Как и ожидалось, я снова встретилась с ним в продуктовом магазине. Мне стало интересно, было ли это его обычное место для покупок или он приходил сюда специально, пытаясь лестью выманить меня на свидание. Мне почти захотелось, чтобы Дэниел никогда не говорил мне о его интересе; было веселее, когда я не знала, что Бен пытается залезть ко мне под юбку.

Он стоял, хмурясь, у полок с ореховым маслом и желе, и я с легкостью могла просто пройти мимо. Мне даже не нужно было ореховое масло. Но по какой-то причине я остановилась, подойдя к нему, и стала хихикать, когда он даже не заметил, что кто-то стоит рядом.

— Все в порядке, Чейз? — я толкнула его плечом, потому что мне казалось, что это ему не понравится. — Ты, кажется, немного не в своей тарелке.

Он фыркнул, посмотрев на меня.

— Мы что, в школе? Зови меня мистер Чейз, если хочешь обращаться по фамилии.

— Уж точно не собираюсь, — засмеялась я, опираясь о тележку. — Серьезно, что происходит? Не можешь придумать новую бессмысленную добавку в формулу, чтобы обновить патенты? Не волнуйся, я уверена, ты найдешь способ и дальше сгребать свои миллионы.

Казалось, он сжал зубы. Неужели я действительно нашла способ добраться до него? Это было чудо — к тому же, достаточно забавно.

— Если тебе так надо знать, — сказал он. — Я пытаюсь понять, как мне убедить кое-кого сделать что-то для меня.

Я подняла бровь.

— Мне сложно поверить, что это является для тебя испытанием.

— Обычно это не так. Но у меня чувство, что этот человек окажется крепким орешком, — он наградил меня взглядом, который я не до конца поняла, но от которого у меня мурашки побежали по шее.

— Что же, не хочу быть грубой, но открытый чек всегда приемлем.

— В том то и дело. — Он все еще смотрел на меня тем странным взглядом, и я хотела знать почему. — Мне кажется, вопрос будет не только в деньгах.

— Так ты надеешься лишь на использование своей силы убеждения на человека, который не хочет быть ни в чем убежден? Что же, это сложно, — я провела языком по губам, чтобы немного увлажнить их, пытаясь не опускать взгляд вниз к его частично расстегнутой рубашке. Он носил дорогую одежду от портного так, словно она раздражала его, свисая с его тела, как будто он вообще не должен был ничего носить.

Возьми себя в руки, Дженна.

Я снова заговорила:

— Почему бы просто не быть собой?

Он ухмыльнулся.

— Ты действительно думаешь, что это хороший совет для меня?

— Нет, совсем нет, — наши взгляды встретились, мы оба улыбнулись, и, черт возьми, ощущения были хороши. То же самое тепло в груди, которое я бы ощутила, если посмотрела бы на действительно нравившегося мне человека. — Просто хотела посмотреть, примешь ли ты его.

— Скажи мне, Дженна, ты со всеми такая предельно честная, или я удостоился особого отношения? — теперь он опирался на мою тележку, вторгаясь в мое личное пространство, пытаясь вернуть контроль над ситуацией, так как иначе ему было не комфортно.

— Немного варианта А, немного варианта Б, — говорю ему я. — Ты просто разбудил во мне сучку, что еще я могу сказать?

— Оу, думаю, это самое прекрасное, что мне когда-либо говорили женщины, — он протянул руку в тележку и достал упаковку из шести пачек лапши быстрого приготовления. — Знаешь, они дешевле, если покупать отдельно. Они лишь пытаются обмануть тебя. Хуже даже, чем Биг Фарма, — он подмигнул и бросил упаковку обратно.

— Откуда, черт возьми, ты это вообще знаешь? — потребовала я, чувствуя себя более раздраженной, чем должна была быть.

— Что, миллиардерам нельзя смотреть на цены? — он засунул руки в карманы, делая шаг назад. — Или ты имеешь в виду Биг Фарма? Потому что все знают, что они пытаются подобраться к нам. Это здравый смысл. Логотип Чейз Индастриз до жути похож на логотип Федерального резерва — думаешь, это совпадение?

Я захихикала.

— Удивительно, как много заговоров основано на логотипах, верно? Думаешь, некоторые из этих зловещих организаций просто наняли в определенный момент графического дизайнера, чтобы скрыть следы?

