5 ДБЯ. Почти пятнадцать лет прошло с момента их последней встречи. Каждая прожила эти годы сообразно своим убеждениям. И вот – новое столкновение.

Встреча с резидентом Сопротивления должна была состояться на одной из орбитальных станций планеты Лианна. Несмотря на то, что этот экуменополис являлся одной из важнейших верфей Империи, штаб-квартирой Сиенар Флит Системз, де-юре планета сохраняла независимость и нейтралитет. Что автоматически означало менее строгие законы и ослабленный контроль по сравнению с имперскими гарнизонами. Серьёзно охранялись местной службой безопасности лишь сами верфи, но не такие вот второстепенные станции. И всё же, светить здесь "Амидалу" было бы крайне неосмотрительно. С точки зрения обычного имперского персонала она, возможно, и не сильно отличалась от серийного многоцелевика "Мгла", однако, кто-нибудь из "ветеранов предприятия" вполне мог опознать построенный на этих самых верфях уникальный экземпляр. Поэтому Осока Тано выбрала для путешествия другое, более невзрачное судно. Старенький занюханный кореллианский грузовик типа "Барлоз" гораздо меньше привлекает к себе внимание. Довооружение его аракидской турелью "8-XXII" и двумя спаренными средними пушками "Тайм энд Бак" не является чем-то из ряда вон выходящим, многие владельцы так делают. Ну, а то, что стандартный гиперпривод заменён нубийским, стоимостью полторы таких посудины, снаружи вообще незаметно.

Потолкавшись немного на местном рынке, Осока зашла в кантину, заказала лёгкую закуску и коктейль. Делая вид, что прикрыла глаза от удовольствия, сконцентрировалась и слабым, размазанным током Силы оглядела окрестности. Как она и ожидала, существ, чувствительных к Силе, вокруг оказались десятки – ничего удивительного при населении планеты больше пяти миллиардов. Выделить среди них нужного ей незнакомого человека было почти невозможно, да Осока и не пыталась. Зато поисковый импульс скользнул по краю трёх сознаний, поражённых Тьмой, и теперь джедайка знала, чего следует остерегаться. А с резидентом она встретится в назначенное время в условленном месте. В штабе Сопротивления на Чандрилле не было его голограммы, по соображениям безопасности, но Осоке сообщили приметы и опознавательный код. Подозвав дройда-официанта на скрипучем одноколёсном шасси, Осока расплатилась и медленно вышла в центральный коридор. Тревожило внезапно возникшее недоброе предчувствие. Что-то, связанное с одним из тех тёмных сознаний. Она попыталась "взвесить", обкатать его, прикинуть так и этак. Как обычно, самые общие выводы – с аналитикой у Осоки никогда не получалось так хорошо, как у других однокашников. Опасность реальна, но не фатальна, бывало и похуже. Можно не пойти, но тогда под угрозой окажется резидент. Что в итоге? Вперёд и с песней, как обычно. Первый раз, что ли?

Место встречи располагалось на технических ярусах станции. Выбор сектора Осока мысленно одобрила. Здесь, вблизи складов запасных частей и мастерских, появление постороннего с одного из прибывших кораблей не удивит местный персонал. А найти укромное место для разговора проще простого. Она чувствовала, что идёт правильно, в смысле, прямо навстречу приближающейся опасности, и усмехнулась одним уголком рта. Ну, сейчас посмотрим, кто у нас там. Двери служебного лифта в конце коридора с шипением раскрылись, и порог переступила фигура в длинном чёрном плаще и широких брюках. Двигалась она очень плавно и ловко, тем не менее, Осока обострёнными чувствами сразу уловила неживой холод в нижней части. У человека были механические протезы вместо ног!

Фигура медленно, картинно сдвинула назад капюшон с головы.

— Я не обозналась, это и вправду ты, — произнесла она.

Осока молчала, с некоторой грустью глядя на ту, с кого начались самые чёрные дни Ордена джедаев. Эта женщина всегда считала себя самой правильной, самой ортодоксальной, а, в конце концов, возомнила, что вправе жертвовать другими для достижения своих "великих" целей. И тем самым поставила себя вне закона. Спрашивать, кому она служит сейчас, нужды не было: чёрное с красными кантами – цвета Инквизиции. Что называется, встретились два одиночества, подумала Осока, вспомнив бывшего учителя. Теперь понятно, отчего она не узнала её в Силе. Вейдера после его предательства тоже не узнавали.

