С неба смотрит солнце Миллионы лет. Льет на землю солнце И тепло и свет. Но посветит солнце И уходит прочь, А живое сердце Греет день и ночь. Значит, сердце лучше Солнца самого. Никакие тучи Не затмят его! 

В былое время под горой Родник единственный бежал, К нему народ ходил толпой, Водил коней на водопой По вековым ступеням скал. И все селение водой Родник поил и умывал. До родника спускаться — час, Потом наверх взбираться — час, И воду брать, нагнувшись, — час, И отдыхать, вернувшись, — час… Так был далек Тот родничок, Что под горой бежал у нас. Но родники с недавних пор Пошли по трубам в каждый двор: И у Сагясы есть родник, И у Дауда есть родник, У деда Кана есть родник, Да и у Баты есть родник. И говорит нам Кан старик, Отпраздновавший сотый год: — Ну и хорош у нас родник, По имени Водопровод!

Сто километров горного пути Пройдешь, чтобы до города дойти. Легко бежит по скалам молодежь, А в старости так быстро не дойдешь. Идет до ближней почты старый Кан. Снимает в будке трубку старикан И задает всего один вопрос: — А почему нет в лавке папирос? «Казбека» нет и «Беломора» нет. И слышит он из города ответ: — Пожалуйста, простите. Завтра днем Мы вам десяток ящиков пришлем! 

Построил школьник телескоп (Тринадцатый мальчишке год), И по уступам горных троп К нему во двор спешит народ. Соседи смотрят в вышину: — Эх, полететь бы на луну! Так хорошо она видна, — Недалеко от нас луна. До поздней ночи о луне Идет беседа в тишине. — Побыть бы там хотя бы раз, Потом обратно — на Кавказ! 

И на руке и на стене Верны часы у нас. Они покажут вам и мне Один и тот же час. Едва лишь полночь настает, Советская земля Своих часов сверяет ход С курантами Кремля. Сейчас зима и тишина. Над нами — звезды и луна, Под нами — тучи пелена, Густой туман ночной… Но знаем: с нами вся страна, И мы со всей страной!