидела одна, — сочувственно погладила ее по руке Мари. — Что ты будешь тут делать? Или ты домой поедешь? За руль я бы тебе тоже не советовала садиться… Хочешь, я попрошу Алекса, он тебя отвезет?

— Нет, я не хочу домой, — Стеф встряхнулась и попыталась изобразить адекватность. — Все в порядке, я пойду в столовку, кофе выпью и посмотрю что-нибудь. Не переживай, я не настолько расстроена, как кажется. Я просто очень злая.

— Я вижу, — недоверчиво смерила ее взглядом подружка. — Ну смотри, как хочешь. Возьми с собой телефон и ради бога, отвечай на звонки.

— Кто бы говорил, — попыталась улыбнуться Стеф, Мари криво усмехнулась и встала. Стеф тоже поднялась, вытащила из-под кровати спортивную сумку, расстегнула и вытряхнула все вещи на кровать, аккуратно сунула в нее пакет с обрезками и застегнула, забросила на плечо. Поймала шокированный и малость испуганный взгляд Мари, усмехнулась и тихо сказала:

— У всех свои странности. Я пошла.

Дойдя до полупустой столовой, она взяла себе кофе и поставила сумку под стол, крепко сжав ступнями с двух сторон. Хмуро уткнулась в чашку и закрыла глаза, слушая шум вокруг. Самые медлительные актеры первой группы доедали ужин, некоторые только пришли и перекусывали уже во второй раз. Открылась дверь, раздался заливистый смех Эшли, Стефани кривовато улыбнулась — ну хоть у кого-то все хорошо. Ей ответил голос Криса, заставивший Стеф напрячься от вдруг проснувшихся воспоминаний.

"А ведь нам было хорошо. Пусть не настолько, насколько хотелось бы, но просто сидеть рядом или засыпать, удобно устроившись в его теплых объятиях… было бы так клево сейчас просто обнять кого-нибудь и ни о чем не думать."

— Стеф… — она открыла глаза и увидела его, смущенного, немного растерянного, он улыбнулся: — Привет. Ты в порядке?

— Привет, — с трудом изобразила улыбку она. — Я… немного устала. Сегодня был тяжелый день.

— Ясно, — он помялся, посмотрел на ее кофе, пожал плечами и кивнул за спину: — Хочешь посидеть с нами?

Стефани посмотрела туда, куда он указывал — за его любимым столиком Макс что-то рассказывал Эшли, блондинка делала вид, что слушает, но вся ее поза, выражение лица и даже теребящие ручку сумочки пальцы ментально вопили: "Только посмей согласиться, я устрою тебе худший вечер в твоей никчемной жизни". Стефани натянуто улыбнулась и ответила:

— Спасибо, это очень мило, но я хочу побыть одна, я правда устала и не хочу общаться.

— Ладно, как хочешь, — двинул плечами он. — Если передумаешь…

— Как ты? — тихо спросила она, внимательно изучая его лицо, он иронично фыркнул:

— А как ты думаешь?

— Думаю, так же, как и я, — угрюмо усмехнулась Стеф, увидела на его лице сочувствие, чуть разбавленное долей злорадства, ухмыльнулась еще печальнее и развела руками: — Да, вот так вот.

— Все плохо? — сделал серьезное лицо он.

— Плохо, — кивнула она, отпила из чашки и медленно повторила: — Все плохо, именно.

Крис помялся, не зная, что сказать, двинул плечами, одновременно выражая и сочувствие, и немного циничное философское равнодушие:

— Так бывает.

Она подняла бровь и поджала губы, покивала и отпила еще, прищурила один глаз и с наигранной уверенностью шепнула:

— Переживу.

Крис вздохнул, покачал головой, развернулся и ушел к своим. Стефани медленно допила кофе, взяла еще, просто чтобы не сидеть без ничего. Мимо тикало время, люди разбрелись, она осталась одна, угрюмо и неподвижно рассматривая отражение ламп в давно остывшем кофе. В голове продолжало блуждать эхо их разговора со Стивеном, дробилось, повторялось, она находила в его словах новые эмоции и новый смысл.

Внезапно открылась дверь и вошел Дэн, удивленно остановился:

— О, ты что тут делаешь?

— Сижу, — пожала плечами Стеф, тренер нахмурился и подошел, сел напротив, проницательно заглядывая в ее лицо:

— Ты чего такая печальная? — она пожала плечами и попыталась улыбнуться, он сложил руки на груди и добавил: — Почему-то мне кажется, что твоя печаль как-то связана с тем, что ты перестала есть за одним столом с Крисом. И его печаль связана с тем же самым. А еще ваша печаль как-то касается того, что Эванс недавно умудрился пробить капитальную дыру в самой крепкой груше, а сегодня внезапно отказался ходить в спортзал.

— Он ходил в спортзал? — подняла брови Стеф.

— Да, ты не знала? — удивился тренер. — Ходил. Меня, правда, не звал, занимался сам, по большей части со свободными весами и грушей. — Он заметил недоумение на лице Стеф и усмехнулся: — А ты думала, откуда я знаю, что он боец? Я видел, как он тренируется.

— И давно он начал? — с подозрением спросила она, Дэн почесал затылок:

— С месяц назад. А сегодня сказал, что больше ходить не будет, — тренер пожал круглыми плечами и посмотрел на ее чашку. — Так чего ты такая печальная? И чего сидишь, ждешь кого-то?

— Нет, просто сижу.

— Спать пора, поздно уже, — усмехнулся он, — я сейчас поем и тоже пойду, хорошо спать почти так же важно, как и хорошо есть. Ты второй ужин съела, кстати?

— Нет, — поморщилась Стефани, — не хочу.

— Мысли одолевают? — усмехнулся Дэн. — Эх, вы, молодежь. Я угораю с этих страданий — "не могу уснуть, думаю о нем", — Он фыркнул и надул грудные мышцы, гордо провозгласив: — Жим и становая, четыре по восемь и до отказа — лучшее лекарство. Два раза сделал и отрубаешься, как только оказываешься в горизонтальном положении. Лучшее снотворное в мире, безопасно, эффективно, полностью натурально.

Стефани невольно улыбнулась, глядя на этого чудо-доктора:

— Гарантия от производителя?

— Двадцать три года в деле, — гордо провозгласил он. — Могу помочь, за качество отвечаю.

— Отвечаешь — в смысле, если я не усну, ты вырубишь меня по-другому? — еще больше развеселилась она, Дэн чуть посерьезнел:

— Ты не шутишь, что ли? Готова прямо сейчас идти в зал и потеть?

— А что, ты отказываешься от своих слов? — подняла бровь она, он сделал суровое лицо и угрожающим тоном предостерег:

— Завтра будешь бедная, болеть будет все.

— Я танцую с четырех лет, — отмахнулась она, — я знаю, что такое боль в мышцах.

— И готова завтра ходить как калека? — усмехнулся он.

— Если ты отвечаешь, что сегодня я усну, — кивнула она.

— Отвечаю, — поднялся тренер. — Пойдем, полечу тебя по-взрослому.

— Пойдем, — она взяла сумку и пошла за ним.

* * *

Когда она со второй попытки попала по ручке двери и вошла, Мари сидела на кровати с книжкой. При виде Стефани, завернутой в полотенце и держащей вещи в руках, она бросила книгу и вскочила:

— Что случилось? Где ты была? И почему не брала трубку, я тебе звонила.

— В спортзале, — шепотом ответила Стеф, забуцнула сумку под кровать, чуть не потеряв равновесие и с трудом удержавшись на ногах. Осмотрела сваленные на одеяле шмотки, собрала их в охапку и бросила на письменный стол вместе с одеждой. Сняла с себя полотенце и кинула туда же, не одеваясь свалилась на кровать и с наслаждением выпрямила спину, простонав:

— О мой бог, как хорошо…

— Что случилось? — настороженно спросила Мари, Стеф вяло отмахнулась, закрыла глаза и чуть-чуть улыбнулась уголками губ:

— Все нормально, давай спать. Спокойной ночи.

* * *

 

ГЛАВА 8, 72й день съемок

суббота, 3 августа, 72й день съемок, 26 лунный день

Она проснулась от стука в дверь, приоткрыла глаза, увидела как Мари набрасывает халат и идет открывать. Шепотом говорит кому-то: "Она еще спит. Хорошо, давай", закрывает дверь и ставит что-то на тумбочку Стеф, возвращается на свою кровать и опять ложится. Стефани тоже закрыла глаза, вспомнила вчерашний вечер и со стыдом представила, как Мари снимает с нее обувь и укрывает одеялом.

"Прав был Дэн, снотворное охренительное. Надо чаще так делать".

Приоткрыла глаза и рассмотрела стакан с трубочкой, на котором маркером было написано: "Я предупреждал". Улыбнулась, чуть-чуть приподняла ногу и еле сдержала вскрик. Сцепила зубы и расслабилась.

"Он предупреждал. Я сама согласилась".

На своей кровати заворочалась Мари, тихо шепнула:

— Стеф?

— М?

— Ты спишь?

— Да.

— Ну спи.

Стефани усмехнулась и опять попыталась уснуть. Мари повздыхала пару минут, потом опять повернулась к ней:

— Стеф?

— М?

— А может, ты все-таки проснулась?

— Нет.

— Ладно.

Прошла еще минута тишины и Мари тихонько встала, начала одеваться, расчесываться, заправила постель и подошла к кровати Стеф. Стефани прикидывалась спящей, рыжая посопела и тихонько вышла из комнаты. Стеф опять попыталась уснуть, но спустя минут десять поняла, что сон, ненавязчиво ошивающийся рядом, уже не вернется, хотела подниматься, но потом решила полежать еще, а заодно проверить, как дела у одного психа.

Псих сидел в столовой, уставившись в чашку кофе. Оторвал взгляд от темной поверхности, посмотрел на ближайшие столики и опять сгорбился над чашкой, очень тихо прошептав печальным голосом:

— Доброе утро, моя паранойя.

У Стефани внутри мгновенно взорвалась вулканом вчерашняя злость, его голос вызвал нервную дрожь и желание сломать что-нибудь.

У Стивена в руках лопнула чашка, распавшись на три аккуратных кусочка, кофе потек по столу. Парень покрутил в пальцах кусок чашки с ручкой, положил на стол и вздохнул:

— Понял, не дурак, не такое уж и доброе.

Взял несколько салфеток и стал вытирать разлившийся кофе, она с огромным трудом подавила еще одну волну злости и скорее отключилась. Подумала и посмотрела на Мари, просто так, без цели.

Рыжая чистила зубы, корча смешные рожицы зеркалу и тихо напевая под нос стартовую песню из "Чип и Дейл спешат на помощь". Начала чистить язык, высунув его на такую длину, что было непонятно, как он помещается у нее во рту, потом внезапно сделала очень серьезную мину и тихо сказала:

— Я знаю, что ты следишь за мной, — подозрительно приподняла бровь и приблизила лицо к зеркалу, глядя в глаза своему угрожающему отражению, скривила губы в презрительной усмешке и снисходительно фыркнула: — Ты никогда не застанешь меня врасплох, агент-недоучка, — и демонически расхохоталась, через секунду сменив смех на свое обычное хихиканье. Подмигнула зеркалу и продолжила напевать про Чипа и Дейла.

Стефани понемногу отпустило, она в очередной раз восхитилась, насколько круто умеет перевоплощаться эта рыжая мелочь и какое странное у нее чувство юмора.

"Да, каждый сходит с ума по-своему. Мари развлекает себя рандомными этюдами, я разговариваю со своей силой воли и упертостью, Стивен общается с невидимками, приводя общественность в шок и откровенно на это забивая.

У Мари самый невинный и безвредный задвиг."

Рыжая тем временем дочистила зубы и поскакала в столовую, но едва открыв дверь, притормозила и тяжко вздохнула. Ей помахал Стивен, со своего обычного места. Стол уже был чистый, на столе стояла новая чашка кофе, а сам он имел такой хмурый и помятый вид, как будто опять проспал всю ночь где-то на лавочке, и с тех пор не переодевался, не умывался и не расчесывался.

