Занятия по йоге и медитация прошли замечательно. В красивом месте на берегу Клязьминского водохранилища. Выбраться среди рабочего дня так далеко от Москвы было приятно. Не смотря на затянутое облаками небо и сентябрьскую желтую листву было довольно тепло и несколько судей, включая Камиллу, после тренировки искупались в водохранилище. Вода была холодная, но прекрасно освежала. Инструктор по йоге Сюзи раздала им самонагревающиеся коробки с ланчем, в котором оказался постный рис с овощами, маленькая булочка из муки грубого помола и диетический суп-пюре из спаржи. Судьи поели, весело щебеча, обсуждая грядущие политические выборы и предстоящие предвыборные модные показы сезона Весна-Лето-2109. Не обошли вниманием и тему взаимоотношений между полами. Все присутствующие подтрунивали над Камиллой и ее предстоящими смотринами. Запив обед травяным чаем, судьи заняли свои места в вертолете. По дороге обратно в салоне царила тишина. Почти все дремали.

С корпоративного мероприятия Камилла вернулась бодрая и полная сил. Единственная мысль не давала ей покоя — предстоящее замужество. Но об этом можно было пока не думать. Преодолев искушение просмотреть предложенные Комиссией по имиджу кандидатуры женихов, оставшиеся до следующего слушания двадцать минут Камилла посвятила своей внешности. Поправила растрепавшуюся на природе прическу и макияж. И неторопливо отправилась в Лазурный зал в сопровождении Луизы.

Третье дело было немного сложнее двух предыдущих. Анфиса Столыпина, 20 лет, третий фэшн-уровень, студентка Факультета истории моды Московского Государственного Университета имени Преподобного Александра Васильева, приход Святой Коко, не справилась с управлением личного электромобиля и врезалась во впереди едущую машину на скорости тридцать километров в час. Причиной было названо управление транспортным средством в сапогах Gucci на высокой платформе. Машиной, в которую въехала Анфиса управлял Микаел Потапов, 32 года, десятый фэшн-уровень, высокооплачиваемый и очень перспективный сотрудник Государственного Банка, Орден Chanel. Судя по откровенно влюбленным взглядам, которые он бросал на потерпевшую — красивую голубоглазую блондинку в коротеньком платье Alexander McQueen, — и тем взглядам, которыми она украдкой ему отвечала, требовать возмещения морального ущерба он не собирался. Микаела вполне устраивало то, что его электромобиль будет быстро починен за счет страховки.

Сама Анфиса во время аварии неудачно стукнулась, набила большую шишку на голове и сломала два ногтя. Судя по всему, эти повреждения она получила не во время аварии, а выходя из машины. Но родственники девушки настояли на получении для пострадавшей статуса «Жертва Моды».

После формальных вопросов и таких же формальных ответов перешли к рассмотрению дела. Луиза вынесла в зал пару тех самок сапог Gucci на высокой платформе в герметичном прозрачном пластиковом пакете. Камилла мельком взглянула на них, а потом с удивлением посмотрела снова и взяла пакет в руки.

— Пострадавшая Столыпина, когда произошла авария? — спросила она.

— 3 августа 2108 года, — ответила девушка, испуганно запинаясь.

— Но Ваши сапоги из коллекции осень-зима. В августе их еще не было в продаже, — удивленно сказала Камилла. — Вы входите в экспериментальную группу Gucci?

— Нет, — еще более испуганно ответила Анфиса.

— Тогда откуда у Вас эти сапоги?

— Понимаете, моя подружка входит в экспериментальную группу и я тоже очень хочу в нее попасть. Я уговорила дать мне на пару дней эти сапоги… — девушка замолчала, не зная что еще сказать.

— То есть Вы управляли электромобилем… Кстати, откуда у девушки в Вашем возрасте личный транспорт? — Камилла пробежала глазами досье. — А, все в порядке, у вас специальное разрешение. — Она подняла глаза на девушку и ехидно поинтересовалась. — Интересно, откуда?

— Папа подарил на день рождения, — ответила девушка наивно.

«Совсем еще ребенок», — подумала Камилла. Согласно досье, отец Анфисы был высокопоставленным чиновником Министерства Пропаганды. Надо быть осторожнее с такими детишками.

— Хорошо, вернемся к сути вопроса. То есть Вы, Анфиса Столыпина, управляли электромобилем в экспериментальной обуви. При этом Ваша машина, как я понимаю, не оборудована специальными педалями для обуви, — Камилла бросила взгляд на пакет с сапогами, — на платформе выше десяти сантиметров. Так?

