Сегодня, среда, 2 сентября 2009 г.

Если все написанное верно, то человек, которого я считал своим дедом, на самом деле просто усыновил моего отца. А я внук того самого Джованни Вольпе, что вполне следует из моей рыжей бороды и нескольких старых отцовских фотографий. Но теперь все это — факты второстепенной важности. Передо мной лежит рукопись. По совету деда — а я все еще продолжаю называть его дедом — я воспользовался самым легким из способов: подержал ее над паром, и страницы раскрылись. Интересно, где сейчас две другие копии, включая ту, которую удалось прочесть искусному Христофору Колумбу, а потом без приключений вернуть Иннокентию VIII? Наверное, осели где-нибудь в секретных архивах Ватикана и будут лежать там, пока жива католическая церковь.

Если все написанное верно, то имелась еще и третья копия, но дело обстоит совсем не так. Я открыл то, что считал рукописью, и обнаружил тридцать пустых страниц. За исключением центральной, которую бессчетное количество раз вертел в руках. Наверное, она содержит разгадку. На ней написана по-латыни всего одна фраза, очень простая: «Ad Eius Ossa Versatus Est Quid Inquiris».

Означает она следующее: «То, что ты ищешь, находится рядом с его останками». То есть там, где он похоронен. Я вздрогнул, поняв, что мой предок говорит о графе Мирандоле. Его останки покоятся в Сан-Марко, во Флоренции. Надо же так случиться, что два года назад захоронение вскрывали. Кости Пико изымали, чтобы методом анализа ДНК подтвердить версию о том, что он был отравлен. Затем останки сложили обратно, могилу закрыли, а тайна так и осталась неразгаданной.

Я долго стоял перед гробницей Джованни Пико, ища хоть какого-нибудь указания. Статуя Савонаролы повернута спиной к саркофагу графа, а под ним покоится Анджело Полициано. Сам Пико пять веков был вынужден разделять свое последнее пристанище с телом поэта Бенивьени, который его любил совсем не по-братски. Наверное, ключ к разгадке находится в эпитафии: «Ioannes iacet hic Mirandula caetera norunt et Tagus et Ganges forsan et antipodes». «Здесь покоится Джованни Мирандола, остальное знают Таго, Ганг, а может быть, и антиподы».

Я провел множество изысканий, и многие из них надежд не оправдали. Во всяком случае, вопреки всеобщему мнению, выбил эту надпись не Эрколе Строцци, предполагаемый любовник Лукреции Борджа. Очевидно, что надпись на общем могильном камне была высечена после смерти Бенивьени в 1542 году, а Строцци убили в 1508-м.

Я много размышлял над этой загадочной и бессмысленной фразой, советовался с математиками, изучавшими наследие Пико, с историками и философами. Некоторые о ней знали, многие пожимали плечами, услышав о тайне нескольких столетий, которую так никто и не раскрыл. Однако вчера я задумался о том, кто был Ферруччо и его предки, и прочел фразу по-новому. Де Мола к тому времени был уже стар. Скрыв подлинное значение надписи, он явно хотел отдать последнюю дань памяти своего друга и благодетеля. Я понял наконец, что хотел сказать первый хранитель и где находится настоящая рукопись.

Теперь она у меня, и я должен решить, что с ней делать. Почти пять столетий потомки Ферруччо хранили фальсификат, который он же сам и изготовил, чтобы тайна Пико была в наибольшей безопасности и чтобы можно было явить ее миру только тогда, когда наступит время. Сегодня я спрашиваю себя, а пришло ли оно.