Из всех российских поместий самым известным было имение знаменитого аристократа, проживавшего в сельской тиши, — «Ясная Поляна» графа Льва Толстого. В своих произведениях писатель столь блестяще запечатлел жизнь русской деревни, что нет на Земле человека, который остался бы равнодушным к творчеству Мастера, и на многие годы любимая им Ясная Поляна стала символом непреходящих ценностей и величия духа.
Ясная Поляна, затерявшаяся среди полей и лесов в двухстах километрах к югу от Москвы, занимала площадь более полутора тысяч гектаров. Этими землями владел потомственный дворянин, дед Толстого по материнской линии князь Николай Волконский. Впоследствии поместье по наследству перешло к Толстым. Всю жизнь Лев Толстой черпал силы в этом мирном уголке земли, называя его «неприступной литературной крепостью». В имении росли старые липы, белоствольные березы, ели, вязы, бузина и огромные кусты сирени. В поместье Толстых было четыре пруда, здесь протекала глубокая река. На этих землях стояли четыре деревушки с покосившимися избами, в которых жили 350 крестьянских семей. Белый деревянный усадебный дом был украшен многоколонным портиком с классическим фронтоном, а из пристроенных по бокам флигелей открывался прекрасный вид на спокойные холмистые окрестности.
В доме своих предков в 1828 году на широком кожаном диване родился Лев Толстой; этот диван в течение всей жизни писателя стоял в его кабинете. На нем же появились на свет и все одиннадцать детей Льва Толстого. Здесь, в Ясной Поляне, Толстой написал два самых знаменитых в мировой литературе романа — «Война и мир» и «Анна Каренина». В своей усадьбе писатель начал обучать крестьян грамоте и здесь же развивал идеи религиозной философии, которая занимала его в последние годы жизни. Из Ясной Поляны он ушел в возрасте восьмидесяти двух лет, приняв решение посвятить остаток дней размышлениям о религии. И здесь он обрел последний покой на поляне в тени деревьев, где в детстве вместе с братом искал волшебную зеленую палочку с написанным на ней, как верилось мальчикам, секретом счастья для всего человечества.
Толстой глубоко ощущал свою близость к русскому народу. В зрелые годы он носил крестьянское платье и сам вспахивал свои поля. Но все же он всегда оставался владельцем поместья и гордился аристократическими предками. Екатерина I пожаловала графский титул пращуру Льва Толстого, сподвижнику Петра Великого, бывшему послом в Османской империи. Мать Толстого, княжна Мария Волконская, была единственной дочерью одного из представителей рода, который вел свою родословную от Рюрика. Она умерла, когда мальчику не было и двух лет, а отец — когда Льву исполнилось всего восемь. Детство Толстого прошло в Ясной Поляне. Его воспитывали двоюродная сестра и русская няня, которую он очень любил. Иногда ребенка отправляли пожить к разным тетушкам. Пылкий характер Льва Толстого проявился еще в детские годы: слезы легко могли брызнуть из его глаз — либо от нахлынувших нежных чувств, либо от ярости. В зрелые годы Толстой иногда впадал в страшный гнев, хотя через некоторое время обычно горько раскаивался в этом. Писатель то следовал порывам своей страстной натуры, то всецело отдавался поискам истины в ее философском и религиозном понимании.
В шестнадцать лет Толстой поступил в Казанский университет, где изучал арабский и турецкий языки. Не добившись особого успеха, он переключился на занятия правом, но и здесь его результаты оказались более чем скромными. Через два года Толстого отчислили. Он возвратился в Ясную Поляну, где, поставив перед собой честолюбивую цель самостоятельно получить блестящее образование, принялся читать запоем классическую литературу, библию и Жан-Жака Руссо. Лев Толстой бывал в Санкт-Петербурге и вел там беспорядочную жизнь — кутил, страстно увлекался музыкой и цыганскими песнями, и, хотя всегда считал себя некрасивым и неловким, часто влюблялся в женщин. Он увлеченно играл в азартные игры; в 1850 году, когда ему было двадцать два, проигрыши вынудили его продать большую часть яснополянского дома, которую разобрали по бревнам и перевезли в другое поместье. В то время любимый брат Льва Толстого Николай сражался на Кавказе, и он сам отправился добровольцем к нему на фронт. Там он влюбился в казачку, которую позже сделал главной героиней повести «Казаки». Лев так отличился в рядах волонтеров, что его призвали на службу артиллеристом в регулярную армию, и ему довелось участвовать в героической обороне Севастополя. Именно в эти бурные годы Толстой написал повести «Детство», «Отрочество» и «Юность», а также цикл «Севастопольские рассказы». «Детство» он послал в один из известных литературных журналов Санкт-Петербурга, подписав повесть своими инициалами, «Л. Н. Т.»
На эти первые работы появились восторженные отклики. «Севастопольские рассказы» Толстого настолько тронули Императрицу, что она плакала, читая их. На Александра II также произвел сильное впечатление талант автора рассказов, и он отдал приказ перевести писателя в более безопасное место службы. Когда Толстой после семи лет пребывания на юге вернулся в Санкт-Петербург, столичные писатели встречали его как героя. Но Толстой решил заняться организацией школы для крестьян в Ясной Поляне, и его всецело поглотили педагогические идеи. Чтобы ознакомиться с зарубежным опытом преподавания, Толстой в 1857 и 1860 годах совершил две длительных поездки и посетил Францию, Германию, Швейцарию, Бельгию и Англию. В Лондоне, во время второго путешествия, Толстой встретил своего литературного кумира Чарльза Диккенса, с произведениями которого он не расставался. Лев также навестил больного туберкулезом брата Николая, который лечился на юге Франции. Там Николай и умер у него на руках. Толстой позже писал, что смерть любимого брата была самым сильным потрясением всей его жизни.
В дни бурной и зачастую одинокой юности Толстой мечтал о чистой и глубокой любви. В тридцать четыре года он женился на восемнадцатилетней девушке Софье Берс. Мать Софьи была всего на три года старше Льва Толстого; когда-то писатель был влюблен в нее, но она предпочла ему московского врача, вышла за него замуж и родила трех дочерей. После вступления в брак Софья целиком посвятила свою жизнь мужу. Из одиннадцати появившихся на свет детей пять умерли.
