Стасик проснулся оттого, что в прихожей затрещал телефон. Он вскочил с дивана, еще не понимая, что происходит. Потом, сориентировавшись в пространстве, рванул к письменному столу, больно ударившись бедром об угол.
- Пригласите, пожалуйста, Зинаиду Аркадьевну, - попросил мужской голос.
- А кто её спрашивает? - буркнул Стасик.
- Сослуживец.
- Не знаю такого. Пошел на хер!
И Стасик бросил трубку. Включив свет, он глянул на часы. Начало восьмого. Вот же, блин, какому-то ишаку не спится!..
Тут телефон зазвонил снова.
- И незачем хамить! - произнес тот же голос.
Снова номером ошибся, да?
- Я тебе, сука, еще раз сюда позвоню! - гаркнул Стасик и опять бросил трубку.
Сна теперь не было ни в одном глазу. Только голова была тяжелая, во рту - сухо, а настроение - самое мизантропическое. Стасик с удовольствием бы разорвал звонившего на куски.
В очередной раз подумав, что неплохо бы обзавестись определителем номера, он прошел на кухню, поставил чайник на огонь и сунул сигарету в зубы.
Две таблетки цитромона он запил чаем, выкурил еще одну сигарету и потащился в спальню. Голова болела не переставая. Стасик ощутил, что на висках разбухли вены.
"Инсульта мне еще не хватало, - подумал он вяло. - В моем-то цветущем возрасте...".
До девяти часов утра он валялся с томом Стругацких на диване. Потом глаза стали слипаться. Даже книга любимых авторов, читанная перечитанная, выученная почти наизусть, не доставляла обычного удовольствия.
Бросив сборник на письменный стол, Полонский стал собираться на работу. Тщательно побрился. Съел непременные два яйца. Заглянул в туалет, где справил малую нужду, - это просился на волю выпитый чай. Оделся, повесил на плечо сумку и покинул квартиру.
Когда он выходил из подъезда, мимо проехали белые "Жигули". Стасик успел разглядеть три цифры на номере - "621".
***
Автобусная остановка находилась в конце квартала. Людей не было - видимо, автобус только что уехал. Миновав бесконечную железобетонную пятиэтажку (в подобном архитектурном уроде он жил сам), Стасик остановился на обочине, дожидаясь, когда иссякнет поток автомобилей.
Одна из машин - "Москвич" дорожно-патрульной службы с бортовым номером "1.8" - остановилась рядом, и в окошко высунулся человек:
- Молодой человек, как проехать в областную больницу?
Стасик понял, что его мрачные предположения близки к истине. Он вынул сигарету изо рта и буркнул:
- А что, в ДПС стали брать людей, которые не знают даже, где находится областная больница? Я на вас докладную подам. В связи со служебным несоответствием, доходящем до профнепригодности. Солодовникову, Гницевицу и Плиеву.
Милиционера не смутили фамилии начальника службы собственной безопасности ГУВД и двух прокуроров, областного и городского, курирующих донскую милицию.
- Не знаешь, так как бы и сказал, - заметил милиционер, и "Москвич" покатил дальше.
- Вот же суки!.. - сказал Полонский, сунул в рот новую соску для настоящих мужчин и, воспользовавшись затишьем, перебежал улицу.
Минут через пять коротко, но не под ноль стриженый парень вдруг подошел к нему и сказал:
- Не подскажете, который час?
- Нет, не подскажу, - буркнул Стасик.
- Что, трудно?
- Не хочу поощрять раздолбайства. Кто хочет знать, тот носит часы.
- А ты вообще кто такой? - сказал парень, разглядывая Полонского с головы до ног.
- Я - козырный валет и зовут меня Жопа!
Парень, видимо, не имел приказа на активные действия. Он хотел просто вступить в контакт с объектом. Процедив: "Ка-а-а-зёл!.." - он ушел на другой край стоянки.
