Часы показывали одиннадцать утра, когда в дверь дома номер тринадцать, располагавшегося в ведьминском гетто, раздался стук.

Так как Тата уехала на фестиваль, а Радмила уже с утра ускакала в библиотеку, открывать пришлось Стефе, и она была совершенно не в восторге, что незваный гость, отвлек ее от завершающегося этапа варки экспериментального зелья по наращиванию волос, которое она планировала пустить в продажу сразу же по окончании первых опытов. А то, что они закончатся удачно, она даже не сомневалась, так как потратила три месяца на усовершенствование формулы.

Даже не взглянув в глазок, она распахнула дверь, собираясь тут же с порога отправить пришедшего восвояси, но все слова застряли в горле, стоило ей увидеть призрак прошлого, в лице Михаила Загородского, который держал в руках букет ее любимых тюльпанов, не отрывая пронзительного взгляда от своей бывшей возлюбленной.

Прошло больше двадцати лет, но Стефе казалось, что он ни капли не изменился. Может прибавилось чуть седины на висках, да несколько морщинок, пересекавших лоб, а так это был все тот же вербер, который когда-то заставлял ее сердце пускаться в бешеный пляс. И, кажется, не растерял этой способности, учитывая, как громко оно забилось, стоило ей снова увидеть этого мужчину.

— Что тебе, — вышло немного сипло и Стефа прочистила горло, прежде чем повторить свой вопрос, — что тебе нужно?

Михаил заранее готовился к этой встрече, поэтому даже придумал какую-то речь, но увидев перед собой женщину, без которой его, полная когда-то ярких красок и веселья, жизнь, превратилась в серые рутинные будни, все слова вылетели из головы, оставив там только образ милой девочки, которой она осталась даже спустя все эти годы: глазища в пол лица, точеная фигурка, облаченная в шелковую пижаму с цыплятами и высокий хвост. Именно такой она и являлась ему во снах.

— Стефания, я хотел поговорить с тобой, — все же выдавил из себя оборотень, еще толком не понимая, что именно он ей скажет.

— Нам не о чем говорить, — Стефа собралась уже закрыть дверь перед его носом, но Загородский не сдавался.

— Это касается моего сына и твоей племянницы.

Стефа остановилась, когда между дверью и проемом осталось расстояние в два сантиметра, недолго подумала и распахнула обратно, впуская вожака общины верберов в дом.

— Только быстро, я очень занята, — строго бросила она, нахмурившись и не пуская гостя дальше порога.

Михаил положил цветы на столик, что стоял в прихожей, не решаясь вручить их хозяйке, так как не знал, как она отреагирует. В голову приходило лишь два варианта, кинет ему их в лицо, либо отходит его ими по спине, и оба они его не привлекали, поэтому решил не рисковать.

— Сразу после твоего звонка я поговорил с Миром и, честно говоря, не думаю, что он хочет причинить твоей племяннице какой-то вред.

— Я не просила тебя расспрашивать его о Тате, я просила дать ему понять, чтобы держался от нее подальше, — не сдержавшись Стефа топнула ножкой, — от вашего вида одни неприятности, и я не хочу, чтобы он ошивался поблизости.

- Вот уж не думал, что ты начнешь винить весь мой вид, за ту боль, что я тебе причинил.

Стефа ахнула, прижав ладони к щекам, которые покраснели то ли от гнева, то ли от волнения.

— Да как ты смеешь? Я давно выбросила тебя из головы и никого, за случившееся, не виню, — выдавила она из себя, понимая что еще немного и может не сдержать слез, а ей совсем не хотелось, чтобы Загородский становился их свидетелем, — может только себя, что когда-то была такой дурой, что поверила в твои сказки.

— Это я был дурак, а не ты, — Михаил, привалившись к стене, опустился на корточки, — это я разрушил то ценное, что было между нами, и только меня ты должна ненавидеть.

Стефа открыла рот, собираясь что-то сказать, но слова не шли с языка. Вида она старалась не подавать и держаться отстраненно в присутствии оборотня, показывая, что ей все равно, но сердце разрывалось от боли, которую, она думала, давно похоронила. Но вот эта боль, снова на поверхности. И какой идиот придумал, что время лечит?

— Я сам себя ненавижу, — устало произнес Загородский опустив голову, — каждый гребаный день жалею, что был таким тупым, решив, что смогу забыть тебя женившись на нелюбимой, что интересы общины важнее моих собственных. Сейчас бы послал всех к черту и никуда бы тебя не отпустил. Без тебя я не живу, Стефания, я существую.

