Утренний туман ещё поднимался над пустыней, когда абориген разбудил детей. В горячих углях костра допекалась крупная ящерица. Голодные дети уничтожили ящерицу за несколько минут. Потом абориген разбросал костёр, махнул детям рукой и быстрыми шагами двинулся вперёд. Питер хорошо отдохнул и выспался. Он вертелся вокруг аборигена, его голос разносился кругом. И чёрный мальчик, казалось, понимал его, что-то отвечал ему.

Питер решил выучить язык чернокожего. И пусть после этого Мэри посмеет говорить на своём французском, знанием которого она постоянно хвасталась.

Он подбежал к аборигену, держа обломок камня.

— Как это называется?

— Гарша, — резко произнёс тот, словно подчёркивая крепость камня.

— А это? — белый мальчик показывал на пучок сухой травы.

— Каратхара, — слово было шуршащим, как сама трава.

— Гарша, каратхара… Гарша, каратхара, — пронзительный дискант Питера нарушал тишину пустыни. Он бросался в сторону, и тут же возвращался, показывая аборигену ещё что-нибудь. Мэри шла сзади.

На обед они поели каких-то плодов, похожих на печёные яблоки. В полдень снова пережидали жару, отдыхая в ямах под кустами. По крайней мере, Мэри отдыхала, а мальчики болтали. Потом дети снова пошли по красному каменистому плато, держа направление на юго-запад.

Идти было очень неприятно. Ноги тонули в красной пыли. Скоро и Питер притих и уныло тащился рядом с сестрой. Было полное безветрие. Пыль, поднятая ногами, висела за ними в неподвижном знойном воздухе так, что, оглядываясь назад, они видели красное облако, постепенно исчезавшее за горизонтом. Через некоторое время Питер зачихал.

При первых же звуках абориген улыбнулся. Он вспомнил их встречу. Питер чихал, не переставая, несколько минут, и чёрный мальчик с тревогой начал поглядывать на него. Малыш, наверное, заболел дождевой болезнью. На самом деле Питер заболел гриппом. Он заболел ещё дома. Его кое-как подлечили, и вот теперь, когда организм мальчика ослаб, болезнь вспыхнула с новой силой. Питер отчаянно чихал и кашлял. Глаза у него покраснели и слезились, из носа текло, всё тело ломило.

Аборигены не знали, что такое грипп. Иногда они болели малярией, которую называли дождевой болезнью. Простуда им была неведома.

Весь день и часть вечера, пока они шли по пыльной равнине, Питер ужасно страдал. Когда пришло время ночлега, он был вконец измучен и настолько обессилен, что не стал есть. Ему ещё хватило сил подползти к сестре и положить голову к ней на колени.

Абориген возился с костром. Он был доволен. Сегодня они шли хорошо. Если они и дальше будут идти так быстро, то через семь снов придут к Большой Воде Иланба-Му. Тогда белокожие будут спасены.

Он не подходил близко к девочке, догадываясь, что чем-то пугает её. Он потихоньку улёгся на землю с противоположной стороны костра.