— Позвольте осведомиться, что вы делаете в моём доме? Насколько помню, я вас не приглашал! — глумился Хеллисентис.

Нас окружила толпа вооруженных до зубов головорезов. Без сомнения, это была ловушка, тщательно спланированная и подготовленная — и мы с разбегу угодили прямехонько в неё. Мой прокол. Знать бы только, где и в чем я прокололся…

— Обыщите их и свяжите, — лениво бросил Даго своим клевретам. Те принялись за дело. Найденные у Стефана и Лидди купюры вызвали немалый ажиотаж. Девчонка удостоилась особенно тщательного досмотра; при этом негодяи весело обменивались разного рода скабрезностями. Стефан скрипел зубами, но не шевелился: весьма разумная линия поведения, если в затылок вам упирается ствол. У меня выгребли содержимое карманов и забрали стилет; но спрятанный на лодыжке пистолетик попросту не заметили! Феноменально!

Я немного расслабился. Похоже, Даго набирал свою команду, руководствуясь больше внешним видом, чем умениями. Настоящий профи чует оружие сразу. Впрочем, особо радоваться не стоило: я совсем упустил из виду, что в штанину мог попасть снег. Всё же лазать по сугробам пришлось немало. Вот за это я и не люблю кремневые пистолеты: они капризны и ненадежны. То ли дело старое доброе мачете!

Связали нас на совесть. Хеллисентис с важным видом прохаживался меж диномобилей, сдувая с капотов невидимые пылинки.

— Зря вы решили перейти мне дорогу, Монтескрипт. Сперва следовало навести справки. Вполне возможно, вам хватило бы ума держаться подальше…

— Эй! Если мне не изменяет память, то именно вы пожаловали ко мне! — возмутился я. — А потом подослали своих бандитов!

— И чего вам стоило сразу уступить… — легонько хмыкнул он. — Если помните, я сказал, что всегда добиваюсь своего. Всё могло быть иначе — но теперь поздно сожалеть о несбывшемся, не так ли?

— Зачем он вам, Даго? Что для вас такого ценного в этом куске деревяшки?

— Скоро узнаете, — улыбнулся он. Ох, и не понравилась мне эта улыбка! Он забрал у обыскивавшего меня стилет и принялся вертеть его в пальцах.

— Старинная вещица, а? Сколько на нем?

— Что вы имеете в виду?

— Ну, скольких вы прикончили этой изящной штучкой? Смелее, Монтескрипт — здесь все свои…

Негодяи заржали.

— Ни одного, — я пожал плечами.

Он подошел вплотную и уставился мне в глаза.

— Не врёте. Это хорошо. Я различаю ложь на слух, Монтескрипт. Ну, а до вас? Кому он принадлежал?

— Понятия не имею. Я купил его в антикварной лавке…

— Жаль, что не знаете, очень жаль… Я люблю вещи с историей. Особые вещи с особой историей, если понимаете, о чем я.

— Да он просто маньяк, — с отвращением буркнул Стефан.

— Молчи! — сдавленно прошипела Лидди.

Хеллисентис тихонько рассмеялся.

— О нет, мой незнакомый друг, совсем нет… А девчонка-то, похоже, умнее тебя. Или наслышана обо мне… Ну что же, не буду вас больше томить. Нам сейчас предстоит совершить маленькую прогулку. Надеюсь, никто не страдает клаустрофобией?

— Хотите показать нам пещеры под домом? — поинтересовался я.

Он нахмурился.

— Откуда вы знаете?

Я ухмыльнулся ему в лицо.

— Догадайтесь.

— Чуть позже вы ответите на все интересующие меня вопросы, — вкрадчиво сказал он. — И будете умолять спросить что-нибудь ещё — лишь бы остановить боль.