— Да, Ваша честь, — девушка была готова расплакаться.

— Анфиса Столыпина, суд постановляет не давать Вам статуса «Жертва Моды», Ваш фэшн-уровень остается прежним, Вы лишаетесь лицензии на управление электромобилем сроком на три месяца и Вам вменяется уплатить штраф в сумме двухсот фэшн-марок в течение одного месяца. Вам понятен приговор?

Девушка кивнула, а по залу пошел недовольный гул.

— Суд высоко ценит Ваше стремление способствовать прогрессу Моды, но не с риском для собственной жизни и жизни окружающих. Хорошо, что никто серьезно не пострадал, — сказала Камилла, успокаивая публику, и добавила уже мягким отеческим тоном, — Анфиса, я Вас прекрасно понимаю. В Вашем возрасте у меня были похожие порывы. Но не наказать Вас означает дать зеленый свет таким же девушкам, как Вы. А Российское Правительство не хочет рисковать жизнями перспективных и стильных молодых людей.

Анфиса подняла глаза на Камиллу и, увидев ее улыбку, тоже улыбнулась. Даже засияла. Наказание было не слишком суровым. Штраф и все медицинские расходы ее папочка оплатит и даже не заметит потери этих денег. Человек он богатый. С руководством Университета тоже вопрос утрясет. А возить ближайшие три месяца ее будет кому, судя по пострадавшему в той же аварии Микаелу.

— У Микаела Потапова есть какие-либо претензии к Анфисе Столыпиной? — спросила Камилла.

— Нет, Ваше честь, — поспешно ответил мужчина.

— У представителей Бренда Gucci будут какие-либо возражение или предложения?

Представитель Бренда предложил Анфисе войти в состав экспериментальной группы, но только через три месяца и если с ее стороны не будет допущено никаких правонарушений. Девушка пообещала, что не будет и в сопровождении довольного адвоката и под ручку с не менее довольным Микаелом покинула Лазурный зал.

— Все бы покидали заседание с таким сияющим лицом после проигранного дела, — сказала она Луизе.

Та закивала, улыбаясь. Молодая еще, неопытная, любит такие вот романтические истории. Камилла вздохнула. Следующее заседание начиналось через пять минут. Значит передохнуть не удастся.

А вот последнее дело оказалось самым запутанным и непонятным. Две девушки поругались в зале модного ресторана с молекулярной японской кухней «До». Одна сказала что-то неприятное про стиль другой, та услышала, ответила на грубость. Началась ругань, скандал, девчонки полезли друг на друга с кулаками. Обе были со своими любовниками. Те сначала пытались своих барышень разнять, а потом переругались между собой. Началась легкая потасовка, потом драка с использованием подручных средств из интерьера ресторана. В результате, у одного парня сломан нос, у другого — запястье. Девушки пострадали меньше — расцарапали друг другу лица и повыдергивали волосы. Соответственно у обеих сторон испорчена одежда, нанесен физический урон плюс пострадала собственность ресторана. Обе стороны отказываются признать себя виновными и требуют наказать другую сторону, а им присвоить статус «Жертв Моды».

Публика в зале притихла, ожидая разбора дела, журналисты приготовили фотоаппараты и телекамеры.

После выслушивания обеих сторон, просмотра записи с камер слежения ресторана, дело не сдвинулось со своей мертвой точки.

Вообще-то, Камилле по статусу пока не приходилось разбираться в столь запутанных делах, но одна из сторон принадлежала к партии Chanel, другая — к D&G. Соответственно разбирать это дело мог только судья из Ордена Versace, чтобы его решение было беспристрастным. Но судья второй степени Люсиль Иванчикова заболела, сама получила статус «Жертва Моды» и в данный момент проходила терапию в реабилитационном SPA-санатории Versace для жертв Моды. Кажется где-то в районе швейцарского городка Гштаад. Так это дело попало к Камилле.

В подобной ситуации было всего два возможных варианта.

— Какие предложения будут у представителей Брендов Chanel и Dolce&Gabbana? — спросила Камилла. — Прошу прислать их мне в конфиденциальном порядке.

На мониторе судейского стола высветились предложения Брендов — обе стороны были готовы полностью возместить медицинские расходы своим подопечным и компенсировать потерю одежды. Это были просто неслыханно. С подобным Камилла столкнулась впервые. Обычно Бренды не поощряли столкновений с представителями партии оппонентов. Даже больше. Со времени окончания Второй Модной войны и заключения перемирия между тремя ведущими Брендами — Chanel, Dolce&Gabbana и Versace, — и их союзниками дружественными Брендами, такие драки, как эта, руководство Орденов наказывало. А тут такое поощрение. Непонятно. Камилла поняла, что с этим делом придется повозиться.

