Знак гласил: ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ВИНОГРАДНИК ОЗЕР ФИНГЕР.

Север Нью-Йорка. Конечно. Мэдди очень хорошо отзывалась о вине, производимом в этом районе, но я никогда не была здесь. Пейзаж был захватывающе красив, лучи солнца блестели на воде, а маленький милый домик принадлежал только нам.

Гравий хрустел у меня под ногами, пока я шла к деревянной входной двери. Я хотела полюбоваться местом, но взгляд был прикован к мужчине на крыльце. В своем костюме-тройке, но все еще без пиджака, с засученными рукавами, открывающими соблазнительную дикость, которую он скрывал от мира, он выглядел невероятно сексуально.

Вся сила воли, которая у меня оставалась, таяла на глазах.

Внутри была хорошо оборудованная кухня со множеством винных бутылок, уже выставленных на кухонном островке. Бен незамедлительно подошел к ним, выбрал одну из середины и оценил этикетку.

— Что ты думаешь насчет хорошего Шираза? Или еще слишком рано для крепкого напитка?

— Никогда не рано пить в винограднике, — сказала я, ища бокалы. Найдя их и удостоверившись, что они не пыльные, я поставила их перед Беном, и он налил вина.

Мне стоило съесть что-то или, по крайней мере, перекусить, а в углу стола определенно была корзинка с печеньем, но я стояла так близко к Бену, что внезапно поняла — мне не хотелось куда-либо идти.

— Оно хорошее, не так ли? — он крутил бокал. — Я немного знаю о винах, но мне кажется, что оно хорошее.

— Что же, чувство вкуса приобретают, — сказала я. — К счастью, я привыкла к куда более худшему вину. Так что оно неплохое.

Он засмеялся.

— Ну, моему вкусу тоже нельзя верить. Я не привередлив, — он сделал еще один глоток. — Стремлюсь всем угодить, можно сказать.

— О, конечно, в этом весь ты, — я закатила глаза. Он явно вел к чему-то, но я не собиралась облегчать ему работу.

— Есть много вещей, которых ты не знаешь обо мне, — сказал он, упираясь рукой о стойку. Той рукой, на которой были большие серебряные часы и татуировки, которые я недавно ласкала. — Я бы не спешил судить, пока не узнал бы всех фактов.

— Хорошо, ладно, — сказала я. — Уверена, у тебя будет полно времени представить мне различные факты на протяжении выходных.

Он пытался скрыть улыбку — маленькую скрытную усмешку — но ему это не удалось.

— Что? — спросила я, подходя к нему. Воздух между нами все еще искрил от флирта, и я не хотела, чтобы это исчезало. От алкоголя я стала достаточно неуклюжей и зашла слишком далеко, ударившись своим бедром о его.

Это была случайность... да?

— Ничего, — настоял он. Его улыбка только увеличивалась. Если он и заметил мой маленький промах, то не отреагировал — по крайней мере, не внешне. Но я была уверена, что напряжение в комнате стало сильнее. — Я не собираюсь говорить этого.

— Ну же, — выпрашивала я, не отваживаясь похлопать ресницами, глядя на него. Но я была достаточно бесстыдна, чтобы намеренно потянуться за бутылкой, поворачиваясь так, чтобы встать лицом друг к другу. Я знала, что это платье открывает отличный вид на мое декольте, и казалось просто упущенной возможностью не показать ему это.

И да, он заметил. Его взгляд метнулся на мгновение вниз, как и у любого мужчины столкнувшегося с открытым видом на грудь. Он слегка облизал губы и сделал глубокий вдох, прежде, чем его взгляд вернулся к моему лицу.

Улыбка вернулась к его губам.

— Не-а, — сказал он. — Нет, если только ты не скажешь мне кое-что.

Я прочистила горло. По какой-то причине, я внезапно забыла все слова.

— Хорошо, — сказал я, сжимая штопор в руке. — Давай, я открытая книга.

Он слегка повернулся, его бедро было прижато к островку, а мы стояли лицом к лицу — всего пара дюймов разделяли нас.

— Тогда почему твое лицо такого же цвета, как и помада? — спросил он, показывая свой до смешного очаровательный кривой зуб. Тепло разлилось в животе. — Прелестный оттенок, кстати.

У меня пересохло во рту.

— Подходит к крови моих врагов, — пошутила я. — От вина я краснею. Вот и все. Не льсти себе.

Это была не совсем ложь, но и не причина, почему я краснела. Да ладно. Ему не нужно было знать.

Но судя по выражению его лица, он уже это понял.

Самодовольный болван.