Я тут же припомнил свой собственный дебют в качестве господина Доброжелательность. Похоже, любой ступивший на пути зла действует по шаблону. Это надо будет обдумать — как-нибудь потом, когда выдастся свободная минутка…

Нас повели, легонько подталкивая в спины стволами. Я старался запомнить дорогу, но после очередного поворота плюнул на это дело: странный эффект, создаваемый стенами — то каменными, то прозрачными, сбивал с толку. Коридор всё время сворачивал, словно мы находились внутри панциря гигантской улитки. Вдобавок здесь почти не было света. Я теперь не видел лиц — только силуэты. Нас завели в небольшую комнату. Хеллисентис что-то сделал — и часть стены вдруг отъехала в сторону, обнажив проход. В лицо толкнулась волна нагретого воздуха. Странно…

— Лестница, — любезно предупредил Даго. — Довольно крутая, так что осторожнее.

Понукаемые охранниками-костоломами, мы спустились вниз, в жаркую тьму. Пещера была довольно глубокой: я думаю, метров десять, не меньше. Наконец, под ногами оказалась не очередная ступенька, а камень. Я сделал пару шагов и остановился.

— Во что вы верите, Монтескрипт? — внезапно спросил меня Даго. Я чуть помедлил с ответом, пытаясь определить по отзвукам его голоса размер помещения. Вроде бы довольно большое.

— Если вы о религии, то предпочитаю обходиться без неё.

— Ну, а в детстве? — продолжал мягко настаивать он. — Детишкам ведь так свойственно верить в сверхъестественное…

— Мои родители были прихожанами в одном из местных храмов. Водили меня с собой, на праздники и службы.

— Старая вера?

— Для них это было экзотическим увлечением, не более того, — я заметил, что чересчур много говорю, и усилием воли заставил себя заткнуться. Сейчас не время откровенничать.

— На кой эти вопросы? — не выдержал Стефан. Похоже, мой напарник начал паниковать. Что ж, самое время…

— Просто пытаюсь вас подготовить, — вкрадчивый голос звучал совсем близко. — И фрогам, и людям свойственно верить в самую разную чушь. В Иисуса Христа, в переселение душ, в семерых князей преисподней… И лишь немногие способны найти в себе силы узреть истину.

— Ну, и кто он, ваш бог?

Хеллисентис щелкнул выключателем. Должно быть, в цепи был реостат: электрические светильники не вспыхнули сразу, а разгорелись плавно, набирая яркость еле заметно для глаза. Да, этот парень любил театральщину…

— Зло, — буднично сказал Даго. — Абсолютное зло.

Я огляделся. Пещера была большой. Поменьше домашнего гаража, но всё равно впечатляюще. Известковые наплывы — зеленоватые, белесые, охристые, казались колоннами, поддерживающими утопающий во тьме свод потолка. Поблескивали начищенной медью радиаторы парового отопления. Ребристые секции излучали жар. Должно быть, подключены к близлежащим геотермальным источникам: нагреть такой объем воздуха непросто.

В центре пещеры возвышалось нечто огромное, скрытое под зеленовато-серым кисейным чехлом. Высотой оно было метров шесть, не меньше. Сквозь тонкую ткань проступали грани… Неужели кристалл? Данный предмет чрезвычайно меня заинтересовал. Я задал вопрос, но Хеллисентис его проигнорировал. В стенах были выдолблены ниши, искусно подсвеченные миниатюрными лампами. В каждой находился какой-либо предмет. Даго осторожно коснулся ближайшего.

— Топор палача из Национального музея истории. До появления казнильной машины именно за этим старичком было последнее слово королевского правосудия… Его лезвие отделило больше голов, чем вы в состоянии вообразить, — он хихикнул. — В музее сейчас копия, причем очень точная — даже специалист не сразу разберется; оригинал — вот…

Он побрел дальше.

— А тут, под стеклом — жемчужина коллекции: стальная рука Полуночного душителя! Был такой маньяк лет сорок назад. Протез, гениальное изобретение прирожденного механика. Отполирован и смазан, хоть сейчас в дело. Пальцы приводятся в действие мощной пружиной. Бедняге приходилось взводить её специальным приспособлением, а шанс был всегда один… Но он редко промахивался. На совести Полуночного — более десятка жертв, в основном молодые девушки. А это — мачете одного из офицеров карательных бригад… Между прочим, владелец дожил до глубокой старости и умер в кругу любящих родственников. А уж крови на нём…

— Достаточно, смысл мне понятен. А эта здоровенная штуковина в центре? Это что такое?