— Привет, — Мари села напротив и молча оперлась о стол, рассматривая Стивена, он кивнул, как-то смущенно сгорбился и отпил кофе, бросил на рыжую короткий вопросительный взгляд. Она фыркнула и подначивающим тоном шепнула: — Что? А? Проснулся и резко поумнел, стыдно стало?

Он повел плечами и поморщился, как будто она спросила что-то неприличное, укоризненно посмотрел на нее, но не дождался ни слова. Наконец сдался и тихо спросил:

— Как она?

Мари молчала. Откинулась на спинку стула, побарабанила пальцами по столу, пожала плечами. Неожиданно саркастично ответила:

— Знаешь, Стив… когда ты в прошлый раз меня об этом спрашивал, я предельно честно рассказала тебе всю правду, потом пошла к ней и чуть наизнанку не вывернулась, чтобы убедить ее тебя навестить и поговорить. — Она посмотрела на Стивена, виновато сгорбившегося над чашкой, развела руками: — А ты, вместо того, чтобы воспользоваться подготовленной почвой, или хотя бы не прикидываться, что все отлично, сделал морду ящиком и сказал ей, что я, видите ли, люблю преувеличивать, — Она запрокинула голову к потолку и усмехнулась: — И теперь, учитывая твое… и ее тоже, поведение, я решила вообще не вмешиваться. Мне Алекс сказал, что ты для нее не самый лучший вариант, я подумала и решила с ним согласиться — ты правда ведешь себя как… — она глубоко вдохнула и резко выдохнула, — плохо. И я не хочу больше лезть в ваше вот это вот, что даже отношениями назвать стыдно, — она заметила, как он криво невесело улыбнулся и кивнула, — да, делай что хочешь, я тебе ни слова не скажу, а то вдруг я что-то пре-у-ве-ли-чу.

Она встала и решительно пошла к стойке, он поймал ее за рукав:

— Стой. Сядь, а? Не нервничай, давай поговорим спокойно.

— Давай, — непреклонно кивнула она, — о поэзии эпохи Возрождения, окей? Или о завоеваниях Юлия Цезаря, о первой волне колонизации, о масонах? Что тебя интересует больше?

Стивен хмуро выдохнул и отпустил ее рукав, тихо попросил:

— Скажи хотя бы, она уехала или еще здесь?

— Позвони и спроси, — злорадно пропела рыжая язва. — А если не хочется, то подумай, сколько салфеток ты готов сожрать за эту информацию, и пересмотри свою систему приоритетов.

Показала язык малость офигевшему Стивену и гордо задрав подбородок, ушла за едой.

Стефани открыла глаза и встала с кровати, быстро застелила и оделась, сжимая зубы от боли в мышцах. Молнией метнулась в ванную, постоянно считая в уме убегающие секунды и надеясь, что он еще не ушел.

"Вот зачем мне это? Он же меня бесит, я на него злюсь, зачем я туда так спешу? Хочется увидеть его и посмотреть, что будет? Или хочется наивно надеяться, что он раскается и падет к моим ногам?

Ха, я сама понимаю, как это смешно, но все равно спешу. Зачем?"

Ответа не было, она попыталась найти его в своих глазах, даже удивительно светлых и чистых — редко такое бывает.

"Надо чаще ходить в спортзал и больше спать."

Почти бегом добежав до столовой, она замедлила шаг перед поворотом и вразвалочку подошла к двери, открыла и с трудом сдержала вздох облегчения — он еще был здесь.

Придав лицу максимальную невозмутимость, прошла между столами, делая вид, что не замечает, что Стив на нее смотрит. Нашла глазами Мари и Алекса, помахала им и пошла в их сторону, по пути взяв себе минералку из автомата, чтобы не пришлось проходить мимо Стивена за подносом с едой.

— Доброе утро, — она поймала внимательный взгляд Мари, словно ищущий подвох, улыбнулась: — Как дела?

— В порядке, — улыбнулся Алекс, — обсуждаем планы на выходные. Ты как по этому поводу?

— Пока никак, к родителям поеду, давно не была. А вы?

— А мы пока не решили, — перебила рыжая начавшего что-то говорить Алекса, — еще думаем. К тебе, кстати, утром Дэн приходил, стакан с чем-то принес.

— Я видела, — улыбнулась Стеф, виновато поджала губы и вздохнула, — только выпить забыла.

— Так может, покушаешь с нами? — оживилась Мари, похлопала своего парня по руке: — Принеси нам блинчиков, пожалуйста.

Он бросил на рыжую конспираторшу укоряющий взгляд, откровенно намекающий, что он все понял и можно было не отсылать его так бескомпромиссно, но встал и пошел за блинчиками. Мари проводила его влюбленным взглядом, и почти не размыкая губ, шепнула Стеф:

— Эванс на тебя пялится.

— Я знаю, — злобно рыкнула Стефани, — пусть пялится хоть до посинения.

— А что ты ему скажешь, если он подойдет? — так же непалевно спросила Мари, Стеф ссутулилась, растеряв половину уверенности, пожала плечами. Рыжая ехидно улыбнулась: — Думай быстрее, он уже встал.

У Стефани от этих слов мигом смешались все мысли, в голове стало пусто и глухо, сердце забилось сильнее.

"Ну чего ты, глупое? Можно подумать, мы тут одни и сейчас будет что-то особенное… ничего не будет, он идет сюда не извиняться, а строить из себя непробиваемого терминатора, как обычно, я уверена."

— Можно к вам?

От его голоса по шее прошлись мурашки, Стефани разозлилась сама на себя и попыталась взять себя в руки. Подняла на него глаза и невозмутимо пожала плечами:

— Садись.

— Доброе утро, — натянуто улыбнулся он, занимая свободный стул рядом с ней, Стеф криво улыбнулась и двинула плечами:

— Уже здоровались.

— Да, — улыбнулся на одну сторону он, бросая взгляд на чашку в руках Мари, — здоровались…

Они оба уткнулись в стол с непричастным видом, как будто были случайными соседями, которые соблюли приличия и больше не хотят общаться. Мари по очереди посмотрела на них обоих, улыбнулась так злорадно, как будто ее самые саркастичные прогнозы сбывались с поразительной точностью и она готовилась гордо провозгласить: "А я говорила". Вытащила из зажима салфетку, тихо кашлянула, обращая на себя внимание Стивена, дождалась, пока он на нее посмотрит, и с высокомерной улыбочкой бросила салфетку на стол перед ним, небрежно и царственно, как флеш-рояль.

Он замер и злобно втянул воздух сквозь зубы, заставив Мари с гордостью улыбнуться, а Стеф — с трудом сдержать улыбку и опустить глаза. Прочистил горло и тихо напряженно сказал:

— Поговорим?

Стефани подняла удивленный взгляд, увидела, как он мнет в руках злополучную салфетку, пожала плечами:

— Ну давай. Куда пойдем?

— За мой столик, — он встал и пошел к своему любимому дивану, к счастью, не увидев, как после этих слов помрачнела Стеф.

"За столик. Потому что это будет просто разговор, не более, и никаких дружеских обнимашек и прочей двусмысленной хрени."

Она изо всех сил прикинулась, что все в норме, встала и пошла за ним, села напротив, попыталась скрыть смущение за ироничной улыбкой:

— А Дэл не возмутится, что я занимаю ее место?

— Пусть носит стульчик, — поморщился Стив, отмахиваясь, уставился на переплетенные пальцы и вздохнул, тихо спросил: — Ты как?

"Каком кверху, твою мать. Что тебе ответить умного, а?"

Он заметил ее зверское выражение лица и виновато понурился:

— Слушай, вчера так некрасиво получилось…

— Некрасиво получилось? — злобным шепотом выдохнула Стеф. — Некрасиво, друг мой, это когда пачку печенек покупают на двоих, а съедает один. Когда твой друг ведет себя как дебил, а ты делаешь вид, что ты не с ним. Когда пообещал прийти и проспал, — она поняла, что уже слишком повысила голос, еще немного и на них начнут оборачиваться. С трудом сдержала желание продолжить орать и шепотом добавила: — А когда что-то даришь, а потом режешь это на куски…

— Стеф, — он с болью прикрыл глаза и поднял ладони, останавливая ее, — ладно, я знаю. Я просто не так выразился, хватит… я понимаю, что зря это сделал и что это было неправильно. Я все осознал и очень прошу тебя… это прекратить.

— Что прекратить? — непонимающе нахмурилась она, Стивен криво усмехнулся и тихо ответил:

— Ты вчера пожелала мне гореть в аду.

Она вздрогнула, вспомнив этот момент, бросила лавину силы на его лечение, ругая себя последними словами за то, что не подумала об этом раньше. Парень чуть улыбнулся и сгорбился:

— Спасибо, конечно, но не стоило. У меня ничего не болит, я просто спать не могу.

— Не можешь уснуть?

— Уснуть-то могу, — вздохнул он, невольно вздрогнув от чего-то невысказанного, тихо добавил, — только мне… ад снится.

— О боже, — поморщилась Стеф, опустила голову, сжимая виски, на пару секунд закрыла глаза. — Прости, я не думала, что это сработает… я не хотела ничего такого, — она убрала руки от лица и выпрямилась, виновато подняв на него глаза. — Я все отменю, сейчас посижу пять минут с Мари и пойду в комнату, — она задумчиво кивнула, — думаю, это тоже много времени не займет. Так что минут через пятнадцать можешь идти ложиться, все будет в порядке.

— Спасибо, — неуверенно кивнул он, она дернула плечами, не стала отвечать. Опять повисла тишина, Стефани помолчала и с незаинтересованным видом подняла взгляд:

— Это все, я могу идти?

— Нет, — тихо ответил он, ссутулился и умоляюще посмотрел на нее, — Стефани… мне правда очень жаль. Я не хочу, чтобы ты меня ненавидела, нам еще месяц вместе работать. Если я могу что-то для тебя сделать, не знаю, как-то компенсировать…

— Компенсировать? — по слогам прошипела она, медленно качая головой и прожигая его таким взглядом, как будто не могла поверить, что в мире существуют настолько жестокие и глупые люди, — Джоконду в шредер засунь, а потом предложи миру это "как-то компенсировать".

— Ну, — нервно фыркнул он, — то мир…

Она замерла так, как будто он плеснул грязью ей в лицо, бесцветным от обиды голосом прошептала:

— А то — я, я поняла, — резко встала и дернулась уйти, он поймал ее за руку, обреченно прошептав:

— Да подожди, я не это хотел сказать…

— Но сказал именно это, — еще холоднее ответила она, не спеша садиться обратно.

— Ты не так поняла, — с раздражением сжал зубы он. — Сядь и успокойся, на нас люди смотрят.

Она злобно стряхнула его руку и села, так ровно, как будто проглотила линейку, осведомилась мрачным голосом:

— У нас остались темы для разговора?

— Тема все та же, — хмуро выдохнул Стив, — я не хочу, чтобы ты на меня злилась.

— Тогда ты на неверном пути, потому что с каждой секундой ты меня бесишь все больше.

— Ну давай поговорим о чем-нибудь другом, — почти умоляюще простонал он, закрывая лицо руками с таким видом, как будто ее непримиримость бесит его, но он не может этого демонстрировать. Выдохнул, беря себя в руки, выпрямился и оперся о стол. — Расскажи, какие у тебя планы на выходные.

— Не твое дело, — с кривой улыбкой бросила она, он рыкнул:

— Хватит, а? Я уже извинился, признал, что был неправ, я сам не знаю, почему я это сделал, я тогда был…

— Очень злой, — с яростной улыбкой перебила его Стефани. — Я в курсе, спасибо, ты не отличаешься оригинальностью. На будущее, если тебе приспичит позлиться, попробуй лечь и полежать спокойно, ни с кем не общаясь и ни к чему не прикасаясь.

