Шорох прервал тишину, в которую погрузилась церковь, органист взял триумфальный аккорд, и Маршалл с Даной повернулись от алтаря к собравшимся. Длинная вуаль невесты спускалась до пола, она откинула ее назад, взяла мужа под руку, и они пошли вдоль прохода. Ее сердце учащенно билось от возбуждения и восторга, а когда подняла глаза на Маршалла, он взметнул бровь и многозначительно посмотрел. У нее дух захватило от радости, и оба улыбнулись. Маршалл притянул к себе Дану жестом собственника и нежно поцеловал. Молодые супруги продолжили шествие между рядов улыбающихся гостей. Она чувствовала, как растет ее возбуждение, и начала смеяться от восторга. Теперь она — миссис Маршалл Фоулер, и опирается на руку самого замечательного мужчины в мире! Никогда еще в жизни не была она так счастлива и хотела, чтобы все разделили ее радость. Музыка заиграла громче, когда они подошли к выходу. Дана потянула за рукав Маршалла, решительно направившегося было к лимузину. Он вопросительно посмотрел, а она развернула его, чтобы бросить последний взгляд на церковь.

Шаферы и подружки невесты следовали за ними парами по освещенному свечами проходу. Возглавляла процессию Нэнси Бэйтс, ее длинное шелковое платье лимонного цвета красиво развевалось. За Нэнси Дана увидела Пэгги Вудс, опирающуюся на руку Теда Артура, затем своего отца и Санди Грант рука об руку с высоким кузеном Маршалла из Чикаго. В церкви Сент Джеймс собралось около пятисот приглашенных, которые стояли спиной к украшенному цветами алтарю и провожали глазами жениха с невестой. Длинные белые свечи, украшенные букетиками белых роз, были прикреплены у каждого конца церковных скамеек, белый ковер покрывал мраморный пол прохода. Глядя на невесту, гости улыбались и кивали. Дане показалось, что все они очень рады за нее и одобряют брак.

Вспомнив еще раз церемонию, так блестяще организованную бабушкой, Дана взяла под руку Маршалла, и он повел ее через портик по лестнице вниз к машине. Оба широко улыбнулись фотографу, который, опершись о машину, делал последний снимок, прежде чем лимузин отъедет от церкви. Маршалл и Дана выглянули в заднее окно и увидели, как подружки невесты и шаферы садятся в другой лимузин за ними, как Джосс и Маргарет степенно выходят из церкви в сопровождении Марты и Гэвина, а приглашенные на церемонию начинают выходить через боковые двери церкви на улицу.

Вздохнув с облегчением, Дана откинулась на спинку и поправила свое длинное тяжелое атласное платье. На ее коленях лежал огромный букет крошечных белых роз и маленьких орхидей, и она улыбнулась, когда Маршалл переложил его на пол машины перед их сиденьем и заключил ее в объятья. Она почувствовала легкий запах виски, когда он ее целовал, и, обвив руками его шею, ответила долгим страстным поцелуем.

— Еще несколько часов, — хрипло сказал он, многозначительно глядя на нее, — и ты по-настоящему будешь моей.

Дане передалось желание, светившееся в его глазах, и она прижалась к мужу.

— Теперь мы действительно женаты.

— Еще не совсем. — Он обнял ее еще крепче.

— Ты ведь счастлив?

Рука Маршалла скользнула к ее груди, он слегка сжал ее. Дане стало не по себе от его прикосновений, и она попыталась отодвинуться.

— Конечно, — машинально сказал он, и его рука скользнула еще ниже.

— Дорогой, — Дана, тяжело дыша, отстранила его. — Не надо, мы почти приехали. — Она подняла глаза и увидела, что шофер наблюдает за ними в зеркало заднего вида. — У нас есть зрители. — Маршалл выпрямился и поправил галстук. Он посмотрел на водителя и усмехнулся.

— Не будь такой скромницей, теперь ты моя жена. Какая разница, кто нас видит? — Он нагнулся, поднял цветы и положил их ей на колени как раз в тот момент, когда машина подъехала к швейцару, ждавшему перед клубом. Не обращая внимания на невесту, он потянулся, чтобы посмотреться в зеркало, убрал со лба прядь волос. С коротким смешком он добавил: — Продолжение следует. — Что-то в его тоне, каким он произнес слово "продолжение", заставило Дану вздрогнуть, но она широко улыбнулась и, подобрав подол платья, прошла за мужем в клуб.