— Не нужно, — Стефа выставила вперед руку, будто этим жестом пыталась закрыть ему рот, — все забылось и теперь мы чужие друг другу. Ты зря пришел.

— Ничего не забылось, — в направленном на нее взгляде светилась холодная решимость, — Я хочу тебя вернуть и сделаю для этого все возможное. Ты моя истинная пара, и даже ваш ведьмовской ритуал этого не изменил.

Он поднялся и подошел вплотную к ведьме, которая внешне, казалось, была холоднее льда.

— Скажи, ты когда-нибудь сможешь меня простить?

— Никогда, и надеюсь этот ответ остудит твое желание, — вместо того, чтобы пресекать любые попытки медведя идти на сближение, взгляд Стефы бросал вызов, который противник не мог не заметить.

— Нет, этот ответ лишь значит, что мне придется очень долго и сильно стараться, чтобы заслужить твое прощение. Я чувствую, ты еще любишь меня, иначе у тебя не дрожали бы губы, а в глазах не блестели бы слезы.

Заключив в ладони ее лицо, Михаил склонился и грубыми пальцами начал гладить нежную кожу. Стефа не сводила с него взгляда, разом растеряв всю свою уверенность. Ей так хотелось не помнить тех страданий, что причинил ей оборотень и в то же время, она так боялась забыть о них и снова поверить ему.

Воспользовавшись ее заминкой, вербер склонился к ее губам и успел провести по ним языком, прежде чем ведьма опомнилась от наваждения и наградила его оплеухой, звон от которой разнёсся по всему дому.

— Не смей ко мне прикасаться, — отпрянула Стефа, прижав пальцы к губам, горевшим от прикосновений оборотня, но, казалось, мужчину это не сильно проняло, так как он лишь улыбнулся ей в ответ.

— Все такая же страстная ведьмочка, — затем Михаил развернулся к двери и бросил на прощание, — это не конец, я еще вернусь, любимая.

Рука, которой она отвесила пощечину, еще немного побаливала, но Стефа не спешила тратить силы на ее исцеление, стоя в прихожей и не сводя взгляда с закрывшейся за оборотнем входной двери.

— Спящая красавица, открывай глазки, мы на месте, — в хриплом голосе Мира чувствовались нотки смеха.

— В сказке ее, вроде бы, поцелуем будили, — раздался рядом чей-то голос.

— Только попробуй, — прошептала я, не открывая глаз, зная, что этот голубоглазый гад может взять совет на вооружение и перейти к активным действиям.

Похоже, у меня вошло в привычку засыпать на вербере. Во сне он развернул меня лицом к окну и уложил на себя сверху, заключив в объятия сильных рук. Так просто я бы, конечно, не далась, но кто же меня спящую спрашивал?

Потерев кулачками глаза, я начала недоуменно оглядываться, все еще не осознавая, где я и что тут делаю. Кажется, у половины моих попутчиков была та же проблема, так как уснули практически все, кроме сидевшего за рулем Ильи и самого Загородского, не сводившего с меня насмешливого взгляда.

Машина стояла на загражденной колючей проволокой территории, где, кроме нас, припарковалось еще около сотни авто, плюс три университетских автобуса.

Снаружи находился импровизированный городок, состоящий из огромных кемпинговых и небольших палаток, где туда-сюда сновали люди с небольшими сумками и огромными чемоданами. И даже сквозь стекла машины можно было услышать льющую из всех, расположенных на острове, динамиков музыку.

Когда мы все, наконец, вылезли наружу, Аленка с Лешкой сразу подошли ко мне, и наперебой стали предлагать варианты с ночевкой. Как мы узнали заранее, на фестивале можно было арендовать либо кемпинговую палатку, либо небольшую, двухместную/одноместную, разница лишь в цене. Если бы нам не повезло и до острова мы добирались бы на такси, очень сомневаюсь, что нашей налички и на одноместную палатку бы хватило, а так как нас подобрала шайка косолапых (даже как-то стыдно теперь называть их так), можно и на кемпинговую раскошелится. На том и порешили.

Повернувшись к верберам, мы с друзьями поблагодарили, этих, оказавшихся не такими уж плохими, ребят, за исключением одного черноволосого амбала, стоящего в стороне, с ехидной улыбочкой на красивых губах, и уже направились на выход со стоянки, как к нам подбежала одна из брюнеток, Елена.

