Серж Протвинский, известный бизнесмен, отец двоих взрослых детей, счастливый обладатель пентхауса в Москве, дома на Рублево-Успенском шоссе и ещё одного – в пригороде Лондона, бежал по берегу Андаманского моря и чувствовал себя так, словно двадцать пять было ему, а не его молодой жене.

Странное дело, Серж летал в Таиланд раз пятнадцать, но никогда прежде не был здесь так счастлив. Невероятно, смешно и, безусловно, наивно, но, похоже, в сорок шесть его угораздило по-настоящему влюбиться. А как ещё объяснить женитьбу на девчонке на двадцать один год моложе через два месяца после знакомства, да ещё без всякого подобия брачного договора? Пожалуй, только любовью.

Обожаемые, но алчные дети отказались с ним разговаривать. Конечно, кому понравится мачеха, способная существенно увеличить число наследников. Тем более, что Серж уже мечтал о ребёнке. Ведь если у них будет ребёнок, жена уж точно никуда не денется. А то вдруг лет через пять решит сбежать от старого мужа, пусть и богатого.

Быстрей бы закончить ремонт нового дома! Надо будет по возвращении пропесочить прораба! Его беременная Ксюшка (а очень скоро она забеременеет, уж он постарается) должна дышать свежим воздухом! Старый дом Серж при разводе оставил бывшей жене и дочери-школьнице. За что ему сказали «большое человеческое спасибо» и обещали в суд на раздел имущества не подавать. Ещё неизвестно, кто оказался богаче после этого развода. Зато теперь он женат на любимой женщине. Приятели и бизнес-партнеры крутили пальцем у виска. Сержу, как всегда, было на это плевать.

Ксюша проснулась от того, что по пальцам ног пробежал легкий, едва ощутимый холодок. Ноябрь! Вот сейчас. Последние пять секунд, и на постель запрыгнет Шарль, начнет тереться и требовать ласки, а потом и еды. Она станет стряхивать с носа его серую шёрстку и потихонечку проснется. И понесется – дежурство, белый халат, дребезжащая скорая, серозный менингит, запущенная скарлатина, двустороннее воспаление легких… С этим серым будильником проспать просто невозможно. Три секунды, две, одна. И… где он?

Ксения нехотя приоткрыла левый глаз и сразу все вспомнила. Незнакомые снежно-белые простыни тончайшего шелка, мебель из гевеи и серебряный поднос с фруктами. А холодит вовсе не ноябрьское московское утро, а высококлассный кондиционер.

Шарля рядом не было – остался в Москве под присмотром соседки. Серёжи тоже – должно быть, бегает.

Она потянулась и соскочила с кровати. На диване роскошного номера без всяких проблем нашёлся так небрежно сброшенный вчера купальник. А другой одежды в Тае и не надо! Ну, разве что легкое цветастое парео или джинсовые шортики для выхода в город.

Ксюша легко выскочила из ледяного номера на террасу и всей кожей ощутила Таиланд.

Прямо перед ней простиралась узкая полоска пляжа, а дальше – бескрайнее Андаманское море. Она зажмурилась от удовольствия, вспоминая вчерашнюю ночь. Вот уже несколько часов Ксюша официально была замужней женщиной. Регистрация состоялась вчера, в московском загсе. А потом Протвинские вместе со своими немногочисленными гостями сели на самолет и спустя каких-то восемь часов приземлились в экзотическом Таиланде.

Здесь сегодня состоится их свадебная церемония по местным обычаям. Будут и восточные цветы, и буддийские монахи. Это была идея Сержа.

Месяц назад они объявили друзьям, что собираются пожениться.

– А свадьба? Вы уже знаете, чего хотите? – моментально поинтересовалась Маша, лучшая Ксюшина подруга. Каких-то семь месяцев назад Ксения была свидетельницей на её свадьбе. И, по правде говоря, после роскошного торжества на триста гостей с пароходом, фейерверком и платьем, которое шила жена арабского посла ей самой хотелось чего-то очень скромного.

