— Есть новости от Джоша Уилмота, Гиб? Гиб Барри, камердинер Уилла, покачал головой:

— Никаких. Как сквозь землю провалился! Но вы же знаете старину Джоша — у него на плите кипит столько кастрюль, что только успевай поворачиваться!

— Это конец, Гиб, и ты это знаешь. Мы пропали, надеяться не на что. Если хочешь уйти и поискать новую работу, что ж, я не против.

— Знаю, знаю. Но я служу вам с юности и уже научился понимать, что к чему. Мне у вас нравится, к тому же я получаю пенсию, как бывший солдат, и нуждаюсь только в крыше над головой. Нет, от вас я не уйду. Кому нужен жалкий калека!

— И все-таки скоро нам придется расстаться. — Уилл принялся беспокойно вышагивать по комнате. — Не пройдет и недели, как меня посадят в Маршалси. Тебе так или иначе понадобится новое жилье.

— Поживем — увидим, сэр: таков уж мой девиз. После ночи всегда наступает утро. Кто знает, что принесет завтрашний день?

Но Уилла не утешил этот беспечный оптимизм. Уже несколько лет он был на грани краха. Познакомившись с Сарой Алленби, он воспрянул было духом, уверенный, что спасение не за горами. Сегодня вечером он надеялся сопровождать Сару в оперу, но теперь его место займет какой-нибудь другой счастливчик. Уилл знал Сару и не сомневался в том, что о нем уже давно забыли.

В Саре его привлекали прежде всего поверхностность и легкомыслие: Уилл считал, что такой женщине будет не слишком трудно угодить, да и вряд ли она способна на сильную привязанность и тем более ревность. В конечном итоге один мужчина для нее ничем не отличался от другого. Уилла она выбрала за привлекательную внешность и умение вести светскую беседу.

Уилл не любил Сару и был уверен, что в глубине души и она равнодушна к нему.

Гордость советовала ему: «Ступай в какой-нибудь клуб, покажи всему миру, что события этого дня не сломили тебя». Но здравый смысл возражал: «Ты хочешь, чтобы на тебя глазели и показывали пальцем, называя мошенником и авантюристом?» Уилл был уверен: несмотря на все нежелание Джона Алленби предавать скандал огласке, кое-кто из присутствовавших при разговоре не станет держать язык за зубами.

Не пройдет и недели, как о досадном поражении Уилла узнает весь свет. Уилл был не робкого десятка, но понимал: если его раз и навсегда вычеркнут из списка достойных женихов — это конец. Впредь его не примут ни в одном приличном доме. Стало быть, для него все кончено.

На следующее утро Уилл, вопреки обыкновению, поднялся рано и предпринял героическую попытку съесть приготовленный Гибом завтрак, который показался ему не вкуснее опилок, смешанных с пеплом сгоревших надежд.

Сегодня ему предстоит встретиться с мисс Ребеккой Роуэллан и выяснить, какую шутку она намерена сыграть с ним. Уилл порадовался, что вчера вечером поборол искушение напиться, вспомнив, что утром ему понадобится свежая голова.

Уилл ничуть не удивился, узнав, что мисс Роуэллан отличается редкостной пунктуальностью. Едва французские часы на каминной полке пробили десять, как Гиб доложил о приезде гостьи и ее компаньонки.

— Мисс Роуэллан выразила пожелание, чтобы лакей подождал ее у нас в кухне, и я охотно согласился, — известил Гиб Уилла, впуская в комнату двух дам.

Мисс Роуэллан, одетая в строгое серое утреннее платье с белыми льняными воротничком и манжетами, расположилась на кушетке, а ее спутница осталась стоять. Но ее поведение мгновенно объяснилось: снимая перчатки, мисс Роуэллан учтиво произнесла:

— Я вынуждена просить миссис Грей составить компанию моему лакею. Я предпочитаю беседовать с вами с глазу на глаз, мистер Шафто.

Брови Уилла взлетели вверх, слуга от неожиданности открыл рот. Оба с любопытством уставились на миссис Грей. Сложив руки, чопорно сжав губы, она являла собой идеал дуэньи средних лет, которой не позволяют выполнить свой долг. Незачем упоминать, что все присутствующие подумали об одном и том же: юной особе непозволительно оставаться наедине с мужчиной, тем более с молодым.

— А миссис Грей согласна? — спросил Уилл, более чем заинтригованный предстоящим разговором с мисс Роуэллан.

— Нет, — спокойно отозвалась мисс Роуэллан прежде, чем это успела сделать миссис Грей. — Но поскольку я плачу ей жалованье, она выполняет мои приказы, а не наоборот.

Уилл поморщился от слов мисс Роуэллан.

