В 1923 году Сталин стал во главе Советского Союза, – страны, опустошенной мировой войной и интервенцией, страны с многочисленным и отсталым сельским населением; когда в 1953 году Сталин умер, он оставил большую индустриальную страну с современным сельским хозяйством, непобедимой Красной армией, страну, которой управляли рабочие с высоким культурным и техническим уровнем. Сила этой большой страны состояла в ее сплоченности, достигнутой советской властью, которая положила конец классовому антагонизму между эксплуататором и эксплуатируемыми; она состояла в коллективной собственности на средства производства, в экономическом планировании и в ускоренном развитии науки и технологии.

Сила социалистической системы проявилась даже тогда, когда партийное руководство стало на путь ревизионизма, другими словами, на путь постепенного отказа от позиций марксизма-ленинизма. В 1975 году Советский Союз достиг пика своей мощи… Но эта мощь уже была подорвана идеологическими и политическими течениями, которые вскоре привели к разрушению. Брежневизм – это одновременно и экономическая мощь, унаследованная со времен Сталина, и идеологическая и политическая деградация, которая, неуклонно углубляясь, привела к разрушению социализма при Горбачеве.

Сталин был несгибаемым революционером, но он никогда не прибегал к рискованным действиям. Он правил Советским Союзом в исключительно суровые и тяжелые времена его существования, помимо прочего во время войны с фашизмом и во время холодной войны, когда империализм США и реваншизм Германии планировали новую агрессию.

Сталин всегда был интернационалистом, твердо зная, что победа социализма не окончательна, пока капитализм не подавлен во всем мире. Во время войны с фашизмом Сталин руководил победоносной Красной армией. Но оказавшись в 1948–1953 годах перед лицом угрозы агрессии США и НАТО, он никогда не выступал за оборонительную политику, преимущественно основанную на наращивании военной мощи, как делал Брежнев 15 лет спустя. Сталин понимал, что оборонительная политика Советского Союза комплексна и заключена во всемирном революционном процессе в целом. Прежде всего, Сталин усиливал Красную армию, но он поступал таким образом, обеспечивая прочный базис: он усиливал советскую власть и диктатуру пролетариата, борясь с буржуазными и ревизионистскими течениями, которые рисковали подорвать страну изнутри.

Работа Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР» и отчетный доклад на XIX съезде КПСС, курируемый Сталиным и представленный Маленковым, – документы, внесшие серьезный вклад в борьбу с оппортунизмом и ревизионизмом в то время. Борьба, которую Сталин вел в 1948 году с Тито, имела историческое значение: она проливала свет на основные опасности, вызванные ревизионизмом для социалистических стран и для коммунистических партий, работающих в капиталистических обществах. Более того, именно с реабилитации социал-демократического курса Тито Хрущевым началась деградация КПСС и большинства европейских коммунистических партий. Сталин и Коминформ помогали коммунистическим партиям, работающим в европейских империалистских странах, вести политический курс, направленный в первую очередь против империализма США, прямого продолжателя работы, начатой германским фашизмом, и главной силы, которая толкала к войне против Кореи, Китая и Советского Союза. Сталин и Коминформ вооружали западные коммунистические партии на идеологическом и политическом поле, анализируя титоизм и борясь с ним и с правой социал-демократией, которая представляла большую опасность для движения в целом.

 

«Некапиталистический путь развития»

В отчетном докладе на XXIV съезде КПСС в 1971 году Брежнев сформулировал теорию «некапиталистического развития» бывших колоний – стран т. н. «социалистической» ориентации. Хотя эта ревизионистская теория привела к многочисленным бедам и катастрофам, она оставалась незыблемой на протяжении двух с лишним десятилетий, стала звездным часом брежневского ревизионизма.

Чтобы разобраться, что к чему, обратимся к трудам В. Чиркина и Ю. Юдина, апологетов брежневского ревизионизма.

«Формирование молодых государств всегда является результатом революции национального освобождения, неважно, была она насильственной или нет».

«Те страны, которые преуспели в собственном освобождении от гнета колониального правления, могут достичь общественного прогресса только с помощью некапиталистического развития и социалистической ориентации… Некапиталистическое развитие не обеспечивает немедленного перехода к социализму. Но оно является началом социально-экономического развития, которое создает необходимую базу для формирования социалистического общества».

«Государство социалистической ориентации – это классовая организация, которая действует в интересах очень специфических классов и слоев общества». Авторы цитируют нескольких официальных лиц Конго, Южного Йемена и Бирмы и делают вывод: «Таким образом, государство социалистической ориентации – это инструмент революционной и демократической диктатуры народа».

«Революционная и демократическая диктатура народа не обязательно означает, что власть целиком окажется в руках наиболее прогрессивных революционных сил. Напротив, одна из социальных основ власти будет формироваться мелкобуржуазными классами, поддерживаемыми частью класса неработающих собственников… Особая природа равновесия между классами вынуждает рабочих делить власть с собственниками и/или другими неработающими классами. Но даже в этих условиях государство социалистической ориентации остается в первую очередь представителем диктатуры народа, большую часть которого составляют крестьяне».

«Это государство действительно очень близко к революционной и демократической диктатуре пролетариата и крестьян и точно отражает особые условия недавно освобожденных стран». Затем авторы с гордостью продолжают цитировать доказательства своих утверждений: Танзания провозгласила себя «государством рабочих и крестьян», республика Конго «собирается установить диктатуру пролетариата», конституция Египта описывает его «демократический социалистический строй», версия Сирии восхваляет «демократическое, социалистическое народное государство», а Бирма называется «независимым социалистическим государством рабочих». «В государстве социалистической ориентации экономика имеет не только антифеодальный и антиимпериалистический рефлекс, в ней также присутствует антикапиталистическая тенденция, она является таковой только частично. Ключевое содержание этой антикапиталистической тенденции – это создание государством условий для перехода к социализму и новым производственным отношениям. Эти условия создаются в первую очередь с помощью развития общественной собственности на средства производства в своих двух основных видах: государственная собственность и кооперативная собственность, – а во вторую с помощью систематического ограничения и сведения на нет иностранного и местного капитала и в дальнейшем с помощью создания государственного плана».

Нас угощают примерами «антикапиталистической тенденции», такими, как Египет, где государству принадлежит примерно 85 % средств производства, или Алжир, где эта цифра составляет 80 %; в Сирии государство несет ответственность за 90 % национального производства, а в Ираке на долю государства приходится 70 % производства.

Нужно восхититься авторами, свободно использующими марксистскую терминологию для попрания всех известных нам марксистских принципов. Это использование характерных для марксизма слов и выражений для извращения истинного значения учений Маркса и Ленина лежит в основе ревизионизма. Термины марксизма, которые описывают явно идентифицируемые факты, используются для объяснения общественных явлений, с которыми не имеют вообще ничего общего.

Авторы не считают себя бойцами мировой социалистической революции, у которой есть законы, свойственные трем направлениям, которые ее составляют: направлению социалистического строительства, пролетарской революции и национально-демократической революции. Они говорят как представители государства, которое больше не возглавляет истинная марксистско-ленинская партия, осознающая свои задачи в процессе всемирной социалистической революции. Это государство вступает в союз с буржуазными и мелкобуржуазными силами в угнетенных странах против империализма, что само по себе неверно. Но авторы отрываются от почвы марксизма-ленинизма, когда превозносят этих союзников, ошибочно приписывая им революционные или коммунистические качества. Чиркин и Юдин тешат себя фантазиями, что политические силы, которые защищают интересы буржуазии и мелкой буржуазии в странах Азии и Африки, все больше и больше приближаются к марксизму-ленинизму.

Считать буржуазные и мелкобуржуазные течения социалистическими силами – явный признак оппортунизма и ревизионизма, и эти явления уже описаны и проанализированы Марксом и Энгельсом в 1848 году в «Манифесте коммунистической партии»!

Уже программа III Интернационала, опубликованная в 1928 году, ясно подчеркивала необходимость для коммунистов угнетенных стран без самоуспокоения вести идеологическую борьбу с идеями Сунь Ятсена в Китае, Ганди в Индии и Маркуса Гарви в США или в Африке, которые защищают буржуазный, мелкобуржуазный или феодальный «социализм». Но это не мешало коммунистам искать единства в борьбе с империализмом и угнетением каждый раз, когда это возможно.

Ленин определял революцию как насильственную ломку устарелой политической надстройки. В некоторых колониях империализм озаботился необходимостью даровать формальную независимость и принять меры предосторожности, дабы избежать широкомасштабных насильственных действий народа. Таким образом было возможно сохранить политическую надстройку неприкосновенной, внеся только несколько косметических, неоколониальных изменений в систему.

В то время, когда разгоралась народная борьба с царизмом, сам Ленин предупреждал об извращении слова «революция»: движение «…может выродиться и кое-где вырождается из революционного на деле в революционное на словах». И когда в 1905 году в России вспыхнула революционная борьба, «либеральные буржуа начали приходить к необходимости признать революцию… Они ненавидят борьбу и революцию, но обстоятельства заставляют их встать на почву революции, ибо иной почвы нет под ногами».

Имея в виду данное обстоятельство, Ленин приложил все усилия, чтобы разъяснить содержание слова «революция»: победоносное народное восстание, временное революционное правительство, вооружение массы, борьба пролетариата против всего сословно-монархического режима путем беспощадного уничтожения врагов свободы и насильственное подавление их сопротивления без уступок проклятому наследию крепостничества.

В полном противоречии с анализом Ленина авторы решают пролить свет на «революцию» и короновать режимы Египта, Сирии, Ирака, Сомали, Бирмы, Алжира и Танзании.

В ходе антимонархической революции (во многих отношениях сравнимой с революцией антиколониальной) Ленин начал определять характер борьбы: демократическая революция, которая сокрушит политическую мощь царизма, но по своим основным экономическим целям останется в буржуазных рамках. Радикальная победа этой революции подготовила бы почву для «спонтанного» широкомасштабного развития капиталистического предпринимательства. Она также создаст новые противоречия и борьбу между буржуазией и пролетариатом. «Полная победа теперешней революции будет концом демократического переворота и началом решительной борьбы за социалистический переворот… Лозунг «демократической» диктатуры и выражает исторически-ограниченный характер теперешней революции и необходимость новой борьбы на почве новых порядков…»

Советские идеологи, напротив, дважды исказили характер борьбы в бывших колониях. Сначала они по-реформистски представили деколонизацию как достижение народной революции. Затем, говоря о «диктатуре рабочих» и используя гулкие фразы, стерли границы между буржуазной (демократической) и пролетарской (социалистической) революцией.

Ленин рассматривал различные политические тенденции внутри классов, соперничающих в борьбе: либеральная прогрессивная буржуазия старается мирно согласиться с правящим режимом, что должно принести ей максимум влияния; класс крестьянства в радикальной революции стремится к «земле и воле» в рамках капиталистической экономики; пролетариат хочет радикальной демократической революции, которая считается необходимым шагом по направлению к социалистической революции. «Пролетариат должен провести до конца демократический переворот, присоединяя к себе массу крестьянства, чтобы раздавить силой сопротивление самодержавия и парализовать неустойчивость буржуазии. Пролетариат должен совершить социалистический переворот, присоединяя к себе массу полупролетарских элементов населения, чтобы сломить силой сопротивление буржуазии и парализовать неустойчивость крестьянства и мелкой буржуазии».

В противоречии с анализом Ленина эти советские авторы пытались затушевать фундаментальный антагонизм, который существует между пролетариатом и буржуазией в ходе национальной революции; антагонизм, который быстро переходит в открытую враждебность, как только отпразднована победа. Советские апологеты брежневского ревизионизма слепо приветствовали деколонизацию как подъем «демократической диктатуры трудящихся, крестьян, мелкой буржуазии и национальной буржуазии», где роль буржуазии сведена до поддерживающей. Советские идеологи говорят о «диктатуре рабочих, в которой важную роль играют крестьяне». Однако диктатура крестьянских масс – это фактически буржуазная диктатура, в том смысле, что ее базисом является частная собственность на землю и на средства производства и свободный рынок. Эти два автора затушевывают намерения классов национальной и мелкой буржуазии, которые главенствуют при новом режиме, заключить соглашение с империализмом.

Ленин думает, что рабочий класс может играть ведущую роль в демократической революции на том условии, что его возглавляет коммунистическая партия, которая строго соблюдает принципы марксизма. Указанная партия должна сохранять свою политическую и идеологическую независимость; она должна проводить точный анализ целей и тактики различных общественных классов и вырабатывать свою собственную революционную программу, не поддаваясь влиянию реформистских тенденций внутри буржуазии. В ходе различных стадий этой борьбы коммунистическая партия должна всегда помнить о конечной цели: социалистической революции, власти пролетариата, тесно связанного с рабочими массами, плановой социалистической экономике.

Эти два автора-ревизиониста делают в точности противоположное, называя несколько буржуазных режимов третьего мира «диктатурой рабочих», даже в случаях, когда коммунистической партии не существует и когда рабочий класс не существует как класс, стремящийся к своим собственным целям.

Как уже указано, Ленин не исключал участия партии рабочих во временном правительстве, выдвинутом народным восстанием. Но он опять ясно определяет цель такого участия: «в целях беспощадной борьбы со всеми контрреволюционными попытками» и «отстаивания самостоятельных интересов рабочего класса». Даже при этих условиях он говорит о «необходимости постоянного давления на временное правительство со стороны вооруженного и руководимого социал-демократией пролетариата в целях охраны, упрочения и расширения завоеваний революции… ибо в революционный момент дело доходит особенно быстро до прямой гражданской войны…»

Украшая буржуазные и мелкобуржуазные режимы романтическими названиями («революционно-демократическая диктатура», «диктатура рабочих и крестьян»), брежневский ревизионизм поощряет коммунистические партии принимать участие в правительстве, где они играют только второстепенную роль, где преобладает партия, имеющая реальную власть. Так произошло во многих странах Азии и Африки.

Ленин развенчивал иллюзии популистов и социальных революционеров, которые думали, что радикальная крестьянская революция постепенно разовьется в нечто вроде социализма. «Марксисты безусловно убеждены в буржуазном характере русской революции. Что это значит? Это значит, что те демократические преобразования в политическом строе и те социально-экономические преобразования, которые стали для России необходимостью, – сами по себе не только не означают подрыва капитализма, подрыва господства буржуазии, а наоборот, они впервые очистят почву настоящим образом для широкого и быстрого… развития капитализма…»

Советские апологеты брежневизма хотели бы убедить нас, что государство, возникающее в процессе деколонизации, развивает «антикапиталистическую тенденцию», потому что ему принадлежит от 70 % до 90 % национальной промышленности. В действительности в большинстве стран третьего мира национальная буржуазия еще очень слаба и неопытна. Для аккумулирования капитала этой буржуазии нужна именно власть неоколониального государства. Энгельс уже в 1877 году писал, что государственная собственность на средства производства как таковая не является социалистической. Это зависит от классового характера государства и от общественных отношений, которые оно защищает.

 

Восхваление реформизма и путчизма

В последние годы жизни Сталина национальная и демократическая революция была наиболее надежным и могущественным союзником советского народа. Победа китайской революции в 1949 году стала поворотным пунктом в истории мировой революции. Тогда человечество располагало исключительно богатым опытом, который показывал, как довести антиимпериалистическую и антифеодальную революцию до конца и как трансформировать ее за короткое время в революцию социалистическую.

Ревизионизм Хрущева и Брежнева порвал отношения с теорией Ленина и Сталина о национально-демократической революции и с фундаментальным опытом китайской революции. Этот ревизионизм выдавал за «творческий марксизм-ленинизм» все виды буржуазных и мелкобуржуазных теорий, которые в течение долгого времени опровергали Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин и Мао. В Чили брежневский ревизионизм выдал наиболее классические реформистские идеи за творческое применение марксизма-ленинизма. На Филиппинах ревизионистская партия, вступившая в союз с неоколониальным и диктаторским режимом Маркоса, была объявлена представителем национальной буржуазии. В Афганистане практика военного путча, свойственного буржуазии и мелкой буржуазии, получила ярлык марксизма-ленинизма…

 

Реформистский путь компартии Чили

Коммунистическая партия Чили в 1960-х встала на «мирный путь к социализму». Когда Альенде выбрали президентом республики, компартия вошла в парламент и стала сильнейшим сторонником теории прогрессивной трансформации буржуазного неоколониального режима в социалистический режим.

Фашистский переворот Пиночета и кровавый террор, который обрушился на всех революционеров, не побудил лидеров коммунистической партии к самокритике. Напротив, они считали, что не были достаточно последовательны в защите «мирного перехода». Корвалан, ее генеральный секретарь, в 1978 году писал: «Чилийская революция потерпела временное поражение. Но ее результат не противоречит теории, в соответствии с которой в других странах, и, возможно, даже в Чили, рабочий класс и его союзники смогут завоевать политическую власть и достигнуть революции без обращения к оружию».

Коммунистическая партия Чили категорически опротестовывает ключевой тезис ленинизма о том, что невозможно прийти к социализму, опираясь на структуры буржуазной власти, но необходимо создавать в процессе революционной борьбы зародыши народной власти, направленные на превращение в инструменты революционного государства рабочих. Коммунистическая партия Чили писала: «Появились новые формы власти: в национализированных компаниях были созданы комитеты управления, производства и бдительности… Эти зародыши новой власти не получали необходимого развития. Действия левых, которые пытались превратить эти организации в нечто вроде власти, параллельной правительству президента Сальвадора Альенде, ослабили действительную народную власть и облегчили маневры врагу».

Луис Корвалан, который был обязан Брежневу своим освобождением из тюрьмы Пиночета, стал пламенным сторонником брежневизма. Фашистский переворот больше не был операцией, подготовленной и осуществленной американским империализмом и крупной чилийской буржуазией для защиты своих классовых интересов. По Корвалану, это лишь несчастный случай, который можно было предупредить, если бы народное единство было более открыто к военнослужащим, что позволило бы лишить их «ошибочных идей» насчет социализма. Те же ревизионисты, которые ранее утверждали, что установили социализм без революции, теперь заявляют, что хотят сбросить фашистскую диктатуру без обращения к народной жестокости. Они намереваются расширить фронт и включить в него не только христианских демократов, партию чилийской крупной буржуазии, но также и военнослужащих. Вместе со всеми этими милыми людьми, в том числе офицерами, ревизионистская компартия планирует сформировать «народное правительство», которое «будет продолжать трансформации, ведущие к социализму»! Это окончательная социал-демократия.

«В нашей деятельности отсутствовал ключевой пункт, другими словами, постоянная и упорная работа по внушению правильного отношения народного движения к военным. Эта работа была необходима, чтобы развеять в военных кругах ложные и клеветнические идеи о рабочем классе и народном фронте… В народном фронте видят формирование более ясной идеи необходимости развития политики широких альянсов, объединения всех антифашистских и нефашистских сил, в том числе христианских демократов и демократических кругов вооруженных сил, – и все это ради свержения диктатуры, ради создания новой демократии, ради формирования народного правительства, состоящего из гражданских и военнослужащих и идущего по пути трансформаций, ведущих к социализму».

Этот пункт заслуживает особого внимания. «Мирный путь к социализму» аргументируется не только формированием широкого внешнего фронта, который включает важные фракции буржуазии. Корвалан также говорит о возможности «мирного пути» в результате «изменения баланса сил на международной арене». Это изменение обусловлено в основном увеличившейся силой Советского Союза, который может предоставить «ощутимую поддержку» демократическим силам в Чили. Более того, говорит он, те, кто выбирает путь революции, «иногда демонстрировали определенный антисоветизм». Таким образом, советская власть, по ревизионистской логике компартии Чили, становится аргументом для отказа от ленинского пути антиимпериализма и социалистической революции. Чили не придется проходить через трудные невзгоды революции, потому что силы, которые хотят прийти к социализму парламентским путем, получают поддержку советской власти. Брежневский ревизионизм в его авантюристской форме «решительной поддержки, военной и политической, стран социалистической ориентации» – это источник социал-демократизации коммунистических партий в угнетенных странах!

