Подойдя к коралловому дому, она поняла, что совершила роковую ошибку. И не потому, что ее узнал кто-то на пустынных, омываемых дождем улицах. Просто на ее стук в дверь отозвался вовсе не Лал Шри. Вместо него появилась неряшливо одетая женщина в заляпанном грязью саронге, едва прикрывавшем ее огромные груди. На вопрос Чины, заданный вежливо на малайском, она ответила только подозрительным ворчанием и, перегородив вход своей могучей коричневой ногой, грубо отказалась отойти в сторону. Тем не менее Чина, придерживая свои широкие кринолины, смогла все же, хоть и с трудом, протиснуться мимо нее.

Однако в прихожей ее беспокойство усилилось, потому что женщина, не собираясь, видимо, вызывать Нэппи, продолжала таращиться на нее с плохо скрываемым любопытством. Но значительно большее воздействие оказали на Чину нахлынувшие на нее горькие и страшные воспоминания, тут же стеснившие ей дыхание.

Именно здесь, на этот самом месте, стояла она и слушала наивного Лала Шри, принимая его слова за неопровержимые свидетельства неверности Этана, что заставило ее, забыв о грозивших ей на улице опасностях, покинуть в ужасе дом с видом оскорбленной невинности, тогда как на самом деле он лишь поспешил на помощь к больному ребенку. А вот эта витая, покрытая резьбой лестница в конце длинного холла вела в женские покои дома, в надушенную сандалом комнату, куда Этан приказал ее отнести, когда она упала в обморок, не выдержав жаркого азиатского солнца. Туда-то Этан и пришел к ней и...

Чина отвернулась, почувствовав в груди спазм. Женщина по-прежнему смотрела на нее все теми же темными нахальными глазами, и она резко спросила, повысив голос, если ли в доме кто-нибудь из моряков «Звезды Коулуна». Пожав полными плечами, женщина дала ей понять, что никого из них здесь уже нет. Чина начала раздумывать о том, стоит ли ей оставлять тут записку, которую наверняка никто никуда не отправит, как вдруг за ее спиной раздался обращенный к ней хриплый голос:

– Вам не следовало сюда приходить, мисс. Теперь все они будут судачить о том, что вы побывали здесь.

– Чуть больше сплетен, чуть меньше – для меня это уже не имеет значения, – ответила Чина печально.

– Может быть, для вас это и не имеет значения, но я придерживаюсь иного мнения, – произнес Нэппи, усиленно хмурясь, однако Чину не ввела в заблуждение внешняя его суровость, поскольку она знала, что в действительности он старается так скрыть свою радость от встречи с ней.

Когда он, выйдя из полумрака, приблизился к ней, она устремив на него взор, сразу же поняла, что ему нелегко далась эта мучительно длинная, пронизанная страшными воспоминаниями неделя. Нэппи явно плохо спал ночью, если вообще спал, так как под его единственным Глазом лежала нездоровая тень, а сам он похудел, сморщился и как-то постарел.

Ворча сквозь зубы, Нэппи отослал служанку за прохладительными напитками.

– Мы можем поговорить здесь, – пригласил он Чину в расположенную за лестницей комнату, на которую раньше она не обратила внимания.

По восточным стандартам, это было крохотное помещение, хотя в него смогла бы вместиться добрая половина главной гостиной в бордхерстской усадьбе. Высокие стрельчатые окна выходили в сад, за которым виднелась лениво несущая свои коричневые воды река Сингапур. В комнате не было ни одного стула, только множество кушеток и низких, украшенных резьбой и инкрустированных эбеновых столиков, резко контрастировавших своим цветом с белыми стенами и светлым же холодным кафельным полом.

Чина постаралась как можно грациознее, насколько позволяли ей широкие юбки, усесться на кушетке.

– Вы сказали, что я не должна была сюда приходить, – начала она, обеспокоено глядя на стюарда. – Почему? Что-нибудь случилось?

– Ровным счетом ничего, если не считать того, что я продал этот дом, не спросив на то вашего согласия, – мрачно ответил Нэппи.

– Коралловый дом? Вы продали его?

– Да! Не имело смысла держаться за него, когда капитан и Раджид погибли. Что мне делать тут одному? Слишком много места для такого парня, как я! Я продал его одному влиятельному лицу во флоте китайского императора. У этого подонка водятся большие деньги, так что он сразу же, не раздумывая, наложил на него лапу, как только я обратился к нему с соответствующим предложением.