— Ты очень изменилась, — продолжала предательница.

— Немудрено. Мы не виделись целую вечность, — ответила Осока. Ты, как я погляжу, тоже стала другой. Карьеру сделала.

— Да, уж не прячусь по злачным местам и помойкам, шарахаясь от каждого куста! — стремительно включив меч, изменница нанесла несколько ударов, наткнулась на блок, продолжала тем же светским тоном: — Занятное зрелище: бесстрашная героиня – в бегах!

— Ты неточно информирована, — контратака, быстрая связка, "ножницы" двумя лезвиями. — Я всего лишь стараюсь не встречаться с тебе подобными. Очень уж вы в Силе воняете, тошнит.

— М-да, — удар, блок, удар уже двумя красными мечами, клинч, — а, быть может, ты просто боишься?

— Было бы чего, — на пару мгновений разорвав дистанцию, Осока переместилась, нырнула вперед и размашисто ударила в нижней проекции, заставив противницу подпрыгнуть: — Если уж простые историки режут вас, как свиней…

— Посмотрим, как ты одолеешь меня! — град ударов с правой и левой, смертоносные сполохи красного огня. Однако, все они либо уходили в пустоту, либо наталкивались на такой же огонь, только зелёный или золотой.

— Ой, кто-то это мне уже говорил… — последний блок и следом стремительный укол вдоль руки изменницы, от которого та едва ушла, — …перед смертью.

— Так это ты убила Сьелика??

— Фамилий не спрашиваю, — Осока, проводя очередной выпад, успела пожать плечами. — Их столько было, всех помнить… — блок, скольжение в сторону, удар сверху наискось, блок. — Кстати, симпатичные ходули… — "слив", контратака, — …выписал тебе хозяин. Почти как у Мола.

— Мол – всего лишь датомирская дешёвка! — изменница несколько раз быстро рубанула с разных направлений, сменила позицию. — Как и та, что оставила меня подыхать без ног! Но я выжила назло ей!

Ах, вот оно что! Вот кому, значит, тогда отрезала ноги Вентресс… Осока не стала никак комментировать эту реплику – зачем давать врагу информацию? Полторы или две минуты поединок продолжался молча. Джедайка без особого труда отбивала яростные наскоки предательницы и несколько раз была в сантиметре от того, чтобы полоснуть её кончиком зелёного лезвия. А у той дыхание сбивалось всё ощутимее, она со свистом выпускала воздух через сжатые губы. Наконец, до противницы начало доходить, что Осока если не забавляется с ней, как фелинкс с пойманным родусом, то недалека от этого.

— Бейся в полную силу! — прошипела она.

— И так неплохо, — усмехнулась Осока, продолжая говорить в коротких паузах между связками ударов: — Смотри. Ты бесишься всё сильнее. Сейчас ярость подпитывает. Но скоро она ослепит. И тебе конец.

— Раньше я покончу с тобой! — прорычала противница. И обрушила на джедайку град ударов в таком темпе, что блокировать их стало трудновато. Тем не менее, Осока увидела минимум две возможности поразить предательницу, когда та на миг раскрывалась, забывая о защите. И… не воспользовалась. Почему? Она начинала что-то чувствовать, нечто необычное, незнакомое раньше. Как будто неким вторым зрением наблюдала бурлящий тёмный клубок внутри противницы. Струйки тьмы, извиваясь, тянулись к сердцу, лёгким, конечностям, и целый дымный столб упирался в мозг. Повинуясь то ли спонтанному порыву, то ли подсказке Силы, Осока потянулась и рванула этот клубок на себя:

— А ну-ка, дай сюда!

Предательница пошатнулась, словно из неё разом выпустили воздух. Мечи выпали из повисших, как плети, рук, она сделала два неуверенных шага, затем искусственные ноги под широкими штанинами задёргались, и она рухнула на пол. Осока видела её изумлённые глаза. Глаза, в которых не осталось злобы, лишь страх и ненависть зверя, посаженного в клетку.

