Ближе к утру сны Эдмонда вобрали в себя персонажей из реальной жизни. Вот уже не отчаянный смельчак Сервентус, а сам инспектор Палмер плыл на утлом суденышке по волнующемуся морю. Кораблик бросало из стороны в сторону. Роли бравых матросов исполняли Саймон и Джон. Эрик Дельмонт стоял за штурвалом и хитро улыбался. Спустившись за чем-то в трюм, потрясенный Эдмонд обнаружил там весь институт. Оказалось, что в его руках, как капитана корабля, находятся все их жизни. Стоило Эдмонду осознать весь груз ответственности, как вдруг из морских пучин возник гигантский спрут. И в тот момент, когда его многотонное, усыпанное страшными присосками, щупальце обрушилось на палубу корабля, Эдмонд проснулся.

Он лежал на том самом диванчике в кристально чистой комнате мисс Тэнтоурис. Самой Сильвии нигде не было.

Спустившись на первый этаж, он нашел демоническую девушку на кухне.

– Доброе утро, Эдмонд.

– Доброе, Сильвия.

Эдмонд чувствовал себя ужасно неловко. Сильвия, напротив, демонстрировала спокойную доброжелательность. От вчерашней экзальтированности и болезненного возбуждения не осталось и следа. Она что-то готовила и чуть ли напевала себе под нос.

– Вы прекрасно читаете вслух.

– Спасибо, – сдержанно отозвался он.

Сильвия обернулась и с любопытством посмотрела на него.

– Мне кажется, что вы растеряны, будто ожидали чего-то совсем другого от нашего вечера?

Эдмонд подошел к столу и присел на один из стульев.

– Признаюсь, в один момент я подумал, что вы намерены испить моей крови, – откровенно сообщил он, не в силах скрыть облегчение. – Все эти разговоры о том, что вы знаете больше тайн обо мне, чем я о вас, навели меня на мысль, что вы решили превратить меня в источник жизненных сил… Прошу меня простить за такое неверное понимание.

Она улыбнулась.

– Так мило, когда вы говорите правду. Прошу вас, делайте это почаще. Но на самом деле вы поняли меня совершенно правильно. Дело обернулось чем-то иным только потому, что и вам было нужно от меня нечто большее.

– О чем вы?

– В ту ночь, когда вы стали свидетелем моего приступа, вы так жаждали моего тела и были так напуганы, что сами приглашали меня вонзить в вас клыки. Но за прошедшее время вы привыкли ко мне и… – она замялась, – видимо, стали относиться несколько иначе. Вчера я почти не чувствовала в вас животного желания обладать мною.

– Эээ, значит со мной не все так плохо. Пока я еще человек, – отшутился Эдмонд, думая над смыслом ее слов. – Кстати, неплохая книга!

– Да, она чудесная. Я была бы вам признательна, если бы вы еще как-нибудь почитали мне.

– Непременно.

– Разумеется, все это необходимо в рамках той воспитательной работы, что вы проводите, – в ее голосе была разлита тонна ехидства.

– Разумеется…

Сильвия поставила перед ним тарелку.

– Вот, попробуйте. Не бойтесь. Это по бабушкиному рецепту.

– Тому, что предполагает угощение правильного героя? Или тому, что предшествует варке в котле? – с сомнением произнес Эдмонд.

– Вы же знаете, насколько демоны просто устроены. Они не откажутся от источника крови и дивных историй, рассказанных вслух. Так что вы в безопасности.

– Спасибо.

Эдмонд с опаской принюхался и стал рассматривать содержимое тарелки. Напоминало обычную вареную картошку. Подцепив на вилку маленький кусочек и с замирающем сердцем отправив его в рот, он обнаружил, что вкус соответствует… самой обычной вареной картошке. Правда, совершенно несоленой. Но есть было можно.

– Ну как? – она села напротив и жадно глядела ему в рот.

– Очень вкусно. Вы молодец.

Эдмонду показалось, что она действительно смутилась от похвалы. Сильвия опустила взгляд в свою тарелку, в которой лежало что-то менее привычное человеческому глазу.

Спустя несколько минут, проведенных в неловкой тишине, Эдмонд сказал:

– Я не ответил вчера на один ваш вопрос.

– Да? И какой же? – оживилась она.

– Нравится ли мне иметь в друзьях высшего демона.

Сильвия отложила вилку и внимательно посмотрела ему в глаза.

