Два дня спустя гул голосов во дворе заставил меня пулей подлететь к заледеневшему окну. Я протерла дырочку на стекле: двое мужчин в комбинезонах исчезли за сараем, в котором находилась свинья.

— Что происходит? — Кто рыскает по нашей собственности, не поговорив вначале со мной? Гнев поднимался во мне, как тесто в кадке на теплой кухне, пока я мчалась к сараю.

Повернув за угол, я наткнулась на чью-то спину. На меня что-то плюхнуло, намочив платье. Мужчина в комбинезоне сделал шаг назад и поднял голову.

— Шериф?!

Я никогда прежде не видела его в чем-либо, кроме костюма. Я открыла было рот, но быстренько его закрыла. Тут я заметила почти полное ведро молока в его руке.

Он протянул его мне, а затем засунул руки в карманы, на этот раз оставив шляпу крепко сидящей на голове.

— Вот ваше утреннее молоко. И я привел помощь, чтобы забить свинью.

Я подавила возглас, когда обернулась и увидела огромную кастрюлю, стоящую около разожженного костра. Я посмотрела на шерифа. Когда у нас дома забивали скот, все, что я делала, это готовила ужин для тех, кто пришел помочь. Я никогда не делала зельц, шкварки, не вырезала сало и не готовила мясо для коптильни. Мама все это делала сама.

Еще один мужчина в рабочей одежде подошел к нам.

— Мисс Хэндрикс, — начал шериф вновь официальным тоном, — познакомьтесь с Элаисом Тейтом. Его брат вон там, точит ножи.

Я кивнула мистеру Тейту. Он заложил руки за ремень комбинезона и покачивался на каблуках.

Шериф Джефрис отвел меня в сторону.

— Скоро приедут Лэтхэмы. Каждой семье дайте по куску мяса за их труды, и они будут очень благодарны.

Он заметил панику в моих глазах и засмеялся.

— Женщины обо всем позаботятся. Вам лишь нужно будет всех накормить.

Я вздохнула с облегчением: это я знала, как делать.

* * *

В конце дня шериф не ушел вместе с остальными, он хотел удостовериться, что огонь полностью погас. Я стояла рядом с ним в пальто, дрожа от холода, мое дыхание вырывалось облачками пара, видимыми в темноте только благодаря лунному свету.

— Спасибо вам. — Чувствовать себя обязанной ему было не совсем приятно, но мне очень нравились куски ветчины и бекона в густеющем бульоне.

Мужчина пожал плечами.

— Это сделал бы любой сосед.

— Я думаю, вы чаще и больше поступаете по-соседски, чем все остальные.

Он пошевелил палкой остывающий пепел.

— Мне просто хочется вам помочь.

Я вдохнула холодный ночной воздух с привкусом дыма, и у меня запекло в носу и груди. Хотя та ночь на ступеньках школы Даунингтона с Артуром не была холодной, она была очень похожа на эту. Вдвоем. В темноте. Слова, которые могут означать совершенно разные вещи.

— Спасибо, — повторила я.

Его плечи поднялись и опустились, пока он смотрел вдаль. Я подумала о том, какая у него жизнь: одинокий мужчина в маленьком городке. Семьи нет. В Пратер Джанкшене совсем не было девушек такого возраста, что могли его заинтересовать. Почему он не уедет? На мой взгляд, его здесь ничего не держит.

Он бросил палку на угли.

— Я сделал это!

— Что сделали? — Я плотнее запахнула пальто.

— Подал заявку на работу техасским рейнджером!

Я засунула руки в карманы пальто.

— Поздравляю! Надеюсь, вас примут.

Он подошел ближе, так близко, что я могла увидеть каждую черточку на его лице, несмотря на сгустившуюся тьму.

— Я никогда бы не осмелился, только ради вас.

С трудом сглотнув, я сделала шаг назад. Подальше от его рук и губ. Я не намерена пасть перед мужчиной, которого на самом деле совсем не знаю. Только не снова то же самое! Тем более что, несмотря на все прекрасные качества шерифа, мое сердце не замирало в его присутствии.