– А что со «Звездой Коулуна»? Нэппи принял оскорбленный вид.

– Я не расстанусь с ней ни за что на свете, мисс! Слишком много воспоминаний с ней связано! Я знаю, что капитан Этан наверняка одобрил бы, если бы узнал, что коралловый дом продан в силу сложившихся обстоятельств, но корабль – это совсем другое. Он его очень любил, и я не собираюсь отдавать его в руки людей, которые будут плохо с ним обращаться или использовать как прогулочную лодку для каких-то там развлекающихся господ! Он слишком хорош для этого, вам не кажется?

– Да, конечно. А что будет с вами, Нэппи? Что вы теперь собираетесь делать?

– Уплыть отсюда, – пробормотал он.

– Куда?

– Домой.

– Домой? – спросила Чина недоуменно. – Вы имеете в виду Англию?

– Да. Не имеет никакого смысла оставаться на Востоке без капитана Этана. Теперь все как будто изменилось, если вы понимаете, что я имею в виду. Что-то безвозвратно ушло, когда его не стало. И, насколько я понимаю, мне попросту некуда больше податься. А это значит, что остаток своих дней я проведу на родной земле. – Он начал теребить повязку на глазу и вообще выглядел весьма обескураженным своим собственным решением.

– Выходит, я остаюсь здесь совсем одна, – произнесла Чина после долгой паузы и таким голосом, который проник Нэппи в самое сердце.

– Ну, у вас же есть семья, мисс, – напомнил он ей торопливо. – И к тому же еще ваш остров. Ни капитан Этан, ни я не хотели бы, чтобы вы его потеряли. А посему я отдаю вам все деньги, вырученные от продажи кораллового дома.

Чина подняла голову, и он увидел на короткий миг в бледном ее лице что-то наподобие надежды, смешанной с недоверием. Но она тут же надула губы и заявила упрямо:

– Это весьма любезно с вашей стороны, Нэппи, но я не могу...

– Тсс! Я не собираюсь выслушивать никаких возражений от женщины! Я только что сказал вам, что капитан Этан никогда бы не потерпел, чтобы вы лишились вдруг своего имения, так почему же я не должен делать того, что решил? Самому мне деньги не нужны. Мы с ребятами будем счастливы и с нашей «Звездой Коулуна», да к тому же нам вовсе и не пристало жить, как эти язычники-шейхи. Я оставлю для нас немного монет, остальное же пусть будет ваше, мисс, не упрямьтесь.

– О, Нэппи, я не могу так!

– Хватит спорить со мной! Неужто вы желаете взять да и пожертвовать просто так и своим островом, и будущим мистера Брэндона и мисс Филиппы, и своим домом, и всем прочим? Неужели ради этого погиб капитан?

Стюард увидел, что Чина побледнела, словно он ее ударил, и в то же время заметил, что слова его произвели должный эффект. Краска постепенно начала возвращаться к ее щекам, и она снова преобразилась в лучистую красавицу, которая привлекла к себе внимание Этана Бладуила еще в далеком графстве Кент. И хотя Нэппи фыркал и бормотал что-то сквозь зубы, в глубине души он был доволен собой.

Появление толстой служанки прервало на время их беседу. Когда же она, поставив на стол поднос с прохладительными напитками, вышла, волоча ноги, Нэппи снова обратился к своей гостье. Чина сидела вполоборота к нему. Профиль ее освещался падавшим сзади светом, бледное утреннее солнце играло в ее рыжих локонах. Руки она сложила на коленях. Пышные черные юбки волнами лежали на кушетке вокруг нее, и девушка, как бы теряясь в них, выглядела до невозможности хрупкой, так что Нэппи даже обозлился на самого себя, подумав, что, возможно, с его стороны не слишком мудро оставлять ее одну в этом краю.

«Что, однако, смог бы я сделать для нее в будущем?» – размышлял беспомощно стюард. Он всего лишь малообразованный старый человек, который не имел никаких формальных оснований вмешиваться в жизнь Чины Уоррик. И все же факт оставался фактом: ему никак не удавалось избавиться от неотвязного чувства, что он должен и впредь пребывать в Сингапуре, чтобы и дальше присматривать за ней. У него возникло даже такое ощущение, будто за его спиной стоит тень капитана Этана, увещевающего его никуда не уезжать и стать для Чины ангелом-хранителем.