— Значит, вы не боитесь за свою репутацию? Я имел в виду, не боитесь остаться со мной наедине? — саркастически уточнил Уилл.

— Чего мне опасаться, мистер Шафто? — Его тон ничуть не задел Ребекку. — Я уверена, что ни миссис Грей, ни ваш слуга не проговорятся, тем более что это отнюдь не в ваших интересах. А если даже вы дерзнете заявить, что я беседовала с вами с глазу на глаз, кто вам поверит?

И вправду, кто? Уилл и сам понимал, что ему никогда не смыть позорное клеймо.

— Ладно, как вам будет угодно.

— Да, мне так угодно. Я пришлю за вами, Амелия, — обратилась она к компаньонке, — как только разговор с мистером Шафто будет завершен. Он не займет много времени.

— Миссис Грей, в кухне горит огонь и вас ждет превосходный чай, — ободряюще произнес Гиб.

Уилл отошел к подоконнику и встал так, чтобы на лицо падала тень.

— Я весь внимание, — сообщил он. — Мне не терпится узнать, что привело вас ко мне.

Впервые за время разговора мисс Роуэллан улыбнулась, и ее лицо мгновенно преобразилось. Только теперь Уилл убедился, что она и вправду приходится родственницей миловидной Саре — внешнее сходство было несомненным.

— Весьма деликатное и личное дело, — без предисловий начала она. — Я приехала, чтобы просить вас стать моим мужем.

Уилл застыл, словно пораженный молнией. Опомнившись, он коротко и хрипло рассмеялся.

— Вашим мужем? Если я правильно понял, вы только что сделали мне предложение? Но ведь вам известно, что вчера днем меня разоблачили. Я всего-навсего нищий охотник за состоянием!

— Да, я знаю, мистер Шафто. Именно поэтому я отказалась присутствовать при разговоре с вами и не предпринимала попыток утешить кузину, ибо она не нуждается в утешениях. Потеря жениха расстроила ее гораздо меньше, чем потеря любимой куклы. Впрочем, следуя правилам этикета, она пролила несколько слезинок, узнав, что ей придется расстаться с вами, но дядя быстро утешил ее, пообещав выдать по меньшей мере за маркиза.

— Но если вы выйдете за меня, вам не дождаться титула, — сухо напомнил Уилл.

— Вы опять правы, мистер Шафто. Но в отличие от большинства знакомых мне мужчин вы наделены здравым смыслом.

— Откуда вы знаете? — удивился Уилл.

— О, я долго наблюдала за вами, — улыбнулась Ребекка. — И много слышала о вас от кузины Сары и кузена Гарри. От них я и узнала, что наряду с обаянием вы обладаете тем самым здравым смыслом, которого недостает моим кузенам.

— Стало быть, ваш здравый смысл побудил вас сделать предложение мне, незнакомому мужчине, да еще и не в високосный год ? Вам известно, мисс Роуэллан, что год нынче не високосный?

— Уверяю вас, я часто заглядываю в календарь, мистер Шафто, и имею представление о многих вещах, знание которых обычно является привилегией сильного пола. К примеру, о законах. Вы должны поверить, что я тщательно обдумала свое предложение. Однако я выдвигаю некоторые условия, которые непременно будут включены в брачный контракт.

— Вот как? — пробормотал Уилл.

Да что она о себе возомнила? Нелепый вопрос. Мисс Роуэллан достоверно известно, кто он такой: охотник за состоянием. Так почему же она с первой минуты знакомства сообщила ему о своем богатстве? Эти слова должны были сразу насторожить его. Уилл задумался.

— Что же вы молчите, мистер Шафто? Вы не хотите узнать, что это за условия?

Девушка заинтриговала Уилла. Обычно он редко поддавался на провокации, но тут не удержался.

— Дело в том, что я пытаюсь найти ответы на несколько вопросов. К примеру, если вы и вправду богаты — вдвое богаче Сары, как вы изволили сообщить мне вчера днем, — то почему бы вам не купить себе по меньшей мере герцога, учитывая, что Сара готова удовлетвориться маркизом?

— Мне не нужен герцог, мистер Шафто. Кроме того, я прекрасно осведомлена о достоинствах всех знатных холостяков Англии и нахожу их пренеприятной компанией. Особенно герцогов из королевского семейства — они не только безобразны, но и неразборчивы в связях. А вы весьма достойная внимания особа, если позволительно так выразиться. Но раз уж я узурпировала права мужчин, сделав вам предложение, тогда позволю себе высказаться по поводу вашей внешности. Видите ли, принято считать, что именно женщины пользуются своей красотой как оружием, чтобы заманивать добычу в брачные сети!

Уилл закрыл глаза. Это переходило всякие границы.

