Мышка и Белка стали подругами почти сразу. Вопреки расхожей истине, что на кухне может быть только одна хозяйка, они легко разделили обязанности по дому. Мышка убиралась и отвечала за мытье посуды. Белка закупала продукты и занималась стиркой. Еду готовили вместе.

На сей раз планировалось мясо, запеченное под майонезом, и молочное желе на десерт.

– Ты знаешь, я ведь вчера все-таки сдала вчера анализы на инфекции, – призналась Леся.

– Ну и?

– Уже пришли результаты. У меня нашли уреаплазму.

– Плохо. Ее обязательно надо вылечить до беременности.

– Вот и врач того же мнения. Он назначил лечение для меня и сказал, что Диме тоже нужно сходить к врачу. Потому что лечить надо обоих партнеров. Меня одну бесполезно.

– Все правильно. Тем более, совершенно очевидно, что именно Дима тебя и заразил.

– Но Дима к врачу идти не хочет. Он говорит, что если мне нужен ребенок, я могу ходить по больницам, сколько влезет. А ему и так хорошо.

– Так и сказал?

– Слово в слово.

– Я с ним поговорю.

– Может, не стоит? – Робко возразила Мышка.

– Стоит, стоит.

Однако, на уговоры мачехи Дима отреагировал агрессивно.

– Ты знаешь, мне никакие инфекции жить не мешают. Если бы Леся не ходила по врачам без конца, я бы про эту уреаплазму и не узнал бы.

– Но ты ее заразил! До встречи с тобой она была девственницей!

– Я, ну конечно я. А может Леся в своем притоне от алкашей заразы нахваталась?

– Да как ты можешь так говорить?! И потом, это заболевание передается только половым путем.

– Ну, даже если и так? Почему я лечиться-то должен? Я вообще с тех пор как женился, все время что-то кому-то должен. Должен сексом заниматься не тогда, когда мне хочется, а когда ей надо для зачатия. Должен смотреть, как она температуру в заднице по утрам измеряет, должен домой вовремя приходить. Теперь вот лечиться должен. У меня такое ощущение, что, когда родится ребенок, она меня вообще в гроб вгонит!

– Ладно, можешь не ходить, убедил. Но тогда больше никогда не проси прикрыть тебя перед папой, – привела Белка последний аргумент. И победила.

После осмотра уролог задал Диме неожиданный вопрос:

– Скажите, а у вас есть дети?

– Пока нет, но могут в ближайшее время появиться. Я недавно женился. А в чем дело?

– Дело в том, что у вас варикоцеле, молодой человек.

– Это что еще за зверь? – поинтересовался Дима.

– На одном из яичек сильно увеличена вена. Это может привести к трудностям с зачатием.

– А чем-то еще это опасно?

– Обычной жизни это не помеха и на потенцию не влияет никак, но, если Вы планируете ребенка, лучше сделать операцию.

– Операцию? Вы с ума сошли, доктор. Трудности с зачатием я как-нибудь переживу. Кому вообще нужны эти дети?

– Но это простая, отработанная операция… – попытался возразить врач.

– Ни за что! Я обещал вылечить уреаплазму. Вот ею давайте и займемся.

Уролог тяжело вздохнул, искренне пожалев девушку, которую угораздило выйти замуж за этого самодура.

– Ну что ж, тогда я выпишу вам рецепт.

Дима продолжал злиться, но исправно пил антибиотики. Планировать беременность во время их приема было нельзя, поэтому счастливое событие откладывалось.

Из-за лекарств Лесе было так плохо, что она натыкалась на предметы. В побочных эффектах значилось не только нарушение координации движений, но и временные обмороки. Приходилось терпеть.

Однажды Леся уронила на пол вилку и едва не вышибла глаз углом стола, когда ее поднимала.

Зато, какова же была ее радость, когда в завершение курса лечения врач назначил новый анализ, и уреаплазмы в нем не обнаружилось.

* * *

Гинеколог позвонила, когда Ксения как раз заканчивала дежурить.

– Ну что, уровень ХГЧ большой. Уже четырехзначный. Можно делать УЗИ. Будьте готовы: при таких показателях на раннем сроке возможна двойня.

Ксения готова была порхать от радости. Если честно, она всегда была уверена, что первой забеременеет Машка. У нее один гражданский брак как правило плавно перетекал в другой до тех пор, пока она, наконец, не встретила Игоря. Ксюша сначала просиживала часы над медицинскими учебниками, подрабатывая то моделью, а то и санитаркой, потом вкалывала на скорой. О личной жизни речь и не шла. То, что она умудрилась познакомиться через интернет с Сержем, и он сразу сделал предложение – на самом деле просто чудо. И вот теперь второе чудо – беременность.

После смены она сразу поехала в поликлинику.

Гинеколог не стала тянуть кота за хвост, а сразу отвела ее в кабинет УЗИ. Хмурая тетка лет пятидесяти ввела вагинальный датчик. И уставилась в монитор.

– Ну что. Ничего хорошего я там не вижу.

– То есть? – Подскочила Ксюша.

– Плодное яйцо визуализируется, но эмбриона там нет.

– Что значит нет?!

– Девушка, у меня конец смены. Нет – значит, нет. Не могу же я его вам придумать.

– Послушайте. – Ксения старалась говорить как можно спокойнее. – Я тоже после дежурства. Я Ваша коллега, детский врач. Это моя первая и очень желанная беременность. Пожалуйста, объясните мне, что происходит или хотя бы дайте распечатку с монитора. Сама как-нибудь разберусь.

Гинеколог Марина Андреевна отмякла первая.

– К сожалению, Ксения, это значит, что мы попросту не видим эмбрион на мониторе, хотя на вашем сроке должны не только видеть, но и слышать сердцебиение. То есть Вы действительно беременны, и беременность у вас маточная. Плодное яйцо мы видим.

– Так что же теперь делать? – Растерянно спросила Ксюша. Ей казалось, что все это снится. Она ведь совершенно здорова. Совершенно. Ну что может быть не так? – Как все это вообще понимать?

– Эй, ты лекции, что ли, прогуливала? – вздернула брови узистка. – Это типичная замершая беременность. Анэмбриония.

– Ставить такой диагноз мы пока не можем, – вмешалась Марина Андреевна. – Бывают всякие чудеса. Нужно подождать неделю. Потом сделаем повторное УЗИ и посмотрим ХГЧ в динамике.

– То есть, он может еще появиться? – С надеждой спросила Ксюша.

– В принципе, да.

– И каковы мои шансы?

– Пятьдесят на пятьдесят примерно.

Она не помнила, как вышла из поликлиники и как потом ехала домой. В висках стучало: «Анэмбриония… Замершая беременность… Не визуализируется».

Дома она мышкой проскочила в свою комнату. Кого ей сейчас меньше всего хотелось видеть, так это Мишу.