— Эй, я подниму этот вопрос на следующем заседании директоров. Спасибо, — наградив меня «спасибо, детка» жестом в виде пальца-пистолета, он щелкнул языком и ушел. Я же осталась на месте, качая головой и задаваясь вопросом, почему я, черт возьми, не могла перестать улыбаться.

* * *

Чем больше я думала об этом, тем больше мне казалось, что я была слишком груба с Беном. Я делала все выводы, основываясь на его богатстве, работе и одной плохой встрече в продуктовом. Очевидно, он мог посмеяться над собой и своей работой, а так же он был более приземленный, чем я представляла.

Может мне стоило дать ему шанс? Я все же одна в новом городе, и пока мое социальное общение по большей части сконцентрировано на двухлетней девочке. Немного разнообразия не помешало бы. Сомневаюсь, что это затянулось бы надолго, да и каков мог быть вред от нескольких свиданий?

После долгих нервных гуляний и репетиций речи в моей пустой квартире я приняла решение. В следующий раз, когда мы по счастливой случайности "наткнемся" друг на друга, я упомяну, что Дениэл сказал мне. Это, кажется, будет естественно, если мне удастся прозвучать посредственно и достаточно кокетливо, и тогда, может, это не будет так неловко.

Я продумала несколько вариантов. Что же, твой друг сказал мне, что ты спрашивал обо мне. Нет, это звучало странно, словно я пыталась скрыть личность Дениэла, чтобы защитить невиновного. Что же, Дениэл упоминал, что ты спрашивал обо мне. Это уже лучше. Наверное. Или мне стоит быть более прямолинейной? Ответ на твой вопрос — нет, у меня нет парня.

Я должна сказать пока? Или это будет слишком?

Раньше это не казалось таким сложным. Когда мы с Мэдди поменялись ролями? В какой момент я потеряла способность разговаривать с противоположным полом?

Я просто давно не практиковалась. И мне просто нужно было вернуться в седло. А это идеальная возможность.

Как только я приняла решение, я окунулась в поиск актерской работы. Было слишком, слишком много прослушиваний вне моей сферы деятельности, но мне все же удалось найти несколько подходящих, а так же пару открытых конкурсов, на которые можно было сходить — это займет меня до конца недели. В любую свободную минуту от присмотра за Лаурой я собиралась оббивать пороги.

* * *

Первый открытый конкурс был таким же депрессивным, как и ожидалось.

Я оказалась зажатой между двумя другими претендентами на миниатюрном пластиковом сидении и могла лишь молиться, чтобы они прослушивались на другие роли. Одна из них была точной копией Си Си Эйч Паундер, мне даже пришлось приглядеться несколько раз, а вторым был мужчина лет тридцати пяти, одетый в галстук и рубашку с закатанными рукавами, открывающими тату на руках, которые вызвали бы ненависть в душе любого визажиста.

Он громко вздохнул, а я размышляла о том, стоит ли сказать ли ему раскатать рукава и прикрыть боди-арт. Но потом я поняла, что не имела ни малейшего понятия, на какую роль он прослушивался — может, он собирался сыграть лидера банды мотоциклистов или что-то подобное.

Я прождала весь день и так и не получила шанса почитать. Наплыв оказался намного больше, чем они ожидали, и большинство из нас были отвергнуты, отфильтрованы и выброшены на улицу, омраченные отказом.

Вообще-то, я была готова, подготовлена к выступлению. Я потратила столько времени и энергии, накапливая опыт, а теперь меня опустошили. Это ужасное чувство. Я брела к автобусной остановке с неприятным ощущением в животе.

Продуктовый магазин и его множество утешающих и вредных продуктов манил меня. Я засомневалась, взвешивая свои возможности. Я всегда могла пойти в магазин с завышенными ценами недалеко от моего дома, где большая вероятность не наткнуться на Бена. Но у них не было и половины того, что я хотела. В этом же месте у меня был шанс встретиться с ним, хоть я и не видела его почти неделю. Я была не в настроении пытаться соблазнять миллиардера.

Но я решила рискнуть. На середине прохода с печеньем и крекерами у меня появилось ощущение безопасности.

Затем я услышала его голос.

— Выходной? — Он встал передо мной боком и потянулся к пачке печенья Ритц.

— Да, — сказала я. — Ну, не совсем. Я была на прослушивании, — я постаралась придать лицу нейтральное выражение.

