– И как она? – спросил Брайант, когда Ким подошла к машине.

– Пока ни на что не реагирует. Врачи ничего не хотят обещать в отношении хода выздоровления… Поехали в Брирли-Хилл, – распорядилась она, продолжая обдумывать то, что узнала за последний час. – У нее такие же следы на спине и бедрах, как у Джемаймы.

– Никогда ничего подобного не видел. В этом нет никакого смысла. – Брайант покачал головой.

Стоун согласилась с ним. Они уже знают, что обездвиживали их с помощью наручников; тогда что же могли означать эти полосы?

– И вот еще что, – заметила она, когда они проезжали перекресток. – У нее на ногах много крошечных царапин и порезов.

– Ну это понятно. Ее волоком тащили по тропинке, покрытой гравием, а потом – вверх по холму до самого места сброса тела.

– Но тащить ее должны были на спине, как и Джемайму, – продолжила Ким. – А эти порезы у нее – на передней стороне ног, как и у Джемаймы. Все это похоже на раздражение после бритья.

– И у меня так тоже иногда бывает. – Брайант потер подбородок.

– А почему только иногда? – поинтересовалась Ким.

– Когда хочется выбриться почище, я брею против направления роста волос. Кожа выглядит более гладкой, но раздражение всегда сильнее.

Так, значит, у нее на руках две жертвы-девушки, которые сняли лак с ногтей и тщательно выбрили ноги? С кем же, черт побери, они собирались встречаться?

– Минуточку, здесь направо, – велела Ким, когда они въехали в Брирли-Хилл.

Она продолжала говорить ему, куда ехать, пока они не добрались до офиса смотрителя за водохранилищами на пересечении Пенснет-роуд и Брайс-роуд.

– М-м-м… Командир… – произнес Брайант.

– Ты идешь?

Сержант прошел за Ким мимо офиса по направлению к Фенс-Пул.

Это было природное водохранилище, которое когда-то являлось частью поместья Пенснет-Чейз, принадлежавшего сеньорам Дадли. Так же как и бо́льшая часть поместья, это место было постепенно превращено в индустриальный район, на территории которого добывали уголь, глину и обжигали кирпичи.

Здесь же проходила часть частной железной дороги, принадлежавшей графам Дадли. Шахты и глиняные карьеры были закрыты в начале двадцатого столетия, а печи по обжигу кирпича и железная дорога – в шестидесятые годы.

Некоторые из старых глиняных карьеров были превращены в искусственные пруды, но три самых больших водохранилища в северо-восточной части заповедника – Гроув-Пул, Миддл-Пул и Фенс-Пул – были созданы «Стауэрбридж канал компани» в 1776 году и представляли собой самые большие зеркала открытой воды в Дадли. Четвертое водохранилище, которое называлось Футс-Хоул, находилось на юго-востоке и отделялось от остальных стадионом «Делл спортс».

Ким знала, что это место популярно среди рыбаков, а территория площадью в девяносто два акра считается объектом, представляющим особый научный интерес.

Она посмотрела через первое водохранилище на травянистый берег, отделявший его от канала.

– Вот там его и нашли, – рукой указала она.

Здесь были места, где человек мог чувствовать себя далеко-далеко от индустриальных районов, которые были возведены по соседству, и места, которые, напротив, тесно соседствовали с жилыми районами и промышленными предприятиями.

– Кого? – уточнил Брайант.

– Неопознанного мужчину с отрезанными пальцами несколько лет назад.

– А разве парни из Брирли-Хилл не раскрыли это преступление?

– Нет, – покачала головой Ким. – Боб все еще гостит у коронера в темном и холодном шкафу.

– Боб? – Брайант сощурился.

– Не я его так назвала. Но сойдет, пока мы не выясним его настоящего имени.

Правда, Стоун пока не знала, как ей удастся это сделать. Все потенциальные улики успели исчезнуть. В ее распоряжении были только одежда, мелочь в карманах да старый лотерейный билет. Стоматологические карты являлись хорошим способом установления личности, но надо знать, где начинать поиски.

А пока члены семьи не требовали от полиции отчетов о поисках убийцы их отца/брата/дяди. Наверняка, когда тело было обнаружено, были изучены все заявления о пропавших людях, но, по-видимому, Боб был настолько никому не нужен, что никто даже не удосужился написать заявление о его пропаже. Казалось, что он никого не интересует – и уже одного этого было достаточно, чтобы не давать Ким покоя.

– Выпь, – заметил Брайант.

– О чем ты? – спросила инспектор.

– О птице. Она прячется вон там, в высокой траве. – Сержант покачал головой.

– Никогда не знала, что ты у нас энтузиаст наблюдения за птицами, – сказала Ким, отворачиваясь.

– М-м-м-м, – Брайант тяжело вздохнул. – Итак, напомни мне, зачем мы на все это любуемся?

«Потому что никто другой не удосужился этого сделать», – хотела было сказать Ким, но эту ее мысль прервал телефонный звонок.

Номер на экране не появился.

– Стоун, – произнесла она в трубку.

– Инспектор, это Джо. Вы у нас были совсем…

– С Джейн всё в порядке? – нетерпеливо спросила детектив. Она оставила сестре свою визитную карточку, чтобы та сообщала ей обо всем, что происходит с пациенткой.

– Да, с ней всё в порядке. Никаких изменений. Кроме того, что зовут ее не Джейн, а Исобел.

– Откуда вы знаете?

– Это сказал нам ее молодой человек. Он позвонил нам и сейчас едет сюда.