Он вновь проигнорировал вопрос. Вот же сволочь… Я попытался зайти с другой стороны.

— На кой черт вам всё это барахло?

— Это я и пытаюсь объяснить. Любая из моих вещиц — сгусток зла, маленькая квинтэссенция… Это священное место, Монтескрипт; и с каждой новой реликвией святость его растет. Однажды, давным-давно, я понял истину. Бог существует, и имя ему — Зло. Вы никогда не задумывались, что представляет собой окружающий мир? Природа? Да это же наглядное воплощение концепции! Бесконечное пожирание одних другими, пищевая пирамида, борьба за место под солнцем… А мы, фроги? Вершина эволюции! Войны, убийства, уничижение слабых, грызня сильных за право назваться сильнейшим… Зло — единственная движущая сила, существующая во Вселенной.

— Неправда! — робко возразила вдруг Лидди. — Бог есть Добро…

Хеллисентис расхохотался. Он смеялся долго, искренне, до слез в глазах.

— Чтоб я лопнул! Неужто у нас тут христианка? Выкормыш этих придурков-миссионеров?!

Он был прав. Я припомнил, что в первую нашу встречу у Лидди на шее висел крестик. Должно быть, она действительно воспитывалась в одной из католических миссий — святые отцы охотно принимали под свою опеку бездомных ребятишек…

— Детка, так называемого «добра» попросту не существует! — заявил Даго, отсмеявшись. — То, что называют таковым — всего лишь недостаточная концентрация Зла… Временная, кстати говоря; всегда временная. Твоё «добро» — это тёплое болотце, прибежище слабых духом и телом. Сильные личности творят зло, это вообще суть любой силы. Всё, на что способна религия чужаков — сделать слабого ещё слабее. Кстати сказать, Старая вера хоть в какой-то мере отражает действительное положение вещей! Владыки преисподней в легендах чудовищны и беспощадны, а души фрогов — ничто перед их ними…

Хеллисентис продолжал разглагольствовать, а я всё пытался угадать, что же скрывается за кисеей. Быть может, алтарь? Нет, слишком уж он большой… Казнильная машина? Какое-нибудь устройство для изощренных пыток? Ясно ведь, что это главный экспонат жутковатой коллекции…

— Я не всегда был богатым парнем, — витийствовал Даго. — И, к слову, не выделялся среди своих сверстников ни умом, ни деловой хваткой. Но когда ко мне пришло понимание… О, это был великий миг! Величайший в моей жизни! Он изменил всё… Теперь, стоит мне оглянуться назад, стоит лишь подумать — кем стал я, и кто теперь они… Ха, это отлично поднимает настроение! И знаете что? — он вдруг быстро пересек пещеру, подошел вплотную и уставился на нас горящими глазами. — Я думаю, этим знанием обладали все сильные мира сего. Великие полководцы, реформаторы, создатели империй… Они знали, что лежит в основе мироздания. Все до единого знали, все! И тщательно скрывали это знание. Так что я своего рода альтруист… — он захихикал.

— Больной урод! — прорычал Стефан.

— Ну-ну, не будем оскорблять друг друга. Вижу, данная концепция для вас нова… Ладно. У вас будет время обдумать мои слова. Сейчас лишь скажу, что я не одинок в своих убеждениях. Быть может… — он махнул рукой. — А, ладно, это преждевременно. Я оставляю вас тут, но это ненадолго. Мальчики…

Головорезы надвинулись на нас. Меня с силой пихнули в грудь. Чтобы удержаться на ногах, я сделал несколько быстрых шагов назад. Кто-то нажал кнопку. Нас вдруг отделила от наших пленителей стена сверкающих копий: решетка рухнула перед самым носом, едва не проткнув мне ступни. Лязгнули запоры.

— Идем, — сказал Даго. — Надо подготовиться к мистерии.

Мы остались одни. Я глянул на Стефана. Он весь взмок — то ли от жары, то ли от страха, не поймёшь; струйки пота прокладывали по лицу блестящие дорожки. Подозреваю, что и сам я выглядел не лучше. Спустя минуту Лидди чуть слышно всхлипнула. Потом ещё раз, уже погромче. Потом разрыдалась. Непогодка тяжело вздохнул.

