То, что Флетчер только что увидел… Это был не сон, он точно знал. Он чувствовал запах крови, слышал крики. Картинки были воспоминаниями Игнатуса, одним из провалов в прошлое из-за слияния, как и предупреждала Ловетт.

— Я немного ревную, — пробормотал Флетчер Игнатусу. — Я почти забыл, что когда-то ты принадлежал орку.

Демоненок мягко зарычал и зарылся поглубже в одеяла. В комнате было морозно — Флетчеру все еще надо было найти что-то путное, чтобы заткнуть бойницы в стене.

Со вспышкой отвращения Флетчер осознал, что свиток для призывания, который он оставил с госпожой Фэйрхэвен, был сделан из кожи эльфа из воспоминания. Каким-то образом то, что он увидел саму жертву, сделало свиток вдвойне неприятнее.

Он начал обдумывать сцену, свидетелем которой только что явился. Что делали эльфы на территории орков? Был ли орк-альбинос, которого он видел, тем же самым, который вел войска орков сейчас? Быть такого не может. Джеймс Бейкер писал, что свиток был захоронен среди древних костей. Наверняка битва произошла сотни лет назад, возможно, во время Второй Орочьей Войны. Тогда, во всяком случае, еще не было мушкетов. Но это не объясняло ни того, что там делали эльфы, ни наличия альбиноса.

— Теперь я знаю, что ты наверняка на сотни лет старше меня, — пробормотал Флетчер, грея руки на животе Игнатуса.

Он снова лег в кровать, но сон не шел. Он прокручивал факты в голове снова и снова. Были ли какие-то зацепки? Кроме Игнатуса, там не было никаких демонов… Это что-то значило? Определенно, в армии людей были бы боевые маги, особенно, во время такой важной битвы.

Его осенило. Знамя, которое несли эльфы: сломанная стрела! Конечно, это даст знать, к какому клану принадлежали эльфы. Сильва поймет, кто они. Она знает больше об истории, чем кто бы то ни было.

Флетчер вспомнил их ссору, и его сердце упало. Возможно, он переборщил. Было легко забыть положение, в котором она находилась, и обязанности, которые она несла перед своим народом. Черт, если ее дружба значила конец войны на эльфийском фронте, какая разница, если она была дружелюбна к Форсайтам? По меньшей мере, это вставит палки в колеса Дидрику. Больше не нужно будет посылать заключенных на север, если эльфийский фронт перестанет существовать.

Он скатился с кровати и оделся. Обернув шею все еще спящим Игнатусом наподобие шарфа, Флетчер тихо пробрался в девичьи комнаты.

— В этот раз я точно постучусь, — сам себе пробормотал Флетчер, не желая снова встречаться с Сариэль.

Сильва тут же открыла. Ее комната была почти идентична комнате Флетчера, но вдвое больше и снабжена дополнительным сундуком у изножья кровати. Сариэль свернулась на коврике из овечьей шкуры в середине комнаты, настороженно следя за Флетчером. Выражение лица Сильвы было точно таким же, как у ее демона. Флетчер обратил внимание на то, что она все еще в форме. Должно быть, она только что вернулась со встречи с Форсайтами. Он проглотил раздражение и ровно произнес:

— Можно войти?

— Конечно. Но если ты тут, чтобы меня переубедить, можешь сразу возвращаться к себе. Тарквин и Исадора изъявили желание отставить в сторону наши различия, и я надеюсь, что и ты хочешь сделать тоже!

— Я не за этим, — ответил Флетчер, подавляя желание возразить. — У меня было видение из прошлого, как Ловетт и предупреждала. Я хочу расспросить тебя о том случае, когда эльфы и люди последний разбились бок о бок.

Сильва сосредоточенно слушала все время, пока Флетчер рассказывал ей о своем видении. Он старался изложить все как можно подробнее, надеясь, что по ходу вспомнит какую-нибудь зацепку.

— Флетчер… Ты уверен, что это был не сон? — спросила Сильва, когда он замолчал. — Просто… Это невозможно.

— Почему? — спросил Флетчер. — Говорю тебе, это было на самом деле!

— Если ты говоришь правду… Игнатусу более двух тысяч лет! — ахнула Сильва. Она бросилась к сундуку у изножья кровати и начала в нем рыться.

— Она точно где-то тут, — пробормотала она, складывая пыльные книги в кучу на каменном полу.

— Нашла! — объявила она, опускаясь на кровать с толстым томом в руках.