— Я в полной растерянности, — пробормотал он.

Мисс Роуэллан склонила голову набок.

— Вернемся к делу, мистер Шафто. Благодаря нашему браку я выиграю больше, нежели вы. Муж обеспечит мне защиту — не только от авантюристов, которым я не могу доверять, но и от родственников, не заслуживающих доверия и пытающихся навязывать мне свою волю только потому, что я — женщина. Постарайтесь понять: одинокая и обеспеченная женщина, достигшая брачного возраста, — это завидная добыча. Оказавшись в таком положении, я решила выйти за вас замуж — в том случае, если вы согласитесь подписать бумаги и контракт, которые помешают вам завладеть моим состоянием. Втайне мы заключим еще одно соглашение — о том, что вы будете лишь значиться моим мужем, что это условие является неизменным и что если через пять лет кто-нибудь из нас пожелает прервать наши чисто деловые отношения, то он вправе сделать это. В обмен на ваше согласие и помощь я обязуюсь уплатить ваши долги и назначить вам небольшое денежное содержание — достаточное, чтобы играть в обществе роль джентльмена и моего мужа.

Уилл совершил непозволительный для джентльмена поступок: повернулся к даме спиной и устремил невидящий взгляд в окно. Он не знал, то ли ему радоваться этому предложению, то ли негодовать.

— Итак, сэр? Каким будет ваш ответ?

— Вы хотите купить меня! — Уилл медленно окинул ее взором.

Ребека ничуть не смутилась.

— А почему это вас тревожит? Разве вы не собирались продаться моей кузине на гораздо менее выгодных условиях?

— Но в том случае выбор делал я, а сейчас — вы! — с яростью выпалил он.

Даже если мисс Роуэллан и напугал его резкий ответ, то виду она не подала.

— Нет, выбор по-прежнему за вами, — возразила она. — Вы можете согласиться, а можете и отказаться. Я ни к чему вас не принуждаю. Подумайте еще об одном: стоит вам сказать «да», и всем вашим неприятностям придет конец. Более того, если мы поженимся, а потом решим расстаться, я щедро вознагражу вас за услугу.

Вероятно, мисс Роуэллан и сама не понимала, как велико для Уилла было искушение. Но каким надо быть человеком, чтобы поддаться ему!

Выпрямившись, Уилл сдавленным голосом произнес:

— Почему вы решили, что мне можно доверять? А если после свадьбы я вдруг возьму то, что принадлежит мне по праву? Или совершу неблаговидный поступок прямо сейчас, а затем откажусь жениться на вас? Мы здесь одни. Вы чересчур доверчивы. В конце концов, мошенник я или нет? Разумеется, да — это выяснилось еще вчера днем.

Уилл надеялся испугать ее, но просчитался. Мисс Роуэллан по-прежнему была невозмутима.

— Я уверена, что могу вам доверять. Вчера вечером я узнала, как вы вели себя в Аллен-би-хаусе и что сказали в ответ на обвинения. Вы правы: моим родственникам не удастся подыскать для Сары мужа лучше вас. Пусть вы мошенник, но зато самый честный из мошенников. Если мы поженимся, вы станете моим мошенником.

Уилл поперхнулся и утвердился в намерении отказать ей.

— Ни в коем случае! Я отвергаю ваше предложение. Кем бы я ни был, мне дорога честь. Женившись на вас, я окончательно перестал бы уважать себя. .

— А я не понимаю, чем отличался бы наш брак от вашего брака с Сарой. Более того, я не требую целибата  — только прошу соблюдать приличия.

— Как вы можете? — Уилл в ужасе уставился на нее.

Мисс Роуэллан укоризненно покачала головой.

— По-видимому, вы плохо знаете женщин, мистер Шафто, — как и большинство мужчин. — Она поднялась. — Будьте любезны позвать миссис Грей. А вам я даю три дня на размышления.

Уилл вспыхнул.

— Не надейтесь, что я передумаю! Поищите себе другого простофилю!

На это мисс Роуэллан ответила с прежним спокойствием:

— Посмотрим. А теперь, мистер Шафто, предложите мне выпить чаю, о котором упоминал ваш слуга. Мы должны расстаться как друзья, которые могут стать не просто друзьями.

Она казалась сделанной изо льда и стали, и это не могло не вызвать восхищение. Уилл позвал Гиба и миссис Грей. Теперь он понимал, почему его гостья пожелала выслать из гостиной свою компаньонку.

Три дня! Три дня, чтобы решить, стоит ли жениться на женщине, которую он невзлюбил с первого взгляда и возненавидел со второй встречи. Она была хитра и коварна — иначе не догадалась бы, что Гиб станет держать язык за зубами.

