ФЛЕТЧЕР ПРОСНУЛСЯ. Он услышал мягкий удар и покачнулся. За ним последовал другой и он развернулся к животу Лисандра.

— Ух, — сумел открыть глаза.

Вокруг были деревья. Настоящие деревья, со свисающими ветвями, как ивы, закрывающие его от светлого неба. Лицо Кресс поплыло в поле зрения, яркая улыбка застыла на ее лице.

— Шелдон прогуливается, — сказала она, потянув его за куртку.

Флетчер сел, вздрогнул, когда ощутил боль в спине. Это был не комфортный сон и гораздо более короткий, чем он рассчитывал.

Его первая мысль была об Элис. Она проснулась и жевала лепесток, сидя возле хвоста заратана, безучастно смотря на деревья.

К её верхней губе прилипла жёлтоватая чешуйка. Флетчер осторожно убрал чешуйку и накинул куртку ей на плечи, стараясь не беспокоить спящего Игнатуса. Афина была настороже, но не ушла с колен Элис. Он чувствовал большую грусть от грифов и знал, что она любит Элис так же, как и его отец. Он погладил её по голове и оставил их.

— Шелдон? — спросил он, когда слова Кресс дошли до него.

— Наш заратан — мы решили дать ему имя, — сказала Сильва, Протягивая лепесток Флетчеру. — Ешь, прошло пять часов или, по крайней мере, так говорят карманные часы Кресс.

Когда он прожёвывал вегетарианский гарнир, увидел, что Сильва была занята подсчётом лепестков из мешка, аккуратно складывая их на колени.

— Откуда ты знаешь, что это он? — спросил Отелло, всё ещё лежавший на другой стороне панциря с закрытыми глазами.

— Я проверила, — сказала Кресс и её щёки покраснели.

Флетчер усмехнулся и побрёл к передней стороне заратана. Шелдон обернулся на него, тяжело моргнув золотыми глазами. Он был красивым существом, с гладким желтым клювом и длинной, гибкой шеей. Его скорость, хотя и осторожная, была выше, чем казалось, его большие шаги неуклонно разъедали землю под лапами.

На мгновение Флетчер задумался, сможет ли он использовать демона. Но этот пятнадцатиуровневый демон слишком сильный даже для Сильвы.

— Девяносто лепестков, — объявила Сильва, прерывая его мысли. — Так я и думала. Осталось девяносто часов.

Глаза Флетчера опустились на землю вокруг них, в поиске даже оттенка чего-либо желтого. Тем не менее здесь была мешанина зелёных и коричневых оттенков и никаких демонов или цветков в поле зрения.

— Мы должны остаться с Шелдоном, — предложил Флетчер, смотря вперед, туда, где земля еще была болотистой, но уже начинает просыхать, иногда появлялся случайный участок грубой травы. Кроме того, деревья стали выше, несмотря на то, что область была затенена углубляющейся тенью от купола.

— Я согласна — на нём быстрее, чем пешком, — сказала Сильва. — Плюс, он не совсем беззащитен — его когти и клюв выглядят достаточно острыми.

— Мы можем двигаться даже когда спим, если кто-нибудь из нас будет вести наблюдение, — согласилась Кресс, карабкаясь чтобы присоединиться к Флетчеру.

Она потянулась к Шелдону, и Флетчер ухмыльнулся, когда заратан с радостью прогрохотал, когда она почесала у основания его шеи. Мягкий гигант будет грозным союзником в ближайшие дни.

Вопль прорезал воздух, за ним последовал крик Сильвы. Флетчер повернулся, чтобы увидеть, что Лисандр наконец оправился — но тот приближался к Тоску с открытым клювом, как лев преследует газель. Его глаза каким-то образом стали разными, зрачки расширились и никакого разума, который светился там раньше.

— Лисандр, что ты делаешь? — крикнул Флетчер. Он знал, что Лисандр не ел с тех пор, как был парализован, но это было больше, чем голод.

— Его связь с Ловетт была нарушена, когда портал закрылся, — сказала Сильва, в ужасе. — Он снова становится диким.

Лисандр сделал еще один шаг к перепуганному радже, чей синий мех стоял дыбом. Белка Тоск подняла аркой хвост, где потрескивали молнии. В ответ грифон широко открыл клюв и издал рев, постепенно наращивая тембр, пока это не закончилось визгом.

— Нам нужно что-то сделать, — крикнул Отелло, наполовину спрятавшийся от рыскающего грифона. — Он убьёт его!

Разум Флетчера работал в бешеном темпе. Коврик призыва Лисандра находился в его мешке сбоку. Единственной проблемой было то, что мешок был под животом грифона.

— Я не позволю ему повредить Тоск, — сказала Кресс, её арбалет был взведён и направлен в голову Лисандра.

— Флетчер, есть идеи? — закричала Сильва.