«Чилийская революция долгое время осуществлялась невооруженным путем не только благодаря деятельности нашего народа, но и в силу новой международной ситуации, изменениям, которые возникли в расстановке сил на международной арене. До недавнего прошлого не все верно оценивали исторический масштаб Октябрьской революции, роль СССР и стран социалистического содружества, а также их политики в поддержке мирного сосуществования. Те, кто рекомендовал решительные действия, иногда демонстрировали определенный антисоветизм. Сегодня, как и в прошлом, мы получаем неоценимую поддержку от СССР и социалистического мира… С одной стороны… мир пережил важные события, такие, как победа народов Вьетнама и Анголы… Все это позволило всему чилийскому народу понять роль Советского Союза и социалистических стран, важность пролетарского интернационализма и международной солидарности… Именно на этом и, конечно, на нашей собственной борьбе основывается определенность победы чилийского народа».

Катастрофа в Чили подтолкнула группировку Брежнева, которая заканчивала разрушать базис общемировой коммунистической политики, к самоубийственному авантюризму. Крушение Национального единства Альенде было базисом политики военного интервенционизма, результатом которой стала оккупация Афганистана. Вот что писал Пономарев, один из основных идеологов брежневизма, за несколько месяцев до ввода Красной армии в Афганистан.

«Государства социалистической ориентации делают первые шаги по пути, который может привести их к осведомленности о социалистическом обществе… Мы рассматриваем как свой долг выступление единым фронтом с этими странами, их поддержку. Этот наш курс нашел убедительное выражение в соглашениях о дружбе и сотрудничестве, недавно заключенных Советским Союзом с Афганистаном и Эфиопией… Тесные отношения и взаимопомощь сил социализма и движения национального освобождения – это непременное условие успеха антиимпериалистической борьбы… Место, которое реальный социализм занимает в мировом революционном процессе, приобретает исключительную важность, и успех борьбы за общественный прогресс во всем мире в очень большой степени зависит от понимания этого факта… Существование мировой социалистической системы серьезно сократило возможности для империализма открыто экспортировать контрреволюцию. С другой стороны, это позволяет рабочему классу и его союзникам ориентироваться, помимо прочего, на мирные методы захвата власти, на воможность избежать гражданской войны, на использование существующих форм буржуазной демократии, таких как парламент. Давайте спросим противников реального социализма: если бы Советского Союза и социалистического содружества не существовало, разве не преуспели ли бы давно реакционные силы в уничтожении коммунистического движения и движения рабочего класса с помощью военного и полицейского насилия?»

Эта авантюристическая линия была сформулирована и применена на практике за десять лет до окончательного разрушения социализма в Советском Союзе! Брежнев разрушал последние основы марксистско-ленинской политики на трех фронтах: строительства социализма, пролетарской революции в капиталистических странах и национально-демократической революции в угнетенных странах. Уже серьезно подточенный изнутри брежневский Советский Союз прибег к политике экспортирования революции. Она ускорит полный крах советской системы и действительно позволит империализму «открыто экспортировать контрреволюцию»…

 

Филиппины: поддержка коммунистической партией диктатора Маркоса

«Уроки чилийского эксперимента» вынудили всю внешнюю политику Советского Союза обернуться к позициям, по большому счету, социал-демократическим. Партии Азии, Африки и Латинской Америки, связанные с Советским Союзом, побуждали реализовывать «национальный союз» с неоколониальными режимами, включая наиболее репрессивные из них.

Так, Коммунистическая партия Филиппин под руководством Лава связала себя политикой «сотрудничества» с «буржуазно-реформистским режимом» диктатора Маркоса. Последний, как предполагалось, противостоял «феодальному и империалистическому господству»! Интересно заметить, что Лава полагает, будто эта новая политика Коммунистической партии Филиппин стала возможной благодаря «растущей мощи реального социализма, притягательной силе его примера»! Советская поддержка этой социал-демократической политики превратится в авантюризм, когда одна из «братских партий» придет к власти в условиях, которые вовсе не будут революционными. Именно так произойдет в Афганистане.

Хосе Лава, генеральный секретарь ревизионистской коммунистической партии, написал в 1978 году текст, который превосходно иллюстрирует реформизм и деградацию советской внешней политики.

«Несмотря на подрывную деятельность маоистских партий, которые все более и более изолированы и которые продолжают слепо следовать реакционной политике пекинских вождей, патриотические силы национального освобождения в странах Юго-Восточной Азии, которые исправляют свои старые ошибки, извлекая уроки из опыта братских партий, неуклонно восстанавливаются. Принимая во внимание многообразие конкретных условий в каждой стране, они вынуждены использовать гибкую тактику, всегда разную… Они даже могут сотрудничать с правительством страны, не входя в него, и в то же время сохраняя критичное отношение… на Филиппинах коммунистическая партия в настоящее время успешно осуществляет такую политику, сотрудничая с буржуазно-реформистским правительством президента Маркоса, сохраняя при этом критичные позиции… Коммунистическая партия Филиппин в 1974 году ответила на призыв президента к национальному союзу, чтобы решить многочисленные срочные проблемы, оставленные долгим феодальным и империалистическим господством в стране. Коммунистическая партия Филиппин и организации масс, которые близки к ней, завоевали свою легализацию… Филиппины играют ведущую роль в борьбе стран АСЕАН за сокращение и ослабление эксплуатации и правления иностранных монополий в их экономике… Страна встала на путь развития, независимый от империализма, ведущий к еще более тесному сотрудничеству с развивающимися странами и их социалистическими союзниками в борьбе за мир, за реальную политическую и экономическую независимость. Эта внезапная перемена произошла также благодаря растущей мощи реального социализма, притягательной силе его примера».

 

Афганистан: военный переворот и интервенционизм

Связь между крайним оппортунизмом и самоубийственным авантюризмом находит свое самое яркое выражение в афганских событиях. Брежневские идеологи представляли наиболее реакционные теории, такие как «теоретическое развитие» марксизма-ленинизма! Они выявляли «культурную отсталость» крестьян и рабочих, «угнетенных средневековой эксплуатацией», которая «исключала возможность организации и мобилизации масс». Это пренебрежение к массам толкнуло брежневцев защищать милитаристский путч как путь, ведущий к революции. «Народно-демократическая партия сделала из армии главный инструмент революционного переворота», – провозглашают авторы. И делают заключение: «Этот эксперимент представляет бесспорный теоретический интерес».

Вот анализ, который выполнили Галавей из центрального комитета партии Туде Ирана, Керван, представитель Коммунистической партии Турции, и Ахрамович, афганист из Советского Союза.

«Афганский рабочий класс был еще слаб. Это также верно в отношении буржуазии. Главными общественными классами оставались феодалы и крестьяне. Глубокий антагонизм, который царил в их отношениях, не находил никакого адекватного политического выражения.

Культурная отсталость крестьянских масс и остальных слоев рабочих, угнетенных безжалостной средневековой эксплуатацией, практически исключала возможность широкой политической организации и мобилизации в целях борьбы за общественное освобождение. В этих условиях «человеческий материал», необходимый для осуществления революционного поворота, мог быть предоставлен только преимущественно теми или другими элементами государства и политической надстройки. Не случайно основу Народно-демократической партии Афганистана составляла простая городская интеллигенция… Также не случайно, что Народно-демократическая партия сконцентрировалась на том, чтобы сделать армию главным инструментом революционного переворота, открывающего путь к революции… Опыт Народно-демократической партии в этом отношении представляет несомненный теоретический интерес».

Теперь мы знаем, что решение о советской интервенции в Афганистан было принято политическим комитетом с небольшим перевесом голосов. Авантюризм и дилетантизм резко контрастируют с научно-теоретической международной политикой, которая проводилась во времена Сталина.

В своей внешней политике Сталин всегда неукоснительно принимал во внимание расположение всех революционных сил, а также всех империалистических и реакционных сил, действующих на мировой арене. В 1949 году, несмотря на угрозу военной агрессии США, нависшую над СССР, Сталин оценил расстановку сил в мировом масштабе и поддерживал китайскую Красную армию вплоть до ее окончательной победы. Затем в 1950 году он помогал подвергшемуся агрессии корейскому народу. Сталин никогда не поступал как авантюрист.

Брежнев принял решение об интервенции в Афганистан в замешательстве, не приняв во внимание предсказуемую реакцию империалистических сил или неизбежные последствия в мусульманских странах и во всем третьем мире.

Далекий от взвешенной экспансионистской стратегии «проложить путь к Индийскому океану», этот акт авантюризма был первым предвестником краха брежневской системы. Вот обоснование, представленное Брежневым в январе 1979 года: «В апреле 1978 года в Афганистане свершилась революция… С самых первых дней она столкнулась с иностранной агрессией, грубым вмешательством извне в ее внутренние дела… Империализм со своими соучастниками начал необъявленную войну против революционного Афганистана.

Пришло время, когда мы не можем не удовлетворить просьбу, высказанную правительством дружественного Афганистана. Поступить иначе значило бы отдать Афганистан на произвол империализма, позволить агрессивным силам снова совершить то, что они сделали, например, в Чили.

Это не советская „интервенция“ или „агрессия“. Мы помогаем новому Афганистану, согласно просьбе их правительства, защитить свою национальную независимость, свою свободу».

Брежневские идеологи оправдывали военный переворот в Афганистане исключительно отсталым положением крестьянских и рабочих масс, которые оставались под влиянием средневековых сил. Но если дело обстояло именно так, империализму было бы легко поднять эти массы против иностранной оккупации, а вдобавок и против коммунистов и атеистов. Несомненно, империализм США использовал бы в своих интересах такую хорошую возможность предоставить крупнейшую военную, финансовую и гуманитарную помощь «борцам за свободу». Религиозный фанатизм должен был поднять десятки тысяч бойцов, готовых умереть в «священной войне», погибнуть за ислам и за независимость Афганистана.

При принятии этого самоубийственного и авантюристичного решения Брежнев использовал как аргумент чилийскую катастрофу. Между чилийским и афганским опытом нет никакой связи. Однако чилийская драма породила безумную идею, что советская сверхдержава может осуществить интервенцию, чтобы военным путем защитить своих союзников.

Сотрудничество «просоветских» партий с буржуазными или неоколониальными реформистскими режимами, а также авантюристическая деятельность Брежнева по поддержке военным путем дружественной партии, которая пришла к власти в Афганистане, были знаками идеологического и политического нездоровья на этом конечном этапе. Если оглянуться назад, те, кто видел в этом доказательство «социал-империалистической» политики, проводимой «наиболее опасной сверхдержавой», ошибались. И мы тоже. Эти ошибочные политические меры подготовили Советский Союз не к завоеванию мира, а к саморазрушению.

В 1979 году Брежнев почти завершил главное дело своей жизни: неуклонно вести ревизионизм к его развязке. В угнетенных странах подавляющее большинство просоветских коммунистических партий были почти уничтожены как революционные силы: они внедряли социал-демократический курс и соглашательскую позицию по отношению к империализму.

В капиталистических странах почти все коммунистические партии отказались от базовых принципов марксизма-ленинизма и защищали реформы внутри буржуазной системы. В Советском Союзе распространялись коррупция и теневой капитализм, незаконное обогащение чиновников партии приняло пугающий размер, «коммунистические» фразы стали пустыми и гулкими, набирали мощь прозападные силы, буржуазные националистические течения и реакционные тенденции.

Таким образом, разрушив большую часть трех революционных движений нашего времени, Брежнев отправил Советскую армию, которую он полагал непобедимой и полновластной, в безумную авантюру, из которой она не вернется. Неспособная защитить афганское сопротивление, Советская армия в итоге будет выведена Горбачевым. Эта армия, которую Брежнев считал способной победоносно защитить советскую родину от американской военной и ядерной агрессии, больше не вступила ни в одно сражение. И с полным безразличием набюдала за разрушением Советского Союза, который была предназначена защищать до смерти…

 

Чехословакия: природа контрреволюции 1968 года

Ввод войск Советского Союза и Варшавского договора в Чехословакию 21 августа 1968 года вызвал ожесточенную полемику и усугубил распад международного коммунистического движения.

Сторонники Брежнева, которые раньше заявляли, что диктатура пролетариата перестала быть необходимостью в развитом социалистическом обществе, неожиданно провозгласили «трансформацию диктатуры пролетариата из национальной диктатуры в международную».

Если рассматривать чешскую контрреволюцию 1968 года в исторической перспективе, то это будет четвертая крупная операция империализма против коммунистического движения с 1940 года.

Первая относилась к годам вооруженной борьбы с фашизмом, когда британской разведке удалось взять под контроль Коммунистическую партию Югославии. После войны Тито попал под контроль американцев, а те превратили его в одного из самых коварных и эффективных деятелей антикомммунимзма. Борьба, которую Сталин и Коминформ вели в 1948–1949 годах против ревизионизма Тито, имела огромное историческое значение. Титоизм в новых исторических условиях, по сути, стал синтезом четырех оппортунистических и ревизионистских течений, которые противоречили марксистско-ленинской линии, защищаемой Лениным и Сталиным: меньшевизма, троцкизма и бухаринизма. А последние, в свою очередь, имели общую реформистскую основу: отказ от диктатуры пролетариата и от продолжения классовой борьбы в рамках социализма. Четвертым течением был буржуазный национализм, пропагандировавший объединение классов на основе общей национальной идентичности.

Позже, в 1945–1953 годах, Тито использовали для влияния на неопытные партии, возглавлявшие новые государства народной демократии в Восточной Европе. Процессы 1948–1952 годов, по сути, были утверждением классовой борьбы между правящим пролетариатом и национальной и международной оппозицией. Это можно отчетливо заметить, понаблюдав за политическим курсом, который отстаивали во время венгерской контрреволюции 1956 года и чехословацкой контрреволюции 1968 года: этот курс очень похож на югославский и на тот, который осуждали во время упомянутых судов.

Третье звено цепи: Венгрия в 1956 году. С 1921 года и вплоть до победы над гитлеровским режимом страной управляло фашистское правительство Миклоша Хорти. Длительное правление фашистов наложило отпечаток авантюризма на венгерскую контрреволюцию.

Четвертым звеном стала Чехословакия в 1968 году. Американская и западногерманская разведки извлекли уроки из венгерского провала. Они приложили много сил, чтобы проникнуть в руководство Чехословацкой коммунистической партии и развить в нем ревизионистское течение. Затем они предостерегли подконтрольные контрреволюционные организации от любых форм авантюризма, организациям советовали действовать осторожно, всегда оценивать свои достижения, прежде чем двигаться дальше, убедиться в поддержке хотя бы одной фракции в руководстве партии, прежде чем предпринимать новые шаги.

Природа чехословацкой контрреволюции была схожа с венгерской, а результатом ее, бесспорно, должна была стать реставрация капитализма. Но социалистический Китай, который поддерживал подавление советскими войсками контрреволюции в Венгрии, в самой жесткой форме осудил ввод войск в Прагу в 1968 году. В действительности КПК считала, что ревизионисты в чехословацкой партии уже восстановили капитализм в своей стране. Более того, китайцы заявили, что реставрация капитализма в СССР дала начало социал-империалистической внешней политике, то есть страна была социалистической на словах, но империалистической на деле. Следовательно, события в Праге в 1968 году представляли собой конфронтацию между социал-империализмом и народным движением за независимость Чехословакии.

Таким образом, ревизионизм Тито, действия врагов, которые осуждались в 1949–1952 годах, венгерская контрреволюция в 1956-м, а затем и чехословацкая в 1968-м, и последующие «бархатные» контрреволюции в 1989-м сформировали единую политическую цепь. В 1989 году те же герои использовали те же речи и ту же тактику, что в 1968-м мы наблюдали в Праге.

В 1949–1952 годах еще можно было скептически отнестись к заявлениям коммунистических лидеров, которые признавались, что работали на западные спецслужбы. Но «ленинистские» речи и изощренные предательские интриги Горбачева и «коммунистических лидеров» стран Восточной Европы, возглавивших контрреволюцию в 1989 году, проявили себя как точные копии речей и дел, за которые судили на процессах 1949–1952 годов.

 

Китай и советская интервенция в Чехословакию

Когда Брежнев пришел к власти, он не стал отрицать ни одного фундаментального тезиса хрущевского ревизионизма. Он критиковал субъективизм и волюнтаризм Хрущева, но только с тем, чтобы обеспечить стабильность бюрократии и упрочение ревизионистских тенденций.

Дабы укрепить свои позиции внутри страны и за рубежом, ревизионистская группа Брежнева ужесточила борьбу против марксистско-ленинских сил, особенно против Китайской коммунистической партии. Марксистско-ленинский Китай представлял собой большую идеологическую угрозу. Брежнев сделал все, чтобы ослабить или даже свергнуть социалистический режим в Китае.

Через день после ввода советских войск в Чехословакию Чжоу Эньлай выступил с речью, тон которой говорил сам за себя. Социал-империализм, фашистская агрессия и предательство стали тремя лозунгами, которые подтолкнули Китай к объединению с империализмом и стали ответом в борьбе против брежневского СССР.

«Эта клика отправила тысячи солдат на вторжение и оккупацию страны, которую они называли „союзнической“, подвергнув 14 миллионов жителей репрессиям. Они представили эту варварскую фашистскую агрессию как помощь, оказанную в рамках марксизма-ленинизма и пролетарского интернационализма. Эта политика вероотступников, цитируя Ленина, представляет собой „социализм на словах, но империализм на деле“, что означает социал-империализм. Ревизионистское чехословацкое руководство партии открыто призывало народ не оказывать сопротивление советским войскам».

Эти три слова: социал-империализм, фашизм и предательский режим – родились из идеи, что капитализм уже восторжествовал в СССР и Чехословакии. Чжоу Эньлай отмечал: «Ревизионистское вероотступническое советское правительство обвинило ревизионистское чехословацкое руководство в том, что последнее было врагом социализма». Их ссора – это ссора большой собаки с маленькой. Достижения социализма как в Советском Союзе, так и в Чехословакии давно были утеряны, и именно ревизионистское советское руководство дало сигнал к началу реставрации капитализма и пособничеству империализма. Они были первыми, кто сошелся с немецкими реваншистами. Они признали правовой статус сионизма на Ближнем Востоке. Они также позволили японским военным эксплуатировать Сибирь».

Теория «реставрации капитализма и утраты достижений социализма» подразумевала, что процесс контрреволюции как в Советском Союзе, так и в Чехословакии уже был запущен, и уже нечего было терять и, как следствие, сохранять. Но это было не так. Некоторые достижения революции 1948 года в Чехословакии все же можно было сохранить, и их сохранили, введя войска Варшавского договора, как это было в 1956 году в Будапеште. Но надолго ли? Может, на самом деле всего лишь удалось на время приостановить процесс дегенерации, который затем продолжится? Все решит глубина трансформаций и критики ревизионизма. В этом смысле нельзя сказать, что чехословацкие товарищи получили какую-либо помощь от КПК в духе марксизма-ленинизма.

Теория «большой и малой собаки» Чжоу Эньлая скрывала факт того, что «малая собака» была в авангарде контрреволюции и стремилась завершить ее путем реставрации капитализма внутри страны и подчинения ее НАТО.

Экстремистские оценки действий Советского Союза идут рука об руку с недооценкой политики американского империализма. Чжоу Эньлай говорил: «Признавая Чехословакию зоной влияния советского ревизионизма и молчаливо соглашаясь с вводом войск последнего, американский империализм настоятельно рекомендовал советскому ревизионизму избегать этого вторжения, чтобы не компрометировать отношения между американцами и Советами».