— Ребята, вы же в первый раз на острове? — спросила она, не сводя глаз с Лешки, который сейчас по цвету напоминал спелую вишню.

Мы дружно закивали, а она продолжила.

— Тут каждый вечер компаниями посиделки у костра устраивают, присоединяйтесь к нам сегодня.

— Ого, конечно, мы придем, — тут же затараторила Аленка, обрадовавшись, что нам не придется все три дня бродить по острову в одиночестве, пока остальной народ тусуется большими компаниями.

Ну а я бросила скептический взгляд в сторону Мира, не очень-то веря, что меня будет ждать ненапряжный вечер, когда этот оборотень будет где-то поблизости. Ну и что бы вы думали? Медведь мне подмигнул, сразу убеждая, что все будет именно так как я предполагаю, если не хуже. Да еще и в голове будто раздался его хриплый шепот — «еще увидимся, ведьмочка». Но так как я мозгами понимала, что такой трюк проделать не в его силах, не придала большого значения, решив, что еще толком не проснулась.

Ровно через час. мы с Аленкой и Лешкой восседали в арендованной кемпинговой палатке, которая вместила бы еще человек пять, но досталась лишь нам троим. Все вещи были уже разложены, спальные места приготовлены, а мы с подругой перебирали сумки в поисках купальников, решив побаловать себя и понырять, пока вовсю светило солнышко.

Лешка, сославшись на то, что плавает неважно, но составит нам компанию, сидя на берегу, переоделся в шорты и футболку, а мы с Аленкой нацепив лишь вверх от купальников и облачившись в короткие джинсовые шортики, двинулись к реке.

Организаторы постарались на славу. Мост от берега Весновки и до острова был весь украшен яркими гирляндами, которые, я уверена, ночью будут озарять все вокруг на большом расстоянии. На самом острове соорудили три огромные площадки со своими сценами, на каждой из которых уже выступали различные певцы и певицы собирая вокруг себя народ, передвигающийся по территории на велосипедах и самокатах. Поставили даже несколько красочных круглых шатров с высокими куполами, где можно было насладиться цирковым выступлением с различными канатоходцами, акробатами, метателями ножей, глотателями огня, был даже маленький мальчик — заклинатель змей, играющий на маленькой дудочке.

Через каждые сто метров стояли либо вагончики с фаст-фудом, либо открытое мини-кафе со столиками, за которыми уже сидели парни и девушки. Также было много палаток, где продавали различную сувенирную продукцию, одежду, сшитую вручную, различные украшения и косметику. И все это на любой вкус. Можно было смело сказать, что деньги, потраченные на билет на это мероприятия, ушли не зря. Я была счастлива, что согласилась на уговоры друзей и все же приехала сюда.

Мы прогулочным шагом, глазея по сторонам, направлялись к берегу, где люди уже организовали импровизированный пляж.

Народу на берегу было не так уж много и все они либо плескались в воде, либо загорали на песочке. Найдя свободное место, где можно было растянуть полотенце и стянуть с себя шорты, я осталась в импровизированных полосочках, лишь слегка прикрывающих стратегические места.

Своего купальника дома я не нашла, а так как собиралась впопыхах, пришлось приватизировать сестринский. Повезло еще, что комплекции у нас одинаковые, а вот вкусы нет.

Я сама люблю закрытые купальники, либо что-то раздельное, но с высокой талией, Радмила же носила бикини, демонстрирующие тело: маленькая полосочка черного цвета наверху и такие же черные микроскопические трусики, но деваться было некуда и пришлось идти в них. Успокаивал только тот факт, что на Аленке красовалось нечто подобное, а значит я не одна буду демонстрировать свои телеса всем желающим. Нет, своим телом я даже гордилась, но не любила показывать кому не попадя.

Оставив Лешку лежать на полотенце и охранять наши вещи, мы с Аленкой, с громким криком, с разбегу залетели в воду, и ушли под нее с головой.

Несмотря на теплую погоду, вода была холодной, но это не помешало нам провести в ней около получаса, плескаясь и кувыркаясь, а когда, наконец, собралась выходить, почувствовала, что на меня кто-то откровенно пялится.

На берегу, в компании друзей, к которым присоединилось еще несколько человек, что-то весело обсуждающих, расположившись на лежаках, в одних длинных карго-шортах и без футболки сидел Мир, под пристальным взглядом которого, я вся покрылась жаркими мурашками, от чего в холодной воде стало на пару градусов теплее. Даже с далекого расстояния, мне казалось, я видела, как блестели капли воды на его мощной, загорелой груди.