– Свадьба? – Серж обернулся к молодой невесте и притворно нахмурился. – Ты хочешь свадьбу?

Сам он пережил уже две. И столько же разводов.

– Ну… Если честно, я хотела бы пригласить человек десять. – Он уже не хмурился, а смотрел на неё насмешливо-снисходительно. – И платье…

– Ксюша заслуживает самого лучшего свадебного платья, которое только есть! – поспешила внести свою лепту Маша.

Серж вздохнул и обвел взглядом Ксюшу и её молодых друзей, которые, надо сказать, уже успели завоевать его симпатию.

– Ладно. Пятнадцать человек…

– Платье! – опять напомнила Маша, не жалавшая оставлять подругу без достойного подвенечного наряда.

– Платье, – снова согласился Сергей. – И в Таиланд!

– Ты серьезно??? – опешили все разом.

– Серьезно. Уж если устраивать праздник, так для всех.

Оставалось обзвонить самых близких и сообщить потрясающую новость: она выходит замуж. И не где-нибудь, а в Таиланде. Все расходы за счет жениха.

Ближе к обеду гостей пригласили в чайную комнату. Крошечные бессловесные тайки украшали петлички мужчин цветами, а женщины с удовольствием вплетали их в волосы.

В воздухе витал волшебный аромат цветка тиаре.

Мама Ксюши, Людмила Ивановна, пребывала в полной уверенности, что ей это снится.

– Как вы считаете, есть шанс, что будут жить? – обратилась к ней симпатичная, чуть полноватая женщина, которую Ксюша вчера представила как старшую сестру новоиспеченного зятя. Несмотря на жару, дама куталась в красивую, но слегка старомодную серебристую шаль.

Родителей жениха, как и отца Ксюши, в живых давно не было.

– Надеюсь на это. Хотя для меня всё уж очень неожиданно. Она же ни с кем меня не знакомила, ничего не рассказывала. Я была уверена, что дочь вся в работе. Ну, вы только представьте: молодой врач на скорой. Сплошные дежурства. Полночи на колесах. Когда ж тут о личной жизни думать?

– Как же они будут жить?.. – снова вздохнула сестра жениха. – Он-то привык, что жена все время дома. Лиза вовсе не работала. Да и когда? За ним же как за ребенком. С его характером…

Римма Владимировна осеклась. Ни к чему сдавать родного брата со всеми потрохами. Ведь человек он в сущности неплохой.

– Ну, может, детки пойдут, и наша дома будет сидеть, – пожала плечами Людмила Ивановна, но в её голосе чувствовалась напряжение. – Ксюша детей очень любит, потому и стала педиатром.

– Ну, может и будут жить, – снова вздохнула Римма и сильнее закуталась в шаль.

Дверь на террасу была распахнута, кондиционер отключен, и огромный номер наконец-то прогрелся. Ксюша никак не могла смириться с привычкой Сержа спать в холоде. В её крохотной квартирке на окраине обогреватель работал всегда, даже летом. Впрочем, теперь всё это было в прошлом. И съемная халупа на окраине, и прежние привычки.

Верная Маша хлопотала над её прической. От влажного морского воздуха локоны тут же распадались.

– Ничего не получается, – резюмировала Маша. – Но знаешь, по-моему, тебе и так неплохо. Даже, может быть, лучше. Естественнее.

Ксения со вздохом посмотрела в зеркало. А что, может, и впрямь ничего. Длинные, блестящие тёмно-каштановые волосы ничем не испортить. А зелёные глаза сейчас сияют ярче любых украшений.

– Всё ясно, Машка. Меняем тактику. Тащи сюда воды, масло это их кокосовое и фен.

– Зачем? Пятнадцать минут ведь осталось! Мы не успеем! Это я виновата, надо было тащить тебя в салон!