Их супружеская жизнь продолжалась сорок восемь лет и зачастую была бурной. Судьба женщины-спутницы гения очень непроста. Софья не разделяла чрезмерную любовь мужа к крестьянам и деревенской жизни, а в поздние годы она со все большим страхом наблюдала за тем, как писатель превращался в религиозного аскета.
В первые безоблачные годы своей супружеской жизни в Ясной Поляне Толстой начал писать книгу, которой предстояло стать самым знаменитым русским романом — Войну и мир, огромную сагу о двух семьях в годы войны с Наполеоном. Сначала Толстой планировал написать книгу о декабристах. Ему хотелось рассказать о надеждах этих идеалистов, либеральных офицеров-аристократов пушкинского времени. Но постепенно, осознав, что взгляды этих людей сформировались в годы наполеоновских войн, автор несколько сместил акценты произведения. Чтобы понять декабристов, необходимо было, как ему казалось, обратиться к истокам этого движения. Писатель погрузился в атмосферу начала девятнадцатого века и занялся скрупулезным ее изучением. Он знакомился с выходившими тогда газетами и воспоминаниями современников. Толстой пачками заказывал книги; их присылали ему из Москвы. Позже он написал: «Везде, где в моем романе говорят и действуют исторические лица, я не выдумывал, а пользовался материалами, из которых у меня образовалась целая библиотека книг».
Семь лет потребовалось Льву Толстому, чтобы завершить этот колоссальный труд, и в декабре 1869 года вышла последняя часть романа. Молодая жена писателя, которой было всего двадцать пять, когда Толстой приступил к этой работе, ограждала его от всех и вся. Она занималась хозяйством и управлением поместьем, заботилась о большой семье, родила за это время четверых детей. Но даже при такой нагрузке Софья находила время, чтобы тщательно переписывать страницы рукописи романа своим красивым витиеватым почерком. Толстой плотно заполнял страницы мелкими буквами, вставляя в трудно разбираемые строки бесчисленные исправления, зачеркивая целые абзацы, добавляя между строк только что пришедшие в голову мысли и размещая вставки на полях и на обратной стороне листа. По мере того, как Толстой создавал рукопись, он часто приводил на полях страниц возможные варианты прилагательных, обрывки мыслей, из которых он позже формировал сюжетные ходы. После того, как дети отправлялись спать, а слуги удалялись в свои комнаты, Софья при мерцающем огне свечи начинала работу. Часто засиживаясь до глубокой ночи, она искусно расшифровывала сокращенные слова и незавершенные предложения. Аккуратно скопированные страницы возвращались на ночной столик мужа, где он находил их утром и, перечитав, обычно в тот же вечер вносил в текст новые исправления. Толстой делал несколько черновых вариантов каждой главы (обычно пять-шесть), и каждый раз писатель испытывал неприятные чувства, когда ему приходилось отдавать рукопись в набор, и он не мог больше улучшать ее. Софья терпеливо переписывала все варианты. К моменту окончания работы над романом «Война и мир» она переписала большую его часть не менее семи раз.
Первые черновые заметки Толстого были неуверенными, чисто любительскими, но чем больше он работал, выплескивая свое жизнелюбие и энергию на страницы книг, тем больше оттачивалось его мастерство писателя. Среди героев Толстого были как реальные, так и вымышленные персонажи. Некоторые образы он создавал, используя характеры знакомых или встречавшихся ему людей; иногда он даже не утруждал себя тем, чтобы придумать им новые имена. Он изображал одного героя по образу своего дедушки, другому придавал черты характера матери, которую не помнил, но всегда идеализировал; затем он смешивал достоинства и недостатки своих героев и добавлял то, что называл «соком вымысла». Постоянно меняя события, описываемые в романе «Война и мир», Толстой вдруг садился вечером за пасьянс, загадывая вслух: «если этот пасьянс выйдет, то надо изменить начало» или «если этот пасьянс выйдет, то надо назвать ее…», но имени не говорил.
Завершая работу над первыми главами, он был так поглощен происходившими в романе событиями, что, даже вывихнув правое плечо при падении с лошади, продолжал писать. Чтобы пройти необходимый курс лечения, Толстому несколько недель пришлось провести в Москве. Там, с подвязанной рукой, он продолжал лихорадочно диктовать страницы будущего романа свояченице Тане Берс, делая это дни напролет и не замечая ее усталости, а иногда вдруг резко останавливался на середине фразы со словами: «Нет! Так не годится… Это не пойдет! Вычеркни все это». По вечерам, при свете всего нескольких свечей, Толстой иногда читал главы своей книги собравшимся в гостиной родственникам и друзьям; при этом писатель менял голос, чтобы передать речь своих героев.
В феврале 1865 года первая часть книги, главы с первой по двадцать пятую, была опубликована в журнале «Русский вестник» под названием «1805 год». (Значительно позже Толстой переименовал роман, озаглавив его «Война и мир».) Незадолго до этого писатель сообщал одному из своих друзей: «На днях выйдет 1-я половина 1-ой части романа 1805 года. Скажите мне свое чистосердечное мнение. Я бы хотел, чтобы вы полюбили этих моих детей. Там есть славные люди. Я их очень люблю». Но отзывы на его труд разочаровали автора. Критики нашли, что первая часть романа слишком растянута и действие в ней развивается слишком вяло. С особым нетерпением писатель ждал реакции своего собрата по перу Ивана Тургенева. Тургенев, который был на десять лет старше Толстого, первым в литературных кругах Петербурга бурно приветствовал его «Севастопольские рассказы» и трилогию «Детство. Отрочество. Юность».