— Я обязательно попробую, — ядовито фыркнул он, — и раз уж мы заговорили о будущем, может, ты забудешь этот гребаный эпизод и мы просто будем общаться по-нормальному? А я взамен поклянусь, что приложу все усилия, чтобы в будущем не испортить ничего, что принадлежит тебе.

— Это будет несложно, — усмехнулась Стеф, — от всего моего, что у тебя было, ты избавился, а ничего нового ты не получишь.

Он опустил глаза со смесью раздражения и грусти, тихо спросил:

— Так мы договорились?

— Все забыть? Ничего не буду обещать, но я попытаюсь, — Стеф невесело улыбнулась и встала из-за стола, пафосным шепотом добавив: — "Забудьте имя презренного Герострата"

Увидела, как его каменное лицо дрогнуло от злости, и удовлетворенно улыбнулась, возвращаясь за стол к Мари. Рыжая придвинула ей тарелку с блинчиками:

— Ты его уничтожила и разрушила до основания?

— Я его пощадила, — невесело усмехнулась Стефани, — он прекрасно разрушит себя и без моей помощи, у него отлично получается.

— Женщины, — с грустной насмешкой вздохнул Алекс, — что ж вы такие жестокие?

Стефани очень серьезно посмотрела на него и тихо ответила:

— Две недели назад он подарил мне несколько песен, но я все забывала их у него забрать. А вчера мы немного поссорились и вечером он прислал мне их в виде обрезков из шредера. Копии нет. Нигде. Вопрос еще актуален?

Алекс чуть расширил глаза и опустил голову, тихо вздохнув:

— Вот сучонок, — скосил глаза на Мари и сочувственно погладил ее по руке, опять посмотрел на Стеф, как будто собирался сказать что-то в утешение или в оправдание… долго думал, что, а потом сдался и промолчал. Пожал плечами и неуютно помялся, как будто чувствовал вину за весь мужской род, который в данный момент представлял, Стефани невольно улыбнулась, глядя на его терзания.

— Ладно, ребята, спасибо за завтрак, мне пора.

— К родителям поедешь? — подняла голову Мари. — Когда вернешься?

— Не знаю, — двинула плечами Стеф, — может, завтра. Пока.

Она вернулась в комнату, вытащила из-под кровати сумку, открыла, посмотрела на обрезки нот и выдохнула. Стало легче. Она еще утром хотела взять сумку с собой в столовую, эти проклятые бумажки постоянно маячили в голове, заставляя переживать и представлять всякие нелепые ситуации, вселяющие ужас — как кто-то их находит и выбрасывает, принимая за мусор, как они намокают и расползаются на лохмотья, как в комнате начинается пожар…

"Брось и успокойся, дурочка. Вот они, ничего с ними не случилось."

Стефани опять застегнула сумку и села на кровать, потом ей стало интересно, что скажут по поводу их ситуации Мари и Алекс, она прикусила губу, внутренне шпыняя себя за то, что подглядывание превращается у нее в дурную привычку, но потом все-таки не выдержала и закрыла глаза, настраиваясь на Мари.

Рыжая болтала ногами, искоса поглядывая на сидящего напротив Стивена. Он хмуро катал между ладонями чашку, потом бросил на Алекса нервный взгляд и рыкнул:

— Не знаю. Я был очень злой.

— И что тебя так разозлило? — невозмутимо поинтересовался Алекс, на что Стив резко опустил глаза и скривился еще злее, но промолчал. Алекс выразительно посмотрел на Мари, она махнула рукой и тихо спросила:

— А сейчас-то она чего так разозлилась?

— У нее спроси, — хмуро буркнул Стивен, вздохнул и чуть спокойнее добавил: — Я попросил ее забыть это глупое недоразумение, потому что нам еще работать вместе, и взаимная ненависть не сделает нашу работу продуктивнее, а она меня культурно послала и обозвала Геростратом.

Мари тяжко вздохнула и посмотрела на давящего улыбку Алекса, одним глотком допила чай и встала:

— Пойду, поговорю с ней, — бросила взгляд на Эванса, поднявшего на нее взгляд с оттенком глубоко упрятанной надежды, и фыркнула: — Но я бы не надеялась, что она тебя простит.

Мари ушла, Стефани переключилась на Алекса, чтобы видеть лицо Стивена. Парень понизил голос и спросил:

— Кто такой Герострат и почему им обзываются?

Эванс тихо прыснул и с легким удивлением поднял бровь:

— Ты не знаешь? Чего сразу не спросил? Сидел лыбу давил, как будто полностью в курсе… Перед дамой позориться не хотелось?

— Не хотелось, — раздраженно скривился хореограф. — Она такая начитанная, я и так себя рядом с ней деревенщиной чувствую. Каждый раз провожаю ее и сажусь гуглить непонятные слова, которые она использовала за вечер… только это гребаное имя я забуду, пока дойду до компа, — он задумчиво и невесело вздохнул и добавил: — Уже забыл. Так кто это?

Стивен снисходительно улыбнулся, но через секунду помрачнел:

— Это один древнегреческий придурок, который очень хотел прославить свое имя в веках и ради этого сжег местный храм, очень крутой на то время. Его казнили, а его имя было приказано забыть, но, — он невесело развел руками и криво усмехнулся, — как видишь. Прошло две тысячи лет, а его до сих пор помнят. Помнят, как фантастического идиота, который ради своей дебильной цели уничтожил третье чудо света.

Он развел руками и покачался на стуле, нервно переплетая пальцы. Алекс помолчал, потом тихо сказал:

— Знаешь, я бы на ее месте тебя тоже послал, — Стивен поднял на него слегка удивленный взгляд, Алекс кивнул, — да, дружище. Как ты додумался сказать ей, что вы должны помириться ради работы?

— А ради чего? — хмуро ответил Стив, — кроме работы, ничего не будет.

— Тогда из-за чего ты так разозлился, а? — устало вздохнул Алекс, — Мари мне сказала, что ты просто приревновал свою Стефани, причем глупо и необоснованно. — Стивен сжал зубы, как будто сдерживал ругательства, Алекс усмехнулся: — Слушай, ты определись. Или признай уже, что хочешь ее, и хватай пока не увели, или смирись, что "кроме работы ничего не будет" и перестань портить девчонке жизнь.

— Перестану, — тихо ответил Стивен, поставил чашку и хмуро протянул руку, — пойду я, спать хочу.

— Давай, — Алекс пожал ему руку и придвинул к себе тарелку с остатками блинчиков.

А Стефани открыла глаза в комнате. Мари не было, Стеф усмехнулась и поборола желание подсмотреть, чем она занята, изо всех сил убеждая себя, что рыжая в туалете и смотреть там не на что.

Вспомнила о своем обещании и закрыла глаза, мысленно уверяя вселенную, что не желает Стивену гореть в аду, а желает очень даже приятных снов. Встала, выпила коктейль Дэна, попыталась привести в порядок вещи, сваленные кучей на столе. Сложила их аккуратными стопками, стала перебирать содержимое сумочки, раздумывая, что взять с собой домой.

Вдруг зазвонил телефон, заставив ее вздрогнуть и с недоверием покоситься на экран. Играла та самая мелодия, чего быть не могло. Но надпись на экране подтвердила, что ушам все еще можно верить — Эванс.

— Да?

— Нихрена не прошло, мне это все еще снится, — его голос был такой злой и нервный, что Стефани чисто рефлекторно ощетинилась:

— Будешь орать на меня, я тебе еще не того пожелаю.

Он молчал, как догадывалась Стеф — сдерживая поток ругательств. Но через несколько секунд взял себя в руки и с ядовитым подобострастием процедил:

— Что делать теперь предложите, ваше магичество?

— Я посоветуюсь с Крисом, — вздохнула она, — и перезвоню тебе, жди.

Сама положила трубку и набрала Льюиса.

— Привет, — с явно слышной улыбкой ответил он, — как дела?

— Да не очень, — вздохнула Стеф. — У меня проблема.

— Что случилось?

Она с неохотой призналась:

— Я немного разозлилась на Эванса и пожелала ему гореть в аду. И теперь ему постоянно снится ад. — Крис так искренне расхохотался, что она сама с трудом сдержалась. — Слушай, это не смешно. Я пыталась пожелать ему спокойных снов, но это не сработало. Ты можешь что-нибудь посоветовать?

— Ой, не знаю, — все еще посмеиваясь, фыркнул парень, — надо смотреть. Можешь его пригласить куда-нибудь, хоть в столовку, я подойду и гляну, как ты ему так ловко пожелала. — Он опять рассмеялся, Стефани вздохнула:

— Хорошо, приходи в столовую.

— Давай, — улыбнулся он еще злораднее и положил трубку. Стефани набрала Эванса:

— Да.

— Приходи в столовую, он согласился посмотреть на тебя.

— Я что, картина, смотреть на меня? — рыкнул Стив, она вызверилась в ответ:

— Побудешь минуту картиной, не переломишься. Или приходи, или спи в своем аду.

— Ладно, я скоро буду, — прошипел он и бросил трубку, Стефани злобно показала телефону язык и скорчила рожу, расчесалась и неспеша пошла в столовую.

Заняла столик Стива, через пару минут появился Крис, практически столкнувшись с Эвансом в дверях. Они смерили друг друга ненавидящими взглядами и прошли к столу, делая вид, что рядом никто не идет. Стивен сел на свое любимое место на диване, лицом ко входу, Стефани встала с дивана и пересела на стул рядом с Крисом. Льюис усмехнулся, снисходительно смерил взглядом Стивена, делающего вид, что ничего вообще не случилось и он просто пришел сюда посидеть.

— Что-нибудь можешь сказать? — просительно посмотрела на Криса Стеф, он улыбнулся ей:

— Не так сразу, для этого надо посидеть и настроиться, так просто ничего не увидишь. Расскажи лучше, как ты дошла до того, чтобы такое сказать? Ты же должна знать, что с твоей силищей любое слово имеет вес.

— Да я знаю, — виновато понурилась Стеф, пожала плечами, — я не ожидала, что это произведет такой эффект.

— А за что ты его так? — усмехнулся Крис.

— Не твое дело, — влез Стивен, о котором так неуважительно забыли, Крис не удостоил его и взглядом в ответ, а Стефани наоборот смерила с ног до головы и с ядовитой иронией прошептала:

— Я была очень злая.

Крис тихо рассмеялся и как бы случайно положил руку на ее ладонь:

— Ты сказала, что пожелала ему гореть в аду, ты это вслух сказала? Лично?

— Вслух, — кивнула Стефани, осторожно вытаскивая пальцы из-под его руки, — по телефону. А это имеет значение?

— Может быть, — он пожал плечами и улыбнулся еще обаятельнее, — так значит, ты разозлилась и сказала, что желаешь ему гореть в аду? Ты это представляла, как он горит?

— Нет, — неуютно дернулась Стеф, — я просто это сказала, я ничего не представляла и ничего не желала, просто сказала как ругательство. Как говорят "пошел нафиг" или "убейся об стену".

Она краем глаза видела, как нервно сложил руки на груди Стивен, но постаралась не повернуться в его сторону. Крис ухмылялся с таким упоением ситуацией, как будто на скачках выходила на финишную прямую его лошадь, уверенно обходя лошадь ненавистного Эванса. Он медленно перевел торжествующий взгляд на чуть не лопающегося от злости соперника и многозначительно протянул:

— М-да… Ну ладно, посмотрим, что ты ему пожелала, — бросил на Стефани игривый взгляд и шепнул: — Я могу на минутку отключиться и перестать реагировать, побережешь мой покой?

— Хорошо, — чуть улыбнулась она, он с довольным видом уложил подбородок на ладони и вперил расфокусированный взгляд в грудь Стивена.

Стефани молча смотрела на него, потом услышала, как Эванс тихо спросил:

— Он в транс выпал, что ли?