— Суд откладывает рассмотрение данного дела на три рабочих дня для сбора дополнительной информации, — объявила она. — Все участники следствия будут заранее оповещены о месте следующего заседания и его времени.

Публика разочаровано начала расходится. Все ждали по меньшей мере скандала, а возможно даже и драки, а тут все так быстро и неинтересно.

Тем временем Камилла поднялась в свой кабинет, и попросила Луизу предоставить ей все материалы дела. Помощница вставила небольшую карточку из белого пластика в гнездо на столе начальницы и тактично удалилась, чтобы не мешать.

В течение сорока минут, Камилла подробно ознакомилась со всей информацией, что имелась. Зацепок не было. Девушка еще раз проглядела все отчеты, показания официантов и охранников ресторана, фотографии с места потасовки, в том числе снимки всех четверых пострадавших.

В этот момент ее мобильный сообщил, что рабочий день закончен, и пора возвращаться домой, чтобы переодеться для вечерних мероприятий. Камилла поднялась из-за стола. И вышла из кабинета.

— Луиза, отправь всю информацию по последнему делу моему мажордому. Вечерком еще раз просмотрю, что у нас есть, — оставила она последнее указание помощнице и, попрощавшись с ней, отправилась домой.

Весь путь ее не покидала навязчивая мысль, что она упустила какую-то деталь. Что-то ее настораживало, но Камилла никак не могла понять что именно. И уже поднимаясь в сверхзвуковом лифте с подземной парковки на свой 134-й этаж ее осенила слабая догадка. Войдя в квартиру она первым делом бросилась к рабочему столу.

— Донна, выведи на экран присланную тебе информацию по судебному делу, — велела она своему электронному домашнему мажордому.

Камилла открыла фотографии потерпевших и внимательно из просмотрела. И тут она увидела, что же было не так. Ее внимание привлек снимок одного из парней из прихода Святой Коко. Одет стильно — белая рубашка, ярко-зеленые брюки, короткая серая курточка, — все от Chanel, клетчатое кепи от дружественного Chanel Бренда Valentino и простые черные ботинки с квадратными носами, так любимые мужчинами всех времен и народов. Именно эта обувь и озадачила Камиллу.

— Донна, максимально увеличь ботинки.

Камилла увидела подтверждение своей догадки. По бокам ботинок имелись небольшие вставки из искусственной кожи под крокодила. И что самое удивительное, — принадлежали они Бренду Prada, дружественному D&G, но никак не Chanel.

— Донна, мне нужна информация, — сказала Камилла компьютеру. — В мужских коллекциях обуви прошлого сезона у каких Брендов были черные ботинки с квадратными носами со вставками под крокодила.

Пока ее электронный домашний мажордом искал нужную информацию, Камилла пошла в ванную комнату. Приняла душ, вымыла волосы, уложила их в вечернюю прическу, зачесав наверх. Затем сделала вечерний макияж.

— Как успехи, Донна? — спросила она, выйдя из ванной комнаты.

— Подобная модель была только в коллекции Бренда Prada, — ответил компьютер.

Эта информация, хоть Камилла ее и ожидала, была большой неожиданностью. Из университетского курса истории Моды девушка помнила, что в стародавние времена, еще в начале прошлого века, каждый человек носил ту одежду, которую хотел. На свое собственное усмотрение выбирал Бренды, вещи которых покупал, и модные тенденции, которым следовал. Особо никто не придерживался правил следовать только рекомендациям последних сезонов. Одну и ту же одежду наши темные предки могли носить годами. Но после Второй Модной войны и заключенного между Брендами мирного соглашения, одежда выбиралась только из последней коллекции Бренда прихода, к которому ты принадлежал и Брендов, дружественных твоему. Были еще нейтральные, к которым принадлежали компании специализирующиеся в основном на чем-то одном — ювелирные Tiffany, Chopard, Bvlgari, Cartier и Jacob & Со, и некоторые другие — Manolo Blahnik, Jimmy Choo, Furla, Salvatore Ferragamo, Chloe, Louis Vuitton, Burberry, Tod’s, Calvin Klein и Diesel. Также нейтральными считались российские Бренды — Денис Симачев, Маша Цигаль, Игорь Чапурин и Кира Пластинина. В каждой стране мира было три-четыре местных бренда, всегда занимающих нейтральную позицию. Но вот все остальные стояли на строго определенной стороне.