Это была смена ролей. Во время чехословацкого кризиса американский и западногерманский империализм находился в политически наступательной, а советский ревизионизм – в оборонительной позиции. Американцы настаивали на осторожном и умеренном продолжении контрреволюции, пошаговом захвате влияния в коммунистической партии. Необходимо было исключить возможность советской интервенции, если только речь не шла о высоких политических рисках. Если бы план провалился, советская интервенция помогла бы лишить Советы одного из их самых эффективных орудий – идеи борьбы за независимость и суверенитет угнетенных и находящихся под угрозой империализма стран. Раньше американский империализм никогда не признавал зоны советского влияния. Только когда баланс сил был уже не в его пользу, империализм сделал упор на долгосрочную стратегию, основанную на поощрении и поддержке внутренних ревизионистских течений, призванных в итоге привести к мирной контрреволюции.

В анализе Чжоу Эньлая также виден субъективизм, желаемое принимается за действительное: «События в Чехословакии преподали урок народам всего мира. Советский и чехословацкий народ, так же как и народы других стран, где власть находится в руках современных ревизионистов, смогли лучше, чем когда-либо, разглядеть реакционную природу последних. Эти события также позволили народу всего мира лучше узнать реакционный характер и разрушительную природу современного ревизионизма».

Осознал ли советский народ реакционный характер ревизионизма? Лишь некоторые советские граждане поддерживали борьбу чехословацкого народа. Большинство же поддерживало ввод войск, так как считало интервенцию необходимой мерой в борьбе с контрреволюцией. Брежневский ревизионизм в чехословацком деле использовал довольно резкую риторику, что подавило движение, поддерживаемое империализмом. Как советский народ мог понять природу ревизионизма?

И как чехословацкий народ, в большинстве своем поддерживавший ультраревизионистскую политику в отношении Запада, мог понять суть ревизионизма?

Что касается «народов мира», то они находились под влиянием империалистической пропаганды, которая доказывала, что социализм является врагом независимости и национального суверенитета.

Наконец, Чжоу Эньлай окончательно углубляется в идеализм и субъективизм, когда говорит: «И сейчас, чтобы освободиться от оккупации и господства советского ревизионизма, противостоять угрозе и вторжению американского империализма и прервать правление предательской партии чехословацких ревизионистов, люди этой страны должны бороться против современного ревизионизма».

В действительности сил, одновременно противостоявших советскому вторжению, боровшихся с американским империализмом и ревизионизмом Дубчека, в Чехословакии практически не было.

КПК больше не исследовала уровень и сложности классовой борьбы в каждой отдельной стране, не проводила количественную оценку сил, действовавших на мировой арене. Ее оценки больше были похожи на мечты и желания. Партия предсказывала близкую победу социалистической мировой революции, при том что события в Чехословакии предвещали крах большинства социалистических стран и полное восстановление капитализма.

Чжоу Эньлай сказал: «Мы твердо верим, что недалек тот день, когда империализм, современный ревизионизм и противостояние стран прекратят свое существование и все монстры будут уничтожены».

 

Теория социал-империализма и объединение с ревизионизмом и империализмом

Вот главные тезисы, сформулированные тогда Мао Цзэдуном и КПК:

«Из привилегированных буржуазных слоев в Советском Союзе появился класс бюрократических монополистических капиталистов».

«Капиталистическая экономика в СССР имеет особенность: монополистический государственный капитализм вездесущ и управляет всем. Это редкость для классических империалистических стран».

«Новые ревизионистские советские цари возродили старую царскую политику национального угнетения… и превратили Советский Союз в „тюрьму народов“».

Председатель Мао заявил: «В СССР сегодня правит диктатура буржуазии, великобуржуазная диктатура, диктатура немецкого фашизма, гитлеровская диктатура».

«Советские ревизионисты-вероотступники примеряют роль царей в напрасной надежде вновь разделить мир и вместе с американским империализмом установить мировое господство социал-империализма… В Азии они не только превратили Народную республику Монголии в колонию, они хотят вторгнуться и захватить еще часть китайской территории. На Ближнем Востоке и в Юго-Восточной Азии они увеличивают сферу своего колониального влияния».

«Под знаменем „объединенных вооруженных сил“ вы вторглись в Чехословакию. В чем разница между этим… и организованной американским империализмом агрессией 16 стран против Кореи?»

Несмотря на такие заявления, аргументы КПК во многом основывались на исторических аналогиях, значение которых сильно ограничено и которые были далеки от советской реальности. В 70-х годах КПК не опубликовала ни одного научного, диалектического или материалистического исследования столь многогранных экономических и политических советских реалий.

Со времени советского вторжения в Чехословакию КПК в международных отношениях все меньше и меньше учитывала глобальные интересы мировой социалистической революции. Она придерживалась буржуазно-националистических позиций.

Эволюция Советского Союза в период между 1985-м и 1990 годами показала всю несостоятельность вышеупомянутых тезисов. В Советском Союзе «монополистический государственный капитализм», который должен был быть более централизованным и организованным, чем в США, никогда не существовал. Российский народ никогда не жил под «гитлеровской диктатурой», и другие нерусские народы никогда не подвергались «национальному гнету царского режима». Это Ельцин реализовал мечту Гитлера, он уничтожил все, что оставалось от социализма в Советском Союзе, он разъединил Союз и подтолкнул разные народы к кровавым войнам, он установил реакционную преступную диктатуру. Отличия от ревизионистского режима 70-х годов очевидны всем труженикам бывшего СССР.

 

Альянс с худшими ревизионистами в мире

Как только борьба с социал-империализмом стала центральной осью китайской внешней политики, КПК начала строить альянсы с худшими ревизионистами в мире.

Как обычно, титоизм играл главную роль в служении империализму.

Поэтому уже в 1975 году Мао принял у себя премьер-министра Югославии Джемаля Биедича, и они договорились о сближении на основе общей «политики по созданию антисоветской суперсилы». В 1977 году в Югославии вице-премьер Хуа Гофэн заявил, что «Председатель Мао уделял большое внимание развитию отношений между Китаем и Югославией. В 1975 году у него состоялась теплая беседа с премьер-министром Биедичем, во время которой Председатель с восхищением отозвался о президенте Тито, который не боялся давления и был несгибаем, как железо».

В сентябре 1977 года Тито приехал в Пекин, где ранее, в 1963 году, его обвиняли в том, что он являлся американским агентом и реставратором; теперь его принимали как великого марксиста-лениниста… В 1978 году Хуа Гофэн сказал ему: «Китайский и югославский народ поддерживают революцию и изменения в соответствии с принципом независимости и автономии. Следуя научной теории марксизма и отталкиваясь от конкретных условий в стране, Лига югославских коммунистов основала и развила систему социалистического самоуправления».

В ноябре 1980 года КПК восстанавливает отношения с испанской ревизионистской партией, по той причине, что последняя, на примере других европейских ревизионистов, заняла самые радикальные антисоветские позиции. КПК также поддержала идею еврокоммунизма, открытой социал-демократической линии как наглядного примера применения марксистско-ленинской теории к определенным реалиям Испании. КПК занимает позицию против Испанской коммунистической партии, которая все еще отстаивает некоторые ленинские принципы, но и также сохраняет солидарность с Советским Союзом. «На Х съезде партии подавляющее большинство делегатов провозгласило поддержку линии еврокоммунизма, и лишь небольшое число „просоветских“ делегатов выступали против линии».

 

Объединенный фронт с реакционерами и империалистами

Теория социал-империализма привела социалистический Китай к беспринципному «объединению фронта» с американскими империалистами и реакционерами.

Чехословацкие коммунисты, которые еще сохраняли верность некоторым марксистско-ленинским принципам, поддерживали ввод войск и тем самым были причислены КПК к агентам социал-империализма. Даже ультра-ревизионисты в окружении Дубчека были названы «бандой предателей отечества, которые капитулировали перед солдатами и обрекли народ на рабство у фашистских оккупационных войск советского ревизионизма».

Фашисты и правоцентристские националисты, которые «строили баррикады, устраивали засады, бросали с крыш зажигательные смеси и поджигали танки», были названы патриотами и революционерами.

Теория трех миров обобщала такую линию поведения в один мир. Сформулированная Мао Цзэдуном, эта теория была принята как так называемой «Бандой четырех», так и Дэн Сяопином. Вот ее главный тезис: «Более того, из двух сверхдержав Советский Союз представляет собой империализм более злостный, более авантюристический и более коварный, является самым опасным очагом мировой войны». «В Советском Союзе правит диктатура фашизма… все это еще более облегчило советскому социал-империализму военизацию всего народного хозяйства и милитаризацию всей государственной машины».

Дэн Сяопин в своей поездке в США продолжил эту линию, поддержав альянс с экстремистским крылом американского империализма. Он сказал: «Мы считаем, что угроза войны исходит от СССР. Угроза, нависшая над миром, международной безопасностью и стабильностью исходит от СССР. Нам необходимо принять реальные и действенные меры, например, объединить США, Китай, Японию, Западную Европу и другие страны в противостоянии советскому гегемонизму».

К тому времени американский империализм придерживался двоякой тактики борьбы с Советским Союзом. Праворадикальная фракция хотела усилить военизацию экономики, чтобы втянуть СССР в изматывающие военные акции, и тем самым «обескровить его»; это означало открытые военные авантюры. «Либералы» считали, что военизация в долгосрочной перспективе нанесет вред экономике и международному положению США. Они предлагали тактику проникновения в экономику и политику страны, хотели привязать возрождающиеся в Советском Союзе буржуазные силы к американским велико-буржуазным, подкупить советское руководство и способствовать развитию прокапиталистических настроений в обществе. Все это должно было мирным путем привести к контрреволюции. Дэн Сяопин боролся с последней фракцией американской буржуазии, чтобы установить отношения с первой. В поддержку своей позиции он писал: «Сегодня политика умиротворения гораздо опаснее, чем во времена Чемберлена, так как ее жертвами падут не только Чехословакия, но и вся западная Европа или даже Африка и Ближний Восток. Сейчас США защищают западную Европу, но если Советский Союз начнет стремительное наступление, неизвестно, как Вашингтон себя поведет. Доктрина Зонненфельдта открыто признает, что западная Европа входит в зону интересов Советского Союза, чтобы задобрить последний».

Из этого следовала политика установления дружественных отношений с самыми радикальными реакционерами. Информационный бюллетень Пекина одобрительно замечал: «В Европе Ф. Й. Штраус, лидер партии „Христианско-Социальный Союз“ в ФРГ заявил: „Отрицание нейтронной бомбы могло бы иметь катастрофические последствия для оборонительной способности НАТО и Европы“».

В Африке одержимость так называемым «советским социал-империализмом» заставила Китай отказаться от революционной политики в пользу поддержки антиимпериалистических движений и революций. Этой политики они придерживались на протяжении всех 60-х годов. Силы, которые продолжали борьбу с империализмом, особенно с американским, слепо обвинялись в пособничестве социал-империализму.

Во всех странах Африки патриотическая и антиимпериалистическая борьба проходила очень сложно. Основываясь на опыте Че Гевары в Конго в 1965 году, кубинские революционеры сделали несколько интересных открытий на континенте. В 60-х годах Китайская КП была довольно близка к кубинской КП в своей политике по поддержке африканских революций. Новая ориентация китайской политики в Африке в 1973–1975 годах была, несомненно, ревизионистской – во имя борьбы с социал-империализмом Китай отвернулся от антиимпериалистических революционных сил. В результате революционная политика Кубы в Африке испытала большие сложности в том, чтобы отделиться от ревизионистской линии КПСС.

В Анголе Китай поддерживал ангольские проимпериалистические партии, такие как УНИТА (Национальный союз за полную независимость Анголы, UNITA) Жонаса Савимби и ФНЛА (Национальный фронт освобождения Анголы, FNLA) Роберто Холдена. «Со времени вторжения в Анголу Советский Союз направил туда 10 000 иностранных наемников (имеется в виду кубинцев. – Прим. авт.). Под руководством советского социал-империализма эти наемнические войска, самые крупные на тот момент на африканском континенте, жестоко подавляют борьбу ангольского народа». «Сейчас Ангола находится в состоянии партизанской войны против Советского Союза и его наемников. Несмотря на несколько широкомасштабных кампаний по „зачистке“ и массовому убийству населения, народ Анголы продолжает бороться».

В Конго Китай поддерживал неоколониальную диктатуру Мобуту в борьбе против ФНОК (Фонда национального освобождения Конго, FNLC) генерала Мбумба. Эта организация состояла из бывших жандармов Катанги и их последователей, живших в Анголе в 1962–1963 годах. Информационный Бюллетень Пекина писал: «22 марта президент Мобуту подчеркнул, что захватчики вооружены Советским Союзом и обучены кубинцами. Мобуту отметил, что модернизированное оружие, поставляемое Советским Союзом для борьбы с двумя (ангольскими) организациями за освобождение Анголы, похоже на то, которым вооружены захватчики. С 1960 года Советский Союз пытается построить неустойчивое положение вокруг страны». Таким образом, Китай уже не стыдился публиковать это заявление Мобуту для поддержки своей антинационалистической и антикоммунистической политики 1960 года, что привело к убийству Патриса Лумумбы (Patrice Lumumba).

В Польше КПК установила связи с проимпериалистическими и реакционными силами Солидарности и с ревизионистской партией, так как обе выступали против советской политики. «Никакое вероломное вторжение не испугает народ Польши и польское правительство, пока оно защищает фундаментальные интересы страны и объединяет народ для борьбы с иностранным врагом». Польские силы, которые в начале 80-х годов КПК рассматривала как противников социал-империализма, пожертвовали своей независимостью в угоду империализма, в частности немецкого и американского, и НАТО.

 

Фидель Кастро о контрреволюции и ревизионизме

В 1968 году лидеры КПСС предположили, что причины чехословацкой контрреволюции лежали в ревизионизме группы Дубчека и интригах империализма. Они отрицали, что у истоков чехословацкого ревизионизма лежала политика Хрущева и Брежнева.

Коммунистическая партия Китая утверждала, что реставрация капитализма и социал-империалистическая политика СССР привели к фашистской агрессии, жертвой которой стала Чехословакия. КПК поддержала радикальных ревизионистов и реакционеров, которые с оружием в руках противостояли войскам Варшавского договора. Эти два противоположных течения нанесли вред развитию мировой социалистической революции.

Китайская КП была лидером в антиревизионистской борьбе, но односторонний взгляд на ситуацию привел к неправильной оценке чехословацких событий. Анализ кубинской КП обычно был слабее в отношении исторических событий в рамках мирового коммунистического движения. Если Че Гевара писал, что нельзя быть коммунистом, не прочитав 14 томов работ Сталина, Фидель Кастро, по всей видимости, не углублялся в в изучение идеологических и политических войн внутри КПСС в героические 1917–1953 годы. Но, несмотря на определенную слабость в вопросах истории коммунистического движения, Фидель Кастро является революционером и сторонником интернационализма. Эти качества позволили ему проанализировать ввод войск Варшавского договора в Чехословакию. И нам кажется, он сделал правильные выводы. Это большое достижение в деле международного коммунистического движения.

Фидель Кастро критиковал ревизионизм, который позволил врагам распространить их антисоциалистические идеи и пропагандировать стиль жизни империалистических стран. Он сказал, что Чехословакия встала на путь капитализма и империализма. История показала, что он был прав. Но Фидель отметил, что дегенерация, которая наблюдалась в Чехословакии, также ощущалась в Советском Союзе! Он сказал, что Куба выступала против либеральных реформ в политической и экономической сферах как Советского Союза, так и Чехословакии.

«Чехословацкий режим переживал опасные изменения во всей системе. Чехословацкий режим двигался навстречу капитализму и, еще более неумолимо, к империализму. Империалисты всегда говорили о поддержке либеральных течений, об оказании избирательной экономической помощи и о необходимости привлечения всех сил, способных оказать поддержку в организации оппозиции социализму. Они применяли некоторые принципы буржуазной „свободы“ прессы, которые подразумевали признание права на контрреволюцию и прав эксплуататоров, даже врагов социализма, свободно выступать и писать против социализма. Очевидно, что процесс покупки основных органов распространения информации реакционными силами набирал обороты.

Империалисты проводили такие кампании даже в Советском Союзе. Они пропагандировали стиль жизни развитых индустриальных обществ, вкусы и потребительские привычки развитых буржуазных обществ. Они проводили свои кампании на радио и через так называемые „культурные обмены“».

«Мы выступали против любых буржуазных либеральных реформ в Чехословакии, но мы также были против экономических либеральных реформ в Чехословакии, которые, однако, проходили и в других странах социалистического лагеря».

Фидель Кастро говорил, что переход социалистической страны в лагерь империалистов будет иметь катастрофические последствия и что этого нельзя допускать. Необходимо вмешательство. Но в своей аргументации Фидель Кастро резко критикует тезисы брежневского ревизионизма. Кастро признает, что подобное вмешательство идет вразрез с международным правом. Это важно, так как защита независимости и суверенитета стран всегда была ключевым моментом в борьбе коммунистического движения против мирового империализма. По мнению Фиделя Кастро, народ Чехословакии вынужден был выбирать из двух зол: видеть, как их страну оккупируют, что неизбежно напоминало им о нацистской оккупации, или противостоять оккупации под предводительством фашистов и американских и немецких спецслужб.

«Важно понимать, мог ли социалистический лагерь позволить развиваться политической ситуации, способной привести к развалу социалистической страны и ее переходу в лагерь империализма. Мы должны проанализировать причины и факторы, благодаря которым такая драматическая, суровая и болезненная мера стала возможной и необходимой. Из-за чего стали необходимыми действия, которые, несомненно, привели к нарушению принципов законности и международных норм, которые, в свою очередь, учитывая их роль в защите людей от несправедливости, высоко ценятся во всем мире. С правовой точки зрения, такие действия не имеют оправдания. Это совершенно очевидно. По нашему мнению, такие действия можно объяснить лишь с политической точки зрения, но не с правовой. В них нет даже намека на соответствие букве закона. Это меры, которые ставят мировое революционное движение в затруднительное положение. Эти меры приводят к тому, что люди должны проходить через ужасно неприятную ситуацию, когда их страна подвергается оккупации армией других стран, несмотря на то, что это армия социалистических государств. Ситуацию, когда население страны оказывается перед трагическим выбором между пассивным наблюдением за событиями, которые напоминают о предыдущей оккупации, и борьбой с так называемыми „товарищами“, шпионами и агентами янки, врагами социализма, агентами Западной Германии и всеми теми фашистскими и реакционными отбросами, которые, используя эти события себе во благо, пытаются представить себя знаменосцами суверенности, патриотизма и свободы Чехословакии».

Для Фиделя ввод войск служит доказательством провала политической концепции, которую вела чехословацкая КП. Подлинные коммунистические лидеры определенно должны предотвращать такие ситуации, когда интервенция становится необходимой. Сложно представить необходимость такой интервенции на Кубе, иначе это доказало бы, что коммунистическое сознание и мораль перестали быть важными для кубинской КП.

«Для народа Чехословакии эти события стали горькой и трагической реальностью. Необходимо проанализировать причины, факторы и обстоятельства, из-за которых спустя 20 лет коммунизма в Чехословакии группа людей вынуждена была обратиться к другим странам социалистического лагеря с просьбой отправить их армии для прекращения контрреволюции в Чехословакии.

Можно ли представить, что группа людей, верных революции в нашей стране, напуганная возможностью перехода к контрреволюции и империализму, вынуждена была бы попросить помощи дружественных армий? Что должно было стать с коммунистическим сознанием этих людей? Что должно было произойти с революционным сознанием этих людей, их достоинством, революционной моралью? Фундаментальный долг и обязанность тех, кто ведет революцию, предотвращать подобные трансформации, ведущие к таким последствиям».