Позже она вспоминала прием как калейдоскоп музыки и шампанского, тостов, взрывов смеха, танцы то с одним партнером, то с другим, но предстоящая ночь не выходила у нее из головы. Маршалл пил все больше и больше, Дана наблюдала сначала с удивлением, а потом с растущим беспокойством, когда он перешел от шампанского, которое все пили из изящных хрустальных бокалов, к бурбону. К тому времени, как она вышла на крошечный балкон, чтобы бросить свой букет нетерпеливо ожидающим этого подругам, она поняла, что муж ее уже сильно пьян. Слегка покачиваясь от выпитого шампанского, она громко засмеялась, повернулась с закрытыми глазами и бросила цветы в воздух через левое плечо. Взрыв смеха означал, что букет поймали, и она, повернувшись, увидела, как довольная Нэнси Бэйтс размахивает им над головой.

Дана торопливо схватила Маршалла под руку, и они направились по узкому проходу к извилистой лестнице, чтобы спуститься вниз, где их ждала машина. Гости последовали за ними, и на молодых обрушился шквал риса и лепестков роз, которые бросали приглашенные. Наконец они забрались на заднее сиденье лимузина. Пока машина не отъехала, Дана выглянула в окно и увидела Семерку. Они стояли все рядом. Пэгги плакала, Джефф и Тед обхватили друг друга за плечи, а Нэнси оперлась на руку Тодда. Только Питер стоял чуть поодаль, сгорбившись, держа руки в карманах, его лицо было мрачно. Когда машина немного отъехала, она увидела бабушку возле выхода из клуба. Лицо ее было печально и покорно. Позади стоял Джосс с бокалом шампанского в руке, обхватив за талию Санди Грант. Дана помахала им рукой, и ей показалось, что Джосс поднял бокал, ответив на приветствие. Машина ехала слишком быстро, глаза внезапно наполнились слезами, и она засомневалась, не показалось ли это ей.

Дверь захлопнулась за носильщиком, и Дана услышала, что Маршалл закрыл ее на цепочку. Кто-то прислал им бутылку шампанского в наполненном льдом серебряном ведерке, и Дана попыталась найти карточку. Не найдя ее, обернулась и увидела приближающегося Маршалла, который боролся с пуговицами на воротнике.

— Подожди, — рассмеялась она. — Дай помогу, ты себя задушишь.

— Немного пьян, — признался он, глупо ухмыляясь. Темно-коричневая прядь упала на его лоб, а глаза почти не было видно за съехавшими очками. — Какого черта! — Он приблизился. — Женишься один раз в жизни. Иди сюда, миссис Фоулер.

Едва дыша Дана выскользнула из его объятий и попятилась, схватив свои вещи.

— Сейчас я приду. Мне надо переодеться, — слабо улыбнулась мужу и поспешно скрылась в ванной, закрыв за собой дверь.

Она услышала, как Маршалл, тяжело ступая, подошел к двери, и задержала дыхание, когда он постучал и крикнул:

— Тебе дается две минуты, не больше.

Она жалела, что они оба так много выпили. Услышала, как он отошел от двери и стал открывать шампанское. Когда раздался хлопок вылетевшей пробки и звон льда в бокалах, Дана открыла сумочку и достала тонкий, как паутинка, пеньюар, который они с Санди выбирали у Бердфорда. Покупка сопровождалась многозначительным смехом и комментариями соседки. Торопливо сняв свадебное платье и уложив его стопкой на ковер, она прислонилась к ванне, одевая пеньюар. Посмотрев на себя в зеркало, увидела стройную красавицу. Золотистые волосы рассыпались по плечам, глаза блестели от возбуждения, ожидания и страха. Она быстро почистила зубы и отбросила волосы со лба. Повернувшись, чтобы выйти из ванной, она прижалась лбом к холодной деревянной двери. Дана дрожала от предвкушения чего-то неизвестного, и опять пожалела, что не спросила Санди или кого-нибудь еще о том, как вести себя и что делать в первую брачную ночь. Она была растеряна и чувствовала себя неловко. Как было бы хорошо, если бы она не была девственницей! Наконец, с неуверенной улыбкой на губах, она повернула ручку, открыла дверь и медленно зашла в спальню.