– Ты же знаешь, как всё тут дорого!

– Да на кой черт тебе его деньги экономить, Ксюха? У него их много и для тебя не жалко, а то бы он нас сюда не привез, это точно.

– Тащи воду! Волосы сейчас просто выпрямим, это пять минут!

Двенадцать минут спустя дверь номера распахнулась и на пороге появилась русская сотрудница отеля Юля, которой предстояло стать распорядителем свадьбы, маленькая тайка-помощница в национальном одеянии и тёмно-шоколадный таец фотограф, который тут же защёлкал фотоаппаратом и что-то довольно защебетал на своем языке.

– Ему очень нравится, – лучезарно улыбнувшись, сообщила Юля.

«Ничего удивительного», – довольно подумала Маша. На подругу нельзя смотреть без восхищения. В этот момент Ксюша позировала, меняя ракурсы, у стойки кровати с балдахином. Пожалуй, сейчас она похожа даже не на настоящую невесту, а на знаменитую модель, которая снимается для свадебного каталога или даже специального номера какого-нибудь женского журнала. Во время учебы в меде Ксения действительно успела поработать моделью. И для каталогов снималась, и в показах участвовала, но всерьёз этим делом не увлеклась. И на все Машины уговоры отвечала, что лечить детей можно хоть до восьмидесяти пяти, а ходить по подиуму – максимум до двадцати двух. С этим, конечно, не поспоришь. И всё же жалко, когда красота пропадает!

Впрочем, не пропала Ксюшкина красота. Нашелся ценитель. Да какой! Муж подруги Маше нравился, хотя поначалу разница в возрасте смутила и её, и мужа Игоря. Ведь им троим – по двадцать пять, а Сергею – сорок шесть, почти вдвое больше. Но это только сначала. Уже через час общения с Сержем Маша напрочь забыла, сколько ему лет, как, наверное, не помнит об этом и Ксюша. Ну что ж, дай Бог.

– А теперь сфотографируйтесь с подружкой невесты, – скомандовала Юля.

Свадебная процессия поражала яркостью национальных нарядов. Маленькие тайки танцевали. Мужчины, все как один напоминавшие Джеки Чана в молодости, били в барабаны. А завершал шествие жених в белой марлевке, таких же брюках и мокасинах тончайшей кожи. Белый цвет изумительно оттенял загар.

Людмила Ивановна подумала, что в этот момент зятю можно дать тридцать пять, не больше. Даже она не могла не признать, что дочери достался в мужья роскошный мужчина.

– Эта шаль принадлежала нашей с Сержем матери, – откровенничала тем временем Римма. – Я решила, что если надену её на свадьбу, то и мама будто бы тут побывает. Понимаете?

– Прекрасно понимаю, – согласилась Людмила Ивановна. – Господи Иисусе…

И в этот момент они обе забыли обо всем на свете, потому что увидели… слона. Точнее, это был слоненок, ради праздника наряженный в расшитую золотом попону. А на спине у него с невозмутимым видом восседала Ксения в пышном белоснежном платье. Даже с террасы было видно, как сияют на солнце тёмно-каштановые волосы.

– Да, та-ак Протвинский ещё не женился, – выдохнул муж Риммы Василий Семенович. И остальные гости были с ним, пожалуй, согласны.

Свадебные процессии жениха и невесты двигались навстречу друг другу, танцующие тайцы напоминали сказочную народность, – волшебных южных человечков, а невеста казалась настоящей восточной принцессой. С отдельного постамента на это действо невозмутимо взирали три буддийских монаха в ярко-оранжевых одеяниях.

Когда до встречи жениха и невесты оставалось всего несколько шагов, тайцы забили в барабаны, как показалось Сержу, точно в такт его сердцу. А вот слоненку вдруг стало страшно. От страха он затрубил и бросился бежать.

Невеста чудом удержалась на спине, погонщик бросился следом. Гости соскочили со своих мест.