— Ладно, — он засунул руку в карман, осматривая меня с ног до головы. Мне удалось подавить легкую дрожь, но с трудом. Его тяжелый пристальный взгляд казался ласковым, как бы нелепо это ни звучало. — Я знаю, что обещал больше не поднимать эту тему, если только ты не захочешь, но я должен спросить...

Мгновенно мое сердцебиение ускорилось. Я совершенно была не готова обсуждать это снова. Не с ним. Особенно после вышедших из под контроля фантазий о нем, которые преследовали меня последнее время.

— ... ты думала об этом с тех пор? — закончил он, его глаза слегка блестели.

Большего говорить ему не нужно было, и он это знал. Мы оба понимали это.

Мои кулаки сжались сильнее вокруг... штуки... для... откупоривания вин.

Святое дерьмо, из-за него ты глупеешь.

— Да, — сказала я, мой голос был едва ли громче шепота.

Глаза Бена расширились, а затем улыбка стала еще более заметной.

— Да? — повторил он. — Односложный ответ? Это все, что я получу?

Я кивнула.

— Отлично, — он пожал плечами. — Твоя очередь.

— Ты знаешь, что я хотела спросить, — я сделала глубокий вдох, пытаясь успокоить пульс. — Я хотела знать, о чем ты думал. Из-за чего ты улыбался.

— Я просто думал, — начал он медленно, его взгляд снова блуждал по моему телу, — что, если бы мы и правда были парой, и ты коснулась бы моих тату после того, как я четко сказал тебе не делать этого, мне пришлось бы наказать тебя той еще поркой.

Я почти уронила штуковину.

Внезапным движением, я снова повернулась к стойке, взяв бутылку вина и пытаясь вставить... чертову... как бы она ни называлась штуковину в пробку. Но не могла справиться. Совершенно не могла...

— Ох, — выдохнула я, когда самая острая часть соскользнула и поцарапала сбоку бутылку, зацепив при этом мою руку.

Бен вмешался.

— Дай, — сказал он, беря оба предмета и нежно вытаскивая их из моей хватки.

Штопор. Точно.

К черту.

Проклятье, я сходила с ума. Сердцебиение отдавалось глухим стуком у меня в голове. Странно было, что я еще хоть что-то могла слышать.

— Ты в порядке? — он посмотрел на меня.

— Да, — сказала я, не сводя глаз со своей руки, краснея еще сильнее. Это была всего лишь поверхностная царапина. Просто глупая, неуклюжая промашка, потому что я могла думать только о руке Бена, уверено лежавшей на моей спине и толкающей меня к кухонному столу, чтобы он мог выдать мне заслуженную порку.

Ерунда, я не...

Но было не важно, заслужила ли я это. Я просто хотела этого.

Вопрос вылетел сам по себе, прежде чем я смогла остановить его.

— Именно так это работает? Я думала, что это они решают, когда их будут пороть?

— Это от много зависит, — он поставил бутылку, и я буквально почувствовала его взгляд, хотя и отказывалась смотреть на него. — Не думаю, что тебе нужно еще пить что-то сейчас, согласна?

Да. Нет. Не знаю.

— Наверное, нет, — призналась я.

— Дженна, посмотри на меня.

Я повиновалась, тяжело сглатывая.

— Ты из-за вина ведешь себя так, или есть другая причина? — он слегка улыбнулся. — Я видел, как ты пила куда больше этого количества, но не вела себя так...

Это из-за тебя. Я пьяна от тебя.

Черт меня дери, если я сказала это вслух — я просто не переживу этого.

— Просто странно, — сказала я громче, чем хотела. — Мы. Вместе. Наедине. Я едва знаю тебя, и практически все, что мне известно, так это то, насколько ты сексуален. Разве это не странно? То есть, сложно не думать об этом.

Не знаю, был ли в этом какой-то смысл, но, казалось, он принял мои слова.

— Дженна, если есть еще что-то, что ты хочешь знать, скажи. Я всегда готов ответить. Скажу все, что тебе нужно знать, чтобы чувствовать себя комфортно рядом со мной.

Что же, я определенно никогда не почувствую себя комфортно. Но я все же оценила жест.

У меня было еще столько вопросов. После той долгой беседы в его доме мне все еще казалось, что я понятия не имела, каково это — быть его любовницей. Как я вообще могла играть роль, если я не могла понять главного?

— Думаю, у меня все еще есть вопросы, — призналась я. — Я не хотела спрашивать, это казалось... неловким... не знаю, — я выкручивала себе руки, жалея, что не держала больше глупый штопор, чтобы можно было чем-то занять их. — Но если я должна притворяться, что мы пара, мне необходимо знать, что это такое.