Маршалл стоял посреди комнаты с бокалом шампанского в руке. Его халат из голубого шелка распахнут, под ним были только шорты. Свою одежду он в беспорядке разбросал на кресле, чемодан стоял раскрытым на полке для багажа, а пояс от халата валялся на полу. Увидев Дану, он восхищенно присвистнул, а когда она залилась краской, снял очки и бросил их на столик. Без очков его глаза оказались невыразительными. Дана чувствовала, как растет ее возбуждение, когда его взгляд скользил по ее телу, а лицо выражало нетерпение.

— Ты прекрасна! — Он подошел поближе. — Боже, как я хочу тебя. — Нетвердо поставив бокал на столик, потянулся к ней другой рукой. Дана упала ему на грудь, встав на цыпочки, чтобы обнять его за шею. Она улыбалась, а он прижал ее к себе и стал целовать шею. Дана почувствовала, как напряглось его тело. Она попыталась унять нервную дрожь. Маршалл возбудился еще больше, приняв ее дрожь за страсть, и грубо дернул тонкие шнурки пеньюара.

— Пойдем! — Он попытался увлечь ее в постель, но покачнулся. — Пойдем! — настаивал он, как будто она упиралась. — Ну же… — Одна его рука была на талии Даны, а когда она попыталась прикрыться пеньюаром, пробормотал: — Не надо. Брось это.

Она послушно отпустила кисею, и когда они добрались до постели, пеньюар упал к ногам. Маршалл сгреб ее в объятия и бросил на кровать. Они оба растянулись на постели, его тело оказалось сверху. Было тяжело, и Дана почти не могла дышать. Она отчаянно поворачивала голову из стороны в сторону, пытаясь высвободиться и хоть немного вздохнуть, но Маршалл держал ее крепко, и шевельнуться не удавалось.

— Подожди, — шептала она, — ты слишком тяжелый. — Не затрудняя себя ответом, Маршалл еще крепче прижал ее и стал судорожно стягивать с себя халат и шорты. Дана пыталась оттолкнуть его, заставить ослабить хватку. — Пожалуйста, — зашептала она уже громче и уперлась руками ему в грудь. Ее голова была зажата его руками, а его дыхание стало горячим и прерывистым. — Подожди, — настаивала она прерывающимся от подступивших слез голосом. Она не могла поверить, что этот грубый безжалостный мужчина, шаривший потными руками по ее телу, и есть тот соблазнительный любовник, который так искусно обворожил ее.

Маршалл же посчитал, что ее голос прерывается от страсти и желания. Он раздвинул ее ноги и мощным рывком вошел в нее. Дана почувствовала острую боль, затем оцепенение, когда он, приподнявшись на локтях, яростно задвигался и наконец с громким стоном упал на нее. Его тело было покрыто каплями пота, он тяжело дышал. Дана лежала под ним с закрытыми глазами, из-под ресниц по щекам текли слезы. Она не двигалась, пока Маршалл, так и не сказав ни слова, скатился с нее и, отвернувшись, заснул, громко захрапев.

Отчаяние охватило Дану. Она дрожала от холода и подняла одеяло, чтобы закутаться в него, подвинулась к краю кровати подальше от Маршалла и свернулась калачиком. Снаружи, в холле, открылся лифт, и шумная толпа прошла мимо двери, голоса стихли, и комната вновь погрузилась в тишину, слышно было лишь монотонное дыхание ее мужа.

Подождав минутку, Дана выскользнула из постели, накинула на плечи его халат, медленно прошла в ванную и закрыла за собой дверь. В зеркале она увидела заплаканное лицо, спутанные волосы и искусанные до крови губы. Она начала методично собирать свою одежду и аккуратно сворачивать ее. Потом встала под душ, включила воду, подставив под струи лицо и тело. Дана начала плакать, сначала тихо, но вскоре ее тело уже сотрясалось от рыданий, и она медленно села на кафель, обхватив руками колени и склонив голову. Не должно было быть так! Она ожидала, что муж займется с ней любовью осторожно и нежно, и теперь они спали бы в объятиях друг друга. Неужели так чувствуют себя все женщины в первый раз, подумала она, неужели они оказываются такими одинокими, покинутыми после этого. Может, она ожидала слишком многого, а реальность менее привлекательна.