– Пожалуй, что нравится, – сказал Эдмонд и, испытывая неловкость от откровенности, совершенно ему не свойственной, поспешно добавил, – хотя вы, наверняка, и так это знаете…

Она пожала плечами.

– Не думаю, что можно знать о том, чего еще не существует.

– О чем вы?

– Вы верно думаете, что только озвучили имеющуюся ситуацию? – она улыбнулась. – Но часто бывает, что до произнесения слов, констатирующих какую-то реальность, ее и не существует. Ваше признание и создает то чувство, о котором вы говорите.

– Хм, не знаю. Не думал об этом.

– У вас есть множество других дел, чтобы занять свой ум.

– Постойте-ка, – вдруг Эдмонд понял, что скрыто за столь философским комментарием, – получается, что, задавая такой вопрос, вы не просто хотели получить ответ, а пытались таким образом подтолкнуть меня к чему-то?

Сильвия изобразила несказанное удивление.

– Вы говорите очень сложные вещи, – отозвалась она.

Эдмонд усмехнулся. Такой ответ позволял Сильвии уйти от прямого ответа, не используя лжи.

– Кстати, вы не желаете прогуляться до института пешком? – вдруг спросила она. – Нет ничего лучше, чем утренний лес!

– Но уже довольно поздно. Мы опоздаем…

– Я скажу, что вы проводили со мной какое-нибудь вразумляющее мероприятие. А вы можете сослаться на борьбу с тем монстром.

– Я-то могу, – вынужден был признать Эдмонд, – но вы-то вроде не любите говорить неправду.

– Почему неправду? – она игриво улыбнулась, – вам же никто не мешает говорить со мной о чем-то подобном.

– Ну, почему бы и нет, – выдавил из себя Эдмонд.

Окраина Таинственного леса ничем не отличалась от самого обычного леса. Нечистая сила, смертоносные излучения и призрачные чудовища, описанные Эльзой, обитали гораздо глубже. Сильвия была права – не было ничего более воодушевляющего, чем прогулка по залитым солнечным светом и наполненным птичьем щебетанием длинным тропинкам.

На траве поблескивала еще не высохшая роса. Запахи открывающихся бутонов и разогревающейся на солнце листвы соединялись в ароматную симфонию.

Эдмонд снова отметил, насколько Сильвия обожала природу. Она напоминала верующего, попавшего в самый большой и великий храм своего Бога. Ее взгляд был наполнен не только восхищением и искренним любованием, но еще и подлинным преклонением перед совершенством форм, запахов и звуков, рожденных премудрыми духами-создателями всего живого.

И пока Сильвия заворожено любовалась пейзажем, Эдмонд находил в ее лице и манящих контурах фигуры невиданную радость собственных очей.

– Я тоже хочу ответить на один из ваших вопросов, Эдмонд, – вдруг произнесла она.

– И какой же?

– Думаю, что Анна вам не подходит.

Эдмонд чуть не споткнулся.

– По-моему я вас об этом не спрашивал. Или вы намекаете, что она в чем-то лгала мне?

– Тот факт, что она верит в свои слова, ни о чем не говорит, – убежденно заявила Сильвия. – Ее ошибка состоит в том, что она ищет настоящего инспектора Палмера.

– Я думал, что вы ратуете за правду…

– Ратую. Проблема в том, что никакого настоящего Палмера не существует. Те сокровенные мечты о карьере ученого-историка, которые вы ей когда-то поведали, ни в какой мере не нужно считать отражением какого-то истинного "Я".

– Значит, настоящий Палмер должен работать в отделе по разрешению конфликтов?

– Несомненно.

Эдмонд понимающе покивал головой.

– Ясно. И конечно, настоящий Палмер должен поить своей кровью высшего демона и читать ему сказки на ночь?

– Да, это было бы замечательно! – Сильвия произнесла эти слова с присущим ей выражением детского недоумения тем, что может быть как-то иначе.

– Хорошо, что ночь все-таки прошла! – многозначительно высказался Эдмонд.

– О чем это вы толкуете?

Эдмонд пару мгновений вглядывался в искреннее непонимание, поселившееся в широко раскрытых глазах, силясь понять, шутит она или говорит серьезно.

– Я говорю о том, что вы прекрасно понимаете, что только воссоединение с Анной способно меня отвадить от общения с вами, мисс Тэнтоурис. Потому вам выгодно навешать мне лапшу на уши и убедить, что мы с Анной друг другу не подходим.

