— Ночь-то какая, Малаша!

— Лунная, божья, Майкл.

— Аи эм фонд оф ю, Маланяша! Я тебя люблю, значит.

— Ты, Майкл, по-заморскому не лопочи.

— Почему?

— Мож, ты к неприличному греху меня призываешь. Откуля мне ведомо?

— Малашенька, я хочу на тебе немножко жениться, как русские говорят.

— Не можно тебе на мне жениться. Ты веры не нашенской.

— Ради тебя я готов принять и басурманскую веру.

— Вот как раз такой ты мне и не нужон.

— Малаша, мы с тобой сбежим в Америку. У нас не преследуют старообрядцев. Они живут своими общинами, владеют фермами, богатые, уважаемые.

— У каждого своя доля.

— А если сюда пробьются чекисты?

— Тогда мы уйдем, али запремся в скитах и подожжем себя. Лучше уж сгореть в огне заживо, чем опоганиться миром сатанинства.

— И уже кто-то себя поджигал, сгорал?

— А как же? У меня тетка под Заводоуковском сгорела. Совдеповцы ломились к ней в скит.

— Как ужасно, Малаша. Ведь в огне умирать живому немножко больно.

— Не так уж мы глупы, Майкл, штобы умирать с болью. Аввакум погибал в муках. А мы — слабые: сонное зелье принимаем перед самосожжением. Уснешь сразу — и в огне не проснешься. Могу тебе дать по дружбе, Майкл.

— Зачем же мне яд, Малаша?

— А вдруг попадешь к чекистам?

— Я не хочу в НКВД. Я хочу на тебе жениться.

— Принимай веру нашу, Майкл.

— Малашенька, я не смогу принять вашу веру.

— Отчаво, Майкл?

— Я не смогу пойти в костер за веру. Я хочу жить весело, богато. Вольно, как русские говорят.

— Неволить тебя никто не станет, Майкл. Живи своей верой.

— Но тогда я на тебе не смогу немножко жениться.

— А ты сюда со мной не жениться пришел, а лешего поглядеть.

— Малашенька, окей! Я действительно, как говорят русские, забыл, для чего я сюда пришел. Я хочу немножко познакомиться с лешим. Но лешего нет, Малаша. Где он?

— Не леший придет, Майкл, а жена его.

— Лешиня, как русские говорят?

— Лешиня с лешененком. Я их медом угощаю. Они меня не боятся. А ты сиди тихо. Слышь, вода в камышах булькает?

— Боязно, дыднако, как говорит дед Кузьма.

— Никши, Майкл, вишь — идет она. А лешененок у нее на загривке. Он такой забавный, инось подходит ко мне, играет. Охраняют наш остров лешие. Без них мы бы давно запропали.

— О, я не сказал бы, что она, лешиня, страшная.

— Баская во своем роде, молоденькая.

— Руки длинноваты, дыднако, как русские говорят. И прическа не очень модная, под болотную кочку.

— Тише, Майкл, вишь — она насторожилась, принюхивается.

— Малаша, если бы у меня был синематограф, кинокамера! Я бы стал за пять минут миллионером. Если я и уйду в Америку, я вернусь! Я вернусь, чтобы подарить эту сенсацию всему миру!