— Как прошло? — он казался искренне заинтересованным — или, по крайней мере, заинтересованным во мне. Это уже что-то. Я пыталась изо всех сил напомнить себе про свое решение, но из-за ощущения разочарования было сложно вспомнить его положительные качества.

Я пожала плечами.

— Достаточно хорошо. Они мне позвонят. Но, знаешь, я не зацикливаюсь. Как только все заканчивается, я пытаюсь двигаться дальше.

Ложь на лжи, обман за обманом. Интересно, это было заметно? Бен много кем мог быть, но он явно не идиот.

— Это точно самый здравый способ заниматься таким делом, — сказал он с улыбкой. — А я забежал сюда между конференциями, чтобы пополнить запасы своего секретного снэк-ящика.

Я засмеялась.

— Властные руководители имеют секретные снэк-ящики? Как мило, они думают, что являются людьми.

— Что, гендиректоры не имеют права перекусить во время стресса? — он засунул коробку под руку. — Знаю, знаю, ничто не сравнится с изящными страдальческими голодовками, чтобы стать актером. Но иногда мне необходимо съесть целую упаковку того, что хоть отдаленно напоминает еду с повышенным составом натрия, чтобы пережить день. Я лишь надеюсь, что меня никто не увидит, потому что, согласно моему недавнему профайлу в Форбс, я ем исключительно пищу без ГМО, с умеренной дозой растительного белка, экологически чистую и полезную. А также активированный миндаль.

— Что это, черт возьми, такое — активированный миндаль? — я почти забыла, что у меня было плохое настроение.

— Даже не знаю! — он вскинул руки. — Кажется, это моя ассистентка заполняет такие вещи вместо меня. Может, я забыл про ее день рождения или что-то подобное, а это ее способ мести. Или так, или она действительно думает, что это хорошо звучит, — он нахмурился. — Или я открыл свой другой секретный ящик и приложился к выпивке слишком сильно, прежде чем ответить на то письмо. Думаю, возможен любой вариант.

— Тебе нужна профессиональная помощь, — сообщила ему я. — И, на будущее, нет, я не одна из тех дурочек, считающих, что актерство — самая тяжелая работа в мире. Уверена ты тратишь куда больше сил, расслабляясь в своем бассейне Скруджа МакДака, заполненном деньгами.

Это не лучшая моя идея, а прозвучало еще и намного грубее, чем я планировала. Черт. Выражение его лица едва изменилось, и теперь я не могла его разобрать. Но он быстро взял себя в руки.

— Неа, я бросил это занятие. Слишком много порезов от бумаги.

* * *

— Что же, это неловко.

Это единственные слова, что пришли мне на ум. Я мысленно ругнулась, ненавидя себя за то, что... чувствую себя так неловко, когда дело касалось Бена.

В аптеке мы снова оказались лицом к лицу, при этом едва не врезались друг в друга. И, конечно же, я покупала не сироп от кашля или гигиеническую помаду.

Конечно же, я покупала мазь от геморроя.

Бен, в свою очередь, брал презервативы. Естественно.

— Это не неловко, — бросил он. — То есть, сейчас уже да, когда ты указала на это.

Я ощутила смешное желание спрятать коробку за спину, но было уже поздно. Я думала, что буду тут в безопасности. Это почти в четырех кварталах от места нашей обычной встречи, и я никогда не видела его так далеко.

Я посмотрела на него. Он был чертовски беззаботный, такой спокойный, и даже понятия не имел, через что я прохожу. Я провела пол ночи, рассматривая свои фото-портреты, пытаясь понять, что не так, и наконец осознала, что выглядела как старуха по сравнению с румяной наивной девочкой, смотрящей на меня этими невинными глазами. В реальной жизни я выглядела так, словно не спала неделю. Нервы измотали меня. Мне необходимо что-то сделать с этим.

Годы назад у меня был учитель по театральному искусству, который сказал нам об одном трюке — мазь от геморроя помогает избавиться от этих надоедливых мешков под глазами. Предположительно. У меня никогда не было возможности попробовать это, но сейчас я начала отчаиваться. Я просто хотела смотреть в зеркало и видеть узнаваемую версию себя, а не выжившую в катастрофе.

Сейчас, скорее всего, было не время для флирта с Беном. Я стала задаваться вопросом, было ли это вообще хорошей идеей.

