У коридора с табличкой «пси» Сола остановила Спока.

– Дальше тебе идти нельзя.

– В самом деле? – набычившись, спросил Спок и Сола увидела на его лице присущее вулканцам упрямство, которое он и не хотел скрывать. – На чем основано твое заключение?

– Здесь находится Центр Средоточия псионных сил «Тотального Единства», – ответила заранка. – Переступив этот рубеж, ты перестанешь быть самостоятельной, независимой личностью. Здесь, с помощью какого-то физико-псионного устройства сфокусированы псионные силы заранских женщин.

И с помощью этих сил осуществляется полный контроль над каждым, кто сюда войдет. Непосредственно через прямое взаимодействие сознаний малейшее намерение сделать что-либо, противоречащее воле «Тотального Единства», сразу же становится известным и наказание следует немедленно. А послушание вознаграждается. Вознаграждение и наказание передаются импульсами в мозговые центры боли или удовольствия, путем псионного воздействия. Это сравнимо с действиями электрических сигналов, возбуждающих либо болевой центр, либо центр удовольствия.

Спок разжал плотно сжатые губы.

– Такое с помощью электричества проделывали задолго до того, как Солженов покинул Землю, еще в двадцатом веке. Подопытные крысы из нескольких рычажков безошибочно выбирали рычажок, воздействующий на сигнал удовольствия, и без конца нажимали его, пренебрегая пищей, сном, половым инстинктом, пока не подыхали с голоду.

Сола согласно кивнула головой и добавила:

– Еще никому не удавалось вырваться из-под контроля Центра Средоточия. Такие центры имеются везде, где необходимы полнейшая безопасность и повиновение: на космических кораблях, на особо важных установках, в сражении. Люди скорее пойдут на смерть, выполняя приказ, чем ослушаются и получат за это наказание болевым шоком. Но воздействие, вызывающее удовольствие, пожалуй, еще более коварнее и страшнее любого наказания.

Представьте себе, мистер Спок, «Энтерпрайз» и его экипаж, управляемый таким образом. Представьте также и капитана корабля, находящегося под постоянным контролем. Вы предпочли бы, наверное, умереть, чем попасть в «Тотальное Единство». А он – нет. Но возможно, и вы бы не выбрали смерть, зная, кого вы оставляете в роли подопытных крыс.

Сола расправила плечи, словно собираясь шагнуть в неизвестное.

– Надо остановить это безумие, и я готова на это. Если мне удастся перебороть псионное воздействие не поддаться его контролю, тогда многие вслед за мной попытаются сделать то же самое. Тогда заранские женщины обретут свободу, а заранцы-мужчины помогут мне уничтожить это чертово логово.

– Все может быть, – согласился Спок. – Но сейчас усилия всех умов «Тотального Единства» будут направлены против тебя одной.

– Спок, этот метод контроля отрабатывается на крысах и не может быть верным.

Спок вопросительно поднял бровь.

– Человек – не крыса. А я – человек.

Вулканец посмотрел на нее с явным одобрением.

– Логично. Я согласен с тобой. Поэтому пойдем вместе.

Сола отрицательно покачала головой.

– Здесь тебя не спасут твои способности. Как мужчина, ты намного уязвимее меня. А как мой вероятный избранник, будешь только мешать мне, сделаешь мою задачу невыполнимой. Это обстоятельство используют против меня. Ты можешь мне помочь единственным способом: оставайся здесь, будь моим спасательным тросом, напоминай, что ты меня ждешь, что я должна вернуться к тебе. Ничто другое меня не вернет.

– И никто другой? – спросил Спок. Она посмотрела ему в глаза.

– Да. Его смогут использовать, чтобы помешать мне. Поэтому ты останешься единственной надеждой для нас обоих.

Он надолго замолчал, прислушиваясь к стуку своего сердца. Сола видела, как вся философия Вулкана рушилась в его сердце и опадала бесполезной шелухой, пока он не стал таким, каким был на самом деле.

– Если бы я не был вулканцем, – высказался Спок, – я, пожалуй, сказал бы тебе о том, насколько я хочу им быть в данную минуту.

Сола беззвучно рассмеялась.

– Это еще один поступок, несвойственный вулканцу, который вам только что превосходно удался, мистер Спок. – Она потянулась к нему и, привстав на цыпочки, поцеловала. Потом приказала:

– Если через тридцать минут я не вернусь, отправляйся на поиски его и выбирайтесь из этой горы. Не ждите и не ищите меня. Вы сможете найти себе убежище в дуплах деревьев.

– Мы не уйдем без тебя.

– Вы сделаете то, что я приказала, мистер Спок, в противном случае вам придется ответить мне. И, будьте уверены, я найду способы заставить вас выполнить приказ.

– Смогу ли я жить, если узнаю, что ты солгала?

Эти слова как бы подтолкнули ее, и она действительно солгала, легко и непринужденно:

– Если я не вернусь, значит я не исполнила своей задачи. Но ничего страшного со мной не произойдет. Я ведь нужна «Тотальному Единству». А теперь уходи.

Она развернулась и пошла вперед, не дав ему возможности ни возразить, ни распознать ложь…

Спок наблюдал, как Сола, с высоко поднятой головой, шла вниз по коридору и лишь сознание того, что его могут использовать в качестве орудия против нее, удерживало на месте. Но ненадолго.

Спок вновь осознал себя вулканцем и решил использовать все свои возможности. Он сосредоточился, призвав на помощь все то, чему его когда-либо учили и чему он сам научился. И, прежде всего, свою волю, свое чувство самообладания.