– Господи! Держите его!

Серж несся следом за погонщиком. А маленький слон торопился к морю, подальше от толпы и барабанов. Только на берегу он замедлил бег. Погонщик тут же настиг питомца и помог Ксюше спуститься. Он что-то бормотал на тайском, но девушка, конечно, ни слова не понимала. Через мгновение их нагнал запыхавшийся Серж. Следом за ним неслась организатор Юлия. Свадьба явно вышла из-под контроля.

– Как ты? Ты цела?

– Всё в порядке, – отважно улыбнулась перепуганная Ксения. – Я же хотела покататься на слоне.

– Простите ради Бога, просто этот слон никогда раньше не слышал барабанов, вот и испугался, – пояснила Юля.

– Да ничего страшного, – заверила Ксюша. – Это было довольно захватывающе.

Вернувшись к террасе, погонщик галантно предложил Ксении вновь оседлать слона, но гости разразились возмущёнными криками.

– С ума сошла! Не садись! Убьешься нафиг!

– Ноу элифант! – визжал не говорящий по-английски Василий Семенович.

Дабы не волновать родных, Ксения и Серж поблагодарили погонщика, сфотографировались со слоненком и отпустили их с Богом.

Когда все наконец угомонились и расселись на террасе, настал черед буддийских монахов. Жених и невеста поднесли им заранее приготовленные подарки, а те прочли мантры на родном языке.

Людмила Ивановна не слишком одобряла этот чужеземный обряд, проводимый людьми другой веры, но Серж сумел убедить тёщу, что монахи шепчут лишь добрые пожелания и молятся о счастье молодых. А Бог, он один, и неважно, как называют его в этой части света.

Затем началась церемония омовения. Молодых усадили за столик под цветочной аркой на берегу моря. На голову им возложили связанные между собой венки. Теперь жениху и невесте нужно было сложить руки лодочкой, а каждый из гостей подходил к ним, поливал руки из специального сосуда, и пока вода текла, озвучивал свои пожелания молодым.

– Это так неожиданно, и я безумно за тебя рад, – заявил Машин муж Игорь.

– А ты говорил, что на сайте знакомств нельзя встретить хорошего человека, – Ксюша не упустила случая его подколоть.

– Но я действительно так думал. Серж, береги её. Уверен, что мы подружимся, – теперь он плеснул водой на руки Сергея.

– Ты даже не представляешь, как тебе повезло, – заявила Маша, когда пришла её очередь.

А вечером, в лучах заходящего солнца, они посадили в саду дерево любви. Рядом с десятком таких же небольших деревьев. При каждом была табличка – имена супругов и дата их свадьбы.

– Как красиво, – сказала Римма Людмиле Ивановне. – А вы заметили, как она на него смотрит. Так трогательно. А как он бросился её спасать? Вы видели? Думаю, есть надежда.

И она плотнее запахнула серебристую шаль, а ее брат в этот момент как раз воткнул в землю табличку. «Ксения и Сергей». И дата свадьбы. Последний четверг ноября.

* * *

Нет, Леся никогда не была красавицей. Но у нее совершенно потрясающая улыбка. Вот на улыбку-то он и попался.

– Свободная касса!

А пилот просто дар речи потерял. Казалось, улыбались не только губы, а вся девушка целиком: и смешные рыжие веснушки, и выпавшие из крошечного хвостика короткие пряди русых волос. Она показалась Диме совсем юной и какой-то неприкаянной, точно родившийся в подвале котенок, слишком чумазый и облезлый, чтобы надеяться на человеческую жалость.

Кто знает, может так оно и происходит в жизни? Что-то внутри него дрогнуло.

– Я хочу пригласить Вас на ужин.

– Вы шутите?

Леся во все глаза смотрела на красавца-пилота. Он приглашает на свидание? Кого? Ее?

– Я совершенно серьезно.

