Репортаж стал настоящей сенсацией. В нашем звездном блоке он, конечно же, шел первой новостью.

Света не переставала хвастаться коллегам с других каналов, что Дворнягин и Земляникина «на своей машине, без оператора, без профессиональной камеры вообще, просто поехали туда и сняли абсолютно всех».

Шеф на ближайшей планерке поздравил нас с почином. Первое серьезное дело нашей маленькой команды – и первый серьезный успех. Все это понимали. И даже маститые коллеги поглядывали на нас теперь скорее с интересом, чем с пренебрежением.

Но, как это обычно и бывает на телевидении, почивать на лаврах долго не пришлось. В понедельник после планерки мы снова сидели в «Максе», пили кофе и раздумывали, как будем снимать очередной сенсационный репортаж о том, что бывший муж Примадонны завел ребенка при помощи суррогатного материнства. Это тоже, разумеется, утверждала газета «Жесть». Но поскольку «Жесть» – это именно газета, ее корреспонденты могли написать статью на основании более-менее правдоподобных слухов. От нас же требовалось разыскать и новоявленную принцессу, и суррогатную мать. Ну, вы понимаете.

– Ну, эта миссия уж точно невыполнима, – вздохнула Женька. Она так всегда. Сначала ворчит и вздыхает, а потом вдруг делает такой ход, до которого другим продюсерам вовек не додуматься.

– Я звонил уже в «Жесть», но они не смогли мне сообщить больше того, что было в статье.

В статье речь шла о том, что малоизвестная певица родила в Америке дочь для Короля эстрады, бывшего мужа Примадонны. И что девочка была зачата при помощи искусственного оплодотворения.

– Кто-то идет, – вдруг быстро сказал Дворнягин и сделал вид, что очень увлечен своим планшетом.

Через секунду рядом с нашим столиком возник сам Максим Мерцалов.

– Добрый день! Разрешите поздравить вас с замечательным расследованием!

– Вы видели наш репортаж? – не поверил Олег.

– Ну разумеется. Не только видел, но и слышал самые лестные оценки коллег. Эх, жаль, что вы пока не мои сотрудники. Вас ждет большое будущее на телевидение. О чем мечтаете вообще?

– Женя хочет стать дорогим продюсером, я – руководить каналом, а Ася Земляникина хочет быть телезвездой, – как всегда ответил за всех Олег.

– Вам нравится работать в кадре? – мягко улыбнулся Мерцалов.

Мне ничего не оставалось, кроме как кивнуть.

– Тогда приходите ко мне на запись! Посмотрите, как я работаю в студии. Вам наверняка будет интересно, – неожиданно предложил Максим.

– Конечно… Я, я обязательно приду, если можно.

Предложение и впрямь было очень заманчивым.

– Тогда в пятницу в семь, четырнадцатая студия.

И он исчез, не забыв, как обычно, незаметно подмигнуть мне на прощание.

– Неужели мы правда такие крутые? – потрясенно спросила Женька, когда он отошел.

– Не без этого, – хмыкнул Олег. – Но что касается Мерцалова…. Мне кажется, он просто запал на Земляникину.

Я ткнула его локтем в бок, а Женя сказала:

– Даже не знаю, хорошо это или плохо.

Тогда я еще не понимала, что подруга имеет в виду.

Весь рабочий день мы провели в поисках контактных данных суррогатной матери. В конце концов, когда я уже склонялась к мысли, что этой певички в природе не существует, Женьке удалось раздобыть ее мобильник во Флориде. Более того, телефон работал, и девушка ответила на звонок. Но от интервью она, разумеется, напрочь отказалась. Как и следовало ожидать.

Женька сидела, сжав в руках трубку, и тихонько плакала. Она потратила день на то, чтобы разыскать особу, в подлинность существования которой еще даже не успели поверить центральные СМИ. Она знала, что история подлинная. Что это бомба. Что эта бомба практически у нас в руках. Но героиня просто отказалась давать интервью.

– Попробуй выбить мне командировку. И я добуду этот материал, вот увидишь.

Женя всхлипнула.

– Куда? В Майами? Ты смеешься? Командировки дальше Урала под запретом, все сюжеты в дальних регионах снимают корреспонденты местных телекомпаний за вознаграждение.