В прошлом два писателя были дружны, но, по мере того как шли годы и они все более критично воспринимали произведения друг друга, их отношения становились натянутыми. В 1862 году, когда Толстому исполнилось тридцать четыре года, разногласия между писателями стали непримиримыми. Толстой предполагал, что истинной причиной их ссоры был случай в Спасском, поместье Тургенева, куда Лев Толстой однажды заехал погостить. После долгого обильного обеда, где вино лилось рекой, Иван Сергеевич, получив удовольствие от беседы с Толстым, усадил гостя в удобное кресло в своем кабинете и дал ему почитать только что написанный им роман «Отцы и дети». Толстой уснул над книгой и, пробудившись, в смущении заметил в дверях фигуру удалявшегося Тургенева. Уязвленный автор ничего не сказал о случившемся, и на следующий день оба писателя отправились навестить Афанасия Фета. Во время обеда у поэта Тургенев и Толстой из-за какого-то пустяка так сильно повздорили, что Иван Сергеевич приказал подать лошадей и немедленно уехал. Толстой в приступе ярости написал Тургеневу письмо, в котором вызвал писателя на дуэль, и отправил слугу за пистолетами и патронами. Тургенев, осознав неловкость своего поведения, в тот же день письменно принес Толстому свои извинения, а вызов на поединок от Толстого получил только в Париже. Дуэль между двумя величайшими русскими писателями не состоялась, но они после этого случая не поддерживали отношений в течение семнадцати лет.
Однако, когда были опубликованы первые главы «Войны и Мира», Толстой все же с волнением ожидал оценки Тургенева и писал Фету: «Ваше мнение, да еще мнение человека, которого я не люблю тем более, чем более я вырастаю большим, мне дорого — Тургенева. Он поймет». Суждение Тургенева было жестким: «Роман Толстого плох не потому, что он также заразился «рассудительством»… Он плох потому, что автор ничего не изучил, ничего не знает и под именем Кутузова и Багратиона выводит нам каких-то, рабски списанных, современных генеральчиков… И что это за барышни! Все какие-то золотушные кривляки». (Тургенев позже изменил свое мнение и в 1868 году написал одному из своих друзей: «Я только что кончил четвертый том «Войны и мира». Есть вещи невыносимые, и есть вещи удивительные; и удивительные эти вещи, которые в сущности преобладают, так великолепно хороши, что ничего лучшего у нас никогда не было написано никем; да вряд ли было написано что-нибудь столь хорошее».)
Но Толстой был слишком глубоко погружен в творческий процесс, чтобы первые недоброжелательные отзывы могли выбить его из колеи. Хотя временами, чувствуя неуверенность при чтении аккуратно переписанных Софьей страниц своего романа, он восклицал: «Мне кажется все это скверно», — писатель тем не менее продолжал настойчиво изучать историю России начала девятнадцатого века и жадно ловил каждый новый факт. Толстой даже поместил объявление в газете с просьбой прислать ему полную подборку «Московских ведомостей» за отдельные годы того периода. Он тщательно изучал документы о жизни Наполеона и Александра I.
Чем дольше работал писатель, тем ближе и понятнее становились ему его герои и их судьбы. Этих героев Толстой, одному ему ведомо как, создавал по образу своих близких. Жизнерадостная сестра Софьи Татьяна обычно проводила лето в Ясной Поляне. В отличие от супруги Льва, Татьяна разделяла страсть Толстого к охоте и верховой езде. Вместе они отправлялись в долгие прогулки верхом, охотились на бобров, и, отдыхая в тени деревьев, вели нескончаемые беседы. Толстой расспрашивал очаровательную и веселую Татьяну об ее увлечениях (героя одного ее несчастного романа он сделал прообразом бессовестного соблазнителя Анатолия Куракина). Позже Толстой писал: «Я взял Таню, перетолок ее с Соней [своей женой], и вышла Наташа».
Героям романа он придавал многие из собственных качеств: свои мечты о справедливости и стремление к милосердию — идеалисту Пьеру, свое жизнелюбие и прагматизм — гордому князю Андрею, свою страстную любовь к природе и опыт военной походной жизни — Николаю Ростову. Толстой ездил осматривать те места, где происходили события романа «Война и мир». В рукописи писатель схематически изобразил позиции войск у Бородино и, чтобы все проверить на месте, поехал вместе с шурином на поле боя. Обрадованный, он писал жене: «Я очень доволен, очень, своей поездкой… Только бы дал Бог здоровья и спокойствия, а я напишу такое Бородинское сражение, какого еще не было».
Когда в декабре 1869 года роман был опубликован полностью, появилось множество разгромных отзывов. Толстой создавал свою эпопею в годы проведения Александром II великих реформ, вскоре после отмены крепостничества. Газеты и журналы, театральные спектакли и произведения художественной литературы были наводнены описаниями ужасных сцен телесного наказания крепостных и грозными обличениями пороков дворян. Толстой, работая над романом, мечтал показать, что хотя его бабушка и дедушка, его родители и даже он сам владели крепостными крестьянами, все они были не бесчеловечными чудовищами, как это пытались представить, а порядочными людьми, что они обходились с крепостными по-доброму, насколько это было возможно в условиях несправедливости, порожденной не ими. Но роман, как оказалось, не удовлетворил никого. Консерваторы заявляли, что Толстой принизил роль великих русских полководцев; либералы переживали, что их круг вовсе не был представлен в «Войне и мире»; радикалы реагировали резко и повсюду кричали о «позорных порождениях крепостнического века» и о защите Львом Толстым «ненасытных аристократов, ханжества, лицемерия и зла». Автора обвиняли также в исторических неточностях и перегрузке текста фразами на французском языке. Толстой перестал читать критические статьи любого рода. В то время, как критики продолжали выступать с осуждением романа, люди бросились покупать книги, мгновенно распознав, что это было выдающееся литературное произведение. Роман «Война и мир» завоевал популярность и сохранил ее до сегодняшнего дня. Не покидая Ясной Поляны, Толстой покорил всю Россию.