— Хорошо, это не неловко, — сказала я. — Я живу на этой улице, ты работаешь на этой улице, естественно мы ходим в одну аптеку. Почему это должно быть неловко?

— Ты живешь на этой улице? — повторил он.

— Да, в жилом комплексе Ригал Армс, — я растерянно взмахнула рукой, не понимая, зачем вообще говорила ему, где живу. Но уже поздно было забирать слова обратно. — У тебя сегодня свидание?

Он посмотрел вниз на упаковку в руке.

— Я просто люблю быть подготовленным, — сказал он. — Чтобы ты знала, я не собираюсь опускаться до твоего уровня.

Его голос звучал дразняще, но я услышала нотки нервозности — вряд ли из-за меня, конечно, я не настолько тщеславна. Или он нервничал по поводу своего свидания, или — и это более вероятно, судя по размеру коробки — результат свидания был предрешен, или, по крайней мере, оно должно стать своеобразным лечением от этого стресса.

Я закатила глаза.

— Очень благородно с твоей стороны.

— Отлично, — он указал на то, что я держала в руке. — Ты ведь знаешь, что это больше не помогает, да? Не для глаз. Они поменяли формулу. Возьми лучше гамамелис. Он продается рядом с гомеопатической ерундой, но правда работает.

Мое лицо горело. С одной стороны, он хотя бы знал, зачем я покупала это. С другой стороны, это так было очевидно?!

— Откуда, черт возьми, ты это знаешь? — потребовала я, наконец поддаваясь желанию спрятать коробку за спиной.

— Я часто работаю по ночам. Потрепанный вид не самый лучший для встречи с партнерами. Ассистентка научила меня всем этим трюкам, — на его лице появилась полуулыбка. — То есть, эм, не то чтобы ты выглядела уставшей или что-то такое. Я просто догадался.

— Спасибо, — пробормотала я, желая, чтобы лицо остыло. Мой тон говорил «желаю тебе подавиться своим активированным миндалем», и это было катастрофически нечестно. Он не сделал ничего плохого, кроме смертного греха — подтверждал, что я не всегда выгляжу идеально. Боже, в какую же суку меня превращала вся эта ситуация?

— Серьезно, ты прекрасно выглядишь, — сказал он, слегка приподнимая бровь. — Пожалуйста, не продолжай попытки убить меня своим взглядом.

— Прости, — я вздохнула. — Просто... весь этот мир с волчьими законами. У меня остался лишь один нерв, и тот адски изношен.

Его улыбка стала сочувствующей.

— Что же, может, тебе стоит сделать перерыв. Займись чем-то другим. Актерство никуда не убежит, ведь так? Дай себе шанс попробовать что-то новое. Одного переезда сюда достаточно для того, чтобы свести многих с ума, а ты еще и добавляешь к этому уйму стресса.

— Но мне нечем больше заняться, — настояла я.

— А что насчет плана отступления? Я имею в виду, ты же не собиралась играть всю свою жизнь, да?

Он сказал это, как ни в чем не бывало, от чего мне стало интересно, что он подразумевал.

— Прости? — Я нахмурилась, притворяясь, что я не поняла, давая ему шанс исправиться.

— То есть... ну же, — он испустил короткий смешок. — Это ведь не должно стать пожизненной карьерой, правда? Что ты планируешь делать через несколько десятилетий? Когда, эм...

Я сжала губы, глядя на него.

— Когда, эм, что именно? — Сказала я после того, как он несколько раз открыл и закрыл рот. — Когда я стану слишком старой?

— Не я это сказал, — отрезал он быстро. — Просто... таковы правила жизни, правда?

Он действительно так думал. Хорошо. Пускай.

— О да, конечно, я забыла, — я засмеялась. — Мэгги Смит, Хелен Миррен, Джуди Дэнч — ни от кого из них не было и весточки, как только им перевалило за тридцать. Какой стыд. Упущенный талант.

— Ну же, Дженна, — он слегка повысил голос. — Почему тебе всегда нужно перекручивать все в худшую сторону? Я лишь сказал, что, возможно, будет лучше не возлагать все надежды на одну-единственную вещь, которая может долго не протянуть. Я всего лишь реалист. Это не потому, что ты не талантлива, уверен, что как раз наоборот, и не потому, что ты женщина, просто.... не всегда все получается так, как хочется. Тебе стоит смириться с этой мыслью, потому что, поверь мне, это то, что даже бассейн Скруджа МакДака, заполненный деньгами, не может изменить.