Фидель утверждает, что события в Чехословакии прежде всего нужны для оценки произошедшего. Дело в бюрократии в управлении, недостаточной работе с населением и в отсутствии коммунистических идеалов. Коммунистические идеалы состоят в том, чтобы вести борьбу за создание бесклассового общества, свободного от эгоизма, общества братства и солидарности. Коммунистические идеалы основаны на интернациональном видении – необходимо помнить об опасности того, что империализм может завоевать весь мир. Необходимо оказывать поддержку всем угнетенным во всем мире в их борьбе за освобождение.

«Углубиться в вопрос, что послужило причиной этих событий, является неотвратимым долгом коммунистического движения. Бюрократические методы правления страной, недостаток работы с населением – жизненно важные вопросы каждого подлинно революционного движения – отступление от коммунистических идеалов. Что мы подразумеваем под отступлением от коммунистических идеалов? Это значит забыть, что живущие в классовом обществе, угнетенные в классовом обществе, люди, обращенные в рабство, борются за свои идеалы. Когда они говорят о социализме, о коммунизме, они говорят не только об обществе без эксплуатации и, как следствие, без унижения, порожденного этой эксплуатацией, об обществе, где нет отставания в развитии из-за эксплуатации, но и о прекрасных стремлениях, составляющих коммунистические идеалы бесклассового общества. Они говорят об обществе, в котором нет места эгоизму, где люди больше не являются несчастными рабами, где общество больше не работает ради прибыли и где все работают по потребностям, чтобы людьми правила справедливость, равенство, братство, все те идеалы человеческого общества и людей, которые за эти идеалы боролись.

Говоря о коммунистическом идеале, нельзя забывать о принципе интернационализма. Те, кто борется за коммунизм в любой стране мира, всегда должны помнить и об остальном мире, и о том, что он живет в несчастье и бедности.

Нельзя прививать людям подлинно коммунистическое и истинно интернационалистическое сознание, если забывать об этих мировых реалиях, об опасностях столкновения с империализмом, об опасностях того, что люди отвернутся от этих реальных проблем.

Внимание, ответственное отношение к мировым проблемам совсем исчезли или слабо проявляются в некоторых европейских социалистических странах».

«Кубинские переселенцы и стипендиаты часто возвращались с чувством неудовлетворенности, и они говорили нам: „Там молодежь не обучается идеалам коммунизма, там молодежь не обучается принципам интернационализма, там идеи и вкусы стран Западной Европы сильно влияют на молодежь, там много где люди говорят только о деньгах, о той или иной прибыли, о материальных выгодах, о заработке, о зарплатах. Никто не развивает в себе сознание интернационализма и коммунизма“».

Фидель критикует буржуазный пацифизм лидеров ревизионизма, которые отрицали, что зачинщиками войны были империалисты, которые отрицали, что империализм неизбежно означает войну. Он борется с пацифистскими заблуждениями и говорит, что людей нужно готовить к революционной борьбе и жертвам, в противном случае ими завладеет дух империализма.

«Вместе с этим нравоучения о мире в социалистических странах не прекращаются. Мы спрашиваем себя: какая цель у этих кампаний? Мы не являемся врагами мира, мы не выступаем за войну, мы не призываем ко вселенскому холокосту. Наша позиция по этому вопросу известна: нельзя отрицать опасность, которую несет в себе существование империализма и его агрессивность. Империалисты разжигают войны, авантюристы – это империалисты. Однако эти опасности реальны, и от них нельзя избавиться, просто читая дома проповеди о несоразмерном стремлении к миру. По крайней мере, можно идти и читать проповеди о мире на стороне врага, но не проповедовать мир у себя, так как это уничтожит ваш боевой дух, ослабит готовность людей справляться с рисками, приносить жертвы и бороться с последствиями международной действительности».

Фидель критикует шовинизм в СССР и социалистических странах Восточной Европы, которые не слишком переживают об ужасных страданиях большей части человечества. Они ведут себя со странами третьего мира, и даже с Кубой, как бестактные торговцы, которые думают лишь о максимальной выгоде. Причина в том, что прибыли отведена главная роль.

«Мнения, идеи, практики, которые мы не можем понять, в действительности служат смягчению и ослаблению революционного духа социалистических стран: игнорирование проблем развивающегося мира, игнорирование ужасных страданий, тенденция к сохранению способов ведения торговли с развивающимися странами так же, как это делали страны развитого буржуазно-капиталистического мира.

Несколько раз они продавали нам заводы с устаревшим оборудованием. Продавали металлолом с устаревшими технологиями стране, которая проводила революцию и должна была развиваться! Концепции самофинансирования, получения прибыли, благ, материальной выгоды, которыми руководствовались внешнеторговые организации, привели к тому, что развивающейся социалистической стране продавали металлолом».

Фидель говорил, что борьба за независимость и суверенитет Кубы была главной движущей силой кубинской революции. Поэтому необычайно больно оправдывать нарушение суверенитета Чехословакии. Однако это было необходимо, чтобы избежать большей катастрофы.

«У людей, которым пришлось бороться с вводом войск, сознание отрицало этот факт. При этом нужно признать: когда нарушаются такие права, как суверенитет, внимание должно уделяться более важным правам мирового революционного движения и борьбе народов против империализма. Развал Чехословакии и ее переход в руки империализма нанесли бы более мощный удар по интересам мирового революционного движения. Должен ли при этом один интерес подменяться другим, чтобы не попасть под романтические и идеалистические взгляды, не приспособленные к реальности?»

Фидель предполагает, что в основе чехословацкого ревизионизма лежит югославский. И он совершенно прав. Однако Коммунистическая партия Китая, придерживавшаяся в 1963 году принципиальной позиции по отношению к Югославии под руководством Тито, перешла от осуждения ввода советских войск в Прагу к альянсу с Югославией!

«Союз коммунистов Югославии был инструментом в руках империализма. Главным инициатором буржуазных либеральных реформ в Чехословакии, их главным защитником и покровителем была организация так называемых югославских коммунистов. Они обеими руками поддерживали все либеральные реформы, а также концепцию Партии, согласно которой она должна была перестать быть инструментом революционной власти. В начале 60-х Куба пыталась купить оружие у Югославии. Можно сказать, что отношение Югославии было совершенно оппортунистическим, так как они хотели, чтобы мы платили за их оружие наличными в долларах и по цене черного рынка. Они заявили, что общая стоимость операции по продаже нам оружия не оправдывала сложностей, которые создали бы США при этом. Когда нам нужно было оружие, чтобы защищаться от империализма, они не продали нам ни одной винтовки, хотя они продавали оружие Батисте для завершения его войны; в то время даже империалисты не продавали оружие Батисте. Долгое время, по вполне понятным причинам, югославская партия была изолирована от коммунистического движения. Необходимо прекратить воспринимать Союз коммунистов Югославии как коммунистическую партию». Фидель критикует Советский Союз за его политику соглашательства с американским империализмом и с проамериканскими реакционными режимами. Он говорит: «Сегодня СССР поддерживает коммунистическое меньшинство в Чехословакии в противовес ревизионистскому большинству. Но в Латинской Америке он долгое время поддерживает реформистское большинство в противовес революционерам. Изменит ли он свою политику после болезненного опыта в Чехословакии?». Фидель также критикует политику Хрущева по сближению СССР и США с целью поддержания мира во всем мире.

«Горькая реальность вынудила страны Варшавского договора послать свои войска на борьбу с контрреволюцией в Чехословакии и поддержать – как следует из их заявлений – меньшинство в противовес правовому большинству. Наученные горьким опытом, перестанут ли они поддерживать подобные правые реформистские режимы в Латинской Америке, которые отказываются от принципов (коммунизма. – Прим. пер.) и занимают соглашательскую позицию, режимы, которые являются врагами вооруженной революционной борьбы? Мы не верим в возможность улучшения отношений между социалистическим и капиталистическим лагерем. Если верить реальным фактам, быть истинным интернационалистом, поддерживать искренне и глубоко мировое революционное движение, то в таком случае отношения с империалистическим правительством США не могут быть налажены».

 

Триумф буржуазной контрреволюции в Восточной Европе и в Советском Союзе обнажил истинное лицо и цели. Достаточно просто перечитать заявления последних лет, чтобы увидеть бросающуюся в глаза правду: троцкизм – это идеологическое течение, суть которого – ярый антикоммунизм, течение, которое вербует прогрессивные элементы мелкой буржуазии, чтобы внушить им идеи антикоммунизма, течение, которое ведет к одной только борьбе, упорной, безостановочной и убежденной: борьбе с марксизмом-ленинизмом и с международным коммунистическим движением.

Мы подтвердим эти заявления, и сделаем это с помощью изучения и анализа позиции троцкистов в ходе так называемых бархатных контрреволюций, которые привели к реставрации капитализма в Восточной Европе и в Советском Союзе.

 

«Реставрация капитализма невозможна!»

В 1930-х Сталин поднял ключевой вопрос: возможна ли реставрация капитализма в стране, где установилась диктатура рабочего класса? Троцкий говорил, что реставрация капитализма невозможна без вооруженного восстания буржуазии и без длительной гражданской войны. Его подход к «невозможности реставрации» служил уничтожению политической и идеологической бдительности, поощряя и стимулируя оппортунизм как внутри партии, так и по отношению к классовым врагам в обществе.

В ходе культурной революции марксистско-ленинская коммунистическая партия еще раз подтвердила, что может деградировать, когда в нее вторгаются буржуазные и мелкобуржуазные идеи и теории. Ревизионизм – это принятие буржуазных и мелкобуржуазных идей, замаскированных терминологией марксизма-ленинизма. Когда ревизионизму удается окончательно монополизировать коммунистическую партию, он становится основным инструментом реставрации прогрессивной буржуазии на идеологическом, политическом и экономическом уровнях.

Мандель, основной лидер так называемого IV Интернационала, хорохорится, утверждая, что эта ошибочная, «сталинистская» теория служит только для оправдания тирании. Это перекликается с мыслью Троцкого.

 

«Только настоящие дураки…»

В 1934 году Сталин показал, что направление оппортунистской группы Зиновьева – Каменева неизбежно приведет к реставрации капитализма в Советском Союзе. История доказала, что критика Сталиным Троцкого, Зиновьева – Каменева и, позднее, группы Бухарина была абсолютно адекватной. Отказ от этих предложений в течение 20-х и 30-х годов позволил сохранить диктатуру пролетариата и построить социализм, создать необходимые политическую и военную мощь для победоносного отстаивания социализма от фашистской агрессии. Полвека спустя ревизионисты Хрущев и Брежнев повторяли многие идеи Троцкого, Зиновьева и Бухарина. И всего лишь через два года после официальной реабилитации всех этих оппортунистских идей Горбачевым совершилась реставрация капитализма.

Надо напомнить, что Троцкий отвечал Сталину в 1934 году: «Только настоящие дураки способны верить, что капиталистические отношения, такие как частная собственность на средства производства, в том числе на землю, могут быть реставрированы в Советском Союзе мирным путем, что привело бы к буржуазно-демократическому режиму. В действительности капитализм в России может – если вообще может – быть реставрирован только в результате насильственного государственного контрреволюционного переворота, который потребует в десять раз больше жертв, чем Октябрьская революция и Гражданская война». «В десять раз» означает в общем от 50 до 90 миллионов жертв, посредством которых в Советском Союзе может быть восстановлен капитализм…

 

1989: «Среднесрочная реставрация невозможна»

В 1989 году, в то время, когда силы контрреволюции открыто бушевали, Мандель клялся, что призрак реставрации капитализма – не что иное, как «сталинистские» измышления для оправдания «репрессий». В 1989 году Польша и Венгрия уже перешли в лагерь империализма. Однако Мандель писал: «Малая и средняя буржуазия составляет лишь меньшинство в обществе каждого из бюрократических рабочих государств. Она пользуется крайне ограниченной поддержкой международного капитала. Но в целом такого совпадения интересов недостаточно для осуществления какой бы то ни было реставрации капитализма, краткосрочной или среднесрочной».

Марксисты-ленинисты уже давно определили четыре общественные силы, которые образуют основу подобной реставрации: во-первых, прослойка бюрократов, технократов и коррумпированных элементов внутри партии и государственного аппарата; во-вторых, политические и идеологические силы старых реакционных классов; в-третьих, новые буржуазные и эксплуататорские элементы, которые формируются внутри социалистического общества; и наконец, силы империализма, открыто или тайно действующие в социалистических странах. После Рейгана вмешательство и внедрение империализма в социалистические страны удвоилось. Мандель отрицает существование первых двух сил и минимизирует две остальные.

Впрочем, для поддержки контрреволюции в Советском Союзе у него остается тот же самый аргумент: «Куда идет горбачевский Советский Союз? Сразу же исключим возможность реставрации капитализма в СССР. Подобно тому, как невозможно уничтожить капитализм, его нельзя постепенно реставрировать».

Троцкисты громко распространяли свою теорию о невозможности реставрации, именно поэтому часть коммунистической партии и государственного аппарата могла оказывать слабое сопротивление силам контрреволюции. Начиная с 1930-х эта «теория» служила оправданием для поддержки всех оппортунистских и контрреволюционных течений. В 1930-х и 1940-х они также поддерживали все оппортунистские течения и фракции, которые вели борьбу с марксистско-ленинистским направлением партии. В 1956 году они аплодировали «отважному антисталинизму» Хрущева, пропагандировали реакционного монархиста Солженицына, поддерживали все реакционные националистические и фашистские силы, всех прозападных диссидентов, они шумно распространяли все антикоммунистические теории горбачевского окружения, на две трети заполнив свою газету правыми статьями, перепечатанными из «Московских новостей» и «Спутника». Короче говоря, во имя теории о невозможности реставрации троцкисты поддерживали всех контрреволюционеров, пока от революционных идей и социалистических общественных основ, которые создали и защищали Ленин и Сталин, ничего не осталось.

После того как битва была закончена, Мандель лицемерно упомянул мимоходом о гипотезе невозможности «реставрации». 12 октября 1989 году в одном и том же интервью ему удается защитить обе позиции. «Я исключаю возможность постепенного, мирного, незаметного восстановления капитализма. Это реформистская иллюзия. Необходимо будет сломить сопротивление рабочего класса». Позднее он процитировал троцкистку Катрин Самари, которая говорила, что не исключает реставрации, но та будет осуществляться «исключительно по турецкой модели». Но это упоминание о возможности реставрации вообще никак не повлияло на политику троцкизма, которая неизменно преследует свою основную цель: полное разрушение всего, что напоминает о коммунизме. Так что три месяца спустя, в конце декабря 1989 года, когда произошел последний контрреволюционный штурм, троцкисты поместили на первой странице следующий лозунг: «Солидарность с революцией, которая начинается на Востоке!».

 

Противостояние «бюрократии» и «масс»

Тезис о невозможности реставрации, служивший на протяжении 60 лет фиговым листком, позволил троцкистам естественным образом перейти в лагерь антикоммунистов.

В действительности Сталин, а затем Мао Цзэдун подчеркивали, что классовая борьба продолжается и при социализме, что борьба социалистического и капиталистического путей сохраняется на протяжении долгого исторического периода и что, таким образом, реставрация капитализма всегда возможна. Социализму, чтобы иметь возможность сохраняться и развиваться, необходима истинно марксистско-ленинистская коммунистическая партия, партия, которая регулярно очищается от всех видов оппортунистских течений. Социализм должен защищать себя от врагов, от остатков старых реакционных классов, от новых буржуазных элементов, которые рождаются при новом режиме, и от агентов империализма.

Для нападения на эти идеи Мандель и троцкисты разработали оригинальную «теорию», которая утверждает, что классовая борьба при социализме действительно существует… но в ней друг другу противостоят «бюрократия» и «широкие массы». Критикуя «бюрократию» с ожесточением, приравнивающим ее чуть ли не к фашистам, лидеры троцкизма поддерживают все формы реакционной оппозиции социализму, заявляя, что они выражают волю «широких масс». Становясь защитниками всех буржуазных сил и антикоммунистов, троцкисты противопоставляют «бюрократические рогатки», которые «уничтожают демократические свободы», силам «политической революции», борющимся за «настоящий социализм». Так, в октябре 1989 года Мандель пишет: «Первоочередное значение всех существующих в настоящее время политических баталий не связано с реставрацией капитализма. Это скорее движение в сторону политической антибюрократической революции или частичной или полной ликвидации демократических свобод, приобретенных массами в процессе гласности. Главная борьба идет не между прокапиталистическими и антикапиталистическими силами, в ней противостоят бюрократия и народные массы».

Утверждая, что в этой битве «противостоят бюрократия и народные массы», Мандель открыто или скрыто поддерживает либеральные, социал-демократические, монархистские и фашистские силы в их битве с последними признаками социализма.

 

«Гласность – это троцкизм…»

В то время, когда международная буржуазия обнаружила, что реставрация капитализма – это свершившийся факт, Манделя упомянула антикоммунистическая советская пресса. Ему хватило бесстыдства утверждать, что Горбачев – это великий революционер, разделяющий троцкистские теории. Мандель говорит: теперь все коммунисты мира прекрасно понимают, кто настоящий революционер, а кто в действительности контрреволюционер. Троцкий, троцкисты, Горбачев и его последователи находятся в лагере революции, Сталин и сталинисты – в лагере контрреволюции. Как он сказал в Манагуа, Сталин воплощал «жестокую контрреволюцию». К счастью, благодаря совместной деятельности Манделя и Горбачева мы в этом благословенном 1990 году оказались свидетелями настоящей революции.

Вот заявление Манделя «Новому времени»:

«Новое время: Разве Михаил Горбачев не заявляет, что перестройка – это настоящая новая революция?

Эрнест Мандель: Да, он действительно так говорит, и это вполне соответствует действительности. Наше движение поддерживало эти же взгляды 55 лет и по этой причине считалось контрреволюционным. Сейчас в Советском Союзе и в большей части международного коммунистического движения хорошо понятно, где на самом деле находятся настоящие контрреволюционеры, а где находятся настоящие революционеры».

Не прошло и двух лет, как мы увидели, что Советский Союз оказался в руках проамериканской и националистической мафии, увидели, как процветают силы фашизма и монархизма в России и других республиках, увидели реакционные гражданские войны между различными буржуазными фракциями. Это прекрасно демонстрирует истинное лицо «революционеров» гласности и перестройки и показывает, на какие политические силы работает Мандель, этот профессиональный антикоммунист.

Катрин Самари, еще одна звезда троцкистского IV Интернационала, подтвердила советской прессе, что Горбачев применяет программу, разработанную Троцким! Она восхваляет гласность в следующих выражениях: «В вашей стране никогда не публиковалась платформа левой оппозиции, которая противостояла Сталину и предлагала альтернативный путь строительства социализма. В действительности вы на пути принятия этих идей: построения истинной социалистической демократии и самоуправления».

 

Поддержка Манделем Ельцина

Будучи в то же время пламенным сторонником горбачевской гласности, Мандель считает себя обязанным поддержать силы «более левые», чем Горбачев, – это Ельцин и Сахаров, выразителем чьих взглядов он становится!

В начале 1989 года Мандель характеризует Ельцина как представителя рабочих, человека демократизации, который выражает идеи сознательной политической прослойки СССР! В своей книге о Горбачеве он пишет: «Снятие Ельцина (11 ноября 1987 года) с должности лидера КПСС представляет собой серьезный регресс процесса демократизации в СССР. Сейчас Ельцин – это самая популярная политическая фигура среди советских рабочих. <…> Стихийно появились тысячи значков с надписью „Верните Ельцина!“. Все это указывает на волю сознательной политической прослойки сохранить и расширить демократические свободы, частично достигнутые в период 1986–1988 годов».

3 апреля 1989 года Мандель приветствовал «рождение более радикальной и масштабной левой партии. В платформе Ельцина и Сахарова проявляются три основные прогрессивные тенденции: противодействие привилегиям бюрократии, увеличение равенства и многопартийная система».