Не в силах освободиться от подспудного чувства, что, решив покинуть эти места, он предает в какой-то степени своего капитана, Нэппи погрузился в мрачное молчание, ожидая, пока Чина осознает наконец, что плантация «Царево колесо» спасена, и надеясь, что она перестанет артачиться и примет-таки эти деньги, которые он собирался ей отдать.

– Я не вижу им другого применения, – произнес он немного погодя. – И капитан Этан тоже наверняка не увидел бы. Вы возьмете золотые монеты, мисс, и таким образом с этим делом будет покончено. Я вовсе не хочу встретиться с капитаном на том свете и получить от него взбучку за то, что не сделал для вас того, что должен был сделать. Да я и сам не желаю отступать от своего намерения, тем более что существует некая бумага, которую ваш брат уже подписал и которая говорит, что вы законная супруга капитана Бладуила! У меня же есть глаза, и я видел – да и любой дурак это знал, – что он был от вас без ума!

И тут он увидел, что из глаз Чины потекли слезы.

– Ну же, мисс, не стоит плакать, – проговорил он тихо. – Не все так ужасно.

– Я знаю, Нэппи, – прошептала Чина, хотя оба они знали, что каждый из них лжет.

Несмотря на то что им было так хорошо вместе, по истечении какого-то времени они внезапно ощупали, что лучше всего им побыстрее расстаться, что и сделали тут же весьма неуклюже и с плохо скрываемым облегчением.

Шагая торопливо с прикрытым вуалью лицом по ведущей от дома дорожке, Чина вдруг замедлила шаг, подумав о том, что, возможно, она видела Нэппи в последний раз. Впрочем, может, оно и к лучшему, тут же сказала себе девушка. Если Нэппи и впрямь вернется в Англию, то у нее не останется ничего, кроме воспоминаний, а они со временем ослабнут, и боль, которая не дает ей дышать, превратится постепенно в смутное чувство, хоть и тоскливое, но все же вполне переносимое.

Она закусила губу при этой мысли, потому что вовсе не хотела, чтобы все завершилось вот так. Чтобы Нэппи просто исчез из ее жизни, а Этан стал всего-навсего неясной, трудноразличимой тенью. Неужели любовь ее обречена на такой конец?

– Я не могу этого вынести! – шептала она себе самой. – Не могу!

Чина побежала. Слезы слепили ее глаза. И она мечтала только о том, чтобы у нее достало сил бросить все здесь, на Востоке, и уплыть вместе с Нэппи назад в Англию. Перед ее глазами непроизвольно возникло видение окруженной садами бродхерстской усадьбы, и она почти явственно ощутила запах свежего весеннего воздуха и услышала пронзительные крики фазанов, прогуливающихся по жнивью. Однако забвение это длилось недолго, поскольку Чина прекрасно помнила, как Фрэдди и Кэсси Аинвилл строили различные козни, чтобы избавиться от нее, и понимала отлично, что после всего, что сделали они по отношению к ней, ей уже никогда не вернуться туда.

– Эй, мисс, смотрите, куда идете!

Кто-то схватил ее бесцеремонно за руку и оттащил назад, пусть и довольно грубо, но зато предотвратив тем самым несчастный случай. Если бы не этот человек, Чина оказалась бы под колесами экипажа, который проехал теперь мимо нее, лишь зацепив край ее юбки. Девушка была так близка к гибели, что даже лошади, испугавшись при виде ее черной фигурки, отвернули головы. Едва переведя дух, она признательно посмотрела на своего спасителя.

– Благодарю вас, сэр! Не окажись вы тут рядом, меня наверняка бы покалечило!

– О, да это же уорриковская девица! – услышала Чина его восклицание, и сердце ее упало, так как под широкими полями черной шляпы она разглядела смуглую физиономию мистера Джорджа Стенли.

Как жаль, что вуаль, которую Чина опустила на лицо, покидая коралловый дом, съехала в сторону, когда он дернул ее за руку. Это было неприятно вдвойне: мало того, что он узнал ее; первоначальное выражение удивления на его лице сменилось тотчас хитрой усмешкой, ясно говорившей о том, какие коварные мысли закрались в его голову при виде девушки, шествующей в одиночестве по улицам Сингапура.