— Посиди тихо, а? — прошептала Стеф, — вдруг ему это мешает?

Стивен презрительно фыркнул, но замолчал, замерев с таким наэлектризованным видом, что ей казалось, вокруг него вот-вот начнет потрескивать воздух. Через минуту Крис встряхнулся и выпрямился, потер глаза:

— Ну, что я вам могу сказать, — с улыбкой посмотрел на Стеф и гордо положил ладонь ей на плечо: — Качественно ты его уделала, моя школа.

— Так что именно я сделала? — Она постаралась не дернуть плечом, понимая, что это нужно ей, а не ему, он мог вообще не приходить, так что раз уж просит, может потерпеть какое-то время. — Это пройдет?

— Само — нет, — улыбнулся Крис. — Это надо снимать, как и любое проклятие или сглаз.

— Проклятие? — с ужасом понизила голос Стеф, Льюис кивнул:

— О, да, — усмехнулся еще радостнее и чуть не причмокнул губами от удовольствия, — первоклассное, малыш. Простое, но изящное, наполненное силой и чистейшей, концентрированной яростью, — он погладил ее плечо и с восхищением заглянул ей в глаза, — я в восторге.

— Я вижу, — с виноватой улыбкой вздохнула она. — Как это снять?

— Вот тут начинается самое интересное, — с удовольствием гурмана, пробующего кулинарный шедевр, улыбнулся Крис. — Понимаешь, малыш… учитывая, что ты не прибегала к ритуалам для его наложения, снимать данное конкретное проклятие нужно так же, как ты его накладывала, а именно — спонтанно и на эмоциях. Я тут помочь ничем не могу, это чисто женская магия, неподвластная логике и цифрам, непредсказуемая и необъяснимая, — он нежно посмотрел в ее глаза и скользнул ладонью с ее плеча на шею, запустил пальцы в волосы и мягко погладил большим пальцем по щеке, тихо добавив: — И прекрасная.

Стефани смущенно улыбнулась, опуская глаза. Она отлично понимала, что ей давно пора отодвинуться или закрыться плечом от его бесстыдной руки, но… ей было так приятно ощущать расходящиеся от Стивена волны бессильной ярости, такие плотные и мощные, что если бы он умел колдовать, вся школа уже давно взлетела бы на воздух.

"Смотри и плачь, гребаный терминатор. Прикидывайся железным, строй из себя бесчувственную ледяную глыбу. Я все вижу."

— Так что мне нужно делать? — Она все-таки повела плечом, отодвигая его руку, он сразу же убрал и пожал плечами:

— Дай понять миру, что те эмоции больше не актуальны. Ты должна с такой же силой пожелать ему спать нормально, простить, если хочешь так это назвать, не знаю, — он усмехнулся, — я не специалист в этой области. Попробуй, расскажешь потом, как прошло.

— Спасибо, я попробую, — он кивнул и начал подниматься, Стефани подняла на него глаза и придержала за рукав: — Научишь меня так смотреть?

— Конечно, малыш, — улыбнулся Крис. — Звони, когда выдастся свободный вечер, — он заметил, как она покраснела от его тона и усмехнулся. — Ладно, мне пора, — наклонился и поцеловал ее в макушку, шкодно шепнув: — Давай, не шали больше. — Она хихикнула и вжала голову в плечи, он развернулся уходить, потом замер и обернулся, с игривой задумчивостью добавив: — Хотя… шали, мне нравится, как ты это делаешь, — тихо рассмеялся и двинулся к выходу походкой человека, только что узнавшего, что его акции взлетели втрое.

Стефани повернулась к Стивену, продолжая улыбаться, но наткнулась на такой зверский взгляд, как будто она только что на его глазах распилила на части всю его коллекцию гитар, и мигом сделала серьезное лицо. Прочистила горло и тихо сказала:

— Ну что, что будем делать?

— То, что сказал твой гребаный сэнсэй, — шепотом рыкнул Стивен, — ты будешь меня изо всех сил прощать, а я буду пытаться спать. А для того, чтобы знать, сработало или нет, ты пойдешь со мной и будешь сидеть рядом.

— Ты думаешь, это необходимо? — помялась Стеф, он отвернулся и тихо сказал:

— Я думаю, что будет лучше, если рядом со мной будет кто-то, способный меня разбудить.

— Ставь будильник, — поморщилась Стеф, он фыркнул:

— Я пробовал, он меня не будит.

— Ладно, — выдохнула Стефани, поднимаясь, — пойдем. Раньше начнем, раньше закончим.

— А что, ты куда-то спешишь? — ядовито поинтересовался он. — На уроки магического мастерства?

— Не твое дело, — поморщилась Стефани. — Тебе-то что, даже если и на уроки?

Он отвернулся и промолчал, они вышли из столовой и не проронили ни слова до самого трейлера, а когда он открыл перед ней дверь, Стефани не сдержала удивленного вздоха:

— Ух ты, ты навел порядок?

Он отвернулся и нехотя ответил:

— Я предполагал, что тебе придется прийти.

— Какая забота, — фыркнула Стеф, сбрасывая туфли, Стивен криво усмехнулся и снял куртку, с легким высокомерием ответив:

— Это не забота, а уважение.

— С чего бы вдруг ко мне — и уважение? — изобразила наигранный шок она, парень обернулся к ней и недовольно, но терпеливо пояснил, как маленькому ребенку, сморозившему глупость:

— Уважение не проявляют к кому-то, его распространяют вокруг себя те, в ком оно есть. Нельзя одного человека уважать, а другого не уважать, это лицемерие. Уважение как резус-фактор, либо есть, либо нет, — отвернулся и тихо, зло бросил: — В тебе — нет.

Он пошел ставить чайник, Стефани проводила его взглядом, немного ошарашенная таким заявлением. Взяла себя в руки и вошла, решительно уселась на свое обычное место и с натужной небрежностью заявила:

— Ну, знаешь ли, этому не учат в школе.

— Этому учит жизнь. А еще этому учат в спортзале, — тихо вздохнул Стивен, доставая чашки. — И не только потомственных мастеров, всех учат. Бойцы не просто так кланяются друг другу, тренеру, оружию и залу. Поклон вообще очень много значит, западная культура много потеряла, отказавшись от этого.

Стефани молча таращила глаза, пытаясь поймать нить беседы и влиться в нее как-то более гармонично, чем бесконечными глупыми подколами и упреками. Заметила, что он достает чай, невольно улыбнулась, вспоминая, сколько прекрасных часов они провели на этом самом месте, разговаривая обо всем и ни о чем за чаем. Попыталась вспомнить, на чем он остановился, спросила, просто чтобы не молчать:

— А зачем кланяться залу?

— Не "зачем", а "почему", — наставительно произнес он, ставя перед ней чашку и опускаясь напротив. — Поклон — это выражение уважения и признание права… как бы это сказать, — он потер лицо и вздохнул, — это сложно описать, никто этого не объясняет, это просто понимаешь со временем. — Поднял неуверенный взгляд на Стеф, опять опустил и попробовал еще раз: — Просто, понимаешь, спорт… как и жизнь в принципе, это по большей части не очень приятно, а иногда даже тяжело, больно и обидно, особенно, когда проигрываешь. И когда ты кланяешься противнику перед боем, ты выражаешь уважение и как бы признаешь то, что он тебе равен и даже в чем-то лучше тебя, и у него можно поучиться. А так как он тоже тебе кланяется, то он признает то же самое, и тогда вы оба вступаете в поединок не со злостью или желанием показать, кто круче, а с уважением. И когда потом один побеждает, а другой проигрывает, то вы оба все равно кланяетесь одинаково. Проигравший этим поклоном признает, что противник победил честно, потому что в этот раз оказался сильнее, а победитель показывает, что его противник тоже боролся честно и что его уважение не уменьшилось от того, что противник проиграл, и что возможно, в следующий раз все будет наоборот. Еще они оба поклоном благодарят друг друга за бой, который научил их обоих чему-то новому, позволил стать лучше и доставил удовольствие.

Он замолчал и оторвал взгляд от чашки, неуверенно посмотрел на Стеф, все еще пытающуюся въехать в то, что он выдал. Она почесала макушку и вздохнула:

— Как у вас все сложно…

Он усмехнулся и кивнул:

— Это я так сформулировал, наверное. Просто это долго и сложно объяснять, поэтому мне и нравится традиция поклонов, так можно все это выразить просто и емко.

— Ну бойцы ладно, — вздохнула Стеф, — залу зачем кланяться?

— Не "зачем", — опять поморщился Стивен, отпил чая, укоризненно посмотрел на Стеф, она закатила глаза:

— Почему?

— Потому что зал, как и хороший противник, позволяет тебе самосовершенствоваться, — он опять уставился в чашку, как будто прятал от нее глаза. — В зале тебе может быть тяжело и больно, но от этого ты становишься сильнее, поэтому когда уходишь, нужно выразить уважение и благодарность этому месту.

Она медленно подняла брови и вздохнула, не зная, что сказать и как реагировать, он со снисходительной улыбкой посмотрел на нее и махнул рукой:

— Не напрягайся, это сложно вот так сразу понять.

Она почувствовала в его тоне упрек и опять нахмурилась:

— А с чего ты взял, что во мне нет уважения?

— Видно, — поморщился Стивен.

— Как? — обиженно фыркнул она. — Я тоже умею убирать в комнате, когда ко мне приходят гости.

— Я убираю не потому, что это модно или так принято, — раздраженно огрызнулся он, — я просто не хочу, чтобы ты испытывала неудобство или отвращение, находясь в моем доме. Это не забота, еще раз тебе повторяю, это уважение. — Он выпрямился, уперевшись ей в глаза злым взглядом, — не врать, не увиливать, не отвечать на прямые вопросы "не твое дело", брать, твою мать, трубку, когда тебе звонят, — Стеф уже было не по себе от его тона, он заметил и опустил глаза, чуть тише добавив: — А еще, если ты не заметила, я при тебе не курю. Никогда, хотя иногда хочется так, что руки трясутся.

Она сразу посмотрела на его руки, он ухмыльнулся, она смутилась. Отвела взгляд и тихо спросила:

— И сейчас?

— Какая разница? — ухмыльнулся он. — Я не буду. У меня нет зависимости, я курю только когда нервничаю. Если все в порядке, то мне не хочется.

Она молчала, он тоже, тишина мягко обволакивала их, расслабляя и наполняя комнату отголосками воспоминаний. О том, как им когда-то было хорошо вместе. О том, как они целовались на втором этаже. О том, как он уходил не оборачиваясь, а она оставалась у студии, как потом напивалась на пляже, прислушиваясь к звонкам, и как потом со злостью отключила телефон.

— Прости, — тихо сказала Стефани, подняла глаза и увидела его настороженный взгляд, добавила: — За то, что не брала трубку. Я ждала твоего звонка до ночи, а потом выключила телефон и включила только в воскресенье, когда мне мама сказала, что видела нашу репетицию в интернете. В интернет я тоже не заходила.

— И не читала мои сообщения, — тихо и зло бросил Стивен, — ни на почту, ни на фейсбук, ни на телефон. Даже то, что я писал, когда вы с Льюисом умотали развлекаться, пока я торчал на конференции.

— Откуда ты знаешь? — подняла глаза она, он криво улыбнулся:

— Ты вручила мне свой телефон, если помнишь, чтобы я убедился, что ты их действительно не читаешь. Я до последнего не верил.

— А почему ты их удалил? — тихо спросила она, он фыркнул:

— Потому что пожалел о том, что писал их. Они тебе все равно были не нужны и ни капли не интересны.

Они опять замолчали, Стефани допила чай и вздохнула:

— Ну что, будешь ложиться спать?

— А что, ты меня уже простила? — наполовину в шутку спросил он, но она ответила вполне серьезно:

— А что тебя удивляет?