– Но меня не отпустят, – она снова улыбнулась, и то самое, незнакомое внутри зашевелилось снова. Не врут что ли про бабочек? Или это сердце? Нет, с сердцем, судя по последней медкомиссии, все должно быть в порядке.

– Когда ты заканчиваешь?

– Через два часа.

Он кивнул, отошел и сел за столик в углу, так ничего и не заказав. И так просидел два часа, до конца смены.

Потом был ужин в дорогом ресторане, где она все время боялась перепутать вилки. И прогулка по набережной. И Дима сам не смог бы объяснить, почему в этот вечер он привез ее к себе домой. Пока Леся рассматривала его детские фотографии, он бросился бегом сквозь коридоры их огромной квартиры на поиски обожаемой мачехи. И нашел ее на кухне.

– Ты опять с новой дамой?

– Да! Нам мартини со льдом и постели ей в отдельной спальне.

– Бегу и падаю! Что, не получилось уломать?

– Она ещё девочка.

– Аргумент.

Вот за что он любил эту маленькую рыжеволосую женщину, так это за понимание. Белка была его самым верным другом, начиная с четырнадцати лет. С тех самых пор, то есть, как умерла от пьянства мать, и отцу пришлось забрать Диму к себе. Он был достаточно взрослым, чтобы понимать, что его появлению в доме, скорее всего, никто не обрадуется. Да и сам не горел желанием налаживать отношения с этим предателем и его девчонкой. Так мама говорила, что отец женился на какой-то провинциальной девчонке. С другой стороны, в детдом тоже не хотелось. Уж лучше в тюрьму или в армию. В общем, от того декабрьского дня, когда папа с дедом перевезли Димины вещи в эту квартиру, мальчишка ничего хорошего не ждал. А напрасно.

Катя прилетела из командировки. Кажется, это был Краснодар или, может, Калининград. Тогда она была молодой и легкой на подъем. В фирме надо было завоевывать авторитет, строить карьеру. О том, что красный диплом МГУ еще ни о чем не говорит, генеральный объявил сразу. То есть на собеседовании. Командировки занимали два-три дня, но летать приходилось каждый месяц. Впрочем, муж ничего против не имел – уважал её целеустремленность.

Когда Катя вошла, мальчик сидел на диване в гостиной. И ждал. Что вот сейчас эта дура накрашенная начнет говорить, как ей жаль, что умерла его мама (ага, конечно), и что он должен и чего не должен, раз уж он будет жить в этом доме. Не дождался.

– Привет, я Белка.

– Привет, – процедил парень сквозь зубы. А потом все-таки спросил: – почему Белка? Ты же Катя.

– Меня все так зовут, – пожала плечами рыжая девчонка. И впрямь девчонка. Ей ведь было тогда двадцать шесть, как ему сейчас. – Если захочешь поговорить, поболтать, покурить, достать денег, обращайся. Папе не скажу.

И все. И унеслась.

Она и впрямь никогда его не выдавала. Благодаря Белке, постепенно наладились Димины отношения с отцом. Да что там говорить, они даже детей не заводили, пока он школу не закончил, чтобы Дима себя лишним не чувствовал. Пилот знакомил мачеху со всеми девушками. А девушек у Димы всегда было много. Правда, обычно они были вдвое красивее Леси и втрое легкомысленней. В общем, сегодня его явно тянуло на неформат.

Он вернулся в свою комнату и тут решился ее поцеловать. Леся ответила ему горячо, но неумело. Да неужели же она и не целовалась никогда раньше?

Черт знает что такое.

На следующие выходные отец с Белкой и малышами уехали на дачу. И это были лучшие выходные в жизни. Дима сам не мог понять, почему он так запал на эту некрасивую девчонку, которую домашние окрестили Мышкой. У Леси не было ни длинных ног, ни третьего размера, ни роскошных белокурых локонов. В общем, ничего того, что обычно возбуждало Диму в девушках. Но после каждого рейса он приезжал к ней в колледж, кормил мороженым, вытирал чумазые щечки. Ему почему-то приятно было сознавать, что для этой девочки он действительно уникальный. Первый. Единственный. Это новое ощущение грело душу.