Вместо того чтобы терять время, пытаясь рассеять ее подозрения, мистер Стенли еще крепче схватил Чину за руку и спросил, неужели она приехала специально для того, чтобы повидать его, поскольку ей стало известно, что он занимает комнаты в «Райфлз-отеле», чья красная черепичная кровля выглядывала, кстати, неподалеку из-за высоченных пальм.

– Нет! – произнесла Чина резко, чувствуя отвращение от одной такой мысли, и умолкла затем, не зная, как объяснить свое появление здесь, не вызывая у него при этом еще больших подозрений. Ссылка на котенка для Филиппы казалась ей просто смешной, упомянуть же имя Нэппи и говорить об истинной цели своего приезда в Сингапур у нее не было нималейшего намерения. И поэтому, упрямо сжав губы, она сказала лишь холодно: – Не могли бы вы отпустить мою руку, сэр?

Однако, к сожалению, Джордж Стенли был не слишком хорошо воспитан, чтобы удовлетворить просьбу леди. Заглянув ей в лицо, сей джентльмен решил самонадеянно, что не стоит упускать представившуюся ему, как решил он, столь блестящую возможность. Он уже наслышался немало пикантных историй об этой феерической рыжеволосой малютке и, вероятно, под их влиянием не стал удивляться тому, что она одна появилась на публике – факт, уже сам по себе порочащий ее. Впрочем, что из того, если он и заблуждается в отношении ее? Разве в любом случае не представляет она собой дивный соблазн, особенно в этом черном муслиновом платье, которое дождь успел уже промочить насквозь, так что оно, прилипнув к телу, только подчеркивало очаровательные линии ее стройного тела. А какой у нее рот! Еще вчера она воспламенила ему кровь, и он не в силах был забыть ее, хотя она и зашла так далеко, что отпустила ему оскорбительную для его достоинства пощечину.

– Моя дорогая мисс Уоррик, – начал он высокопарно, – мне кажется, что разыгрывать взаимное непонимание недостойно для нас обоих. Мы просто теряем тем самым драгоценное время. То самое время, которое мы могли бы провести в гораздо более приятных занятиях. Вы согласны со мной? – И когда из груди Чины вырвался недоверчивый вздох, добавил тут же: – Я вижу, между нами нет недомолвок. И мне очень бы хотелось думать, что вы, моя дорогая мисс Уоррик...

На этом монолог его прервался, потому что неожиданно ему на плечо опустилась с необыкновенной силой чья-то рука. Обернувшись негодующе, мистер Стенли увидел перед собой огромного мужчину в черном плаще и высоких ботинках. На лицо незнакомца свисали мокрыми прядями растрепанные светлые волосы.

– Если вам угодно разговаривать с мисс Уоррик, сэр, то не распускайте, пожалуйста, свои руки! Вам понятно?

– Капитан Крю! – выдохнула Чина с видимым облегчением.

Тилер поклонился и приветствовал ее так, как будто ничего предосудительного с ней в данный момент не происходило и он давно уже привык по-джентльменски приходить ей на выручку в подобных ситуациях, однако в его обращении к Джорджу Стенли – человеку пустому и беспринципному, однако вовсе не дураку, – сквозила явная угроза, так что тот сразу же понял, что разумнее будет продолжить преследование этой малютки в какое-нибудь другое, более подходящее время. Извинившись учтиво за то беспокойство, которое он, возможно, доставил ей, он коснулся руками своей шляпы и поспешил прочь под потоками дождя.

– Напыщенный петух! – бросил ему вслед Тилер Крю. – Вам повезло, что я проезжал мимо, мисс Уоррик. Было непохоже, что вы смогли бы избавиться от него без посторонней помощи.

–Да, – ответила Чина печально. – Благодарю вас.

– А теперь скажите мне, черт подери, что вы тут делаете? – Оглянувшись вокруг в поисках ее экипажа или, на худой конец, служанки, Тилер не был особенно удивлен, когда ничего и никого не обнаружил.

– Я приходила повидать Нэппи, – сказала Чина. – Конечно, мне не следовало появляться здесь одной, но я боялась брать кого-то из слуг. Вы же знаете, как они склонны болтать.