В его голосе была горечь, и это никак не было связано со мной. Но это я ощущала на себе его холодный взгляд, и с меня было достаточно.

Я посмотрела на коробку, которую он сжал в руке.

— Магнум XL? Ты уверен, что это необходимо?

— Оу, ауч, — он прижал руку к груди, ухмыляясь.

Я сжала зубы, улыбаясь.

— Что? Я всего лишь реалистка. Ты хоть знаешь статистику, скольким мужчинам действительно нужны очень большие презервативы?

— Никогда не интересовался, — он сложил руки на груди. — Если не веришь мне, могу дать пару телефонов, позвони, узнай.

Закатив глаза, я отвернулась от него. Но стоило поставить парню плюсик за то, что он не предложил мне показать, как сделал бы кто-то другой.

Черт возьми, прекрати искать ему оправдания.

— Дай мне свой номер, и я докажу тебе на деле, — крикнул он мне вслед, пока я уходила.

Что же, плюсик отменяется.

* * *

Следующие две недели я провела. не думая о Бене.

Я не думала о нем, пока готовила завтрак Лауре, помогала ей расставлять ее "маленьких человечков" по профессиям и прическам и оберегала ее Барби от попыток сделать ей новую стрижку с помощью пилочки для ногтей, которую Лаура нашла зажатой между шкафчиками в ванной. После того, как я рассказала об этом Мэдди и Дэниелу, они минут двадцать обвиняли друг друга в том, что уронили ее туда и забыли. Я же пыталась убедить их, что это вполне нормально, что я не видела еще ни одной вещи, сделанной руками человека, которая бы на сто процентов была безопасна для ребенка, а потом тихо проскользнула в дверь.

На следующий день, судя по напряженным плечам Мэдди, они все еще не до конца решили проблему.

Я не думала о Бене.

Я не думала о нем, пока делала еще несколько звонков, пока посещала другие открытые прослушивания, на которые приходила все раньше и раньше, пытаясь получить шанс попробовать. Каким-то образом, как бы сильно я ни старалась, мне никогда не удавалось прибыть туда достаточно рано. Я всегда приходила вовремя на работу к Торнам, но когда речь шла о прослушиваниях, я словно снова и снова нажимала на кнопку повтора.

Это было не больше, чем самосаботаж. Я знала это. Было сложно прикладывать усилия из-за разрушающего чувства сомнения. Лучший вариант развития событий — если я приезжала достаточно рано, все, на что я могла надеяться, это шанс.

Но простого шанса было недостаточно. Я устала от этого. Я хотела чего-то реального, хотела, чтобы все то время, что я провела в надежде и мечтах, хоть что-то значило. Но я знала, что была глупой. Самонадеянной. Даже смешной. Другие тоже надеялись и мечтали. Этого недостаточно. Нужно работать, чтобы получить что-то.

Я лишь хотела гарантий. Многого не надо. Просто уверенности в том, что я не гналась за мифическим горшком с золотом на краю радуги.

Бен мог ощущать давление миллиардной компании, зависящей от него, но он не знал каково, это.

Не думай о Бене.

Я, наконец, смогла выбраться из собственной же задницы достаточно, чтобы обеспечить себя прослушиванием и встать как раз тогда, когда зазвенел будильник. В первый раз. Более или менее.

У меня было хорошее предчувствие по поводу этого прослушивания, несмотря на все признаки противоположного. Это объявление было опубликовано на "специализированных объявлениях", вместо "большой индустрии" — единственный сайт, на который я была подписана, но там было много инди-режиссеров, снимающих законные проекты, но обходя обычные каналы. Мне нужно было лишь немного веры — вот и все.

Кроме того, предположительно официальный, проверенный промышленный сайт был настолько древний и медленный, что хотелось плакать. Мне всегда казалось, что я сейчас увижу танцующий скелет в углу странички. Это не особо внушало уверенность.

Прослушивание проходило намного ближе к окраине города, чем я обычно ездила, поэтому мне пришлось пройти мимо здания три раза, пока я не нашла пугающие бетонные ступеньки, ведущие к двери без опознавательных знаков.

Предупреждающий звоночек прозвенел где-то в глубине моего сознания, но все это соответствовало маленькому инди-проекту.