Уилл не имел ни малейшего желания связываться с мисс Роуэллан, даже не мог представить себя ее мужем. Пусть поищет другого болвана!

К концу дня на Дьюк-стрит, 10, наконец появился обеспокоенный Джош Уилмот.

— А я ждал тебя раньше, Джош. Гораздо раньше.

Джош Уилмот испустил горестный вздох.

— Какая разница, Уилл? Все было кончено еще до того, как ты переступил порог Ал-ленби-хауса. Эти святоши с постными лицами набросились на меня всей сворой. Мне даже не позволили вынуть бумаги, заявив, что знают обо мне и о тебе всю подноготную. На нас натравили сыщиков. Мне сообщили, что нас обоих не упекли за решетку отнюдь не за недостатком улик — они просто не хотели публичного скандала.

— Ты мог хотя бы предупредить меня, — упрекнул Уилл.

— Предупредить? Как же! Меня держали взаперти, пока ты не покинул дом. Признайся, Уилл, мы слегка исказили истину, делая вид, что ты богаче, чем есть на самом деле. В конце концов, ты — хозяин Шафто-Холла, потомок давнего и славного рода, а бедность и стремление выгодно жениться — вовсе не преступления. Так поступали многие. Но в отличие от них нам не повезло: все открылось еще до свадьбы, а не после.

— Да, мне не повезло, это уж точно, — согласился Уилл.

— Верно, но у меня есть новости и похуже — потому я и зашел к тебе сегодня. Все твои векселя выкупил некий Джем Строу, обещая еще до конца недели отправить тебя в Маршалси. Тебе конец. Уезжай из Лондона, пока можешь.

— Обратно к руинам Шафто-Холла? — уныло уточнил Уилл. — По крайней мере в Лондоне я как-то ухитряюсь перебиваться, а что мне делать там?

В честности Джоша Уилмота можно было сомневаться, но не в его дружеских чувствах к Уиллу.

— Слушай, Уилл, я бы предложил тебе место клерка в моей конторе, но я же знаю: это не выход.

Уилл принялся возбужденно расхаживать по комнате, точно дикий зверь в клетке.

— Если бы не мои обязательства, я принял бы твое предложение. Мне осточертела жизнь, которую я веду. Я едва ухитрялся удерживаться на плаву и все время ждал волны, которая накатит и унесет меня. Так вот, эта волна уже подхватила меня.

Джош покачал головой.

— Неужели у тебя нет ни друзей, ни родных, которые могли бы помочь?

— Ни единого. Джош, ради бога, ну скажи, как жить человеку, которого с детства учили быть джентльменом и который больше ни на что не годится? Я думал, брак с Сарой…

Он вдруг осекся и отошел к окну.

— И что? — подбодрил Уилла Джош. — Что ты хотел сказать?

— Так, пустяки… — Ему вдруг пришло в голову, что Ребекка Роуэллан — его спасение. — Да! — воскликнул он, ударяя кулаком по ладони. — Да, черт побери, так я и сделаю! Если я был готов продаться, то почему же не согласился сразу? Она была права, чтоб ей провалиться! Разницы никакой. Она дала мне три дня? Да мне хватило и одного!

Джош смотрел на друга так, словно сомневался в его рассудке.

— Уилл, что с тобой?

— Не спрашивай! — ответил Уилл. — Но у меня есть выход. Нет, я не собираюсь гнить в Маршалси, Джош. Теперь моя жизнь изменится. Тяжелые времена миновали.

— Да в чем дело?

Уилл вдруг безудержно расхохотался.

— Джош, я женюсь на женщине, которая гораздо богаче Сары Алленби, и на этот раз мне не откажут в последнюю минуту. Приглашаю тебя на свадьбу! — При виде отвалившейся челюсти Джоша он рассмеялся еще громче. — Приди в себя, Джош! Ты снова будешь моим поверенным и моим шафером. Алленби искусают себе локти, узнав, что я женился на Ребекке Роуэллан!

Джош взял его за плечи.

— Смотри мне в глаза, Уилл, и говори правду: ты рехнулся?

— Нет, я в здравом рассудке, Джош, уверяю тебя! Можно даже сказать, что я вдруг образумился. Завтра днем я зайду к тебе в контору и все объясню.

Джош не стал допытываться, в чем дело: он ушел, покачивая головой и бормоча себе под нос, что бедность сводит людей с ума.

Оставшись в одиночестве, Уилл сел и задумался о завтрашнем разговоре с мисс Ребеккой Роуэллан. Лишь бы она не передумала!

Мисс Ребекка Роуэллан не отказалась от своих намерений и не предпочла мистеру Уиллу Шафто другого. Она не сомневалась, что он согласится на все ее условия, как только хорошенько обдумает предложение.