Тилер что-то проворчал, а потом смотрел на нее молча несколько мгновений.

– Пошли, – произнес он наконец и повел ее к закрытому экипажу, стоявшему на другой стороне улицы. Затем, отдав короткие приказания кучеру-малайцу, он отряхнул свой, плащ и сел в экипаж напротив нее. – Надеюсь, никто не заметит, что мы с вами прокатимся по городу вдвоем. Во всяком случае, это лучше, чем оставлять вас в тисках того ползучего питона. Где вы, черт возьми, его наищй?

Чина рассказала ему все, как было, и он в который уже раз восхитился ее выдержкой и смелостью, которая позволила ей выдержать натиск этого змея и не впасть в панику, как наверняка бы поступила в подобной ситуации его склонная все драматизировать Джулия. Под нежной внешностью скрывается закаленная сталь, решил Тилер и удивился, как это такой слабак, как Дарвин Стэпкайн, ухитрился завоевать столь драгоценный приз.

– Между прочим, Джулия в Джакарте, – продолжил капитан. – Разводит суматоху вокруг этой малютки, вашей сестры. – Тилер Крю хихикнул непроизвольно. – Вот уж не думал, что она относится к категории женщин, которые кудахчут над детьми... А, так мы уже приехали, – промолвил он, когда экипаж остановился.

Взглянув сквозь залитое дождем стекло, Чина заметила, что они остановились напротив величественного белого фасада высокого дома в типично колониальном стиле, располагавшегося по ту сторону пышного зеленого газона. Слева виднелись другие того же типа строения, обрамленные цветущими лужайками, а справа среди пальм возвышалось новое административное здание, возведенное для своих нужд английскими властями, и недостроенный отель.

– Вот это, – объяснил капитан Крю Чине, когда она вопросительно посмотрела на него, – особняк сэра Адриана Дансмора, директора того самого отделения Лондонского имперского банка, в чье ведение входит Юго-Восточная Азия. Вы встречались с ним когда-нибудь?

Чина отрицательно покачала головой.

– Ну что ж, в таком случае вы увидитесь с ним сейчас. Трудно придумать более подходящее для визитов время, когда весь город прячется от дождя. – Тилер хитро сощурился. – Я уже кое-что говорил ему насчет вас, и он просто жаждет с вами познакомиться.

– Но почему?

– Потому что Кварлз и я попросили его заняться вашими деньгами.

Чина нахмурилась.

– Моими деньгами? Но мы всегда имели дело с Чартерным заморским банком!

– Я вовсе не имел в виду счета Уорриков, даже если принять во внимание, что такие еще имеются, – произнес доброжелательно Тилер. – Я вел речь о тех деньгах, которые Кварлз выручил от продажи дома Этана и собирается теперь вам передать.

– Так вы знаете об этом?

– Я не мог не знать того, что мы с Кварлзом так долго обсуждали. Сказать, что мы с ним ничего не смыслим в некоторых тонких денежных вопросах, значит ничего не сказать. Поэтому-то вам и следует встретиться с Дансмором. У него сохранились самые благоприятные воспоминания о вашем отце, и он согласился помочь вам отшить всех коршунов и вымогателей – по крайней мере до тех пор, пока ваш новый урожай коконов не будет размотан и выткан.

– Но, право же, я не могу принять такого подарка, – начала было спорить Чина.

– Послушайте, девочка, это лучшее, что мы с Кварлзом можем сделать для вас, – проговорил Тилер с необыкновенной серьезностью. – Если бы Нэппи просто начал давать вам эти деньги, закон заставил бы вас использовать каждую рупию для оплаты долгов. В результате вы бы по-прежнему оставались с пустыми руками и не смогли, таким образом, сохранить за собой право владения плантацией «Царево колесо» и возобновить производство шелка. Так же у вас появляется определенный шанс уладить все свои дела.

– Но я же не могу прийти на прием к сэру Адриану в таком виде! – воскликнула Чина, немного растерявшись. Лондонский имперский банк? Он так же, как и остальные банки в городе, вежливо, но твердо отклонил Bee ее просьбы предоставить ей заем.