Стасик был раза в полтора шире и весил килограммов на двадцать больше. Если грамотно подойти к решению проблемы, то с такими данными можно навешать и самбисту-дзюдоисту. Вряд ли парнишка будет стрелять. Он не был похож на прожженного оперативника. Скорее всего - курсант Высшей школы милиции, стажер, которого привлекли для наружного наблюдения. Пусть потом с побитой мордой пишет рапорт начальнику оперативно-следственной группы...
Стасик двинулся следом, но тут к остановке подкатил автобус. Журналист опаздывал. Он влез в салон, отметив, что парнишка остался стоять. Ясное дело - зачем ему автобус? Сейчас его машина подберёт...
На Центральном рынке он купил в киоске "Роспечати" свежий номер "Панорамы". Обе статьи и подборка информаций стояли на первой полосе. Более того, умница Варламов материал о разборке поставил на самое выигрышное место, посчитав её гвоздем номера, - сразу под шапкой с огромным заголовком.
Стасик улыбнулся и направился в редакцию.
***
- Тебе несколько раз звонили, - сказала Наташа Райзман, едва он вошел в кабинет.
- Привет народу... Кто звонил?
- Мужик какой-то. Он не представился.
- Что хочет?
- Он не сказал. Будет ещё звонить.
- Понятно, - сказал Стасик. - Угадай, где я был вчера?
- На втором этаже магазина "Золотая чаша"?
- Обижаешь, - сказал Стасик. В баре "Золотая чаша" на втором этаже по вечерам собирались "голубые" со всего города. - Я что, похож на пидора?
Тут дверь приоткрылась, и в кабинет заглянула Скворцова. Сегодня она была платиновой блондинкой.
- Полонский здесь? Зайди к Чкаловой!
- Доброе утро! - пробормотал Стасик уже в закрытую дверь. И обращаясь к Наташе: - Баночки вазелина у тебя случайно нет?
Наташа хихикнула и сказала:
- Всю вчера на Юрчика извела. Его Алла отжучила. В четыре часа надо было ехать на какой-то брифинг, а он - лыка не вяжет.
Собравшись с духом, Полонский отправился на палкенштрассе в кабинет Чкаловой. По дороге он прихватил в приемной свежий номер родной газеты и, сворачивая её в трубочку, предстал перед глазами начальника.
- Вызывали?
Номер "Панорамы" лежал перед Чкаловой на столе.
- Как это понимать? - спросила Вера Ивановна, брезгливо схватив газету за угол и потрясая ею в воздухе. - Ты штатный сотрудник какой газеты? Нашей или этой?
- А в чем дело?
- Ты еще спрашиваешь?!
- Я предлагал статью. Она не пошла. А я привык уважать свой труд.
И тогда Чкалова побила его туз козырной шестеркой.
- Статья была снята в загон - ты её слишком поздно сдал, - заявила она и глазом не моргнув. - Она была запланирована на субботний номер.
- К субботе она безнадежно бы устарела. Вы бы её всё равно не поставили.
- Я не поняла: кто здесь замредактора? Я или ты? В общем, так. Я лишаю тебя премии за прошлый месяц. Приказ уже готов.
- Ну и ладно, - сказал Полонский. - На фига, спрашивается, мне деньги? Я давно за идею работаю...
- Можешь идти.
В уме Чкаловой отказать было нельзя. Стасик по-своему был прав. В контракте черным по белому сказано, что журналист имеет право предложить статью в другое издание, если она отвергнута. Но Аллу взбесили два обстоятельства: Стасик отстучал статью, которую она писать запретила, и отнёс в газету, которую редактировал выгнанный ею Варламов...
Другое дело, что ситуацию она повернула очень красиво. Про материал о расчлененке она и не заикнулась. Наехала только за "Эльдорадо". Получалось так, будто статья была принята редакцией, а Стасик отнёс ее налево.
В то же время она прекрасно понимала, что разорвать контракт на этом основании нет возможности, - статья к следующему номеру действительно бы устарела. Поэтому она задействовала финансовый фактор. Очень жаль. Премия ожидалась весьма приличная - в размере двух окладов...
- Поздравь меня, - торжественно объявил Стасик, появляясь в кабинете. - Меня лишили премии.