– Вы мыслите слишком прямолинейно, – холодно отозвалась Сильвия. – И потом я уже неплохо разобралась в человеческих отношениях, так что вы не почувствуете особой разницы между Анной и мной.

– Вы шутите?! – Эдмонд оторопел от такой наглости. – Вы на полном серьезе сравниваете наше с вами гипотетическое совместное существование, которое правильнее всего назвать паразитированием, с нормальными человеческими отношениями?

– Все-таки в вас живет расист, Эдмонд. О каком-таком паразитировании вы толкуете? Между ним и так называемыми «нормальными отношениями» нет никакой разницы. Разве Анна не обменивала красоту своего тела на ответное восхищение этой красотой с вашей стороны? Разве она не пила вашу кровь ментально, заставляя посещать те концерты, которые вам были не интересны? Разве человеческая романтика не представляет собой самый обычный договор, где каждый обменивается чем-то желаемым с другим? Это обычный звериный симбиоз, только сделавший виток по эволюционной лестнице. Тот самый договор, только заключенный природой вместо неразумных животных, находящихся на ее попечении.

– Вы – молодец, – осклабился Эдмонд. – Но я-то легко найду логическую ошибку в ваших рассуждениях! Если вы считаете эти отношения совершенно аналогичными, то почему я должен выбрать вас, а не Анну? Уж простите, что формулирую свою мысль так, словно я какой-то герой-любовник, который принужден из кого-то выбирать…

– Ну, первых, потому что в отличие от Анны я понимаю, что это всего-навсего договор, а значит буду соблюдать его условия. И во-вторых, вы уже выбрали меня.

– Первый аргумент звучит разумно. Но я не верю, что вы действительно собираетесь что-то там соблюдать. Второй же – полная глупость.

– Вы отрицаете очевидное. Вы приложили столько сил, чтобы быть со мной рядом и еще больше, чтобы привычно обмануть себя. Такое просто не может быть случайностью. Это самый настоящий выбор. А что касается вашей веры, то, как и в случае с вчерашней ночью, только вам решать, во что выльется моя жажда.

Эдмонд не ответил, и они какое-то время шли молча.

– А вы не желаете сыграть в прятки? – вдруг спросила Сильвия, снова заставив Эдмонда изумиться.

– Похоже, проблема отсутствия друзей терзает вас с самого детства…

– Вы очень грубы, – она скривила рот и посмотрела на него с укоризной.

– Почему-то мне представляется, что вы меня легко отыщете.

– Я и не собираюсь вас искать, – она задорно улыбнулась. – Конечно, гораздо веселее прятаться!

– Я боюсь, вы разыграетесь и… потеряете контроль.

– Некоторые люди считают, что демоны просто имитируют человеческую культуру, отражая, как в зеркале, отдельные человеческие черты. Но при этом не пускают их вглубь себя… – произнесла Сильвия задумчиво.

С этими словами она обогнала Эдмонда на пару шагов и стала пятиться спиной, смотря ему в лицо.

– О чем вы? – уточнил Эдмонд, чувствуя дуновение тревоги, пробирающейся из далекой туманной дымки.

– Вы можете считать мои чувства отражением ваших. Поверьте, если вы не потеряете контроля над собой, то я не смогу выпить и капли вашей крови. Неужели невинная детская игра может поколебать знаменитую невозмутимость инспектора Палмера?

– Ну, я…

Сильвия внезапно остановилась, и Эдмонд оказался с ней почти вплотную.

– Как я буду искать вас в непроходимом лесу? – пробормотал он. – Вы же можете превратиться в… да в кого угодно.

– Обещаю, что не буду делать этого, – прошептала она. – Вы просто закроете глаза и досчитаете до десяти. Я пойду направо от дороги. Клянусь, что не буду двигаться слишком быстро. Я не успею уйти далеко.

– Ну… ну, ладно, – он почему-то тоже произнес эти слова шепотом.

– Тогда вам нужно закрыть глаза и громко считать вслух. И не подглядывайте.

Эдмонд закрыл глаза, и пронизанная солнечными лучами дорожка исчезла.

– Один, два, три… – начал он.

Закончив считать и оглядевшись, он заметил справа от тропинки покачивающуюся ветку.

"Что я делаю?" – спрашивал Эдмонд у самого себя, продираясь сквозь кусты.

Деревья стояли здесь не так часто, и пространство хорошо просматривалось. Эдмонд заметил силуэт Сильвии, виднеющийся за толстым стволом. По всей видимости, из-за маленького опыта она совсем не умела прятаться.