– Ну, это не так уж и плохо – быть в трауре, когда идешь на встречу с банкиром, – заверил ее Тилер с ободряющей улыбкой, воздержавшись при этом от замечания, что подобное напоминание о трагедии Адриан Дансмор воспримет непременно как непреложное требование во что бы то ни стало предотвратить крах уорриковской плантации.

– Просто не знаю, как вас благодарить, капитан.

– Подождите, пока не получите свои денежки, – ответил он ворчливо. – А уж тогда можете отблагодарить и меня, и Кварлза.

«Господи помилуй, да ведь она и в самом деле чертовски красива», – подумал он с удивлением, когда она признательно улыбнулась ему. Теперь он понимал, почему Этан Бладуил не мог, находясь рядом с ней, поступать благоразумно. И Тилеру внезапно стало ясно, совершенно неожиданно для него, что он бы действовал точно так же, как и сейчас, – пытался бы помочь избежать ей катастрофы, даже если бы не был втянут в это дело настойчивыми просьбами Нэппи и чувством долга по отношению к своему погибшему другу.

Поздно вечером, когда малиновые закатные лучи солнца высветили клубившиеся над малайскими горами облака и проложили на темной поверхности моря золотые дорожки, Чина Уоррик шла по благоухавшему саду к усадьбе плантации «Царево колесо», позволив себе впервые после кончины Этана думать о будущем. Сэр Адриан Дансмор заверил ее, что при определенной доле везения, упорной, кропотливой работе и безупречном планировании плантация имеет шанс выжить.

К ее глубокому облегчению, она и старый банкир сразу же понравились друг другу. Он сделал так, что половину всего того довольно продолжительного времени, которое пробыла она в его особняке, они провели в беседе об ее отце. Чина, не решавшаяся, находясь в кругу своей семьи, вспоминать вслух о Рэйсе Уоррике, теперь, когда банкир задал ей соответствующий вопрос, просто расцвела. Воодушевление, с которым девушка говорила о нем и которое буквально преобразило выражение ее лица, заставило сэра Адриана заметить с одобрением, что она, по-видимому, полностью унаследовала легендарные уорриковские обаяние и силу духа.

Тилер Крю сидел забытый в ближайшем кресле и слушал их с неослабным интересом. Капитан готов был признать, что глубоко заблуждался, когда приписывал Этану Бладуилу интерес к холодным женщинам: не мог же он ожидать, что маленькая Уоррик в состоянии воспламениться так при воспоминании о своем отце. Ему было известно, что это испытанное ею сейчас облегчение позволило столь теплым словам срываться с ее губ, ибо ей никогда не дозволялось оплакивать Рэйса,.. вследствие чего, как ни невыносимо сознавать такое, она вполне могла забыть со временем все, за исключением отдельных событий из ее счастливого детства.

Когда сэр Адриан вернулся наконец к главному предмету их разговора, то вынужден был большую часть времени объяснять Чине стратегию ее действий на будущее и терпеливо и с грустью отвечать на ее вопросы. Он снова вселил в нее надежду, которую, как ей казалось, она утратила навсегда. И в довершение всего она, покидая его дом, радовалась еще и тому, что он подарил ей на прощание имевшегося в доме котенка. Хотя среди выводка не оказалось рыжего, Чина была уверена, что Филиппа придет в восторг и от темно-серого, которого она выбрала в конце концов для сестры.

Пообещав предоставить сэру Адриану всю бухгалтерскую документацию плантации, она с чувством его поблагодарила и удалилась с маленьким теплым созданием в руках. И теперь, когда она шла среди усыпанных ярко-красными цветками бугенвиллей, а ночь опускала неспешно свой черный полог на окружающий ландшафт, ее посетила вдруг мысль, что прежде всего ей придется рассказать о своем визите к банкиру матери и Дэймону и только потом она сможет отправиться в свою комнату. Такая перспектива ее никак не радовала, потому что она понимала, что для начала должна будет объяснить им, откуда появились эти деньги и почему стюард со «Звезды Коулуна» счел для себя необходимым передать их ей.