- Соболезную. Не хочешь так же поздравить Алексея Юрьевича? Он уходит.
- Куда?!
- В никуда. Кто его возьмет?
- Черт, - сказал Стасик. На столе зазвенели два телефона - прямой и параллель. - Да?
- Это больница? - осведомился голос.
- А у тебя что, козёл, голова болит? - осведомился Полонский с дружескими интонациями в голосе.
Трубку бросили.
- Ближайшие два-три часа мне звонить не будут, - сказал Стасик.
- Откуда ты знаешь?
- Что я, по-твоему, ни разу не грамотный? Не первый год о ментах пишу...
***
Алексей Юрьевич собирался. Присев у письменного стола, он доставал из тумбы бумаги. Ненужные бросал прямо на пол, нужные - укладывал в портфель.
- Извините, что так получилось, - сказал Полонский.
- Ничего, всё нормально. К этому давно шло.
- Вы уже определились с новым местом работы?
- Я об этом еще не думал, - произнес бывший замредактора, продолжая сортировать бумаги, накопившиеся за много лет. - Для начала в Геленджик уеду на неделю. Отдохну. Тогда и пораскину мозгами.
- Удачи вам.
- Тебе она тоже понадобится, - сказал Алексей Юрьевич и вдруг шагнул к Стасику, протягивая руку. - До встречи.
Полонский пожал его руку, пробормотал: "Не буду мешать..." - и вернулся в свой кабинет.
- Тебе звонили, - сказала Наташа.
- Не может быть! - сказал Полонский. - Кто?
- Из пресс-службы ГУВД. Лично Бурцов. Ты ему что-то шибко понадобился.
- Догадываюсь, зачем...
Бурцов снял трубу сразу - похоже, он ждал звонка.
- Здравствуй, Александр, - сказал Полонский. - Что стряслось?
- Станислав Алексеевич, - выговорил Бурцов с расстановкой, - подборку информаций, опубликованных в "Панораме" за вашей подписью, вы написали?
- Да, разумеется... А что?
- Вас Гординский предупреждал, чтобы вы о синагоге не давали?
- Нет. Да этой информации в сводах, собственно, и не было...
Секунду помедлив (начальник пресс-службы соображал - почему, потом допёр-таки, что Полонскому дали сводки для "черных"...), Бурцов спросил:
- В таком случае откуда информация?
- Напрямую, из синагоги. У меня там уйма знакомых.
- А статья о перестрелке у авторынка?
- Что - статья?
- Станислав Алексеевич, я с трудом уговорил руководство ГУВД не конфисковывать тираж газеты согласно закона об оперативно-розыскной деятельности... Вы допустили разглашение тайны следствия.
- Чем?
- По телефону сказать не имею права... Вы помните подписанный вами текст договора об аккредитации при пресс-службе ГУВД?
- В общих чертах. Это ж когда было!
- Согласно пункта 2.4 вы обязаны согласовывать с нами темы готовящихся публикаций. Короче говоря, Станислав Александрович, мы лишаем вас аккредитации. Официальное уведомление получите завтра.
И прервал связь.
- Эх, - сказал Полонский. - Сколько я с ним водки выпил!..
- А что случилось? - спросила Наташа.
- Меня отлучили от ГУВД.
- М-да, - сказала Наташа. - Одно за другим, как нарочно... И то ты теперь делать будешь?
- Как - что? Работать.
- Менты тебе ничего не дадут.
- Для получения информации на криминальную тематику существуют суды, прокуратуры, интернет... Другие газеты в конце концов. Как-нибудь перекантуюсь несколько месяцев. Бурцов плохо сидит. В ближайшее время, по слухам, он слетит, и я восстановлюсь.
- Это по счету какое лишение?
- Третье.
- М-да,- сказала Наташа и принялась куда-то звонить.
Стасик засунул в рот сигарету ( Ларка и Марина, которые терпеть не могут дыма, еще не пришли) и принялся выстукивать интервью с Михеем, сопровождая его пространными комментариями.