— Ну-ну, милая, не надо… Ещё не всё потеряно.

— Будь ты проклят со своими деньгами! Будьте вы оба прокляты!

— Не стоит выказывать слабость, — посоветовал я. — Для типов вроде Хеллисентиса это самое сладкое блюдо.

Как и следовало ожидать, мои слова лишь напрасно сотрясли воздух. Девчонка совершенно пала духом. Стефан мучился, кусая губу. Видно было, что он хочет утешить подругу — но сам не сильно-то верит в возможность спасения. Я напряженно размышлял. Даго произнес слово «мистерия». Полагаю, он имел в виду жертвоприношение, а что же ещё? Интересно, каким образом он собирается это сделать? Наверняка что-нибудь впечатляющее: я уже убедился в его страсти к театральным эффектам. Значит, у нас будет шанс. Похвалив себя за предусмотрительность, я нащупал связанными руками хлястик пальто и вытащил спрятанное там бритвенное лезвие. Надо будет превратить это в добрую традицию… Если выживу, конечно.

Головорезы Хеллисентиса постарались… На то, чтобы разрезать путы, ушло минут десять, не меньше. Наконец веревки спали. Я облегченно вздохнул, размял запястья, взялся за решетку… И с проклятьями отпрянул: она была под током.

— Ого! — удивленно воскликнул Стефан. — Как это ты?

Я торопливо освободил ему руки.

— Займись своей подругой. Только не касайтесь прутьев, там напряжение…

План сложился моментально. Я вкратце объяснил своим компаньонам, что надо делать. Стефан в предвкушении схватки грозно сопел. Лидди немного воспрянула.

Я проверил пистолет. Рукоять и замок были мокрыми от растаявшего снега. Проклятье! Наверное, зачерпнул, когда перелезал ограду… Но порох на полке вроде сухой. Что ж, шансы пятьдесят на пятьдесят. Я торопливо протер оружие. Если повезет, то стрелять вообще не придется. Я намеревался взять Даго в заложники — и пользуясь им, как прикрытием, покинуть дом. Тут главное — фактор неожиданности. Дождаться, когда они поднимут решетку, взять Хеллисентиса на прицел и вести диалог с позиции силы. Просто и изящно, не правда ли? Вполне достойно моей репутации. К сожалению, на практике всё получается не так гладко, как в теории.

…Они вернулись обратно спустя пару часов. У меня уже начали затекать ноги: ниша, в которую нас впихнули, была недостаточно глубокой для того, чтобы там сидеть. Одежда промокла от пота. Вдобавок, непонятная конструкция в центре пещеры не давала мне покоя: ко всему прочему, начало казаться, что я улавливаю едва слышный шорох, исходящий из-под кисеи… Может, Хеллисентис хочет, чтоб я умер от любопытства? В таком случае, он явно нашел моё слабое место!

Заслышав негромкий разговор и шум шагов на лестнице, я пихнул Стефана. Мы встали плечо к плечу, заложив руки за спины, как если бы они до сих пор были связаны. Один из голосов показался мне знакомым. Спустя пару минут я увидел говорившего — и тут же многое стало на свои места.

Ортер Эддоро… Что ж, теперь можно не гадать, каким образом Хеллисентису удалось застать нас врасплох. Он был предупрежден о готовящемся вторжении. Подумать только — я сам, собственными руками, написал для него подробнейший отчет!

— Ортер! Ах ты, ублюдок!

— Ну-ну, зачем столько эмоций? — благодушно улыбнулся племянник старого Ло. — Относитесь к этому проще, мой друг. Вы сделали ставку и проиграли; но нельзя же всегда выигрывать, верно?

— И давно ты якшаешься с этим маньяком?