Он поднял брови.

— Ты хочешь деталей? Тебе, наверное, стоит уточнить более конкретно. Из меня плохой рассказчик.

Я подумала над этим мгновение.

— Как они называют тебя? — я прочистила горло. — Ну, ты знаешь, твои, эм... твои сабмиссив? У них есть специальное имя для тебя?

— Я бы не назвал его специальным, — он ухмыльнулся. — Я прошу называть меня Мистер Чейз, или Сэр. Они могут предложить что-то иное, если хотят, но оно должно быть уважительным.

Несколько не совсем уважительных идей пришло мне в голову, и я тихонько засмеялась.

— А что насчет них? Ты их как-то называешь?

Он кивнул, задумавшись.

— Каждая получает собственное имя, — сказал он. — Оно должно подходить к ситуации. Должно подходить им. Я достаточно хорош в подборе подобного — это один из моих менее востребованных талантов.

— О, Боже, — я засмеялась, облокачиваясь на стойку. Беззаботный тон беседы позволял мне расслабиться, но он не особо облегчал напряжение, скрутившее мое тело. Я хотела... не знаю, чего. Просто хотела.

— Думаешь, я шучу? — он немного подвинулся, используя возможность сократить расстояние между нами. Может, он думал, что я не замечу, но это определенно было не так. — Могу дать список телефонов, кому можешь позвонить для подтверждения.

— Я не знаю, что является хорошим псевдонимом, — сказала я. – Но, конечно же, они скажут, что им понравилось. Это часть игры, не так ли?

— Поверь мне, — он подмигнул. — Я знаю, когда им нравится.

— Что это значит? — я почти уверена, что температура в комнате повысилась градусов на десять, и внезапно стало недоставать кислорода.

— Ты знаешь, что это значит, — его голос немного смягчился и понизился. Мы заходили на опасную территорию. — Я знаю, что ты хотела деталей, но не знаю, так ли много.

Я тяжело сглотнула.

— Ты говоришь, что так хорош в придумывании прозвищ, что это даже заводит? — я изо всех сил пыталась говорить ровно. — То есть... да, конечно. Наверное.

— Ты такая недоверчивая, — он осмотрел меня. — Не заставляй меня доказывать тебе.

Мой пульс зашкаливал. Я хотела, чтобы он сделал это.

Черт возьми, я хотела этого.

— Такой бизнесмен, как ты, должен знать, — сказала я, выгибая бровь, пока разумная часть моего мозга пыталась понять то, что собиралась сделать, — что нужно доказывать слова действиями.

— Ну что же, хорошо, — его рта коснулась улыбка. — Если мы так играем. Но я не дам тебе прозвище просто так. Тебе нужно заработать его.

Я не могла смотреть ему в глаза. Пальцы его левой руки, его властной руки, медленно двигались — он рассеяно касался большим пальцем подушечек остальных, словно готовился к чему-то.

— Как? — прошептала я.

— Ты знаешь, как, — его голос был низким и хриплым.

Я тяжело сглотнула.

— Порка?

Он кивнул.

— Просто порка. Никакого развлечения, — он положил руку на грудь. — Клянусь, Дженна.

Я секунду смотрела на него. Готова ли я была принять то, что он предлагал?

— Что скажешь? — он осмотрел меня с ног до головы еще раз. Я почти ощущала на коже жар его взгляда. — Ты готова принять свое наказание?

Я колебалась, буквально и фигурально, яркая краска распространялась по моим щекам и не только. Моя грудь горела, пока я наблюдала за ним и пыталась представить контакт его руки с моей ягодицей.

— Хммм, — сказал он. Тихий шум направленный прямо к жару между моих ног. — Ты уверена?

Я кивнула.

Он сделал шаг ближе, улыбаясь мне. Наши взгляды встретились, и я уже не могла его оторвать, даже если бы захотела.

— Дороги назад не будет. Как только я произнесу его, соглашение будет подписано. Поняла?

Я кивнула.

— Громко, — сказал он. — Мне нужно услышать это.

— Да, — сказала я, голос едва был громче шепота. — Да, Мистер Чейз.

Он одним резким движением сократил пространство между нами, встав так близко, что наша одежда соприкасалась. Но не прижимался ко мне, просто был достаточно близко, чтобы слышать мое дыхание, вдыхать мой запах. Он провел пальцами по линии моего подбородка, по шее, словно там было что-то, что ему нужно было впитать в себя прежде, чем решить.

— Ты так чертовски красива, — прошептал он. — Приятно пахнешь. Уверен, что и на вкус хороша. — Я слышала улыбку в его голосе.

— Думала, ты сказал никакого развлечения, — удалось произнести мне, задыхаясь.