Прежде чем решиться на такой шаг, Ребекка отправила по следам Уилла сыщиков, которые поработали лучше нанятых Джоном Алленби. Ей удалось узнать, какую жизнь вел Уилл в Лондоне, о его денежных затруднениях — но ни слова о том, на что он прожил в столице целый год. Нортумберлендский период жизни Уилла тоже остался для нее темным пятном: жители деревни наотрез отказались отвечать на вопросы ее посыльного. Преданность хозяину заставляла их держать языки за зубами и отвергать вознаграждение, которое предлагал подозрительный незнакомец. Сыщик сумел лишь выведать, что старший мистер Шафто был азартным игроком, который проигрался в пух и прах, а потом застрелился. После его смерти вся семья покинула Шафто-Холл.

Однако мисс Роуэллан вполне удовлетворилась собранными сведениями. Судя по всему, мистер Уилл Шафто был один как перст и пребывал в отчаянном положении. Ребекка не сомневалась, что он нанесет ей визит — если не сегодня утром, то на следующий день.

Но Уилла опередили двое других посетителей, прибывших вместе, — мистер Бокур и мистер Хедли Бокур, его сын. Ни того, ни другого Ребекка не желала видеть, но этикет не позволял захлопнуть перед ними дверь. В конце концов, они приходились Ребекке дальними родственниками, а мистер Бокур — еще и опекуном.

Увидев на пороге гостей, Ребекка поднялась, держась холодно и учтиво.

— Мистер Бокур, — приветственно произнесла она и удостоила его сына кивком.

— Просто «дядюшка», — поправил гость с улыбкой, а его сын попытался поцеловать Ребекке руку. Но она вовремя отстранилась.

— Не совсем так, — сдержанно поправила Ребекка. — Вы просто выросли вместе с моей покойной матерью. Между нами нет кровного родства.

— Полно, полно, дорогая! Не будь мы родственниками, я не стал бы твоим опекуном.

— Вам известно, что это было сделано вопреки моему желанию. Чему обязана вашим визитом?

Ребекка опустилась в кресло, гости тоже уселись. И отец, и сын Бокуры всегда стремились произвести впечатление щеголей. На Ребекке же было одно из ее строгих платьев — на этот раз тускло-синее.

— Сегодня вы очаровательны, кузина, — заявил Хедли, разглядывая ее в лорнет, — впрочем, вы всегда неотразимы!

Мисс Роуэллан не ответила ему, а повторила вопрос о цели визита.

— Дорогая, ты сама прекрасно знаешь, зачем мы явились, — с отеческой укоризной отозвался мистер Бокур. — Об этом деле мы уже не раз говорили с тобой. Тебе двадцать пять лет, ты богатая наследница и до нынешнего сезона наотрез отказывалась выезжать в свет. Тебе давно следовало бы выйти замуж, ты просто обязана найти себе мужа, который управлял бы твоими владениями и распоряжался финансами. Мы с твоей покойной матушкой решили, что ты должна выйти замуж за моего сына Хедли.

При упоминании его имени Хедли встал и поклонился.

— Я тоже мечтаю об этом, — невпопад выпалил он. Эту фразу Ребекка слышала уже сотни раз.

Мисс Роуэллан сомневалась, что ее мать и вправду желала подобного брака: она недолюбливала мистера Бокура, который стал опекуном ее дочери после скоропостижной смерти брата ее отца, а также его родителей. У Ребекки не осталось близких родственников — за исключением мужчины, который сейчас сидел перед ней и, располагая весьма скромным состоянием, давно мечтал женить на Ребекке сына.

Ребекка не знала, кто из Бокуров вызывает у нее более острую неприязнь — отец или сын. Она холодно улыбнулась.

— Как я уже не раз повторяла, у меня нет ни малейшего желания выходить замуж. Я изменю свое решение лишь в том случае, если встречу человека, брак с которым сочту возможным.

— Будет тебе, дорогая! Все мы знаем, что ты вовсе не желаешь стать жертвой мошенника, которого прельстит твое состояние. Но если ты согласишься на мое предложение, такая участь тебе не грозит…

— Сэр, вы делаете это предложение уже не в первый раз. Я вынуждена повторить, что не желаю быть женой вашего сына.

Взгляд старшего мистера Бокура стал меланхоличным; младший сделал вид, что убит горем, и склонил голову на серебряный набалдашник трости.

— Дорогая, вы говорите не подумав. Нам можно доверять, ибо мы исходим прежде всего из ваших интересов. Вам, как незамужней молодой даме, постоянно угрожает опасность стать жертвой первого смазливого прохвоста…

Закончить он не успел. Мисс Роуэллан выпрямилась во весь рост.