Его окружали красивые девушки модельного типа, расточавшие улыбки и что-то оживленно говорящие, но он так хмурился, смотря на меня, чем-то явно недовольный, что я, не удержавшись, решила подразнить оборотня.

— Ален, я замерзла и иду греться, — предупредила я подругу, и медленным шагом, как по подиуму, виляя попкой (в пределах разумного, конечно!) направилась к тому месту, где мы оставили Алексея.

На вербера я не смотрела, но судя по тому жару, что чувствовала, мои действия не остались без внимания. Теперь я уже, почему-то, не жалела, что не прихватила свой купальник, а одолжила Радмилин. Бесенок, живший внутри, хотел помучить большого зверя, находящегося неподалеку и показать ему все то, что этому медведю никогда не достанется.

Опустившись на полотенце, я все же бросила быстрый взгляд в сторону Загородского и поняла, что своей цели добилась, так как хмурится мишка стал еще сильнее, а глазами пожирал каждый миллиметр моего тела. Я, конечно, понимала, что поступила не совсем хорошо, но чувства, что вызывал взгляд оборотня, были сильнее меня и не подчинялись контролю.

Вскоре подошла Аленка и мы, облачившись обратно в шорты, договорились сходить переодеться в сухое, поесть и, наконец, послушать выступления местных музыкантов. Вот такими темпами, к семи вечера мы уже умотались в конец, что обычно и бывает если только и делать, что гулять, танцевать, кататься на арендованных велосипедах, прыгать на батутах и орать песни в караоке на открытом воздухе.

Пару раз я даже замечала Кирилла, но он в мою сторону не смотрел, предпочитая держаться подальше. И правильно делал! Застилавшая глаза злость, может, немного и угасла, но обида еще бурлила на поверхности. Если попробовал бы подойти, мог бы не досчитаться одной ценной части тела, которую любил использовать в «общении» с одурманенными им девушками. Ведь сто процентов я не одна такая, попавшая на его удочку, мне просто повезло быть вовремя спасенной.

Когда мы с друзьями садились за столик в одном из мини-кафе, расположенном неподалеку от нашей палатки, ко мне сзади подошел Олег Иванович, которого тоже каким-то ветром занесло на фестиваль. Я, если честно, даже не предполагала, что могу тут на него наткнуться и очень удивилась. Выглядел он не лучше прежнего, может здоровье на солнышке поправлять решил?

— Добрый день, ребята! Тата, можно тебя на два слова? — положив мне руку на плечо, поинтересовался своим бархатистым, гипнотизирующим голосом, преподаватель.

Мы поздоровались с ним в ответ и я, вопросительно взглянув в сторону друзей, как бы говоря: «Что ему от меня надо?», встала из-за стола и направилась с Олегом под раскинувшееся неподалеку дерево, где никого по близости не наблюдалось.

— Тата, прости, я не смог вчера задержаться в университете, — сразу начал он свою речь, как только я подошла ближе, — внезапно появились неотложные дела, поэтому перенесем разговор до возвращения в город. Ты же не против?

Кричать, что я не только не против, но и счастлива отложить нашу беседу, я не стала.

— Да, конечно, Олег Иванович. Как скажете.

— Как вам тут нравится, Татонка? — тут же заулыбался, сменив тему, блондин, — вы уже арендовали себе палатку?

— Тут отлично, — вежливо улыбнулась я и ткнула пальцем в сторону нашего с друзьями «жилища», — да, арендовали, вон ту, зеленую.

— Ну отличного вам отдыха тогда, мешать не буду, — за сим и откланялся.

Пока шла обратно к друзьям, я пыталась понять, почему в последнее время он стал меня как-то отталкивать? Оказывается, довольно милый человек. Да и, наверное, вправду лишь хотел просветить меня в плане учебы. А я уже тут придумала детективную историю с гадким соблазнителем-преподавателем в главной роли.

Быстро поужинав, мы с друзьями уже собирались вернуться под крышу палатки, как нас перехватили Оксанка с Еленой и напомнили об утреннем приглашении посидеть с ними у костра. Была бы я одна, наверное, и отказалась бы, но Аленка чуть ли не подпрыгивала от нетерпения, так что пришлось согласиться.