— Дерьмо. Так и было, — его пальцы остановились на моем горле. — Прости за это, солнышко.

Это было не совсем имя, но то, как он произнес его заставило меня открыть рот, и мне буквально пришлось останавливать себя, чтобы не издать унизительный звук. Правда?

Правда. Он действительно был так хорош.

— Ничего страшного, — прошептала я.

— Нет, — пробормотал он. — Я человек своего слова. Обещаю, что больше не нарушу его, — он вздохнул. — Иди к тому островку. Встань над поверхностью спиной ко мне.

Время медленно тянулось, пока я шла туда, стуча каблуками по лакированному полу.

— Наклонись и закрой глаза.

Его голос был похож на мед, обволакивающий меня чувством спокойствия, несмотря на то, что происходило.

— Положи ладони на стол, — продолжил он тихо.

— Что мне делать с головой?

— Как тебе будет удобно, — ответил он. — Можешь оставить голову поднятой, можешь лечь щекой на стол.

Он говорил с настоящей властью, а не с фальшивой бравадой, которую я видела у него на публике. Каждая клеточка моего тела захотела подчиниться ему, прежде чем у мозга появился шанс встрять и задастся вопросом о том, что я, черт возьми, делала.

Не успела я осознать, как он был уже очень близко. Я чувствовала тепло исходящее от его тела, легкое давление его руки на моих ягодицах.

— Готова?

Я могла лишь кивнуть.

При первом ударе я вскрикнула.

Больше от удивления, чем от боли. Но, несмотря на неприятное ощущение в целом, вибрация от удара его руки, пронзившая мое тело, была удивительно приятна.

Я мгновенно ожила. Мои нервы раскалились, легкое чувство возбуждения росло между ног. Я чувствовала, как все тело пульсирует — от пальцев ног, до кончиков пальцев на руках — от желания снова почувствовать его удар.

— Нормально? — спросил он меня нежно.

Я кивнула, все еще не в силах говорить.

Хлопок.

В этот раз я не испугалась, но не смогла подавить тихий стон удовольствия, родившийся глубоко внутри. Черт, это то, что я пропускала всю свою жизнь? Я бы с удовольствием ползала по дому на четвереньках, раздетая, на протяжении месяца в обмен на несколько минут этих ощущений.

Моя голова кружилась. Действительно ли были люди, которые испытывали это каждый день? Когда бы они ни захотели? Мог ли Бен знать, насколько заведенной я была? Это не было частью плана. Во всем этом не должно было быть и капли развлечения.

Но мы были чертовски далеки от этого условия. Из-за него я практически не могла дышать, и я была уверена, что он это слышал. Он ударил меня еще три быстрых раза, и я услышала его тяжелый выдох и понадеялась, что он обозначал то, что он тоже что-то чувствовал.

— Думаешь, ты заслуживаешь порку хорошей девочки? — спросил он меня. Его полушепот пробрал меня до мозга костей. Я вздрогнула.

— Нет, — пробормотала я, сжимая пальцами дерево, пытаясь подготовить себя к следующему удару. — Я была неуважительна.

Хлопок.

— Но не думала ли ты, что я заслуживаю такого отношения? — на этот раз он задержал руку на моей пульсирующей попке. Я заурчала.

— Думала, — прошептала я. — Но я не дала тебе шанса исправиться. Это было нечестно.

Я дернулась, и он ударил меня снова. В этот раз мой гортанный стон был совершенно безошибочный.

Я была сломлена.

Слушая его дыхание за своей спиной, чувствуя жар от соприкосновения его кожи и моей, прегражденной только тканью моей юбки, я пыталась представить как он выглядел. Были ли его глаза темными от нетерпения? Облизывал ли он губы?

— Я не уверен, что это достаточно хорошее наказание, — сказал он, подтверждая слова еще одним шлепком. — Что ты думаешь?

Я могла лишь тяжело дышать, пытаясь собраться с мыслями для достойного ответа.

— Ощущения такими и должны быть? — прошептала я наконец.

Он издал смешок, похожий скорее на низкое рычание в его груди.

— А какие они?

Легким движением он прижался к моему бедру, и я почувствовала пьянящее чувство желания и его возбуждения, обжигающее меня.

Его пальцы провели дорожку к задней части моей шеи, аккуратно подстриженные ногти нежно царапали кожу головы, прежде чем он схватил меня за волосы и резко потянул. Несмотря на то, что он опустил их спустя всего лишь мгновение, моя кожа все равно пульсировала. Это чувство пронзило меня, словно молния, и я растаяла еще больше.

Я превратилось в ничто.