* * *
После многих лет титанической работы над романом «Война и мир» Толстой почувствовал себя опустошенным. В январе 1870 года из Ясной Поляны он сообщал брату: «Я ничего не пишу, а все катаюсь на коньках», а в феврале писал Фету: «Я… всю зиму наслаждаюсь тем, что лежу, хожу на лыжах, на коньках бегаю и больше всего лежу в постели (больной)». Черпая силы в общении с природой, он подолгу гулял по лесу среди елей и белоствольных берез. Всю жизнь Толстой любил заниматься спортом и играть с детьми. В те зимние месяцы, скользя по льду с развевавшейся на ветру бородой, он учил своих детей кататься на коньках и вычерчивать «восьмерки» и «тройки». Писатель приучал детей с раннего возраста к верховой езде, сначала поддерживая их в седле, а затем разрешая скакать так быстро, как только они могли. Толстой был страстным охотником. Однажды, во время прогулки верхом под его свояченицей Татьяной съехало набок седло. Повиснув вниз головой, она пронзительно закричала: «Левочка, падаю!» Толстой, проносясь мимо в сумасшедшей погоне за зайцем, лишь прокричал: «Душенька, подожди».
Для Толстого понятие «бездеятельность» было весьма относительным. В течение трех лет после выхода в свет «Войны и мира» он большую часть времени занимался реализацией своих педагогических идей. В одном крыле усадебного дома Толстой вместе с семьей организовал школу для обучения тридцати пяти крестьянских мальчиков. Он сам составил азбуку и четыре «Книги для чтения». Писатель был чрезвычайно расстроен невысоким качеством первого издания учебника. В конце созданной им «Азбуки» Толстой поместил несколько наставлений учителям: «Для того, чтобы душевные силы ученика были в наивыгоднейших условиях, нужно, чтобы ученик не стыдился учителя или товарищей, чтобы он не боялся наказания за дурное учение, то есть за непонимание». По мнению Толстого, ум человека может действовать только тогда, когда он не подавляется внешними влияниями.
Семья разрасталась так быстро, что к дому пришлось сделать пристройку. Там, в уединении от суетливой жизни домочадцев, Толстой работал в небольшом кабинете, перегороженном посередине книжными полками. В комнате находились письменный стол и кожаный диван, на котором родился писатель. В небольшой нише стоял бюст его любимого брата Николая. На стенах висели портреты Диккенса, Шопенгауэра, Фета в молодости и картина с группой писателей из журнала «Современник», написанная в 1856 году. На ней были изображены Тургенев, драматург Островский и молодой Толстой в офицерской форме. На стене кабинета было также чучело головы оленя и оленьи рога, которые хозяин привез с Кавказа. На них писатель вешал полотенце и шляпу. Из окна открывался вид на лужайку, пруд, и поезда вдали, мчавшиеся по недавно построенной железной дороге.
Толстой погрузился в чтение классиков: Мольера, Гете и Шекспира. Он начал писать роман о времени Петра Великого, но потом отказался от этой идеи. Толстой решил выучить греческий язык и так усердно взялся за дело, что уже через три месяца читал Геродота. Он мечтал о том, чтобы написать лаконичное строгое произведение в стиле древних греков, и в письме к другу, поэту Фету, он говорил: «Теперь я твердо уверен, что писать многословную дребедень типа «Войны и мира» я больше никогда не буду».
И все же в процессе этой кипучей деятельности в нем зрела новая идея. Уже в 1870 году жена писателя отметила в дневнике: «Вчера вечером он мне сказал, что ему представился тип замужней женщины из высшего общества, но потерявшей себя. Он говорил, что задача его сделать эту женщину только жалкой и не виноватой и что, как только ему представился этот тип, так все лица и мужские типы, представлявшиеся прежде, нашли себе место и сгруппировались вокруг этой женщины». Толстой сделал набросок плана новой книги, но затем забросил и эту идею. В 1872 году по соседству с Ясной Поляной произошло событие, которое произвело глубокое впечатление на Льва Толстого. Жена одного помещика, жившего неподалеку, приревновав мужа к гувернантке, бросилась под поезд. Толстой отправился на железнодорожную станцию, где происходило вскрытие трупа, и был потрясен видом изуродованного тела. Но только через год, в марте 1873, все, что вызревало в его мозгу, неожиданно прорвалось наружу. Однажды вечером в гостиной Толстому попался под руку томик Пушкина с «Повестями Белкина», и он принялся читать вслух отрывки из них своей жене. Толстого поразило, как Пушкин начинал свои лаконичные рассказы. «Вот так и нужно писать! — воскликнул он, — Сила Пушкина в том, что он сразу, без лишних слов, лишних описаний вводит читателя в жизнь, в действие». Позже в тот же вечер Толстой пошел в свой кабинет и начал писать роман «Анна Каренина», первое предложение которого (впоследствии открывавшее одну из глав) звучало так: «Гости после оперы съезжались к молодой княгине Врасской».
В течение последующих двух месяцев Толстой писал с упоением. Приход весны в Ясную Поляну всегда наполнял его свежими силами и энергией. Он сажал деревья, сеял и работал вместе с крестьянами. В своей записной книжке писатель привел лирическое воспоминание об одном майском вечере в Ясной Поляне: «Лист на березе во весь рост, как платочек мягкий. Голубые пригорки незабудок, желтые поля свергибуса… Пчела серо-черная гудит и вьется и впивается. Лопухи, крапивы, рожь в трубку, лезет по часам. Примрозы желтые. На острых травках, на кончиках, радуги в росе. Пашут под гречу. Черно, странно. Бабы треплют пеньку и стелят серые холсты. Песни соловьев, кукушек и баб по вечерам. Дороги не накатаны еще». К 16 мая Толстой закончил черновой вариант романа. Но затем он отложил его в сторону, как делал это не раз в те четыре года, которые потребовались ему для завершения работы над романом «Анна Каренина».
Ничто не может лучше показать, как формируется характер героя и завладевает воображением автора, чем трансформация, которую претерпел образ Анны в годы написания романа. Сначала портрет героини Толстого выглядел так: «некрасивая, с низким лбом, коротким, почти вздернутым носом…» В первом из пяти вариантов романа ее звали Татьяной Ставрович, она была громогласной эгоистичной женщиной с властным характером. Мужчины, встретившиеся на жизненном пути этого неприятного создания, обладали благородными чертами и массой достоинств. Но по мере работы Толстой все серьезнее увлекался своей героиней. Отталкивающая Татьяна постепенно превратилась в привлекательную и неотразимую Анну, в то время как мужчины, с которыми сводила ее жизнь, становились все более и более достойными порицания.