Он хмыкнул, дернул плечами, отпил чая, как будто не знал, чем занять руки, потом все-таки отставил чашку и усмехнулся:

— Я, вообще-то, порезал на куски твой подарок. Вчера ты готова была меня за это испепелить.

— Я их восстановлю, — она увидела в его глазах неуверенность, что он правильно расслышал и понял, улыбнулась, — песни, да. Я их соберу и склею.

Он фыркнул, недоверчиво покачал головой, встал и пошел мыть чашки. Стефани смотрела в его спину, он замер, и не оборачиваясь тихо сказал:

— Тебе надо было их забрать. Сразу, как только я отдал.

— Если ты не помнишь, они рассыпались, — грустно улыбнулась Стеф, — а мы… были слишком заняты, чтобы собирать. А когда ты выставил меня, я была не в состоянии думать об этом, на следующий день не в состоянии был ты, а потом, — она напряженно сдержала дрожь в голосе и продолжила, — я уже не имела на них права.

Он помолчал пару секунд не оборачиваясь, тихо сказал:

— Я все равно не должен был их резать.

— Не должен был.

— И ты так легко меня за это простишь?

— Это не так легко, — невесело вздохнула она, — но я уже простила.

— Как? — неверяще выдохнул он. — Вчера ты хотела меня убить.

— А сегодня прощаю, — грустно улыбнулась она. — Ложись, я посижу тут на всякий случай, но я уверена, все будет хорошо.

— Почему? — наконец обернулся он, она пожала плечами и мягко улыбнулась с бесшабашной легкостью человека, которому нечего терять:

— Потому что любимому человеку можно простить все что угодно.

Он закрыл глаза и отвернулся, она улыбнулась еще печальнее и грустно сказала:

— А этого нет в тебе, Стивен. Очень жаль.

Он молча развернулся и пошел к кровати, заскрипел матрасом, укладываясь, затих. Она поджала ноги к груди, опустила голову на колени и замерла, ощущая какую-то странную нереальность, как будто ей это все снится или она смотрит фильм о себе самой, очень специфический и арт-хаусный.

В тишине комнаты было отчетливо слышно его дыхание, сначала частое, потом спокойное, потом размеренное… а потом он резко вдохнул очень глубоко и вскочил. Она подняла голову, обернулась:

— Что случилось?

— То же, что и раньше, — нервно выдохнул он. — Некачественно ты меня простила, не помогло.

Она убрала ноги с дивана и села ровно, виновато глядя на его встрепанную и сгорбленную фигуру, он казался таким измученным, что стало очень стыдно.

— Я сейчас позвоню Крису, — тихо вздохнула она, доставая телефон. — Может, он подскажет что-то другое.

Льюис взял трубку почти сразу:

— Да, малыш.

— Слушай, — она виновато скосила глаза на Стивена и понизила голос, — я его простила, но это не помогло, он опять это видит.

— Значит, плохо простила, — усмехнулся Крис. — А из-за чего вы поссорились, что ты его так качественно отделала?

— Не сошлись во вкусах по поводу музыки, — иронично фыркнула Стеф. — Слушай, правда, может, есть другой способ? Как обычно снимают все эти сглазы и проклятия?

— Ой, малыш… — тяжко вздохнул парень. — Если честно, снимать — не мой профиль. Я охренел, когда ты мне на парковке лицо заживила, за секунду, без ритуалов и даже не прикасаясь. Я так не смогу, даже если очень захочу. Лечить, снимать сглазы и всякие "венки безбрачия" — это женская магия, старая и деревенская, как раз в стиле твоих "Рецептов". Ты поищи, может там есть.

— Нету, я свои "Рецепты" на память знаю, — обреченно вздохнула Стеф.

— Ну тогда не знаю даже… попробуй что-нибудь совсем дремучее, типа яйцом выкатать. Знаешь, бабки-ворожки так снимают всякую пакость? Берут яйцо и катают, только не спрашивай меня, я этого никогда не видел.

— А я видела… — Стефани задумчиво замолчала, вспоминая, откуда у нее в голове эта картинка — бабушка стоит над какой-то женщиной и катает по ее спине яйцо, что-то тихо шепча.

— Ну отлично, пробуй, — улыбнулся Крис, — потом расскажешь.

— Хорошо, спасибо.

Она положила трубку и подняла взгляд на Стивена:

— У тебя яйца есть? — На его помятом и усталом лице появилось странное выражение, как будто он надеется что то, что он только что услышал, ему послышалось. Она заметила как его глаза становятся больше и круглее, с трудом сдержала улыбку и шепотом уточнила: — Куриные, дурак.

Он зажмурился и хлопнул себя по лбу, тихо смеясь, она не выдержала и тоже рассмеялась, смущенно пряча взгляд. Он с усилием сделал серьезное лицо и качнул головой:

— Куриных нету, можно сходить в столовку и попросить у тети Тили. А что?

— Крис посоветовал… — сказала она и запнулась, вдруг вспомнив.

"А ведь в моих "Рецептах" есть страничка с заглавием "Прогнать дурной сон у ребенка", я ее не читала, потому что детей у меня нет и не предвидится, поэтому не сразу вспомнила.

А вдруг поможет?"

Она опять потянулась за сумкой, радуясь, что сунула "Рецепты" туда, рассчитывая взять их с собой домой. Открыла, быстро пролистала, нашла нужную страницу.

"Если ребенок плохо спит, плачет во сне или разговаривает, дрожит, потеет или становится неспокоен, нужно давать на ночь отвар пить…"

"Пропускаем отвар, я не поеду сейчас в аптеку."

"А еще можно другое сделать, мать или другая ведунья должна взять ребенка на руки, к себе прижимая, умывать проточной водой три раза и наговор читать. Потом лицо вытереть подолом и качать, к себе прижимая, пока не уснет. Как уснет, можно ложить в люльку, спать будет тихо и хорошо."

"М-да…"

Стеф глубоко медленно вздохнула, поднимая взгляд от тетрадки на "ребеночка", еще раз вздохнула и спрятала "Рецепты" в сумку.

— Вставай.

Стивен поднял на нее усталый и бесконечно терпеливый взгляд, вздохнул еще тяжелее, чем она, и со скрипом поднялся на ноги. Стефани смерила его взглядом с ног до головы, опять вздохнула и обреченно закрыла глаза, потирая лоб и ругая себя за вчерашнюю несдержанность.

— Я тут долго стоять буду? — недовольно буркнул Стивен, Стеф встала и пошла в ванную, открыла дверь, осмотрела маленькую комнату:

— У тебя есть табуретка или что-то вроде?

— Кресло на втором этаже, принести?

— Нет, оно сюда не влезет. — Она опять схватилась за голову, убеждая себя, что в ее "Рецептах" все очень условно и достаточно будет его умыть и прочитать стишок.

Услышала за спиной шаги, Стив подошел и тоже заглянул в ванную, спросил:

— Зачем тебе табуретка?

— Мне надо каким-то образом тебя умыть, — с нервным смущением фыркнула Стеф, — а потом вытереть подолом, которого у меня нет.

— Я наклонюсь, — криво усмехнулся Стивен, добавил шепотом: — Бедные маленькие люди…

— Я не маленькая, — вызверилась она. — Это ты безразмерный, а у меня нормальный средний рост.

— Ой, — он махнул рукой и фыркнул, явно издеваясь, — для меня вы все маленькие. Просто есть маленькие, — поставил ладонь на ее макушку и улыбнулся, потом показал высоту примерно на уровне пояса, — а есть крохотные. Так что ты не комплексуй, не стоит, — снисходительно похлопал ее по макушке, заставив дернуться, злобно сбрасывая его руку.

Стивен усмехнулся и обошел ее, проходя в ванную, она с трудом протиснулась следом, попыталась пробраться к умывальнику, но в тесной комнате было так мало места, что ему для это пришлось выйти, а потом зайти заново. Стефани с трудом вписалась между душевой кабиной и унитазом, Стивен попытался наклониться к раковине, но все равно получалось либо далеко, либо неудобно.

— Стань на колени, — наконец предложила Стеф, парень бросил на нее недовольный взгляд и пробормотал:

— Где-то я уже это слышал, — но на колени все-таки опустился, злым шепотом добавив: — Сраная магия…

— Помолчи, — поморщилась Стефани, открывая воду и пытаясь вспомнить точные слова наговора, — ты мне мешаешь. — Он возмущенно фыркнул, но ничего не сказал, она чуть улыбнулась и добавила: — Я скажу, когда можно будет говорить.

На пару секунд закрыла глаза, сосредотачиваясь, нервно подрагивающей рукой набрала воды и стала его умывать, три раза, как написано. Ощущения были странные, она не знала, куда деть глаза от смущения, но при этом, было приятно к нему прикасаться, пусть и по такой глупой причине. Стивен морщился, она пыталась не смеяться, читала наговор под нос, так тихо, как только могла. Почему-то казалось стыдным читать такой глупый стишок, она боялась, что он разберет слова и будет потешаться. После третьего умывания она закрыла воду, шепнула ему:

— Закрой глаза, — подождала, пока он зажмурится, и аккуратно вытерла его лицо низом футболки, мысленно ругая себя за то, что не надела утром чего-нибудь помягче и поприятнее на ощупь. Вспомнила, что дальше надо его "качать, прижимая к себе, пока не уснет" и окончательно смутилась.

— Стив, э… по условиям ритуала, мне нельзя от тебя отходить, пока ты не уснешь. — Он скривил обреченную морду и пожал плечами, она вспомнила, что запретила ему говорить, добавила: — Говорить уже можно.

— Нельзя — не отходи, — невозмутимо отвернулся он. — Все, вставать можно?

— Вставай и иди ложись.

— А мы поместимся на этой полуторке?

Он сказал это так равнодушно, как будто обсуждал объем кузова и габариты багажа. Стефани криво улыбнулась:

— Я посижу рядом на полу, ложись.

— Как хочешь.

Он вышел из ванной и снял мокрую футболку, Стефани опустила взгляд на свою, брезгливо оттянула низ двумя пальцами — ее футболка была гораздо мокрее, несмотря на все усилия, они заляпали водой всю ванную. Когда она со вздохом подняла глаза, то увидела Стивена, который замер с новой футболкой в руках, глядя на нее со смесью раздражения и сочувствия. Вздохнул и протянул футболку ей, а сам открыл полку и взял себе еще одну. Стефани благодарно улыбнулась и пошла в ванную переодеваться, а когда вышла, Стив уже лежал на кровати и задумчиво смотрел в потолок. Она бросила свою мокрую футболку на полку, села на пол, оперевшись спиной о кровать, и постаралась прогнать из памяти те две секунды, в течение которых он протягивал ей футболку и ей пришлось-таки поднять на него глаза.

"Дэн сказал, что Эванс ходил в спортзал. Начал с месяц назад, а бросил позавчера. Месяц назад, это когда я пошутила о том, что мне нравятся голубоглазые блондины, кудрявые и накачанные, а он пощупал бицепс и пошутил, что он до моих запросов явно не дотягивает…

М-да, я пошутила, он пошутил, мы посмеялись и сменили тему. А он взял и начал ходить в тренажерку. Мари сказала, что я не переношу табачный дым — он взял и бросил курить. Я сказала, что хожу слушать, как он играет — он начал репетировать дома. Я сказала, что мне нельзя в школу — он пробил колесо нашей машины, соврал врачам и выгородил меня перед всем миром.

А я? Я что для него сделала? Песню написала? Пф, ерунда, эта песня была даже не ему, он просто оказался в нужном месте в нужное время.

Я приношу ему одни неприятности, он был прав, когда говорил об уважении, его во мне нет и никогда не было, я считаю всех людей одинаково заменяемыми и одинаково недостойными влиять на мое настроение, мнение и мою жизнь. Наверное, это плохо."

Стивен вздохнул и завозился на кровати, она повернула голову и столкнулась с ним взглядами, вопросительно двинула бровями, он дернул уголком губ и шепотом признался:

— Не могу я так спать.

