ОНИ ПРИТАИЛИСЬ ПОЗАДИ низкой каменной стеной, наблюдая за покачивающимися деревьями через расщелину. Прошедший час был безумным, но они приготовились, как смогли. В дань уважения, мёртвые солдаты были перемещены в горный перевал и накрыты своими палатками.

Стена была ненадёжной, построенной из разбросанных валунов, оставшихся от сторожевой башни и глиняного раствора — смеси питьевой воды и сухой земли под ногами. Она была изогнута в форме U, так что враг будет получать огонь со всех сторон, как только войдёт пространство за щелью. Солдаты Флетчера рассредоточились около него в один ряд, их мушкеты были заряжены и нацелены на джунгли. Было тридцать дополнительных мушкетов, собранных у Форсайтов — не все из них имели заряды — но это позволит большинству людей выстрелить, прежде чем нужно будет перезаряжать.

Синий и его товарищи гремлины стояли рядом, не в состоянии видеть что-либо сверху, но имели с шомполы для перезарядки и запасные мушкеты, для замены после выстрела. Полуухий всё ещё злился, что их верховые животные были отправлены с беженцами: от них было бы мало пользы в узком пространстве горного перевала.

— Видишь что-нибудь? — спросил сэр Колдер, скрипя коленями, когда выглядывал за парапет.

— Пока ничего, — ответил Флетчер.

Кристалл видения был прикреплен у него на глазу. Несколько выше, Афина нашла щель, чтобы укрыться и наблюдала за джунглями своим острым зрением. Но, несмотря на чёткость образа, листва заслоняла происходящее в лесу. Армия может скрываться всего в нескольких футах от линии деревьев, и Флетчер не будет знать о ней.

Что касается Игнатуса, Флетчер усвоил урок после битвы. У дрейка не было брони, как у виверны, но все же он был мишенью, уязвимой для дротиков и копий в затяжном бою. Поэтому вместо этого, Игнатус был отправлен в небо, чтобы перехватывать любых разведчиков, что могут летать впереди армии гоблинов, и быть их подкреплением, если волна битвы повернется в другую сторону. Иногда его тень проносилась над ними, так как дрейк кружил и устремлялся вниз, жаждущий битвы.

— Как у нас с боеприпасами? — бросил Флетчер через плечо.

— У нас есть несколько дополнительных сотен зарядов, — пришел ответ от Галло, держащего деформированный картридж. — Но они не очень.

Галло и трем другим солдатам было поручено расплавить свинцовые слитки на небольшом костре и сделать их них мушкетные пули, а еще двое заворачивали их в бумагу с остатками пороха. То количество гоблинов, что будет штурмовать пролом, Флетчер знал, что их нужно встретить градом пуль, а текущий уровень боеприпасов быстро закончится.

Стена служила также и другой цели: она не только будет защищать их от града дротиков и копьев, но и укроет их от других планов Флетчера — если все пойдёт не так. У него был сюрприз, ожидающий, когда первые гоблины пройдут через расщелину.

— Это выплавили свинца, — позвал Галло, держа последний тяжелый мешок с недавно выпущенными картриджами. — Это всё. Также весь порох выскребли со дна бочки.

— Хорошо, молодцы. Раздай новые картриджи людям, — приказал Флетчер, указывая на другие мешки под ногами Галло. — И отправь несколько на сторожевую башню. Как только закончатся патроны к винтовкам, то они смогут стрелять с близкого расстояния.

Галло посмотрел на узкую тропу, ведущую вверх на площадку, где можно было рассмотреть винтовки, выглядывающие из-за кольца камней, бывших когда-то основанием сторожевой башней. Ротерем был там же, руководя свой небольшой командой снайперов.

— Я сделаю это, — вызвался Логан, увидев выражение Галло. Он потянулся и взял мешок у гнома с бледным лицом, заслужив почтительный кивок.

Флетчер улыбнулся, несмотря на свою нервозность. В этом был положительный момент — какие бы ни были между солдатами разногласия, сейчас они были в прошлом. Если Лисы переживут это, то будут такими же близкими, как какие-нибудь братья по оружию в армии Гоминума.

Он почувствовал оттенок волнения от Игнатуса, так же как сэр Колдер зарычал себе под нос.