Как и ранее, Толстой находил героев своих произведений в своем окружении. Он внимательно прислушивался к деталям великосветских скандалов в Москве и Санкт-Петербурге. Анна была создана на основе характеров двух разных женщин: внешне она походила на внучку Пушкина, «восточную красавицу с очаровательными локонами и легкой походкой», а характером Анна напоминала одну даму высшего света, известную своим умом и познаниями. Себя он изобразил в романе в образе Левина, а некоторые черты супруги Толстого проявились как в Кити, так и в Долли.
Во время работы Толстого над «Анной Карениной» в Ясную Поляну приехал живописец Иван Крамской, чтобы написать портрет писателя. Хотя Толстой всячески противился этому, Софья в конце концов убедила мужа согласиться, и художник запечатлел его в расцвете творческих сил. На портрете Толстой изображен сильным, могучим человеком, в серой свободной блузе, подпоясанной кожаным ремнем. Его напряженный взгляд из-под густых бровей, кажется, пронизывает зрителя. Позже Крамской обнаружил, что эти внимательные глаза рассматривали также и его, так как впоследствии он узнал себя в романе «Анна Каренина» в образе художника Михайлова.
Работа над этой книгой не раз прерывалась по воле обстоятельств. В 1873-74 годах в Самарской губернии, где Толстой купил большое поместье, был страшный неурожай. Писатель отложил в сторону роман, чтобы организовать помощь голодающим. Он опубликовал в «Московских ведомостях» столь пламенное обращение к народу, что помощь начала поступать со всей России. Было собрано 340 тонн зерна и 1 миллион 887 тысяч рублей. Горе пришло также и в семью самого писателя. В те годы, когда Толстой создавал роман «Война и мир», у него родилось четверо детей. За время работы над «Анной Карениной» в семье появилось еще три ребенка, но все они умерли: самый младший, Петя, — в полтора года, другой малыш, Николай, прожил десять месяцев, а крошечная дочка дожила лишь до своего крещения. Софья, глубоко переживавшая эти утраты, тем не менее, продолжала, как обычно, старательно переписывать набело черновики мужа.
Первые четырнадцать глав Анны Карениной были опубликованы в январе 1875 года в «Русском вестнике». Критика высоко оценила роман. Но у Толстого работа над ним не ладилась, и только через год, в 1876, он написал еще несколько новых глав. Во время своих наездов в Москву Лев Толстой несколько раз приглашал к себе Чайковского. Встречи с писателем, которого Петр Ильич воспринимал как полубога, каждый раз очень волновали композитора. «Мне казалось, что этот величайший сердцевед одним взглядом проникает во все тайники моей души», — писал он. Толстой любил музыку, и, чтобы доставить удовольствие писателю, Чайковский попросил директора Консерватории Николая Рубинштейна устроить специальный музыкальный вечер. Толстому это было чрезвычайно приятно, и Чайковский записал в своем дневнике: «Может быть ни разу в жизни… я не был так польщен и тронут в своем авторском самолюбии, как когда Л. Н. Толстой, слушая анданте моего первого квартета и сидя рядом со мной, залился слезами». Вернувшись в Ясную Поляну, Толстой, в благодарность за тот вечер, послал Чайковскому сборник народных песен, выразив надежду, что композитор использует их в своих сочинениях.
«Анна Каренина» была напечатана полностью в 1878 году, когда Толстому исполнилось пятьдесят. Многие шумно приветствовали выход романа; один из друзей писателя сообщал ему: «Достоевский машет руками и называет Вас Богом искусства». Но были и менее доброжелательные отзывы. Тургенев ворчал: «Все это кисло; пахнет Москвой, ладаном, старой девой». Кто-то называл роман вульгарной любовной интригой, пропитанной идиллическим ароматом пеленок. Толстой потерял интерес к роману; он с трудом заставлял себя читать отзывы, как хвалебные, так и отрицательные. Спустя два года он написал одному из своих почитателей: «Что касается «Анны Карениной», то уверяю вас, этой мерзости для меня не существует и мне только досадно, что есть люди, которым это на что-нибудь нужно».
Книги Толстого сделали его самым знаменитым российским писателем. Гонорары за «Войну и мир» и «Анну Каренину» превышали двадцать тысяч рублей в год. В Ясной Поляне прислуживали лакеи в красных жилетах и белых перчатках, появилось множество гувернанток и воспитателей. Но эти внешние атрибуты богатства и славы все больше и больше тяготили писателя. Он всегда чувствовал внутреннюю силу русского крестьянина и восхищался его выносливостью и спокойным приятием тех страданий и невзгод, что выпадали на его долю. Часто Толстой выходил на московско-киевскую дорогу, пролегавшую рядом с поместьем, и встречался со странниками, глаза которых светились верой, с пилигримами, называемыми крестьянами «божьими людьми». Толстой всегда предлагал им кров и еду. Закончив роман «Анна Каренина», писатель стал чаще ходить в церковь и посетил с одним из своих друзей монастырь. Он перестал заниматься литературным творчеством и более углубленно занялся поиском истины, завладевшим им в последние тридцать лет жизни.