Флетчер сел рядом с ней, и она пролистала книгу, остановившись на иллюстрированной странице посередине. Изображенная сцена вызвала у него головокружение: эльфы верхом на лосях неслись на орду орков. Знамя со сломанной стрелой развевалось позади них. Пешие люди бежали с другой стороны, они были в точно тех же доспехах, как в видении Флетчера. На картинке даже были изображены телохранители альбиноса. Красно-желтый боевой окрас ни с чем нельзя было спутать.

— Ты помнишь, что я говорила той ночью на кукурузном поле? О том, как эльфы обучили короля Гоминиума призыванию в обмен на союз против орков? Это была их последняя битва, Битва при Корсилиуме, названная так из-за близости к городу гномов. Тезка твоего демона, Игнатус, был во главе наступления. Видимо, это произошло не так далеко отсюда, но конкретное место битвы затерялось во времени. То, что ты видел ее… невероятно! — Она погладила страницу, обводя пальцем рога лося.

— Но я не понимаю. Почему там был орк-альбинос?.. И почему Игнатус был там единственным демоном?

— Призывателями были только вожди эльфийских кланов. И единственная причина, по которой они заключили сделку с вашим первым королем, это чтобы не рисковать своими жизнями на войне. После соглашения эльфы не должны были принимать участие в битвах, но Битва при Корсилиуме произошла потому, что сын вождя клана был похищен. Так что эльфы послали своих солдат на подмогу. Также они еще не успели обучить короля Корвина призыванию, так как в соглашении было четко сказано, что вначале орки должны быть полностью побеждены. Что касается альбиноса, я не имею ни малейшего представления. Я лишь знаю, что после Битвы при Корсилиуме орки отступили обратно в джунгли. Это была судьбоносная победа, которая ознаменовала эпоху мира, длившуюся до Второй Орочьей Войны триста лет назад.

Флетчер был рад, что пришел к Сильве. Похоже, она выучила все об отношениях людей и эльфов, пока готовилась приехать в Академию Вокана.

— Думаю, нам надо пойти в библиотеку и поискать, были ли какие-то записи об еще одном альбиносе, — предложил Флетчер. — Похоже, когда убили последнего, орки оказались в замешательстве. Может, белые орки не только их лидеры. Вдруг они нечто большее?!

— Ты прав. Игнатуса собирались подарить ему, и это кажется важной церемонией. Нам надо найти все, что можно, про орков и их прошлых вождей. Может, что-то и отыщем. — Сильва встала и направилась к двери.

— Ты куда? — спросил Флетчер, когда Сариэль вприпрыжку побежала за ней, почти сбив его на пол.

— В библиотеку, конечно же. Надо начать как можно скорее!

Флетчеру ничего не оставалось, кроме как последовать за ней.

Ночью в академии было сыро и холодно, но их вирдлайты давали достаточно света. Флетчер больше не радовался заклинаниям так, как раньше, потому что все еще переживал по поводу своих неудач на уроках Арктура.

Он старался не падать духом и сосредоточиться на текущей задаче. По крайней мере, у него был шанс исправить впечатление о себе, предоставив полезную информацию об орках.

Если бы только у них был доступ к книге призывателя. Флетчер бы с удовольствием почитал про место, где был обнаружен свиток Игнатуса.

Когда они спустились по спиральной лестнице, Флетчер увидел перед собой еще один огонек вирдлайта.

— Прячемся! Это может быть Рук! — прошипел он.

Они погасили собственные вирдлайты и нырнули в один из верхних коридоров. Затаив дыхание, они прижались к дверному проему. Сариэль заскулила от внезапной темноты, но щелчком по морде Сильва заставила ее затихнуть.

Послышались поспешные шаги, сопровождаемые тяжелым дыханием. Кто бы это ни был, он явно торопился. После казалось бы вечности шаги стихли, и они снова оказались в кромешной темноте.

— Давай, пошли, — пробормотал Флетчер, когда убедился, что их не услышат.

— Кто может бродить по коридорам в такое время? — удивилась Сильва.

— Думаю, я знаю, — сказал Флетчер, снова идя вниз по ступеням, стараясь не споткнуться в темноте.

— О чем ты? — спросила Сильва.

— В первую ночь моего пребывания тут я видел, как кто-то покинул нашу гостиную и потом замок. Похоже было, что он спешил и не хотел быть увиденным, — ответил Флетчер, поворачивая в ведущий в библиотеку коридор.

— Это очень подозрительно, Флетчер. Почему ты никому не сказал? — потребовала Сильва неодобрительным тоном.