– Ну убеди их, что тут нужно не просто записать, а пролезть, выведать, возможно, снять на скрытку. Что там нужен наш специалист, – сказал Дворнягин.

– Даже если они согласятся… А они не согласятся выделить такую сумму на отдел, который существует без году неделя… Но даже если… В Штаты нужна виза. Хоть у одного из вас есть хотя бы загранпаспорт?

Мы с Олегом дружно замотали головами.

– Нас уволят, – резюмировала Женька.

– Но это же глупо! – возмутилась я. – Мы ее нашли, а снять уже дело техники!

– Сегодня мы нашли, а завтра Тринадцатый канал найдет. Или НТВ, что еще вероятнее. Важно, не кто первый нашел, а кто первый снял, – грустно сказал Олег.

– Похоже, нам остается только одно – найти самого разумного из корреспондентов в Майами, с которыми работает канал, и попытаться разработать операцию с ним вместе. У нас должны быть толковые корреспонденты в Штатах.

Следующий час ушел на обзвон русских репортеров во Флориде по Жениной базе. Участвовать в расследовании и снимать скрытой камерой все напрочь отказались. Все были готовы подъехать на место и записать официальное интервью по договоренности, если героиня в конце концов согласится, но про слежку и сложные психологические трюки и слышать не хотели.

– Ребята, если вам нужен эксклюзив, летите за ним сами, – в конце концов выразил общую мысль один из репортеров-эмигрантов.

– Похоже, на расстоянии нам это не провернуть, – вздохнула Женя. – Это конец. Они все отказались.

– И вовсе не конец, – усталым голосом сказала я. В голове только что родилась свежая идея, и интуиция подсказывала, что это именно то, что надо. – Послушайте, нам же не обязательно нужен репортер! Нам просто нужен толковый человек с хорошей камерой, который согласится реализовать наш план.

– О да, это существенно меняет дело. У меня лично полно толковых друзей в Майами, и все как один с классной техникой, – невесело усмехнулся Дворнягин. – А у тебя?

– А у меня один есть! – радостно заявила я. – Правда, не в Майами, а в Нью-Йорке, но ведь попытка не пытка!

И я стала набирать номер. И как раньше не додумалась? Конечно, Ваня – гораздо лучше разленившихся корреспондентов, привыкших получать от нас по двести долларов за то, чтобы подъехать и записать интервью со звездой. За получасовую съемку, на которой в действительности корреспондент вообще не нужен. Ваня – мой друг детства. Тот самый внук бабушкиной соседки, с которым мы строили штабики в кустах сирени в Калининграде. Как и я, он, конечно, давно вырос, закончил местный технический вуз, а потом неожиданно решил получить второе образование по специальности «мультипликация» не где-нибудь, а в Нью-Йоркском университете. Этим летом он даже успел поработать в Голливуде, на знаменитой студии «ДримВоркс», той самой, где на свет появились «Шрек» и «Мадагаскар». Мы уже несколько лет не виделись с Ванькой, но почти ежедневно переписывались в социальных сетях, никогда не теряя друг друга из виду. Он гордился моими успехами, а я – его. Мы были почти как брат с сестрой.

– Хэллоу! – услышала я на том конце трубки. Как быстро, оказывается, можно приобрести американский акцент.

– Привет, это я. Ты в Нью-Йорке? – я спросила это тем же будничным тоном, каким обычно интересуюсь у Женьки с Олегом: «Вы сейчас в „Максе“? Я подойду?».

– Да, в Нью-Йорке! – он узнал и был рад.

– А можешь смотаться в Майами по одному делу? Очень-очень надо! Наша телекомпания заплатит двести долларов и компенсирует все транспортные расходы.

– Если тебе это надо, смотаюсь хоть в Мексику. А что надо делать?

Я улыбнулась до ушей и показала друзьям поднятый вверх большой палец.

– Представь, что ты музыкальный продюсер крутой американской студии…

На следующий день в реальность существования дочери Короля эстрады поверили решительно все. Потому что увидели малышку своими глазами. В новостях нашего телеканала.

– Мне кажется, если мы справились с этим заданием, мы можем управлять миром, честное слово, – ошарашенно говорила Женька.