— В чем проблема? — так же шепотом спросила она, он замялся и отвел взгляд, она предположила: — Курить хочется?

— Да, — с готовностью согласился он, она пожала плечами и отвернулась:

— Хочется — кури, я открою окна и отойду подальше.

— Не буду, — нервно буркнул он, она опять посмотрела на него:

— А при Мари ты курил.

— Мари нравится запах дыма, Алекс тоже при ней курит, — поморщился Стив, — и вообще, я ее как женщину не воспринимаю.

— А как ты ее воспринимаешь? — усмехнулась Стеф, он тоже улыбнулся:

— Как что-то среднее между младшей сестрой и покемоном.

Стефани хихикнула, представив нарисованную Мари с зигзагообразным хвостиком, округляющую глаза и произносящую: "Пика-пи". Закрыла рот ладонью, чтобы не засмеяться громче, заметила как на нее смотрит Стивен… странно смотрит. Как Алекс на Мари, когда она не видит.

"Ты говорил, что тоже умеешь так смотреть. Я не верила."

Он заметил ее взгляд и резко отвел глаза, Стефани чуть повернулась, уложила локти на край кровати и склонила голову к плечу, вкрадчивым шепотом спросила:

— А как ты воспринимаешь меня? — Он слабо улыбнулся, поднял на нее печальный, понимающий взгляд и тихо ответил:

— Как солнце. — Она подняла брови, его улыбка стала кривоватой, а голос саркастичным: — На которое можно посмотреть в телескоп только два раза в жизни.

— Левым глазом и правым? — с горьким сарказмом фыркнула Стеф, он кивнул:

— Именно, — медленно обвел взглядом ее лицо, губы… потом с усилием перевел взгляд на глаза и тихо добавил: — Один раз я уже посмотрел, мне хватило.

Она прикусила губу и выдохнула, отводя глаза, он перевернулся на другой бок и когда она опять на него посмотрела, увидела только растрепанный затылок. Почувствовала острое желание запустить пальцы в его волосы и скорее отвернулась, закрывая лицо руками и пытаясь прогнать навязчивые видения со Стивеном в главной роли, сменяющие друг друга с бешеной скоростью и становящиеся все откровеннее.

Его взгляд как будто запустил какой-то дьявольский механизм у нее внутри, и теперь этот механизм все быстрее набирал обороты, разгоняя сердце и заставляя память подбрасывать новые и новые картинки.

"Господи, да что со мной… уймись, дурочка, он только что ясно сказал, что не хочет продолжения."

Она кусала губы, стараясь не дышать слишком громко, но понимала, что так близко он все равно все слышит. Вспоминала его взгляд, такой загнанный, безнадежный и обреченный. И такой голодный.

"Как будто то, что он делает, не совпадает с тем, что ему хочется делать.

О, да, детка, я отлично знаю это чувство. Когда твоя ладонь на моем плече обжигает и лишает здравого смысла, когда ты все видишь, гад, все… и спрашиваешь: "Убрать?". И я говорю: "Да", хотя мысленно умоляю сжать сильнее.

Откровенное лицемерие, прозрачное, как пеньюар шлюхи, древнее, как сама жизнь. Видеть, но делать вид, что не видишь. Чувствовать, но делать вид, что тебе наплевать. Набивать себе цену, вынуждая любимого человека делать первый шаг и открывать карты раньше, чем откроешь свои. И тот, кто сдастся первым, навсегда останется на положении того, кто любит, в то время как второй останется тем, кто позволяет себя любить.

Парные танцы с мечами вокруг собственного эгоизма."

Стивен вдруг дернулся и сел, нервно потер лицо и рыкнул:

— Эта хрень тоже нифига не помогла, — злобно посмотрел на Стеф и выдохнул, успокаиваясь, спросил уже тише: — Ты уверена, что все сделала правильно?

Она напряглась и отвела взгляд, лихорадочно пытаясь придумать отмазку, встала и не поднимая головы, пошла к оставленной на столе сумке:

— Сейчас я посмотрю.

Уткнулась в тетрадь, пытаясь успокоиться и что-нибудь выдумать.

"Блин, как же не хочется признаваться, что это рецепт для детей…

А что ему сказать? Что? Черт, черт, черт…"

Рядом раздался ехидный смешок, с той стороны, где никого не было. Стефани подняла глаза и они резко округлились — на столе сидел черт и ухмылялся. Она испуганно скосила глаза на Стивена, но он, похоже, ничего не заметил.

"Привет."

— Здравствуй, ведьма, — лениво улыбнулся черт, Стивен дернулся и развернулся к ним, опасливо осматриваясь:

— Ты это тоже слышала?

— Что? — сделала невинные глаза Стеф, он пару секунд в упор посмотрел на нее, выдохнул и махнул рукой:

— Ничего, меня уже глючит от недосыпа. Ты что-нибудь вычитала?

— Нет, не отвлекай меня, — огрызнулась Стефани и опять уткнулась в тетрадь, мысленно приказывая:

"Не говори больше вслух. Кивай или объясняйся жестами, понял?"

Осторожно подняв глаза, она увидела как черт радостно кивает, и усмехнулась.

"Ты можешь мне чем-нибудь помочь, воображаемый мой друг?"

Черт беззвучно рассмеялся и закивал.

"Тогда скажи, почему ему не помогает то, что я делаю?"

Черт изобразил двусмысленный финт бровями и чеширскую улыбку.

"И что это значит? Я неправильно задаю вопрос?"

Еще один радостный кивок.

"Ладно… тогда, спросим так. Ему это все не помогает потому, что я его не простила?"

Черт театрально возвел глаза к небу и хлопнул себя по лбу, как будто восхищаясь ее тугодумием. Стефани злобно поджала губы.

"То есть, я его правильно простила? Должно все пройти?"

Кивок.

"А почему не прошло?"

Черт опять вздохнул, изобразил ладонью приглашающий жест, как будто призывал ее продолжить мысль.

"Почему не прошло… Так, стоп. Если я все сделала правильно, то точно должно было пройти. И откуда я знаю, что не прошло? Потому, что он так сказал?"

Черт радостно воздел руки к потолку, сложил их в молитвенном жесте и изобразил истовую благодарность небесам за то, что послали ей немножечко мозгов.

"Не переигрывай, ты, вообще-то, нечистая сила."

Нечистая сила скривилась и показала язык. Стефани улыбнулась.

"Значит, у него все прошло?"

Радостный кивок.

"Когда?"

Черт махнул рукой, как будто "сто лет назад", она улыбнулась.

"У него все прошло. А он строит из себя умирающего, чтобы я посидела тут, помучилась и полечила его."

Это не было вопросом, но черт все равно ехидно кивал и хихикал. Стефани улыбнулась, закрывая тетрадь:

— Я все сделала правильно, Стив. Умыла, прочитала наговор, не отходила. Все должно было пройти, я не знаю, почему это не сработало.

Стив так раздраженно посмотрел на нее, что она мысленно восхитилась его актерским мастерством.

"Вот это талант. А как он вскакивал с кровати с таким лицом, как будто только что выпутался из кошмарного сна? Прелесть, какой актер.

А еще говорил об уважении, не врет он мне, рыцарь, блин.

Все врут."

Это тоже не было вопросом, но весело кивающий черт добавил ей уверенности. Она подошла к кровати и села на пол, с убитым и растерянным видом потирая лоб, виновато подняла глаза на Стива:

— Я не знаю, что еще можно сделать. Я все сделала, как написано.

Он злобно потер лицо и пробурчал:

— Может "не отходить" от меня надо как-нибудь поближе?

— Как поближе? — на этот раз смущение было почти настоящим, хоть внутри и билась злая радость от того, что она точно знала, что он прикидывается.

— Вот так, — Стивен сдвинулся на край и похлопал ладонью по кровати рядом с собой: — Ложись. — Она сделала большие испуганные глаза, он поморщился: — Не выделывайся, а? Я спать хочу.

Она с огромным трудом сдержала смешок, черт ухохатывался, зажимая рот двумя руками, Стивен делал независимую усталую морду. Стефани обреченно вздохнула и легла на край, чуть не падая, Стивен тут же развалился, заняв все остальное пространство и толкаясь, фыркнул:

— Ты слишком большая.

— Я? — возмутилась Стеф, он пожал плечами:

— Ну не я же, — Опять стал умащиваться, толкая ее плечом: — Подвинься.

— Слышишь, — возмутилась Стефани, в свою очередь пихая его, — ты оборзел.

— Это моя кровать, — опять толкнул ее Стив.

— Так я пошла? — с надеждой вскочила Стеф, он тут же схватил ее за локоть:

— Лежать. Сама меня прокляла, давай теперь снимай.

— А ты подвинься и не борзей.

— Ладно, — он хмуро отодвинулся на край, она легла на своей половине, они затихли, напряженно прикидываясь каждый по-своему. Через пару минут Стивен расслабился и задышал ровно, Стеф скосила глаза на черта, сидящего у них в ногах.

"Он правда спит?"

Черт ухмыльнулся и отрицательно покачал головой, Стефани улыбнулась с предвкушением, заставив черта радостно потереть ладони. Очень осторожно сползла с кровати, встав на колени и опираясь локтями на подушку, мягко погладила парня по щеке, отодвинула упавшие на лицо волосы… едва прикасаясь, провела пальцем по подбородку и по краю губ… медленно наклонилась к его губам, очень медленно, с удовлетворением наблюдая, как бешено бьется венка на его виске.

"Качественно прикидываться спящим очень сложно, друг мой."

Наклонилась еще ниже, замерла, остановив свои губы в сантиметре от его губ. И медленно, раздельно прошептала:

— Размечтался.

Его лицо пораженно дрогнуло, выдавая его с потрохами, Стефани фыркнула, выпрямляясь и садясь на край кровати, усмехнулась:

— Хватит, все, спалился уже, — поправила одежду и встала, — мне пора.

— Куда? — недовольно буркнул Стивен, маскируя смущение раздражением, — я, вообще-то, еще не уснул.

— Уснешь и без меня, — усмехнулась она, потянулась за своей мокрой футболкой, но поняла, что на полке ее нет. Сложила руки на груди и ехидно вздохнула: — Где моя футболка?

— Я откуда знаю? Вспоминай, где ты ее оставила, — фыркнул Стивен, черт в это время размахивал руками, привлекая внимание Стеф, а когда привлек, стал азартно тыкать пальцем куда-то в угол кровати. Она понимающе улыбнулась и села рядом со Стивеном, проникновенно заглянула в глаза и сказала, стараясь, чтобы в ее голосе не прозвучало издевки:

— Милый мой друг… я прекрасно знаю, где моя футболка. И лучше бы тебе ее отдать самому, а не продолжать упорствовать во грехе. А на будущее, попрошу тебя запомнить, самообман — путь в никуда, я знаю, я его уже прошла до конца, потом пришлось возвращаться.

Он бросил на нее неуверенный взгляд, усмехнулся:

— При чем тут самообман?

— При том, — улыбнулась Стеф, — что если ты хочешь, чтобы тебя поцеловали или повалялись рядом с тобой в кровати, достаточно попросить. — Он фыркнул с таким видом, как будто она сморозила несусветную глупость, она кивнула: — Вот об этом я и говорю. Для того, чтобы попросить, нужно сначала признаться себе, что ты этого хочешь. А для тебя это слишком круто.

— Хватит нести чушь, — поморщился он, она рассмеялась:

— Хватит пафосно возвращать мне мои вещи, а на следующий день тырить новые, — Указала глазами на угол кровати, на который показал черт, улыбнулась еще ехиднее: — Доставай.

Он отвернулся, маскируя смущение злостью, нервным движением откинул угол одеяла и протянул Стеф ее футболку:

— Довольна?