— Это слишком, солнышко?

Я покачала головой, и слезы появились в уголках моих глаз от внезапного рывка волос. Он не отпустил их. А я и не хотела.

Мои ноги задрожали, и я засомневалась, что смогу долго выстоять. Хныкая, я прижала сильнее щеку к столу, словно это могло избавить меня от мучительного момента ожидания.

Внезапно, он потянул меня назад и снова ударил. В этот раз не было никакого притворства.

— Мистер Чейз, — простонала я, чувствуя, спустя мгновение, как мои уши начали гореть.

Он засмеялся. Его рука дразнила, оставшись на нижней части моей ягодицы — ему стоило передвинуть пальцы немного ниже, и он бы оказался там, где я хотела его почувствовать. Он снова ударил меня, но легко на этот раз. Мне удалось подавить реакцию до легкой дрожи. Неожиданно, его тело оказалось слишком близко ко мне, наклоняясь надо мной, заключая меня в клетку. Его горячее дыхание ласкало кожу моего уха, отчего все тело покрылось мурашками. Его твердая плоть была настолько близка к моему укромному месту, что хотелось закричать.

Я беспомощно стонала, извиваясь под ним, возбужденная больше, чем считала это возможным.

— Хотелось бы мне коснуться тебя, — звук его голоса отдался дрожью по моей спине. — Узнать, настолько ли ты возбуждена, как и я. Ты и понятия не имеешь, — выдохнул он. — Но я не могу. Какая жалось, не так ли?

Я продолжала хныкать.

— Конечно, у меня есть некоторые подозрения,. — резким движением он прижался ко мне. Я попыталась подавить еще один стон, но безуспешно. — Но я не могу знать наверняка, правда? Не без развлечения.

Он медленно встал и отошел на достаточное расстояние, чтобы запустить пальцы под подол юбки, продвигаясь вверх дюйм за дюймом.

— Просто останови меня, если я зайду слишком далеко, солнышко. Хорошо?

Я кивнула.

— Хорошо? — повторил он. Он остановился, его пальцы прожигали кожу.

Мой голос едва можно было узнать.

— Да, Сэр.

В этот раз он не остановился, пока моя юбка не была поднята до уровня талии. Я чувствовала, как он медленно опускался на колени, пока не оказался на одном уровне с местом, которое жаждало его больше всего.

— Был ли у тебя когда-либо мужчина, умоляющий попробовать тебя? — пробормотал он. — Потому что я чертовски близок к этому.

Я практически закричала от отчаяния.

— Но я этого не сделаю, конечно, — продолжил Бен. — Это не совсем похоже на поведение доминанта.

Он резко встал. Я почувствовала, что тепло его тела отдаляется, и мое сердце ушло в пятки.

— Нет! — закричала я, поднимаясь так быстро, что едва не потеряла равновесие. Ноги были похожи на желе, а между ног все опухло и стало сверхчувствительным, нервы были накалены до невозможного. Я повернулась к нему лицом, юбка все еще была задрана наверх, а руки сжаты в кулаки.

— Это нечестно!

— Нечестно? — его глаза блестели. — Ох, солнышко, кто сказал, что это будет честно?

Резким движением, он схватил оба моих кулака, обездвижив их передо мной. Я воспротивилась без особого энтузиазма — противостоять его силе было бессмысленно.

— Ты мучаешь меня, — прошептала я. — Почему ты это делаешь?

— Мучаю? — он поднял брови. — Какие мучения? Ты на протяжении месяцев говорила мне, что не хочешь этого. Что считаешь это странным. Что я чуть ли не пещерный человек, раз наслаждаюсь чем-то подобным. А теперь, вдруг, ты хочешь попробовать? Хочешь переступить через себя и окунуться в это с головой? Так это не работает. Ты дразнила меня слишком долго. Флиртовала со мной, зная, какой я человек. Зная, что я хотел поставить тебя в это положение. Что же, вот оно. То, чего ты хотела, — он тяжело дышал, не отводя от меня взгляд. — Теперь контроль у меня, солнышко. А сейчас, не жалеешь ли ты, что терлась об меня своей грудью?

Я посмотрела на него. Невозможно было понять, что из этого было игрой, но я больше не хотела принимать в ней участия.

— Контроль у тебя? — повторила я, ненавидя себя за то, как дрожал мой голос.

Он не ответил.

— Отпусти меня, — сказала я тихо.

Он повиновался. Без раздумий он отпустил мои руки, отступая назад, а дикость в его глазах стала тухнуть. Он несколько раз открыл и закрыл рот, словно хотел заговорить, но я не давала ему шанса. Боясь, что ноги могут подвести меня в любой момент, я направилась к фойе, хватая сумочку с вешалки для пальто. Я была уже у двери, когда он заговорил.