— Ребекка? — Из дома раздался голос Олли.

Шериф Джефрис прикоснулся к шляпе, сделал шаг назад и кивнул.

— Увидимся в воскресенье в церкви, Ребекка.

Я смотрела ему вслед, этому шерифу, одетому как фермер. Не он ли причина, по которой Бог привел меня сюда? Может быть, я не разглядела Его плана? Я услышала, как он завел мотор своего автомобиля и захлопнул дверцу. Возможно, он отправится куда-то в большой город, может быть, будет жить жизнью, полной приключений, которых я жаждала. Но сумеет ли мое сердце полюбить его?

Лишь услышав, как машина уехала, я пошла к домашнему теплу.

* * *

На следующее утро подул северный ветер, не просто холодный, а ледяной. Пока он завывал за окнами, я искала убежище от самой себя. У меня было достаточно времени продумать свое будущее, пока я лежала под одеялами перед камином, играла с детьми, читала газеты и журналы.

Потом я услышала звук, который не был похож на шум ветра. Выбравшись из-под одеял, я выглянула в заиндевевшее окно. Перед воротами стоял большой автомобиль, его водителя не было видно за лобовым стеклом.

Мотор покашлял и замер. Водитель вышел из машины.

— Ждите здесь, — сказала я детям и поспешила впустить незнакомца в дом, спасая от пронизывающего ветра. Когда он вошел, вместе с ним залетел и ледяной воздух.

— Артур, — прошептала я, выдохнув так, как не выдыхала уже многие недели.

Моя рука шарила сзади, пытаясь нащупать что-то твердое, для того чтобы опереться и не упасть.

— Привет, Ребекка! — Артур снял перчатки, шляпу. Расстегнул пальто. От его одежды пахло бензином и сигаретами. Запахи отъезда и пребывания смешались воедино.

Пока он клал свои вещи на маленький столик возле ступенек, его взгляд блуждал по коридору, выискивая кого-либо, кто мог нарушить приватность нашего разговора.

— Прости, — произнес он наконец. Он так и не посмотрел на меня, хотя мои глаза уставились прямо на него.

Я с трудом пыталась сглотнуть, но горло пересохло.

— Где твоя невеста?

— Не знаю.

В коридор вбежал Джеймс, кулаки сжаты, лицо пылает яростью.

— Ребекка! Дэн жульничает!

Артур посмотрел мне в глаза. И я почувствовала его страх. Страх в душе бесстрашного летчика.

— Я научила их играть в шашки. — Я сказала это таким тоном, будто поддерживала светскую беседу. Но сама раздумывала над реакцией Артура. Дети его пугают вообще или в данном конкретном случае?

Я положила руку на плечо Джеймса, но не отвела взгляда.

— Иди, Джеймс, и пока прервите игру.

— Но я не хочу! Я выигрываю!

Я стиснула зубы и посчитала до пяти.

— Вы с Дэном можете надеть пальто и выйти на улицу покачаться на качелях.

— На улице слишком холодно, — заныл мальчик в ответ.

Чувствуя нетерпение Артура, я нагнулась к уху Джеймса и прошипела сквозь стиснутые губы:

— Значит, займись чем-нибудь другим, но не ссорься с братом.

Я пыталась говорить ровным, спокойным голосом, а моя рука тем временем сжимала его плечо.

— Так, Джеймс, а теперь мне нужно поговорить с моим… другом. И ты, и Дэн ведите себя прилично.

Джеймс надулся, но все-таки отправился обратно в гостиную. Я прошла мимо Артура и услышала, как он пошел следом. Я подошла к кофейнику, поставила его на горелку и пыталась придумать, чем заполнить неловкую тишину.

Артур стал возле стола. Я жестом показала, чтобы он сел. Когда кофе нагрелся, я разлила по чашкам.

— Ты по-прежнему любишь со сливками?

Он кивнул. Я добавила ложку сливок от Старого Боба и села напротив, приготовившись услышать, что он скажет.

Он выхлебал полчашки кофе, прежде чем заговорил:

— Я приехал узнать, есть ли у нас шанс начать сначала.