А Чина вовсе не хотела беседовать с ними об Этане. Во всяком случае, не сегодня вечером: красота заката так болезненно напоминала ей о таких же вот вечерах, проведенных ею на «Звезде Коулуна», когда она почему-то воображала горячо, будто презирает капитана бригантины, тогда как на самом деле он ее зачаровывал и приводил в смятение. Странно, но получилось так, что его кончина заставила ее посмотреть на саму себя совершенно другими глазами, о чем она не могла даже себе представить. Она провела последние шесть лет своей жизни – фактически значительную часть детства – в тоске по дому, и только теперь ей стало ясно, что того, к чему она так стремилась, – того мира, который рисовался ей в по-детски романтических мечтах, – больше не существовало. Она смотрит ныне на жизнь глазами женщины, мимолетно пригубившей любовь и открывшей для себя, что без этого пьянящего вина она уже не может обходиться.

Уйдя с головой в дела, чтобы спасти от краха плантацию, она сознавала, что делает это исключительно для Брэндона и Филиппы, поскольку «Царево колесо» – это их будущее, а вовсе не ее, ибо ей не на что рассчитывать. Детство прошло, и миру, который простерся вокруг нее, она уже не принадлежит и не хотела бы принадлежать, потому что двух человек, которых она так любила, – ее отца и Этана Бладуила, – постигла кончина, и, таким образом, у нее в этой жизни ничего не осталось.

Ах, если бы только все было по-другому! Если бы ее отец не погиб и Ванг Тох не начал строить козни вокруг всего того, что создал Рэйс с таким трудом. И если бы Брэндон и Филиппа не попали в плен на пиратскую лорчу Хо Куанга. И не имела бы места эта ужасная цепь фатальных случайностей, повлекших за собой одно несчастье за другим. Тогда, возможно, Этан и не...

Внезапно Чина замерла. Ее рука словно застыла, так и не дотянувшись до прекрасного цветка дикорастущей орхидеи из рода цимбидиумов, который она собралась было сорвать. И хотя ночь и джунгли были до удивления спокойны, ей показалось, будто все вокруг взорвалось мощным криком. Ее сердце остановилось на минуту, а потом забилось в бешеном ритме, так что ей даже стало трудно дышать. Ну конечно! Почему она не подумала об этом раньше? Лорча!

Чина бросилась бежать, скользя по мокрой траве и путаясь в широких юбках. Приподняв их как можно выше, она устремилась к дому и, взбежав вверх по ступеням, начала громко звать Брэндона. Он выскочил из своей комнаты, и Чина, встретив брата на лестнице, сжала его руки своими дрожащими пальцами.

– Лорча? – переспросил он в ответ на ее сбивчивые вопросы. Его брови приподнялись. – Конечно, помню. А ты разве не помнишь? Это на ней сын Ванг Тоха перевез нас с «Мальхао» на «Звезду лотоса»... Нет, я не знаю, что с ней случилось потом. Может быть, она затонула вместе с большим кораблем? Капитан Крю наверняка сказал бы, если бы это было не так.

Чина почувствовала в горле спазм. Разве такое возможно? Разве могла лорча затонуть? Конечно, Брэндон прав, когда говорил, что капитан Крю наверняка бы упомянул о ней, если бы... если бы она не ускользнула незаметно до тоге, как: взошло солнце, в силу чего он даже не узнал о ее существовании.

Чина двигалась так, как будто была пьяна или страдала от головокружения. Она никак не могла унять дрожь, которая сотрясала ее тело. Смеет ли она надеяться на то, что Этан удрал на борту лорчи? Это же чистейший абсурд, не имеющий ничего общего с действительностью, и все же... Все же...

– Что с тобой, детка? – спросила Мальвина, выйдя из кабинета на звук голосов, и только охнула, когда Чина обернулась, ибо такого лица у своей дочери она никогда не видела. На нем отражалась такая сумасшедшая, такая ликующая надежда, что Мальвине пришлось схватиться за перила.

– Чина, что с тобой? Что случилось?

– Лорча! – воскликнула девушка. – На ней-то и удалось Этану скрыться! О, наверняка все так и было! – Она поцеловала свою матушку в щеку и быстро проскользнула мимо нее. – Прошу прощения, мама, но времени на объяснения нет. Мне нужно срочно найти Нэппи и Тилера Крю. Мы вместе отправимся на его поиски! Я знаю, они не откажутся!

Она, засмеявшись, сбежала весело вниз по ступеням, и через мгновение ошеломленная Мальвина услышала, как за ней захлопнулась входная дверь.