Сахаров, представитель «радикальных левых», на протяжении многих лет фактически имел статус агента ЦРУ в Советском Союзе. Он с энтузиазмом поддерживал агрессию США против Вьетнама. Он заявлял, что американцы смогли бы выиграть эту войну, «если бы обладали более сильной решимостью и имели военный и особенно политический план».

Что до Ельцина, во время его первой поездки в США международная пресса широко комментировала его хвалебные слова в адрес американского капитализма и сообщала о его контактах с ЦРУ. Даже правая бельгийская газета «De Gazet van Antwerpen» признала, что Ельцин преувеличивал, когда сказал: «Капитализм не в упадке, напротив, это расцвет. Можно купить все за небольшие деньги, на улицах по ночам безопасно… даже у бездомных я обнаружил положительный взгляд на жизнь». После этих откровенно антисоциалистических речей Мандель все равно приветствовал Ельцина как представителя «левого радикально-демократического течения» Коммунистической партии СССР!

В действительности в начале 1990-х троцкистская пресса снова продемонстрировала поддержку «радикальной демократии» оппозиции в Советском Союзе: «23 февраля 1990 года „Московская правда“ опубликовала „демократическую платформу“ радикально-демократической оппозиции во главе с Ельциным. Платформа требовала осуществления власти советских людей, выбранных на основе многопартийной системы, отмены „руководящей роли коммунистической партии“ и легализации многопартийной системы».

Заметим, что троцкисты продолжают делать акцент на предложенных Ельциным пунктах, которые совпадают с их «революционным» курсом.

Мандель дошел до того, что заявил, будто Ельцин – это новый… Троцкий: «В настоящее время реформатор Борис Ельцин представляет собой тенденцию, ратующую за сокращение огромного бюрократического аппарата. Он идет по стопам Троцкого».

Когда в августе 1991 года Янаев попытался устроить экстравагантный импровизированный переворот, Ельцин тем временем готовил настоящий государственный переворот, который разрушил все законодательные основы существующей системы; его поддержала безудержная международная мобилизация всех империалистических сил. Мандель и троцкисты, конечно, были на стороне Ельцина.

«Эта мобилизация, инициированная Ельциным, и отказ от старой системы объясняют провал того, что является в большей степени военным, а не государственным переворотом. Необходимо было без колебаний противостоять этому перевороту и таким образом бороться на стороне Ельцина. Развитие самоуправления, политического плюрализма и свободы мнений – это единственные гарантии грядущих перемен. Мы выступаем за национализацию собственности коммунистической партии и официальных профсоюзов».

На данный момент для всех честных антикапиталистов очевидно, что Ельцин представляет ультралиберальную и проамериканскую фракцию новой русской буржуазии, которая готовится реабилитировать наследие царизма. Однако троцкисты приветствуют контрреволюционный государственный переворот Ельцина, потому что он открывает путь для «самоорганизации», то есть организации масс против коммунистической партии, и потому что он вводит «плюрализм», то есть свободу для либеральных, социал-демократических, фашистских и царистских партий… Свободу для партий буржуазных, сопровождаемую неизбежными репрессиями коммунистических организаций, что в ряде случаев приводит к их запрету, как это и происходит во всех системах буржуазного «плюрализма».

Спустя год уже никто, даже крупная международная буржуазия, не отрицал крайне правую и проимпериалистскую суть Ельцина.

Как истинные антикоммунистические провокаторы, троцкисты осмелились на заголовок «Борис Ельцин: по стопам Иосифа Сталина?». Этот пример показывает нам, что эти антикоммунисты не сдают своих позиций в вопросах низости или подлости: они поддерживали либерала Ельцина в его антикоммунистической борьбе, они сравнивали его с крупным почитаемым революционером, великим Троцким; но когда стало слишком поздно и реставрация капитализма произошла, а Ельцин признал память старых царей, троцкисты заявили, что Ельцин в действительности напоминает их злейшего врага: Сталина.

 

«Глубокий вздох облегчения»

В апреле 1989 года Мандель опубликовал книгу, в которой написал все, что думал о Горбачеве, о Ельцине и особенно о гласности. Вспомним, что это было время, когда буржуазия с трудом скрывала свой энтузиазм относительно введенных Горбачевым перемен. Миссис Тэтчер уже заявила, что она убежденный сторонник гласности и перестройки. Буржуазия объявила о конце коммунизма и о начале великой эры мира, демократии и свободы. Мандель, обладающий лексикой «левого» предателя, как всегда, поддержал модное буржуазное течение. В своей книге он пишет: «Кошмар сталинизма и брежневизма определенно закончился. Советский народ, международный пролетариат, все человечество может издать глубокий вздох облегчения». В это время мы подчеркивали, что контрреволюция в Восточной Европе и в Советском Союзе представляет собой стратегическую победу империализма, которая повлечет за собой катастрофу для народов бывших социалистических стран, увеличит давление на третий мир, сделав людей первыми жертвами этих перемен, и усугубит противоречия мира капитализма. В это время троцкисты говорили: «Безумие курса Рабочей партии Бельгии обостряется». Они рассказывали про «глубокий вздох облегчения всего человечества» и обещали будущее без милитаристской империалистической интервенции в страны третьего мира! «Движения народных масс в Восточной Европе представляют угрозу также… для империализма. Иностранная империалистическая интервенция в страны третьего мира становится более затруднительной». И когда год спустя объединенные силы империализма обернули свою варварскую агрессию против Ирака, троцкисты заявили, что они сражаются против Саддама Хусейна и против сил союзников. Тем временем в Восточной Европе и в Советском Союзе «вздох облегчения» превратился в крик ужаса от безработицы, нищеты, реакционного национализма и гражданской войны.

Развивая идею о «вздохе облегчения советского народа», Мандель мечтал о хорошей кульминации своей книги. И вот вкратце последняя страница.

«Эволюция курса подтверждает анализ и предсказания, сделанные Львом Троцким полвека назад; более того, они оказались реалистичными и вероятными. „С развитием активности пролетариата сталинистский строй окажется подвешенным в воздухе. Это произойдет, несмотря на все противостоящее сопротивление, и применения мер гражданской войны не потребуется, пожалуй, только мер политического порядка. В любом случае предстоит никакое не восстание против диктатуры пролетариата, но ампутация злокачественных наростов, которые в ней находятся“.

И еще: „Революция, которую бюрократия приготовила сама собой, не будет социальной, как в октябре 1917 года, она не обязательно изменит экономические основы общества, заменит одну форму собственности на другую. Она будет иной“».

Со стороны Манделя похвально приобщить к своему анализу гласности (который послужил, всего лишь год спустя, для его разоблачения как непримиримого антикоммуниста) старину Троцкого. В действительности гротескные контрреволюционные интриги Манделя привели к последним итогам антибольшевистских, уже софистических речей Троцкого. После 300-страничного анализа Мандель делает заключение, что «предсказание» Троцкого могло бы сейчас реализоваться благодаря гласности. Полвека назад Троцкий пытался спровоцировать антибольшевистское восстание. Поскольку диктатура пролетариата была устойчива, а большевистская партия энергично мобилизовала рабочие массы и крестьянство, Троцкий прибег к заманчивой демагогии «левизны»: когда будет свергнута «сталинистская» партия, диктатура пролетариата останется нетронутой, будет покончено только с «наростами бюрократии». Ампутация удалит паразита со здорового тела. В теле советского народа больше не будет реакционных классов и реваншистов, а также новых буржуазных сил: тело социализма восстанет против сталинистского паразита. И Троцкий уверял рабочих, что эта ампутация, конечно, не изменит экономического базиса социализма, о восстановлении частной собственности не может быть и речи. Безусловно. Пятьдесят лет спустя Мандель даст те же заверения, используя эту цитату для завершения своей книги: гласность и «демократизация» советского общества, доведенные до крайности, сохранят и усовершенствуют диктатуру пролетариата, но не изменят экономический базис общества. Двумя годами позже мы увидели контрреволюционные криминальные потрясения, которые были введены и оправданы этими медоточивыми словами.

 

Троцкистская «политическая антибюрократическая революция»

В течение шестидесяти лет троцкисты утверждали, что хотят опрокинуть «бюрократию» в социалистических странах с помощью «политической революции». Ненависть Троцкого к социалистической системе прорывалась в таких определениях большевистского пути Советского Союза, как «каста хищных выскочек», «тоталитарная олигархия», «новая аристократия», «шайка сталинских бандитов», «новая каста угнетателей и паразитов», «тоталитарная бюрократия», «клика автократов», «руководство асоциальных элементов и отбросов». Этот же язык можно найти в фашистской литературе конца 30-х.

По Троцкому, мобилизация всех сил против «бюрократии» приведет к «политической революции», которая освободит подлинное социалистическое общество от узурпаторов и бюрократических паразитов. Эта теория составляет, согласно Манделю и его группировке, саму суть доктрины троцкизма: «теоретизация бюрократического вырождения СССР и политической революции – важнейшее программное преимущество троцкистского движения. Политическая революция и задачи, которые ставит ее подготовка, – вот подлинный смысл существования IV Интернационала».

 

Провокации в пользу нацистов

Истинное значение теории «политической революции» стало очевидным в ходе войн 30-х годов. Вся западная буржуазия высказала свою положительную оценку «проницательного анализа преданной революции», сделанного Троцким. В действительности Троцкий высказался как фанатик антикоммунизма, и его речам против партии большевиков и против Сталина аплодировали и аплодируют идеологи империализма.

Ограничимся лишь одним особо показательным примером. В 1982 году Анри Бернар, почетный профессор Королевской военной школы Бельгии, публикует книгу, чтобы обратить внимание общественного мнения на опасность советской агрессии. В ней говорится следующее: 1939 год похож на 1982-й, нацисты прошлого – это нынешние коммунисты, антифашист Эйнштейн нашел преемника в антикоммунисте Солженицыне. Для того чтобы выразить ужасающую угрозу для Запада в 1982 году, Анри Бернар счел полезным устроить для нас экскурс в историю Советского Союза, начиная с 1917 года.

Вот несколько цитат, собранных за время этого долгого путешествия: «В частной жизни Ленину, как и Троцкому, не было чуждо человеческое. Любовь в его жизни не была лишена утонченности. В обычных условиях Троцкий стал бы преемником Ленина. Несмотря на разницу взглядов, Ленин испытывал симпатию к Троцкому. Он воспринимал его как своего преемника. Он считал Сталина слишком грубым. В частной жизни Троцкий выступал против ошеломляющей бюрократии, которая парализует машину коммунизма. Наконец, Троцкий утверждал, что система не может свободно развиваться без большой свободы слова и духа конструктивной критики. Артистичный, высокообразованный, нонконформист и зачастую пророк, он не смог жить в догматическом примитивизме партии».

Вот с каким вдохновением один из руководителей службы военной разведки говорит о «достоинствах» Троцкого.

В 1938 году, в момент, когда гитлеровская агрессия представляла собой постоянную угрозу Советскому Союзу, в момент, когда коммунистическая партия вела решительный бой со всеми пораженческими и капитулянтскими элементами, в момент, когда партия мобилизовала все силы для грядущей гигантской баталии, Троцкий ведет агитацию как провокатор, слова которого являются оружием в руках нацистских агентов. В 1938 году все советские коммунисты и патриоты самоотверженно жертвовали собой во имя реализации политической и военной подготовки в ожидании нацистской агрессии. Безумные призывы Троцкого к вооруженному восстанию могли найти отклик только у злейших врагов социализма. Вот несколько речей, которые Троцкий вел в 1938–1940 годах.

«Невозможно обеспечить защиту страны иначе, кроме как истребить автократическую клику саботажников и капитулянтов» (3 июля 1938 года).

В это время, перед угрозой нацизма, трудности в Советском Союзе стали еще более сильными. Определенные группы оппортунистов, для которых жертвы были слишком велики, и некоторые контрреволюционные группы начали планировать государственный переворот. Чистка в преддверии войны была направлена против этих групп. Троцкий выдвинул новый аргумент для поддержания своей антипартийной агитации: если Сталин и «сталинисты» останутся у власти, поражение в войне с нацистами для СССР неизбежно. Следовательно, необходимо путем восстания уничтожить существующее руководство партии и страны. Эти разговоры точно соответствовали намерениям нацистов, которые хотели спровоцировать внутреннюю гражданскую войну, чтобы с большей легкостью реализовать свои захватнические планы.

«Только ниспровержение бонапартистской клики Кремля может обеспечить восстановление военной мощи СССР. Каждый, кто прямо или косвенно поддерживает сталинизм, каждый, кто переоценивает мощь своей армии, является злейшим врагом революции, социализма и угнетенного народа» (10 октября 1938 года).

Вспомним, что немецкие нацисты верили этой пропаганде, которая их морально поддерживала в решимости покончить с большевизмом. Но после шести месяцев войны они вынуждены были признать, что серьезно недооценили советский военный потенциал и боеспособность…

«Только восстание советского пролетариата против отвратительной тирании новых паразитов может сохранить то, что еще существует в фундаменте общества, завоевания Октября» (14 ноября 1938 года).

«Завоевания Октябрьской революции не послужат народу, если он не проявит свою способность сражаться против сталинистской бюрократии, как в прошлом он сражался против царистской бюрократии и буржуазии… Это можно сделать только одним образом: с помощью рабочих, крестьян и солдат Красной армии, которые выступят против новой касты угнетателей и паразитов. Для подготовки такого массового сбора нужна новая партия – IV Интернационал» (май 1940 года).

Читатель может обратить внимание на дату, когда появился этот образчик бредового стиля: май 1940 года. Уже через семь месяцев Франция и Англия объявят войну гитлеровской Германии, двумя месяцами ранее Финляндия, союзник Германии, капитулировала перед Советским Союзом после трех месяцев войны. Сталин всеми силами пытался выиграть время, но он знал, что сейчас нацистская агрессия может начаться в любой момент. Именно в этих условиях Троцкий устраивал свои провокации, все более бесчестные, все более преступные: он призывал к народному восстанию, затем к восстанию армии против «новой касты паразитов» – эти термины были очень популярны в то время среди гитлеровцев. Как могли большевики не сделать вывода, что Троцкий опустился до того, чтобы действовать как непосредственный агент гитлеризма?

Ввиду этих антикоммунистических заявлений в период с 1938-го по 1940 годы Троцкий и небольшая группа его приспешников превратились в провокаторов, сознательных и неосознанных, на службе у нацистов. Однако они не оказывали ни малейшего влияния на ход боев. Благодаря титанической работе по организации населения и мобилизации Красной армии и формированию партизанских отрядов, благодаря сверхчеловеческим усилиям в сфере военного производства и строительства новых заводов большевики были в состоянии продуктивно подготовить страну к неизбежному противостоянию с нацистскими преступниками.

В конце антифашистской войны повсеместно находящиеся в мире многочисленные мелкие клики троцкистов оказались полностью дискредитированы и обособлены.

Именно Хрущев позволил троцкистским антикоммунистам снова поднять голову, набросившись на гигантский труд товарища Сталина в словах, подхваченных мировой реакцией. Сегодня направление Хрущева, углубленное и развитое Брежневым и Горбачевым, привело к полной реставрации дикого капитализма.

Сейчас мы можем сказать, что тот, кто неспособен распознать провокационный, антикоммунистический и профашистский характер процитированных речей Троцкого, не является коммунистом вовсе.

 

Поддержка украинских нацистов

Вот взгляните, какие политические и социальные силы поддерживали троцкисты во имя своей «политической революции» в ходе Второй мировой войны.

Когда нацисты в 1941 году оккупировали часть Советского Союза, они породили и поддержали на Украине националистическое движение, верное идеям нацизма, которое истребило сотни тысяч евреев, поляков и коммунистов. В 1944 году нацисты, отступая, оставили украинские фашистские группы под командованием немецких офицеров за линией фронта Красной армии. Группировка Манделя приветствовала эту нацистскую контрреволюцию как часть «политической антибюрократической революции»! Невероятно? Судите сами.

В 1988 году группировка Манделя написала следующее: «Во время Второй мировой войны IV Интернационал серьезно недооценил революционный потенциал украинского националистического движения. Интернационал осознал существование революционного движения национального освобождения на Украине только через пять лет после войны, когда украинские партизаны вели свою последнюю битву».

Так троцкисты открыто проявили себя как провокаторы на непосредственной службе у нацистов. Троцкисты повторяли ложь, распространяемую с 1945 года американскими секретными службами, согласно которой украинские националисты боролись против Гитлера и против Сталина. А что же было на самом деле? В журнале ветеранов восточного фронта немецкий офицер войск СС описывает свой опыт на Украине. Он признает, что украинское население было «очень разочаровано политикой немцев во время оккупации». Перед тем как отступать, немецкая армия сформировала дивизию «Галичина» в составе СС, состоящую из украинцев под командованием немецких офицеров. Глава Украинской повстанческой армии Мельник принял «очень серьезное решение бороться сразу на два фронта, против Советов и против немцев». (Против немцев… которые уже начали отступать). Нацистский офицер описывает сражения, которые он вел вместе с «этими украинцами» против Красной армии в июле 1944 года. «Тот факт, что украинские и немецкие солдаты сражались вместе против общего врага, вывел историю германо-украинских отношений на новый уровень».

«Политическая революция» троцкистов поистине прекрасна, когда в ее авангарде находятся войска СС!

 

К вопросу о контрреволюции в Берлине и в Будапеште

Большая часть населения Германии активно поддерживала гитлеровский режим на всем протяжении войны. Через 5 лет после поражения влияние нацистов все еще сохранялось как в Восточной Германии, так и в Западной. На западе страны бывшие нацисты и их пособники все еще возглавляли крупные предприятия, судебные ведомства и армию. Холодная война, инициированная Соединенными Штатами и Великобританией, подпитывала антикоммунистические настроения тоскующих по «новому порядку» в ГДР. И когда в 1953 году в Восточном Берлине вспыхивает мятеж, возглавляемый бывшими нацистами и поддерживаемый организацией генерала Гелена, бывшего начальника секретных служб нацистов, перешедшего на службу в ЦРУ, Мандель приветствует эту «антибюрократическую борьбу». «Бюрократическая каста не остановится перед самыми ужасными преступлениями. Этот урок истории уже записан кровью на стенах Берлина в 1953 году».

В Венгрии у руля без перерыва с 1919-го по 1944 годы был фашистский режим Хорти. В 1956 году вспыхивает венгерская контрреволюция, запущенная фашистами при поддержке ЦРУ, в дальнейшем Мандель этому аплодирует: «Венгерская революция октября – ноября 1956 года дальше всех продвинулась по пути к полному расцвету антибюрократической политической революции».

Добавим, что те, кто в 1989 году провозгласил в Будапеште воцарение свободного предпринимательства и потребовал присоединения к НАТО, провозглашали также и реализацию программы антикоммунистического восстания 1956 года. Они чтили память «национального героя» Имре Надя, который 31 октября 1956 года разорвал пакт Организации Варшавского договора и провозгласил «нейтралитет» Венгрии… что в точности соответствовало самому прогрессивному лозунгу, сформулированному радио «Свободная Европа».

Троцкистская пресса приветствовала массовые антикоммунистические выступления в Венгрии летом 1989 года. Так, Мандель пишет: «На этой неделе милион человек вышел на улицы Будапешта, чтобы воздать должное памяти товарища Имре Надя, коммунистического лидера революционного правительства, который был расстрелян сталинистами». (Отметим в скобках, что фашистская пресса, в свою очередь, также почтила память Надя, этого видного националиста, казненного сталинистами…) Далее та же троцкистская газета утверждает: «Имре Надь заплатил жизнью за свое смелое выступление на стороне Рабочих советов большого Будапешта. Эти советы требовали демократии в рамках социализма».