Мне нужно было перестать саботировать саму себя.

Внутри все было устрашающе тихо, если не считать механического жужжания под полом. Несколько других девочек сидели в комнате ожидания на складных стульях. По меньшей мере несколько из них выглядели взвинченными, а остальные были на грани.

Повернись. Уходи.

Упрямая решимость росла на задворках моего разума. Ты хочешь этого или нет? Придерживайся плана. Никаких больше отговорок.

Одну за одной нас вызывал в заднюю комнату парень в темной толстовке и с темно-русыми волосами. Я сидела словно замороженная. Ждала.

Шли минуты и я решила, что с меня достаточно.

Это было не то. Это не время для мотивации, не в неряшливом подвальном офисе, пробуясь на роль в фильме, который может появиться, а может и не появиться никогда. Я встала и направилась к входной двери.

Словно по команде, дверь в заднюю комнату открылась.

— Эй, ты куда направляешься?

Прочистив горло, я повернулась к нему лицом.

— Эм... я лишь, эм, мне нужно идти. Простите. Надеюсь, вы найдете кого-то.

Он покачал головой, подзывая меня к себе.

— Неа, давай. Мы можем принять тебя прямо сейчас.

Раздался негодующий звук от другой ожидающей девочки, но он заткнул ее взглядом.

— Эм... хорошо. Наверное, — я проследовала за ним в заднюю комнату. Никто из девочек не ушел в слезах, так что, что бы ни произошло, слишком плохо не будет.

Задняя комната оказалась еще более депрессивной, чем предыдущая. Не успела заметить, как я осталась наедине с этим парнем, и единственная флуоресцентная лампа не лишала это место ощущения того, что это переделанная кладовая. Он протянул мне несколько страниц. На первой было написано "ПРОЕКТ БЕЗ НАЗВАНИЯ".

Он ухмыльнулся мне, и я искренне удивилась, что у него все зубы были на месте.

— Добро пожаловать, милая, — сказал он. — Ты почитаешь реплики Николь, хорошо?

Ужасающее чувство рождалось под моей кожей.

Уходи. Просто уходи.

Но я не могла себе это позволить. Не в том случае, если я хотела преследовать свою мечту.

Со стороны Мэдди было очень, очень мило предложить мне работу. Но не успею я и глазом моргнуть, как Лаура пойдет в школу, а я не могла надеяться на то, что Мэдди будет делать мне одолжения всю оставшуюся жизнь. Я не собиралась сдаваться, неважно, насколько жутко я себя сейчас чувствовала, когда глаза этого парня были приклеены ко мне, а в комнате больше не было ни души.

Посмотрев на сценарий, я не смогла сдержать мысли, что это одна из худших вещей, что я когда-либо читала в своей жизни. Казалось, что это не могло быть реальностью — настолько все плохо.

— Эм... — произнесла я, глядя на него. — Мне начинать?

Он кивнул.

Неимоверно трудно было придать этим словам страсти, но я старалась. Парень едва ли слушал меня. Он оглядывал меня, но, как мне показалось, я с таким же успехом могла бы рассказывать алфавит.

Грудь сдавливало, словно я тонула. Это, вероятней всего, какая-то афера, а я даже не была достаточно умна, чтобы суметь заметить это изначально. Как, черт возьми, я собиралась сделать карьеру на этом?

— Вау, — сказал он, когда я закончила. — Прекрасная работа. Слушай, мы провели много прослушиваний для этого проекта, и ты одна из лучших. Но, естественно, нет никаких гарантий. Дело в том, что мы всегда продюссируем что-то новое, а если и нет, то у меня есть друзья, ищущие таланты. Если хочешь, я могу распространить твою анкету. Записать в списки, в которых большие компании ищут подходящие им таланты.

Я прочистила горло.

— Я уже есть на "Снимите меня".

Он засмеялся и встал, скрипя стулом по полу.

— "Снимите меня"? Пффф. Никто не смотрит на эту ерунду. У меня есть связи с лучшими людьми. Многие из них ищут таких девчонок, как ты. Я могу продвинуть тебя, даже дать хорошие рекомендации, — он усмехнулся. — И без дополнительной платы удостоверюсь, что ты будешь во всех списках. Включая самые эксклюзивные для действительно амбициозных девушек. Те проекты пользуются большим спросом, но, если ты знаешь кого-то, ты пройдешь. Если решишь, что хочешь заработать настоящих денег, это полезная вещь, чтобы продвинуться. Настоящие классические компании. Никаких подражаний.