Я вздрогнула и перевела дух, его смелость хлестнула меня, словно пощечина.

— Начать сначала? — Я почувствовала, что на мое лицо, словно маска, натянулось мамино. Именно такой надменный взгляд она адресовала тем, кто вел себя с ней недостаточно почтительно. — Твоя невеста разорвала помолвку? — При этом мое сердце екнуло от мысли, что он хочет меня вернуть.

Артур откинулся на стуле, казалось, вновь обретя уверенность. Стал больше похож на того человека, в которого я влюбилась.

— Мы с ней были вместе во время карантина. Я не то чтобы пошел искать другую женщину, — пожал он плечами. — Просто война закончилась, а с ней и моя служба. Мы можем быть вместе куда быстрее, чем надеялись.

— Быть вместе? То есть пожениться? — Что-то в его манерах настораживало меня. Я не могла понять, что именно. Наверное, то, что он вновь стал высокомерным.

И опять его взгляд где-то блуждал.

— В конце концов.

Слова кольнули мне сердце.

— Но ведь ты собирался жениться на ней, разве нет? Ты сказал мне, что вы обручены.

Он уставился на входную дверь.

— У нее не было причин ждать. А у тебя есть… — Он махнул рукой в ту сторону дома, где были дети.

Я застыла.

— Да, в данный момент у меня есть обязанности.

— Значит, нужно подождать, пока ты от них избавишься.

Мои брови взлетели вверх.

— Избавлюсь? Что ты имеешь в виду? Ты говоришь, что не хочешь детей? Или не хочешь именно этих детей?

— У нас впереди своя жизнь, Ребекка! Дети… все усложнят. Их отец скоро вернется, правильно? И затем ты свободна. Кроме того, я не помню, чтобы ты раньше мечтала о детях.

Я пожевала ноготь, раздумывая, как ответить.

— Да, ты прав. Раньше я не мечтала. Но все изменилось. Моя мать заболела, брат умирает, я еще не получила ответа от Фр… отца детей. Но есть и нечто большее.

Я произносила слова, в смысл которых ранее особо не вдумывалась. Хотя они прорастали в земле моего сердца, как зеленые бобы жарким летним днем.

Он открыл и закрыл рот, произнося какие-то слова. Это красивое лицо… И глубокие синие глаза… они привязали меня, как наивного теленка. Но я уже не тот ребенок, которым была когда-то. Я встала, задрала подбородок и посмотрела на него маминым неодобрительным взглядом.

— Я думаю, тебе лучше уйти.

Его глаза сузились: взвешивает шансы, догадалась я. Думает, как долго я смогу сопротивляться. Прошла, казалось, целая вечность, и он встал.

— Да, мне нужно возвращаться.

Я подала ему шляпу и перчатки и нетерпеливо притоптывала ногой, пока Артур надевал пальто. Я и не подумала проводить его до машины или посмотреть, как он доедет до ворот. Как только он переступил порог, я захлопнула за ним дверь.

Войдя в гостиную, я увидела Джеймса и Дэна, сидящих по разные стороны дивана. Я улыбнулась им всем своим естеством.

— Пойдемте, мальчики. Давайте приготовим горячего какао.

Они вскочили, каждый взял меня за руку. Я посмотрела в окно. Машина Артура уже скрылась из виду.

Тем вечером я приготовила себе ванну. Мне было не важно, что на улице слишком холодно и что сегодня не суббота. Я не очень хорошо заботилась о себе с тех пор, как вернулась из Далласа. Но теперь я была полна решимости оставить Артура далеко позади. И двигаться вперед, даже если по-прежнему не знала куда.

Я отклонилась назад, свесив голову над краем оловянной ванны, теплая вода, словно бархат, обволакивала мою кожу. Рядом стояло ведро с дождевой водой для головы, и я не переживала, что оно остудит теплую воду в ванне.

Куском купленного лавандового мыла я потерла каждый сантиметр своей кожи. А потом, совершенно намеренно, стерла Артура из своих мыслей.