— Где, чёрт возьми…

Труп упал рядом с ними облаком черно-белых перьев, и сэр Колдер разразился тирадой проклятий, когда был забрызган кровью. Это было разбитое тело сорокопута, с зияющим разрезом на его живот. Вверху, Игнатус ревел с вызовом. Второй, меньший сорокопут врезался в стену, камни разлетелись облаком пыли. Дрейк был в своей стихии, и Флетчер видел, как он набрасывался и нырял, когда маленькие черные точки тянулись к нему. Это может означать только одно.

— Начинается, — сказал Флетчер, вынул Пламя из кобуры и положи его на парапет стены.

Но его последние слова были заглушены, потому что поднялся ужасный шум. Он был похож на сотни голосов, кричащих в агонии, сопровождаемых сверхъестественным грохотом. Он эхом прокатился по каньону и их ложбине, заставив заныть зубы Флетчера.

И затем, на краю леса, можно было увидеть первых гоблинов, выходящих из-за деревьев серой волной. Из было сотни.

— Не стрелять, — призвал Флетчер, наблюдая, как рядом с ним мужчина так крепко сжал ружье, что его суставы побелели.

Его глаза сосредоточились на розовой накладке кристалла. Гоблинов было слишком много, чтобы можно было сосчитать. Они шли через луг огромной неупорядоченной массой, которая выливалась из джунглей. Как и их коллеги — погонщики, эти гоблины носили не что иное, как набедренную повязку, чтобы защитить свою сомнительную скромность. Но наряду с обычным разнообразием копей, дубин, усеянных острыми камнями, и метательных дротиков, эти гоблины несли щиты из сырой кожи на левых предплечьях и стучали по ним своим оружием, войдя в каньон, давая некоторые ответы на источник страшного шума. Но криков не было.

— Откуда этот шум? — крикнул Логан, возвращаясь из своего случайного путешествия к сторожевой башне.

— Свист смерти, — ответил Мейсон. Он присел на корточки слева от Флетчера, всё ещё без рубашки, но вооружённый большим клинком, похожим на фальшион. — Ты увидишь, как некоторые орки в-ыдувают и-х. Чертовски у-жасные вещи делаются, чтобы напугать врагов. Игнорируйте и-х, парни.

И действительно, за первой волной из листвы вышли орки, с большими маканами за спиной. Они вели лающих гиен на поводках и стегали кнутами из сыромятной кожи между спинами гоблинов, гоня их как скот перед собой. Когда взгляд Афины сосредоточился на них, Флетчер мог разглядеть глиняные трубки с черепами, зажатые между клыками, что были источником ужасающего шума.

— Ну, это чертовски работает. — Логан вздрогнул, заняв свое место у стены.

Даже с его выгодной позиции за стеной, Флетчер знал, что гоблины были вне зоны действия винтовки. Ротерем выстроил две линии кольев вдоль луга, так что люди знали, когда стрелять: один для стрелков, другой для мушкетеров. Теперь вражеская армия ждала, сразу за первым частоколом, остановленная гортанными криками орочьих командиров.

— Давай, начинайте уже, — Флетчер услышал, как Ротерем рычит со своего насеста сверху.

Но дальше гоблины не шли, и шум начал угасать. Вскоре над каменным каньоном нависла тишина. Они видели, что Флетчер оставил для них, прямо за линиями из кольев.

Трупы гоблинов всадников были разбросаны по лугу, их тела находились в жутком виде из-за отрубленных конечностей и открытых ран. Их казуары лежали рядом с ними в виде одиноких холмиков из черных перьев. Флетчер знал, что зловоние гниющей плоти было мощным и противным в ноздрях, но, на самом деле, не из-за трупов их союзников — они были слишком свежи для этого.

Нет, Флетчер придумал использовать фрукты дуриана из их повозок — разрезая каждый и стратегически скрывая под трупами, для создания вонючего зловония смерти. Враг испытал на себе, используемый им страх. Он вернётся к нему десятикратно.

Их авангард был мертв до последнего бойца, без признаков убийц. На той стороне расщелины может быть тысяча человек, сколько точно они не знали.

— Ротерем, дай залп из винтовок, — сказал Флетчер, неестественно громким голосом в ложбине. — Цель — орки. Уберите их лидеров.