— Еще бы, — она улыбнулась, рассматривая мятую ткань, вздохнула: — Слушай, а зачем тебе мои вещи? Ты что, спишь с ними? — Он резко отвернулся и залился краской так густо, что она пораженно ахнула и рассмеялась: — Стив, господи, да ты извращенец. А с духами моими ты что делал, интересно? — Он покраснел еще сильнее и процедил:

— Не твое дело.

— Ах, как неуважительно, — наигранно возмутилась она. — Врать, тырить вещи, грубить — неужели это ты, мой высокоморальный друг?

— Ты куда-то торопилась, нет? — он отвернулся, уставившись в стену и раздраженно перебирая пальцами край одеяла.

— Я никуда не спешу, — гораздо спокойнее вздохнула Стеф, — и даже могу помочь тебе, наконец, уснуть. Хочешь?

— Давай, — обреченно вздохнул он, она мягко улыбнулась:

— Ложись, — подождала пока он уляжется, подсела ближе и чуть наклонилась: — Посмотри на меня, — Стивен не с первой попытки все-таки поднял на нее глаза, в которых читалась все та же обреченность и жажда. Она нежно улыбнулась и шепнула: — Спи.

Он закрыл глаза и расслабился, задышал спокойнее. Стефани все еще не отрывала взгляда от его лица, борясь с пронзительным желанием сделать что-нибудь необдуманное и восхитительное. Дыхание учащалось, от выкрутасов сердца шумело в ушах, в глазах темнело пульсацией, как будто она уже много часов шла в гору с огромным грузом на плечах.

Он притягивал, дикое желание прикоснуться к нему хотя бы кончиками пальцев затмевало все возможные последствия, Стеф глубоко вдохнула, пытаясь взять себя в руки, и отвернулась.

Легче не стало. Она очень тихо сползла с кровати, села на пол и сцепила пальцы, сражаясь за каждую секунду благоразумия. Жажда была сильнее благоразумия и постепенно продавливала барьер ее самообладания.

Стефани прикусила губу, смиряясь с тем, что все-таки не выдержит, обернулась через плечо и с радостью увидела прекрасную возможность унять свою иссушающую жажду и при этом обойтись малой кровью. Пересела чуть дальше, очень осторожно положила голову на край кровати, щекой на его расслабленную ладонь, закрыла глаза, чуть не скуля от счастья. Ощущение было такое, как будто она пришла с улицы морозным январским вечером, уставшая и разбитая, сняла мокрую обледеневшую одежду и набрала ванну, а теперь медленно опускается в горячую воду, умирая от удовольствия.

"Господи, как хорошо… как я могла сразу не понять, что он — именно то, что надо? В тот вечер, возле родника, мне было так здорово.

Наверное, это ощущение из тех, которые не ценишь по-настоящему, пока не потеряешь. Я потеряла. И теперь вынуждена урывать микроскопические кусочки счастья, на которые не имею права, но которых так хочется."

Она почувствовала, как под опущенными веками закипают слезы и не стала их сдерживать — никто не увидит, пускай. Подумала, что поступает именно так, как пытался недавно поступить он, грустно улыбнулась и задумалась.

"Интересно, что было бы, если бы я ему подыграла? Если бы не раскрыла его маленькое вранье и просто поддалась, позволив себе уснуть рядом или даже что-то большее, спонтанное и необдуманное… А вдруг все было бы не так?

Что я сделала… Вот нужна была мне эта футболка, неужели было так важно его разоблачить, такую несерьезную слабость, такую глупую и милую. Неужели он правда спал с моей одеждой? И духи тоже… Я ими так редко пользуюсь, даже не заметила, что они пропали.

Я такая забавная, рассуждала про самообман и про то, что если чего-то хочешь, можно просто попросить. А сама? Молюсь на синицу в руках, даже не претендуя на журавля, заранее соглашаясь, что я его не стою и даже пробовать будет наглостью. Такая нахальная и уверенная, мисс Сарказм, лучшая танцовщица с мечом вокруг собственного эгоизма."

Она попыталась отбросить невеселые мысли и открыла глаза, поняла, что Стивен на нее смотрит из-под ресниц, и виновато улыбнулась, жалким шепотом попросив:

— Я тут еще минуточку полежу, можно?

— Стеф, от этого только хуже.

— Пожалуйста.

Он закрыл глаза и отвернулся к стене, но она успела увидеть их выражение. Обреченность и жажда, и отчаянная надежда, ни на чем не основанная, но такая сильная. Она улыбнулась.

"Хочется разорваться надвое, дружище? Мне это так знакомо, это чувство, которое заставляет ненавидеть собственную слабость, этот взгляд, который я не раз видела в зеркале, эта дрожь голоса, когда говоришь неправду.

Решительное "нет" и мысленное "да, пожалуйста, да".

Ты крепкий орешек, Стив, но неприступных твердынь не бывает. Замок, который нельзя взять штурмом, берут осадой, а тот, который не получается взять осадой, берут изнутри. Все зависит от таланта нападающего и твердости защитников, это противостояние может длиться очень долго, ты не сдашься просто так.

Но у меня есть одно преимущество — я точно знаю, что ты хочешь проиграть.

И я подарю тебе это поражение."

Она решительно выдохнула и выровнялась.

— Мне пора. Приятных снов.

— Пока, — он отвернулся к стене и тихо добавил: — Дверь захлопни.

— Хорошо, — она сходила к столу за сумкой, проверила телефон и "Рецепты", обулась… посмотрела на Стивена и подошла к кровати, опять опускаясь на колени. Медленно поцеловала его в висок и прошептала:

— Это последний раз, когда я тебя целую сама. В следующий раз тебе придется попросить.

Он молчал, она поднялась и вышла из трейлера, закрыв за собой дверь. Ей не нужен был ответ, она и так прекрасно знала, о чем он думает.

* * *

Когда она сняла со стекла сканера последнюю партию полосок, все давно спали. Море времени ушло чисто на то, чтобы пронумеровать полоски и выровнять помятые, а уж на то, чтобы аккуратно разложить… Почти две тысячи ленточек по четыре миллиметра шириной, на максимальном разрешении и в цвете. Получился большой архив, который она в приступе маниакальной паранойи скопировала на все, что только могло хранить информацию. Десяток файлообменников, три почтовых ящика, телефон, электронная книжка, плейер, четыре флешки и даже диск, который уже больше года висел на стене в качестве украшения.

И только вытащив диск из дисковода и опять прилепив на стену, Стеф вздохнула с облегчением — теперь с бесценными обрезками точно ничего не случится, даже если сгорит ее дом и все сервера гугла одновременно. Только подумав об этом, она мигом спохватилась и пожелала своему дому и святому гуглу жить долго и счастливо, выключила сканер и надела наушники, решив послушать что-нибудь перед сном. Набрала в строке поиска свой любимый клип… и замерла с открытым ртом — контекстная реклама скромно уведомляла ее, что эта группа завтра дает концерт в ее городе.

"О мой бог… А я ведь совсем недавно так об этом мечтала. Завтра… Не стоит даже надеяться купить билет за двадцать часов до концерта, это нереально. Разве что у перекупщиков на входе, но на это не стоит особо рассчитывать. Да мне и идти-то не с кем, придумала тоже, в ночь на понедельник идти на концерт. Забудь."

Она включила клип, послушала первый куплет и выключила. Включила ту же песню, но лайв-запись, с прошлогоднего концерта. Развернула на весь экран и сползла по креслу, с восторгом глядя на взмыленного вокалиста, и с дичайшей завистью — на сходящую с ума толпу. Ей так остро захотелось быть там, с ними, в этой беснующейся, колышущейся массе разрисованных и проклепанных счастливчиков, прыгающих и залезающих друг другу на плечи, орущих и тыкающих в небо "козу", поющих хором такую супер-охренительную песню, несколько десятков тысяч человек, орущих хором — сдуреть можно от счастья.

Ей стало до слез обидно, что она туда не попадет. Завтра. Через каких-то двадцать часов в десятке кварталов от нее будет петь вот этот сумасшедший парень, будут играть эти замечательные ребята, будет орать от восторга огромная толпа народу. А она будет сидеть дома.

На глаза навернулись слезы обиды и раздражения, она остановила видео и опять открыла поисковик.

"Какого черта, спрашивается? Чего я ною? Будет не с кем — пойду сама. Не будет билетов — дам взятку кому-нибудь. Все что угодно можно организовать, было бы желание."

Сайт фирмы-организатора концерта закрыл цену на билеты красноречивой блямбой "все билеты проданы", но Стефани это не остановило. Она прошерстила пять страниц результатов поиска, пока не смирилась с тем, что через интернет она билеты точно не купит. Опять открыла страницу организатора, задумалась.

"Откуда мне знакомо их название?

Ах, да, эта фирма снимала клип для Эр Джея, они подарили мне футболку и сумку с логотипом."

А Эр Джей подарил свой диск "Rеbоrn", написав на обложке: "Самой грациозной танцовщице мира, с пожеланием добра и любви. А ниже написал свой номер телефона, с предложением звонить, если вдруг что понадобится.

Она встала, доставая с полки тот самый диск, открыла коробку, развернула обложку, всматриваясь в летящий почерк и смайлик с котом, вспомнила тот вечер.

…последний день съемок, половина первого ночи, все уставшие настолько, что уже даже злиться не могут, а просто механически выполняют свою работу, хореограф курит прямо на площадке, ему никто ничего не говорит, всем уже наплевать. Помощница режиссера спит на стульях в углу зала, у нее на животе спит белый кот Эр Джея, а Стеф спорит с режиссером, пытаясь не опираться на левую ногу. Режиссер, уставший орать и спорить, уже не надеется настоять на своем, но по инерции продолжает пытаться ее утихомирить: — Стефани, ты не прыгнешь лучше, ты устала.

— Прыгну, — уперто возражает она, — я сейчас пять минут отдохну, выпью кофе и прыгну. Честно.

— Господи, зачем? — обреченно хватается за голову мужчина и возводит глаза к потолку, как будто надеется, что высшие силы пошлют благоразумия этой сумасшедшей женщине и она уймется. — Хватит, Боб уже подтвердил, что так как есть вполне сойдет.

— Ну нет, ну неужели вы не видите, — чуть не прыгает на месте она, возмущаясь его непониманию и нежеланию принимать очевидное. — Ну здесь же надо выше, "вполне сойдет" — это совсем не то. Будет круто, я прыгну, честно, — Она складывает ладони и изображает кукольные глазки: — Ну пожалуйста-пожалуйста. Один раз. — Лицо режиссера дрогнуло, поддаваясь давлению, она усилила нажим: — Один, только один, если не получится, я больше не буду просить. Пожалуйста…

— Ладно, — со смесью злости и восхищения вздыхает он, она подпрыгивает с восторженным: "Да" и убегает на улицу.

И только усевшись на ступеньках внутреннего двора и облокотившись спиной о колонну, позволяет себе потереть дико болящие ноги. За спиной открывается дверь и рядом садится симпатичный чернокожий парень с дрэдами, сверкает белоснежной улыбкой и протягивает ей стаканчик:

— Ты кофе забыла.

— Спасибо, — улыбается Стеф, выпрямляя ноги и глядя в небо, она настолько устала, что говорить не хочется. Он тоже облокачивается о колонну и тихо спрашивает:

— Почему ты так вцепилась в этот несчастный прыжок? Хореограф же сказал, что и так нормально.

Стеф невесело фыркнула:

— Нормально — это значит "плохо, но переделывать не хочется". А я такое не люблю, взялись — делайте отлично, тем более, на такую песню. — Она отпила кофе и глубоко вдохнула, поднимая распахнутые во вселенском объятии руки к небу: — Там ведь такой момент. Затухание, потом ровный слабый фон, пауза, а потом взрыв, — Она запрокинула голову, закрывая глаза и с тихим стоном качая головой: — Это так круто, так мощно, как будто последний вдох перед смертью, а после вдоха…

— Смерть, — тихо вставил парень.

