Исобел осмотрела тьму. Ее сердце забилось быстрее, когда она поняла, что та уже не черная, а скорее грязно-серая.

Черный цвет выцветал в ее сознании, и не только по его углам. И он двигался.

За пологом темноты что-то было, какая-то тень.

Послышались голоса. Исобел внимательно прислушалась, чтобы понять, не звучат ли они в ее мозгу. Она не была уверена, но ей показалось, что она слышит их со стороны.

Вернулось знакомое теплое ощущение на руке. Оно было успокаивающим и обнадеживающим.

– Хоть кто-нибудь, помогите же мне! – закричала она. – Я здесь. Выпустите меня, пожалуйста. Я не знаю, как мне выбраться.

Попытка пообщаться с собственным сознанием внезапно совершенно ее обессилила. Но появились ощущения. Исобел почувствовала щекотание в ноге. Что-то холодное коснулось ее груди. Она хотела крикнуть «я здесь», но тело ее не слушалось.

На мгновение она задумалась, не разбросаны ли части ее тела вокруг головы, но вернувшиеся ощущения подсказывали, что они все соединены вместе.

Ее тело все еще было единым целым, и она вполне могла жить, а не сидеть в этом беззвучном вечном аду.

Но если она позволяет себе надеяться, то должна быть готова и к возможному разочарованию, а Исобел не знала, хватит ли у нее сил выдержать его.

Ее сердце истекало непролитыми слезами, пока она молилась, чтобы этот кошмар закончился.

Смерть казалась ей более логичным состоянием, и именно поэтому она была готова принять ее. А вот жить было гораздо сложнее и требовало гораздо больше сил.

Если она мертва, то у нее больше нет вопросов.

Если жива, то их возникает слишком много.