 

К вопросу о «Солидарности», «власти трудящихся»

Троцкисты представили польскую «Солидарность» как организацию, ведущую борьбу против сталинсткой бюрократии и за пролетарский социализм! В 1980 году IV Интернационал писал: «„Солидарность“ объективно все больше и больше функционирует, по крайней мере на местном и региональном уровнях, как дублирующий орган власти; политическая антибюрократическая революция в Польше, по сути дела, уже началась. Польский опыт иллюстрирует революционно-пролетарскую сущность демократических и национальных протестов в бюрократизированных рабочих государствах». В том же 1981 году троцкисты сетуют, что «Солидарность» не хочет брать власть в свои руки, несмотря на то, что она представляет власть альтернативную, власть рабочих. «Люди обезоружены неспособностью „Солидарности“ прийти к власти… В этот момент было бы особенно трагичным, если ненависть к тоталитаризму могла бы подтолкнуть рабочих прекратить борьбу с тоталитарной диктатурой. Некая власть бросила вызов государству: это власть польских рабочих». И когда в 1989 году «Солидарность», получив поддержку Рейгана, Буша и миссис Тэтчер, а также всех секретных служб Западной Европы, готовится взять власть в свои руки, Мандель так и не поменял своего мнения по поводу сущности «Солидарности» и утверждает: «Узаконивание „Солидарности“ – это победа всего рабочего класса».

 

К вопросу о ЦРУ в Чехословакии

В 1990 году власть в Чехословакии берет в свои руки общеизвестный пособник ЦРУ и радио «Свободная Европа» Вацлав Гавел. Он сделает троцкиста Петера Уля директором Чехословацкого информационного агентства, официального рупора нового буржуазного проамериканскоо государства! Уль пишет: «Можно спорить, в какой мере теория Троцкого о политической революции была обоснованной. Я думаю, что именно в Чехословакии реальность максимально приблизилась к этой теории». 12 ноября Мандель разворачивает ту же мысль, доводя ее до абсурда (или до гнусности, если угодно): он сравнивает чехословацкую контрреволюцию… с Великой Октябрьской революцией! В своем сообщении троцкисты пишут: «Блистательный, как никогда, наш товарищ Эрнест Мандель вновь подтверждает, что, без всякого сомнения, „то, чему мы являемся свидетелями в ГДР и Чехословакии, это настоящая революция размаха и глубины, беспрецедентных после русской революции 1917 года“».

Петер Уль также дал прекрасное описание «политической революции» в Чехословакии как революции антикоммунистической, осуществленной единством всех реакционных сил. Уль заявляет: «Были те, кто, как и я, видел в „Хартии 77“ шаг в направлении политической революции; другие же видели в этом средство распространять слово Христово. Это было настоящая лаборатория толерантности». «Как только речь заходит о противостоянии „коммунизму“, сталинизму и бюрократии, все приходят к согласию». Прекрасное описание фронта, объединяющего клерикальных фашистов, реакционных националистов, социал-демократов, агентов радио «Свободная Европа» и прислуживающих им троцкистов.

Добавим, троцкисты рассказывают нам, что «история в Чехословакии взяла оглушительный реванш: Дубчек реабилитирован». Хотя подлинные коммунисты могли разойтись во мнениях по поводу обоснованности советского вторжения в 1968 году, они едины в своем анализе «пражской весны» как контрреволюции социал-демократического типа.

В книге «СССР и бархатная контрреволюция» мы посвятили Чехословакии в период между 1968 и 1989 годами отдельную главу. В ней анализируется связь между социал-демократическими идеями Дубчека в 1968 году и идеями «бархатной революции» Гавела и Уля. Мы обсуждаем там точки зрения Кастро, который поддерживает вторжение, и Мао, который его осуждает.

 

Пролетарская революция в ГДР!

Начиная с сентября 1989 года реваншистская буржуазия ФРГ поддерживает, опираясь на огромные финансовые вложения, телеканалы и радиостанции, антикоммунистическую пропаганду в ГДР. Группировка Манделя утверждает, что «начинается настоящая политическая революция».

Двумя неделями позже Мандель приветствует «пролетарскую революцию» в ГДР! «Подъем народного движения, которое потрясло ГДР, принял размах настоящей революции. Это движение превосходит все, что мы могли видеть в Европе начиная с мая 1968 года, если не со времени Испанской революции. Пролетарский характер начавшейся в ГДР революции подтверждается огромным воодушевлением на предприятиях». Месяц спустя, в декабре 1989 года, экзальтация Манделя достигает апогея: «Я по-настоящему вдохновлен тем, что происходит в Берлине. То, на что Роза Люксембург, Троцкий и Ленин всегда надеялись, может сейчас произойти. Это первая революция после революции XVI века в Нидерландах, которой не угрожает военное иностранное вторжение. Мы находимся перед лицом первого за 200 лет поколения немцев, которые являются абсолютными антимилитаристами и антинационалистами. Мой энтузиазм подпитывают размах и исключительная сила народного движения. Из 500 тысяч жителей Лейпцига каждый понедельник в течение целых восьми недель напролет от 200 до 300 тысяч выходили на улицы. В Восточной Германии антисоциалистические настроения в особенности слабы. Из 7 тысяч лозунгов не наберется и одного процента антисоциалистических. Никто не может сказать, произойдет ли следующая революция в России, во Франции, в Южной Африке или в Испании, но совершенно точно, что революции в Восточной Германии и Чехословакии будут иметь последствия».

Чтобы проиллюстрировать «социалистический» характер происходящего, IV Интернационал цитирует декларацию… группы социал-демократов. Тогда как немецкие социал-демократы – это ударная сила немецкого империализма, мощь возрастающая и экспансивная. Стратегия и тактика, используемые Вилли Брандтом, чтобы проникнуть в ряды коммунистической партии ГДР, оказывать влияние, разделять на части и разрушить ее, сыграла большую роль в оппортунистской дегенерации Социалистической единой партии Германии.

Вот текст, который цитируют троцкисты: «Необходимая демократизация ГДР предполагает оспаривание монополии власти и притязаний правящей партии на правду. Для нас создание партии социал-демократов очень важно. Направление нашей программы: правовое государство; парламентская демократия и многопартийность; социальная рыночная экономика со строгим запретом на монополию, свобода создания независимых профсоюзов».

Таким образом, троцкисты доходят до того, что представляют программу, которая открыто выступает за буржуазный режим, как иллюстрацию «пролетарского» характера осуществляющейся «политической революции». Вот они, утверждения Манделя о том, что менее одного процента лозунгов были направлены против социализма!

 

Гласность и многопартийная система против «сталинистов»

Мандель установил три критерия для обнаружения сторонников «сталинизма» в рядах сил, устремленных к «демократическому и самоуправляемому социализму»: это отношение к горбачевской гласности, к ведущей роли коммунистической партии и подавлению восстания на площади Тяньаньмэнь.

Да здравствует гласность!

«Мы определяем гласность как процесс политических изменений, который расширяет полигон демократических свобод», – пишет Мандель.

В книге «СССР и бархатная контрреволюция» мы посвятили целую главу описанию того, как пять лет гласности последовательно готовили сознание людей к полноценной реставрации капитализма, как гласность возродила идеи крупной русской буржуазии периода до 1917 года, как гласность предоставила слово всем антикоммунистам, например: таким представителям ЦРУ, как бывший директор Уильям Колби, или преподобному Муну, адептам царизма и православной церкви, бывшим пособникам нацистов, сторонникам Власова и Бандеры.

Мандель говорил о «демократических свободах» в целом, не конкретизируя, в тот момент, когда Горбачев дал свободу всем контрреволюционерам, которые хотели окончательно похоронить последние социалистические структуры и влияния. Идея, лежащая в основе ленинизма, заключается в том, что социализм – это диктатура класса, объединяющая трудящихся против сил буржуазии, сил эксплуатации. Ленин говорит: «…всякая свобода есть обман, если она противоречит интересам освобождения труда от гнета капитала».

«Долой единственную партию!»

Гласность дала слово всем антикоммунистическим движениям, она также позволила всем капиталистическим и проимпериалистическим силам организоваться и открыто сражаться за реставрацию. В 1989 году Мандель бурно приветствовал организацию антикоммунистических и контрреволюционных партий в СССР: «Начало подлинных выборов, как сегодня заявлено в СССР, это огромный шаг вперед. Но необходимы действительно свободные выборы, со свободой установления курсов, фракций и различных партий, без идеологических ограничений».

В 1989–1990 годах Мандель стал свидетелем реализации своей главной мечты, легализации «различных партий, без идеологических ограничений», и новой советской буржуазии, которая проявляла себя посредством социал-демократических, либеральных, христианско-демократических, националистически-царистских партий. Этот буржуазный плюрализм стал вещественным доказательством окончательной ликвидации социализма и полной реставрации капитализма. Сегодня практика классовой борьбы выявляет характер и суть этого главного требования троцкистов, сформулированного в 1979 году. Тогда, на своем Девятом всемирном конгрессе, группировка Манделя проголосовала за резолюцию, которая практически дословно «заново открыла» антикоммунистические тезисы ренегата Каутского, против которых Ленин вел свою знаменитую полемику. Таким образом, это новое доказательство той истины, которую часто повторяла партия большевиков и товарищ Сталин: троцкизм – это правая социал-демократия, украшенная пустозвонством «левизны». В статье «Единственная партия или многопартийность» Мандель говорит следующее: «Если говорится, что могут быть легализованы только партии и организации, в которых отсутствует буржуазная (и мелкобуржуазная?) программа, то где проходит демаркационная линия? Будут ли запрещены партии, в которых большинство членов – выходцы из рабочего класса, но в то же время с буржуазной идеологией? Где проходит демаркационная линия между «буржуазной программой» и «реформистской идеологией»? Должны ли, таким образом, аналогично быть запрещены реформистские партии? Будет ли ликвидирована социал-демократия? <…> Ни одна истинная демократия рабочих невозможна без создания многопартийной системы».

Да, Ленин ликвидировал партии социал-демократов, так называемых меньшевиков и социал-революционеров. Потому что в ходе Гражданской войны они сражались на стороне царизма, буржуазии и сил интервенции и потому что они были разгромлены вместе с феодальными и буржуазными силами. И Ленин неоднократно подчеркивал, что грамотный представитель крупной буржуазии Милюков прекрасно понимал: в первую очередь только партия «левых», социал-демократов, будет иметь шанс увлечь за собой массы на борьбу с большевизмом.

Не подавляйте контрреволюцию!

Троцкизм никогда не выпускал из вида своего единственного врага: марксизм-ленинизм, международное коммунистическое движение. Таким образом, при всем громком отрицании опасности реставрации, Мандель направляет свои нападки на тех, кто выступает против текущего контрреволюционного процесса и кто на деле смело противостоит грядущей контрреволюции.

В течение 1989 года на пути растущей контрреволюции осмелились встать два политических направления. Во-первых, это силы Восточной Европы, которые на протяжении длительного времени имели оппортунистскую направленность хрущевского типа и бездумно следовали за противниками СССР; они начали осознавать подлинные намерения Горбачева. Во-вторых, это коммунистическая партия Китая, которая подавила антисоциалистический бунт в Пекине.

Для ускорения процесса реставрации в Советском Союзе Горбачев сознательно дал зеленый свет всем антикоммунистическим силам Восточной Европы. Если довести гласность до логического конца, Горбачев хотел противодействовать тому, чтобы истинные коммунисты восточноевропейских стран и СССР могли создать фронт против реставрации. В то же время полноценная реставрация в странах Восточной Европы должна была поощрить «реформаторов» из СССР и помочь им.

В тот момент, когда реставрация капитализма в Польше и Венгрии была практически завершена, Мандель говорит: «В настоящее время Восточную Европу потрясает кризис, равного которому не было с конца Второй мировой войны. Вопреки тому, что может показать поверхностное суждение, европейская буржуазия не взирает благосклонно на эту дестабилизацию. У нее нет надежды вернуть Восточную Европу к капитализму». Через год этого утверждения, что у империализма «нет надежды» вернуть восточноевропейские страны, хватило, чтобы охарактеризовать Манделя как клоуна контрреволюции. Оно послужило доказательством его поддержки всех существующих антисоциалистических сил, воюющих с «бюрократией». Мандель полностью подорвал бдительность против новой буржуазии и империализма.

В то же время Мандель продемонстрировал непоколебимую бдительность в отношении слабых коммунистических сил, которые пытались противостоять буржуазному наступлению! «Наблюдается координация своего рода антигорбачевского „международного фронта“, включая тех, кого называют „консерваторами“, в Румынии, Чехословакии и Восточной Германии, неосталинистские меньшинства в Польше и Венгрии».

В апреле 1989 года Мандель приветствует видимый прогресс буржуазной реставрации в Польше и Венгрии, называя его «опытом плюрализма». Его герой – Гавел, противники реставрации – его непримиримые враги. «В тот момент, когда в Польше и Венгрии имеют место быть опыты ограниченных форм плюрализма, пражское направление в очередной раз подчеркивает принцип „ведущей роли партии“… Пресса Восточной Германии продолжает поддерживать репрессии в Чехословакии и подталкивает к формированию оси Прага – Берлин – Бухарест против перестройки. „Neues Deutschland“ называет Гавела провокатором». «Отправляйте слова солидарности заключенному Вацлаву Гавелу». Для троцкистов любое подавление антисоциалистических сил, любое тюремное заключение работающих на ЦРУ диверсионных агентов типа Гавела – это чудовищное преступление.

В мае 1989 года студенты-антикоммунисты Пекина приветствовали Горбачева криками «Да здравствует гласность и перестройка!» и «Да здравствует „Солидарность“!» Когда контрреволюционный бунт 4 июня 1989 года был подавлен, Мандель присоединился к крайне правому международному крылу, возглавляемому в то время Гоминьданом, фашистской партией, правящей в Тайване. В качестве первой реакции на события в Пекине группировка Манделя пишет: «Бюрократическая каста… не остановится перед самыми ужасными преступлениями. Этот урок истории уже записан кровью на стенах Берлина в 1953-м, Праги в 1968-м, Гданьска в 1970-м и Варшавы в 1981 годах. Масштаб ужасов в Пекине может сравниться только с тем, как была раздавлена венгерская революция 1956 года… Палачи Пекина еще не выиграли битву, они слишком долго колебались! Сегодня китайский народ восстает. Восстание распространяется по всей стране. В армии происходит раскол, есть настоящая угроза гражданской войны». Так же, как и тайваньские фашисты, троцкисты надеялись увидеть разворачивающуюся в Китае «настоящую гражданскую войну» против «бюрократической касты». Затем Мандель сам сочинил «теоретический» анализ, в котором он утверждал: «Пекинская Коммуна (!) апреля – мая 1989 года положила начало подлинной политической революции, которая стремилась заменить у власти коррумпированную и неэффективную клику бюрократических деспотов на настоящую власть народных масс… Массы, которые восстали в Пекине, совершенно не были заинтересованы в реставрации капитализма. И тем более у них не было подобного намерения».

К счастью, троцкисты были не единственными, кто стремился сохранить лицо, и они поспешили объявить: «Только левое крыло коммунистической партии Советского Союза спасло честь коммунизма». «Мы гордимся тем, что сегодня мы стоим плечом к плечу с другими коммунистами в протесте против кровавых репрессий в Китае. Первым отреагировал Борис Ельцин. «То, что происходит в Китае, это преступление», – заявил недавно избранный член Верховного Совета. И снова Мандель горд тем, что оказался в одной компании с Ельциным.

Фан Личжи, неоспоримый духовный отец студенческого «протеста» в Пекине, 17 января 1989 года заявил: «Социализм образца Ленина – Сталина – Мао был совершенно дискредитирован. Разве свободная экономика может сравниться со специфической формой государственной китайской диктатуры? Диктатура социализма тесно связана с системой коллективной собственности, и ее идеология прямо противоположна частной собственности, необходимой для свободной экономики». Трое главных лидеров восстания в Пекине – Янь Цзяци, Вуэр Киаси и Ван Жуньнань – укрылись во Франции и создали там «Федерацию за демократию». Они раскрывают свои задачи в следующей программе: «развивать экономику частного предпринимательства, положить конец диктатуре одной-единственной партии». Под лозунгом многопартийности эти трое присоединились… к фашистской партии Тайваня – Гоминьдану. Вуэр Киаси, как открыто подчеркивала троцкистская пресса, встретился с главой тайваньского шпионажа в Китайской народной республике Джоном Чаном, которому сказал: «Общение между антикоммунистами Китая – это первый шаг к объединению». Янь Цзяци и Ван Жуньнань также посетили Тайвань. Янь объявил: «Мы приветствуем тот факт, что в Тайване демократическое правительство. Это представляется мне фундаментальным основанием для объединения Тайваня и континентального Китая». Юэ Ву, глава так дорогого сердцу троцкистов самопровозглашенного «Союза независимых рабочих», прибыл 16 января 1990 года в Тайвань по приглашению… Всемирной антикоммунистической лиги.

В стремлении развести «сталинистов», которые защищают принципы марксизма-ленинизма, и сторонников «многопартийного социализма» Мандель выдвинул третий критерий: «Еще один показатель – это позиция по отношению к кровавому подавлению Пекинской Коммуны. В рядах тех, кто осудил резню на площади Тяньаньмэнь, находятся почти все партии, поддерживающие гласность».

 

«Сталинисты» от Пхеньяна до Гаваны

В октябре 1989 года Мандель называет среди сил «сталинизма» коммунистические партии Китая, ГДР, Вьетнама, Румынии, Чехословакии, Болгарии, Японии, Индии (Коммунистическую марксистско-ленинистскую партию Индии), Северной Кореи, Албании, Португалии, а также группу, которую он относит к проалбанским и маоистским. И еще Коммунистическую партию Кубы.

Когда Мандель утверждает, что Коммунистическая партия Кубы «занимает отдельную позицию», он ссылается на свою особенную тактику относительно Кубы, призванную помочь уничтожению коммунистической партии. Это ясно проявляется в следующем тезисе, который он провозглашает: «Нападки Фиделя Кастро и кубинского руководства на гласность, то есть направленные против процесса частичной демократизации в Советском Союзе, противоречат интересам советского пролетариата, мирового пролетариата и интересам самой кубинской революции. Они рискуют спровоцировать серьезный кризис легитимности самого кубинского руководства в глазах части населения, особенно молодежи». «На Кубе все шире становится препятствование свободе мысли». Коммунистическая партия «замещается» народом. «Этот мучительный идеологический регресс в долгосрочной перспективе самоубийственен». Кастро не может эффективно бороться против «бюрократической деградации кубинского государства», потому что он «отвергает гласность, плюралистическую демократию и узаконенный контроль масс». «Это, несомненно, приведет к тому же поражению, которое мы видели в Советском Союзе и в Китайской народной республике». И все это прекрасно демонстрирует, что ненависть троцкистов к «однопартийному бюрократическому режиму» распространяется также и на «одну-единственную партию Кубы». Если тактика и разнится, то это потому, что троцкисты рассчитывают, что такой подход станет более эффективным способом разрушения коммунистического движения в Латинской Америке: с помощью внедрения в Коммунистическую партию Кубы и ее ближайшее окружение. Это уже проявилось в деструктивной деятельности, которую эти антикоммунисты смогли вести в течение 10 лет под сенью Сандинистского фронта национального освобождения. Теперь они надеются, что смогут приблизиться к «прогрессивному антибюрократическому реформаторскому» крылу Коммунистической партии Кубы. Они надеются, что длительного общения кубинцев с советскими людьми будет достаточно для формирования сторонников гласности и многопартийности…

Между тем у нас была возможность проверить на примере Восточной Европы и Советского Союза, к чему приводят подобные здравые советы Манделя: к триумфу контрреволюции, к полноценной реставрации капитализма, к возрождению фашизма и реакционного национализма, к дичайшему капитализму, когда сверхбогачи ведут миллионы людей к бесчеловечной бедности, к гражданской войне. Нет сомнений, что Коммунистическая партия Кубы предпримет все меры, чтобы бороться против проникновения на Кубу этих профессионалов антикоммунизма и контрреволюции.