— Потому что я ничего такого не думал. Он мог выйти подышать свежим воздухом. Именно поэтому я был на улице в ту ночь. Но сейчас это снова произошло… Может, я и должен был кому-то сказать.

Флетчер толкнул дверь в библиотеку. Она задрожала на петлях, но осталась плотно закрытой.

— Похоже, мы зря пришли. Госпожа Фэйрхэвен должно быть закрыла дверь, когда последний студент пошел спать… что и нам следует сделать, — сказал он, разочарованно пнув дверь. — Библиотека может подождать. Вернемся после занятия Рука.

— Я не пойду спать! Кто-то шастает по школе по ночам. И я узнаю, кто это. Если я привлеку к ответственности предателя, все будут знать, что эльфам можно верить.

С этими словами она зашагала обратно по коридору и вниз по спиральной лестнице.

— Сильва, там небезопасно! Те, кто напал на тебя в Корсилиуме, могут следить за замком!

Но было поздно. Сильва ушла.

Флетчер выругался, когда споткнулся в темноте.

— Сильва! — прошипел он, пытаясь сказать это одновременно громко и тихо. Он шел по ее следу последний час, хотя тонкий серебряный месяц в ночном небе давал едва ли достаточно света. Тут и там была то примятая трава, то сломанная веточка. В какой-то момент он решил, что потерял ее, но земля размякла от недавнего дождя, что позволило ему увидеть неглубокую выемку от подошвы, которая медленно наполнялась водой. Если бы он не был опытным охотником, он бы упустил ее.

Ему хотелось стукнуть себя за то, что не последовал за ней сразу же. Вместо этого он решил взбежать наверх за хопешем на случай, если они попадут в беду. Кто мог подумать, что она такая быстрая?

Сейчас он достиг края небольшого леса. Высокие деревья росли на скалистых холмах в полумиле от Академии.

— Сильва, я тебя убью!

— Не думаю, — прошептал голос позади него.

Флетчер почувствовал холодную сталь, прижатую к его спине, и замер.

— Я прекрасно понимаю, какие опасности мне грозят из-за того, кто я есть. Но я отказываюсь жить в страхе или менять свое поведение, чтобы угодить врагам.

Сильва встала перед ним и взмахнула длинным кинжалом, похожим на тот, который она создала в кузнице Утреда.

— Я подготовилась, конечно же, — с улыбкой произнесла она. — А Сариэль стоит десятерых телохранителей и двух ищеек.

Пока Флетчера душила гордыня, что его застигли врасплох, из-за кучки валунов впереди показалась Сариэль, принюхиваясь к земле.

— Сильва, давай вернемся. Это не наше дело! Это может быть Женевьева, навещающая семью. Она живет неподалеку, — убеждал Флетчер. Ему не терпелось вернуться в Академию. Тут было жутко холодно, даже в куртке.

— Не сейчас, когда мы так близко, — упрямо возразила Сильва. — Они там, впереди. Пошли!

Она побежала прочь, прежде чем Флетчер успел ее остановить. Раздраженно застонав, он последовал за ней.

Почти сразу же показался вирдлайт. Он парил над маленькой скалой, на которую Сильва взобралась и высунула голову. Ее глаза расширились, и она знаками показала Флетчеру, чтобы он к ней присоединился.

Он настороженно посмотрел на мокрую землю. Что такого Сильва могла увидеть внизу, что вызвало у нее такую реакцию? Любопытство взяло верх, и он лег плашмя на землю и забрался по склону к Сильве. Перед его формы и куртки скоро промокли, но это были мелочи по сравнению с холодком, который пробежал по его позвоночнику от того, что он увидел внизу.

Отелло и Соломон стояли перед пещерой. Ее охраняли два гнома верхом на кабанах, любимом средстве передвижения гномов. У кабанов была грубая красновато-коричневая шкура и крупные бивни, угрожающе торчащие вперед. Они совершенно не были похожи на свиней, на которых Флетчер охотился в Пэлте. Это были мускулистые боевые создания с красными злыми глазами, полными ярости и угрозы.

Сами гномы были в доспехах, в шлемах с рогами на головах и двуручными боевыми топорами, зажатыми в кулаках. Метательные топоры свисали с седел, смертельные оружия с дополнительным лезвием наверху и заостренной рукоятью.

И потом они услышали ясный раскатистый голос.

— Отелло Торсейджер, с отчетом для военного совета. Они ждут меня.