– Женись на ней, – посоветовала Белка.

Дима так и сделал.

Благодаря усилиям мачехи, которая взвалила на себя все приготовления, на свадьбе его невеста выглядела почти красивой. И платье подобрали очень удачное – атласное, цвета шампанского, до колен.

– Ты уверен, что вам лучше будет жить с нами? – спросил отец, когда гости ждали фейерверка.

– Я бы очень этого хотел, – признался Дима. – Квартира вроде позволяет. Если, конечно, ты не против. И Белка.

Белка, конечно, была не против.

* * *

– Спорим, такой свадьбы они еще не видели? – усмехнулся Олег.

Алиса только рассмеялась в ответ и с гордостью взглянула трех мальчиков десяти, семи и четырех лет, по случаю торжества наряженных в самые настоящие смокинги.

– Ну вот, теперь я наконец-то жена своего мужа!

Посмотреть на их семейство сбежались все сотрудники ЗАГСа.

Спустя десять лет счастливой семейной жизни Олег и Алиса официально оформили свои отношения. Раньше как-то не до того было. Да и зачем жениться, если и без того все хорошо. Конечно, о свадьбе они множество раз заговаривали, в том духе, что, дескать, надо бы сходить и поставить пресловутые штампы, но до дворца бракосочетания ни разу не доходили. И сегодня бы не дошли, если бы Ангелина Степановна, мама Алисы, не разбудила многодетных жениха и невесту настойчивым звонком в дверь.

– Эй, Воробьевы, Вы хоть помните, что у вас свадьба сегодня? Немедленно одевайтесь!

Олег неловко улыбнулся и пригладил волосы. Ерунда все это. Алиса ему давным-давно жена. Смысл жизни и мать детей. И этот факт не нуждается в доказательствах. Свадьбу надо было десять лет назад делать, но тогда им было не до этого – она ходила беременная, он писал диплом, да и денег особо не было. Жена печати в паспорте никогда не требовала, а знакомые, казалось, даже не подозревали, что образцовые супруги, родители троих замечательных мальчишек могут быть не женаты. Алису все называли Воробьевой, по фамилии мужа и детей, и она никогда не поправляла. Но в прошлый день рождения жены теща огорошила:

– Тебе, доча, тридцать, а ты до сих пор не замужем.

Олег поперхнулся салатом, а Алиса рассмеялась.

– Мама, ну ты скажи ещё, что я старая дева.

– Бабуля, жениться в наше время не модно, – встал на защиту старший Сашка.

– Ты слышала? У вас дети, чему вы их только учите своим примером? Я уже молчу о том, что они рождены вне брака!

– Бабуля, у нас в классе все рождены в браке, зато теперь родители в разводе. Это что, лучше, что ли? – не унимался Сашка.

– И, тем не менее, твоим родителям пожениться не мешает.

– Мам, так ты что, серьезно, что ли? – прищурилась Алиса. – Почему-то раньше тебя этот вопрос не волновал.

И Олег прекрасно знал, почему. Чего греха таить, теща его попросту недолюбливала. Сначала потому, что считала, что нищий провинциальный студент не пара её красавице дочке. Потом потому, что Алиса, поругавшись с родителями переехала к нему в общежитие и забеременела Сашкой вместо того, чтобы делать грандиозную финансовую карьеру, как изначально планировалось. Потом теще не нравилось, что Алиса рожает только мальчиков и никак не осчастливит ее внучкой, и в этом тоже оказался виноват Олег. Все это время Ангелина Степановна отчаянно надеялась, что дочь возьмется за ум и найдет себе настоящего мужчину с солидным швейцарским счетом. Так было до тех пор, пока зять не стал начальником департамента в банке. И вот теперь, когда на горизонте замаячило вице-президентское кресло, Ангелина Степановна заговорила о свадьбе. Ну что ж, смешно. Не прошло и десяти лет. Но другой мамы у Алисы нет и не будет. Увы.