— Дженна, подожди.

Я остановилась.

— Пожалуйста, — сказал он.

Я медленно повернулась.

Его лицо скривилось от сожаления.

— Дерьмо. Дженна, прости. Я не... я не занимаюсь этим. Никогда, — он поднял руки в воздух. — Сначала всегда проходят переговоры. Хреновы контракты. Ради Бога, я не умею действовать спонтанно. Думал... — он глубоко вздохнул. — Думал, ты именно таким хотела меня.

Я скрестила руки на груди, глядя на него. Было видно, что он еще возбужден, и мое тело мгновенно отреагировало на этот вид, заводя меня еще сильнее, чем раньше. Но я только глубоко вздохнула и проследила за его ерзанием.

— Хочу задать тебе еще только один вопрос, Бен, — сказала я. — Ты можешь быть Доминантом, но при этом не быть кретином?

Он наиграно засмеялся.

— Уверен, что я не могу дышать без того, чтобы не быть при этом кретином. Но, если от этого зависит, останешься ты или нет... я постараюсь.

— Хорошо, — сказала я, делая шаг навстречу к нему. — Потому что я блефовала.

Теперь он засмеялся по-настоящему, пересекая комнату несколькими длинными шагами и пленяя меня, обхватив руками мою талию.

— Тебе чертовски хорошо удается скрывать эмоции, солнышко.

— Ты и понятия не имеешь, — я прижалась своими бедрами к его, наслаждаясь его тихим гортанным рычанием.

Он поцеловал меня, грубо и быстро, давая мне шанс попробовать вкус его губ, прежде чем отстраниться.

— Вернись в позицию, детка. У нас есть незаконченное дело.

Беззвучно смеясь, я вернулась к столу и практически упала на него.

— Это не мое имя, Сэр.

— Да, иногда мне нравится смешивать несколько вариантов, — он поднял обратно мою юбку, позволяя рукам задержаться на моей попке. — Черт подери, ты такая красивая.

— Ты ведь знаешь, что это не имена, так ведь? — я вздрогнула, когда его пальцы опустились мне между ног. — Это то, как ты обращаешься к ним.

— Это и то, и другое, — ответил он, вставая на колени позади меня. — Но я в любом случае приму это за комплимент.

Смеясь, я сжалась от чувства его горячего дыхания на моей коже.

— Ты будешь умолять?

— Это было образное выражение. Я не умоляю. Никогда, — он провел губами по чувствительной коже на внутренней части моего бедра, и я опять задрожала.

— Но если вопрос в этом, мужчина может просто очень чертовски хорошо попросить.

Я засмеялась, затем сжалась немного, когда он прикусил промокшую ткань моих трусиков.

— Считайте это приглашением пробовать меня, когда бы вам ни захотелось, Мистер Чейз, — вздохнула я. — Но девушки любят слышать время от времени «пожалуйста» и «спасибо».

— Ну, хорошо, тогда... — он ткнулся в меня носом. — Пожалуйста, могу я стащить зубами с тебя трусики, чтобы убрать их с пути и заставить кричать мое имя, пока ты не потеряешь голос?

Я действительно думала, что невозможно быть еще более возбужденной, чем я уже была. Но это оказалось не так.

— Да, — выдавила я из себя.

— Спасибо.

Он выполнил свое обещание.

Колени подгибались, а удовольствие разливалось по позвоночнику, заставляя меня беспомощно кричать. Усиливая хватку на столе, я пыталась удержаться на ногах, но спустя мгновение его руки грубо опустились на заднюю часть моих бедер. Он сильно прижимал меня к дереву, которое царапало кожу, но волновало в тот момент меня только одно — его язык.

Это было чертовски интимно, как для человека, с которым я даже не планировала целоваться сегодня. Не говоря уже об этом. Только сейчас я поняла, что мы никогда не целовались по-настоящему, наедине — все наигранные поцелуи на публику имели намного большее значение, чем мы хотели признавать.

Я не могла больше контролировать себя. Было почти унизительно то, как быстро мое тело реагировало на него, как неумолимо пленяли меня его действия. Но я и понятия не имела, как можно было скрыть это. Такого способа просто не существовало. С первым ударом его руки по моей попке, он разжег во мне огонь, который я никогда не смогла бы забыть.

Отшлепанная и стонущая, я пыталась оставаться неподвижной, но это было невозможно. Его лицо было зарыто между моих ног, и я могла только дальше наслаждаться им.

Этот мужчина знал, что делает. Нужно отдать ему должное.