— Я предпочел бы, чтоб ко мне обращались на «вы», — несколько обиженно заявил он. — И на вашем месте, Монтескрипт, я придержал бы язык… Учитывая всё это, — он обвел рукой пещеру. — Впрочем, извольте: да, довольно-таки давно…

— Мы с Ортером старые деловые партнеры, — ухмыльнулся Даго. — Нас связывает столь многое, что вступление в этот маленький клуб по интересам было почти формальностью…

Тут я обратил внимание на остальных пришедших. Кроме Хеллисентиса и Ортера Эддоро, их было семеро — не считая головорезов-охранников. Двоих я знал: владельца крупной газеты и секретаря городской администрации; да и третий был смутно знаком — кто-то из нашей потомственной аристократии, высокий костлявый тип с надменной физиономией. Не самая бедная публика. Остальные наверняка были им под стать — богатые и влиятельные фроги. Нас разглядывали со сдержанным одобрением: обычно так смотрят на хорошо сервированный стол.

Хеллисентис прочистил горло. Похоже, он готов был начать свое маленькое шоу. Тут мне пришло в голову, что неплохо бы узнать пару вещей — потом нам всем будет не до того.

— Эй! Может, скажете, какое отношение ваша секта имеет к этим ледовым убийствам?

— Никакого, — тут же откликнулся Ортер. — Никакого, Монтескрипт, в этом-то вся соль! Но надо быть полным идиотом, таким, как мой дядя, чтоб не воспользоваться ситуацией! Кризис… Это ведь золотое дно! Мы уже упустили массу возможностей; но ещё не поздно обратить ситуацию себе во благо!

— Вижу, слово «совесть» в вашем лексиконе отсутствует…

— Это очень удобное понятие, не так ли? — встрял Хеллисентис. — А ведь вы, Монтескрипт, точно так же извлекаете выгоду из ситуации. Не случись всех этих убийств — вы не получали бы свои гонорары. Между нами только одна разница: мы признаём темное начало внутри себя, вы — нет… Ну, всегда лучше смотреть правде в глаза, верно? — он прошел в центр пещеры и встал спиной к закрытой тканью конструкции. В руках Даго откуда-то появился посох старого Шу.

— Господа единоверцы, итак — начнем! — провозгласил он. — Этой ночью у нас двойной праздник! Во-первых, благодаря невольной любезности присутствующего здесь Эдуара Монтескрипта, я заполучил вот это, — тут он поднял свой трофей так, чтобы все его видели. — Посох конфедератов!

Собравшиеся вежливо зааплодировали.

— К сожалению, — продолжал Даго, — в процессе общения у нас с господином Монтескриптом возникли некоторые расхождения во взглядах. В результате чего он и очутился здесь — в роли, так сказать, невольного виновника сегодняшней нашей встречи…

Прозвучали негромкие смешки.

— О господине Монтескрипте мы наслышаны, — басовито пророкотал владелец газеты. — А эти двое кто?

— Его помощники, полагаю, — Хеллисентис пожал плечами. — В любом случае, это не столь уж важно. Они уже отсюда не выйдут.

— Вы так полагаете? — хмыкнул я. — Ну, а если одному из этих подон… Э-э, ваших единоверцев захочется рассказать обо всём полиции? Или вы всецело им доверяете?

— Все присутствующие прошли инициацию, — многозначительно поднял палец Даго. — Мы все повязаны, Эдуар; не пытайтесь отыскать слабое звено. Его здесь попросту нет.

Вот оно что… Я по-новому взглянул на эту компанию. Не зрители, пришедшие пощекотать нервы запретным зрелищем, нет. Убийцы. Богатые, знатные, высокопоставленные… Каждый из них хотя бы единожды принес кровавую жертву; не обороняясь, не в пылу гнева — расчетливо и хладнокровно… Мне вдруг чертовски захотелось разрядить пистолет в одну из этих сытых рож.

— Ну, а с трупами вы что будете делать? Полиция сейчас стоит на ушах… Тела иногда находят, знаете ли.

— О! — мерзко осклабился Хеллисентис. — Это самое забавное, Монтескрипт! Тел не найдут… Позвольте представить вам моих маленьких друзей.