 

Предполагалось, что 11 сентября 2001 года прежде всего станет очередной годовщиной государственного переворота, организованного американским империализмом против национально-демократического правительства Альенде в Чили. С 11 сентября 1973 года эта страна погрузилась в террор, ставший причиной смерти 30 000 чилийских коммунистов, революционеров и патриотов.

Но 11 сентября 2001 года оказалось днем, когда Азия, Африка и Америка, народы мира осознали, что чудовищные преступления, совершенные империализмом против них, будут рано или поздно отмщены… В этот день Соединенные Штаты – единственная сверхдержава, которая присвоила себе право управлять всем миром, – были поражены серией военных акций, ранее не виданных в истории США.

Символы экономического господства американского империализма над всем миром, башни-близнецы манхэттенского Всемирного торгового центра, были уничтожены этими атаками. Пентагон, расходующий 300 и более миллиардов долларов в год на планирование войн, интервенций и секретных операций Соединенных Штатов по всему миру, пострадал от удара огромной разрушительной силы.

 

«Это великолепный, великолепный день!»

Все еще существует сомнение: не был ли этот неправдоподобный сценарий осуществлен при участии той или иной американской спецслужбы. В тот день я был в Конго. Около 5 часов вечера я встретил на улице члена парламента. Очень возбужденный, он обнял меня и воскликнул: «Это великолепный, великолепный день!» В этот вечер в Киншасе, в бедных окраинах, где нет электричества, люди сидели перед своими домами в темноте и обсуждали происшедшее: «Бен Ладен стал самым сильным человеком земли. Американцы дрожат!».

Ювенал Сибомана, гражданин Конго, живущий во Франции, был в Букаву 11 сентября. Букаву – город мучеников, оккупированный армией Руанды при поддержке США. Сибомана свидетельствует: «Когда объявили об атаке (в США. – Прим. ред.), все побежали к своим телевизорам. Глядя на экран, многие из них не могли удержаться и аплодировали. Все они были христианами. Они радовались: „Наконец-то американцы могут почувствовать, каково нам, когда на нас падают руандийские бомбы“. В тот вечер новости распространялись со скоростью молнии в самые дальние деревни. Говорили как о победе».

В Киншасе я получил электронное письмо, передававшее реакцию великого итальянского художника Дарио Фо, нобелевского лауреата в области литературы 1997 года: «Крупнейшие спекулянты чувствуют себя как рыба в воде в экономике, которая убивает каждый год десятки миллионов людей бедностью; что значат 20 000 смертей в Нью-Йорке? Не имеет значения, кто учинил бойню, это насилие – законное дитя Культуры насилия, голода и бесчеловечной эксплуатации».

«Newsweek», журнал крупной американской буржуазии, писал 8 ноября, что во многих странах мира «народ был счастлив ослаблению мировой сверхдержавы». Антивоенная демонстрация в Рио-де-Жанейро несла транспарант «150 000 смертей в Хиросиме. Кто это сделал?». Другой транспарант гласил: «Одна минута молчания – погибшим в Америке. 59 минут – жертвам американской политики». Андрес Хуртадо, прославленный колумбийский журналист, опубликовал открытое письмо Соединенным Штатам в газете «El Tiempo»: «Может, Небеса научат вас смирению». Розмари Мурано, бразильская феминистка, сравнила атаки против Соединенных Штатов с «восстанием рабов».

Сердце американской военной мощи получило тяжелый удар, башни-близнецы, представляющие мировое господство доллара, уничтожены: XXI столетие открывается очень символичным актом.

XX век был генеральной репетицией всемирной схватки с капитализмом и империализмом за независимость и социализм.

XXI век станет свидетелем уничтожения империализма, точнее говоря, американского империализма во всем мире. Этот тезис мы сформулировали в 1997 году по случаю 80-й годовщины Великой Октябрьской революции. То, что сегодня называют «глобализацией», по существу, является новой стадией общего кризиса мировой системы империализма, которая характеризуется обострением всех противоречий, присущих этой системе с момента ее возникновения в начале XX столетия.

Новая фаза началась с триумфа контрреволюции в Советском Союзе и социалистических странах Европы в 1989–1990 годах. Она характеризуется уничтожением международного права, установленного после победы в войне с фашизмом, и развязыванием ряда широкомасштабных агрессивных войн. Соединенные Штаты вступили на тропу войны в мировом масштабе.

Новая фаза характеризуется также постоянным углублением экономического кризиса капиталистической экономики и уменьшением количества «запасных выходов», все еще доступных капиталистической системе.

 

Революция и контрреволюция в Советском Союзе

Давайте рассмотрим первую характерную черту новой фазы общего кризиса империализма: полную реставрацию капитализма в Советском Союзе и Восточной Европе в 1989–1990 годах, реставрацию, которая устранила силу, противостоящую империализму на планетарном уровне, и погрузила эти страны в ужасный экономический и политический кризис.

Чтобы правильно оценить контрреволюцию, необходимо в первую очередь сказать о подъеме революционных сил в мировом масштабе в первой половине XX столетия. Это столетие началось в Европе с превращения либерального капитализма в монополистический капитализм. Чтобы спастись от последствий кризисов на национальном уровне и получить максимальные прибыли, монополии толкнули свои правительства на завоевание колоний и экспорт капитала в колонии. Кризисы и конкуренция привели к Первой мировой войне, которая стала причиной десяти миллионов смертей и обозначила первую фазу общего кризиса мировой системы капитализма. Социал-демократические партии, возглавлявшие в те годы рабочий класс, позорно предали революционные принципы марксизма, пристроились в хвост агрессивной буржуазии и посылали рабочих на империалистическую бойню.

Только партия большевиков сумела довести революционную борьбу до падения реакционных классов, царизма, помещиков и крупной буржуазии. Следуя ленинским политическим ориентирам, Сталин с 1923 года направлял строительство социализма. Он превратил партию большевиков в массовую партию, которая осуществила четыре чуда: социалистическую индустриализацию, коллективизацию и модернизацию сельского хозяйства, культурную революцию, которая превратила страну неграмотных в страну интеллигентов и культурных рабочих, организацию Красной армии, вооруженной новейшим оружием.

С 1929 года империалистические страны, которые были недостаточно хорошо «обеспечены» колониями, вновь начали лихорадочно готовиться к войне. Так начинается вторая фаза кризиса империалистической системы. Вторая мировая война, разразившаяся в 1939 году, стала еще одним доказательством того, что империализм ведет к войне. Благодаря проницательности Сталина и партии большевиков, героизму Красной армии и трудящихся масс, Советский Союз вышел победителем из величайшей и самой разрушительной войны, которую знала история. Популярность социализма достигла вершины. Во всем мире рабочие и крестьяне видели, что альтернатива эксплуатации и варварству капитализма и империализма есть.

Мировой капитализм был сильно ослаблен разрушениями, к которым привела война в Европе, и поэтому Советский Союз смог заложить демократические принципы в Устав Организации Объединенных Наций, принципы, которые империализм никогда не принимал и всегда пытался растоптать, когда позволяло соотношение сил. После победы над японским фашизмом народ Китая под руководством Мао Цзэдуна и Коммунистической партии победил в 22-летней антиимпериалистической революционной войне.

С победой социализма в Китае капитализм и империализм потерпели второе стратегическое поражение, и баланс сил в мировом масштабе сложился в пользу народов и рабочего класса.

Вдохновленное победой Советского Союза в войне против фашизма и освобождением Китая, революционное движение рабочего класса приобрело новую движущую силу во всем мире, революционная борьба за независимость разгорелась от Индии до Арабского мира и Черной Африки.

Возрастающая сила социалистических и антиимпериалистических, национальных и демократических революций была подорвана в 1950–1960-е годы, когда к власти в партии большевиков пришли представители оппортунистического течения.

На самом деле капиталистическая контрреволюция в 1989–1990 годах была подготовлена политически и идеологически приходом к власти группы Хрущева в 1956 году. Это привело к радикальному разрыву с политикой, проводившейся при Ленине и Сталине. Все принципы марксизма-ленинизма были отброшены один за другим. Ревизионисты заявили, что социализм победил окончательно, что классовая борьба в Советском Союзе прекратилась и, следовательно, диктатура пролетариата над буржуазией и буржуазными элементами больше не нужна. Борьба против империализма была свернута, Хрущев заявил: «Мы хотим быть друзьями с Соединенными Штатами и сотрудничать с ними в борьбе за мир и процветание народов». Революционная теория искажалась и, наконец, была ликвидирована. Буржуазные идеи и поступки укоренились в среде партийных и государственных кадров. После восстановления в 1965 году принципа капиталистической прибыли постепенно утверждались другие принципы капиталистической экономики. Развивалось личное обогащение, а также «теневой» капиталистический сектор экономики. Контрреволюция в Советском Союзе была, по существу, результатом работы «советских» реакционеров и антикоммунистических сил, проникших в партию и государство. Сталин всегда отмечал, что крепость легче всего взять изнутри…

Империалистические силы, которые открыто поддерживали реакционные, даже фашистские движения, также поспособствовали и помогли этому ревизионистскому течению встать во главе партии.

Идеологическая, политическая и экономическая деградация привела в 1990 году к полной реставрации капитализма в его самых диких формах. Последствия этого были губительными для трудящихся масс.

Опыт XX века учит нас, что разработка и применение революционной политической и организационной линии определяет победу дела социализма. Советский Союз Ленина и Сталина столкнулся с 1917-го по 1953 годы с проблемами, которых не знал ни один другой народ за всю историю освободительной борьбы. Трудности были столь огромны, что все оппортунисты нашли «аргументы», чтобы предсказать невозможность выполнения задачи. Одни из них утверждали, что Советский Союз еще не готов к социализму, другие говорили, что вообще невозможно построить социализм в одной стране. Но фантастическая политическая и организационная работа, осуществленная при Сталине, позволила советскому народу преодолеть большинство ужасающих трудностей.

XX век также учит нас, что принятие и проведение оппортунистической политической и организационной линии может привести только к регрессу революции и в конечном счете к ликвидации всего, что было завоевано, и к восстановлению диктатуры буржуазии.

С 1968 года (года создания Партии Труда Бельгии. – Прим. ред.) мы были окружены различными буржуазными течениями с «левой» фразеологией, которые утверждали, что социалистическое государство диктатуры пролетариата не может деградировать и вернуться к капитализму, за исключением случаев контрреволюционной гражданской войны или империалистической агрессии. Все эти оппортунисты утверждали, что Хрущев и Брежнев были правы, заявляя, что социализм окончательно восторжествовал в Советском Союзе и что реставрация капитализма теперь невозможна. На самом деле они помогали буржуазным и империалистическим разрушителям завершить их действия, направленные на уничтожение всего, что оставалось социалистическим. В решающие моменты контрреволюция демагогически использовала «марксистские» или «ленинские» тезисы, чтобы замаскировать свои действия по реставрации капитализма. В то же время они вели яростные и непрекращающиеся кампании, чтобы атаковать и уничтожить все революционные принципы, делая вид, что они всего лишь противники так называемого «сталинизма».

Мы видели, как господин Горбачев после 1985 года проповедовал «возврат к ленинизму» во всех своих речах… с тем, чтобы завершить разрушительную работу, начатую Хрущевым и Брежневым.

В 1990 году на XXVIII съезде КПСС Горбачев публично признал, что его борьба против «сталинизма» была направлена главным образом на реставрацию капитализма. Горбачев заявил: «Тоталитарный сталинский режим будет преодолен. Идеологический диктат уступает место свободе мнений». «Преимущества рыночной экономики доказаны во всемирном масштабе… Переход к рыночным отношениям должен стать главным содержанием радикализации экономической реформы».

Во всем мире многие прогрессивные и революционные движения находились под влиянием той или иной разновидности антисталинизма, прикрывавшегося «ленинской» фразеологией; курс «гласности» обнаружил истинную природу этого процесса. Советский депутат Юрий Корякин заявил: «Как и многие другие, я был против Сталина, но за Ленина. Но если мы действительно хотим перемен, мы должны дойти до истоков. А истоки в том, что в каждом из нас Маркс, Энгельс и Ленин. Но и Сталин». Главный идеолог «гласности» Александр Яковлев объяснял, что работа по политическому разрушению проводилась систематически и методично в течение многих лет. Борьба со Сталиным на деле была нацелена против марксистского наследия. «В политике всему должен быть свой черед. Нельзя игнорировать общественное мнение… Все признают, что Маркс создал учение о человечестве. Нет, ничего подобного. Он создал учение о классовой борьбе, от которого мы должны избавиться».

Под предлогом борьбы со сталинизмом Хрущев и Яковлев не только реставрировали мафиозный капитализм, но и поспособствовали возрождению фашистского движения в СССР и социалистических странах Восточной Европы.

Сейчас, когда «игра окончена», мы можем легко понять истинную природу тех сил, которые скрывались за «левой» демагогией.

В Бельгии один из идеологов международного троцкизма Эрнст Мандель заявлял: «Перестройка – настоящая новая революция. Наше движение придерживалось таких же положений в течение 55 лет и было за это названо контрреволюционным. Сегодня понятно, кто был настоящим контрреволюционером и кто – настоящим революционером». «Реформатор Ельцин представляет то направление, которое хочет сократить гигантскую бюрократическую машину. Поступая так, он идет по следам Троцкого». Когда в 1991 году Янаев пытался остановить безумный курс к катастрофе, организовав государственный переворот против Горбачева, Мандель писал: «Было необходимо воспрепятствовать перевороту, а следовательно, бороться на стороне Ельцина».

Последствия «ленинской» демагогии Горбачева и его группы хорошо известны: реставрация дикого, мафиозного капитализма, демонтаж Советского Союза, развязывание реакционных гражданских войн в Грузии, Армении, Азербайджане, Таджикистане, захват власти фашиствующими «исламистами» в Чечне и т. д. Таким образом, период 1960–1990-х учит нас на отрицательных примерах тому же, чему период 1930–1950-х учит на положительных: необходима стойкая и неотступная борьба против врагов социализма и империалистического подполья.

Сегодня мы понимаем, что Горбачев и Ельцин эффективно и полностью выполнили программу, за которую их предшественники – Бухарин и троцкисты – были осуждены в 1938 году. Сегодня ведущие чиновники эпохи Горбачева хвастают, что они находились в сговоре с американскими спецслужбами в течение ряда лет! Также очень важно, что даже такой троцкистский лидер, как Мандель, признал, что Горбачев «реализовал на практике» программу троцкистского интернационала, а Ельцин «боролся против бюрократизма», в точности как Троцкий!

 

Кризис угрожает основам империалистического порядка

Усиление экономического кризиса, который поразил капиталистическую экономику, также является приметой новой фазы общего кризиса мировой системы империализма. Это вторая характеристика новой фазы.

В особенности это касается американской экономики, которая живет на пороховой бочке. Соединенные Штаты идут к экономическому кризису, который потрясет мир сильнее, чем даже кризис 1929 года.

В канун XXI столетия Соединенные Штаты являются практически банкротом. Общая сумма долга составляет 184 % ВВП. С 1995 года задолженность граждан выросла на 7,9 %, в то время как задолженность компаний – на 9,7 %. Из общей суммы долга – 18 000 миллиардов долларов – 3400 приходятся на долю Федерального правительства, 1300 – на долю местных властей, 7200 – на долю «домохозяйств», 6500 – на долю небанковских компаний. При этом Буш хочет ввести новую программу снижения налогов, которая повлечет за собой увеличение бюджетного дефицита (или решительное урезание социальных расходов, что уже предпринимал Клинтон). Домохозяйства все больше и больше погружаются в долговую яму. Накопления стали отрицательными, это означает, что расходы потребителей выше, чем их доходы.

Капитализация Фондовой биржи Соединенных Штатов выросла с 3000 миллиардов в 1990 году до 16 600 миллиардов в 1999 году. С 1991-го по 1999 годы она ежегодно росла на 19,2 %. Этот рост не соответствует росту в области промышленности. Валовой внутренний продукт (ВВП), который оценивает коммерческое богатство, произведенное страной, рос в среднем всего на 5,2 % в год в этот период (1991–1999). Следовательно, финансовые рынки сильно раздуты. Показательное падение высокотехнологичных акций в 2000 году сделало это очевидным. NASDAQ (индекс, отражающий размер биржевых инвестиций в высокие технологии) потерял тогда 60–70 % своей цены, это означает, что более 4000 миллиардов долларов превратились в дым. Текущий баланс Соединенных Штатов по операциям с другими странами (коммерция, услуги, проценты, дивиденды, трансферты и т. д.) в стойком дефиците. Дефицит составлял 445 миллиардов долларов в 2000 году.

Такой значительный дефицит образуется, только если 445 миллиардов долларов не будут возвращаться в Соединенные Штаты каждый год в форме капитала или иностранных инвестиций (главным образом европейских и азиатских), биржевых инвестиций, банковских займов и т. п. Но можем ли мы ожидать, что каждый год иностранные капиталисты и акционеры будут вкладывать 445 миллиардов и более? Особенно если учесть, что американская экономика вступает в период спада… Гегемония США зависит от доллара. Стабильный доллар привлекает капитал. Но ситуация может измениться на противоположную. Если фонды по той или иной причине прекратят вливаться, платежный баланс станет отрицательным. В этом случае доллар войдет в штопор, и никто не будет знать, когда этот процесс остановится.

На мировом уровне американский империализм больше не может рассчитывать на «запасный выход» из кризиса, который он использовал в 60-е и 70-е годы, вгоняя в долги страны третьего мира. Долг зависимых стран составил 2141 миллиард долларов в 2000 году. Долг стран Восточной Европы и бывшего СССР – 359 миллиардов долларов. В сумме это составляет почти ровно 2500 миллиардов долларов. Обслуживание долга обходится в 338 миллиардов долларов странам третьего мира и в 50 миллиардов странам Восточной Европы. Это составляет 21,8 % экспортных поступлений стран третьего мира, а для стран Латинской Америки – 49,6 %.

«Конец кризиса» еще более осложнил перепроизводство, возникшее в важнейших отраслях. Автомобильная промышленность может произвести 375 миллионов машин в год, но продажа не превысила 56 миллионов в 1999 году. Перепроизводство в сталелитейной промышленности, согласно данным OCDE, составило 340 миллионов тонн в 1998 году по сравнению с 150 миллионами в 1989-м.

Экономические законы монополистического капитализма неумолимы. Когда система не выдерживает под тяжестью перепроизводства и кризисов, жажда прибылей толкает монополии к войне, последнему пути «сбыта продукции» и получению надежного дохода благодаря жертвам, выпадающим на долю рабочих…

Относительно этого международный обозреватель газеты «New York Times» написал с обезоруживающей прямотой. Томас Л. Фридман объяснял, что «глобальный свободный рынок» не может существовать без военной силы мирового масштаба. «Чтобы глобализация работала, Америка не должна бояться действовать подобно всемогущей сверхдержаве, которой она, собственно, и является. Невидимая рука рынка никогда не будет работать без невидимого кулака. „Макдональдс“ не может процветать без „Макдоннелл-Дугласа“, разработчика F-15, и скрытого кулака, который хранит мир при помощи таких „технологий Силиконовой Долины“, как Армия Соединенных Штатов, Военно-воздушные силы, Военно-морской флот и Корпус морской пехоты». Это должно открыть глаза тем, кто верит басне, распространяемой апологетами капитализма, которые утверждают, что «свободный рынок и демократия» идут рука об руку. Нет, свободный рынок и война – вот неразлучная пара…

 

Соединенные Штаты готовят войны мирового масштаба

Третья характеристика текущей фазы общего кризиса империализма – ориентация на милитаризм и войну.