Инспектор Палмер решительным шагом направился к девушке, стремясь поскорее закончить эти игры, которые заставляли его чувствовать себя полным идиотом.

Чтобы не спугнуть ее, Эдмонд старался производить как можно меньше шума. Добравшись до ее нелепого укрытия, он секунду помедлил, думая, как все это по-дурацки выглядит со стороны.

– Ваши навыки этой игры оставляют желать лучшего, мисс Тэнтоурис, – сообщил он, обходя дерево.

Сильвия вжалась спиной в покрытый грубой, трухлявой корой ствол и со странным выражением смотрела на Эдмонда.

– Я просто очень боялась, что вы меня не найдете, – прошептала она.

– Тогда зачем было прятаться?

– Чтобы эта детская забава позволила нам с вами на минутку забыть о наших масках и всех этих глупостях, что мы обсуждали. Это игра, а в игре можно все, не так ли?

Эдмонд вдруг понял, какой момент он проглядел. Точно также, как он не мог отвести взгляда от упоительно прекрасных линий ее лица и бесподобного юного тела, точно также ее темной страсти совершенно не требовалась ночь или луна.

– Значит, наш с вами разговор не взаправду? – уточнил он, чувствуя, как наполняется неодолимым желанием прикоснуться к ней.

– Конечно. Недостаточно отыскать меня. Правила игры гласят, что она закончится только тогда, когда кто-нибудь из нас добежит до того места, где мы расстались.

Эдмонд сглотнул.

– Боюсь, что я говорил с вами абсолютно откровенно, Сильвия. Мне нечего добавить…

– Тогда разрешите мне сказать за вас то, что вы боитесь озвучить?

– Дерзайте…

– Вы хотите обладать мною. С первой минуты нашего знакомства вы хотите меня целиком и полностью. И вы готовы заплатить за это высокую цену.

– Тогда позвольте и мне сказать за вас.

– Прошу, – она возбужденно облизала пересохшие губы.

– Я нужен вам лишь для того, чтобы утолить свой голод по человеческой крови.

– Не только. Я хочу гораздо больше. Но это впереди…

Эдмонда прошиб пот. Ужас и ненасытное влечение вновь глумились над ним, разрывая его мятущийся дух. Эдмонд не знал точно, чье тяжелое дыхание разносится по лесу – его или Сильвии.

– Вы не понимаете, что такое ваша кровь для меня, – продолжала она. – Через нее я прикасаюсь к вашей личности, познаю вас и раскрываю вам себя. Это такой же элемент познания друг друга, как разговор или поцелуй. Но вы все обязательно поймете.

На данный момент Эдмонд понял только то, что его воля полностью растворилась в сверкающих бездонных озерах, вытянутых в дикую кошачью форму.

– Ну, тогда, не медлите – кусайте меня… чего же вы ждете? – хрипло заметил он.

– Я не охотник, а вы не добыча, – Сильвия сердито покачала головой. – Вы должны сделать первый шаг. Если не желаете целовать меня, то уйдете из этого леса, не потеряв ни капли вашей драгоценной крови.

– Я… не могу уйти…

– Я знаю.

Эдмонд поддался порыву, захлестнувшего его с головой, и ринулся к ней. Вдруг Сильвия уперла ладонь ему в грудь.

– Только прошу вас, – безумное фиолетовое пламя бушевало в ее глазах, – не увлекайтесь. Помните, что если зайдете в своих чувствах за границу моих возможностей, то можете лишиться слишком большого количества жизненных сил.

– Хорошо…

Сильвия убрала руку и закрыла глаза.

Эдмонд обнял ее и впился в сладкие губы отчаянным поцелуем. Сквозь неземное блаженство, растекающееся по телу, он ощутил мимолетный укол и холодок от того, что сила начала покидать его тело. И вместе с нею он вдруг представил, как его душа со всеми воспоминаниями и мечтами перетекает к Сильвии. Но в этот раз инспектор Палмер не боялся потерять себя без остатка. Ведь то была лишь забавная игра, которая происходила в глубине леса, вдалеке от исхоженной тропинки, и происходила с кем-то другим. Ведь настоящий инспектор Палмер никогда бы не стал добровольно целоваться с высшим демоном. Настоящий трезвомыслящий Эдмонд Палмер знал бы, что соверши он такую ужасную глупость, он уже не сможет вернуться свернуть с гибельного пути.

Но фальшивому Палмеру было наплевать на это. Все, что для него в тот миг имело значение, находилось у него в руках.