Дорогой Этик,

На прошлой неделе, умертвляя человека (я работаю палачом в тюрьме штата), я заметил, что несколько зрителей «гонят волну». Мне показалось, что это неуместно, поэтому впоследствии я их тоже казнил. Затем я пригласил их супругов на обед. У меня такой вопрос: устраивая дома званый обед, входит ли в обязанности хозяина подавать на стол полезную низкокалорийную пищу?

Когда вы угощаете гостей обедом, не забывайте, что, в сущности, они выступают аудиторией, состоящей из заложников продуктов питания. Поэтому — да, неверным было бы предлагать им насыщенную жирную пищу. В общем и целом, хозяин должен осведомиться у своих гостей об их диетических предпочтениях заблаговременно — на это, насколько я понимаю, времени у вас не было, — или же предложить им полезные для здоровья альтернативные варианты.

Мы с женой отмечали в ресторане годовщину нашего брака, и когда я оплачивал по счету, то заметил, что там перепутаны две цифры, поэтому общий итог составил на девять долларов больше, чем следовало. Я не стал поднимать шума и уплатил всю сумму. Я не прав?

Иногда наша колонка получает письма настолько гнусные, что я сомневаюсь, публиковать ли их вообще. Письмо, приведенное выше, пришло без подписи, естественно, — верный признак того, что его писал трус. Я предлагаю его вам здесь как напоминание, что такого больше не должно случаться нигде и никогда. А теперь позвольте мне ответить все же на вопрос: Понятия не имею.

Недавно я написал две биографии одного знаменитого политика. Первая намеренно изобилует отвратительной ложью; вторая основана исключительно на правде. Проблема — в том, что они совершенно идентичны. Которую из них мне следует публиковать?

Ключевое слово в вашем вопросе — «намеренно». Вы признали, что намерение делает первую биографию целиком и полностью честной, в то время как в ту, что основана на фактах, могут вкрасться ошибки. Публикуйте ту, в которой полно отвратительной лжи.

У моей жены — роман с барменом, а я втайне снимал на видеокамеру, как они с любовником осуществляют сношение. Затем я продал пленки на дилинговой площадке товарно–сырьевой биржи. Мне бы хотелось, чтобы моя жена оказалась неправа больше, чем я. Кто из нас более неправ?

Больше неправа она. Ее аморальные действия вызвали ваши аморальные действия. Без нее вы бы не совершили своего аморального поступка. Мне как–то случилось столкнуть с моста сомневавшегося самоубийцу, после чего я чувствовал себя прекрасно, поскольку его действия породили мои. Я знал, что был «менее неправ», чем он, и весь остаток дня ходил весьма пружинистым шагом.

Я еду в страну, где законным и общественно–приемлемым является поедание людей. Мне бы хотелось съесть своего шурина, который в поездке будет меня сопровождать, а он по национальности канадец. Сам я — из Айовы. Будет ли это этично?

Я полагаю, что в Айове каннибализм незаконен, а вот насчет Канады — не уверен. Я бы предложил вам сначала завернуть в Канаду, привести своего шурина в полицейский участок, съесть там его ногу и посмотреть, станет ли кто–нибудь возражать. Если нет, можете быть спокойны — полное поглощение вашего шурина в терпимой стране будет совершенно этичным.

После того, как мне запретили вход на поле лиги юниоров, за которую играет мой девятилетний сын, я начал учить его орать на тренера. Мне хотелось бы потворствовать тому, чтобы в свои очаровательные тирады он включал непристойности, но поскольку в нашей семье они под запретом, то не сделает ли это меня лицемером?

Вы создали сейчас философскую головоломку. Что происходит, когда одновременно действуют два противоречащих друг другу моральных закона? Бертран Расселл говорил, что один закон, возможно, будет указывать на истинность или ложность другого несмотря на то, что они оба противоречат друг другу. Однако, следует заметить, что в 1948 году Расселл вступил по этому вопросу в продолжавшуюся весь остаток жизни вражду с Волшебным Шаром 8, сказавшим: «Ответ невнятен, пробуй еще раз».

Я подаю в суд на одиннадцатилетнюю дочь моих соседей, поскольку она подслушала, как мой сын Честер сказал: «Я собираюсь взорвать школу и всех, кто в ней находится», — а затем заложила его директору. Мой сын в результате превратился в школьного парию, и его выгнали с урока домоводства. Следует отметить, что я всегда была строга к своему сыну и никогда не позволяла ему выносить самодельные бомбы из спальни. Помимо обращения в суд мне бы хотелось отомстить и каким–нибудь иным способом, но мой свояк сказал, что иска будет достаточно. А вы как думаете?

Вы случайно попали в сложную область философии, которую Шопенгауэр называл «сведение счетов». Здесь важно использовать систему судопроизводства для того, чтобы поквитаться законно, а затем, по выражению Шопенгауэра, «наподдать им еще чутка». Почему бы, скажем, не пригласить соседей на обед и не подать им жирную высококалорийную пищу?

Я — учитель шестого класса, и мне хотелось бы повесить у себя в классной комнате на стенку Десять Заповедей. Тем не менее, мне сказали, что это незаконно. Я не уверен, кого мне следует чтить: Великого Бога Иегову, Повелителя Вселенной, — или Конституцию Соединенных Штатов. Что мне делать?

Легко. Измените все устаревшие грамматические формы глаголов на современные. Выбросьте тот пункт где говорится о желании жены ближнего своего (сейчас уже говорить об этом слишком поздно и недостаточно). Измените «Заповеди» на «Советы». Теперь у вас вместо Десяти Заповедей — Девять Советов. От этого будут счастливы все.