Он взялся за ткань и потянул. Кисея с тихим шорохом соскользнула на каменный пол. Я был не так уж неправ, подумав о кристалле. Именно кристалл послужил прообразом данной конструкции: грани из металлического уголка и стеклянные плоскости. За стеклом, почти на всю высоту прозрачной клетки, возвышалось нечто трудноописуемое. Сперва я принял это за окаменевший ствол какого-то экзотического растения, потом на ум пришли кораллы и раковины. Немыслимым образом скрученная, бугрящаяся узлами и выступами колонна, источенная сотнями овальных отверстий. Цвет этой штуки менялся от шоколадного до мутно-белого; то тут, то там просвечивали прожилки всех оттенков янтаря.

Внутри клетки-кристалла наблюдалось движение — того рода, что вызывает невольную дрожь ещё до того, как вы осознаете, что же именно видите. Тварей было бессчетное множество: шурша хитиновыми панцирями, они выползали из отверстий в колонне, садились на стекло, расправляли крылья…

— Князья преисподней, что это? — охнул Стефан.

— Аспиды, о бедный незнакомец. Всего лишь аспиды, — Хеллисентис явно был доволен произведенным впечатлением. — Для наших широт это экзотика, да и в жарких краях их гнездовья встречаются редко… У моих тварюшек есть два замечательных качества: они ядовиты и плотоядны. Это единственные насекомые, охотящиеся на крупных животных. Загоняют их всем роем и пускают в ход жала. Обгладывают тела начисто за пару-тройку дней; а потом принимаются за кости. Их жилище слеплено в основном из костной муки, скрепленной секретом слюнных желез… Великолепное зрелище, не правда ли? Настоящее произведение искусства! Знали бы вы, каких трудов мне стоило отыскать колонию, доставить сюда и акклиматизировать! Бедняжки теплолюбивы, знаете ли…

Аспиды… Я когда-то читал о них — и помнится, ещё порадовался, что нас разделяет полмира. Эти создания обитали в жарких экваториальных джунглях, причем туземцы искренне ненавидели их, по возможности уничтожая найденные гнездовья на месте. Представьте себе помесь паука-птицеяда, шершня и сольпуги — причем от каждой твари взяты наиболее омерзительные черты. Крапчатые тела, покрытые длинной редкой щетиной, отвратительно-белесые брюшки, скрывающие сочащийся ядом стилет, мощные мандибулы… Вдобавок, повадками аспиды напоминали саранчу — только саранчу плотоядную. Омерзительные инсекты. Неудивительно, что адепты чистого Зла в восторге от них.

— Для девушки у меня особое предложение, — Даго галантно поклонился Лидди. — Чертовски хочется испробовать эту штуковину в деле, — он показал посох. — Всё, что мне требуется — ваше согласие; смерть в криобиозе абсолютно безболезненна… А вот вашим спутникам, к сожалению, я не могу этого предложить. Один из них испытает на себе что-нибудь из моей коллекции… ну, а другому придется отправиться к аспидам живьём. И я даже знаю, кому, — он гнусно подмигнул мне. — Как, Монтескрипт, готовы напоследок повеселить нашу компанию?

— Зачем вы это делаете, Даго?

— Чтобы стать ближе к моему Богу, — улыбнулся Хеллисентис. — Ага, вот и зомби…

Закутанные в серые саваны фигуры медленно спускались по лестнице. Лидди тихонько заскулила от страха: у местных особое отношение к живым мертвецам. Должно быть, девчонка уже чувствовала себя одной ногой в могиле.

— В клетке аспидов есть переходной тамбур, но эти твари всякий раз умудряются ужалить кого-то, — пояснил Даго. — А зомби всё равно: они боли не чувствуют… Ладно, мальчики, подготовьте наших гостей. Юная дама, полагаю, мы договорились — вы у нас на закуску…

Их слишком много, мелькнуло у меня в голове. Больше десятка головорезов на нас троих; а сам Хеллисентис предусмотрительно держится в отдалении — я даже не смогу толком взять его на прицел… В руках наших тюремщиков появились массивные дубинки. Щелкнули замки; прутья решетки поползли вверх. И в тот же миг ко мне пришло озарение.