— Довольно, сэр! Вы меня оскорбляете. Как вам могла прийти в голову столь абсурдная мысль? Прошу прекратить подобные намеки раз и навсегда. Добавлю, что если привлекательность так опасна, то со стороны вашего сына мне ничто не угрожает.

Юный мистер Бокур чуть не расплакался.

— Кузина, умоляю, успокойтесь!

— Я совершенно спокойна, — заявила Ребекка, не меняясь в лице. — Прежде чем мы наговорим друг другу слов, о которых потом будем жалеть всю жизнь, прошу вас обоих уйти и не возвращаться — до тех пор, пока вы не откажетесь от мысли выдать меня замуж за человека, которого я не люблю и не могу уважать. — С этими словами она покинула комнату.

Оба мужчины были настолько ошеломлены, что пришли в себя не сразу.

— Нам лучше уйти, — наконец прохныкал сын.

— Ни в коем случае! — взревел его отец. — Мы немедленно потребуем встречи! Если бы не ее деньги, я ни за что не согласился бы женить тебя на этой мегере, — и он двинулся к двери, увлекая за собой упирающегося сына.

В коридоре их встретил дворецкий, за которым следовал дюжий лакей.

— Мадам приказала проводить вас, — заявил дворецкий с непроницаемым видом. Не замечая, что мистер Бокур-старший кипит от негодования, дворецкий продолжал с таким видом, словно привык выставлять из дома разъяренных джентльменов: — Иначе я не ручаюсь за последствия.

Мистер Бокур-старший был вынужден смириться, но злобно пробормотал себе под нос:

— Нет, я этого так не оставлю. Я не потерплю подобного обращения!

Очутившись на тротуаре, джентльмены увидели, как из наемного экипажа, остановившегося у подъезда, вышел элегантно одетый Уилл Шафто, изысканный и лощеный, как всегда. Проходя мимо Бокуров, он слегка приподнял шляпу, взошел на крыльцо и был охотно впущен в дом.

Отец и сын изумленно переглянулись.

— Какого дьявола ему здесь понадобилось? Да еще в такой ранний час? — пробормотал отец.

— Должно быть, он и есть тот смазливый прохвост, за которого она собралась замуж! — отозвался сын.

Уилл Шафто обратил лишь мимолетное внимание на двух мужчин, вышедших из дома мисс Роуэллан. Он понятия не имел, что повстречался с родственниками женщины, с которой он собирался заключить сделку. Мисс Роуэллан приняла его одна.

Это была вторая конфиденциальная встреча, но теперь она сулила ему удачу. Мысленно он взял себе на заметку: женившись на этой даме, ему придется подыскать ей хорошую портниху. Одежда Ребекки отнюдь не подчеркивала достоинства ее лица и фигуры. Но если ей суждено стать миссис Уилл Шафто, она будет одеваться иначе.

Ребекка грациозным жестом указала ему на кресло напротив себя.

— Садитесь же, мистер Шафто. Судя по вашему виду и раннему визиту, вы пришли, чтобы дать именно тот ответ, на который я надеялась.

Вот это да! Подобно любому мужчине, она перешла прямо к делу. Никаких недомолвок, стыдливо опущенных глаз, кружевных платочков, поднесенных к губам. Нет, она предпочитала прямоту и откровенность.

Уилл изумленно уставился на собеседницу и решил отплатить ей той же монетой: если прямоту она ценит выше тактичности, да будет так.

— Вы правы, мисс Роуэллан. Поскольку вы пожелали купить меня, я пришел, чтобы продать себя.

Она ответила ему улыбкой, на миг преобразившей лицо.

— Браво, мистер Шафто! Вижу, мы с вами сумеем договориться — каждый из нас трезво оценивает свое положение.

— Верно, — кивнул Уилл. — И поскольку мы заключаем сделку, то должны придерживаться первого правила торговли: ни покупатель, ни продавец не имеют права впоследствии заявить, что его обманули.

— Вижу, я не ошиблась в выборе. Мистер Шафто, вы понимаете, что нам предстоит заключить чисто деловое соглашение? Мы будем партнерами лишь в одном смысле этого слова. Наш брак будет фиктивным.

Откровенность мисс Роуэллан казалась Уиллу глотком свежего воздуха. Большую часть жизни он потратил на разговоры, полные недомолвок и околичностей, особенно когда дело касалось женщин. Поэтому встреча с женщиной, с которой можно было объясниться простым и доступным языком, поначалу ошеломила его, а потом вызвала радость.

— Да, это я прекрасно понимаю, — он решил вести себя по примеру Ребекки. — Смею вас заверить, мысль о том, что наш брак будет фиктивным, утешает меня.