«Я – вулканец. Я управляю своими действиями сам. Никто не может быть властен надо мною», – убеждал Спок и самого себя, и того многоликого, кому готов был бросить вызов.

Сола вдруг зашаталась из стороны в сторону, словно ее толкали две разные силы, стремящиеся к одной цели. Спок шагнул к ней и почувствовал перед собою псионное поле как материализованную, хотя и невидимую стену, до которой можно дотронуться руками. И Спок дотронулся. Он приложил ладони к вязкой поверхности стены, потом опустил в нее руки, погрузился сознанием, исследуя псионное поле и чувствами, и мыслями.

«Живой организм? Единое существо? Да. Миллионы существ в Одном. И этот Один знал о маленькой хрупкой женщине, идущей, чтобы бросить ему вызов. Знал он и о чужеземце, который вторгся в запретные для него пределы, чтобы помочь женщине, стараясь передать ей всю свою силу».

И вдруг в резко смещенной перспективе Спок стал видеть все происходящее глазами Солы, одновременно продолжая осознавать свое собственное «я». Сола с трудом продвигалась вперед, напрягая все силы, собрав в единый комок всю свою волю. А невидимые щупальца-усики «Единства» со всех сторон набрасывались на нее, пытаясь добраться до ее сознания, проникнуть в нервные центры мозга. И против них не было защиты.

Сопротивление лишь на время отодвигало неотвратимость их воздействия, обрекая сопротивляющегося на лишние мучения.

Спок вдруг почувствовал, что усики, тянущиеся к болевым центрам, были точно такими, какими их описывала Сола, даже более устрашающие. А усики, пытавшиеся проникнуть в центры удовольствия, коварнее и сильнее всякого представления о них. Они зондировали самые укромные уголки существа, разыскивая все чувства удовольствия и наслаждения, когда-либо уже испытанные или в действительности, или в мечтах и даже те, о каких и не мечталось.

И Спок понял, что центры физических ощущений – не основная цель усиков. Где-то глубоко внутри ее существа скрывался самый потаенный, надежно защищенный центр, посредством которого женщина Зарана может соединиться со своим избранником в нерасторжимое единство, недоступный представительницам других планет. Пробудив к жизни этот центр, Сола, с ее наследственностью и приспособленностью к условиям других миров, приобрела бы такую объединяющую силу, какая до сих пор не проявлялась еще у женщин Зарана.

Вдруг Спок почувствовал, что ее душа совершенно обнажена, доступна и уязвима для всех враждебных сил. Из-за своей раздвоенности Сола оказалась легко ранимой и беспомощной.

Когда-то она сумела оградить себя от всех соблазнов, но ее дьявол-искуситель все же сумел поймать ее, разыскав человека, против которого она не могла устоять. А затем, по случайности или по недосмотру дьявола, появилось и второе искушение – вулканец.

Спок непроизвольно попытался прикрыть Солу, избавить ее от чувства беспомощности, отвлекая на себя зондирующие ее невидимые потоки энергии.

Многочисленные щупальца замерли, как бы присматриваясь и прислушиваясь, затем все необъятное «Единство», управляемое ими, охватило сознание вулканца и направило один из электризующих усиков-щупалец обследовать его.

Спок почувствовал, как усик щупальца все глубже и глубже проникает в него, добираясь до центра слияния, который почему-то стал открытым и уязвимым.

Через какое-то мгновение между ним и Солой возникнет связь, подобная электрической, управлять которой будет «Тотальное Единство».

Спок резко отпрянул от силового поля. Это было единственное, что он мог сделать: не допустить мгновения слияния. В ответ некая чудовищная сила швырнула его наземь, лишила всякого движения.

В дальнем конце коридора та же самая сила навалилась на Солу, поставила ее на колени. С трудом подняв отяжелевшую голову, Сола обернулась, посмотрела на Спока долгим взглядом. В нем не было упрека, было лишь понимание того, что вулканец должен был удостовериться в правдивости ее слов. И удостоверился: теперь он знал, что не может идти с нею.

Сола поднялась с колен и, не оглядываясь, пошла дальше. Вскоре она исчезла за поворотом.

Спок долго не мог придти в себя и, проводив взглядом Солу, не сразу встал на ноги. Зато за время своей беспомощности он окончательно осознал, что вторгся в запретный для него мир, испытав то, чего не должен был испытывать. Этого нельзя было ни скрыть от себя, ни отрицать, ни примириться с ним, как примирился Спок со всеми запретными чувствами за все прошедшие годы. Вот и наступила расплата.

Долой чувства, они недопустимы. Вернуться к самодисциплине и привести себя в наилучшую форму.

Настроиться на поиски Кирка.

Вулканец узнал теперь силу, против которой выступила Сола, и не мог допустить, чтобы эта сила завладела капитаном и задействовала его против Солы. Если это случится, ни у кого из них не останется надежды. А капитан готов пожертвовать собой и ради корабля, и ради Солы и Спока. Надо спешить.

Расслабившись и погрузившись в получувственное, в полусознательное состояние чистого инстинкта, вулканец повернул назад и пошел по коридору, не зная куда, доверившись тому, что уже не раз помогало ему в поисках.

Если поиски еще имели смысл, если Кирк не заключил еще сделку…

Оставалась надежда, что капитан чувствует, как зол на него Спок, что до него доходит вся сила гнева вулканца.