Именно благодаря тому, что ему стали близки идеи покаяния и всеобщего братства, Толстой в 1878 году написал письмо Тургеневу и попросил его забыть их прошлые разногласия. Тургенев принял это письмо с радостью и приехал в Ясную Поляну навестить семью Толстого. Все вместе они провели замечательный вечер за интересными беседами и шутками. Но примирение не было по-настоящему глубоким, и писатели не смогли стать близкими друзьями. Тургенев увлекался западными идеями. Он получил образование в Берлине и проводил большую часть жизни в Париже, близко сойдясь там с Флобером, Доде, Мопассаном и другими представителями литературных кругов Франции. Он не разделял глубокого интереса Толстого к русскому крестьянству и еще менее понимал религиозные увлечения Льва Николаевича, которые казались Тургеневу нелепыми, бесполезно пожиравшими толстовский талант. В 1880 году Тургенев заехал к Толстому, чтобы попросить его принять участие в церемонии по случаю открытия памятника Пушкину в Москве. Он застал маститого писателя за переводом Евангелия на русский язык. Толстой, глубоко погруженный в это занятие, отказался принять участие в торжествах. Тургенев, пылкий поклонник таланта Пушкина, не смог понять поступок Толстого и уехал оскорбленным. Вернувшись в Москву, Тургенев случайно встретился с Достоевским. Федор Михайлович часто признавался, что завидует положению и славе Толстого, однако и сам ценил его творчество. В «Дневнике писателя» он заметил: «…«Анна Каренина» есть совершенство как художественное произведение, с которым ничто подобное из европейских литератур в настоящую эпоху не может сравниться, а во-вторых, и по идее своей это уже нечто наше, наше свое, родное, и именно то самое, что составляет нашу особенность перед европейским миром». Достоевский намеревался поехать в Ясную Поляну, чтобы увидеть Толстого, с которым никогда не встречался. Но Тургенев отсоветовал ему, сказав, что Толстой настолько поглощен своими религиозными теориями, что «с ним и разговаривать нельзя». Достоевский отказался от своего плана и написал жене, что Толстой «слышно, совсем помешался».
Интересно поразмышлять о том, что за встреча могла бы состояться между двумя гигантами русской литературы девятнадцатого века, такими разными как по происхождению, так и по стилю творчества. Федор Достоевский был на семь лет старше Толстого. Сын купеческой дочки и врача из московской больницы для бедных, он рос робким и легко возбудимым ребенком. Впоследствии он тяжело переживал недостатки данного ему воспитания и явные пробелы в образовании. Его раздражали богатые современники, позволявшие себе носить более дорогую и элегантную одежду Достоевский провел три трудных года в Инженерном училище в Санкт-Петербурге, занимаясь по ночам самообразованием. Он читал Шиллера, Бальзака, Диккенса и Гофмана, а также мелодрамы и детективы. Окончив училище, он отказался от предложенной ему должности, решив заняться литературной деятельностью. В 1846 году, после выхода повести «Бедные люди», Достоевский на короткое время ощутил радость признания, получив хвалебный отзыв самого знаменитого столичного критика, Виссариона Белинского, объявившего о появлении нового редкого таланта. Но литературные львы Петербурга, среди которых был и Иван Тургенев, поддразнивали писателя и посмеивались над ним, что того глубоко задевало.
В 1849 году в возрасте двадцати шести лет Достоевский, разделяя идеалистические убеждения группы молодых социалистов, присоединился к ним. Его обвинили в заговоре против правительства Николая I и приговорили к смертной казни. Достоевского вместе с другими петрашевцами вывели на плац и поставили лицом к лицу перед солдатами, взявшими ружья на прицел, но в последнюю минуту осужденным сообщили о помиловании. Достоевскому заменили казнь на четырехлетнюю каторгу в Сибири.
За эти годы Достоевский особенно глубоко проникся идеей христианского учения о спасении через страдание. Он настолько страстно в это поверил, что впоследствии, когда один из его друзей заметил, что наказание было несправедливым, Достоевский с жаром отвечал: «Нет! Справедливо! Люди тоже осудили бы меня за мое преступление. Ты знаешь, Богу, видимо, было угодно отправить меня в Сибирь, чтобы я чему-нибудь там научился». После окончания срока каторги Достоевского направили рядовым в провинциальный город, в котором писатель дослужился до офицерского чина и женился на вдове. Позже из-за периодически повторявшихся приступов эпилепсии ему пришлось отказаться от воинской службы. Брак его тоже оказался несчастливым. В 1859 году Достоевский был полностью прощен Александром II и возвратился в Санкт-Петербург. А в 1861 году, как раз тогда, когда Толстой приступил к созданию своего романа «Война и мир», были опубликованы его «Записки из мертвого дома».
Но в отличие от Толстого, который жил спокойно, уважаемым человеком, не знавшим финансовых затруднений, Достоевский еле сводил концы с концами и перебивался на заработки от писательского и издательского труда. Заядлый игрок, вечно опутанный долгами, страдающий эпилепсией Достоевский имел такую же бурную и трагическую судьбу, как и многие его герои и героини. Оставаясь женатым человеком, он безумно влюбился в одну молодую женщину с необузданным характером, которая впоследствии стала прототипом многих его независимых и гордых героинь. Достоевский путешествовал с ней по Европе, пока она не бросила его в Париже, встретив там приглянувшегося ей испанца, а Достоевский вернулся домой к своей умирающей жене. После смерти супруги Достоевский не смог продолжить издание журнала. В 1866 году вышел в свет его первый роман «Преступление и наказание», посвященный теме искупления грехов через страдания. Это событие совпало по времени с появлением на страницах журнала «Русский вестник» романа Толстого «Война и мир». В те дни, когда Достоевский работал над последними главами «Преступления…», он вдруг обнаружил, что через три месяца должен представить другой роман одному бесцеремонному издателю, у которого он в свое время взял аванс. Невыполнение соглашения означало, что тот имел бы право печатать все, что создаст Достоевский в течение последующих девяти лет, и при этом не платить автору ни копейки. С помощью девятнадцатилетней стенографистки Анны Сниткиной, Достоевский, лихорадочно работая и опираясь на собственный жизненный опыт, за один месяц написал роман «Игрок». Они с Анной поженились и уехали в Европу, спасаясь от кредиторов.
В течение четырех лет писатель с молодой женой жили в Германии, Италии и Швейцарии; почти весь роман «Идиот» был написан за границей. Преданная Достоевскому супруга оказала ему значительную моральную поддержку, и за четырнадцать лет совместной жизни Достоевский создал несколько крупных произведений. Вершиной его творчества стал роман «Братья Карамазовы». С помощью жены писатель наконец-то сумел наладить свои дела и даже купил дом в русской деревне.