Они повели нас в сторону пляжа, где мы в обед хорошо провели время купаясь, и где уже расположилась небольшая компания, разжигающая костер. Мира с Матвеем среди них не было, чему я, естественно, была несказанно рада, а Илья в компании какой-то девушки, нанизывал на шпажки маршмеллоу, предназначенное для жарки. Нас быстро представили еще двоим парням — Стасу и Ивану, которые однозначно не годились в верберы и, похоже, были просто одногруппниками медведей, и троим девушкам — Светлане, Ирине и Инне, тем самым, модельной внешности, что я еще днем видела в компании Мира.

Прошедшие в их компании пару часов, за которые мы все перезнакомились ближе, пили чай из термосов и рассказывали друг другу страшные истории, в такую ночь просто незаменимый элемент посиделок у костра, пролетели незаметно. Тут-то и открылся неожиданный талант Алексея, рассказывать страшилки. Как оказалось, он знал столько баек, сколько я и за всю жизнь не слышала.

Все бы ничего, но так как мы с Аленкой были непривычные к ночам на открытом воздухе, а теплую одежду из палатки не захватили, стали ощутимо подмерзать и сидели обнявшись, грея друг друга. Как раз в этот момент, сзади мне на плечи накинули теплый свитер, и даже не оборачиваясь, по одному, исходящему от него, запаху, я поняла, кому он принадлежал.

Поставив на землю кружку с чаем, я подвинулась ближе к сидевшему рядом Лешке, чтобы уступить место Миру и Матвею, заглянувшим к нам на огонек и решившим устроиться между мной и Аленкой. Матвей со своей стороны тоже поделился с моей подругой своей верхней одеждой. У обоих оборотней были мокрые волосы, а значит они только что хорошенько поныряли. Если бы не ночной холод, я бы даже позавидовала.

На нового соседа я демонстративно не обращала внимание, хотя свитером воспользовалась, натянув его на себя и наслаждаясь теплом. А Алексей продолжал нас развлекать:

— …милый, не надо бояться мертвой бабушки. Сам посмотри — ее нигде нет: ни под кроватью, ни в шкафу, ни в чулане. Ну, убедился? Эй, стой! Только не смотри на потолок! Бабуля ненавидит, когда на нее смотрят в упор!

Мы все разразились таким хохотом, что казалось его было слышно на весь остров. Но как бы весело не было, усталость после долгого, полного событий и впечатлений дня, начала сказываться на всех нас. Кто-то уже клевал носом (к ним, в том числе, относилась и я), кто-то широко зевал (как моя подруга), а кто-то (очень похожий на знакомого мне голубоглазого вербера) так и норовил своими загребущими руками залезть мне под собственный свитер и футболку, пока никто не видит, благо темно было. Но ведьмы так легко не сдаются!

— Я спать, ты со мной? — начала подниматься я с песка, глазами давая понять Аленке, что обращаюсь непосредственно к ней. Тут уже подключился Матвей.

— Я сам ее провожу, — заявил шатен приобнимая за талию мою подругу, а та, даже не сопротивляясь, виновато взглянула на меня и положила голову ему на плечо. Тут мне ловить было нечего.

Алешка тоже решил задержаться, поддавшись на уговоры Елены, рассказать им еще пару страшилок. А я, расстроившись, но не подавая вида, направилась в одиночестве искать нашу палатку. Впрочем, не успела сделать и десятка шагов, как Загородский подхватил меня на руки.

— Ты же не думала, что я просто дам тебе уйти? — хмыкнул он, направляясь в сторону палаточного городка.

— Я надеялась, — зевнула я, полностью расслабившись и зарывшись носом в его ложбинку между плечом и шеей.

Кажется, прошло не так уж много времени, а я совсем перестала его боятся. В руках Мира, я чувствовала себя, как за каменной стеной, но медведю знать об этом было ни к чему.

Дойдя, с помощью моих указаний, до нашей зеленой палатки, Мирослав поставил меня на землю, намереваясь войти следом, но я девушка порядочная — пригрозила ему пальчиком, закрыла на молнию тряпичную дверь и тихонько хохотнув про себя, направилась к спальному месту, где подушкой мне сегодня будет служить свитер оборотня, который тот и не подумал забрать обратно. К чести косолапого, настаивать и прорываться ко мне с боем, растегивая дверь с другой стороны, он не стал. Даже не знаю, жалела я или нет.

Ну а утро? А утро у нас началось с очередного трупа…