Он остановился ненадолго, только чтобы облизать губы и прошептать:

— Скажи мне, когда будешь готова кончить. Говори со мной. Я хочу знать.

Я кивнула, задыхаясь, и он вернулся к своему делу. Не знаю почему, но что-то в его просьбе завело меня еще сильнее, пока я не почувствовала неизбежную дрожь.

— Мистер Чейз, — застонала я. — Я...

Он издал мягкий, поощряющий звук, продолжая языком движения.

— Я... — я задыхалась, пытаясь найти слова. — О, Боже, Бен, я...

Я замерла. Пока мои мышцы сжимались и напрягались, я почувствовала поток. Другим словом описать это было просто невозможно. Я не могла остановить его, не могла ничего сделать. А его неустанный язык продолжал лизать и кружить, несмотря на то, что мои соки, должно быть, стекали по всему его лицу. Остановить приближающееся было нереально.

Поэтому я просто продолжила говорить, как он и просил.

— Я кончу, если ты продолжишь это. Ты заставишь меня...

Мое сердце почти остановилось.

— Кончить, — я задержала дыхание, пока мой мир рушился. Его язык был идеален — он был идеален — удовлетворяя меня. Я кончала и кончала, мое тело тряслось и дрожало, пока я, наконец, не упала, и лишь стол удерживал меня от падения.

Он быстро встал, схватив меня за талию, и повернул к себе.

— Черт, — я все еще пыталась восстановить дыхание, но мое лицо горело от смущения. Я не знала, что, черт возьми, только что произошло со мной, но я знала, что это ненормально. По крайней мере, не для меня. — Прости.

— Ты просишь прощения? — он покачал головой, ошеломленный. — За что?

— За это, — сказала я, глядя ему в лицо, пока он вытирал рукавом подбородок. — Я, эм...

Он улыбался — вернулось врожденное самодовольство. Ох, пофиг.

— Оставайся со мной, и испытаешь много нового, — протянул он, прижимая мое тело к своему. — Ты когда-либо прежде ощущала свой вкус на языке мужчины?

— Конечно, — мое лицо все еще горело.

— Но не так.

Его поцелуй был горячий, собственнический, и да — совершенно не похож на что-либо, что я чувствовала раньше. Я вцепилась в него, желая впитать каким-то образом все то, что делало его неотразимым.

Все еще опьяневшая от удовольствия, я протянула руку к передней части его брюк, безуспешно пытаясь найти ширинку. Он втянул воздух, когда я сдалась, и просто сжал мою руку вокруг своей твердой длины.

Я тяжело сглотнула, все еще не зная всех правил.

— Я могу... — начала я, отступая по мере того, как исчезала моя храбрость.

— Можешь ли ты...? — подбодрил он меня, улыбаясь.

— Ты знаешь, — настояла я. Мой голос превратился почти в шепот.

— Знаю? — поддразнил он. — Я не могу дать тебе желаемое, если только ты не выразишь это словами.

Всевозможные пошлые фразочки пронзили мою голову, но я внезапно стала слишком робкой. Что со мной было не так? Почему я не могла просто сказать, чего хочу?

Его терпение кончалось.

— Хочешь ощутить меня в своем ротике, дорогая? — пробормотал он. Рукой он приподнял мой подбородок, а большим пальцем раскрыл губы, молча прося разрешения на вход. — Покажи мне. Покажи, что хочешь сделать.

Повинуясь, я сосала и облизывала его палец, уделяя ему то внимание, которое было необходимо ему везде.

— Хорошо, — сказал он, наконец, задыхаясь и убирая руку. — Встань на колени, и я разрешу тебе попробовать меня.

Он был длинным и толстым, пульсирующим и твердым, едва сдерживающим желание — и я хотела всего его. Каждая капля была моей.

Когда я взяла его в рот, он сделал длинный, тяжелый вдох. Его глаза закрывались, но он вновь открывал их, чтобы смотреть на меня. Его пальцы бездумно играли с моими волосами.

— Всегда знал, что ты будешь выглядеть идеально в таком положении, — его кадык выступал, когда он тяжело сглатывал. — Но это даже лучше того, что я представлял.

Последний раз, когда я делала это парню, он постоянно отмахивался, говоря мне снова и снова, что в этом нет необходимости, что все в порядке. Он заставлял меня чувствовать себя извращенкой за то, что я хотела сделать это. Но Бен гладил мои волосы, его взгляд прожигал мои глаза, не скрывая того, что он жаждал моего рта. Я чувствовала, как это желание передается мне, словно некоторое послание — не просьба, а дар — оказывая мне честь ублажать его.

Смешно.