— Превосходно! Стало быть, вы не находите меня привлекательной. Это радует. Мы сумеем ужиться, словно две старые девы.

— Или два старых холостяка, — подсказал Уилл, принимая игру.

— О, да. Нам не грозят случайные рандеву в коридорах или спальнях.

— Может, предпочтем им редкие встречи в библиотеке? — отозвался Уилл.

— Так вы любите читать, мистер Шафто? На такой подарок я и не рассчитывала. Я думала, вы слишком поглощены погоней за удовольствиями. К тому же вам приходится играть роль джентльмена, не имея за душой ни гроша. Да, я буду рада встречаться с вами в библиотеке и обсуждать права человека — в том числе и женщин. Вы читали последнюю книгу мисс Уоллстоункрафт?

— Нет, но я знаком с трудами Пейна и отзывами Берка.

— Похвально! Я уже предвкушаю счастливые пять лет, за время которых мы сумеем пополнить свои познания. Осталось только поручить поверенным составить контракт. Насколько я понимаю, ваш поверенный — сомнительный мистер Уилмот?

— Разумеется, поскольку я и сам весьма сомнительная особа… Я пообещал ему роль шафера на будущей свадьбе. Если вы согласны, то я готов согласиться с вашим выбором гостей.

— Справедливо. С вами приятно иметь дело. Пожалуй, после этого разговора я решу увеличить сумму ежегодного содержания, которое собиралась назначить вам. Мне приятны откровенность и прямота — джентльмены редко обладают подобными достоинствами.

— О, мне они присущи с рождения, — заверил ее Уилл. — Двусмысленным и уклончивым я становлюсь только рядом с бестолковыми женщинами, а вы отнюдь не принадлежите к их числу!

— Превосходно, мистер Шафто, вы меня успокоили. Вряд ли я смогла бы долго терпеть бессодержательные беседы. Следовательно, вы не станете возражать, если мы перейдем к конкретным и практическим вопросам.

— Напротив! — воскликнул Уилл. — Я вздохну с облегчением.

— Тогда, надеюсь, вы согласитесь с тем, что оповещать свет о нашем браке еще слишком рано. Ввиду недавних событий в доме Алленби разумнее было бы устроить продолжительный спектакль, во время которого вы будете старательно ухаживать за мной, а я — охотно принимать ваши знаки внимания. Более того: чтобы сберечь драгоценное время, мы могли бы начать встречаться сегодня же вечером. Насколько я понимаю, сегодня вы должны были сопровождать мою кузину Сару в оперу. Вместо этого вам придется сопровождать меня и миссис Грей — я взяла для нас билеты в лучшую ложу.

Уилл поспешно отозвался:

— Простите, но не будет ли наше появление вдвоем в опере чересчур поспешным заявлением о намерениях? Ведь это свидетельствует о том, что мы познакомились довольно давно и настолько увлеклись друг другом, что вы пожелали встречаться со мной сразу же после позорного разрыва помолвки с Сарой.

Судя по всему, у мисс Роуэллан были заранее готовы ответы на все вопросы.

— Никакой чрезмерной поспешности в этом я не вижу, мистер Шафто. Если помните, мы познакомились еще в начале сезона, на балу у леди Каупер. И поскольку вы уже ухаживали за моей кузиной Сарой, то, как человек чести, не могли дать волю чувствам, которые испытывали ко мне. К счастью, неблаговидный поступок семейства Алленби по отношению к вам предоставил вам возможность оказывать знаки внимания мне.

Уилл поднялся и элегантно поклонился ей, отдавая дань уважения ее проницательному уму.

— Вы назвали меня «человеком чести». Я польщен. — Снова усевшись, он возобновил беседу: — Но если уж мне суждено играть роль джентльмена, мой долг — заверить вас, что я не помню ни знакомства на балу у леди Каупер, ни пылкой страсти к вам, которая побудила меня сразу после разрыва помолвки начать ухаживать за вами.

— В таком случае, мистер Шафто — пожалуй, мне пока не следует называть вас по имени, — вас подводит память. После того как нас представили друг другу, вы пригласили меня на танец, а потом, за ужином, мы обсуждали творение Тома Пейна, а отнюдь не бальные платья дам. Сэр, неужели вы и вправду считаете, что кто-нибудь способен вспомнить подробности бала трехнедельной давности? Мне не раз случалось убеждаться, что большинство людей не помнят, что происходило с ними даже предыдущим вечером! Впервые за время знакомства она забыла о своей чопорности, в ее глазах заблестели лукавые искорки. Уилл невольно засмеялся. Спохватившись, мисс Роуэллан приняла свой обычный учтивый и холодный вид.