Я сказал Даго правду: я не религиозен. Христианские воззрения всегда были для меня абстракцией, а цветистые истории Старой веры — не более чем красивыми сказками. Но если Бог действительно существует, то он — внутри нас самих; и редко, очень редко мы прислушиваемся к тихому голосу, идущему из глубин души…

Пистолет я держал наготове, за спиной, в якобы связанных руках. Стоило решетке подняться, как я шагнул вперед, одновременно вскидывая оружие, взвел курок — и плавно нажал на спуск. Тыгуа мог мною гордиться: я сделал всё так быстро, что никто ничего не успел понять.

Это был момент истины: осечка означала смерть, медленную и мучительную… Но мне повезло. Хлопнул выстрел. Звон разлетающегося на куски стекла показался мне дивной музыкой. Одна из граней кристалла перестала существовать. На краткий миг всё замерло: оторопелые физиономии гостей, расширенные зрачки Даго, кулак Стефана, летящий в скулу охранника…

Аспиды вырвались на свободу. Их крылья издавали треск — того же вызывающего оскомину тембра, что и перемкнувшие провода. Раздались панические крики, спустя мгновение сменившиеся истошными воплями боли: твари пустили в ход жала. Я ткнул дымящимся стволом пистолета в лицо ближайшему головорезу, лягнул ногой в живот другого и бросился к Даго. Хеллисентис катался по полу, вопя и судорожно пытаясь стряхнуть облепивших его аспидов: он стоял ближе всех к клетке, за что и поплатился. Насекомые, придавленные его тушей, смачно лопались. Я пнул негодяя в голову, подобрал упавший посох и устремился к лестнице. Стефан и Лидди не теряли времени даром: они уже успели подняться на пару маршей. Нам повезло ещё раз: уличная одежда спасала от жал и укусов, в то время как изысканные костюмы поклонников Зла оказались никудышней защитой. Твари были на удивление агрессивны — то ли от голода, то ли в силу собственной хищной натуры. Они набрасывались на всё, что движется. Прошло несколько секунд, прежде чем присутствующие сообразили, что оставаться здесь — себе дороже, и ломанулись следом. Но мы к тому времени уже добрались до верха лестницы. Было бы замечательно подпереть чем-нибудь дверь и оставить поклонников Зла наедине с одним из его воплощений — но время поджимало.

Стефан и Лидди отыскали выход в два счета. Не знаю, помогло им профессиональное чутье взломщиков или просто удача — но мы выскочили из каменно-стеклянного лабиринта прямиком к главному входу. Непогодка богатырским пинком распахнул дверь. Охранник в будке изумленно выпучил глаза. Я угрожающе вскинул пистолет, и он резво нырнул вниз. Сообразительный малый. В лицо ударил заряд снежной крупы. Свобода! Что-то вдруг заскреблось на полях моей шляпы — и с басовитым гудением унеслось в ночь. Я рассмеялся.

Мы бежали, покуда хватало дыхания. Наконец, Лидди остановилась и в изнеможении привалилась к стене ближайшего дома.

— Ушли! Ах ты дьявол, ушли-таки! — заявил, наконец, Стефан. — Чтоб я ещё раз подписался на что-то такое… Да ни в жисть!

— Но столицу вам лучше покинуть на какое-то время, — заметил я. — Если Даго выживет, то будет искать и вас тоже.

Непогодка грязно выругался. Хотелось сказать в ответ что-нибудь резкое, но я промолчал. Всё же в случившемся была некая доля моей вины. Конечно, если подходить формально — я ничего не должен криминальной парочке; но деньги-то молодчики Хеллисентиса у них отняли! Я снял пальто, пошарил в потайном кармане на спине.

— Вот. Здесь сорок трито с мелочью. Думаю, хватит, чтоб замести за собой следы.

Он недовольно скривился, но деньги всё-таки взял, после чего развернулся и потопал во тьму. Девчонка поспешила за ним.

— Стеф! Ты куда? Нам ближе…

— Я не собираюсь возвращаться в Топи. Мы уматываем. Немедленно.

— Ну давай заскочим хоть на минутку! Стеф! Я описалась! Мне бы переодеться…

— Потерпишь.

— Мне холодно!

— Потерпишь, я сказал…

Я стоял, сжимая посох, и глядел им вслед, покуда странная парочка не исчезла из виду.