— Чего ты ждёшь? — прошептала она. — Добей меня…

И потеряла сознание. А Осока стояла и смотрела на распростёртую противницу. В душе её смешались противоречивые стремления. С одной стороны, она знала: врага нельзя оставлять в живых, об этом свидетельствовал печальный опыт магистра Кеноби, да, чего далеко ходить, и Вентресс тоже. С другой – ну, не могла она вот так взять и убить беспомощную противницу. Не только из рыцарских побуждений. Она прекрасно помнила голографическую запись, показанную Библиотекарем: Анакин Скайуокер убивает пленённого графа Дуку по приказу Палпатина, тогда ещё канцлера Республики. Радостный оскал на лице будущего Императора давал веские основания полагать, что именно с этого началось стремительное падение бывшего героя войны на Тёмную сторону. Осока категорически не хотела уподобляться ему. Придётся, видимо, обездвижить её и тащить на корабль, раз уж встреча с резидентом всё равно сорвана…

Неожиданно Осока ощутила присутствие, такое отчётливое, рельефное, как импульс на экране древнего эхолота. Мгновенно подобравшись, она прижалась к стене и, едва силуэт человека возник из-за угла, ударила потоком Силы. Фигура в оливковом имперском мундире с размаху шмякнулась о стену и сползла на пол. Мельком коснувшись изменницы в Силе и убедившись, что в себя она придёт нескоро, Осока переключилась на новый объект. Капитанский знак на груди. На воротнике – эмблемы лётного состава. И – что это – искусственная кисть руки? Всё сходится, именно эти приметы называли ей на Чандрилле. Она протянула руку, лёгким воздействием Силы приводя оглушённого офицера в чувство. Тот потряс головой, стараясь сфокусировать зрение. Пробормотал:

— Ну, что за напасть у меня с этими тогрутами? Одна норовит сосулькой в ухо заехать, вторая о стенку швыряет!

Осока, вместо того, чтобы спросить буквенно-цифровой код, как собиралась, вытаращила глаза:

— Так это ты обеспечил им старт?

— Едва успел, — кивнул офицер. — Хотел сделать аккуратнее, но толстый помощник Таркина поломал все планы.

— И лишил наших друзей информированного источника, — Осока помогла лётчику подняться на ноги.

— Сам он лишился гораздо большего, — усмехнулся тот и сделал пальцами жест, будто берёт себя за горло. — А источники ещё будут, у меня на "Душеприказчице" целая ячейка.

— Не слишком ли много ты болтаешь неизвестно кому? — прищурилась Осока.

— Почему же "неизвестно"? Я тебя отлично помню. Даже помню, что с Этой, — он кивнул через плечо Осоки на изменницу, — вы были в неплохих отношениях.

— Я тоже так думала, — вздохнула Осока. — А она меня под расстрел подвела, не моргнув глазом. Придётся забрать её с собой, иначе Вейдер узнает, что я жива.

— Тано, ты чокнутая, честное слово! — в сердцах резидент даже назвал её по фамилии. — Тебе охота снова с ней возиться?

— Прикончить её я тоже не могу, рука не поднимается.

— Есть способ лучше. Один мой человечек пойло готовит, называется yorsch, от него наутро память начисто отшибает. Даже у меня. Проверено.

Осока внимательно посмотрела на резидента:

— Почему у меня ощущение, что ты хочешь завербовать Инквизитора?

— Что-то в Силе, наверное, — обезоруживающе улыбнулся он. — Согласись, это будет вербовка века! На её деке, наверняка, полно ценных данных. За их утрату Вейдер…

— Поняла твою мысль.

— Раз поняла, забирай деку, вот кристаллы, которые я записал для наших, и уходи. Ребята подстрахуют вас в ангаре, во избежание. Да пребудет с тобой Сила.

— И с тобой, джедай.

Идя быстрым шагом по коридору, Осока с грустью думала, как низко пала та, кого она когда-то называла своей подругой и даже – вот дура – доверяла больше, чем Чучи. Раньше эта женщина блистательно владела Силой, превосходя многих именитых мастеров, сейчас, лишённая гнева и ярости, оказалась неспособной даже держать меч. Вот до чего может довести привычка опираться на Тёмную сторону. Интересный, кстати, вышел приём, Осока и не подозревала, что такое можно проделать – взять и отобрать чужой гнев. С другой стороны, мало ли техник, о которых она когда-то не подозревала, а потом научилась? Верно говорят, нет предела совершенству.