Ох, дьявол.

Я подскочила.

— Это хоть когда-то работает? — рявкнула я ему, поспешив к двери. К счастью, он не пытался остановить меня.

— Иногда, — он пожал плечами, пока я уходила. — Если изменишь решение, просто позвони по номеру в объявлении.

* * *

К моменту, когда я села на автобус до дома, я не могла поверить, что у меня остались зубы, так сильно я сжимала их всю дорогу домой.

Я пришла на поддельное прослушивание к каким-то порно-мошенникам и действительно была настолько глупа, что не заметила первые предупреждающие знаки. Что, черт возьми, со мной было не так?

Я не принадлежала этому месту. И никогда не буду.

Темная паника росла у меня в груди. Я изо всех сил старалась игнорировать ее, сильнее сжимая колени и смотря вникуда. Понадобилось несколько минут необычного шума в автобусе, чтобы я заметила, что мы слишком долго стояли на месте, подняв глаза, я попыталась понять, что происходило.

— Не знаю, — говорил водитель. Его голос звучал раздраженно. — Проезд заблокирован. По радио говорят, что весь район закрыт.

Плевать. Отсюда всего несколько кварталов до моего дома. Я протиснулась мимо раздраженных пассажиров и пошла вниз по улице, остановившись лишь тогда, когда наткнулась на блокировку тротуара.

— Простите, мэм, — сказал патрульный коп. — Весь район закрыт по причине утечки газа. Всех эвакуируют. Вокруг небезопасно, по крайней мере, на ближайшие шесть-семь часов.

— Шесть-семь часов? — Хотелось кричать, но получилось неясное бормотание. — Но я живу тут...

— На пересечении какой улицы?

Я сказала ему.

— Простите, — повторил он, мотая головой. — Вы живете в самом центре эвакуации. Вам стоит подумать о друзьях, у которых вы можете остаться, или снять номер в отеле. Никто не говорит, насколько долго это может затянуться.

Он так уверенно мне это сказал, словно это чем-то помогло. Сделав несколько шагов назад, я попыталась сориентироваться. Что мне делать? Я лишь хотела пойти домой, принять долгий, горячий душ и забыть о своей глупости. Сейчас же я не могла сделать даже этого.

Я взвесила свои варианты. Мэдди не шутила о внушительной зарплате, но я пока не хотела тратить деньги на номер в нью-йоркской гостинице. Конечно, если бы я позвонила ей, она мгновенно сказала бы приехать к ней и остаться в гостевой комнате. Но я видела, как они держались друг друга после Великого Происшествия с Пилочкой для Ногтей. Не хотелось оказываться в центре всего этого.

Кроме того, она и так много для меня сделала. Мне надоело быть беспомощной и надеяться на богатых друзей.

Шесть или семь часов. Если повезет. Что же, это ведь город, который никогда не спит, так ведь? Может, мне удастся переждать в какой-то кофейне или баре, пока улицу не откроют. Достаточное количество кофеина и алкоголя могли помочь забыть мое злополучное "прослушивание". Может, даже получится найти место, где можно провести ночь.

Я улыбнулась сама себе. Я была не готова на отношения на одну ночь. Это никогда не было в моем стиле. Черт, было бы хорошо сделать хоть что-то, чтобы стряхнуть с себя постоянные мысли о Бене, которых определенно не было.

— ... что значит никто?

На секунду я действительно подумала, что у меня галлюцинации. Мой мозг, должно быть, играл со мной злую шутку, потому что я определенно не слышала только что этот голос, раздающийся в нескольких метрах от меня.

— Простите, сэр, — коп все больше и больше выдыхался. — Это значит, что никто не может пройти.

— Вы знаете, кто я?

Я повернулась, медленно, словно героиня фильма ужасов, попавшая в передрягу.

— Сэр, если вы не из спасательной службы или не городской рабочий с надлежащим вентиляционным оборудованием, то мне все равно, кто вы. Я не могу вас пропустить, — коп посмотрел на меня, словно говоря "ты можешь поверить этому парню"?

И нет. Нет, я не могла.

— Что может быть такого важного в этой части города, мистер Чейз? — задала я ему вопрос в спину.

Он обернулся, его лицо незаметно подергивалось.