– Ну, если вдуматься, то миром как раз и правят продюсеры. Просто называют они себя по-другому, – хмыкнул Дворнягин.

– А я вот думаю, какое задание нам дадут в следующий раз. Выкрасть для эфира диадему британской королевы? Пострелять из автомата лидера террористов?

– Похоже, мы становимся телевизионным спецназом, – сказал Олег.

В пятницу вечером я отправилась на запись авторской программы Максима Мерцалова.

На экране студия выглядит маленькой и уютной. В реальности это огромный холодный павильон, просто камеры и осветительные приборы направлены лишь на маленькую его часть.

Максим уже был здесь в окружении режиссеров, операторов, стилистов и гримеров. Наверное, только в этот момент я поняла, что он – действительно звезда. Ни больше ни меньше. Он заметил меня, кивнул и жестом попросил присесть на скамью у стены.

Мне хотелось оставаться в тени, за пределами освещенной площадки, внимательно следить за тем, что здесь происходит, запоминать каждую деталь. И мечтать… что когда-нибудь я окажусь на его месте.

Стать ведущим на телевидении – все равно, что стать генералом в армии. Все мечтают, но далеко не каждому по силам.

– Мотор!

– Всем добрый вечер! В эфире программа «Только факты» и я, ее ведущий Максим Мерцалов. Сегодня в выпуске…

Дальше пойдут отбивка и анонс.

Команда работала слаженно, быстро записывая подводку за подводкой. Так называются комментарии ведущего в студии между сюжетами корреспондентов. Наконец главный режиссер, большой человек в камуфляжном жилете, поднял вверх огромную, похожую на лопату руку:

– Перерыв!

– Ася, иди сюда! – крикнул мне Мерцалов.

И тут все взгляды обратились на меня.

– Это Ася Земляникина, талантливый корреспондент новостей, а в будущем – талантливая ведущая, – представил меня Максим.

Его коллеги отреагировали сдержанно, без энтузиазма. На их лицах явно читалось: «Где Мерцалов, и где эта выскочка». Но ничто не могло испортить мне настроения. Ведь я присутствовала на записи одной из самых рейтинговых программ телевидения. И пригласил меня сюда сам ведущий.

– Максим, пойдем перекурим, надо кое-что обсудить, – главный режиссер взял Мерцалова за плечи и потащил из студии.

– Ася, посиди пока на моем месте! – подмигнул Мерцалов.

– Ой, да что вы! Не стоит, наверное.

– Посиди-посиди, – он ободряюще улыбнулся и вышел из студии.

Мерцалов явно понимал мои чувства. А может, он и сам когда-то был таким же выскочкой, приехавшим покорять «Останкино» из провинции?

Вокруг сновали гримеры и ассистенты, координатор неодобрительно на меня поглядывала. Но мне было все равно. Мне казалось, что я сейчас нахожусь в центре управления Вселенной. Свет, камера, вот сейчас я услышу: «Мотор», подниму голову и скажу:

– Здравствуйте, в эфире новости. В студии Анастасия Земляникина.

Еще никогда мне не удавалось так близко подойти к своей мечте.

Открылась дверь павильона – это вернулись с перекура Максим Мерцалов и главный режиссер. Я потихоньку выскользнула с освещенной площадки и снова устроилась у стены. Ну что ж, хорошего понемножку. Пока мое место здесь.

Перерыв закончился, и съемочная группа преступила к записи второго блока подводок. Мне все здесь безумно нравилось. То, как спокойно и уверенно Мерцалов держался на площадке, и то, как он, явно привыкший командовать, здесь беспрекословно слушался своих режиссеров, и то, как слаженно работала его команда.

Наконец все закончилось. У одного из операторов на днях был день рождения, и после съемки коллегам предложили выпить по стопке коньяку. Я решила, что самое правильное потихоньку слинять, ведь никого, кроме Мерцалова, я здесь не знаю.

Он догнал меня в дверях.

– Пойдем к нам!

Я покачала головой.

– Мы с этим парнем даже не знакомы. К тому же я тут не работаю, просто пришла посмотреть. Неудобно. Большое спасибо вам за приглашение на запись, я получила большое удовольствие.