Достоевский был глубоко верующим человеком, а по политическим взглядам — консерватором, фанатичным славянофилом. Недолгое время он работал редактором крайне консервативного журнала «Гражданин», а впоследствии регулярно посылал в этот журнал свои статьи. Он вел непримиримую войну с либералами и революционерами, которые в отместку называли его произведения «извращенными» и «безумными». Западное общество казалось Достоевскому слишком материалистическим и коммерческим. Отвергая его идеалы, он высоко ценил достоинства простых русских людей — кротость, сострадание и покорность воле Божией — и именно эти свойства характера, по мнению писателя, следовало развивать в человеке.
Толстой и Достоевский одновременно, каждый своим путем, шли к вершинам литературного творчества. Но в то время, как Толстой писал о мелкопоместном дворянстве, анализируя психологию и быт постепенно исчезавшего общественного класса, Достоевский создавал образы обыкновенных людей, обитавших на темных улицах призрачного Санкт-Петербурга. И при всех их различиях — Толстой, поклонник природы и Человека, прекрасно писавший реальную жизнь в ее мельчайших подробностях, и Достоевский, неустанно исследовавший темные уголки души, — оба верили, что в русских сокрыты добродетели, способные принести свет всему человечеству.
В 1880 году на открытии памятника Пушкину Достоевский произнес страстную речь, в которой провозгласил особую роль России в духовном возрождении мира. Он говорил о великом служении русских людей и их братской любви, воспитанной на идеалах православной религии. Настолько волнующим было слово писателя, что на помост полетели охапки цветов. Кто-то в толпе прокричал: «Пророк, Святой», — а один из студентов от избытка чувств потерял сознание. Толстой впоследствии пожалел, что не поехал в Москву и не познакомился с Достоевским. Вскоре после этого события он, перечитав «Записки из мертвого дома», написал одному из своих друзей: «Я не знаю лучше книги изо всей новой литературы… включая Пушкина. Если увидите Достоевского, скажите ему, что я его люблю». Это письмо чрезвычайно обрадовало Федора Михайловича. Но вскоре, 28 января 1881 года, Достоевский умер, и двум великим писателям так и не довелось встретиться. Хотя на разных этапах жизни они критиковали произведения друг друга, Толстой был глубоко опечален смертью Достоевского. Он писал одному из своих знакомых: «Как бы я желал уметь сказать все, что я чувствую о Достоевском… Я никогда не видал этого человека и никогда не имел прямых отношений с ним, и вдруг, когда он умер, я понял, что он был самый близкий, дорогой, нужный мне человек… Я его так и считал своим другом, и иначе не думал, как то, что мы увидимся… Опора какая-то отскочила от меня. Я растерялся, а потом стало ясно, что он мне дорог, и я плакал и теперь плачу».
В конце девятнадцатого века слава Толстого была так велика не только в России, а и во всем мире, что он превратился в своего рода оракула, а Ясная Поляна — в место паломничества. В доме всегда толпились гости — друзья и поклонники таланта писателя, знаменитые и скромные, никому не известные люди, священники и философы, последователи его религиозного учения непротивления злу, называвшие себя «толстовцами». Ближайшая железнодорожная станция находилась километрах в пяти от усадьбы, и там не было гостиницы. Софья гостеприимно встречала каждого, как это было характерно для открытой и щедрой души жителя русской провинции. Дом заполняли люди, жившие здесь кто неделю, а кто и месяц.
Тургенев в свои редкие визиты в Ясную Поляну обычно рассказывал веселые истории о Париже. Однажды, когда оживленные домочадцы вечером собрались за играми, Иван Сергеевич весело станцевал канкан, несмотря на то, что Толстой осуждал его поведение. До конца своих дней Тургенев продолжал глубоко огорчаться, наблюдая поглотившее Толстого увлечение религией. Всего за два месяца до своей смерти в 1883 году он отправил Толстому трогательное письмо, в котором писал: «Друг мой, вернитесь к литературной деятельности. Вы — великий поэт русской земли». Но, хотя за последние тридцать лет жизни Лев Толстой написал две пьесы и роман «Воскресение», повести «Крейцерова соната» и «Дьявол», он, в основном, посвящал свое время религиозным занятиям, писал бесчисленные статьи по проблемам религии. В последние годы жизни на вопрос, какое из своих произведений он считает лучшим, Толстой отвечал, что это два его народных рассказа «Чем люди живы» и «Где любовь, там и Бог».
В 1891–1893 годах Толстой занимался организацией помощи деревенским жителям России, которые страдали от жестокого голода, поразившего страну после чрезвычайно засушливого лета. Вся семья Толстого принимала в этом участие, работая в охваченных голодом районах и обращаясь с призывами о помощи ко всему миру. По мере того, как дети подрастали и поступали в университет, Софья все отчетливее осознавала необходимость приобретения дома в Москве. Лев Николаевич в конце концов согласился, но решил купить особняк, как можно более похожий на загородный. Приобретенный семьей дом стоял за высоким забором среди широкого двора. За домом раскинулся сад. Писатель ненавидел большой город, не находя в нем ничего, кроме зловония, камней, роскоши, нищеты и разврата. В то время когда его жена посещала балы и наносила визиты, что она любила делать, Толстой часто, переодевшись в костюм простого рабочего, проскальзывал в калитку и присоединялся к мужчинам, работавшим на реке, помогая им пилить и колоть дрова. Писатель попросил зачислить его в группу, руководившую переписью населения, чтобы он мог сам изучать положение бедняков в городе.
При первой же возможности Толстой возвращался в Ясную Поляну. Он превратился в вегетарианца и с презрением относился к материальным благам. Приезжавшие встретиться с ним часто могли увидеть, как он работает в поле или чинит свою обувь. Многие художники навещали писателя и просили разрешения сделать его скульптурный или живописный портрет. Николай Ге стал столь близким другом семьи, что дети называли его «дедушкой». Толстой всячески поддерживал художника в его желании писать картины на религиозные сюжеты. Часто приезжал Илья Репин, работами которого Толстой восхищался. Так как Лев Николаевич не любил позировать и считал это пустой тратой времени, Репин делал наброски, наблюдая, как писатель работает в своем кабинете. Если же Толстой шел за плугом, то Репин перебегал из одного конца поля в другой, пробуя запечатлеть на бумаге образ великого творца. Однажды Репин даже попытался пахать сам, но лошадь не стала его слушаться.