— И возрождение, — выдохнула Стеф. — Это как взлетающий из костра феникс, это магия. Это самый главный момент песни, его нельзя сделать "нормально", его надо делать офигенно.

— Главный момент — это соло, — с улыбкой возразил он, она повернулась к нему с таким лицом, как будто он сказал полную ересь:

— Ты с ума сошел? Ты песню слышал вообще?

— Я ее написал, — зубасто улыбнулся Эр Джэй, — и я согласен, ладно, я это… просто так сказал. — Он поднял свой стаканчик с кофе и широко улыбнулся: — Мне нравится твой подход.

— Спасибо, — вздохнула она, отпивая кофе и опять поворачиваясь к звездам, замолчала. Парень тоже отпил кофе и тихо сказал:

— Как думаешь, где-то там, в далеких мирах, есть иные цивилизации?

— Думаю, есть, — улыбнулась Стеф, — и возможно, они даже на нас иногда смотрят, но не хотят связываться с такой глупой формой жизни. А ты как думаешь?

— Я тоже думаю, что есть, — решительно ответил он, — и даже здесь когда-то были. А потом улетели, оставив нас под присмотром котов.

— Котов? — округлила глаза Стефани, Эр Джэй рассмеялся, закивал:

— Да, я так считаю, можешь называть меня психом, — отпил кофе и загадочно улыбнулся: — Коты правят миром, да. Мой Снежок, например, помог мне выбрать тебя для клипа, веришь? И еще в его присутствии мне дико прет вдохновение.

— Я должна сказать спасибо за приглашение на съемки твоему коту? — подняла бровь Стеф, он рассмеялся:

— Ну, вообще-то, тебя выбрал я, он только подтвердил, что ты подходишь. И, как видишь, он не ошибся.

Стефани тоже рассмеялась, отпила кофе, потерла колено. Парень заметил, его тон стал чуть серьезнее:

— Ты уверена, что прыгнешь?

— Да, — без колебаний ответила Стеф. — У меня всего одна попытка, было бы две — я бы сомневалась. А если одна — я не имею права сделать плохо. — Улыбнулась и подмигнула: — Все будет идеально, как твоя песня.

Он польщенно засиял и полез во внутренний карман:

— Я сейчас тебе напишу кое-что, — заскрипел ручкой, щурясь в неярком свете напольных светильников, — но не отдам. Отдам потом, когда ты прыгнешь так идеально, как сказала.

Она улыбнулась и протянула руку:

— Давай.

— Потом, — прижал диск к груди он, Стефани качнула головой:

— Я прыгну так, что ты офигеешь. Давай сюда.

Парень замер на секунду, с недоверием и восхищением глядя ей в глаза, выдохнул и опять достал ручку, что-то дописал. Закрыл коробку и протянул ей:

— Ты прыгнешь. Не знаю, откуда я это знаю, но я тебе верю.

— Спасибо, — она взяла диск, пробежала глазами надпись и удивленно вскинула брови: — Это твой телефон?

— Ага, — он улыбнулся и поднял взгляд в небо, — звони, если что-то понадобится. Я конечно не всесилен, но у меня есть деньги, связи, вдохновение и кот. Может, когда-нибудь что-то из этого тебе пригодится.

— Хорошо, — рассмеялась она, — если срочно нужен будет кот, я вспомню о тебе.

Он тоже рассмеялся и уже спокойнее добавил:

— Я на полном серьезе. Хотя, можешь звонить просто поболтать.

— Как скажешь, спасибо, — она допила кофе и встала: — Пойдем, пора привнести кое-что особенное в мир современного искусства.

Он тоже допил кофе и пошел за ней, а через несколько минут она сделала то, что покорило сердце Криса и еще очень многих людей…

"Мой апогей самоуверенности. Классный был вечер."

Стефани задумчиво улыбалась, похлопывая коробкой от диска по ладони. Опять посмотрела на номер телефона, прикусила губу, перевела взгляд на монитор.

"А вот возьму и позвоню"

Вспомнила, как гипнотизировала эту надпись каждый вечер после того, как закончились съемки. Думала, было ли это легким флиртом и приглашением к общению, или просто минутным порывом, капризом знаменитости? Анализировала его голос и слова, гадала, мечтала, но в конце концов всегда упиралась в мысль "кто он и кто я, нафига я ему сдалась?" и не звонила.

"Эр Джэй — звезда, он меня, скорее всего, даже не вспомнит. Хмуро спросит, откуда у меня его телефон, и попросит не надоедать больше."

Стефани опять открыла видео с концерта, со стоном уронила голову на стол и решительно взяла телефон. Он взял трубку после второго гудка:

— Алло?

— Привет, — она растерялась, смущенная тем, что он ответил так быстро и она не успела приготовиться и собраться, поэтому выпалила первое, что пришло в голову: — Как дела?

— Да в порядке, хотя могло бы быть и лучше. А у тебя?

— У меня тоже в порядке, — нервно усмехнулась она, — но если ты согласишься мне помочь, то я буду вообще счастлива.

— Хм, — с улыбкой протянул он, — я попробую, если ты представишься.

— Ой, — смутилась она, — Стефани Росс, я снималась…

— Стеф, — мгновенно узнал он, — привет, рад тебя слышать. Что это ты решилась позвонить, да еще и в такое время? Что-то случилось?

— Время… — она посмотрела в угол экрана и, зажмурившись от стыда, хлопнула себя по лбу — половина второго ночи, — Прости, блин, я не глянула на время…

— Да ладно, я не спал, — рассмеялся он, — так что у тебя случилось?

— Да в общем-то ничего страшного, — замялась Стеф, — просто я очень хочу на концерт Сри Дейс Грейс, о котором слишком поздно узнала. А организатор — твоя компания, вот я и подумала…

— Да без проблем вообще, — радостно воскликнул он. — Сколько вас будет?

— Не знаю, — замялась она, — трое.

— Хорошо, — он чем-то заскрипел, стало плохо слышно, как будто он прижал трубку плечом. — Билетеру говоришь, что ты — вип, охраннику на вип-секторе говоришь свою фамилию, если возникнут вопросы, говоришь, что ты от меня. Я не пишу конкретно, сколько вас, пропустят всех, кого приведешь.

— Спасибо, — чуть не плача от счастья и благодарности протянула Стефани. — Слушай, ты не представляешь…

— Да пожалуйста, мне не сложно, обращайся… Черт. Снежок, твою мать, куда? — Раздался дикий грохот такой силы, что Стефани пришлось отодвинуть трубку от уха. Эр Джэй обреченно выругался, хмуро пояснил: — Не обращай внимания, это мой сраный кошак упал с потолка. Отрастил задницу, мохнатый ушлепок…

— С потолка? — еле сдерживая смех, округлила глаза Стеф, парень фыркнул и с сарказмом пояснил:

— Да, с потолка. Эта пушистая задница — птица высокого полета, откуда зря он не падает. И куда зря тоже… Расхреначил к чертям барабанную установку Джима, а Джим такой сучий потрох, что завтра по-любому устроит по этому поводу грандиозную истерику. Будет ходить, ныть и вопрошать небеса, как можно сломать барабаны котом.

Стефани не выдержала и все-таки рассмеялась, тихо спросила:

— Слушай, мне тоже интересно, как можно это сделать? Барабаны же, вроде, крепкие.

— Крепкие, да, — с сарказмом вздохнул он, — только круглая пушистая хрень, летящая с потолка, раскорячив ласты, почему-то крепче.

— А почему с потолка? — сквозь смех простонала Стеф.

— Потому что я на студии, тут везде звукопоглощающие панели с выступами и войлочные стены, по ним очень хорошо лазить, когти легко входят, — иронично фыркнул Эр Джэй. — Снежок забирается под потолок, иногда слазит сам, иногда я лезу снимать, а сейчас вот он решил бомбануть кумулятивным жопом по Джимовой установке, — раздался звук, как будто пнули что-то звонкое, парень вздохнул: — Качественно бомбанул, претензий нет… Лучше б ты на Джима упал, сволочь мохнозадая.

— Джим тебя чем-то обидел? — тихо рассмеялась Стеф, парень печально и серьезно вздохнул:

— Джима бог мозгами обидел, зато самомнения отсыпал — выше крыши. Эванса на него нету.

— Эванса? — округлила глаза Стеф, он усмехнулся, довольно протянув:

— О, да. Вы же знакомы, я слышал, вы снимаетесь вместе сейчас?

— Да. Ты тоже с ним знаком?

— У нас даже песня общая есть, — усмехнулся Эр Джэй, — не слышала, что ли? Послушай, классная. Мы вообще тогда отлично поработали, он восхитительный псих, я таких мало знаю. Он укатал до истерик и обмороков всех моих музыкантов, но песню сделал идеальную, — Он усмехнулся, — кстати, когда мы с тобой сидели на ступеньках возле студии, ты мне его здорово напомнила, у него такой же подход к работе. Но больше всего мне понравился его подход к воспитанию барабанщиков, — Он рассмеялся и довольно причмокнул губами: — Это блеск, несравненно. Я бы с удовольствием это повторил. — Парень вздохнул и куда серьезнее спросил: — Слушай, до меня доходили слухи, что он сейчас в полной заднице, это правда?

— Частично, — вздохнула Стефани, — с ним разорвали контракт на второй альбом из-за утечки песен в интернет, а еще что-то там грозились сделать из-за того, что одна из песен попала в сеть за десять часов до выхода в эфир серии с этой песней… Еще он запечатлелся на камерах в пьяном виде, но я не знаю, насколько это существенно.

— Ясненько… И что он предпринял по этому поводу?

— С кинокомпанией Джо вроде бы договорился, Стиву добавили экранного времени и заставили сняться в клипе почти бесплатно, в качестве компенсации. А с альбомом пока под вопросом, но если он все будет делать, как хочет компания, то они подпишут новый контракт.

— Знаем мы их запросы… — тяжко вздохнул парень. — Слушай, передай ему, пожалуйста, вот что. У меня тут назревает новый проект, настолько грандиозный, что я один его не потяну. И если он захочет присоединиться, я буду рад и счастлив, даже если у него будет за душой одна гитара, и даже если журнашлюшки его линчуют. Передашь? Я бы сам позвонил, но я обязательно забуду. У него есть мой номер, пусть наберет меня, окей?

— Хорошо, я передам, — улыбнулась Стефани, — спасибо тебе.

— А ты-то за что благодаришь? Или… все не так просто? — Он хитро улыбнулся и протянул: — Стефани, а ну-ка скажи мне, чем закончилась та ваша репетиция, о которой в интернете только ленивый не болтал? — Стеф смущенно хватала ртом воздух, не зная, что ответить, а Эр Джэй ехидно хихикал. — Ну Эванс, не промах, да. Молодец. То-то мне показалось, что вы в клипе слишком круто играете… а вы не играете, у вас все по-взрослому. Я понял, — он опять захихикал и вздохнул: — Ладно, не буду тебя смущать. Передавай ему привет и мое предложение, хорошо тебе оторваться на концерте.

— Передам, спасибо.

— А я попытаюсь где-нибудь купить барабаны… среди ночи, ага. Гребаный Снежок. Морда наглая, что ты пялишься на меня, что ты пялишься? Иди сюда, обезбаш, блин, — в его голосе появилась всепрощающая нежность и Стефани рассмеялась, в динамике раздалось мурлыканье, парень улыбнулся: — Ладно, давай, приятно было услышаться, звони еще.

— Мне тоже, пока.

Она положила телефон на стол, с счастливым предвкушением глядя на экран с прыгающей толпой.

"Завтра, меньше чем через сутки, я буду там. Как хорошо, что я решилась позвонить"

Она радостно улыбнулась и еле удержалась, чтобы не рассмеяться, встала, спрятала драгоценные бумажки в коробку, а коробку на антресоль, выключила компьютер, быстро разделась и прыгнула под одеяло. Закрыла глаза, представляя завтрашнюю феерию, и незаметно уснула.

 Конец четвертого тома