– Не за что, приходи всегда, когда захочешь, – он широко улыбнулся, продемонстрировав свои слишком идеальные, чтобы быть настоящими, зубы. – Можешь подождать меня на стоянке? Я вернусь через пять минут. Пить не буду – за рулем. Есть разговор к тебе.

Я кивнула. Такого поворота я никак не ожидала.

У Мерцалова есть ко мне разговор. О чем, интересно? Будет переманивать к себе на работу? Как он там сказал, «жаль, что вы пока еще не мои сотрудники». С другой стороны, мало ли что он там сказал из вежливости? У него своя слаженная команда высококлассных профессионалов, в которую не попасть. И то, что мы сделали несколько удачных расследований, еще не делает нас суперспециалистами. Мы репортеры, и снимать эксклюзивные репортажи – наша работа.

Я шагала по стоянке вдоль разношерстных машин телевизионщиков – простеньких «матизов» и роскошных «родстеров» и пыталась угадать, о чем будет разговор. Когда Максим в светлом льняном костюме вышел из подъезда телецентра, я все еще терялась в догадках.

– Ты не против, если мы переместимся в одно тихое местечко? Здесь недалеко. Там спокойно поговорим без лишних ушей.

Я кивнула. В телецентре сплетни рождались в одно мгновение, и остановить потом этот поток было невозможно.

Мы сели в машину – у Максима оказался хороший, но не роскошный седан. Через пятнадцать минут автомобиль притормозил у ресторана.

Это было уютное заведение в восточном стиле с приглушенным светом и негромкой музыкой. Мы устроились за столиком в углу и заказали зеленый чай.

– Я обожаю этот ресторанчик, – признался Максим. – Когда сюда попадаешь, кажется, что спрятался. И никто не найдет.

– Неужели популярность действует вам на нервы? – я недоверчиво вскинула бровь.

– Прошу тебя, говори мне «ты». А то я чувствую себя древним стариком. Я, конечно, уже не молод, но не до такой степени. Мне тридцать семь, – честно говоря, выглядел Мерцалов старше своего возраста. А может, это статус добавлял ему солидности. – Не то чтобы на нервы действует… Просто не всегда приятно, что за тобой наблюдают. Иногда возникает желание от этого отдохнуть. Например, когда сидишь в ресторане с красивой девушкой.

И знаете, только тут я наконец призналась себе, что интерес ко мне знаменитого телеведущего скорее мужской, чем профессиональный. Нет, он вовсе не собирается никуда меня переманивать. Ну разве что к себе домой. А я-то, дурочка, уже себе навоображала! Да если бы он и в самом деле впечатлился нашими подвигами, он позвал бы и Женьку с Дворнягиным тоже. И не в ресторан, а, скорее всего, к себе в кабинет, где горит яркий свет и не звучит никакой расслабляющей музыки.

Но вот что теперь делать? Он мил и обходителен и пока что ничего лишнего себе не позволяет, а значит, встать и уйти невежливо. Сказать, что я замужем? Еще глупее. Всем известно, что это не так. В «Останкино» такие вещи не скроешь.

Он еще не сказал и не сделал ничего такого, что можно было бы истолковать превратно. Но этот восточный ресторан с будуарным освещением, подушки на полу, мягкий тон его голоса и кошачьи повадки, точно у ягуара, готового к прыжку. Он во всем походил на экзотического хищника, заманившего жертву в свое логово и теперь вдруг решившего еще немного с ней поиграть. Напоследок.

Я чувствовала себя как под гипнозом. Он что-то говорил о телевидении, рейтингах программ и тропических островах, на которых я никогда не была. И даже про какую-то рейтинговую телевизионную программу, которую он планирует снимать на тропическом острове.

Потом он показывал мне первый выпуск своей передачи на планшете и попросил подойти ближе, чтобы мы оба могли видеть экран. И вдруг, я даже сама не успела понять, как это произошло, одним движением он усадил меня к себе на колени.

И вдруг туман рассеялся. Я увидела перед собой не загадочную телезвезду с повадками ягуара, а банального соблазнителя, действовавшего по отработанной схеме.

Я вскочила и, пробормотав что-то вроде: «Мне надо идти», бросилась прочь из ресторана.