– В таком случае, разрешите попросить у Вас руки Вашей дочери.

– Ну, вот у вас, наконец, и до свадьбы дошло, – резюмировал Саша Еремин, лучший друг семейства Воробьёвых, их бывший сосед по общаге и крестный Саши-маленького. Когда свадьба?

– Неужто и свадьба будет? – поинтересовался Алисин отчим Сергей Владимирович.

– А как же? – Подмигнул Олег. – Устроим пир на весь мир.

– Купим маме красивое платье! – заявил первоклассник Артем.

– А мне торт с фигурками! – потребовал маленький Витя.

Свадьбу решено было сделать домашней, без лишней помпы и только для самых близких. Именно такой, какой она была бы, случись это десять лет тому назад. К тому же, ради мальчишек, не хотелось разрушать миф о том, что они давным-давно женаты. Пусть все соседи продолжают считать, что бракосочетание Воробьевых состоялось еще до рождения Саши.

Алиса выбрала простое атласное платье снежно-белого цвета с серебристым поясом и по настоянию своих не в меру романтичных сыновей со смехом надела в ЗАГС фату. Она воспринимала происходящее как розыгрыш, очередную безобидную авантюру, коих было немало в их счастливой жизни. Просто ещё один повод устроить праздник для близких.

Двоюродная сестра и мама Алисы организовали выкуп, и Олег вместе с Ереминым вышивали имя невесты и расточали комплименты теще, а все ради того, чтобы выкупить мать детей жениха из его же собственной квартиры.

Малышу Витюше позволили съесть марципановые фигурки жениха и невесты с вершины свадебного торта.

Шампанское лилось рекой, а на безымянном пальце Алисы засияло широкое обручальное кольцо из белого золота с двадцатью бриллиантами. Олег предпочел тот же вариант, но без камней. Он заявил, что для него мужчина с бриллиантами то же самое, что мужчина в шубе.

– А еще у нас появятся свадебные фотографии, которые ты расставишь по всей квартире, – радовалась Ангелина Степановна.

* * *

Вечером Протвинские наконец-то остались вдвоем в своем роскошном номере и долго не могли насытиться друг другом.

– За что мне это?.. – выдохнул Серж, когда все закончилось. Ксюша лежала рядом и гладила его по груди. – Сколько ты будешь меня терпеть? Сколько ни будешь, хоть два месяца, хоть три, все мне счастье.

Ксюша рассмеялась.

– Ну, так быстро ты от меня не отделаешься. Даже не рассчитывай. Забыл что ли уже, что перед свадьбой обещал? Минимум тридцать счастливых лет! И троих детей!

– Ну, уж детей-то я тебе быстро устрою, – хмыкнул Серж.

И она поцеловала мужа так, что брачную ночь пришлось повторить сначала.

– А что мы сейчас будем делать? – спросила молодая жена, немного отдышавшись. – Сна ни в одном глазу, если честно.

– Да что хочешь. Можем на Бангла Роад поехать. Это местная улица развлечений. В час ночи там как раз все в самом разгаре. Клубы, рестораны.

Они разбудили Ксюшиных друзей. А потом вчетвером упрямо требовали на ресепшн такси, и, в конце концов, сонный таец доставил их на Бангла Роад. Они танцевали на барной стойке, болтали с немецкими туристами и подружились с маленьким тайским фокусником в ярко-оранжевой рубашке, который пил с ними пиво, прикуривал от бумажника Сержа и заставлял летать по воздуху обручальные кольца.

Невозможно было поверить, что где-то в Москве сейчас дождь и слякоть.