Из всех моих чаяний и надежд сбылась, как обычно, только одна: американо в «Максе» был по-прежнему горячим и таким же вкусным, каким я его помнила. Я успела сделать пару волшебных глотков, и… тут меня кто-то толкнул. Сильно и бесцеремонно.

Одно хорошо: кофе оказался не на моей белоснежной рубашке с широким поясом, а на костюме толкнувшего.

– Ах, простите, это я виноват! – довольно приятный мужчина лет сорока. Безупречная стрижка, золотые запонки, идеальные коронки. Должно быть, какой-то чиновник, приглашенный экспертом на ток-шоу. Не повезло ему.

– Да ладно, – махнула я рукой. – к тому же, вы пострадали от столкновения гораздо больше меня.

Он благодарно улыбнулся, и через три минуты принес мне новую кружку американо. Как только угадал? Должно быть, спросил у бармена. Меня тут все знают.

Я поблагодарила, взяла кружку и заглянула в захваченный с собой из редакции листочек с новой темой. Дальше оттягивать было просто невозможно.

Знаменитый актер Банин, пьяница и дебошир, и его бывшая жена делят между собой трехлетнюю дочку. Все бы ничего, но все герои будущего репортажа дружно отказались давать интервью.

Сам Банин вообще сказал, что журналисты – это в Багдаде под пулями. А мы так, стервятники.

Что же делать, если в Багдад меня пока никто не отправляет? Вот как-то раз послали в дальневосточную тайгу, так я, вроде, неплохо справилась.

В нашей редакции существует негласное правило: можно представиться герою кем угодно – хоть соседом по подъезду, хоть двоюродной сестрой его бабушки. Лишь бы добыть нужную информацию.

В итоге я выяснила, что Банин некоторое время назад был членом жюри провинциального кинофестиваля. Тогда я, изменив голос, чтобы он не дай Бог не признал ту, кого он совсем недавно обозвал стервятницей, позвонила ему и сообщила, что снимаю фильм об этом самом фестивале и мне просто необходимо знать мнение Банина о конкурсных фильмах.

Назначила ему встречу в кафе, куда явилась с оператором, и между делом, разумеется, задала Антону Банину несколько вопросов о его прелестной маленькой дочке. На два из них он даже ответил, чисто машинально. Опытный оператор все это, разумеется, запечатлел, и подал мне знак рукой – мол, есть, снято. И тогда я задала актеру в лоб вопрос о его бывшей жене. Тот, разумеется, рассвирепел, и это тоже осталось на пленке. Теперь у нас полный комплект. Но Банин, конечно, обо всем догадался.

– Вы кто такие вообще?! Какие, нафиг, дневники кинофестиваля?! Вы самая настоящая желтая пресса! Я вас отсюда не выпущу, пока вы не отдадите мне кассету.

И он преградил нам выход с террасы своим, правда, не слишком мощным, телом.

Оператор среагировал мгновенно. Он слегка толкнул Банина, не ожидавшего, несмотря на сложившееся положение, физического воздействия, и рванул вперед. Я ужом проскользнула за ним. Едва запрыгнув в машину, мы в один голос заорали водителю:

– Мотаем!!! – как будто банк ограбили, честное слово.

Ему ничего не надо было объяснять. Он знал свою работу, и через пять минут мы были на полпути к «Останкино». А несчастному Антону Банину оставалось только гадать, в какой программе на самом деле выйдет эксклюзивное интервью, которое он совсем не собирался давать. Думаю, если б он знал, что оно выйдет в новостях, Банину было бы немного легче.

Когда я неслась по транспортному коридору, прижимая кассету с вожделенным эксклюзивом к сердцу, кто-то окликнул меня.

– Постойте!

Я оглянулась. За мной бежал тот самый мужчина, который утром опрокинул мою чашку с кофе. Костюм на нем был другой. Значит, я ошиблась. Он не депутат. Он из местных, из телевизионщиков.

– Постойте. Я только знаю, то вас зовут Ася. И больше ничего! Скажите хотя бы, из какой вы редакции.

– С недавних пор я работаю в новостях.

Честно говоря, я была в шоке. Неужели этот взрослый, солидный мужчина бежал за мной по коридору, только чтобы выяснить, где я работаю?

– Меня зовут Максим, – улыбнулся новый знакомый и протянул мне руку. – Будем знакомы. Уверен, не раз еще увидимся.

Значит, точно из наших.

Максим скрылся за следующим поворотом и я, разумеется, тут же забыла о его существовании.

Итак, теперь настал черед бывшей жены Банина, Юлианны. Я так и не смогла придумать, под каким предлогом договориться о встрече с ней. Я звонила трижды. От трех разных телеканалов. Она всем отказала.

Тогда мне дали скрытую камеру, встроенную в крошечную сумочку, и отправили в командировку в Питер. Без интервью Юлианны и ее адвоката велели не возвращаться.

Как же это странно – приехать в командировку в город, где ты не просто жила – выживала. Училась, работала, влюблялась, заводила друзей. Еще не прошло и года, как мы с Маришкой и Сержем живем в Москве. Да и не так уж шикарно живем – в съемной запроходной комнате на окраине города. Но мне казалось, что за эти месяцы пронеслась вечность. Я чувствовала себя совсем другой – взрослой и успешной. Теперь я – корреспондент новостей центрального канала. А это значит – лучший поезд, лучшая гостиница, лучшие рестораны. Все за счет компании.