За одним из поворотов человек в техническом комбинезоне возился с раскрытой коммутационной панелью. Угрозы от него не исходило, лишь слабый поток внимания, как от сотрудника "наружки", которых специально учат не фокусироваться на фигуранте, чтобы не спугнуть. Когда Осока поравнялась с ним, техник тихо произнёс:

— Госпожа, не ходите к лифтам, воспользуйтесь лестницей.

Осока так и поступила. Гермодверь запасной лестницы в ангаре оказалась чуть приоткрытой. Джедайка выскользнула с площадки на палубу ангара, и тут же рабочий дройд плотно закрыл дверь и повернул кремальеру. Изменение маршрута оказалось весьма полезным. Обернувшись, джедайка увидела, что на выходе, ведущем к лифтовой площадке, две пары штурмовиков выборочно проверяют тех, кто направляется к кораблям. Остальная часть отделения, во главе с сержантом, с расстояния в три метра держала проход на прицеле автоматических бластеров. Проверке подвергались только те, кто не относился к "базовой линии". Видимо, это по её душу, подумала Осока. Не вполне уверенная в своих ощущениях Инквизиторша приказала останавливать всех "чужаков". Не подсуетись вовремя резидент, тут пришлось бы прорубаться с боем и бежать к кораблю под градом пистолетных выстрелов. Штурмовиков Осоке жаль не было, а вот шальные выстрелы техников, печально известных своей "меткостью", могли покалечить своих же имперцев, она почти увидела это в Силе.

— Спокойно запроси разрешение на взлёт, — распорядилась она.

— Понял, — пилот с забавной фамилией Малахай, стоявший на верхней площадке пандуса, снял с пояса переговорник, связался с диспетчером.

— Окно через семь минут, не задерживайтесь, — донеслось из динамика.

— Давно появились дуболомы на входе? — спросила Осока.

— Минут десять назад. Я на всякий случай отправил Маграс в турель, а Тима посадил за орудийный пульт.

— Разумно. Предупредил, что без команды не стрелять?

— Да, Мастер.

— Не напрягайся, Влад. Пока всё в пределах нормы.

— Влад, они проверяют корабли! — раздался в динамике голос бортинженера.

— Хреново, — Малахай посмотрел на Осоку.

— Пока не очень, — и под удивлённым взглядом пилота Осока развернулась и пошла вниз по пандусу.

Отделение имперских штурмовиков осматривало ближайший корабль. Джедайка спокойно наблюдала за ними, отсчитывая про себя время.

— Если они пойдут влево, успеем взлететь, — сказал сзади Малахай. — Если нет, мы следующие.

— Не говори под руку, — буркнула Осока. Взгляд сержанта сквозь очки шлема, наконец-то, упёрся в неё. Позволяя коснуться его сознания даже на расстоянии полусотни метров. Штурмовик секунду подумал… и сделал знак подчинённым двигаться дальше. Влево.

— Заводи шарманку, — сказала Осока пилоту.

— Что? А, понял, — Малахай метнулся в сторону рубки. Осока, закрыв пандус, не спеша пошла следом.

— Только бы они не закрыли старт, — приговаривал Малахай, спешно выполняя предстартовые процедуры.

— Не каркай, — посоветовала Осока. — Мысль материальна. А вообще, если бы собирались, уже бы закрыли. Но такого указания им не поступало, а инициатива в армии…

— …наказуема, — ухмыльнулся бортинженер Тим Крица, он, в отличие от Влада, служил срочную на родине.

— Верно.

— Всё равно не понимаю, — покачал головой Малахай. — Странные какие-то приказы.

— Дело в том, что ситы самонадеянны. Та, что охотилась за мной, была абсолютно уверена, что убьёт меня в поединке. И, в то же время, они всегда испытывают подсознательный страх. В данном случае, страх неудачи. А признаться себе боятся. Вот она и подстраховалась наполовину.

— Чудны дела Твои, Сила, — хмыкнул пилот.

Четыре минуты спустя старый грузовик беспрепятственно выскользнул из ангара станции и, выйдя в нужную точку пространства, стремительным прыжком затерялся среди звёзд сверкающего рукава Галактики.