— Прошу меня простить, — пробормотал Уилл. — Как человеку чести, мне следовало быть образцом серьезности — тем более во время столь важного разговора. Конечно, я все помню, но, по-моему, мы говорили о последней книге лорда Байрона, а не Тома Пейна. Но поручиться не могу.

— Вы способный ученик, мистер Шафто. Речь шла именно о Пейне, хотя, кажется, вы мимоходом упомянули лорда Байрона. Если я правильно поняла, сегодня вечером вы заедете за нами и отвезете нас в оперу?

— Вот именно, мисс Роуэллан, притом с удовольствием. Полагаю, вы предпочтете, чтобы я оделся поскромнее?

— Ни в коем случае! Будьте элегантны, как обычно. А я намерена одеваться скромно, как и прежде, — пока мы не поразим весь свет известием о скорой свадьбе. С приближением этого знаменательного события я войду в роль девушки, которая расцвела от любви, подобно бутону розы.

«Мисс Роуэллан следовало бы писать пьесы, а не просто посещать театр в качестве зрительницы», — подумал Уилл и тут же напомнил себе, что судить об этом еще слишком рано.

Ребекка поднялась.

— Ваше молчание я принимаю как знак согласия. Пожалуй, замыслов на сегодня достаточно. В следующий раз мы обсудим подробности будущей кампании.

— Минутку! — воскликнул Уилл, тоже поднимаясь. — А вы готовы выслушать упреки, которые непременно обрушатся на вас со стороны всех родных, как только они увидят нас вдвоем?

— Разумеется, мистер Шафто. Я готова не только выслушивать их, но и пропускать мимо ушей, зная, что никто не имеет ни малейшего понятия о наших истинных намерениях. О том, что, в сущности, я воспользовалась вами как ширмой. Это придаст пикантность нашим встречам, не так ли?

Среди стервозных особ женского пола, с какими доводилось встречаться Уиллу, мисс Роуэллан, несомненно, занимала верхнюю ступень пьедестала. Уилл уставился на нее, искренне восхищаясь смелостью этой женщины.

Сраженный наповал, он невольно взял Ребекку за руку и почтительно поцеловал ее. Последствия этого необдуманного поступка поразили Уилла еще больше, чем предыдущие слова Ребекки. Мисс Роуэллан густо покраснела и выдернула руку так поспешно, словно обожглась.

— Я не хотел напугать вас, — поспешно принялся оправдываться Уилл.

— Не беспокойтесь, мистер Шафто, — отозвалась Ребекка, взяв себя в руки. — В конце концов, вы повели себя так, как и подобает влюбленному мужчине, — следовательно, наш разговор не прошел для вас даром. А теперь — аи revoir. Встретимся позднее.

Всю дорогу до Дыок-стрит Уилл размышлял, чем был вызван внезапный румянец мисс Роуэллан и как ему удалось заставить покраснеть эту ледяную деву.

Мисс Роуэллан знала, в чем дело. На протяжении всей встречи с Уиллом инициатива находилась в ее руках — но лишь до тех пор, пока Уилл не прикоснулся к ней. Своим поступком Уилл застал ее врасплох. К такому повороту Ребекка была не готова, не говоря уже об ощущениях, которые испытала от прикосновения его горячих губ. Ее окатила волна удовольствия, о существовании которого Ребекка и не подозревала.

Должно быть, все дело в том, что Уилл Шафто слишком хорош собой. Впрочем, ей не раз целовали руку привлекательные мужчины. Ребекка пыталась вспомнить, какие ощущения вызывали у нее их поцелуи, но безуспешно.

Она по-прежнему была погружена в размышления, когда в комнату вошла миссис Грей, словно олицетворение укоризны.

— Он ушел?

— Да, — коротко ответила мисс Роуэллан.

— Позвольте узнать, зачем он приходил? Все мы знаем, что он мошенник. Странно, почему вы согласились принять его?

Мисс Роуэллан не стала объяснять, что Уилл явился по ее приглашению. Она холодно заявила:

— Он пригласил нас в оперу сегодня вечером.

— И вы, разумеется, отклонили приглашение.

— Напротив — я приняла его от своего и вашего имени.

— Вы шутите? Вы же знаете, кто он такой! Простите, но что подумает о вас кузина Сара?

— Моя кузина Сара не умеет думать, а даже если бы и умела, мне безразлично ее мнение. По-моему, мистер Уилл Шафто — интересный и обаятельный человек, и я надеюсь, вы будете вежливы с ним при встрече. Вы поняли меня?

На лице миссис Грей отразилось изумление.

— Неужели вы готовы поощрить его? Мисс Роуэллан смерила компаньонку надменным взглядом.

— Даже если и так — что с того? — С этими словами она выплыла из комнаты, всем видом показывая, что разговор окончен.