Сильва. Без Сариэль она могла бы использовать двенадцатиуровневого демона, такого как Лисандр. Два года назад у неё был лимит призыва — седьмой уровень.

— Приготовьтесь, — сказал он опустившись на корточки.

— Что это значит? — прошипела Сильва. Но не было времени объяснять.

— Афина, сейчас, — крикнул Флетчер, разбежавшись по наклону панциря заратана. Он скользнул под живот Лисандра и сунул руку в боковой карман своей сумки. Мир выше просветлел, когда Лисандр прыгнул за Тоск, только чтобы найти свою добычу, ускользнувшую благодаря грифов.

— Читай! — прорычал Флетчер, бросая свиток в растерянной Сильве.

— Что…, — начала Сильва, но затем, — Lo ro di mai si lo.

Лисандр завизжал и завертелся, его когти скребли по поверхности панциря. Его глаза сверлили Флетчера сильным, животным голодом. — Это все, что Флетчер мог сделать, чтобы не отступить.

Игнатус кружил вокруг парочки, его разбудил крик Сильвы когда он спал на шее Элис. Он ждал возможности нанести удар, но Флетчер приказал ждать. Нужно было время; атака Игнатуса просто спровоцировала бы стычку слишком рано.

Как будто Шелдон почувствовал заваруху, панцирь под ними вздрогнула. Волнения дали грифону паузу, и он расширил свою стойку, раскорячившись, как медведь, пересекающий замерзшее озеро. Уже белые нити начали появляться между ним и Сильвой, скручиваясь вместе, чтобы сформировать шнур светящегося света.

— Поторопись…, — прошептал Флетчер, желая, чтобы Сильва продолжала скандировать, пока он отвлекает.

Лисандр шагнул вперед, его свирепый клюв был открыт, показывая розовую пасть. Он боролся, его связь с Сильвой росла с каждым словом, произнесённым ей. Флетчер остался неподвижным, зная, что любое внезапное движение может спровоцировать грифона.

Еще шаг, и теперь Флетчер почувствовал жаркое, влажное дыхание грифона. Он закрыл глаза.

Холодный, жесткий клюв коснулся его щеки, а затем он почувствовал мягкую взъерошенность перьев, когда демон обнял его, уткнувшись большой головой в грудь Флетчера. Скандирование Сильвы прекратилось… Лисандр вернулся.

Флетчер обнял шею грифона, но через несколько секунд руки были пусты. Открыв глаза он увидел, что грифон растворяется в дымке белого света, а Сильва держит под ним кожу для призыва.

Как последние люминесценции утекли в неё, она откинулась назад со сжатыми кулаками, содрогаясь от эйфории впервые вливая нового демона. Наконец, она легла, нежная улыбка играла на губах.

Флетчер рухнул на панцирь рядом с ней, и тогда Игнатус опрокинул его на спину, щебеча с облегчением. Это было странно, но демон казался более тяжёлым. Он прикоснулся к уху Флетчера, чтобы напугать и быстро окутал шею.

— Кто-то должен объяснить мне, что, чёрт возьми, только что произошло, — зарычала Кресс.

Флетчер повернулся, чтобы увидеть, как она топает к ним через панцирь, круглые черные глаза Тоск выглядывали из куртки, где он прятался.

— Это происходит, когда демоны теряют своих хозяев, — объяснил Отелло, потирая затылок. — Я должен был помнить; мы узнали об этом на втором году. Демоны становятся по-настоящему разумными, когда их захватывает и использует призыватель; до этого они не более умны, чем любое другое животное. Без связи они возвращаются в это состояние, пока не свяжутся с новым хозяином и не вспомнят, кто они. Нам повезло, что Лисандр так долго был парализован — обычно это происходит очень быстро.

— Это правда, — сказал Флетчер, подумав о воспоминании Афины о ночи, когда он был оставлен у ворот Пэлта. Как она чувствовала дикий зов эфира, который тянул её сущность.

— Ну, ты, чёрт возьми, мог бы нас и предупредить, — ворчала Кресс.

Флетчер встал и попытался освободиться из объятий Игнатуса, но демон отказался сдвинуться с места. Он вздохнул и спустился вниз по наклону панциря к Элис, которая сидела со скрещенными ногами и бессмысленно смотрела вперёд. Она не двигалась, даже когда Лисандр бушевал. Её редкие проглаживания Афины по спине, давало ему надежду, что однажды она сможет оправиться.

Флетчер потерял родного отца, Эдмунда. Но он больше не потеряет свою мать. Не сейчас, когда они провели так мало времени вместе. Должен быть способ.

Он посмотрел на пустошь, ища какое-нибудь подобие надежды. Но не было ни еды, ни цветов, даже грязи и тусклых растений.

— Не волнуйся, Али-мама, — пробормотал Флетчер, странное слово вертевшееся на языке. — Мы вернём тебя домой. Я обещаю.