— Да, — ответил Ротерем. — Ладно, парни, не промахнитесь.

— Они вне зоны досягаемости, сэр, — пришел нервный ответ.

— Ну, тогда тебе лучше целиться им в грудь, — весело сказал Ротерем. — Сейчас полегче. Выберите цели. На выдохе медленно нажмите на спусковой крючок. По моему сигналу… Огонь!

Треск винтовок ударил по ушам Флетчера, а через полсекунды залп достиг масс. Один неудачный выстрел, заставил гоблина упасть на землю, другой расколол один из кольев Ротерема, но оставшиеся, попали в цель. Один орк откинул голову назад, остальные рванули, как ужаленные; двое упали на колени, один сжимал руку. Ни одна пуля не ударила в ту же цель, свидетельство обучения Ротерем.

Крики ужаса начали распространяясь по массам гоблинов, когда они отступили на десяток футов, карабкаясь друг через друга во внезапном страхе. Для них стрельба из орудий исходила от самих небес.

— Хватит глазеть, перезарядиться, — раздался сверху голос Ротерема. — Это война, а не стрелковая практика.

Сразу после этого раздался грохот шомполов, но шум был заглушён рёвом множества оставшихся орков, первобытным и яростным. Лающая гиена внезапно схватила отступающего гоблина за шею и начала трясти его, как тряпичную куклу. Хлысты трещали над головами и поток был повёрнут обратно быстрее, чем начался, гоблины спотыкались, когда возвращались на исходные позиции, некоторые даже падали через трупы своих товарищей погонщиков дальше.

— Как ч-ёртовых овец за-гоняют, — прошептал Мейсон.

— Но они не пастушьи собаки, — ответил Логан. — Больше похожи на волков.

— Тишина в строю, — рявкнул сэр Колдер, успокоив пару.

Но внимание Флетчера было в другом месте, его глаза сосредоточены на движении в кристалле видения. Беспокойство в джунглях, настолько большое, что деревья раскачивались в медленном движении по направлению прямо к ним. Бух, бух шагов, которые, казалось, сотрясали саму землю, отражаясь в каньоне, заглушая панические крики гоблинов.

Затем из леса вырвался серокожий гигант, разгоняя гоблинов в стороны, они разбегались как в панике. Его большие уши хлопали на ветру, огромное тело отчетливо виднелась, когда он пробирался через поляну.

— Что это такое, черт побери! — застонал Логан.

Это был фантавр. Редчайший из всех орочьих демонов — двуногий слон возвышался над орками, как мать над детьми. У него была настолько толстая шкура, что пули не могли пробить её, большие кулаки такие же грозные, как и длинные, широкий хобот и зазубренные бивни раскачивались над землёй взад и вперед.

Демон остановился, когда его шаман вышел из джунглей. В своем кристалле Флетчер увидел дряхлый, сгорбленный экземпляр с беззубым ртом и в изодранном плаще из плетёных волокон. Он держал в руках корявый посох, и старый орк опирался на него с каждым неуверенным шагом. На мгновение Флетчер почувствовал вспышку жалости к нему.

Затем он поднял длинный, старческий палец, и даже без зрения Афины, Флетчер мог видеть оранжевое свечение огненного шара на краю джунглей, больше, чем любое другое, когда-либо виденное им.

— Прикройтесь, — закричал Флетчер.

Он и люди упали на землю, обнимая её, что бы сохранить жизни. Внезапно, их твёрдая, каменная стена стала ощущаться простым бумажным листом.

В камень видения Флетчер видел, как огненный шар увеличивался и увеличивался, стал настолько огромным, что закрыл шамана собой. Затем он поднялся и поплыл по воздуху по большой, кривой дуге, сопровождаемый дымом и мерцанием. Никакой щит Флетчера не мог надеяться противостоять такой атаке — не с теми остатками маны, имеющимися в его резервах. Тем не менее он поднимался, такой яркий и ослепляющий, как если бы Афина смотрела на солнце.

Когда шар начал медленный спуск, фантавр издал визг хоботом, что у Флетчера заныли зубы. Два удара сердца ошеломляющей тишины.

А потом, с кровожадными криками, гоблины, неудержимой волной, понеслись по траве. Началась битва за Ралейгшир.