Мы с оператором жили в роскошном мини-отеле на Невском. В моем номере была даже ванна джакузи.

Как всегда моросил дождь. Как всегда я бесстрашно гуляла без зонта и холодные капли лишь добавляли эйфории. Впервые в жизни я расправила крылья и чувствовала себя победительницей. А ведь еще совсем недавно я и не подозревала, что у меня в принципе есть крылья.

Как же приятно вернуться в город, с которым столько связано, в новом качестве!

Успех – сильнейший наркотик. Однажды взяв высокую планку, необходимо во что бы то ни стало удержаться на этом уровне. И ради этого я была готова работать двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю на пределе своих возможностей. Но двигаться вперед позволяли лишь запредельные достижения. Сюжет про актера Банина как раз таким и был. Неснимаемым. Наверное, поэтому он и достался мне.

Я решила начать с адвоката. Явилась к нему под видом клиентки. Сочинила историю, как две капли воды похожую на историю Юлианны. Бла-бла-бла, я развожусь с мужем, он отбирает у меня сына. А моя мама знакома с мамой Юлианны, они нам вас и посоветовали. Сумочку с камерой я внаглую водрузила прямо на стол.

Через час адвокат «раскололся». То есть сказал.

– Ну, у вас такая история, а у Юлианны, у нее…

И он рассказал все, что мне было нужно. А скрытая камера записала. А на выходе из его кабинета я нос к носу столкнулась с Юлианной.

Потом мы битый час караулили ее в питерской подворотне и… напрасно. Мы ее упустили. Очевидно, у адвокатской конторы имелся и другой выход. А мы упустили героиню.

Где теперь ее искать, было совершенно непонятно. По адресу прописки она давным-давно не проживала. Но был телефон. К которому барышня все еще подходила.

Я проехала по всем местам, где она успела засветиться. Но все, что удалось выяснить – это то, что актерский диплом у нее поддельный.

Тогда я позвонила ей и представилась ассистентом режиссера киностудии. И она клюнула. Мы договорились о встрече в кафе. Чтобы девушка меня не узнала, ведь мы столкнулись тогда у адвоката, требовалась изменить внешность. Как хорошо, что я все знаю в этом городе!

Мы отправились на китайский рынок и там за пятьсот рублей приобрели для меня новый прикид. Вместо джинсов и куртки – длинное платье и шаль, вместо распущенных волос – собранные. На пол-лица очки-хамелеоны. Все, что осталось прежним – маленькая сумочка со скрытой камерой.

Требовалось быть очень осторожной. Второго шанса с этой неуловимой Юлианной может и не представиться.

Я долго и нудно рассказывала ей про «проект», потом задавала ей вопросы обо всем на свете, кроме того, что и в самом деле меня интересовало. А потом сказала:

– Все, чего я опасаюсь, это что шумиха вокруг вашего имени повредит нашему проекту.

И тогда Юлианна сказала:

– Да зачем я вообще вышла замуж за этого Банина…

И рассказала мне обо всех подробностях скандального развода.

А на прощание призналась:

– Знаете, журналисты такие смешные… Звонят из всяких желтых программ и чуть ли не «Нэшнл Джиографик представляются». Думают, что я идиотка.

Я вовсе не думала, что Юлианна идиотка. Просто на сей раз я ее переиграла.

После эфира я получила от нее письмо с проклятиями. Она обвиняла меня в том, что я наглым образом влезла в ее частную жизнь. Я показала письмо шеф-редактору.

Света сказала:

– Если человек решил стать звездой, то он тем самым подписался на то, что к его жизни всегда будут проявлять интерес журналисты. Собственно, ради этого звездами и становятся. Кстати, за твои подвиги выпишем тебе премию.

– А можно вместо премии просьбу?

Я давно уже об этом думала. Похоже, момент как раз подходящий.

– Ты в своем репертуаре, Земляникина, – вздохнула Света. Она сняла очки и принялась легонько постукивать ими по столу. – Ну что ж, слушаю. Но заранее ничего не обещаю.

– Я слышала, что к нам в новости сейчас ищут корреспондента.

– Мужчину с большим опытом в новостях и безупречными рекомендациями, – сразу внесла ясность Света.

– У меня есть друг. Он очень талантливый. Настоящий репортер. Можно ему хотя бы попробовать? Снять тестовый сюжет?

– Как зовут?

– Олег Дворнягин.

– Не слышала такого.

Я не стала уточнять, что программа, где работает Олег, выходит рано утром в субботу.

– Я уверена, что наша редакция от этого только выиграет. Да и тебе будет выгодно иметь на новом месте еще одного… своего человека.

Света хмыкнула.

– Слушай, Земляникина, а не слишком ли много твоих друзей в одной редакции? Тебе мало того, что твоя Женя работает здесь продюсером? Даже я со своими друзьями только в «Максе» пересекаюсь.

Я опустила глаза, изображая смущение. Ну что ж, попытка не пытка. И тут она вдруг сказала:

– Я поговорю с главным. Завтра после планерки.