Главных Ордена было три — Chanel, Dolce&Gabbana и Versace. Равных им по силе просто не существовало. Представители этих Орденов и относящихся к ним церковных приходов образовали в Государственной Думе три крыла. Раз в год проводились выборы. Им предшествовали предвыборные модные показы коллекций следующего сезона — Haute couture. Население России внимательно следила за предвыборной агитацией, а потом выбирала ту политическую партию, коллекция которой приглянулась им более всего. Основной модный тренд победившей на выборах партии был обязателен для всех и каждого. Например, после победы девять месяцев тому назад политической партии Chanel, основным трендом коллекции которого была клетка, все население России было обязано ежедневно надевать на себя клетчатые вещи в течение всего года. Хотя бы что-то одно. Полиция Моды следила за этим очень тщательно. Коллекции повседневной одежды носили название Pret-a-porter.

У каждого из трех основных Брендов было по девять дружественных. У Chanel — Alexander McQueen, Celine, Christian Dior, Givenchy, Gucci, Nina Ricci, Puma, Valentino и Yves Saint Laurent.

У Dolce&Gabbana — Adidas, Armani, Fendi, Diane von Furstenberg, Escada, Ralph Lauren, MaxMara, Prada и Ungaro.

У Versace — Balenciaga, Cavalli, Jean Paul Gaultier, Hermes, Kenzo, Lanvin, Moschino, Nike и Oscar de la Renta.

Несоблюдение правил ношения одежды строго преследовалось по закону. Нарушителей могли даже выслать в страны второго, а то и третьего эшелона Моды. Каждый ребенок с детства лучше, чем таблицу умножения, знал к какой партии относится каждый Бренд, кто из них нейтральный, а кто нет. И кроме этих других Брендов в мире не существовало.

А тут такое немыслимое дело — модник, стильный образованный юноша надел ботинки из коллекции недружественного Бренда. О подобных преступлениях страна не слышала уже более пяти лет. Последний раз дело было очень громкое. В Москве объявился маньяк-антимодник. По ночам он подкарауливал свои жертвы, подкрадывался к ним сзади, усыплял снотворным газом, а затем, пока они были без сознания, надевал на них что-нибудь из одежды недружественного Бренда. Потерпевший, придя в себя, первым делом вызывал Службу Безопасности России. А когда те находили на нем предмет гардероба чужого Бренда, отправляли несчастного в тюрьму, не слушая объяснений. И только после третьего подобного случая забеспокоились всерьез. Маньяка ловили месяц. Все это время Москва была в панике. Люди боялись по вечерам выходить из дома, ночные клубы были на грани банкротства. Потом его все-таки взяли. Маньяком оказался психически неуравновешенный юноша откуда-то из региона, который нелегально приехал в Москву.

Камиллу просто лихорадило. Что же делать? Сообщить в Полицию Моды, в Совет Безопасности России? Но сначала все-таки стоит все подробно проверить.

— Донна, запроси, пожалуйста, в Министерстве сплетен для меня информацию на… — она посмотрела записи дела. — Сержа Костина. Мне нужны данные его фэшн-кредита на день драки. И обязательно проверь не заходил ли он в течение дня домой переодеться, — Камилла в задумчивости потерла виски. — Да, еще мне нужна информация с его кредитки. Не совершал ли он в течение этого дня какие-либо покупки.

— Если Вы задержитесь еще хотя бы на тридцать минут, то опоздаете не на приличные десять минут, а на все пятнадцать. И платье пока не выбрали, — сварливым тоном сказала Донна.

— Ладно, закончили. О работе больше ни слова. Уговорила.

— Сегодня больше ни слова. У Вас еще список кандидатов, присланный Комиссией по имиджу, не просмотрен, — напомнила машина.

— Преподобная Донателла, чуть не забыла! — воскликнула Камилла. — Вернусь, перед сном займемся этим вопросом.

Через двадцать минут, облаченная в струящееся серебристое платье Versace, босоножки из искусственной кожи под змею на пробковой подошве Jimmy Choo и шаль из теплого искусственного кашемира в серо-белую клетку от Дениса Симачева, Камилла покинула свою квартиру. Спустилась на первый этаж небоскреба, села в присланную за ней служебную машину для вечерних разъездов по вечеринкам и отправилась выполнять рекомендованную на вечер программу.