— Что же, что же. Какое неожиданное удовольствие, — складывая руки на груди, он сделал шаг ко мне и забыл о попытках пройти за барьер. — Повторюсь, у тебя есть талант натыкаться на меня, когда я не в лучшем настроении.

— Что же, ты в моем районе, — я небрежно махнула рукой. — Более или менее. Вот только я не могу пойти домой.

— Черт, — он посмотрел на барьер, затем снова на меня с призрачной улыбкой. — Это достаточно ужасно. Хуже, чем мой день.

— Ты и представления не имеешь. Поверь мне, — вздохнула я. — У меня нет даже сил спорить с тобой. Я просто хочу попасть домой и заснуть, и это единственное, что я не могу сделать.

— Ты звонила Торнам? Уверен, они с радостью примут тебя.

Я покачала головой.

— Они ссорятся. К тому же, я бы этого не сделала, знаешь? Они и так достаточно мне помогли.

Бен слегка повернул голову набок, а я пыталась не пялиться на него. Его меняющие цвет глаза были цвета синего океана сегодня, порывистого, непредсказуемого океана.

— Примешь ли ты услугу от кого-то, кому ты ничего не должна? Кроме извинения по поводу предположения о члене средних размеров.

На заднем фоне коп громко кашлянул, перенося вес с одной ноги на другую.

— Как сказать, — ответила я. — Что за услуга?

Мне стоило убежать, но я была так вымотана и расстроена, что решила выслушать его. Что бы это ни было, это плохая идея. Мы не подходили друг другу. Словно масло и вода, и я не совсем понимала, чья это вина. Я лишь знала, что мои чувства были полной противоположностью тому, как мы общались, и чем больше времени я с ним проводила, тем больше хотела...

Я даже не знаю чего хотела. И это часть проблемы. Как бы сильно я ненавидела его поведение, мне нравилось то, что пряталось за всем этим.

— Останься у меня, — сказал он. — Это недалеко. Ты, по крайней мере, сможешь выпить и посмеяться над моей дорогой мебелью. — Он моргнул. — Если правильно разыграешь карты, то я даже позволю тебе поплавать в моем бассейне Скруджа МакДака.

— О, Боже, — я издала длинный вздох, осматривая его. Он все еще был одет в костюм с длинным фиолетовым галстуком, благодаря которому, скорее всего, и появился этот синий цвет в его глазах. Мне стало интересно, был ли его костюм куплен или сшит на заказ. Интересно, привозили ли ему кофейные зерна на самолете прямо из Колумбии? Он все шутил по поводу денежного бассейна, но я все никак не могла представить повседневную жизнь этого парня.

И, несмотря на все, он все еще пытался... подступиться ко мне. Я не совсем понимала, зачем. Казалось, он так же разочарован во мне, как и я в нем. Может, ему нравились такие вещи. Может, он мазохист.

Нет, это не казалось правильным.

— Это "да"? — он протянул мне локоть, словно мы были в викторианской истории любви. — Пойдемте, мисс Хэдли. И признай, тебе любопытно есть ли у меня робот-дворецкий.

— И правда, — призналась я, сдаваясь и следуя за ним. Но я не собираюсь принимать его локоть. — А еще мне любопытно, почему ты так добр ко мне.

Он пожал плечами, бросая идею с чрезвычайно рыцарским жестом, и убрал руки в карманы, не заботясь о складках на костюме за пять тысяч долларов.

— А почему бы и нет?

— Ты подозрительно легко забыл про дело, которое у тебя было в моем районе, — сказала я задумчиво. — Сразу после того, как я появилась. Это заставляет задуматься.

Бен усмехнулся мне. Он немного морщился на солнце, и я не могла не смотреть на его рот.

— Ты меня поймала, — сказал он. — Я почувствовал себя слишком самоуверенным и решил "эй, почему бы мне не зайти к Дженне. Она врежет мне по яйцам."

— Буду более чем рада оказать вам такую услугу в любое время, — сказала ему я. — Но я не верю тебе.

— Очень мудро, мисс Хедли, — сказал он, останавливаясь на мгновение, прежде чем броситься через перекресток. Ругаясь про себя, я последовала за ним, даже не смотря на приближающееся сигналящее такси. Бен отмахнулся от него и схватил мою руку, волоча меня на тротуар к безопасности. — По правде, очень мудрое решение.