Потеряв ориентацию во времени, она еще долго была в ванной уже после того, как перестала плакать, смывая теплой водой с себя все напряжение и боль. Наконец она вскочила, выключила душ и завернулась в толстое белое полотенце. Еще постояла, глядя в запотевшее стекло, и вспомнила, как Санди помогала ей собираться и между прочим сказала, что секс не всегда может понравиться в первый раз. Она подумала, что Санди оказалась права, и устало улыбнулась своему отражению в проясняющемся зеркале. Держа в руке аккуратно сложенную одежду, она выключила свет и вышла из ванной.

Маршалл не пошевелился, раздавался лишь его храп. Затаив дыхание Дана на цыпочках подошла к кровати и скользнула под одеяло. Усталость наконец, взяла свое, и она провалилась в сон.

Она сидела в студии в Уэллесли, перед ней стояла модель, но как ни пыталась нанести краску на полотно, оно оставалось чистым. Снова и снова Дана обмакивала кисть в краску, прикладывала ее к белой поверхности, но изображения не получалось. Ее ужас все возрастал, остальные студенты посмеивались. Она знала, что профессор Хоскинс сердился. Вдруг яркий свет упал на ее лицо, и палитра упала с громким стуком.

Дана широко распахнула глаза, когда сон внезапно оборвался, и обнаружила, что лежит на двухспальной кровати. Еще раз раздался громкий звук, и она поняла, что стучат в дверь. Повернула голову и увидела, что свежевыбритый Маршалл, закутанный в махровый халат, с обмотанной полотенцем головой вышел из ванной, чтобы открыть дверь. Официант ввез круглый столик с двумя серебряными блюдами, накрытыми крышками, и с двумя чашками дымящегося черного кофе. В центре столика стояла небольшая ваза с красными розами, а сбоку лежали аккуратно сложенные утренние газеты.

Когда официант ушел, Дана посмотрела на Маршалла, полуприкрыв глаза. Он нерешительно замер, смущенно глядя на фигуру жены, а затем, внезапно что-то решив, взял один из стаканов апельсинового сока, выпил залпом и, взяв другой, осторожно подошел к кровати. Дана быстро закрыла глаза, притворяясь спящей, он сел на край кровати рядом с ней, осторожно потряс ее за плечо. Лицо Даны ничего не выражало.

— Вот, выпей это, — протянул он стакан с соком, — холодный.

— Спасибо. — Дана высвободила руку из-под одеяла и взяла сок. — Ну и как ты себя чувствуешь? — Она еле сдержалась, чтобы не взорваться. Когда Маршалл прикоснулся к ней через покрывало, она отшатнулась.

Маршалл наклонился и нежно ее поцеловал.

— Неважно, — признался он. — Не надо было так много пить. — Его лицо было бледным с похмелья, и он смотрел испытующе, стараясь угадать ее настроение. — Как ты спала?

— Плохо, — холодно сказала Дана, осматривая комнату. Тяжелые шторы были откинуты, и солнечный свет струился через окно отеля в комнату. Было видно небо над зданиями Мэдисон-авеню, голубое, безоблачное. Женщина чувствовала себя неловко, она не знала, что сказать незнакомцу, сидящему рядом с ней на кровати. Лицо Маршалла без очков казалось беззащитным, его волосы были все еще сырые, и он повесил мокрое полотенце на шею. Он заботливо подложил Дане под спину еще одну подушку. Воцарилась тягостная тишина, пока Маршалл не взял у нее из руки пустой стакан, поставил его на ночной столик и сжал ее ладонь между своими. Он сокрушенно сказал:

— По-моему, надо извиниться, — и обезоруживающе улыбнулся. — Я многого не помню, дорогая. Боюсь, что вел себя не как подобает жениху. — Он опустил голову, как маленький мальчик, ожидающий наказания.

Дана покраснела, вспомнив, как яростно вчера занимался он любовью. Она не знала, радоваться или сожалеть, что он не помнит, как ворвался в ее не готовое к этому тело. Хотелось сказать ему об этом, но как? Нужные слова не шли на ум. Из головы не выходила эта ужасная сцена, когда она лежала под ним и не могла сдвинуться с места, пока он грубо входил в нее.

— Дана! — Лицо Маршалла вспыхнуло, и на нем появилось беспокойство. — Ты что, не хочешь со мной разговаривать?