В Ясной Поляне Толстой получал все ведущие журналы и газеты, как русские, так и иностранные. Он также выписывал наиболее значительные произведения, напечатанные за рубежом. Рабочий стол писателя был завален письмами со всего света. Круг его корреспондентов с годами расширился, и он переписывался со многими великими людьми, от Томаса Эдисона до Мохандаса Ганди. В 1895 году, когда пьесу Толстого «Власть тьмы» разрешили к постановке на сценах Императорских театров Москвы и Санкт-Петербурга, в Ясную Поляну съехалось множество режиссеров и декораторов, которые делали зарисовки крестьянских изб, приобретали костюмы крестьянок, фотографировали и пытались научиться правильному произношению народных выражений.
Будучи одним из последних представителей племени великих писателей 1860-х годов, Толстой, несмотря на свой преклонный возраст, продолжал интересоваться работами молодых авторов. Он так любил короткие рассказы Чехова, что часто читал их вслух и заявлял, что Чехов — это Пушкин в прозе. В 1895 году Антон Чехов приехал погостить в Ясную Поляну, и оба писателя крепко подружились. Но хотя Толстой любил рассказы Чехова, он считал, что его драмы просто ужасны — «хуже, чем Шекспира». Посмотрев спектакли Московского Художественного театра, Толстой был обескуражен пьесой «Чайка», и просто возненавидел «Дядю Ваню». Он писал: «Нет настоящего действия, движенья, к чему ведутся все эти бесконечные разговоры неврастеников-интеллигентов. Непонятно, что Чехов вообще хотел выразить». Однажды Толстой по-отечески обнял Чехова и произнес: «Послушайте, мой друг, сделайте мне одолжение. Не пишите больше пьес». Взаимоотношения писателей были настолько теплыми, что Чехов не обиделся.
В 1900 году к Толстому приехал Максим Горький. На нем была обычная черная русская косоворотка, штаны заправлены в сапоги. Длинные каштановые волосы спадали Горькому на глаза, и он вынужден был их непрестанно отбрасывать со лба. Толстой — в грубой крестьянской одежде, с огромной развевавшейся бородой, составлял с Горьким странную пару. И все же, как это ни удивительно, певец революции и почтенный писатель-аристократ хорошо ладили между собой. Толстой говорил Горькому: «Вы — настоящий мужик. Вам будет трудно среди писателей, но Вы ничего не бойтесь, говорите всегда так, как чувствуете, выйдет грубо — ничего! Умные люди поймут». После первой встречи Горький написал Толстому письмо с благодарностью за прием: «Не ожидал, признаться, что именно Вы так хорошо отнесетесь ко мне». На это Толстой шутливо ответил: «Бывают люди лучше своих книг, а некоторые — хуже… Мне понравилось Ваше писанье, и все же я нашел, что Вы лучше своих книг».
Во время последующих встреч писатели подолгу гуляли вместе. Горький вспоминал: «Он ходит скорой, спешной походкой умелого испытателя земли и острыми глазами, от которых не скроется ни один камень, ни единая мысль, смотрит, измеряет, щупает, сравнивает». Горький не мог убедить Толстого в справедливости марксистских идей, которые Толстой ненавидел, а Толстой не смог увлечь Горького проблемами христианства. И все же общение с великим человеком производило на Горького такое сильное впечатление, что он с благоговением писал: «…я, не верующий в бога, смотрю на него почему-то очень осторожно, немножко боязливо, смотрю и думаю: Этот человек — богоподобен!»
В своем дневнике Толстой заметил: «Горькому есть что сказать, он преувеличивает неправдоподобно, но он любит, и мы узнаем наших братьев там, где мы их не видели ранее». Однако Толстого разочаровала пьеса «На дне». Он считал ее недостаточно искренней. Толстой сделал в дневнике краткую запись: «Горький производит впечатление лживости».
Поток посетителей Ясной Поляны никогда не прекращался. Из Соединенных Штатов Америки приезжали Джордж Кеннан, занимавшийся вопросами организации системы уголовного наказания в Сибири, Уильям Дженнингс Брайан и Джейн Адамс. В 1908 году Томас Эдисон послал Толстому в подарок диктофон, но писатель так разволновался, пытаясь говорить в него, что стал запинаться и забыл, что именно он хотел сказать. «Остановите, остановите машину, — закричал он. — Ужасно волнительно». Затем писатель добавил со вздохом: «Вероятно, эта машина хороша для уравновешенных американцев, но она не для нас, русских». К Толстому приезжал и Федор Шаляпин. Хотя он, как и Горький, был из очень простой семьи, в Шаляпине не было ничего мрачного и тяжелого, напротив, он казался бодрым и жизнерадостным. Слушая пение Шаляпина, Толстой тихонько бормотал: «Чудесно, восхитительно!» Когда Толстому шел восьмидесятый год, на Рождество в Ясную Поляну приехала пианистка Ванда Ландовска, чтобы сыграть ему произведения Моцарта и Гайдна.
В последние годы жизни писателя, из-за его всепоглощающего интереса к религиозным теориям, отношения Толстого с женой становились все более натянутыми. В один из вечеров, рассказав только одной из своих дочерей, куда именно он собирается, и оставив записку для Софьи, в которой утверждалось, что его уход был делом решенным, Толстой покинул дом в одежде странника. Он задумал присоединиться к последователям своего учения на Кавказе. Когда Софья обнаружила письмо, она попыталась покончить с собой, бросившись в пруд, но дочь спасла ее. В пути Толстой простудился, заболел воспалением легких и умер на железнодорожном полустанке 7 ноября 1910 года — в эти дни весь мир, затаив дыхание, ждал известий о его состоянии. Последними словами писателя были: «Истина… Я люблю человека… Как они…».
За долгую жизнь Толстого в России сменились четыре императора. Его время стало периодом величайшего расцвета творческих сил в этой стране.
Где все началось, там все и завершилось. Тело Льва Толстого привезли в Ясную Поляну, и он спит там вечным сном в тени вековых деревьев, которые так любил при жизни.