Вот только это не так. Мой рот наполнился слюной, и я дала ему то, чего мы оба хотели.

Его вкус был прекрасным. Соль, смешанная с желанием и мужественностью. Мне нравилось чувствовать пульсацию его кожи у себя во рту, на языке. Я застонала, и он сжал мое плечо при этом звуке.

Это было так интимно. Мне нигде больше не хотелось быть.

Даже больше, чем просто интимно — я владела им. В тот момент все было в моих руках. Я стояла на коленях у его ног, но еще никогда не чувствовала себя более властной.

Я упивалась всем происходящим. Ощущением, когда его бедренные мышцы сжимались и напрягались под моими руками, как он подавлял желание сделать пару толчков телом в моем направлении. Его татуированными руками, которые я видела боковым зрением. Безошибочно уникальным запахом мужчины — этого мужчины — стоящего так близко к моему носу — естественным ароматом мускуса, не подавленного содержимым бутылки.

Его мягкий, хриплый стон вызвал тепло разливающееся в моем животе.

— Детка, если ты не замедлишься, я испачкаю твой маленький миленький ротик, — его дыхание сбилось, глаза потемнели. — Но если ты... — он тяжело сглотнул, его кадык то подскакивал вверх, то опускался вниз. — Если ты не хочешь этого, у тебя есть около тридцати...

Я покрутила языком вокруг его набухшей головки, и он снова задрожал.

— Ммм, осталось секунд десять... — его голос дрогнул на последнем слове. — Ох, черт. Черт, — закричал он, сильно зажмурив глаза и сжав руками мое плечо — внезапный взрыв бессвязных звуков, от которых внутри меня что-то сжалось, а желание возросло вновь, слетели с его губ.

— Черт, — выдохнул он, когда я сглотнула и выпустила его изо рта.

Следом за этим я позволила ему поднять меня на ноги и обнять за талию.

—Боюсь спросить, почему ты, о Боже, так чертовски хороша в этом, — прорычал он, наклоняясь к моему рту. Инстинктивно я отвернулась, зная, что многие парни брезгливо относятся к этому.

— У меня определенно нет большого опыта, — я засмеялась. Он льстил мне.

— Хей, — его губы коснулись моей щеки. — Позволь мне поцеловать тебя.

— Прости, — пробормотала я. — Не думала, что ты захочешь после...

— Ох, значит, он достаточно хорош, чтобы быть в твоем рту, но не в моем? — Он поймал мой рот, просовывая внутрь язык, подтверждая свои слова. Я застонала, соединившись с ним и все еще дрожа от своего оргазма, чувствуя слабость и приятное опьянение. — Ты связывалась с реальными кретинами в свое время, солнышко. Уверен, я не вхожу в их число.

Засмеявшись, я отстранилась достаточно лишь для того, чтобы увидеть его лицо.

— Я никогда и не говорила, что ты такой. Кретинство бывает разным. Да и некоторые в постели грубее других.

— Ну, технически мы совсем не в постели, — заметил он, вполне разумно. — Если ты думаешь, что это хорошо, то там я буду обращаться с тобой, как с королевой.

Я вздохнула.

— Что же, в любом случае, спасибо за то, что ты так хорошо реагируешь на это.

— Хорошо реагирую? — повторил он, его глаза блестели от раздражения. — Что это значит?

— Я знаю, что я просто физически не могу быть хороша в этом, — сказала я. — Но, ты знаешь, я ценю то, что ты делаешь вид, что это так.

Его брови взлетели вверх.

— Знаешь, мне стоит просто разозлиться из-за того, что те кретины делали, чтобы заставить тебя чувствовать себя ненормальной, но на самом деле я обижен. Хочешь — верь, хочешь — нет, обычно мне необходимо некоторое время, чтобы кончить вот так.

— Это определенно было не мгновенно, — запротестовала я. — То есть, это было не долго, но и не быстро. Просто...

— Остановись, пока не сделала хуже, — он усмехнулся. — Ты производишь на меня странный эффект, солнышко, — это не тайна. Но ты все же чертовски хорошо владеешь своим язычком.

— Спасибо, — я снова покраснела, но поняла, что мне плевать на это. — Ты тоже.

— Видишь, вот в это я поверю, — сказал он. — Тебе нужно научиться принимать комплименты.

— Это приказ? — выпалила я, не подумав.

Он остановился, застегнув ширинку лишь наполовину, и наклонил слегка его голову.

— Это зависит от..., — сказал он. — А ты слушаешься приказов?

Я сделала глубокий вздох.

— Возможно, — сказала я, наконец.

Его лицо засияло.

— Возможно — это уже начало.