Она не могла ответить, только покачала головой, и слезы опять подступили к горлу.

— Дорогая, не надо. — Маршалл придвинулся, повернул к себе ее заплаканное лицо. Руки медленно гладили ее волосы и плечи. — Это больше не повторится. Я брошу пить, — неуверенно рассмеялся он. — Что бы ни случилось, я же не причинил тебе страданий, правда? — обеспокоенно спросил он. — Я никогда не сделаю тебе больно, ты же знаешь, как я тебя люблю.

Глаза Даны были полны слез, и она позволила обнять себя и утешить. От него пахло мылом, кремом для бритья, и его тело было таким сильным и крепким.

— Послушай, дорогая, — с волнением проговорил он, но в голосе слышалось облегчение. — Это был просто плохой сон, выкинь все из головы. — Он похлопал ее по спине. — Я исправлюсь, обещаю. — Он бережно положил ее на подушки, стараясь не касаться тела, и нежно улыбнулся. — Ты будешь завтракать в постели, а я буду читать тебе газету — как пожилая семейная пара. — Он нежно дотронулся до ее мокрой щеки. — Обещай мне, что больше никогда не будешь плакать. Я больше не хочу видеть твое лицо грустным. — Дана перестала плакать. Любовь, которую она питала к нему, пересилила все обиды, когда она увидела неподдельное огорчение на его лице. Наконец она выдавила смущенную улыбку и робко кивнула головой.

Маршалл обошел кровать, заботливо подсунул еще две подушки под спину жены и, придвинув к кровати сервировочный столик, изящным движением снял серебряные крышки с китайских тарелок и подал ей чашку дымящегося кофе. Взяв "Санди таймс", перелистал газету, пока не дошел до описания их свадьбы. Он прочитал вслух статью, поддразнивая Дану и притворяясь удивленным, когда дошел до строки, где его называли потомком основателя первой автомобильной компании в Детройте, а Дану — наследницей состояния Уэллесов. Затем он стал подшучивать над описанием Джосса как всемирно известной звезды театра и кино. Несмотря на плохое настроение, она вдруг обнаружила, что смеется над его дурацкими шутками, и улыбнулась от души.

— Я прощен? — Маршалл уронил газету на пол и благодарно посмотрел на Дану, потом осторожно лег поверх покрывала на другой стороне кровати и, опершись на локоть, стал смотреть на нее. Дана застенчиво кивнула и, когда он наклонился и нежно поцеловал ее губы, отвернулась и поставила пустую чашку на ночной столик.

— Я люблю тебя, милая, — хрипло прошептал он.

— Я тоже тебя люблю. — Дана уткнулась лицом в его плечо и обвила руками шею. Так они и лежали, касаясь телами через покрывало, пока Маршалл не откинул покрывало с одеялом и очень нежно прижал ее к себе. Медленно провел рукой по ее спине, затем по ягодицам и вниз по ноге. Дана придвинулась поближе и поцеловала его в шею. Он на минуту сжал ее в объятиях, затем расслабился, слегка отстранившись. Они улыбались, глядя друг на друга, пока он ласкал ее тело, слегка поглаживая грудь и плоский живот. Дана почувствовала, как поднимается внутри ее волна тепла, губы раскрылись, и она задрожала под его ласками, а он продолжал медленно дразнить ее, сначала руками, а потом губами. Ее дыхание стало прерывистым, и она застонала от удовольствия, когда голова мужа зарылась между ее ногами. Дана приподняла бедра и обхватила ногами плечи Маршалла, а он выпрямился и нежно вошел в ее распаленное тело. Сначала медленно, а затем с все возрастающим темпом они ритмично двигались, пока Дана не выгнула спину и не вскрикнула от наслаждения. Маршалл обнимал ее, пока не затихла, нежно успокаивая, гладя тело, целуя ее волосы и лицо. Они прильнули друг к другу, ее лицо уткнулось в его грудь, а потом Дана глубоко вздохнула и посмотрела на мужа с изумленной улыбкой. Глаза ее сияли. Она прочитала вопрос в его глазах и ответила:

— Полностью прощен. — Ее голос был хриплым от страсти, и целый мир для нее сконцентрировался в одном обнаженном теле мужа, сплетенном с ее телом.