После контрреволюции в Советском Союзе Соединенные Штаты правят миром как единственная сверхдержава. Соединенные Штаты немедленно воспользовались преимуществом, чтобы начать против Ирака первую войну стратегического значения, намереваясь взять под военный контроль нефтяные запасы Ближнего Востока, особенно Персидского залива и Саудовской Аравии.

В 1991 году в документе, озаглавленном «Новая столетняя война», мы анализировали значение агрессии, которую коалиция империалистов предприняла против Ирака. То, что мы писали 10 лет назад, теперь подтверждено и усиливается сегодняшней агрессией против Афганистана.

«Война в Персидском заливе показывает, что Запад готов мобилизовать весь свой капитал и технологии, чтобы увековечить свою империю эксплуатации и террора. Империализм стал бесчеловечной, дьявольской системой, существование которой несовместимо с простым выживанием миллиардов людей в третьем мире… Условия капитуляции, предъявленные Ираку, – доказательство того, что экономическая реколонизация стран третьего мира теперь завершается военной и политической реколонизацией. Мы возвращаемся к колониальному порабощению… Великая победа западного варварства в Персидском заливе и эта огромная шумиха вокруг „необходимости вмешательства“ анонсирует новые войны… Реакция народов третьего мира на начало иракского холокоста дает надежду на новый рассвет для человечества. Пять веков геноцида, бойни и унижения научили угнетенные народы ненависти к угнетателям. Несмотря на террор, организованный сотрудничающими с империализмом режимами, народы организуются для борьбы. Они делают все возможное, чтобы контролировать науку и технику – оружие их освобождения. Героизм, показанный сегодня народами Ирака и Палестины, даст новый импульс борьбе всех угнетенных народов Африки, Азии и Южной Америки и всем рабочим империалистического мира. Как бы ни сложились перипетии новой Столетней войны, империализм падет, а народы в конце концов выйдут победителями».

После агрессии против Ирака американский империализм спровоцировал несколько войн в бывшем СССР: в Грузии, между Арменией и Азербайджаном, в Таджикистане и особенно в Чечне, – войн, которые унесли несколько сотен тысяч жизней.

Стремясь к абсолютному мировому господству, американский империализм не хочет превращения капиталистической России в конкурента. После распада Советского Союза Соединенные Штаты хотят расчленить Россию. Один из главных лидеров повстанцев в Чечне Басаев был подготовлен в Афганистане в военном лагере, финансируемом ЦРУ, которым руководил «борец за свободу» Гульбеддин Хекматияр… Басаев вел боевые действия в Первую Чеченскую войну в 1995 году. Его организация имела тесные связи с московской мафией, а также с мафиозными организациями Албании. «Борец за свободу» Басаев активно вел бизнес в сфере торговли наркотиками, организации международной сети проституции, печатания фальшивых долларов, транспортировки радиоактивных материалов… Вот портрет образцового солдата свободного мира – «сделано в США»…

С 1991 году германский и американский империализм провоцировал вооруженные конфликты между различными национальностями в Югославии. Целью было ввести войска НАТО на Балканы и основать там военные базы. Агрессия против Югославии в 1998 году была террористической акцией, нарушившей основные принципы Устава ООН. В течение 78 дней Югославия подвергалась террористическим бомбежкам, уничтожившим фабрики, больницы, мосты, электростанции и убившим тысячи мирных жителей. Последовавшие разрушения были оценены по крайней мере в 100 миллиардов долларов! Ввод американской армии на Балканы предваряет новые войны в районе Каспийского моря за контроль над источниками нефти и открывает путь возможности крупных войн против России.

Африка в особенности пострадала после контрреволюции в Советском Союзе, создавшей новое соотношение сил на мировом уровне. Африка подверглась агрессии американцев и их союзников в Сомали в 1993 году. На следующий год произошел геноцид 1 миллиона тутси и демократических хуту в Руанде, осуществляемый экстремистами-этнофашистами хуту при поддержке Франции. Агрессивная война и оккупация в Конго, организованная Соединенными Штатами, окончательно разорили страну и стали причиной смерти 3 750 000 конголезцев!

Агрессия США против Афганистана 7 октября – это новое развитие американского курса на мировую войну. Война против Кабула не связана прямо с атаками в Нью-Йорке и Вашингтоне. Американская интервенция в Афганистане, направленная на установление контроля над путями, ведущими к нефтяным месторождениям Азии, была предсказана задолго до этих инцидентов. Бывший министр иностранных дел Пакистана Ниаз Наак заявил в июле 2001 года, что «американские государственные служащие сообщили ему о плане американцев начать военную акцию против режима талибов и заменить их правительством „умеренных“ афганцев. Акция должна проводиться с баз в Таджикистане. Ему также было сказано, что если будет принято решение о поддержке акции, она может быть проведена в середине октября».

Если империализм благодаря оккупации Афганистана сможет поставить под контроль нефть Азии, это будет выражением враждебности по отношению к России и Китаю. Китай планировал транспортировать нефть из Центральной Азии. Военное присутствие США сделает это невозможным. Оккупация стратегических баз означает приближение агрессивной войны.

Ориентация Соединенных Штатов на милитаризм, войну и фашизм была очевидна и до 11 сентября. Приход к власти Буша на самом деле был государственным переворотом, проведенным самыми реакционными фракциями американских монополистов, особенно связанных с военной промышленностью. Это «гармония» сотен миллионов долларов, достигнутая путем мошенничества и других нарушений, с помощью которых транснациональные монополии решили навязать правительство милитаристов-республиканцев. Член комиссии Сената США по иностранным делам Джозеф Байден заявил, что система противоракетной обороны (ПРО), которую хочет ввести Буш, будет стоить 500 миллиардов долларов и будет эффективна всего в 90 % случаев против атак баллистическими ракетами. Ориентация Соединенных Штатов на фашизм стала еще более заметной после 11 сентября. Помощник начальника Генерального Штаба заявил, что Соединенные Штаты не планировали военных операций такого значения со Второй мировой. И это сказано об операции против беднейшей страны мира, лежащей в руинах непрекращающейся войны! Это ясно показывает, что агрессия против Афганистана – всего лишь «упражнение», предваряющее широкомасштабную войну против Китая и, возможно, России. Начальник британского Генерального Штаба заявил после двух недель бомбежек, что конфликт может «продолжаться 50 лет»! Стоит отметить, что ориентация на фашизм также появилась в американской внутренней политике. 13 ноября Буш подписал военный указ, согласно которому «ведение дел обвиняемых в терроризме, иностранцев» будет осуществляться «специальным военным, а не гражданским судом». Обвинительные заключения могут быть секретными, обвиняемые не будут иметь возможности апелляции и, как выражается «New York Times», «права защиты будут несколько ограничены».

Можно утверждать, что после 11 сентября американский империализм, объявив так называемую «борьбу против международного терроризма», которая продлится много лет, открывает путь к международной фашистской диктатуре. Такая политическая линия была представлена среди американской монополистической буржуазии с конца Второй мировой войны.

В 1944 году Соединенные Штаты допустили въезд около 10 000 высокопоставленных нацистских военных преступников – немцев, украинцев, латышей, русских и др. Многие из них были завербованы спецслужбами для антикоммунистической пропаганды, в исследовательские институты. Самым известным из них был генерал Гелен, начальник нацистской разведки в Советском Союзе, сдавшийся американцам. По соглашению между союзниками его должны были передать Советскому Союзу, но Вашингтон решил… взять его на работу в американские спецслужбы, которым он передал различные материалы и агентурную сеть! Также Соединенными Штатами были наняты такие нацисты, как Клаус Барби, Алоис Брюнер, германский нацист, признанный ответственным за смерть 128 500 человек, Отто фон Болшвинг, один из главных помощников Эйхмана, и сотни других преступников.

В 1945 генерал Паттон предлагал даже сменить союзников и мечтал вооружить пару дивизий СС, чтобы включить их в Третью американскую армию «и повести против красных»!

6 и 9 августа 1945 года американский империализм уничтожил Хиросиму и Нагасаки, без какой либо военной надобности было уничтожено 443 000 человек. Это был настоящий террористический акт невиданного ранее масштаба. Применение атомной бомбы было, прежде всего, «предупреждением» Советскому Союзу. Английский маршал Алан Брук заявил: «Черчилль считал себя способным уничтожить русские промышленные центры».

Агрессивная война против Кореи началась в 1950 году и была продолжением антисоветской, антикоммунистической войны, начатой нацистами и продолженной американцами. Корея была разрушена войной, там проводилась политика «отбрасывания (коммунистов. – Прим. ред.) назад», планировалось нападение на Китай и даже на Советский Союз. Американский террор принес корейцам 5 миллионов смертей.

Война во Вьетнаме, Камбодже, Лаосе велась с тем же настроем и унесла 4 миллиона жизней.

В течение 70-х годов американский империализм встречал еще более решительное сопротивление по всему миру.

Соотношение сил изменилось в 80-х. Это было вызвано двумя основными факторами. Во-первых, продолжающейся деградацией Советского Союза и последовавшей реставрацией капитализма. Во-вторых, соглашательством буржуазии и мелкой буржуазии в бывших колониях, которые участвовали в освободительной борьбе, только чтобы гарантировать свои интересы и обогатить себя.

Как только в Советском Союзе был реставрирован капитализм, американский империализм продолжил политику мирового господства, «унаследованную» от нацистской Германии.

Устав ООН, навязанный империалистам в результате долгой борьбы Советского Союза и революционных народов после войны с фашизмом, был немедленно отвергнут, как простой кусок бумаги, Соединенными Штатами.

 

К великой революционной борьбе за мир, независимость и социализм

Начало XX века характеризовалось возникновением крупных капиталистических монополий, доминировавших в различных отраслях экономики империалистических стран. Но капиталистический способ производства тогда еще не успел глубоко проникнуть в различные страны и территории Азии, Южной Америки и Африки.

Начало XXI века характеризуется появлением монополий мирового масштаба, которые господствуют в определенных секторах экономики всей планеты.

Унификация капиталистической Европы породила никогда ранее не виданную концентрацию. «Слияния и накопления» в Европе составили 1218 миллиардов долларов в 1999 году и 1478 миллиардов долларов в 2000 году. Это по-настоящему качественный скачок. Максимальная сумма для восьмидесятых была 148 миллиардов долларов. В 1996 году была достигнута сумма в 253 миллиарда долларов…

Согласно «World Investment Report» за 1988 год, число производителей автомобилей, оперирующих на мировом рынке, упадет с 15 до 10 или даже 5. «Люди, которые сидят в Германской палате управления, боятся, что они не попадут в число великолепной пятерки компаний на этом рынке, они больше не будут конкурентоспособны в будущем».

Эта фундаментальная экономическая эволюция будет иметь три последствия.

Во-первых, смертельная борьба между ведущими американскими, японскими и европейскими монополиями станет еще более свирепой и распространится на все рынки всех континентов.

Во-вторых, угнетенные во всем мире осознают, что их угнетение и эксплуатация порождены транснациональным капиталом и «защищены» его военными силами. Развитие революционного сознания теперь возможно в массах, и это развитие – насущная необходимость.

Наконец, противоречия между этими глобальными монополиями, поддерживаемыми различными империалистическими державами, и зависимыми странами еще больше углубятся. Фракции местной буржуазии в странах Азии, Южной Америки и Африки неизбежно восстанут против господства империализма.

Опыт великой китайской революции доказал, что только коммунистическая партия при поддержке рабочего класса, крестьянства и патриотической мелкой буржуазии может привести антиимпериалистическую революцию к ее конечной цели – национальному и социальному освобождению.

Но глобализация и усиление господства империализма во всем мире будет неизбежно толкать новые силы, принадлежащие к классу буржуазии, на борьбу с империалистическим господством. Сообщения американской прессы дают повод думать, что бен Ладен представляет не только небольшую группу фашиствующих исламистов. Американский обозреватель Вильям Пфафф пишет: «Саудовская Аравия также атакована детьми саудовской элиты, такими как господин бен Ладен… которые объявили своим врагом не только Америку, но и собственных лидеров, которых они рассматривают как продажных». «New York Times» соглашается, что бен Ладен представляет важное течение в среде крупной буржуазии Саудовской Аравии: «Они – элита саудовского общества, преуспевающие и уважаемые люди, имеющие репутацию и вложения по всему миру. Но правительство США теперь утверждает, что одна из самых важных персон Яси аль-Кади и многие другие влиятельные саудовские граждане перечисляли миллионы долларов Усаме бен Ладену». Фракция саудовской крупной буржуазии, которая противостоит 5000 членам династической элиты, потому что они не создали промышленности и заблокировали экономическое развитие страны? Элита пренебрегает своей собственной страной, но служит американскому империализму, помещая миллиарды нефтедолларов в американские банки, что вызывает антиамериканскую позицию другой фракции. Падение феодального проамериканского режима в Саудовской Аравии и установление антиамериканского режима может изменить всю стратегическую ситуацию на Ближнем Востоке и в районе Персидского залива.

Империалистическая глобализация, до крайности обострившая все противоречия империалистического мира, с необходимостью порождает контрнаступление всех народных сил, страдающих от бедности, сверхэксплуатации, угнетения, террора и войны.

Более чем когда-либо три основных революционных течения нашего времени должны идти рука об руку: демократическая, антиимпериалистическая революция в зависимых странах, социалистическая революция в капиталистических странах и строительство социализма в странах, которые избавились от империалистической и капиталистической эксплуатации.

Во всем мире растет беспокойство по поводу того, что капиталистический способ производства более не совместим с простым выживанием человечества, что империализм стал системой геноцида.

Никогда ранее не были столь остры противоречия между общественным характером производства и частной собственностью на средства производства, частной собственностью, которая стала путами для потенциала развития производства.

Заводы и другие предприятия могут производить продукцию и расти, только если они приносят большую прибыль для капиталистов, оставляя большую часть человечества, которая стала излишней и бесполезной, прозябать в нечеловеческих условиях.

Обостряются противоречия между ускоренным развитием производительных сил и технологий, позволяющим производить практически неограниченное количество продукции, с одной стороны, и мизерностью платежеспособного спроса, ограниченного страшной бедностью подавляющего большинства человечества, – с другой. В мире, где миллиарды людей лишены всего, «перепроизводство» стало постоянным!

Капитализм может гарантировать прибыли небольшому количеству владельцев акций, только подрывая физическое и духовное здоровье рабочих, сохраняя безграмотность, развязывая реакционные гражданские войны, поддерживая фашистские банды, провоцируя геноцид, вооруженное насилие, эмбарго, голод, неконтролируемый рост болезней и эпидемий…

Человечество не может больше мириться с таким варварством и бесчеловечным положением вещей.

Эксплуатация и террор, которые являются характерными чертами империалистической глобализации, неизбежно разожгут огонь новых национальных, антиимпериалистических революций, даже в большем, чем в XX веке, масштабе.

Развитие национальных и демократических революций под руководством коммунистических, революционных и антиимпериалистических сил позволит победившим народам вступить в стадию социалистической революции. Подвергающиеся насилию со стороны империализма, то есть монополистического капитализма, народные массы зависимых стран понимают, что при капиталистической системе у них нет выхода. Опыт показал, что даже революционная буржуазия, подобная той, что возглавляла антиколониальную войну в Алжире, не может сохранить завоевания народа. Движимые эгоистическими интересами фракции этой буржуазии перешли одна за другой на сторону империализма, возвратив Алжир обратно в состояние колонии.

Только рабочий класс в союзе с другими трудящимися классами и патриотическими силами может последовательно и полностью совершить антиимпериалистическую революцию и подготовить переход к социалистической революции, которая устранит эксплуатацию человека человеком во всех формах.

Более чем когда-либо в капиталистических странах социализм является абсолютной необходимостью для выживания, духовного и культурного развития народных масс. Более чем когда-либо развитие технологии делает социализм осуществимым.

Проходит время, когда часть масс в империалистических странах могла «иметь доход» от сверхприбылей, получаемых из зависимых стран. Сверхэксплуатация, безработица, репрессии, расизм и фашизм делают жизнь масс все более и более трудной. Ориентация крупных фракций буржуазии на войну чревата огромной опасностью для рабочих.

Продолжая борьбу на разных фронтах, рабочий класс обретет классовое сознание, поймет, что его свобода, материальное благополучие и культурное развитие не совместимо с существованием капиталистической системы.

Власть рабочего класса, поддерживаемая народными массами, принимающая все необходимые меры к уничтожению диктатуры крупной буржуазии, необходима для изменения существующего экономического и общественного строя. Жесткие меры, направленные против капиталистического и империалистического варварства, предполагают сначала осуществление подлинной демократии, демократии народных масс.

В течение последних десяти лет стремительное развитие производительных сил предоставляет человечеству потенциал, который позволяет народам всего мира освободиться от отсталости. Благодаря этим материальным условиям общество может быстро преодолеть болезни, голод и недоедание, неграмотность и невежество. Все это осуществится при условии, что общество освободит себя от дьявольской смирительной рубашки, в которую частная собственность заключает средства производства. При условии преобразований на социалистической основе.

Свободный рынок есть планирование максимальных прибылей для ничтожного меньшинства – собственников средств производства. Сегодня «план» свободного рынка – максимальная эксплуатация наемных рабочих капиталистических компаний. В этом «плане» ужасающая бедность, голод для миллиардов «лишнего» населения. 60 000 транснациональных монополистов планируют производство и продажу во всем мире, экспансию за пределы «своей» страны. В 1999 году их продажи составили 14 тысяч миллиардов долларов. Основанный на общественной собственности на средства производства, социализм будет планировать производство так, чтобы удовлетворить потребности народных масс. Это планирование будет иметь национальный и международный аспекты.

Социалистическое планирование и управление будут осуществляться открыто, под контролем народа, с одной-единственной целью – удовлетворение интересов и материальных и культурных потребностей народных масс.

Социализм разовьет всеобщее обучение, науку, технику и производительные силы быстрее и на бесконечно более широкой основе, чем империализм делает сегодня.

В существующей международной ситуации важна солидарность со странами, которые стойко защищают свою независимость от империализма, сохраняя свою социалистическую систему. В крайне тяжелой международной ситуации, даже сталкиваясь с теми же проблемами, с которыми сталкиваются все страны третьего мира, Куба, Китай, КНДР, Вьетнам и Лаос представляют будущее человечества, поскольку они – интернационалисты и коммунисты.

В 1919 году вследствие образования III Интернационала коммунисты стали самой организованной силой в мире. Из-за оппортунизма и ревизионизма ныне международное коммунистическое движение разобщено. Но империалистическая глобализация сталкивает всех рабочих с одними и теми же врагами. Обмен опытом и анализ, выработка общей политики и организация общей работы более чем необходимы для прогресса всякой борьбы. Сталкиваясь с глобальной политикой американского империализма, НАТО, МВФ, Всемирного банка и ВТО, угнетенные во всем мире должны будут противопоставить им общую политику освобождения и развития.

Партия Труда Бельгии вносит свой скромный вклад, организуя с 1992 года ежегодный Международный коммунистический семинар, на котором представлены около 150 партий и организаций Азии, Африки, Южной и Северной Америки, бывших социалистических стран и Европы. Социализм создаст международную федерацию Социалистических Республик. Она будет руководствоваться принципами солидарности и взаимопомощи, с тем чтобы заменить преграды прогрессу плановым развитием. Пролетарский интернационализм ведет к объединению народов, ликвидации национальных и этнических барьеров, исчезновению дискриминационных действий и отношений, шовинизма, к взаимовыгодному обмену между народами, обмену знаниями без коммерческих соображений, гармоничному и пропорциональному развитию всех областей мира на основе планового производства, принимающего во внимание нужды всего человечества.