Говорили они, всегда улыбаясь и вдыхая с каждым словом в меня жизнь и любовь.

– Кстати, вон у тебя за спиной стоит твой ангел-хранитель. Это он тебя из ада забирал, – сказала средняя.

Я моментально повернулся. Передо мной стоял малыш лет шести-семи. Он был чудесен! Какие-то светленькие шортики на лямочках, зелёные сандалики, цветастая рубашонка. Кудряшки спадали на плечи. Мне безумно захотелось его обнять, взять на руки, поднять над собой…

Малыш смешно нахмурил бровки и твёрдым голосом сказал:

– Ну что, баклан недалёкий, развели тебя на каплю алкоголя?

В этот момент я полностью потерял дар речи! Чтобы такой на вид хорошенький ребёнок и такое… Малыш, тем временем видя моё недоумение, продолжал:

– А чему ты, собственно, удивляешься? Я ведь твой ангел-хранитель, вот от тебя и насобачился, – сказал малыш, хмурясь. Только во всех этих словах не было и грамма укора или раздражения. В них не было и капли злости. В этих не радостных и суровых словах всё равно была безграничная любовь.

Девчоночки за моей спиной закатывались таким приятным смехом. Оцепенение постепенно проходило. Было очень приятно слышать этот заразительный смех.

– Мы, ангелы, перенимаем ваши привычки, вашу речь, – сказал, маленький ворчун, хмурясь. – Ведь мы почти всегда рядом. Мы становимся на вас очень похожими.

– Мы зовём его Антошкой, – сказала старшая, смеясь у меня за спиной.

– Не смотри что он самый маленький из нас, он очень сильный ангел, – включилась в разговор средняя.

– Так как же он тебя развёл на такой договор? – спросил уже Антошка. – Ты ведь неглупый человек. Сатана тебя, как ребёнка, обставил с этой каплей алкоголя. Теперь тебе очень трудно придётся. – Говоря это, мой Антошка смешно хмурился.

– Сам не пойму, – оправдывался я, стесняясь и как-то неуклюже путаясь в словах. – Да и как бы не каждый день с самим Сатаной встречаюсь. Растерялся, запутался, ну и вот так вышло… Так что мне теперь делать то? Отпустят меня? – поникая, спросил я с грустью.

– Раз ты здесь, это уже очень хорошо! – улыбаясь, говорила старшая. – Будешь жить дальше, а мы за тобой ещё сильней станем приглядывать. Ты, главное, нас всегда зови, не забывай.

– Вот-вот! – пробурчал Антошка.

– Да я вроде всегда зову…

– Ага, начал звать, когда печень уже в рёбра упёрлась! – всё не унимался мой заботливый Антошка. – Ты пойми, дьявол ведь знает все твои слабости. Он знает, чем тебя легче всего взять. За каждой душой он ведёт своё постоянное наблюдение, чтобы её заполучить. У него каждая жизнь и душа на учёте. Ведь не зря это называется человеческим пороком, пагубной привычкой, да по-разному. Он знает, что с выпившим, больным, раздражённым и, значит, слабым человеком может делать всё что захочет, – продолжал Антошка. – Он и договор с тобой такой заключил, чтобы полегче твою душу заполучить. Человеческие слабости, страхи, незнание ему всегда на руку! Не нужно поддаваться искушению… Мы, конечно, тебя не оставим и будем с тобой, только всё ведь от тебя зависит.

А ведь я действительно всё больше в нём узнавал себя. Да, я так же бываю силён в высказываниях (пагубное воспитание улицы). Такой же вечно чем-то недовольный ворчун. Любитель почитать лекции в воспитательных целях. Мне многие знакомые говорили об этих чертах моего характера. И вот воочию смотрел и слушал себя в миниатюре, если можно так сказать.

Только даже когда он по всем поводам меня отчитывал, чувствовалось его безграничная преданность и любовь. Мне было стыдно и горько за себя. Ведь это действительно я сам себя довёл до всего произошедшего теперь.

Девчушки, видимо, читая мои мысли, решили за меня вступиться.

– Да ладно тебе, Антоша, хватит уже, – проговорила старшая, всё так же улыбаясь.

– Ему и так досталось много за эти дни, – подключилась средняя.

– Хер ли ты его столько отчитываешь? – рассмеялась старшая.

Тут я опять опешил от услышанного. Недоумение, видимо, застыло на моём лице. Вопрос не задержался в моём мозге.

– Девоньки ну а вы-то как с выражениями, ведь нельзя? – спросил я в недоумении.

– Ну, вот от тебя нахватались, что теперь сделаешь… – весело хихикали они.

Хочу заметить, всё, что они говорили, всегда говорилось с улыбкой. Я чувствовал, как от них всех идёт бесконечное добро. Они задорно смеялись, радовались, заводили меня своей радостью и любовью. Так душевно и откровенно уже очень давно не приходилось ни с кем разговаривать. Мне было очень хорошо там с ними, с моими ангелами, о существовании которых я всегда как-то интуитивно догадывался и которых вот мне теперь мне было суждено увидеть. И не только увидеть, но и так близко познакомиться.